еснут же  не только хорошие люди,  но и всякие там  убийцы,
насильники и маньяки! От них же вновь житья не станет?
     -- Во-первых,  бессмертному  убийцы вроде  как  и  не страшны, верно? А
во-вторых, можешь мне поверить -- они  станут  совершенно  другими, ведь они
будут  знать не  только  то,  что  знали  они, но  и то, что  испытывали  их
жертвы... А  сколько людей  были б добрее и чище, просто прочти они  вовремя
хорошую книгу  или встреться с другим человеком...  Теперь они будут знать и
эти книги,  и  мысли  хороших людей... Все станет другим, совсем другим  для
них...
     -- И Рудольф Сикорски воскреснет?
     -- И Сикорски.
     -- И Рэба?!
     -- Видишь ли, Уно, это будет несколько затруднительно...
     -- Но почему, вы же говорили, что это для всех одинаково!
     --  Я и  не  отказываюсь  от своих  слов... Просто сложности возникают,
когда один  и  тот же человек жил  одновременно  в разных  телах, пользующих
общую душу... Тогда он воскреснет, воскреснет  вместе  с остальными, но -- в
одном теле, в том,  в  котором  ему более  понравилось при жизнях... Так что
тело Рэбы не приглянулось его владельцу.
     -- А кем же он будет? -- осторожно спросил Уно.
     -- Я-то  думал -- ты догадался... Вспомни,  чем занимался Рэба? ГЛАВНОЕ
вспомни.  Он  всю  свою  жизнь ловил чертей, Дьяволов.  Он и  Румату  считал
таковым!  Как  он  кричал, что  у того  золото  дьявольской  чистоты! Как он
выслеживал и  отлавливал землян-Прогрессоров, отстаивая по-своему свой мир и
свою  власть! А теперь...  Ты же помнишь, что говорил Рудольф  Сикорски, тот
самый   Экселенц,   что    всю   жизнь    старался    отловить    на   Земле
Странников-Прогрессоров  и  отстаивал  свою  Землю  и  свою  власть:  "Мы --
работники КОМКОНа-2. Нам  разрешается слыть невеждами, мистиками, суеверными
дураками. Нам  одно  не разрешается: недооценить опасность. И  если  в нашем
доме вдруг завоняло серой, мы  просто обязаны предположить, что где-то рядом
объявился   черт   с  рогами,  и  принять  соответствующие  меры  вплоть  до
организации производства  святой воды в  промышленных масштабах".  Никого не
напоминает?
     -- Так он и Рэба...
     -- Именно! Один человек,  хотя  и в двух телах, да еще и рождавшихся на
разных планетах... Впрочем, есть миры, где подобным поворотом событий никого
не  удивишь... Например,  есть  мир, где в  эти самые  годы Землю захлестнул
военный  переворот,  а  все  сторонники  света  и  мира собрались  на  борту
космической станции "Вавилон-5" и готовятся к решительной битве с  Тенями...
Так в том мире души жителей планеты Мембария уже с тысячу лет возрождаются в
земных  телах... А  есть  мир, где какой-то взбалмошный Светлый Волшебник из
Виртуальных Земель кинул заклинание на  серое  здание, похожее на казарму, и
угодил  им  в школу, и  с  тех  пор когда эти школьники  засыпали,  их  души
возрождались в  Виртуальном Мире  и действовали там...  Так что переселением
душ  сейчас никого  не  удивишь... И здесь  среди рожденных будет  несколько
меньше, чем среди умерших, хотя  возродятся  все. Возродятся... если  жители
ваших планет действительно готовы к этому...
     -- Каммерер, наверное, уже  речь готовит... -- Уно встряхнул головой, и
прядки его прически разлетелись в стороны... -- А я бы, наверное, засмущался
бы... А скажи -- людены тоже станут Странниками?
     -- Нет, Уно...
     -- Но это... Это  же несправедливо!  --  выкрикнул мальчишка. -- Почему
одни обретут бессмертие, а  другие -- нет? Чем прогневили вас людены -- тем,
что пошли не вашим путем?!
