только восхитила меня, что я, забывшись, едва не вышел
на дорогу. Лишь в последний момент я осознал, что доносящийся до меня
низкий, рокочущий звук - это шум мотора приближающегося джипа.

6

Я стоял за снежной насыпью, оставленной снегоочистителем. К счастью, я еще
не успел перебраться через нее и потому теперь быстро нырнул в снег и
забился поглубже. Шум мотора становился все громче. Машина была совсем
рядом. Через снегопад пробился свет мощных фар, и джип пошел медленнее.
Неужели они о чем-то догадываются? Неужели они знают, что я выбрался из
парка? Или они схватили Его? Нет-нет, не может быть, это просто обычный
патруль! Наверняка они осматривают периметр парка, выискивают место, где мы
можем выскользнуть.

Когда звук мотора стал приглушенным, я встал и посмотрел вслед джипу. Это
был тяжелый автомобиль, в котором ехало человек пять вооруженных солдат.
Потом джип свернул и скрылся из виду. Я поспешно выбрался на дорогу, затем
обернулся, чтобы посмотреть, сильно ли я разворошил придорожный сугроб.
Если они увидят след, пройдут по нему и найдут снегоход, то меня ждут
крупные неприятности. Возвращаюсь этак я назад, уверенный, что обвел всех
вокруг пальца, а в кустах сидят солдаты с оружием на изготовку и довольно
ухмыляются. Я сдвинул верхушку сугроба и засыпал протоптанную мною
тропинку. Когда я счел маскировку достаточной, то перешел дорогу, еще раз
перебрался через сугробы, снова замел следы и, невидимый постороннему
взгляду, двинулся в сторону Кантвелла.

Когда я добрался до Кантвелла, снежные насыпи по краям дороги исчезли - в
пределах города снег убирали гораздо тщательнее. Теперь мне пришлось идти в
открытую. В любой момент меня могли заметить, узнать и арестовать. Правда,
они не ожидали увидеть меня одного - искали-то двоих людей. И вряд ли им
пришло бы в голову искать меня здесь, в городе, набитом полицией и войсками.

Собственно, именно на это я и рассчитывал. Вскоре мне предоставилась
возможность проверить свои предположения. В трех кварталах от аэропорта из
невысокого здания вышла компания - пять-шесть человек в форме - и двинулась
мне навстречу, дружески переговариваясь между собой.

Я тут же ссутулился и опустил голову, хотя на мне все еще была маска.
Защитные очки в городе выглядели довольно подозрительно, потому их я снял и
спрятал в карман. Когда эта компания подошла поближе, мне пришла в голову
мысль, что ссутуленная фигура и опущенная голова привлекают куда больше
внимания, чем свободная, спокойная походка. Я тут же выпрямился. Когда мы
поравнялись друг с другом, я поздоровался с солдатами, они ответили мне тем
же, и мы мирно разошлись.

Приблизившись к аэропорту, я остановился, чтобы обдумать свои дальнейшие
действия. Вряд ли власти ожидают от меня подобной наглости - вернуться по
собственным следам и купить билет на ближайший ракетоплан. Ведь это же
чистейшей воды идиотизм. Следовательно, служащие аэропорта не должны
постоянно думать о Джекобе Кеннельмене и андроиде. Они уже успели о нас
подзабыть. Конечно, риск быть узнанным в аэропорту относительно выше того,
что существовал вчера ночью. И ведь узнать меня может не только клерк,
продающий билеты, но и экипаж ракетоплана, другие пассажиры, дежурный
офицер... Нет, это отпадает. Но что же в таком случае делать?

Я подумал о других способах перемещения: монорельс, сдающийся внаем
автомобиль, вертолет (сегодня, кстати, должен быть рейс)... Нет, это все не
то. Везде придется сталкиваться со слишком большим количеством людей.

Наконец я придумал.

Я быстро прошел мимо аэропорта, миновав десятка два солдат
спецподразделений, которые в ожидании приказа бесцельно слонялись по улице.
На стоянке такси их сшивалось сразу двое. Я прошел вдоль ряда машин и
остановился у последней. Она находилась почти вне зоны видимости
видеокамеры - здесь будет проще работать. Я открыл дверцу со стороны
водительского сиденья, скользнул внутрь и захлопнул ее за собой. В машине
включилось освещение.

