как
мне нужно было уходить, судья Парнел уже отзывался о тебе очень тепло. Он
понял, что твой поступок не имеет ничего общего с воровством, и понял, что
ты принял его за преследующего вас солдата. Собственно, этого оказалось
достаточно, - адвокат пожал плечами.

- Леонард, ты гений! - восхитился я.

- Пустяки. Ничего особенного. Ну а теперь куда тебя подвезти?

- В "Куль-де-сак". Сеть 401. Знаешь это место?

- Лучший французский ресторан во всем городе, - откликнулся Феннер. -
Конечно, знаю. Мы, адвокаты, не такие уж бестолочи.

В "Куль-де-сак" метрдотель провел меня за столик, располагавшийся в темном
углу главного зала, и оставил на попечение полногрудой белокурой
официантки. Официантка принесла мне меню и карту вин, спросила, не желаю ли
я чего-нибудь выпить, и удалилась, чтобы принести заказанный коктейль, а я
остался изучать меню. В конце концов, это была восхитительная трапеза, и я
ухитрился не думать ни о чем, кроме вкуса блюд, а также о том, чему
белокурая официантка обязана столь пышным бюстом, природе или силикону.
Впрочем, я лично не имел бы ничего против женитьбы на девушке с
искусственно подкорректированной фигурой. Если силиконовую грудь нельзя
отличить от настоящей, то какая мне разница? А насколько я мог понять, у
этой блондиночки все было на месте. Я играл сам с собой, пытаясь решить,
предлагать ли официантке руку и сердце или все же не стоит. Я мысленно
составил список ее достоинств и недостатков, и в конце концов решил, что
вернусь сюда через пару дней и еще раз осмотрю товар.

Покинув ресторан, я взошел на движущуюся дорожку, одну из самых быстрых, и
проехал полтора квартала до станции "пузырей". Там я спрыгнул с движущейся
дорожки и прошел через турникет на посадочную платформу. Передо мной тут же
возникла клавиатура. Я привычно отстучал свой адрес, прошел вперед и сел на
подъехавшее ко мне тяжелое пластиковое кресло. Ко дну кресла были
прикреплены цилиндры со сжатым воздухом. Секунду спустя кресло двинулось
через фойе к туннелю. При проходе через выпускное отверстие кресло
обволокла пластиковая слезинка. Пластик мгновенно затвердел, и меня втянуло
в туннель. Поток воздуха подхватил мой "пузырь", а сработавший патрон со
сжатым воздухом прибавил ему скорости. На сотнях перекрестков, где трубы
пересекались друг с другом, я не раз обгонял "пузыри", идущие в другую
сторону, проскакивая в нескольких дюймах перед ними, или видел, как кто-то
проносится сзади, разминувшись со мной на считанные миллиметры. Компьютер
безукоризненно рассчитывал маршруты, но все-таки мне было немного не по
себе.

Поэтому я принялся думать. То есть сначала я пытался не думать, но у меня
ничего не вышло. Все время, проведенное в тюрьме, я предавался
размышлениям, но до сих пор не пришел ни к какому определенному выводу.
Андроид - Бог? Он так сказал. Но почему Он решил прийти на Землю столь
трудоемким и утомительным путем? И что Он намеревается делать? Было ли это
вторым пришествием? Да вообще, является ли Он христианским Богом? Может,
это Бог буддистов? Или иудеев? Или индусов? Или - это казалось мне наиболее
вероятным - это Бог, еще ни разу не описанный людьми?

Я знал, что последнее утверждение почти наверняка соответствует истине. Мы
никогда не понимали природы Бога. Земные религии - все без исключения - со
всеми их теориями, доктринами и догмами были в корне неверны. Но я отношусь
к тем людям, которые предпочитают не выступать с критикой, если они не
располагают новым конструктивным предложением. А я не мог сформулировать
собственной теории об истинной природе Бога. Это была тайна, недоступная
моему разумению.

Я подумал: а что произойдет с миром, когда начнутся принесенные Им
перемены? Вдруг ткань нашей реальности изменится так резко, что многие люди
не смогут к этому приспособиться? Нет, Он сказал, что мы изменимся, что
человеческий мозг сможет работать на полную мощность. На что будет похож
мир, населенный гениями, - бабушка надвое сказала. Теоретически это звучит
весьма заманчиво, а на практике может оказаться невыносимым. Общество
хладнокровно мыслящих машин - нет, я не так представлял себе Утопию.

