стел.
   На этот раз искажения были гораздо сильнее, чем  прежде.  Рейф  с  трудом
различал даже стены комнаты; группа людей, окружавших Аба и  Габи,  казалась
расплывчатым, темным пятном. Совсем рядом с ним в стене  открылась  потайная
дверь, и в комнату скользнули три сторожевые  собаки  -  одна  встала  между
Рейфом и выходом, две других застыли между ним  и  дальней  стеной  зала,  у
которой возвышался трон, едва проступавший в вязком сумраке.
   Воздух внезапно прояснился, но поток парализующих  энерговолн  не  ослаб.
Сторожевые псы не сводили глаз с Рейфа, готовые в любую секунду броситься на
него.
   Рейф перевел взгляд на трон. Там сидел человек.
   Смуглое лицо с тонкими благородными чертами, седые волосы. Человек был  в
черном одеянии, испещренном серебристыми геометрическими фигурами, на  плечи
наброшен длинный серебряный плащ.  Голова  человека  была  непокрыта.  Седые
волосы откинуты назад, на лице ни одной морщины - но поза  говорила  о  том,
что перед ними очень старый человек.
   - Так, - пробормотал Рейф, изучая фигуру на троне.
   Он оглянулся на группу, замершую чуть в стороне от трона; все смотрели на
него с нескрываемым ужасом, словно на преступника, которого  ждет  страшная,
но заслуженная кара.
   - Аб, - четко произнес Рейф, - волны способны  воздействовать  только  на
сознание, на умственные центры мозга.  За  ними,  глубоко  внизу,  находится
уровень инстинктов, позволяющий мыслить без конкретных  символов.  Попытайся
опуститься на самое дно подсознания, как это сделал я, и ты освободишься  от
волн.
   Аб во все глаза смотрел на  него.  Он  медленно  открыл  рот,  его  кадык
дернулся. Казалось, он пытается что-то сказать, но не в  состоянии  выдавить
ни слова.
   - Попытайся еще. - Рейф обернулся к человеку, сидевшему на троне. - Как я
понимаю, вы Старец. Настоящий Старец.
   - Да, я достаточно стар. - Голос человека был глухим и хриплым, словно  у
него пересохло в горле. - Но почему ты восстал против меня?
   - Нелепый вопрос. - Рейф пожал плечами. - Я был  рожден,  чтобы  победить
тебя. Я результат слепого человеческого инстинкта, жаждущего  равновесия.  Я
не стал бы тем, кем являюсь, если бы изначально не был твоим антиподом.
   - Не притворяйся, что веришь в добро и зло. Зачем? Ты  прекрасно  знаешь:
добро и зло - лишь иллюзия. Ты не мог бы обладать такой силой, если бы верил
в детские сказки.
   - Детские сказки и есть истина, надо лишь  понять  ее.  -  Рейф  невольно
шагнул вперед, одна из собак  зарычала.  Рейф  замер.  -  Добро  и  зло  как
театральные роли. Ты выбрал одну. А мне досталась другая.
   - Чушь! - возразил Старец. - Ты похож на меня, как никто другой  во  веем
мире. Зачем отделять себя от меня? Зачем уничтожать себя?
   - Тот, кто погибнет, будет жить вечно. - Рейф покачал головой. - Я  хочу,
чтобы развитие продолжалось. Я хочу, чтобы люди продолжали создавать.  А  ты
жаждешь остановить прогресс.
   Аб издал странный гортанный звук.
   - Правильно, Аб. - Рейф не сводил глаз с человека  на  троне;  тот  сидел
неподвижно, сложив руки на коленях. - Попробуй еще.
   - Ты знаешь, что являешься моим сыном. -  Старец  смотрел  на  Рейфа,  не
обращая внимания на остальных. - Ты мой духовный сын, так же, как и  Шайтан.
Теперь, когда ты убил своего брата, остались лишь мы с тобой.  Когда  придет
черед, ты унаследуешь от меня весь мир. Но ты должен прекратить бороться  со
мной.
   - Я не хочу ничего наследовать! - резко ответил Рейф. - Я хочу любить.  И
я выбрал для этого человечество, которому принадлежу.  Я  хочу,  чтобы  люди
получили новый толчок и использовали его ради своего будущего. Они выживут и
станут сильнее.
