н не успел бы надеть скафандр так быстро.
   - Может быть, у него просто антиинфраустройство? Луч, скажем?
   - Луч, говоришь. Тогда с огорчением отметим, что Компания обошла нас. Нам
до таких лучей далеко.
   - Это уже другой вопрос. Все-таки мы будем его искать?
   - Будем...- услышал я мычание Иана.- Б-будем...
   Иан открыл один глаз, долго рассматривал подушку. Повернул голову, сказал
глухо:
   - Что?
   Щербаков улыбнулся:
   - Как себя чувствуешь?
   - Чувствую?  Да я в полной норме.- Иан дернулся и сморщился от боли, стал
ощупывать,  колени. Похлопал по груди. Сел, играя плечами.- Черт, какой же я
идиот.  Олигофрен, микроцефал. Надо же было родиться таким кретином! Полным,
законченным!
   Я протянул ему термос:
   - Ладно, Иан. Лучше глотни кофе.
   В  жизни  каждого  человека  бывает  ощущение,  когда  он  сам  командует
событиями.  В эти минуты он ясно,  отчетливо,  каждой клеткой понимает,  что
именно должен сделать,  как  обязан поступить.  Так вот,  сейчас,  передавая
термос Сайко,  я  почувствовал обратное.  Вдруг ощутил себя щепкой,  которая
плывет по  волнам и  ничего не  может предпринять.  Главным было  абсолютное
непонимание того,  как  мы  будем искать пропавшего резидента.  Иан отвинтил
крышку, сделал глоток. Щербаков нахмурился:
   - Ты хорошо сказал, Иан. Насчет того, что мы будем его искать.
   - Разве я это сказал? - Иан прополоскал горло набранным в рот кофе.
   - Да. Вернее, промычал. Мы будем его искать, И мы его найдем.
   - Я же его упустил! Бездарно упустил! - Иан проглотил кофе.
   - Мы упустили. Не ты, а мы.
   - А что, если это не резидент?- сказал Иан.
   - А кто?
   - Ну, допустим, местный житель ?
   - Интересно  себя  ведет  этот  местный  житель.  Сначала  ведет  с  нами
переговоры по секретному коду, а потом нападает.
   - Ну,-  Сайко наконец оторвался от кофе. - Павел Петрович, я, конечно, за
то, чтобы его найти.. Но он не так прост.
   - Согласен, этот человек очень непрост.
   - У него техника, которой у нас нет.
   - Зато у нас есть ракетолет. А у него только амфибия.
   - А, ракетолет .....- Иан махнул рукой.- Ну и что?
   - Я  все  понимаю,   Иан.  Ты  прав,  это  человек,  профессиональный,  с
удивительно точным расчетом.  Но все равно,  не сдаваться же? Попробовать мы
должны. Иан вздрогнул, пригнулся, понизил голос до шепота, выдавил:
   - А вдруг... Вдруг он сейчас слышит все, о чем мы говорим?
   Щербаков перевел взгляд на доску приборов:
   - Блокирующая включена.
   - Блокирующая!    Да   он   -    сквозь   блокирующую!    Если   у   него
антиинфраустройство, то там могут быть и другие штуки! Честно говоря, я живо
представил,  как резидент прослушивает нас.  Мне стало не по себе.  Щербаков
посмотрел сначала на  Иана,  потом на меня.  Вдруг засмеялся.  Отсмеявшись ,
вытер слезы:
   - Иан,  прости.  Не сердись. И ты, Влад. Вы оба - у вас сейчас вид детей,
попавших в темную комнату.
   Иан невесело хохотнул:
   - Детей...  Да мы и в самом деле в темной комнате,  Павел Петрович. Разве
не так?
   - Но не дети же?
   Щербаков все еще улыбался. Сайко это не понравилось, он отвернулся:
   - Не дети.  Но представьте,  только представьте:  что, если он слышал все
наши переговоры?  Все,  от начала до конца?  И потом, пока я не понимаю, где
его можно искать. Это же планета. Целая планета!