Прежде чем я успел это осознать, мой "пузырь" перешел из основного туннеля
в отводной, а оттуда - к выходу. При проходе из отводной трубы в фойе
"пузырь" рассыпался, а пыль улетела вниз, сквозь решетку. Там она будет
собрана и использована для создания нового "пузыря", потом еще одного и еще
- и так будет продолжаться, пока существует система "пузырей". Кресло
остановилось у платформы. Я встал и вышел в коридор.

Я нашел свободный лифт и поднялся на сто четвертый этаж своего уровня. Это
был уровень жилых квартир. Здесь движущиеся дорожки не встречались -
считались дурным тоном. Я прошел по ковровой к своей квартире, приложил
палец к идентификационному замку и подождал, пока компьютер определит, имею
ли я право войти. Секунду спустя дверь открылась. В то мгновение, когда я
шагнул через порог, в дверной косяк врезались две пули, да так, что только
щепки брызнули. Я упал, перекатился вперед и громко скомандовал закрыть
дверь.

Она захлопнулась ровно в ту секунду, когда с другой стороны в нее врезался
убийца. Когда я встал на ноги, меня трясло. Я никак не мог сообразить, что
же мне следует делать. Мое состояние приближалось к шоку. Вкатившись в
квартиру, я успел обернуться назад и увидеть убийцу. Это был тот самый
мертвый двойник андроида в Его человеческой форме...

11

Я добрел до ближайшего кресла и без сил упал в него. В сознании у меня
бушевал ад кромешный - я пытался осмыслить увиденное. А из какого-то уголка
сознания, словно леденящий ветер, неумолимо ползло слово "Франкенштейн".
Сперва я попытался убедить себя, что это было просто случайное сходство,
что какой-то вор просто-напросто сидел на этаже и поджидал. пока появится
одинокий прохожий, которого можно ограбить. Но зачем вору забираться так
далеко? Чтобы попасть на ближайшую станцию "пузырей", ему пришлось бы
воспользоваться лифтом и спуститься на несколько уровней. Если бы я поднял
тревогу, лифт бы остановили, а телефонная будка находится в десяти футах от
моей квартиры. Но если он собирался просто ограбить меня, зачем ему
понадобилось стрелять? Почему было просто не отнять деньги и не убежать с
ними? Не стоит заниматься самообманом. О случайном сходстве не может идти и
речи. Нападавший был одним из Его андроидов, и он пытался убить меня.

Но почему? Почему?..

Единственным объяснением, пришедшим мне в голову, было предположение, что
Он испугался, что я расскажу властям о Его местонахождении и Его убьют. Но
это не имело никакого смысла. Он не мог не знать, что я никогда не предам
Его. Даже если бы я захотел Его выдать, я сделал бы это тогда, когда сидел
в тюрьме и думал, что мне больше не на что надеяться. В принципе, конечно,
я мог расколоться, чтобы облегчить собственную участь. Но убивать меня
сейчас? Это бессмысленно.

Кроме этого, Он - Бог. А Бог не станет убивать, не имея на то весомых
причин. Так ли это или нет? Я напомнил себе, что Он не похож ни на одно
известное описание Бога. Физически он иной. А что, если он и мыслит иначе?
Кто сказал, что божество не может быть садистом? А возможно, Он солгал мне.
Кто сказал, что Бог не может лгать?

Но на кой черт Он попытался это сделать? Зачем Ему понадобилась моя смерть?
Какую цель Он преследовал? Я вновь вернулся к исходной точке размышлений,
так ничего и не решив. У меня осталась только куча предположений, ни одно
из которых ничего не объясняло.

И тут я услышал шум. Я думал, что Он ушел, увидев захлопнувшуюся дверь.
Теперь же я услышал, как Он всем телом бьется о дверь, в надежде высадить
ее или сломать замок.

Я вскочил. Меня охватил приступ бешенства.

Дверь заскрипела. Я огляделся в поисках оружия. Дверь затрещала; нижняя ее
часть выскочила из пазов.

И никакого оружия под рукой!

Дверь приподнялась и начала прогибаться вовнутрь. Верхний паз лопнул и
разлетелся на куски. Дверь упала.