Я осмотрел пульт управления и приборную доску, чтобы убедиться, что этот
автомобиль ничем не отличается от серийного автоматического такси, к
которым я привык за много лет жизни в Нью-Йорке. В самом конце
карты-справочника я обнаружил инструкцию, которую искал:

"В СЛУЧАЕ ВОЗНИКНОВЕНИЯ УГРОЗЫ СТОЛКНОВЕНИЯ, ПРИ КОТОРОМ ПАССАЖИРЫ МОГУТ
ПОЛУЧИТЬ ТРАВМУ ИЛИ ПОГИБНУТЬ, КЛИЕНТ ПОЛУЧАЕТ ЗАКОННОЕ ПРАВО ВЗЯТЬ
УПРАВЛЕНИЕ АВТОМОБИЛЕМ НА СЕБЯ. ПЕРЕВОД ТАКСИ С АВТОМАТИЧЕСКОГО УПРАВЛЕНИЯ
НА РУЧНОЕ УПРАВЛЕНИЕ ОСУЩЕСТВЛЯЕТСЯ ПУТЕМ НАЖАТИЯ КНОПКИ "ЧРЕЗВЫЧАЙНАЯ
СИТУАЦИЯ". МАШИНА СООБЩИТ О СМЕНЕ РЕЖИМА УПРАВЛЕНИЯ ЗУММЕРОМ. ПОКА ЗУММЕР
ЗВУЧИТ, КЛИЕНТ МОЖЕТ УПРАВЛЯТЬ ЭТИМ ТАКСИ, КАК ОБЫЧНЫМ АВТОМОБИЛЕМ.
ПРИМЕЧАНИЕ: СОГЛАСНО РАЗДЕЛУ 3, ПАРАГРАФУ 16 ЗАКОНА ВСЕМИРНОГО
ПРАВИТЕЛЬСТВА ОБ ОХРАНЕ ТРАНСПОРТНЫХ СРЕДСТВ, ПЕРЕВОД ТАКСИ НА РУЧНОЕ
УПРАВЛЕНИЕ С ЦЕЛЬЮ УКЛОНЕНИЯ ОТ ОПЛАТЫ ПРОЕЗДА ИЛИ С ЦЕЛЬЮ УГОНА АВТОМОБИЛЯ
НАКАЗЫВАЕТСЯ ПРЕБЫВАНИЕМ В ИСПРАВИТЕЛЬНЫХ ЗАВЕДЕНИЯХ ВСЕМИРНОГО
ПРАВИТЕЛЬСТВА НА СРОК ОТ ОДНОГО ГОДА ДО ПЯТИ ЛЕТ".

Мне снова стало весело. От года до пяти лет! По сравнению с тем, что мне
грозило в случае поимки, этот срок казался смехотворным. Я вытащил из
бокового кармана своих утепленных штанов бумажник, достал оттуда купюру и
засунул в щель счетчика. Приборная доска тут же вспыхнула. Я осторожно
нажал кнопку "чрезвычайная ситуация". Послышался щелчок, за ним какое-то
утробное урчание, а потом зазвучал зуммер, свидетельствующий о том, что
такси превратилось в автомобиль с ручным управлением. Я немного подал
машину назад, вывел ее со стоянки и набрал максимальную скорость, какую
можно было позволить себе, не привлекая излишнего внимания. Выбравшись на
скоростное шоссе, я свернул в сторону Анкориджа. Двигаясь на предельной
скорости, я оказался в Анкоридже два часа спустя, к половине двенадцатого.

Я припарковался рядом со станцией подзарядки для электромобилей - станция
работала на самообслуживании. Там же располагался магазин-автомат. Он был
хорошо освещен и пуст. Я вошел в магазин, купил бутерброд с синтетической
ветчиной и пакет искусственного шоколадного молока и вернулся в такси. За
едой я обдумывал план дальнейших действий. Мне нужно было, чтобы власти
узнали, что я в Анкоридже, чтобы они бросили все свои силы сюда и забыли о
парке. Но как этого добиться? Если я двинусь в места большого скопления
людей, меня рано или поздно узнают и схватят.

Я проделал весь этот путь не ради того, чтобы жертвовать собой. Если я
позволю себя схватить, то я просто законченный кретин. Власти тут же пустят
в ход наркотики и за полчаса выпотрошат меня. Я сам радостно сообщу им, где
в данный момент находится Он. Нужно придумать какой-нибудь другой способ.
На станцию самообслуживания въехал темно-синий "седан". Из него вышел
мужчина, подзарядил свой автомобиль, протер лобовое стекло и укатил. К тому
времени, как он уехал, я уже знал, что буду делать.

Обойдя станцию и завернув за угол, я нашел несколько телефонных будок. Я
вошел в последнюю - она не просматривалась со станции - и набрал домашний
номер Гарри Лича.