   - Я  тоже не понимаю.  Но разве это повод отступить?  -  Щербаков включил
карту. - Между прочим, по сообразительности я поставил бы всем нам двойку.
   - А  ведь точно.-  Сайко даже привстал,  изучая рельеф.-  Влад,  не  туда
смотришь.-  0н положил ладонь, закрывая участок карты. Окружавшие его пальцы
разноцветные  крапинки   вспыхивали,   показывая   геологическую  структуру.
Базальт,  слюда,  кадмий.  Барий.  Все признаки,  что где-то  близко крупное
месторождение
   ксилла.
   Мы с Ианом отвоевывали у леса каждый шаг.  Продираясь вместе с ним сквозь
заросли,  я  давно  понял -  вчерашний путь  через расщелины был  воскресной
прогулкой.  Чтобы прорваться сквозь заросли к  морю,  надо  было без  устали
работать тесаком, обрубая ветки и лианы.
   Основа нашего расчета проста: резидент наверняка будет стремиться к морю,
где  у  него  должен  быть  катер-амфибия.  Задача  Щербакова -  оставаясь в
ракетолете,  следить за  нашими перемещениями по вмонтированным в  нагрудные
карманы датчикам.  Естественно,  и за малейшими признаками,  указывающими на
появление резидента.  Именно в  этой  возможности наш  шанс:  нападением или
попыткой нападения резидент может выявить себя.  Конечно,  в этом плане есть
доля риска, но риска оправданного.
   Вдруг, в очередной раз ударив ножом по кусту, я услышал голос Иана:
   - Влад... Красота какая...
   Я  отодвинул  измочаленные  ножом  лохмотья  веток,  прошел  через  кусты
оказавшись на дюне,  увидел взморье.  Оно было широким,  бесконечно пологим.
Сначала я даже не понял, что это такое, только ощутил облегчение.
   Мы  пошли вправо по  краю  взморья не  выходя из  низких кустов.  Шли  не
торопясь,   стараясь  не  углубляться  в   заросли,   тщательно  проглядывая
местность.  Идти  по  берегу одно удовольствие :  песок был  упругим,  ветер
теплым.  Пляж оживлен, над ним все время стоял гортанный крик; помимо мелких
птах,  напоминающих куликов и трясогузок, встречалось много бакланов и чаек.
Не  обращая на  нас внимания,  крупные бело-черные птицы сидели повсюду:  на
отмелях и  косах,  кружились над  вспененным мелководьем,  падали в  воду за
рыбой. Я вдруг понял, какое это удивительное зрелище - вид парящих в воздухе
птиц.  На  песке  часто встречались мелкие извилистые бороздки ,  пунктирные
полоски с  прочерком -  следы змей и ящериц.  Однажды мы перешагнули широкую
свежую борозду.  Скорее всего след  какого-то  пресмыкающегося.  Может быть,
одного из тех слизистых чудищ, что сидели ночью на пнях Иан все время что-то
насвистывал. После того как мы отшагали километров десять, он сказал:
   - Я думаю о людях,  оставшихся на Иммете, Любопытно, может быть, резидент
успел войти с ними в контакт?
   - Вряд ли.  Этих людей в  течении двадцати лет не  могут найти специально
обученные спасатели на ракетолете.
   - У него тоже серьезная техника.  Хотя ты прав. Условия необжитой планеты
- не для продолжения рода. Если кто-то и остался, это уже глубокие старики -
Сайко  остановился:  впереди начинали громоздиться мелкие  серые  скалы.  За
ними,  нависая над  морем темнела горная гряда.  -  Рай  кончился,  придется
карабкаться...  Павел Петрович,  -  сказал он  по  рации,-  мы  на  взгорье.
Расходимся?
   - Да, расходитесь.
   - Вызывать вас будем только в крайнем случае.