   - Любовь, - усмехнулся Старец. - Еще одна иллюзия, как добро и  зло.  Нет
никакой любви. Нет ни сочувствия, ни жестокости,  ни  побед,  ни  поражений.
Есть лишь стремление выжить, желание отодвинуть последнюю черту. Ты молод. В
тебе сейчас говорит молодость.
   - А ты стар, слишком стар. Так стар, что создал мир рабов, чтобы остаться
единственным, живущим вечно...
   Аб снова попытался что-то произнести.
   - Правильно, Аб. - Рейф все так же пристально смотрел  на  Старца.  -  Он
хотел именно этого. Усиление человеческих возможностей, о котором ты говорил
и о котором я догадался, и в самом деле позволяет  контролировать  состояние
организма. Человек способен избежать  разрушения,  неизбежного  в  старости.
Ему, вероятно, несколько сотен лет, но он все еще не хочет  умирать.  Он  не
желает расставаться с ролью властелина человечества. Или я  ошибаюсь,  Тебом
Шанкар, если это твое имя?
   -  Одно  из  имен,  -  ответил  Старец.  -  Но  оно  не  для  твоих  уст.
Единственному из всех живущих я даю тебе шанс называть меня Отцом.  Если  ты
не используешь этот шанс, я не смогу  позволить  тебе  существовать.  Решай.
Времени мало. Решай сейчас.
   - Я все давно решил. И все уже сказал. Расширение физических возможностей
человека позволит отказаться от необходимости  криоконсервации  астронавтов.
Раз человек  сможет  жить  столько,  сколько  захочет,  длительность  полета
перестанет иметь значение;  а  если  время  будет  тянуться  слишком  долго,
астронавты  могут  впасть  в  спячку  и  проснуться,  только  когда  корабль
достигнет цели. Я хочу этого, а не вечной жизни для нас двоих.
   - Тогда ты не  получишь  ни  того,  ни  другого.  -  Тебом  Шанкар  почти
прошептал эти слова, но они гулким эхом  разнеслись  по  комнате.  -  Только
разрушение! Ты забыл слова Зевса? Я когда-то пропел  эти  строки,  взяв  имя
Гомера. Ты помнишь, как Зевс приказал остальным  богам  ухватиться  за  один
конец цепи, а  сам  потянул  за  другой?  Боги  убедились,  что  мощь  Зевса
превосходит их объединенную мощь? Я и есть Зевс. Я  сильнее  своих  сыновей;
даже если бы ты объединился с Шайтаном, с дюжиной Шайтанов, ты  не  смог  бы
противостоять мне. Признай меня или умри. После  всех  этих  лет  мне  нужен
друг; еще одного шанса у тебя не будет. Признай меня...
   Тебом Шанкар вдруг замолчал. Он медленно перевел взгляд с Рейфа на людей,
окружавших Аба. Рейф проследил взгляд Шанкара и понял, что Старец смотрит на
неподвижную фигуру Форбрингера. Правая рука Форбрингера была прикрыта  полой
сливового сюртука. Присмотревшись, Рейф заметил, как вздулись  вены  на  лбу
маршала; рука Форбрингера медленно приподнялась.
   - Всегда, - шепот Шанкара снова разнесся по всей комнате, - есть людишки,
которые хотят сделать невозможное. Смотри и учись, мой будущий сын.
   Шанкар приподнял ладонь и ткнул пальцем в сторону маршала ООН.
   - Уиллет Форбрингер, - прошипел он, - своей непокорностью ты  оскорбляешь
меня, поэтому на  Земле  ты  мне  больше  не  нужен.  Уиллет  Форбрингер,  я
приказываю тебе умереть.
   В мозгу Рейфа пронеслось нечто похожее  на  то,  что  он  испытал,  когда
пытался  задушить  Шайтана.  Но  только  это  был  приказ  не  возлюбить,  а
погибнуть, и направлен не на Рейфа, а  на  Форбрингера.  Еще  секунду-другую
рука Форбрингера медленно приподнималась.  Потом  он  замер.  Маршал  обмяк,
грузное тело завалилось назад; глаза безжизненно уставились в потолок.  Рука
упала на колени, из  ослабевших  пальцев  выпал  маленький  пистолет,  глухо
звякнув о полированный пол. Шанкар опустил ладонь.
