, кроме того,
уже встречались с мыслящей жизнью...
     - И она была обыкновенная,  нашего типа, кислородная,- подхватила
Афра.
     - Но могут быть и другие типы атмосферы,  - возразил  Тэй  Эрон,-
хлорная, например, или серная, еще сероводородная.
     - Не годятся они для высшей  жизни!  -  торжествующе  воскликнула
Афра. - Все они дают в обмене веществ в три и даже в десять раз меньше
энергии, чем кислород, наш могучий живительный кислород Земли!
     - Только не серная,- пробурчал Яс Тин,- у нее энергия одинакова с
кислородом.
     - Вы  подразумеваете атмосферу из сернистого ангидрида и океан из
жидкой серы? - спросил Мут Анг.
     Инженер согласно кивнул.
     - Но ведь в этом случае сера  заменяет  не  кислород,  а  водород
нашей  Земли,-  нахмурилась  Афра,-  то  есть  самый  обычный  элемент
космоса?  Вряд  ли  редкая  во  Вселенной  сера  сможет  быть   частой
заменительницей  водорода.  Ясно,  что  такая  атмосфера - явление еще
более редкое, чем фтор.
     - И   лишь   для   очень  теплых  планет,-  ответил  Тэй,  листая
справочник,-  океан  из  серы  будет  жидким  только  выше  ста  и  до
четырехсот градусов тепла.
     - Мне кажется,  что Афра права!  - вмешался  командир,-  Все  эти
предполагаемые  атмосферы  -  слишком  большая редкость по сравнению с
нашей стандартной из наиболее распространенных  в  космосе  элементов.
Это не случайно!
     - Не случайно,- согласился Яс Тин.- Но случайностей в бесконечном
космосе  немало.  Возьмем  нашу  "стандартную"  Землю.  На ней да и на
соседях ее - Луне,  Марсе,  Венере - много алюминия, вообще редкого во
Вселенной.
     - И тем не менее найти повторение  этих  случайностей  в  той  же
бесконечности  -  дело десятков,  если не сотен,  тысячелетий,- угрюмо
сказал Мут Анг.- Даже с пульсационными  звездолетами.  Если  они  ищут
давно, то как я понимаю их!
     - Как хорошо,  что наша  атмосфера  из  самых  обычных  элементов
Вселенной  и нас ждет встреча с великим множеством подобных же планет!
- сказала Афра.
     - А впервые встретились с отнюдь не подобной!- отозвался Тэй.
     Афра вспыхнула и только собралась  возразить,  как  явился  химик
корабля с докладом, что прозрачный щит готов.
     - Но мы  можем  войти  в  их  звездолет  запросто  в  космических
костюмах? - осведомился Яс Тин.
     - Так же,  как и они в наш.  Вероятно,  состоится не  один  обмен
визитами, но первые знакомства начнем с показа, - ответил командир.
     Астролетчики закрепили прозрачную стену  на  конце  передаточного
рукава,  а  белые  фигуры  чужих  начали ту же работу в своей галерее.
Затем земляне и  чужие  встретились  в  пустоте,  помогая  друг  другу
скреплять распоры и переходную раму.  Поглаживание по рукаву скафандра
или по плечу - жест нежности и дружбы был в равной мере понятен тем  и
другим.
     Грозя рогообразными выростами головных  раковин,  чужие  пытались
рассмотреть  лица землян сквозь дымчатые шлемы.  Но если головы земных
людей были видны сравнительно отчетливо,  то слабо выпуклые  передние;
щитки   шлемов   чужих,  укрытые  под  шипастыми  навесами  "раковин",
оставались  непроницаемы  для   земных   глаз.   Только   безошибочное
человеческое  чутье говорило,  что из этой темноты следят внимательные
глаза, напряженно и доброжелательно.
     На приглашение   войти   в   "Теллур"   белые   фигуры   ответили
отрицательными жестами  отталкивания.  Один  из  них  коснулся  своего
скафандра и затем быстро развел, руками, как бы разбрасывая что-то.
     - Боятся за скафандр в кислородной атмосфере,- догадался Тэй.
     - Они  хотят,  как  и  мы,  начать  со встречи в галерее,- сказал
командир.

     x x x

     Оба звездолета  -  снежно-белый   и   металлически-зеркальный   -
составляли  теперь  одно  целое,  неподвижно  повисшее в бесконечности
космоса. "Теллур" включил мощные обогреватели, и его экипаж смог войти
в  соединительную  трубу-галерею  в  обычных рабочих костюмах - плотно
облегающих синих комбинезонах из искусственной шерсти.
