плотик с
    запасом еды и питьевой воды, а также картой-миллиметровкой окрестностей.

    Спустя  пару часов, когда все уже закончилось, Адальберт фон Цубербиллер
    всплыл  и, где подгребая, где перепрыгивая со льдины на льдину, добрался
    до  своего  берега.  На  той  же  неделе  ему довелось в Ревеле сесть на
    датское  пассажирское  судно и, спустя полмесяца, благополучно прибыть в
    Любек,  а  там  до  родного  Рюгенбаха  один  конный переход. Рыцарь был
    благородным  человеком  и  сдержал свое слово - то есть поставил свечу в
    собственный  рост,  заказал  тройной молебен и отписал монастырю 5 тысяч
    квадратных локтей.

    Умереть   ему   удалось   только   во   время   эпидемии  моровой  язвы,
    свирепствовавшей   в   Европе  в  1255  году.  Но  так  до  конца  жизни
    крестоносец  и  не догадался, откуда тогда на дне Чудского озера взялись
    акваланг и спасательный плотик.

    "Химия и жизнь", 1991, ‘ 5.



    Павел КУЗЬМЕНКО
    Хромая судьба человека

    Был Витя Цубербиллер...

    И  сразу  сознаюсь, что все друзья, знакомые, литературные консультанты,
    да  и  чуть  ли  не  сам  Витя  Цубербиллер  уговаривали  меня  начать в
    традиционной  форме  русского сказочного вступления, а именно "жил-был".
    Но  я  решительно  возражаю,  срывая  все и всяческие покровы: разве это
    жизнь?!  Поэтому  "был  Витя".  Впрочем,  не исключено, что он и есть, и
    пребудет во веки веков, аминь.

    Здесь   можно   было   бы   и  закончить,  но  непознанный,  лучше  даже
    неопознанный  литературный  объект  Витя  Цубербиллер  властно требует -
    опознавай!  Хотя  Сиддхартха  Гаутама,  прозванный Будда, знаток химии и
    жизни,  учит:  никто не в силах познать законы проистечения атомов одной
    души в другую.

    Витя  Цубербиллер  был  обыкновенным мальчиком из хорошей семьи единой в
    необыкновенной  стране,  которую не понять и не измерить, а потом исчез.
    Но  исчез  не  так,  как  вы  сами  привыкли  исчезать,  а самым изящным
    способом, который я сейчас, вот только что, ей-Богу, придумал.

    До   того   несчастного  дня  отличник  Витя,  стремясь  быть  достойным
    гражданином  своей  нищей  социалистической  родины был обязан: учиться,
    жить,   работать,   готовить   себя,   знать  и  уважать,  быть  верным,
    старательно,  творчески,  последовательно,  активно,  добросовестно,  но
    главного-то,  главного  не  делал - не ждал крутых ударов судьбы, как не
    ждала их и его родина.

    Итак,  27 апреля, в среду, в 11 часов 28 минут (проходи скорее мгновение
    -  ты  ужасно,  чтоб  духу  твоего  здесь  не  было!), Витя Цубербиллер,
    вопреки  всем  вышеперечисленным  правилам, не узнал, как осуществляется
    передача  возбуждения  от одной нервной клетки к другой (да и не пытался
    узнать   вовсе,  что  греха  таить,  вот  вам  и  отличник).  А  строгая
    учительница  биологии  Вероника  Дударовна  возьми да и спроси его: "Как
    осуществляется..?"  Ну,  Витя замялся, потерялся, как вошь на Пляс де ля
    Конкорд,  прямо  не  знал,  куда себя деть, - и вдруг видит: стоит перед
    ним  он  сам,  Витя  Цубербиллер,  мнется, жмется, сразу видно - урок не
    выучил,  и  поэтому  он  сам  себе  сейчас  двоечку-то и влепит с полной
    педагогической оправданностью.

    А  где  же  Вероника Дударовна? - возник вопрос. И вдруг Витя понимает с
    испугом,  недоумением  и  еще  с  каким-то,  забыл  придумать  с  каким,
    чувством,  что он теперь сам весь и есть Вероника Дударовна, - вот такой
    женщина  с  высшим  образованием,  пластмассовыми  клипсами  в  ушах,  в
    бежевом платье, и левая грудь, о Боже, чешется.

    А  почему? Ну это можно и догадаться - до того очевидна причина. В нашей
    стране  никто  не  знает, в чем смысл жизни и как построить коммунизм из
    подручных  средств,  но, благодаря всеобщему среднему образованию, у нас
    любой  двоечник скажет, как осуществляется передача нервного импульса от
    нейрона  к нейрону. Ионы натрия туда, ионы калия оттуда. Туда плюс, сюда
    минус.