     --  Нет,  Уно...  Они  не  прогневили...  И никто  не  отказывает  им в
бессмертии. Просто людены --  не люди, они -- совершенно другая цивилизация.
Да, они  имеют с людьми Земли  общих предков,  но  они уже  сколько лет идут
своим   путем,  непохожим   на   ваш...  Если   кто  из  люденов   возжелает
присоединиться к  Странникам -- мы никому не откажем, а учитывая, что людены
--  цивилизация  единиц, а  не  сообщество, то  готовы  рассмотреть  каждого
поотдельности,  стоит  им  только  пожелать... Но ведь  сами-то они этого не
хотят, Уно, их  вполне устраивает  их  нынешний Путь...  Всему свое время...
Возможно -- когда-нибудь и они придут в какой-нибудь янтариновый город, чтоб
обратиться к нам... И мы выйдем навстречу...
     -- Вы...  Ваш  дар бессмертия -- как спасение от старого, очень старого
зла... Когда-то у нас в мире ученый и лекарь Будах написал такие строки:
     Теперь не уходят из жизни,
     Теперь из жизни уводят.
     И если кто-нибудь даже
     Захочет, чтоб было иначе,
     Бессильный и неумелый,
     Опустит слабые руки,
     Не зная, где сердце спрута
     И есть ли у спрута сердце...
     А теперь -- благодаря вам вернутся все,  кого увели насильно, вернутся,
чтобы допеть, долюбить, дорадоваться жизни...
     Странник взглянул в глаза мальчишке из Арканара. Сказал задумчиво:
     --  Сколько миров,  а боли  все  схожие... Когда-то  в моем  мире  один
хороший человек написал такие стихи:
     Мы все сиротеем на нашем пути,
     Закон расставаний царит над планетой.
     Дай, Боже, нам в будущей жизни найти,
     Кого потеряли мы в этой.
     За миром галактик и звездных зарниц
     Даруй нам, о Господи, с милыми встречу:
     Ведь память о них не имеет границ
     И голос любви нашей вечен.
     Тогда это был лишь крик души... А спустя века,  уже после Рокласовского
Кризиса, наш  представитель впервые встретился  со Странниками...  И  затем,
войдя  в  Союз  Странников,  мы  действительно  встретились  с теми,  о  ком
скорбели, кого лишь мечтали вновь увидеть... Но я с ужасом думаю: а что было
бы,  не пожелай тогда наша Земля присоединиться к Странникам? Ведь тогда так
и остался бы главной силой мира Закон Расставаний...
     -- Ты боишься, что...
     -- Да, Уно, да... Я слышу споры на Земле, слышу их у тебя на  родине...
У вас есть те, кто кричат, что  нельзя дать  вторую жизнь тем, кто убивал их
дедов и  прадедов. На Земле  изобретают аргументы потоньше, поразнообразнее,
но  суть-то  их  от  этого  не  меняется... Боюсь --  оба  ваши  мира  решат
отказаться... Ну -- ничего  страшного, не  расстраивайся,  Уно. Когда-нибудь
ваши миры, может  быть,  и надумают... И если это будет позднее, чем...  лет
так  через  сто-двести, то  ты все равно  воскреснешь... И Антон-Румата... И
остальные... Ты все равно увидишь бессмертную жизнь, стоит лишь подождать...
     -- Они боятся,  что  с восставшими из мертвых восстанут и похороненные,
как  казалось,  навсегда, тайны,  -- вздохнул  Уно.  --  Они как  испуганные
ребята, обманувшие  кого-то  и боящиеся, что  их  обман  вдруг раскроется...
Боюсь,  что  так будет и дальше,  и никогда,  никогда  не  наступит  светлый
момент, если даже среди Полдня есть те, кому есть что скрывать...
     -- Ты говоришь, будто слышишь их слова и их мысли...
     -- Но... я их действительно слышу!
     -- И давно это у тебя... так? -- осторожно спросил Странник.