   - Желаю удачи. Это значило: мы становимся уязвимей. Теперь резидент может
выследить нас  и  напасть на  каждого поодиночке.  Связаны со  Щербаковым мы
будем только через датчики, на аварийной волне.
   Через минуту Иан скрылся за  скалой,  я  остался один.  И  почти тут же с
соседней скалы сорвался одинокий камень.
   Я  всегда  считал  себя  довольно  ловким  человеком,  с  детства  хорошо
выучившим  приемы  личной  защиты.   Оружием  владел  неплохо,  поэтому  был
абсолютно уверен в себе.  Но сейчас,  после того как упал этот камень, вдруг
ощутил страх, это вполне мог быть резидент.
   Мне стало казаться,  что за  мной все время кто-то следит.  Несколько раз
почему-то осыпались камни;  был момент,  когда,  остановившись,  я отчетливо
слышал шорох шагов.  Ощущение слежки было  настолько реальным,  что  я  стал
прибегать к уловкам:  останавливался, выжидал, неожиданно оборачивался из-за
скалы. Нет, мне не удавалось никого обнаружить.
   Постепенно я успокоился,  подумал:  может быть, вызвать на связь Иана или
Щербакова?   А   зачем?   Вдруг  понял:   единственное,   чего  мне   сейчас
хочется,выспаться.  Встал,  двинулся вдоль берега,  выискивая удобное место.
Наконец как  будто нашел то,  что  было нужно.  Ручей в  этом месте стекал к
морю,  исчезая в небольшой расселине.  Внизу было что-то вроде бухты. Вызвал
Щербакова:
   - Павел Петрович.
   - Да, Влад?
   - Я поспать хочу.
   - Влад, о чем разговор. Поспи, мог бы мне и не сообщать.
   Сейчас  Щербаков  зафиксировал мой  пеленг  и  теперь  вызовет  меня  при
малейшем подозрении.  Если  же  вдруг  не  отвечу,  он  будет знать,  где  я
находился в последний момент.  Я стал сгребать в кучу сухие водоросли;  сбив
их у скалы, буквально повалился на этот самодельный матрас и заснул.
   Я не почувствовал,  сколько спал.  Открыл глаза:  темно.  Слышится плеск,
ощутил укол стеблей, шорох подстилки. Скосил глаза:, проход в скалах освещен
звездами,  волнение моря стихло.  Один из  камней показался мне человеческим
телом,  лежащим у воды.  Я встал,  подошел к нему,  присел.  На песке лежала
девушка, под головой у нее мешок с одеждой.
   Мне  показалось,  что  ничего более  прекрасного я  не  видел.  Попытался
понять,  в  чем  же  секрет ее  красоты.  Лоб  гладкий и  прямой,  нос  чуть
вздернутый, верхняя губа слегка выдается, над нижней.
   По виду ей нет и двадцати. Значит родилась здесь?
   Мне казалось, на нее можно смотреть бесконечно. Но я пересилил себя встал
отошел в глубину пляжа, поднял камешек и бросил в еђ сторону. Девушка тут же
проснулась:
   - Кто здесь?
   - Одевайтесь, я не смотрю.
   Наконец по скрипу песка и  гравия почувствовал,  что девушка идет ко мне.
Звук застыл совсем близко. Я услышал:
   - Ты кто?
   Голос был высоким, приятным по тембру. Обернулся: она смотрит на меня без
всякого испуга,  пожалуй, даже с вызовом. Да, теперь ее широко расставленные
светлые глаза выражают сердитый вызов и ничего больше.  Одета просто: майка,
спортивные брюки, тапочки. Красива, ничего не скажешь. Я пожал плечами:
   - А ты кто?
   Девушка стала  обходить меня,  пристально вглядываясь.  Поправила волосы,
остановилась.
   - На людей Сигэцу ты непохож...
   Я понятия не имел,  кто они такие, люди Сигэцу. Поколебавшись, выбрал, на
мой взгляд, единственно правильный вопрос:
   - Почему я должен быть похож на них?
   Она вгляделась и усмехнулась.