    Ну  ладно.  Как  только  Витя  почувствовал себя Вероникой, тут бы ему и
    грохнуться   в   обморок,  но  пришла  мысль,  что  фамилия  Цубербиллер
    напоминает,  что  надо  сегодня  же  позвонить  старику  Миллеру (кто он
    такой?),  чтобы  тот  записал  его,  Витину  дочку  Машеньку  на прием к
    диатезному  профессору  Званскому,  и,  кстати, не забыть бы после школы
    поискать  в  пустых  галантереях что-нибудь мужу (его, Витиному мужу) на
    день  рождения.  Вот о чем приходится думать пятнадцатилетнему школьнику
    во  время  урока.  Но  быстро  овладев  собой, Витя Дударовна вздохнул и
    двойку   бывшему   самому   себе  не  поставила,  а  отпустила  с  миром
    обездушенное  тело,  чтобы  оно  тихо растворилось в воздухе за углом. И
    весь  день  отвечал на вопросы коллег-учителей впопад, учил оболтусов по
    программе, только в конце чуть не перепутала женский туалет с мужским.

    Ну  и  приходит  учительница  со  всем  своим  высшим  образованием  и в
    странном  раздвоении  личности  домой.  Дела  там  всякие начались - еду
    готовить,  бельишко простирнуть, туда-сюда, на балкон вышла его повесить
    и  оттуда как плюнет на дальность. "Никогда со мной такого не бывало", -
    подумала  она,  и тут в квартиру заходит совершенно незнакомый человек и
    так запросто раздевается, влезает в тапочки и бежит к Вите целоваться.

    -  Что  вам  угодно?  - только и успело выдохнуть двоедушное создание. А
    законному   мужу   Александру   Македоновичу   было  угодно  по  причине
    температуры  воздуха  выше  нуля.  И  только  он  дотронулся, как - раз!
    Только   он   полюбопытствовал  рукой,  как  видит,  что  законная  жена
    отстраняется  от  него, от Вити Цубербиллера, который одолеваем каким-то
    смутным желанием и сам не понимает каким... А она ему в ответ:

    - Ты знаешь Саш, со мной сегодня произошло нечто странное.

    -  Простите  меня,  пожалуйста.  Вероника  Дударовна.  У  нас  на заводе
    неприятности - импульсы не передаются, аванс кончился...

    - Ах ты шалун.

    Когда  она  отвернулась к плите, Александр Македонович решил не упускать
    момент,  написал  на  бумажке "Дуроника Варваровна" и осторожно прицепил
    ее учительнице на спину - вот смеху-то будет, все ребята...

    О,  сколько печали в амбивалентном соединении калия и натрия в наши дни!
    Как  вы  верно догадались, Саша был калийотрицательным мужчиной, которые
    в  этой  стране  встречаются  еще  реже,  чем натрийположительные. А ты,
    бессмертная  амбивалентная  кочевая  душа,  по  мнению  буддистов,  есть
    величайшее несчастье для Божьих тварей, уже по моему мнению.

    А  еще  много  лет  тому  назад,  в Золотой век, добрые боги вселялись в
    умного  слона  по  кличке  Ганеша  и  учили  разных брахманов, маурьев и
    просто  цыган  - мол, не скачите шибко за благами земными, ибо воздаяние
    не  в  ваших  руках.  А  наш  век  сумасшедшего  ритма?  И оглянуться не
    успеешь, как ты в чьих-то руках.

    А  видный  представитель  школы  бесконтактного  общения  Егидес  учит -
    ближний  твой  все  ближе  и  ближе,  и прежде чем дать человеку в глаз,
    поставь себя на его место. Поставишь - сам и получишь.

    Но  какой  прозорливый  Егидес!  Ибо не успел ясноликий повелитель неба,
    сходя  в  пучину  вод,  окрасить ближайшие вершины в царственный пурпур,
    как  Александр  Македонович решил покататься с пацанами на крыше лифтной
    кабины  в  соседнем  доме,  но  жене,  естественно,  сказал,  что  у них
    предвыборное собрание.

    Мужик  выскочил на улицу, и тут кривая рука судьбы залезла ему в карман,
    вытащила двушку и нашептала телефончик: "777-77-77, Анечка".

    - Какая такая Анечка?

    - Будто не знаешь!

    - Ну давай, как всегда, - ответила Анечка.