     -- Нет, минуты... А что?
     -- Да так, ты мне просто напомнил одного человека, жившего совершенно в
другие времена... Но -- нет... Видимо -- показалось...
     -- А он был... из нашего мира?
     -- Не уверен... Давно это было... Под Хармонтом... Да  ладно, забудь, я
же говорю -- показалось!..
     -- Эх,  вляпались мы, как ракопаук в янтарин! -- до неприличного громко
сказал вдруг Загорский. -- Наши бюрократы, как всегда, на высоте! Собирается
Всеобщий   Совет,  готовится  совместное  заседание  всех  трех  КомКонов  и
скоропостижно реанимировавшейся ГСП!  Не знаю, как там покойнички вообще, но
одного вы уже воскресили -- Группу Свободного Поиска! Похоже -- только они и
готовы ратовать  за  ваше  предложение! Остальные  пока  сомневаются,  будут
заседать,  взвешивать  все  "за"  и   "против"...  Кстати,  Мак,  мне  жутко
интересно,  как это Второй и  Третий  КомКоны  собираются заседать без своих
шефов! Или они будут ждать нашего возвращения на Землю, а?
     -- Похоже  -- без нас  им только удобнее  спорить! --  буркнул в  ответ
Каммерер. И отвернулся, уставившись в тусклую желтизну стены.
     Уно  вскочил  и выкрикнул,  не  столько  к  присутствующим,  сколько  к
аппаратуре Загорского, стараясь докричаться до землян:
     -- Ну нельзя  же  так! Зачем  вновь ссылаться на Бромберга?  Что значит
"Человечество  будет  разделено на две  неравные части  по  неизвестному нам
параметру,  причем  меньшая часть форсированно и навсегда обгонит большую, и
это  свершится волею и  искусством сверхцивилизации, решительно человечеству
чуждой."?! Сколько можно  наслаждаться этим  непостижимым понятием чуждости?
Раньше лепили его к  люденам, сейчас вообще еще сами толком  не понимаете, к
чему это  цитируете! Зачем прикрывать  свои  мелкие боязни громкими словами,
претендующими на правильность, как Рэба на ангела?! Что значит  "Неторопливо
обсудить,  взвесить  все за  годик-другой?!"  Ведь каждый  в душе  за  жизнь
вечную, но почему-то готов  отказать в ней другому, кого считал своим врагом
или просто противником! Ну почему, почему на все готовы ввести ограничения?!
Ведь если счастье  -- то оно должно  быть для всех, даром! Его нельзя дарить
одним и отнимать у других!

     Странник  как-то странно  посмотрел  на  Уно  и мотнул  головой, словно
отгоняя наваждение.
     Арканарский мальчишка с досадой плюхнулся рядом, прямо на пол, и  зло и
растерянно сказал, ни к кому не обращаясь:
     -- Не пойму...  Не могу  их  понять... Высокое и низменное --  в  одном
сплаве...
     Он  замолчал,  и  тишина висела в зале минут  десять...  Тем  временем,
повинуясь воле Странника,  часть  стен превратилась в экраны,  транслирующие
заседания с двух планет-кандидатов... Глупые, пустые заседания...
     Уно отвернулся от изображения.
     --  А как все началось бы, если бы наши миры  согласились, а? Расскажи?
Просто любопытно: а то вряд ли я увижу, как все это будет по-правде.
     --  Сперва  я  поставил бы  посреди  зала  Шар, -- сказал Странник.  И,
повинуясь ему, посреди зала возникла рыже-золотистая сфера. -- А затем  тот,
кто  возьмет  на  себя  ответственность  объявить  Принятие  и  Воскрешение,
коснется  этого  Шара,  запуская   Музыку  Миров,   Музыку  Мироздания...  И
произнесет слова, которые встретят воскресающих... Скорее всего -- слова  из
какой-то местной религии, приличествующие моменту...  Произнесет... Произнес
бы... Кажется -- ваши миры хотят отказаться...