     На чужой стороне галереи вспыхнуло голубое освещение,  похожее на
свет горных высот Земли.  На границе двух по-разному освещенных  камер
прозрачные  перегородки  казались  аквамариновыми,  будто из застывшей
чистой воды моря.
     Наступившая тишина    нарушалась    только   учащенным   дыханием
взволнованных  землян.  Тэй  Эрон  коснулся  локтем   плеча   Афры   и
почувствовал,  что  молодая  женщина  вся  дрожит.  Помощник командира
крепко прижал к себе биолога,  и Афра ответила ему быстрым благодарным
взглядом.
     В глубине соединительной  галереи  показалась  группа  из  восьми
чужих...  Чужих  ли?  Люди  не поверили зрению.  В глубине души каждый
ожидал необычайного,  никогда не виданного.  Полное сходство  чужих  с
людьми Земли казалось чудом.  Но то было лишь при первом взгляде.  Чем
дольше всматривались земляне,  тем больше различий находили в том, что
не  было  скрыто  под  темной одеждой - сочетанием коротких просторных
курток с длинными шароварами, напоминавшими старинные одежды Земли.
     Погас голубой  свет  - они включили земное освещение.  Прозрачные
перегородки  потеряли  свой  зеленый  цвет  и  стали   белыми,   почти
невидимыми.  За  этой едва заметной стеной стояли люди.  Можно ли было
поверить, что они дышат ядовитейшим для Земли газом и купаются в морях
всеразъедающей  плавиковой  кислоты!  Пропорциональные  очертания тел,
рост,  соответствующий среднему росту землян.  Странный  чугунно-серый
цвет  кожи  с серебристым отливом и скрытым кроваво-красным отблеском,
какой бывает на полированном красном железняке - гематите.  Серый  тон
этого минерала был одинаков с кожей обитателей фторной планеты.
     Круглые головы  поросли  густыми  иссиня-черными  волосами...  Но
самой замечательной особенностью их лиц были глаза. Невероятно большие
и удлиненные,  с резко косым разрезом,  они занимали всю ширину  лица,
косо поднимались наружными уголками к вискам,  выше уровня глаз земных
людей.  Белки  густого  бирюзового  цвета  казались  непропорционально
удлиненными по отношению к черной радужине и зрачкам.
     Соответственно размерам и положению глаз прямые и  четкие,  очень
черные брови смыкались с волосами высоко на висках и почти сходились к
узкой переносице,  образуя широкий тупой  угол.  Волосы  над  лбом  от
середины  спускались  к  вискам  такой  же  четкой  и  прямой  линией,
совершенно симметричной бровям.  Поэтому лоб имел очертания вытянутого
горизонтального ромба. Нос, короткий и слабо выступавший, обладал, как
у землян,  направленными вниз ноздрями.  Небольшой рот  с  фиолетовыми
губами  показывал  правильный  ряд  зубов  такого же чистого небесного
цвета,  как  и  белки  глаз.  Верхняя  половина  лица  казалась  очень
расширенной.  Ниже  глаз  лицо  сильно  суживалось к подбородку с чуть
угловатыми очертаниями.  Строение ушей осталось невыясненным:  виски у
всех пришельцев прикрывались через темя золотистыми жгутами.
     Среди чужих были женщины и мужчины. Женщины угадывались по высоте
стройных шей, округлости очертаний лиц и по очень пышной массе коротко
стриженных волос. У мужчин был более высокий рост, большая массивность
тела,  более  широкие  подбородки  -  в  общем,  те  же черты,  какими
различались оба пола землян.
     Афре показалось,  что  руки  чужих имеют только по четыре пальца.
Соответствуя человеческим пропорциям, пальцы людей фторной планеты как
будто   не  обладали  суставами:  они  сгибались  плавно,  не  образуя
угловатых выступов.
     Ног нельзя  было  разглядеть:  ступни их утопали в мягком настиле
пола.  Одежды  в  свете,  естественной  для  земных   глаз,   казались
темно-красного, почти кирпичного цвета.
     Чем дольше вглядывались астролетчики,  тем менее странным казался
облик   пришельцев   с   фторной  планеты.  Более  того,  людям  Земли
становилась  понятнее  своеобразная  экзотическая  красота  чужих.  Их
главным  очертанием  были огромные глаза,  смотревшие сосредоточенно и
ласково на людей, излучая тепло мудрости и дружбы.