    "А  как?"  - Витя Македонович судорожно копался в обеих половинках своей
    души, но на цветы и шампанское хватило.

    Никто  не  может  отвертеться от объективных законов судьбы, - даже если
    все делать вопреки им, - учит нас история СССР.

    Анечка,  как  оказалось,  бывшего  Витю  Цубербиллера  знала,  понимала,
    любила,  ценила  и приветствовала самым сердечным образом. А мужа своего
    и  сожителя  и водителя такси Микулу Селяниновича - только в зависимости
    от показаний счетчика.

    И  только,  значит,  Анечка  с  двудушным  Сашей  расположилась  со всем
    возможным  в  этой  стране и в это время удобством, как (суровая десница
    судьбы)  в  квартиру  влетел врасплох Микула Селянинович (понятное дело,
    редких  химических  и душевных свойств человек) разменять тысячерублевую
    бумажку, а тут такое...

    - Как! Что! Ах!...

    - Извините меня, пожалуйста, Микула Селянино...

    Но  в  это  ужасное  мгновение  вознес  извозчик молодой суровую десницу
    судьбы,  и - раз! И вознес суровую десницу судьбы и как даст, аж десницу
    Витя  Цубербиллер  отбил.  И  подумал  пятнадцатилетний  школьник - ну и
    здоровый же я стал совершенно ни за что.

    После   чего   гневно   погасил   восторженный   взгляд   своей  жены  и
    сожительницы,   гневно   и  не  совсем  честно  разменял  тысячерублевую
    бумажку,  гневно вышел, хлопнув дверью, и вызвал лифт. А в лифте, давясь
    от   смеха,  нацарапал  на  стенке  ключом  от  зажигания:  "Аня+Саша  =
    трам-пам-пам".

    В  машине  с зажженными фарами его поджидали три чеченских миллионера и,
    чтобы убить время, играли в гусарскую рулетку на деньги.

    В  волнении Витя даже забыл, как водить машину, и, дергая, не вписываясь
    в  повороты,  поехал  по  неизвестному  маршруту,  превышая  скорость  и
    всячески  нарушая,  просто  вызывающе,  так что даже Казбек Эльбрусович,
    чемпион  чечни  по  гусарской  рулетке,  не  боявшийся  ничего на свете,
    сказал:   "Шайтан!".  Но,  правда,  с  точки  зрения  теории  аффектного
    вытеснения  негативного  эффекта  Витю,  совершенно  ни за что обретшего
    рога,  можно было понять - всем, кроме старшины ГАИ Степана Михалковича,
    точно Сцилла и Харибда судьбы стоявшего у Микулы Селяниновича на пути.

    Полосатый,  как  пограничный  столб, жезл остановил "Волгу", как некогда
    Днепрогэс  остановил  Днепр.  "Вззз",  -  сказали  тормоза.  В  сумбуре,
    смятении  чеченские  миллионеры,  отстреливаясь, отступили, неся потери.
    Витя  остался один на один с судьбой, но, странным образом, не смутился,
    свято   веря,   что  этот  ненормальный  день  не  кончится  никогда.  И
    действительно,  только Степан Михалкович покрутил ладонью у виска в знак
    табельного  приветствия,  как - раз! Только он, значит, твердо приставил
    десницу  судьбы  к  виску,  как видит - сидит, дрожит и готов поделиться
    всем  на  свете  Микула  Селянинович.  Но Витя Михалкович, будучи строг,
    подобрал  с  дороги  случайный  гвоздик  и,  не  поддаваясь увещеваниям,
    проковырял все таксистовы талоны и права 18 раз.

    Так  и нам все права прокололи, а право на труд вознаградили проколотыми
    талонами.  И  никто  этого  не понимал, кроме академика Сахарова, а Вите
    вообще  было  не  до  того,  потому  что показалось, что эта форма ему к
    лицу.  Он  совсем воодушевился и, имея нерастраченный за годы примерного
    поведения  хулиганский  потенциал,  принялся  свистеть  во  все стороны,
    тормозить  и  штрафовать без разбора, чем и создал аварийную ситуацию на
    дороге.

    Что  началось!  Машины гудят, выхлопные газы отравляют окружающую среду,
    где   во   мраке   молнии   блистают   и  беспрерывно  шофера  ругаются,
    монтировками   махают,   торгуют   бензином  налево,  составляют  письмо
    депутату  Крайко,  собаки лают, лают, лают. И вот одна из них долаялась,
    даже  охрипла.  "Чего,  -  думает  Жучка  Барбосовна, - лаю? Пойду укушу
    Степана  Михалковича  за  ляжку".  А  он стоит, двоедушный, командует, и
    вдруг раз!