   - Итак. - Старец снова взглянул на Рейфа. - Каждую ночь люди засыпают под
воздействием  энерговолн.  Эти  же  волны  питают   меня,   наполняя   мощью
высвободившихся людских эмоций. Энергия человеческих  чувств  аккумулируется
во мне, дает власть над жизнью и смертью. Ты сам это только  что  видел.  Ты
когда-нибудь сталкивался с такой властью, мой  будущий  сын?  Ты  достаточно
умен, чтобы знать ответ.
   - Аб. - Рейф не сводил глаз с Шанкара. - Как ты, Аб? Ты так хорошо знаком
с  природой  энерговолн,  что  сможешь  освободиться  от  их  влияния.  Если
получилось у меня, то должно получиться и у тебя. Тебе нужна помощь, Аб.  Ты
знаешь, какая помощь.
   - Мой будущий сын, - снова заговорил Старец. -  Сейчас  ты  приговорил  к
смерти еще одного человека.  Даже  если  ты  признаешь  меня,  ему  придется
умереть...
   - Лукас!
   Слово слетело с губ Аба, прорвав энергетический кокон.
   - Лукас! - уже громче крикнул Аб. - Лукас, ко мне!
   Сторожевые псы вскочили и, впервые забыв о  Рейфе,  уставились  на  окна.
Рука Шанкара, приподнявшаяся было,  замерла.  Раздался  шорох  ветвей,  и  в
следующее мгновение в комнату влетел серый зверь. Лукас остановился в центре
зала и внимательно оглядел собравшихся.
   Собаки заскулили. Та, что находилась между Рейфом и входной дверью,  была
ближе всего к Лукасу. Она вся сжалась, шерсть на ее загривке  встала  дыбом.
Взгляд Лукаса метнулся к Абу, потом  к  Шанкару  и  наконец  остановился  на
собаке.
   Медленно и бесшумно волк двинулся к  овчарке,  не  сводя  с  нее  горящих
янтарных глаз. Пес заскулил громче, заглушив скулеж остальных собак. Ни одна
из них не сдвинулась с места. Когда Лукас  подошел  к  собаке  вплотную,  та
неожиданно повалилась на пол, перевернулась на спину и  преданно  уставилась
на волка.
   Лукас на несколько секунд  замер  рядом  с  поверженной  овчаркой.  Потом
развернулся и, даже не взглянув на Рейфа, двинулся к  трону,  перед  которым
находились два других пса.
   Овчарки заскулили громче,  переступая  с  ноги  на  ногу,  как  бы  желая
броситься вперед, но их словно  сдерживала  невидимая  привязь.  Как  только
Лукас приблизился к ним, они, как и первый пес, покорно повалились на пол.
   - Взгляни на них, Шанкар, - прозвучал неожиданно четкий и  звонкий  голос
Аба. - Ты думал, что тренировки и энерговолны смогут заставить их  сразиться
с волком? Но древние инстинкты оказались сильнее.
   Лукас прошел мимо  распростертых  на  полу  псов.  Он  остановился  перед
троном, глядя на Шанкара так же, как совсем недавно смотрел на Шайтана.
   - Людишки, - прошептал Старец, - так глупы!
   Он положил ладонь на подлокотник кресла. В  следующую  секунду  сверкнула
вспышка.
   Лукас взвыл. Его подбросило в  воздух,  зал  наполнился  запахом  паленой
шерсти. Рухнув на полированный пол, волк попытался встать; лапы его дрожали,
взор затуманился. Лукас рванулся к Габи в последнем усилии защитить  ее,  но
снова упал.
   - Моя... -  прохрипел  волк.  Он  попытался  положить  голову  на  колени
девушки, но расстояние, разделявшее их, было слишком велико. - Моя Габ...
   Его голова упала, по телу пробежала судорога. Лукас замер.
   Рейфу показалось, что  мир  вдруг  перевернулся,  его  захлестнула  волна
жалости, он словно слился  с  Лукасом.  На  несколько  мгновений  Рейф  стал
волком, он познал все, что любил Лукас, познал глубину его  утраты.  Простая
звериная душа не смогла совладать с изощренной силой врага.
   - Нет! - Его голос донесся откуда-то издалека.