     - Какие глаза! - не удержалась Афра. - С такими легче становиться
людьми, чем с нашими, хотя и наши великолепны!
     - Почему так? - шепнул Тэй.
     - Чем крупнее глаза,  тем большее количество элементов  сетчатки,
тем  большее  число  деталей  из  окружающего мира может усвоить такой
глаз.
     Тэй кивнул в знак понимания.
     Один из чужих выступил вперед и сделал приглашающий жест.  Тотчас
же земное освещение на той стороне галереи погасло.
     - Ох! - горестно воскликнул Мут Анг.- Я не предусмотрел!
     - Я  сделал,-  спокойно  отозвался Кари,- выключил обычный свет и
зажег две сильные лампы с фильтрами четыреста тридцать.
     - Мы  выглядим  мертвецами,  - огорченно сказала Тайна,- неважный
вид у человечества в таком свете!  Смотрите,  какие  все  мы  зеленые,
будто из болота.
     - Ваши опасения напрасны,- сказал Мут Анг.- Их  спектр  наилучшей
видимости  уходит  далеко  в  фиолетовую  сторону,  может  быть,  и  в
ультрафиолетовую. Это подразумевает гораздо больше теплоты и оттенков,
чем видится нам, но я не могу представить как.
     - Пожалуй,  мы им покажемся много желтее,  чем  на  самом  деле,-
сказал, подумав, Тэй.
     - И  это  гораздо  лучше,  чем  синеватый  трупный  цвет.  Только
посмотрите вокруг! - не унималась Тайна.
     Земляне сделали несколько снимков и вытолкнули в  маленький  шлюз
обертонный звучатель, работающий на кристаллах осмия. Чужие подхватили
его и поставили на треножник.  Кари направил в чашечную антенну  узкий
пучок  радиоволн.  Во  фторной  атмосфере  звездолета зазвучали речь и
музыка Земли.  Тем же путем был передан прибор  для  анализа  воздуха,
который  позволил установить температуру,  давление и состав атмосферы
неведомой планеты.  Как и следовало  ожидать,  внутренняя  температура
белого  звездолета оказалась ниже земной и не превышала семи градусов.
Давление атмосферы было больше земного,  и  почти  одинаковой  -  сила
тяжести.
     - Сами они, вероятно, теплее,- сказала Афра,- как мы теплее нашей
привычной  двадцатиградусной температуры.  Я думаю,  что у них теплота
тела около четырнадцати наших градусов.
     Чужие передали свои приборы закрытыми в двух сетчатых ящичках, не
позволяющих угадать их назначение.
     Из одного  ящичка послышались высокие,  прерывистые чистые звуки,
как бы тающие вдали.  Земляне поняли,  что чужие слышат более  высокие
ноты,  чем они.  Если их слух по диапазону был примерно равен земному,
то  часть  низких  нот  человеческой  речи  и  музыки  пропадала   для
обитателей  фторной  планеты.  Чужие снова зажгли земное освещение,  и
земляне выключили голубой свет.  К прозрачной  стене  подошли  двое  -
мужчина  и женщина.  Они спокойно сбросили свои темно-красные одежды и
замерли,  взявшись за руки, дотом стали медленно поворачиваться, давая
землянам рассмотреть их тела, которые оказались более сходные земными,
чем  их  лица.  Гармоничная  пропорциональность  фигур  фторных  людей
полностью  отвечала понятиям красоты на Земле.  Несколько более резкие
переходы  в  очертаниях,  какая-то  резкость  всех  линий  впадинок  и
выпуклостей создавали впечатление некоторой угловатости, вернее, более
четкой скульптурности тела чужих.  Вероятно,  впечатление  усиливалось
серым цветом кожи, более темной в складках и впадинах.
     Их головы красиво и гордо были посажены на высоких шеях;  мужчина
обладал  широкими  плечами  человека  труда и борьбы,  а широкие бедра
женщины - матери  мыслящего  существа  -  нисколько  не  противоречили
ощущению интеллектуальной силы посланцев неведомой планеты.
     Когда чужие отступили со знакомым приглашающим жестом и  погасили
желтый земной свет, земляне уже не колебались.