   - Странный ты какой-то.
   Интересно,  кто  такие "люди Сигэцу"?  Она говорит без малейшего акцента,
будто всю жизнь прожила в Сообществе.
   - Почему это я странный?
   - Говоришь как-то не так.
   - Как - не так?
   Она тронула подбородком плечо, посмотрела боком:
   - Во всяком случае, у нас никто так не говорит.
   - Где это у вас?
   - На Иммете, где же еще? Как тебя зовут?
   - Бедар - Я решил подстраховаться - Бедар Мерано. А тебя?
   - Меня - Уна. Значит, это правда?
   - Что - правда?
   - Что сюда прилетел ракетолет?
   Она меня поймала. Вот так, не раскисай. Дело даже не в том, что любой мой
ответ сейчас выдаст правду. Откуда она знает о ракетолете?
   - Ты сама-то откуда? Здешняя? Она с любопытством смотрела на меня.
   - Здешняя.
   - В смысле - родилась здесь?
   - Родилась здесь.
   - Живешь одна?
   Уна  прищурилась так,  будто увидела на  мне ползущее насекомое и  сейчас
внимательно следила за его движением.
   - Почему одна? С отцом.
   - Кто твой отец?
   - Моон.
   - Что такое -  Моон? Моон - профессия или имя? Я вдруг понял, она всерьез
мне нравится. Не только потому, что красивая.
   Мне  нравится,  как  она  держится.  Уна  засмеялась -  так  смеются  над
маленьким ребенком.  Слушай,  ты  что,  никогда не  слышал о  Филиппе Мооне?
Когда-то давно я читал о некоем Филиппе Мооне.  Может быть, это тот самый? Я
попытался  вспомнить.   Кажется,   он  разрабатывал  теорию  взаимодействий.
Парадоксов там хватало. Впрочем, и категоричности. Труд не
   новый -  сейчас на  эту тему написаны другие работы.  Потом есть еще один
Моон, специалист по плазме. Но вряд ли это тот.
   - Теория взаимодействий? Я не ошибся?
   - В том числе и теория взаимодействий. Отец давно покончил с этим. Теория
взаимодействий юношеский труд. Ты прилетел одни?
   Не дождавшись ответа,  она подошла к тропке,  ведущей на верх.  Несколько
камней,  уходящих ступенями по руслу ручья,  терялись в зарослях, образующих
естественный тоннель. Сказала:
   - Тебе здесь будет трудно.
   - Почему?
   - Ты беззащитен.
   - Почему ты говоришь загадками?
   - А  знаешь....  Я  хотела бы тебя еще увидеть .  Будь внимателен.  Держи
наготове оружие. И она исчезла в темноте.
   Я попытался услышать звук ее шагов -  нет,  все тихо. Только журчит ручей
да изредка волна скребется о песок. Надо прийти и себя. Лучше всего сразу же
вызвать ракетоплан. Щербаков тут же отозвался:
   - Влад,  я все слышал.  Мне кажется,  Уна говорит правду, Во время вашего
разговора я включил анализатор. Побочные синусоиды чисты. Она не обманывает.
   От этих слов стало легче, внутри расплылось тепло. Тут же я насторожился:
   - Но если так,  возникают вопросы.  Кто такие "люди Сигэцу"?  Почему я на
них непохож? Наконец, почему я беззащитен?
   - Именно это меня и беспокоит. Думаю, теперь нам надо связываться чаще.
   - Павел Петрович... Что насчет Филиппа Моона?
   - Насчет Филиппа Моона...  Я  с  самого начала знал,  что Моон на Иммете.
Правда, не предполагал, что у него здесь может вырасти дочь...
   - Это действительно серьезный ученый?
   - В свое время его имя имело вес.
   - Тогда Уна нам может помочь.
   - Но ведь есть еще и резидент.  Помни об осторожности, сразу же свяжись с
Ианом.
   - А девушка?
   - Что -  девушка? Если ты насчет ее помощи нам, волноваться не стоит. Она
нашла нас один раз, найдет и другой.