Я бросился в спальню, быстро задвинул дверь и защелкнул замок. В это же
мгновение на дверь обрушился мощный удар, так что в ней образовалась
огромная дыра, и пластик пошел трещинами, сделавшись похожим на паутину.
Еще секунда - и дверь разлетится на куски!

Я повернулся, посмотрел на ванную и вспомнил о сигнализации. С ее помощью
можно было вызвать механического полицейского, дежурившего на другом конце
этажа. Я кинулся к кровати, нажал кнопку на стене, потом помчался в ванную,
а Он тем временем выламывал дверь у меня за спиной. Я захлопнул дверь
ванной - последнюю преграду между Ним и мной, запер ее и поискал, нельзя ли
чем-нибудь ее подпереть. Подпереть было нечем. Все крупные предметы,
находящиеся в ванной, были прикреплены к полу. Я уселся на унитаз, стоявший
слева от двери, чтобы не находиться на линии стрельбы, и стал ждать
полицию, надеясь, что она не опоздает.

Я слышал, как Он ломится. Наконец дверь гостиной рухнула, и Он вошел в
спальню. Теперь нас разделяла лишь хрупкая пластиковая дверь. Из-за нее
донесся Его голос - хриплый, невнятный шепот.

- Джекоб... Джекоб, ты здесь?

- Чего ты хочешь? - спросил я.

- Тебя, - ответил Он.

- Но зачем?

- Джекоб...

- На помощь! - изо всех сил закричал я. Конечно, это не имело смысла.
Квартиры в этом здании были почти полностью звуконепроницаемыми. А ванная
вообще была самым отдаленным помещением. Я закричал лишь потому, что мой
ужас требовал выхода. В Его шепоте появились такие жуткие нотки, каких я
никогда прежде не слышал. Мне показалось, что в Его голосе звучало безумие.
Он говорил, как психопат, совершенно с теми же самыми интонациями.

Не знаю, долго ли я кричал. Когда я умолк, окончательно охрипнув, то
осознал, что в дверь ванной вежливо стучат. Я чуть не расхохотался от
нелепости ситуации: Он высадил две двери, а теперь стучится в третью. Потом
я услышал голос - наверное, уже не в первый раз обращавшийся ко мне.

- Доктор Кеннельмен, - произнес этот голос, не шепотом, а довольно громким,
приятным баритоном. - Это ваш охранник. Вы меня вызвали. Я прибыл на вызов.
Доктор Кеннельмен. Это ваш охранник. Вы меня вызвали. Я прибыл...

Я открыл дверь и вышел из ванной. Робот-охранник, слегка усложненная
разновидность Клэнси, парил в нескольких футах над полом, держа на
изготовку игольчатый пистолет.

- Вы меня вызвали, - повторил робот. - Я прибыл. Что произошло?

- Пойдем со мной, - сказал я и двинулся через квартиру. Я осмотрел все
комнаты и подсобные помещения и успокоился лишь тогда, когда убедился, что
Его в квартире нет. Вообще-то я предполагал, что Он не уйдет. Я был уверен,
что Он легко разделается с роботом-охранником. Но тем не менее квартира
была пуста.

- Это все, что вам было нужно? - спросил робот. Его слова, исходящие из
динамика, сопровождались едва заметным свистящим звуком.

- Побудь здесь, - сказал я. - Я соберу вещи. Если ты увидишь или услышишь,
что сюда кто-то идет, немедленно поставь меня в известность.

Я оставил робота в гостиной, а сам быстро побросал в чемодан одежду и
туалетные принадлежности. Робот проводил меня до лифта, поднялся со мной на
крышу и подождал, пока я сяду в воздушное такси. Когда моя машина поднялась
в ночное небо над Нью-Йорком, робот повернулся и неспешно поплыл к лифту.

Автопилот вертолета вежливо спросил у меня о месте назначения. Когда я не
смог ответить ничего внятного, в дело вмешался Центральный компьютер
транспортной службы, расположенный в старинном небоскребе
"Эмпайр-Стейт-Билдинг". Он потребовал, чтобы я немедленно сообщил место
назначения, и предупредил, что, если я попытаюсь нарушать правила поведения
в транспорте, мою машину принудительно посадят, и я лишусь права
пользоваться воздушным такси. Я заказал произвольный полет над городом и
над Атлантическим океаном. Центральный компьютер отключился. Автопилот
моего вертолета переработал информацию, полученную из центра, и составил
маршрут прогулочного полета с таким расчетом, чтобы он не пересекался с
наиболее загруженными воздушными линиями.