Раздался музыкальный сигнал, напомнивший мне звон старомодного
колокольчика, который висит над дверью книжного магазина Харнуокера в
Нью-Йорке. Сигнал повторился пять раз, и я уже было подумал, что Гарри меня
подвел именно в тот момент, когда он больше всего нужен, но тут экран
вспыхнул, и на нем появилась лысеющая голова Лича.

- О Господи, Джейк! - воскликнул он, изумленно вытаращившись на меня.

- Гарри, я вынужден спешить, поэтому не перебивай меня. - Но... - начал
было он.

- Ты можешь не помогать мне, если не хочешь. Я тебя не заставляю...

- Джейк...

- ...делать то, что тебе неприятно, - сказал я погромче, чтобы заглушить
его голос. - Но мне нужна помощь. Власти думают, что мы сейчас в парке в
Кантвелле. Я слышал об этом по радио. Но мы...

- Джейк, ты что, не понимаешь...

- Заткнись! Мы на самом деле в Анкоридже. Сейчас я нахожусь на маленькой
станции самообслуживания. Мне нужно...

- Джейк... - снова попытался перебить меня Лич. Теперь можно было позволить
ему высказать то, о чем он пытался предупредить меня с самого начала. -
Джейк, этот телефон прослушивается!

- Проклятие! - воскликнул я и бросил трубку, отсоединившись от линии.
Изображение Гарри мигнуло и исчезло.

Я постоял несколько мгновений, прикидывая, как быстро будут развиваться
события. Конечно же я знал, что телефон Гарри прослушивается. Он был моим
лучшим другом, можно сказать - моим приемным отцом. Вполне логично было
предположить, что я попытаюсь с ним связаться. Весь фокус был в том, чтобы
не позволить Гарри сообщить о прослушивании, пока я не скормлю властям
ложные сведения. Должно быть, парни из Бюро расследований сейчас ликуют,
хлопают друг друга по плечам и хвастаются, какие они проницательные, мол,
теперь мы точно поймаем этого ублюдка Кеннельмена. Теперь он от нас не
уйдет. Мы накроем его в этой дыре, в Анкоридже. Тут я сообразил, что они и
правда меня накроют, если я немедленно не смоюсь отсюда ко всем чертям.

Я вышел из будки и снова обошел станцию. Рядом с моим угнанным такси стояла
местная патрульная полицейская машина. Одетый в форму коп - склонный к
полноте мужчина - пялился на красовавшуюся на борту надпись: "Служба
автоматических такси города Кантвелла".

Конечно же копу эта машина с первого взгляда должна была показаться
подозрительной. Возможно, конкретно этот полицейский был тугодумом, но и
ему хватит нескольких секунд, чтобы прийти к правильному выводу.

Я хотел было повернуться и броситься наутек, пока коп не оглянулся и не
заметил меня. "Беги, беги, спасайся!" - стучало у меня в висках. Или это
меня снова начали подводить нервы? Я взял себя в руки, после чего поспешно
зашагал к машине.

- Офицер! - закричал я. - Слава Богу, что вы оказались здесь!

Полицейский обернулся и посмотрел на меня. Это был крупный пухлощекий
мужчина. Уши его шапки были опущены и завязаны под подбородком - это
придавало полицейскому вид какого-то арктического зверька. Коп даже не
потянулся к кобуре. Он стоял, скрестив руки на груди, и ждал, пока я
подойду. Я сообразил, что в своем походном костюме выгляжу посреди города
несколько странновато, но полицейского мой вид не встревожил. В конце
концов, я ведь сам позвал его и сказал, что рад его присутствию.
Преступники так не поступают.

- В чем дело? - спросил он, когда я приблизился.

- Меня зовут Эндрюс, - сообщил я. - Я работаю в кантвелльском аэропорту.
Обслуживаю пассажиров. Этот парень ехал из Региона Один в
Североамериканский экономический район, и у нас должен был пройти
таможенный досмотр. Конечно, мы собрались осмотреть его багаж, как всегда
это делаем. А он решил иначе и вытащил пистолет. Настоящий пистолет, не
наркотический. Заставил меня уйти вместе с ним из аэропорта, незаконно взял
это такси и... Ну, в конце концов мне подвернулся случай с ним справиться -
но вы, наверное, не хотите, чтобы я все рассказывал прямо сейчас. Загляните
на заднее сиденье - по-вашему, как нам следует с ним поступить?

Полицейский повернулся обратно к машине. Он был слегка озадачен, но все еще
не подозревал меня ни в чем противозаконном.