     По просьбе командира перед прозрачной преградой встали,  взявшись
за  руки,  Тэй  Эрон  и  Афра  Деви.  Несмотря  на неземное освещение,
придавшее  телам  людей  холодный  оттенок   голубого   мрамора,   все
астролетчики  вздохнули с восхищением - настолько очевидной была нагая
красота  их  товарищей.  Это  поняли  и  чужие.   Смутно   видимые   в
неосвещенной  галерее,  они стали обмениваться между собой взглядами и
непонятными короткими жестами.
     Афра и Тэй стояли гордо и открыто,  полные того нервного подъема,
который появляется в моменты исполнения трудных и  рискованных  задач.
Наконец чужие кончили съемку и зажгли свой свет.
     - Теперь я не сомневаюсь, что у них есть любовь,- сказала Тайна,-
настоящая, прекрасная и великая человеческая любовь... если их мужчины
и женщины так красивы и умны!
     - Вы совершенно правы,  Тайна,  и от этого еще радостнее,  потому
что они поймут нас во всем,- отозвался Мут Анг.
     - Да!  Взгляните  на  Кари!  Кари,  не полюбите девушку с фторной
планеты, это было бы катастрофой для вас.
     Астронавигатор очнулся  от  транса  и отвел глаза,  прикованные к
обитателям белого звездолета.
     - А я мог бы!  - грустно улыбнулся он.  - Мог бы, невзирая на всю
разницу наших тел,  на чудовищную удаленность наших планет.  Сейчас  я
понял все могущество и силу человеческой любви,
     В это время чужие выдвинули вперед зеленый экран.  На нем  начали
двигаться маленькие фигурки.  Они шли процессией, поднимаясь на крутой
склон,  и несли на  себе  какие-то  большие  предметы.  Поднявшись  на
плоскую  вершину,  каждая  фигурка сбрасывала свою ношу и падала лицом
вниз.  Похожая на земную мультипликацию,  картина свидетельствовала об
утомлении,  желании  отдыха.  Земляне  тоже  почувствовали,  насколько
утомили их напряженное  многочасовое  ожидание  и  первые  впечатления
встречи.  Жители  фторной  планеты,  видимо,  надеялись  на  встречу с
другими людьми и  подготовились  к  ней,  создав,  например,  подобные
"разговорные" фильмы.
     Экипаж "Теллура",  не готовый к встрече,  вышел из затруднения. К
перегородке   придвинули   экран  для  скорых  зарисовок,  и  художник
"Теллура" Яс Тин начал набрасывать  последовательные  серии  рисунков.
Сначала  он изобразил таких же утомленных человечков,  затем нарисовал
одну большую рожицу с таким явно вопросительным выражением,  что чужие
оживились,  как  при  появлении Тэй Эрона и Афры Деви.  Потом художник
изобразил Землю,  обходящую  по  орбите  Солнце,  разделил  орбиту  на
двадцать  четыре  части и зачернил ее половину.  Чужие вскоре ответили
похожей схемой. С той и с другой стороны включились метрономы, которые
помогли  установить  продолжительность малых делений времени,  а затем
вычислить  и  большие.  Астролетчики  узнали,  что   фторная   планета
вращается  вокруг  своей  оси  приблизительно  за  четырнадцать земных
часов,  а обегает свое  голубое  солнце  в  течение  девятисот  суток.
Перерыв  на  отдых,  который  предложили  чужие,  равнялся пяти земным
часам.
     Ошеломленные, расходились  люди из соединительной трубы.  Погасли
огни в галерее, потухло и наружное освещение кораблей. Оба звездолета,
темные,  замерли неподвижно рядом друг с другом, как будто все живое в
них погибло,  заледенело  в  чудовищном  холоде  и  глубочайшем  мраке
пространства.
     Но внутри кораблей жизнь,  горячая,  пытливая и  деятельная,  шла
своим чередом.  Бесконечно изобретательный человеческий мозг изыскивал
новые способы,  как передать братьям по мысли,  рожденным на  планетах
удаленных звезд,  знания и надежды, взращенные тысячелетиями безмерных
трудов,  опасностей и страданий. Знания, освободившие человека сначала
от  власти  дикой  природы,  затем  от  произвола дикого общественного
строя,  болезней  и  преждевременной  старости,  поднявшие   людей   к
бездонным высотам космоса.