Если в воздухе над городом одновременно находятся по нескольку сотен тысяч
воздушных судов - от пассажирских лайнеров до военных машин и от воздушных
такси до посадочных капсул межконтинентальных ракетопланов, - обойтись без
регулятора движения просто невозможно. Эту функцию и исполнял Центральный
компьютер транспортной службы, занимающий восемьдесят первый этаж
"Эмпайр-Стейт-Билдинга". Прочие этажи были отведены под помещения для
обслуживающего персонала компьютера и всяческие мастерские. Один несчастный
случай в воздухе вполне способен повлечь за собой цепную реакцию, как
падающие костяшки домино. Два экипажа, столкнувшиеся на верхнем уровне
пассажиропотока, прежде чем обрушиться на крышу, могут по дороге покорежить
еще десятка два машин.

Минут двадцать вертолет летал туда-сюда, вертелся на все стороны света, то
снижался, то поднимался, уступая дорогу коммерческим и частным машинам, чей
маршрут был четко определен. Мимо меня то и дело пролетали различные
воздушные суда, иногда в каких-нибудь пяти-десяти футах от моего вертолета,
так что я мог рассмотреть людей, сидящих в этих экипажах. Потом мы
выбрались на относительно свободное пространство над Атлантикой.
Большинство загруженных авиалиний располагались вдалеке отсюда, и даже
трансокеанские маршруты остались в стороне. Я прижался к стеклу и стал
смотреть на океан, кативший свои волны к континенту. Волнение было
несильным, но на гребнях угольно-черных волн начинали мелькать белые
барашки. Над головой у меня плыли тяжелые тучи, сеявшие мелкий снежок.
Через лобовое стекло размеренно, словно маятник, двигались "дворники".

Я попросил у чертова компьютера подняться над тучами, если можно, и он
изволил выполнить мою просьбу, поскольку этот маневр можно было проделать,
не нарушая границы регулярных воздушных маршрутов. Неожиданно слой туч
оказался подо мной, а в черном небе вырисовалась полная луна, холодная и
бесстрастная.

- Что делать, если тебя преследует Бог? - произнес я вслух.

- Простите? - переспросил компьютер.

- Не обращай на меня внимания, - сказал я.

- Это невозможно, сэр. Функция восприятия голоса постоянна, и моему
контролю не подлежит.

- Должно быть, это утомительно, - сказал я, - выслушивать все проблемы
своих пассажиров.

- Напротив, - изрек автопилот. - Это мой единственный контакт с внешним
миром.

Я понял, что Центральный компьютер снова перехватил управление вертолетом,
чтобы проверить, все ли в порядке. Простенький процессор и такое же простое
звуковое устройство воздушного такси не были способны на такие шуточки.

- Я попытаюсь не разговаривать, - сказал я.

- Хорошо.

Но что можно сделать, если за вами следит всезнающее существо? Всемогущий
способен на все. Хотя действительно ли Он всеведущ? Что-то сомнительно. Он
ни разу не показал, что Ему известно прошлое и будущее. И Он не всемогущ,
иначе Он не испугался бы обычного робота-охранника. Что Он там сказал
тогда, в домике Гарри? Он заявил, что, несмотря на свою неподвижность,
является непреодолимой силой. Пожалуй, это правда. Части Его могут быть
убиты. Он может потерпеть временное поражение. Но в конце концов Он
победит, поскольку может возрождаться и начинать борьбу снова и снова, при
помощи других Своих копий. Следовательно, на вопрос: "Что можно сделать,
если тебя преследует Бог?", ответ будет: "Ничего".

Хотя нет, погоди. Одна возможность точно остается.

- Убить Его, - произнес я.

- Кого? - спросил компьютер.

- Извини. Я просто думаю вслух.

- Я не возражаю. Пассажиры - это моя единственная...

- Связь с внешним миром, - закончил я фразу.

Потом мы оба замолчали.

Убить Его. Да, это осуществимо. Может быть. Возможно. Не исключено. Для
этого нужно вернуться в Кантвелл, к Его основному телу, обосновавшемуся в
погребе дома Гарри. Нужно хорошо вооружиться и разделаться с Ним быстро и
основательно, чтобы Он не смог исцелить Себя. Нужно подойти достаточно
близко, не возбудив Его подозрений и не позволив Ему убить меня. Как это
сделать? Надо подумать. Пожалуй, я могу с этим справиться.