     Странник сделал жест, желая убрать Шар, от которого в спешке отсели все
остальные, едва он появился, но Уно остановил его.
     -- Подожди... Я, кажется, уже видел этот Шар... Воспоминания смазанные,
как  плохо запомнившийся сон...  Я  бежал в  какой-то карьер,  громко щелкая
каблуками и все боясь, что в такой обуви сорвусь и  полечу вниз,  и что  это
будет неприлично... А внизу лежал Шар. Этот  самый, или точно такой  же... Я
был уверен, что он выполнит  любое желание. Любое-любое...  Я бежал к нему и
кричал во весь голос, чтобы  он  услышал меня...  Кричал,  и голос отражался
откуда-то  и возвращался  ко мне  моими  же  словами:  "Счастье  для всех!..
Даром!.. Сколько  угодно  счастья!.. Все собирайтесь сюда!.. Хватит  всем!..
Никто не уйдет обиженный!.. Даром!.. Счастье! Даром!.." Я  бежал  к  Шару, а
потом что-то  подняло  меня  в воздух, скрутило...  Было очень больно, но  я
понимал, что это надо стерпеть. Ведь чтобы  всем  стало  хорошо  --  кому-то
должно стать очень плохо.  Так пусть одному, пусть мне... Как еще раньше,  в
одном очень счастливом городе, где я видел, как все жители живут счастливо и
радостно лишь оттого,  что мне в  моем подвале плохо и неуютно... А потом  я
увидел,  как с  моей ноги сорвался башмак,  и  почему-то полетел не  вниз, а
вверх,  в  пыльное  небо... И тогда меня скрутило  так, что я  все  забыл от
боли... И очнулся уже в Арканаре... А все это вспоминал, как сон. Выходит --
не сон, а, Странник?
     --  Не  сон... Тогда  тебя  звали  Артур  Барбридж... Это  и  было  под
Хармонтом... Значит --  не  показалось... Но  я и не думал, что в Омеласе --
это тоже ты... Может -- и малыш Тробо -- твоя жизнь, одна из многих?
     -- Это когда злой колдун развалил норку, и пришлось скитаться по свету,
ища справедливости? Кажется, я читал когда-то такую сказку...
     --  Уно, Уно... Сколько же сюрпризов  в  тебе,  малыш... --  совсем как
Румата  сказал Странник.  Он  казался  настолько удивленным,  что совершенно
позабыл про Шар.

     Прошло какое-то мгновение, и вдруг Уно вновь вскочил. Громко  и звонко,
напористо и торжественно выкрикнул:
     -- Я понял! Вы  просто боитесь взять  ответственность  на  себя! Каждый
ищет  бессмертия,  счастья, полноты жизни,  но хочет  в случае неудачи иметь
того, на кого можно сказать, что это он виноват. Ну что же -- должен найтись
кто-то, кто возьмет ответственность на себя!
     Уно отвернулся от камер Загорского и, взглянув на Странника, сказал:
     -- Извини, может, это не по правилам, но я это сделаю!
     И с этими словами он положил руку на золотой Шар. Повернулся к камерам.
     -- Если Вы ищете, кого потом можно обвинить -- знайте: меня!  Я беру на
себя ответственность этого решения, ведь я знаю, чувствую, что в душе каждый
из вас стремится  к счастью.  Так  пусть оно будет -- для каждого! Для всех!
Навсегда!
     Странно  колыхнулось  Пространство,  и  из  ниоткуда  полилась  тонкая,
хрупкая мелодия, дарующая Свет...

x x x

     В Союз Странников входили две новые планеты.  Входили  не  младшими, но
равными  среди  равных.  И  Слова  говорил  тот,  кто  первый  посмотрел  на
Странников  по-человечески.  И  среди сияния и  Музыки  Мироздания,  немного
смущаясь, Уно произнес:
     -- Приветствую. С возвращением в мир живых!


     Записи привел в читабельный вид Владимир Талалаев,
     бывший Прогрессор князь Артагорт дол-Эндорский,
     ныне -- Странник Дороги.