   - Понял. До связи.
   - Я переключил волну, услышал отзыв Иана:
   - Влад...  Привет.  Знаешь,  со мной что-то случилось.  Сонливость.  Твой
вызов меня разбудил. Ты далеко?
   Я посмотрел на карту.
   - В третьем квадрате,  в бухточке на побережье, вошел в контакт с местным
населением.
   - Эта формула показалась мне точной.
   - Любопытно.
   - Состоялся разговор,  шеф корректировал анализатором.  Много неясностей.
Будь осторожен. Здесь, на Иммете, есть некие "люди Сигэцу".
   - Люди Сигэцу? Кто это?
   - Не знаем. Шеф попросил, чтобы мы чаще выходили на связь.
   - Я встану с рассветом. Часов в семь устроит?
   - Отлично, в семь. До связи.
   - До связи.
   Индикатор погас, я прислушался. Никаких посторонних звуков не добавилось.
Тот же ручей,  тот же шорох волны о песок.  Интересно, куда ушла Уна? Вполне
может быть,  она живет где-то поблизости.  Вскарабкавшись наверх, я пошел по
скалистому карнизу.
   Поодаль низко, над самой водой, пролетело несколько сине-коричневых птиц.
Искупаться?  Конечно,  резидент может следить за мной,  но,  купаясь, я буду
настороже. Если он воспользуется амфибией, то не успеет мгновенно преодолеть
полосу песка.  Я  замечу и  выплыву к  оставленной одежде.  Лишь бы успеть к
датчику.
   Я расстегнул ремни, опустил их на песок вместе с излучателем и приборами.
Снял ботинки, скинул костюм. Теперь на мне остались только плавки, Несколько
минут,  зажмурившись, я стоял под утренним солнцем, греясь в нежарких лучах.
Открыл глаза,  разбежался и,  чувствуя,  что дно в  этом месте сразу уходит,
прыгнул.  Море легко подхватило меня.  Теплая вода обволокла тело.  Спокойно
работая руками,  проплыл метров  тридцать.  Поплыл к  берегу,  делая  редкие
гребки,  пытаясь разглядеть покрытое солнечными бликами дно.  Вглядываясь, я
почувствовал вибрацию,  потом вдруг понял: со стороны берега идет чужеродный
шум.
   Я сразу же пошел наверх: похоже, работают ракеты старой системы. Прямо ко
мне  со  стороны дюн  низко,  метрах в  двух над  поверхностью пляжа,  летит
ракетолет старой конструкции.  Я разглядел бортовую наблюдательную площадку,
турель для излучателя,  стабилизатор.  Ну и  ископаемое!  Такие теперь можно
увидеть только на учебных видеолентах.
   Тут же за передним стеклом я увидел человека: он сосредоточенно следил за
мной,  переговариваясь с  кем-то,  кто  сидел рядом.  Двое?  Нет,  трое:  на
площадку вышел обнаженный по  пояс босой человек в  брюках и  солнцезащитной
шапочке. Присел, разглядывая меня и держась рукой за поручень. Лицо
   бесстрастно, выдаю тся скулы, редкая черная бородка. На вид лет сорок.
   Только теперь я  понял,  почему ракетолет летит так низко:  он специально
перекрывает обзор.  Точно!  Из-за дюн к моей одежде бегут люди. Еще не успев
сосчитать,  сколько их  -  кажется,  четверо или  пятеро,-  я  изо  всех сил
заработал руками и  ногами.  Надо успеть к берегу раньше,  чем они.  Успеть,
успеть.
   Похоже,  они знают о  датчике.  Впрочем,  может быть,  их  больше волнует
излучатель. Продолжая отчаянно грести, я поднял голову и понял, что опоздал.
Бег людей по песку и появление ракетолета точно рассчитаны.