Я быстро сцепил руки в замок и изо всех сил ударил его по шее. Полицейский
шатнулся вперед, потом споткнулся и упал на колени. К несчастью, обивка
машины смягчила удар, и коп, хоть и был оглушен, сознания не потерял. Он
потянулся за пистолетом. Я снова огрел его по шее, потом добавил. Я изо
всех сил сдерживался, чтобы не ударить его слишком сильно и не повредить
позвоночник. Я понимал, что в драке человек легко теряет контроль над собой
и от волнения может не рассчитать прилагаемые усилия... После третьего
удара коп с хрипом повалился на снег.

Мгновение я постоял над ним, переводя дыхание и пытаясь успокоиться. Когда
мое сердце стало биться чуть медленнее, я вытащил свой наркопистолет и
всадил в ноги полицейскому полдюжины стрелок. Потом я подтащил копа к
патрульной машине и уже хотел было запихнуть его внутрь, но тут меня
осенила одна идея. Я развернулся, оттащил полицейского обратно к такси,
открыл дверцу и уложил его на заднее сиденье. Захлопнув дверцу, я обошел
такси и уселся на водительское место. Тут на станцию самообслуживания
подъехала еще одна машина, и из нее вышел водитель.

Пока он занимался своими делами, я сидел, не смея вздохнуть. Возился он
чертовски долго, а может, это мне так показалось. Он сразу принялся
протирать лобовое стекло, даже не потрудившись поставить машину на
подзарядку. Потом зашел в магазинчик, взял что-то из еды и перенес покупки
в машину. Потом он все-таки подключился к аккумулятору и принялся за еду.
Пару раз он взглянул и на нас, но никакого интереса не проявил и попыток
заговорить не предпринял. Когда батарея засветилась мягким синим светом, он
отсоединил провода, закрыл панель на боку автомобиля и выехал со станции,
все еще продолжая жевать. Когда он уехал, я отогнал такси за здание
станции, с глаз долой.

Я оставил мотор такси включенным и принялся за меры, призванные обезопасить
меня по дороге обратно. Я снял с него форменную куртку и надел ее поверх
своей. Так я буду более естественно выглядеть за рулем патрульной
автомашины. Потом стащил с полицейского брюки и разорвал их на две
отдельные штанины. Этими штанинами я по возможности понадежнее связал
толстяка. Потом я закрыл дверцу такси и минуту постоял, размышляя, не забыл
ли чего. За зданием станции машину никто не заметит до тех пор, пока хозяин
не придет на ежедневный обход своих владений. Коп не замерзнет - двигатель
такси проработает до завтрашнего вечера, а значит, салон будет нормально
обогреваться. Успокоившись, я направился к патрульной машине.

Это был превосходный автомобиль, скоростной и надежный и даже с элементами
роскоши вроде небольшого холодильничка и круглой обогревательной пластины,
на которой можно было разогреть остывший кофе. Я уселся на пол и принялся
искать провода, соединяющие панель управления с центром внешней связи. Я
обнаружил девять проводов и потратил минут двадцать на их изучение, прежде
чем оборвать три из них. Если я правильно понял схему, то теперь машина
лишилась видеоканала. Так будет легче дурачить центральное управление, если
там захотят поговорить с офицером, который должен находиться в этой машине.

Я отвел машину на станцию и зарядил батареи под завязку. Когда засветился
синий огонек, отсоединил провода, сел за руль и помчался обратно в
Кантвелл, в парк, в домик Гарри, к Нему.

Я вел машину на скорости в сто миль, но это отнюдь не было ее пределом.
Полицейский автомобиль куда мощнее такси. Я мог включить автопилот и
разогнать машину до гораздо большей скорости. Шоссе, по которому я ехал,
было восьмиполосным, и в числе прочего была выделена полоса для
автомобилей, управляемых автопилотом. Но в подобных обстоятельствах я
чувствовал бы себя неуютно, если бы моей машиной управлял компьютер: как-то
странно, если беглец пользуется помощью тех самых сил, от которых бежит.
Да, действительно, компьютерная система гораздо легче меня справилась бы со
скользкой дорогой и позволила бы мне наполовину увеличить скорость. Но в
передаче управления компьютером была одна отрицательная сторона, которая в
моих глазах перевешивала все выгоды. Управляемый автопилотом автомобиль
настроен на волну сирены полицейских автомашин. Как только раздается вой
сирены, все находящиеся поблизости автоматизированные автомобили тут же
сворачивают на обочину и останавливаются; при этом управление блокируется,
так что переключиться на ручное уже нельзя. С другой стороны, пока я сам
сижу за рулем, я скорее покончу с собой, чем позволю схватить себя после
всего того, через что мне пришлось пройти.