    - Ай, сука!

    "На  себя посмотри, козел", - с обидой подумал Витя Цубербиллер и, ловко
    отпрыгнув,  увернулся  от  удара  и побежал, помахивая хвостом. А во рту
    противный привкус старшинского сукна.

    Ну  и  ничего  себе,  ну и дела! Где твои законы, просветленный Будда, и
    почему  они  не  действуют  в  нашем  каталитическом процессе, именуемом
    жизнь?  Почему,  за  что  урожденный  Витя  Цубербиллер  помнил все свои
    перерождения,  хотя  и вспоминать-то было особенно нечего, - не успел он
    почувствовать  все  прелести женского существования, как тут же сам себе
    изменил,  да и не успев толком того свершить, дал сам себе в рожу, после
    чего,  подвергнув  себя  штрафу,  тут  же  самоукусился  за ляжку. И все
    помнит!  Не  постясь,  не молясь, не созерцая своего пупка, даже понятия
    не  имея  из-за  всех  своих экзерцисов по школьной программе, кто такой
    Будда   просветленный,   но   весело   помахивая   хвостом,  не  будучи,
    собственно,  сукиным  сыном.  А  все  от  нашей  непросвещенности, нашей
    неосветленности.   Темнота,  увы,  впереди  и  сзади.  И  страшно  Жучке
    Барбосовне  и  тоскливо, и мрак собачий опускается с равнодушных небес и
    загоняет  душу собачью в глушь, в щель, полную запахов и вражды. О, жуть
    и скорбные песнопения: у-у-у...

    И  ко  всем  нам  это  относится.  И  упасть  бы, наконец, в раскаянии и
    опустошенности,  и  стукнуться  лбом  в священный барабан, и возопить на
    всех  языках: "Ом мани падме хум!". В конце-то концов? Но не было у Вити
    в  данном случае ни рук для должной позиции, ни барабана, ни подходящего
    лба, а только зубы, хвост и шерсть дыбом.

    А  едва  в  пришоссейной  грязи,  хляби  и  мрази  забрезжил ерофеевский
    рассвет,  чувство  голода, стыда и невыученных уроков разбудило Витю. Он
    поднял  клыкастую  голову,  огляделся,  принюхался и сразу догадался (ну
    почему,  он  в  собачьей  шкуре-то  был от силы пять часов?), что настал
    последний   час   последних   времен.  Тоскливый  вой  окружающей  среды
    возвестил,  что  явился псиный дьявол - Сухмантий Одихмантьевич, человек
    без  роду,  племени,  фамилии,  совести  -  ловец  собак  в шкуре дикого
    ризеншнауцера на татуированных плечах.

    Вся  природа  заметалась в ужасе, но Сухмантьевы слуги умело расставляли
    препоны.  Жучка  почувствовала занесенную над своей шкиркой десницу, и -
    раз!  (Вы, конечно, догадались.) И Сухмантий Одихмантьевич почувствовал,
    что,  обретя  рукою  очередную бурую сучку, обрел вместе с тем впервые в
    жизни  и  сучкину  фамилию  -  Цубербиллер,  о  чем  с  полным идиотизма
    выражением лица известил весь белый свет.

    Крепко  сжимая  в шуйцах и десницах барахтующуюся добычу, к Вите тяжелой
    кирзовой  походкой стали приближаться слуги. Сухмантий подумал, что даже
    в  школьном  туалете  он  не  слышал  столько  матерных  слов.  Но потом
    напрягся  и  вспомнил,  что  слышал еще больше в тюрьме. Слуги, побросав
    добычу  в  казематы  и  трюмы  автомобиля, встали в суровый круг у левой
    подножки,  ибо  настал  час  пить водку. Сухмантий Цубербиллер внутренне
    задрожал  -  как это пить водку из стакана? Но слуги сказали на матерном
    языке:

    - Значит... вот... дела...

    А Витины уста отверзлись и произнесли:

    - Поскольку... то есть... однако...

    Выпил  -  и  понравилось.  Э-эх,  а еще отличником был. Пили они, пили и
    теряли  образ  и  подобие  Того,  чтобы  дальше  работать  за эквивалент
    стоимости,  придуманный  врагом  Того.  И  все бы ничего, но не прошло и
    двух  стаканов,  как  один  из  слуг вынул из кармана сложенный вчетверо
    листок и с почетом подал его Сухмантию.

    - Читай, - и ткнул перстом судьбы, - в контору пришло.