   Я увидел, что трое бежавших встали у кромки воды, преградив мне путь; еще
двое,  присев,  возятся с комбинезоном. Ясно, ищут датчик. Значит, кто-то их
предупредил.  Кто?  Может быть,  Уна имела в  виду именно этих людей,  когда
говорила,  что я беззащитен?  Вспомнилась ее фраза: "Держи наготове оружие".
Да,  если бы  мой излучатель сейчас был со мной,  все было бы по-другому.  А
сейчас я беззащитен.
   Один из тех,  на берегу,  осмотрел карман комбинезона,  обнаружил датчик.
Второй,  невысокого роста, стоял, держа наготове мой собственный излучатель,
Судя по их одежде, поведению, ракетолету, это те, кто остался на Иммете. Или
их потомки. Впрочем, может быть, они и не настроены враждебно.
   Ведь всегда можно объясниться. Во-первых, я не хочу им зла. Во-вторых ...
Тут же мелькнуло:  ведь я -  Бедар Мерано.  Неизвестно, может быть, резидент
скрывается среди них. Ладно, что бы ни случилось, у меня остается надежда на
Щербакова и  Иана.  Ясно,  Щербаков уже  услышал  шум  ракетолета.  Это  его
насторожит;  еще полминуты,  и  я произнесу условную фразу,  Я уже ступил на
песок,  двигаясь по мелководью к  берегу,  как вдруг человек,  державший мой
комбинезон, закрыл датчик ладонью и побежал к дюнам.
   - Эй !  -  отчаянно закричал я. Человек продолжал бежать, я же не услышал
собственного голоса:  вновь опустившийся ракетолет заставил меня пригнуться.
Из четырех сопел,  взрывая песок и воду, вырывались потоки горячего воздуха.
Кажется,  у них все продумано и рассчитано,  для того чтобы Щербаков или Иан
ничего не услышали. Я почти уверен: это работа резидента.
   - Стойте! - продолжал кричать я.- Стойте, куда вы?
   Интересно,  услышит ли  Щербаков хотя  бы  этот крик...  Нет.  Во-первых,
датчику мешает шум включенных на полную мощь двигателей,  во-вторых, человек
с  моим комбинезоном уже далеко,  почти у  дюн.  Разозлившись,  я на секунду
забылся.
   - Вы что?  -  С  этим криком я  выскочил на песок.  Рванулся к  человеку,
державшему мой излучатель,  и тут же получил страшной силы удар в живот. Бил
стоящий справа,  удар был  точно рассчитанным и  безжалостным,  в  солнечное
сплетение. Я упал, задыхаясь.
   Спрыгнувший с площадки ракетолета скуластый деловито поднял руку:
   - Стой.
   Тот. кто ударил меня, тут же опустил поднятую было ногу.
   - Подожди. Мне нужно с ним поговорить.
   Он тронул меня за плечо:
   - Кто ты такой? Отвечай?
   Отвечать я  не мог -  боль не проходила.  Кожа человека была оранжевой от
загара,  глаза узкими, темными; сейчас они казались непроницаемыми - человек
смотрел не моргая. Я собрал все силы и прохрипел:
   - Предупреждаю: вы ответите за все это... Вы будете... осуждены...
   Угол рта человека дернулся.  Теперь я рассмотрел его лучше: лицо узкое, с
правильными чертами,  редкая  бородка  и  пожелтевшие зубы  несколько портят
впечатление,  но,  в общем,  человека даже можно назвать красивым.  Губы его
сжались, и он сухо выдавил:
   - Отвечай коротко: кто ты такой?
   - А... кто вы такой?
   Стоящий надо мной снова занес ногу.  Он явно ждал сигнала скуластого; тот
раздумывал. Наконец спросил:
   - Ты слышал когда-нибудь о Сигэцу?
   - О Сигэцу? - прохрипел я.
   Скуластый и есть Сигэцу, а стоящие рядом - его люди. Надо оттянуть время.
Может быть, Иан или Щербаков поймут, что со мной что-то случилось.
   - Нет.- Я почти говорил правду.- Я не знаю,