рть
должна  была  наступить через пять-семь минут. Но вот одного за другим я
увидел  всех  четырех  теоретиков.  Они  были  живы, а прошло уже больше
десяти  минут.  На  подносе  оставалось всего два стакана, и один из них
предназначался  мне.  В  одном  из  них была смерть. Потом я увидел, как
Ленгли  отнес  пятый стакан Девидсу. На столе остался только мой стакан.
Я  собрался с духом, вышел в гостиную и, не раздумывая, залпом выпил уже
стывший  чай.  Итак, я мысленно приготовился к смерти и вверил себя воле
божьей.  Я  или  Девидс?.. Один из нас должен был умереть. Эти последние
решающие  минуты  я  хотел  провести вместе с ним. Когда я вошел, Деаидс
пил  чай.  Оставалось  еще  полстакана.  И для меня это были мучительные
мгновения.  Девидс  жил  - и это могло означать, что яд достался мне. Но
потом  все  совершилось  почти  мгновенно.  Девидс схватился за сердце и
упал,  даже  не  вскрикнув. Это была легкая смерть. Бог избрал его и тем
самым одобрил мой план.

- Бог? - не сдержался Бэрд.

- Разумеется. Это был божий суд. И, следовательно, суд справедливый.

Бэрд слушал потрясенный, тщетно пытаясь собраться с мыслями.

-  Да, комиссар, это был суд справедливый, - продолжал между тем Хэксли,
-  Девидс  все  равно  ничего  уже  не мог. Он выдохся совершенно. Итак,
Девидс  умер.  Ну,  а  остальное  вы  знаете.  У  моих  сотрудников  был
единственный   выход   доказать   свою   непричастность  к  похищению  -
представить свое собственное решение, не похожее на решение Девидса.

"Так   вот  почему,  -  подумал  Бэрд,  -  Хэксли  заведомо  неправильно
охарактеризовал  творческие возможности своих сотрудников. Он сделал это
намеренно-   чтобы   я  наибольшее  давление  оказал  на  Сойка,  самого
талантливого  из  всех и, следовательно, способного скорее других решить
задачу".

-   Но  главное  даже  не  в  этом,  -  продолжал  Хэксли.-Я  знал,  что
отрицательные  эмоции  плохой  союзник  в научных исследованиях. Главное
было  в  том,  чтобы мои теоретики поверили: решение проблемы в принципе
существует.  И  я надеялся, что хоть одному из них удастся найти его. Но
благодаря  вам,  комиссар,  они сделали это все четверо. Поздравляю вас,
комиссар,  -  вы стали непосредственным участником великого открытия. Я,
пожалуй,  думаю  даже, - Хэксли испытующе посмотрел на Бэрда, - что было
бы  справедливо  увеличить ваш гонорар. Скажем, вдвое или втрое. Теперь,
к счастью, я могу себе это позволить.

-  Увы,  -  сказал  Бэрд,  -  жаль, что эта мысль не пришла вам в голову
несколько  раньше.  А  сейчас  я мог бы подумать, что вы предлагаете мне
взятку, господин Хэксли.

-  Напрасно,  комиссар,  напрасно, - Хэксли уже пришел в себя и держался
подчеркнуто  нагло.  - Ведь каков баланс: минус - Девидс, бывший ученый,
не  представлявший  уже  никакой  ценности  для  человечества,  а плюс -
величайшее  открытие!  Бизнес  есть  бизнес.  Тем более, не забывайте, я
предоставил  все  богу,  так  что  все  это решено на небесах. Все это -
свыше! Нет, комиссар, игра стоила свеч!

-Да,  -  подавленно  сказал  Бэрд, - есть много способов заставить людей
работать.  Китайцы,  говорят,  даже  запирали своих мудрецов до тех пор,
пока  они  не решат поставленную задачу. Но вы изобрели нечто совершенно
оригинальное.  Что касается убийства, то как раз это дело у нас довольно
обычное.  Убивают  друг  друга, политических деятелей, конкурентов, даже
президентов.  Тоже способ решения задач. Но совершать с помощью убийства
научные  открытия  -  нет, господин Хэксли, вы далеко опередили всех. Я,
как  и  многие  другие,  думал,  что гений и злодейство несовместны. Но,
оказывается, возможно гениальное злодейство.

-  О,  комиссар,  -  ядовито  усмехнулся  Хэксли,  -  вы  слишком высоко
оцениваете  мои  скромные заслуги. Но все это - философия, а я занимаюсь
делом.  И,  как  видите, достаточно успешно. Я профессионал, комиссар, а
остальное меня не интересует.

-  Что  ж,  -  ответил  ему  не  менее  ядовитой  улыбкой  Бэрд.  -  Как
профессионал,  вы,  быть  может, даже заслуживаете Нобелевской премии. И
все-таки  не  могу  понять, как все это согласуется с вашим христианским
мироощущением?

- Повторяю, все в руках божьих.

-  Да, несомненно, это очень удобная формула. В свое время она позволила
отправить на костер миллионы людей. Что уж тут один Девидс!

-  Вы  снова  забываете,  что  себя я поставил в равные условия со всеми
остальными. Выбор мог пасть на меня, но господь решил иначе.

-  Но  таким  путем,  - возмущенно сказал Бэрд, - можно оправдать вообще
любое  убийство.  Если  все, что совершается, происходит по воле божьей,
то она, эта воля, направляет и руку каждого убийцы.

- Это - казуистика.

-  Нет,  это  простая  логика... Но пойдем дальше: в таком случае за все
должен нести ответственность бог, а не тот или иной человек.

-  Вот  это совершенно справедливо, - усмехнулся Хэксли. - Но вы делаете
ошибку,   господин   Бэрд,   приравнивая   то,   что  произошло  в  моей
лаборатории,  с  какими-то  рядовыми  преступлениями. Должно быть, вы не
очень  хорошо  представляете,  что  значит  наше  открытие  практически.
Теперь  любые  вещества  можно  добывать из вакуума, из пустоты. Я уж не
говорю  о золоте. Вы понимаете, что это значит? Золото! В неограниченном
количестве.  Сталь,  нефть,  уран.  Нет, не надейтесь, дорогой комиссар,
что все это дойдет до суда и принесет вам славу. Мне нечего опасаться.

"Иными  словами,  для  решения  великих  научных  проблем  хороши  любые
средства?!  -  хотел  возмутиться  Бэрд, но сдержался. - Ведь он прав, -
мрачно  подумал  комиссар.  -  Таких,  как Хэксли, у нас не судят. И эту
чудовищную   историю,  конечно,  замнут,  так  уже  бывало,  когда  дело
касалось людей, за которыми стояли кларки..."

Комиссар  медленно  поднялся,  достал из кармана чек, выписанный Хэксли,
молча положил его на стол и так же молча вышел из комнаты.

У  него  было такое ощущение, словно не он раскрыл преступление и уличил
преступника,  а его самого в стальных наручниках ведут по узкой дорожке,
с  которой  нельзя  сойти  ни  вправо,  ни  влево. И путь этот, ко всему
прочему, еще и осенен крестом...

"Наука и религия", 1974, ‘ 8 - 11.