    Несмотря  на  все свои промелькнувшие низшие, высшие и среднемилицейские
    образования,  Сухмантий с трудом разобрал, что это ему повестка в суд по
    обвинению  его  в  отлове  и  разодрании  на  шапки  партии  специальных
    собак-кладоискателей,  купленных  в  США за 100 тыс. долларов для поиска
    библиотеки  Ивана  Грозного, Ленина и Салтыкова-Щедрина и доставленных в
    "Шереметьево-2" специальным рейсом в специальном контейнере.

    - Вот оно, - понурил буйну голову Сухмантий Одихмантьевич.

    -  Вот  оно!  -  воспрял  духом Витя Цубербиллер, которому не сиделось в
    одном с ним теле.

    -  Попался!  -  воскликнула карма в форме меня, ибо я придумал дальше. А
    дальше:  только  явился  пред  грозные  очи  отважный  зверолов,  только
    неумолимый  судия  Минос Радаманфович трижды стукнул посохом об пол, так
    что  даже  забил нерукотворный источник и секретарша суда поджала ножки,
    чтобы  не  промочить,  как  Витя,  естественно, уличил во всех проделках
    негодяя Сухмантия Одихмантьевича.

    -   Горе   тебе,   несчастный!   Не  окропят  слезы  дождя  сей  усохшей
    виноградник, не украсится звездами тьма ночная и т. д.

    Суд удалился на совещание, а подсудимый в учреждение.

    Совещание  было  по  вопросу  осмысления  принятого  накануне  Закона об
    уголовной  ответственности  за  централизованное материально-техническое
    снабжение  в условиях планово-рыночной экономики. И только все это стало
    укладываться  в  судейские  головы,  только  Витя, поражаясь и огорчаясь
    своему  грузному  пятидесятидевятилетнему телу, хватаясь за грудь, живот
    и  спину,  полез  по  стремянке  за справкой в Соборное уложение Алексея
    Михайловича, как телефон сказал "дзинь".

    - Минос Радаманфович?

    - На страже!

    -  Это  Верховный  Судия  Эак  Зевесович.  Срочно  прибыть и доложить об
    осмыслении  вышеуказанного  закона  с учетом условия расширения пределов
    Министерства необходимой обороны и Комитета государственной невменяемости.

    -  Слава  Будде,  повелителю калия и натрия! - радостно запричитал Минос
    Радаманфович.   -   Никакого   осмысления   и   толкования,  -  зашептал
    безответственный  судья  на  ухо  шоферу.  -  Харе  Кришна! Харе Рама! -
    закричал судья в окно черной "Волги" на всю ивановскую. И был неправ.

    Вот  Восток. Вот вся эта цивилизация и философия, уходящая через пупок в
    необыкновенные  глубины  и  перевоплощающаяся  в необыкновенные чудеса и
    возможности,  не  сулящие  ничего хорошего, а не врешь ли ты? А поможешь
    ли  ты  освободить  от  тотальной лжи голову неизвестного перевоплощенца
    Вити  Цубербиллера,  непосредственно проистекающего из моей головы? Если
    весь  мир  вокруг - ложь лукавого, поставившего продажное Божье творение
    на  службу  своим  темным  целям,  если все это - ложь и только ты сам и
    жизнь  твоя  и  гибель  -  правда,  а  тут оказывается, что и это обман,
    мимолетная  игра случая, - то Боже, Боже, Боже, куда мы попали? Скажите,
    как выбраться отсюда? Извините, мы - пришедшие, мы - пришельцы. Как выйти?!

    У  Эака  Зевесовича,  вобравшего  в  себя блуждающего Витю Цубербиллера,
    была  тьма  власти  и  обе  руки - правые. Он подумал - что бы ему такое
    совершить,  чтобы  пела  душа  и  сердцу тревожно в груди? И он позвонил
    министру среднешкольного образования и сказал:

    -   С   сегодняшнего   дня  калий  и  натрий  вычеркиваются  из  таблицы
    Менделеева!  И  потом  позвонил  министру  конфетной  торговли вразнос и
    навынос и сказал:

    - С сегодняшнего дня детям до 18 лет жвачка раздается повсюду бесплатно!

    И потом позвонил учительнице Веронике Дударовне и сказал:

    - Бе-бе-бе-бе-бе-бе!

    Но   тут   с  радостным  воем  и  уважительным  трепетом  вбежали  сотни
    секретарш,    референтов   и   помощников,   перескакивая   через   тело
    поверженного  Миноса  Радаманфовича и вешаясь на шею Эака Зевесовича.