Я сражался с рулем, стараясь, чтобы автомобиль не слишком заносило, и тут
мне навстречу с ревом пронеслись несколько военных машин. Они мчались из
Кантвелла в Анкоридж, клюнув на подброшенную мною приманку. Там были два
автобуса, управляемых компьютером. Они просвистели мимо меня со скоростью
не меньше ста сорока миль в час и канули, в ночь. Начиная с этого момента
мне навстречу постоянно попадались военные машины. Я прикинул, что при
таких темпах, когда я доберусь до Кантвелла, там уже не останется солдат.

Два часа спустя я припарковал патрульный автомобиль в одном из
кантвелльских переулков, вышел и с небрежным видом пошел прочь. Завернув за
угол, я стащил с себя полицейскую куртку, скатал ее и закопал в снег. Я
нашел шоссе, ведущее к парку, снова спрятался за снежной насыпью и потопал
обратно, следя за номерами на столбах. Дойдя до столба 878, я перелез через
ограду и внезапно осознал, в каком страшном напряжении пребывал все это
время. А теперь напряжение спало, и меня стало трясти - видимо, так из меня
выходил накопившийся страх. Я добрел до кустов, стряхнул снег со снегохода
и выволок его наружу. Потом я сел в кресло и поехал по горным склонам назад
к дому и его теплу.

Через сорок минут я поставил снегоход обратно в сарай и закрыл выдвижную
панель. Я был дома. В безопасности. Все еще на свободе. А погоня на
некоторое время сбилась со следа. Я запер покореженную дверь сарая, пробрел
через снегопад ко входу в дом и вошел внутрь, на ходу стаскивая утепленный
костюм, пока меня не бросило в пот.

Сняв брюки и ботинки, я прошел на кухню и обнаружил, что Его там нет.

- Эй! - позвал я. - Я вернулся. Все в порядке.

- Я здесь, - откликнулся Он.

Я пошел на голос. Он доносился со стороны лестницы, ведущей в погреб. За
эти шесть-семь часов Его голос изменился, огрубел, и теперь еще труднее
стало понимать, что Он говорит. Он медленно и сосредоточенно спускался вниз
и напоминал слона, старающегося управиться с приставной лестницей. Он почти
целиком от стены до стены заполнял узкий проход, а голова Его почти
упиралась в потолок.

- А ты еще подрос, - сказал я.

- Немного.

Он не стал поворачиваться ко мне, а продолжил спуск. Очередная ступенька
затрещала и застонала. Его огромное тело колыхалось и подрагивало.

- Что тебе понадобилось в погребе? - поинтересовался я.

- Говядина.

- Она тебе уже нужна?

- Да, - ответил Он, переместившись на следующую ступеньку.

- Давай я ее вытащу. Я могу вынести ее наверх по кускам.

- Лучше я спущусь. В погребе я не буду шокировать тебя своими изменениями.

- Там холодно.

- Это неважно, - отозвался Он. - Я могу приспособиться к холоду.

- Но говядина мороженая.

- Я могу съесть ее и в таком виде.

Я остался стоять на месте, пытаясь придумать еще какой-нибудь довод. Мне
почему-то очень не хотелось, чтобы Он спускался в погреб и продолжал свои
изменения там. Я подумал, что, наверное, прочитал слишком много страшных
историй о погребах и подвалах, о темных комнатах под домом, где происходят
всякие зловещие события.

- Мне нужно кое о чем тебя попросить, - сказал Он, вмешавшись в мои
размышления.

- О чем?

- О пище, - ответил Он. - Я продолжаю нуждаться в пище, и, возможно, она
потребуется мне еще до утра.

Следующая ступенька. Потрескивание, скрип, постанывание дерева.

- В какой именно пище? - спросил я.

- В любой, которую ты сможешь дотащить.

- Ладно.

Я повернулся, чтобы уйти.

- Джекоб!

- Что?

- Я рад, что у тебя все получилось. Спасибо.

- Я спасал не только твою шею, но и свою.

Он переместился еще на одну ступеньку вниз.

7

Я взял одно из ружей Гарри, прихватил остальное охотничье снаряжение и
ушел. Собственно, я действительно отправился на охоту. Но главным здесь
было то, что я ушел от Него и получил возможность в одиночестве обдумать
происходящие события. Я отношусь к тем людям, которые живут разумом и
логикой. Меня нельзя назвать человеком бурных страстей и героических
деяний. Самый безрассудный поступок в своей жизни я совершил, похитив Его.
Честно говоря, это был мой единственный безрассудный поступок. Даже мои
взаимоотношения с женщинами всегда представляли собой тщательно разученные
пьесы, каждый акт и каждая сцена которых просчитывалась еще до нач