     Вторая встреча в галерее  началась  с  показа  звездных  карт.  И
землянам,  и  обитателям  фторной  планеты  были  совершенно незнакомы
рисунки созвездий,  мимо которых шли пути  кораблей.  (Лишь  на  Земле
астрономам  удалось  установить  точное положение голубого светила:  в
небольшом звездном облаке Млечного Пути,  около Тау  Змееносца.)  Путь
чужого  звездолета  шел  к  звездному  скоплению  на  северной окраине
Змееносца и пересекся с ходом "Теллура", когда тот достиг южных границ
созвездия Геркулеса.
     В галерее чужих  встала  какая-то  решетка  из  пластин  красного
металла  высотой  в  рост  человека.  Что-то  завертелось  позади нее,
видимое в просветах между пластинами.  Внезапно  все  они  сдвинулись,
повернулись  ребром  и исчезли.  На месте решетки показалось громадное
пустое пространство с проносящимися в отдалении слепяще синими  шарами
спутников фторной планеты.  Медленно приближалась и она сама.  Широкий
синий пояс непроницаемой облачности обвивал ее экватор. На полюсах и в
околополярных зонах планета светилась серовато-красными отблесками,  а
умеренные зоны своей чистейшей белизной были похожи на оболочку чужого
звездолета.  Здесь,  сквозь слабо насыщенную парами атмосферу,  смутно
угадывались   контуры   морей,   материков   и   гор,   чередовавшихся
неправильными  вертикальными полосами.  Планета была больше Земли.  Ее
быстрое вращение возбуждало  вокруг  нее  мощное  электрическое  поле.
Сиреневое  сияние  вытягивалось  длинными  отростками  по  экватору  в
черноту окружающего пространства.
     Затаив дыхание час за часом сидели люди перед прозрачной стенкой,
за которой неведомое устройство продолжало развертывать с  потрясающей
реальностью картины фторной планеты.  Люди Земли увидели лиловые волны
океана из фтористого водорода, омывавшие берега черных песков, красных
утесов  и склонов иззубренных гор,  светящихся голубым лунным сиянием.
Ближе к полюсам окружающий воздух синел все больше,  становился глубже
и  чище  темно-голубой  свет фиолетовой звезды,  вокруг которой быстро
неслась фторная планета.
     Горы здесь   поднялись   округлыми   куполами,  валами,  плоскими
вздутиями с ярким опаловым блеском.  Синие сумерки лежали  в  глубоких
долинах,  направлявшихся от полярных гор к фестончатой полосе морей на
юге.  Большие заливы дымились опалесцирующим покровом голубых облаков.
Гигантские  постройки  из  красного металла и каких-то травяно-зеленых
камней обрамляли края морей,  бесконечно длинными вереницами всползали
по вертикальным долинам к полюсам. Эти исполинские скопления построек,
заметные с громадной  высоты,  разделялись  широкими  полосами  густой
растительности  с зеленоватоголубой листвой или плоскими куполами гор,
светившихся изнутри, будто опалы или лунные камни Земли. Круглые шапки
льдов   из   застывшего   фтористого   водорода  на  полюсах  казались
драгоценными сапфирами.
     Синие, голубые,  лазурные,  лиловые  краски  преобладали повсюду.
Самый воздух словно был пронизан голубоватым свечением,  точно  слабый
разряд  в  газовой  трубке.  Мир  чужой  планеты  казался  холодным  и
бесстрастным,  будто  видение  в  кристалле  -   чистое,   далекое   и
призрачное.   Мир,   в  котором  не  чувствовалось  тепла,  ласкающего
разнообразия красных, оранжевых и желтых цветов Земли.
     Цепи городов  виднелись  в  обоих  полушариях  планеты,  в зонах,
соответствовавших полярной и умеренной зонам Земли.  К  экватору  горы
становились  все  острее и темнее.  Зубчатые пики торчали из мутной от
паров  поверхности  моря,  ребра  хребтов  протягивались  в   широтном
направлении, окаймляя тропические области фторной планеты.
     Там плотными массами клубились синие  пары:  от  нагрева  голубой
звезды   легко   испарявшийся  фтористый  водород  насыщал  атмосферу,
подступал колоссальными облачными стенами к умеренным зонам,  сгущался
и  каскадами  лился  обратно  в  теплую экваториальную зону.  Плотины,
достойные   гигантов,   обуздывали   стремительность   этих   потоков,
заключенных  в  арки  и  трубы  и служивших источником энергии силовых
станций планеты.
     Нестерпимым блеском  сверкали  поля  огромных кристаллов кварца -
видимо,  кремний играл роль нашей  соли  в  водах  фтористоводородного
моря.
     Города на экране приближались.  Их очертания резко обрисовывалис