Но почему? Почему я хочу убить Его после того, как потратил столько сил,
чтобы помочь Ему? Зачем убивать Его после того, как я узнал, что Он
является Богом и, следовательно, величайшей благой силой во Вселенной? Или
все-таки не является? Внезапно мне пришел в голову один вариант, при
котором Он действительно мог желать моей смерти. Предположим, что Он не
благ. Предположим, что Он даже не Бог, хотя Он это и утверждает.
Предположим вместо этого, что Он - именно то, что из него хотели сделать:
высшее существо, первый из своей расы, способный за считанные часы
воспроизводить себе подобных. И предположим, что Его больше устраивает мир,
населенный Его соплеменниками. М-да, предположения пугающие, но тут уж
ничего не поделаешь. Если Он намерен начать войну против человечества, то
мое уничтожение выглядит вполне логично. Я - единственный, кому известно
местонахождение Его святая святых, единственный, кто хоть отчасти понял,
что произошло с Ним за последние несколько дней.

Вертолет ушел в облачный слой, чтобы пропустить огромный авиалайнер,
следующий своим маршрутом. По моему воздушному такси хлестнула струя
отработанного воздуха из реактивного двигателя, потом вертолет выровнялся и
поднялся на прежний уровень.

И что мне следует сделать? Связаться со Всемирным Правительством? Чтобы они
скинули ядерную бомбу и ко всем чертям разнесли домик Гарри, а заодно и
Кантвелл? На первый взгляд это решение выглядело наиболее разумным. Но чем
больше я думал, тем большей глупостью мне это казалось. Сколько копий Он
уже произвел к этому времени? Наверняка достаточно, чтобы следить за
интересующими Его событиями. Он заметит передвижения войск и поймет, что к
чему. Я напомнил себе, что любой андроид-копия обладает Его способностью за
считанные секунды сменить внешность. Он может принять любой облик. Если Он
стремится к мировому господству, то Его андроиды уже сейчас пробрались в
высшие эшелоны власти. С Него станется. Если возникнет идея нанести ядерный
удар по этому району. Он тут же об этом узнает. Но даже если матка будет
уничтожена, кто сказал, что какая-нибудь из копий не сможет преобразоваться
и стать новой маткой? Чтобы одолеть Его, нужно действовать в обстановке
абсолютной тайны. И не связываться с властями.

Я должен вернуться к телу-матке. Возможно, мне удастся войти в погреб и
поговорить с Ним. Он вполне может впустить меня, прежде чем убить, просто
чтобы удовлетворить прорезавшиеся у Него садистские склонности. Я, по
крайней мере, могу выяснить, сколько андроидов-копий уже создано, за
сколькими гранями Его личности нам придется охотиться.

Но возникает одна проблема: Он может читать мои мысли. Следовательно, когда
я войду в погреб, Он узнает, что у меня есть способ уничтожить Его. И Он не
позволит мне исполнить мое намерение. И даже если я как-то исхитрюсь убить
Его, то скорее всего и сам при этом погибну, не успев никому сообщить
сведения об оставшихся копиях. А может, я и вовсе не сумею причинить Ему
никакого вреда.

- Я должен лечь на обратный курс, - сказал автопилот. - Если мы будем
продолжать полет над океаном, то скоро выйдем из зоны, контролируемой
Центральным компьютером Нью-Йорка.

- Ладно, - согласился я.

Вертолет изящно развернулся и полетел назад.

- А можно обратно мы полетим ниже уровня туч? - спросил я.

- Конечно.

Вертолет снизился. Как я и думал, из туч сыпал снежок. "Дворники" тут же
включились, хотя я лично предпочел бы, чтобы снег засыпал стекло; я ведь
все равно не управляю вертолетом, и обзор мне не нужен.

Я оказался в тупике. Остановить Его невозможно. Остается лишь ждать, пока
Он убьет меня или откажется от этих попыток и просто начнет наступление на
человеческую цивилизацию, а сотни тел-маток будут производить
андроидов-солдат.

Никогда в жизни я не впадал еще в такое уныние. Мало того, что положение
вещей было безнадежным, так еще