   Аб упал на колени рядом с Лукасом, осторожно коснулся косматого  волчьего
загривка. Шанкар сидел неподвижно, сжимая подлокотник кресла.
   - Нет! - спокойно повторил Рейф. - Лукас не умрет. На этот раз умрешь ты.
   В нем бушевала холодная ярость. Он не рискнул  бы  сейчас  выразить  свои
чувства словами. Он посмотрел Шанкару в глаза. Между ними искрой  пронеслось
понимание - понимание двух мужчин, пустившихся в путь и знающих, что один из
них никогда не вернется.
   "Лукас был последним. - Мысль Рейфа  стремительной  стрелой  вонзилась  в
сознание Старца. - Последним, кто восстал против тебя только для того, чтобы
умереть. Ты больше не убьешь ни одну живую душу..."
   Для них двоих время и пространство смешались. Грань, разделявшая  иллюзию
и  действительность,  исчезла,  но  это  уже  не  имело  никакого  значения.
Реальность заключалась сейчас в расстоянии, разделявшем Рейфа и Шанкара. Мир
вокруг  них  содрогнулся.  Солнечная  система,  сама  вселенная  сжались  до
размеров крошечного мыльного пузыря;  тогда  как  пятачок,  разделявший  их,
затмил  остальной  мир.  Мир  сжавшейся  вселенной..,  остров  на  крошечной
Земле..,  здание  на  маленьком  островке..,  комната..,  несколько   шагов,
отделяющих Рейфа от человека на троне...
   Их разделяло каких-то пять метров. Но это  было  больше,  чем  два  витка
вокруг вселенной. Они стояли лицом к лицу; и волны, пронзавшие  этот  зал  и
остров. Землю и вселенную, наполняли их силой -  силой,  доступной  лишь  им
двоим.
   Подобно невидимым огненным рекам - погруженной  во  мрак  и  ослепительно
яркой - вливалась в них сила.
   Рейф шагнул к трону.
   Шанкар стиснул подлокотник кресла, и снова сверкнула вспышка. Но на  этот
раз смертоносному лучу пришлось дважды  обогнуть  вселенную;  он  погас,  не
достигнув цели.
   Рейф сделал еще один шаг. Свет померк.
   "Лукас всего лишь зверь, и ради него ты променял рай на преисподнюю?"
   "Он был одним из живущих, - ответил Рейф, - а ты променял  его  жизнь  на
смерть".
   Их окружал непроглядный мрак, освещена была лишь узкая тропа.
   "Жизнь не имеет значения".
   Дюйм за дюймом Рейф преодолевал отрезок, отделявший его от Шанкара.
   "Только жизнь имеет значение".
   Рейф двигался по отвесному склону горы; мрак  наступал  со  всех  сторон.
Вспыхнул и померк последний луч. Рейф ослеп. Его можно было  лишить  зрения,
но не знания. Он продолжал двигаться вперед - даже ослепнув,  он  знал,  где
находится Старец.
   "Сын мой, ты должен был поверить мне. Ты никогда не сможешь стать сильнее
меня. Ты не прошел и половины пути".
   "Но я все еще иду", - ответил Рейф.
   Воздух вокруг загустел. Дышать стало  нечем.  Смертельный  холод  тисками
сжал его тело.  Рейф  упрямо  продвигался  вперед,  чувствуя,  как  холод  и
нехватка воздуха связывают его волю.
   "Ты уже почти мертв, - долетела до него мысль  Шанкара.  -  А  я  подожду
здесь, соберу всю  силу,  что  скопилась  на  Земле  за  долгие  века.  Тебя
поддерживает лишь добрая воля ныне живущих - безумцев, что грезят о  звездах
и скорбят об умирающем волке".
   Рейф стиснул зубы.
   "Если то, что я несу в себе,  способно  погибнуть,  то  человечество  уже
давно бы вымерло. Не лги  мне,  истинный  Отец  Лжи.  Сила,  питающая  меня,
гораздо величественнее, чем та, что питает тебя. Жизнь сильнее тлена".
   Он был уже совсем близко,  он  ощущал  Шанкара  в  микроскопической  доле
вселенной от себя.
   "Чем ближе ты подходишь ко мне, - продолжал Старец, - тем ближе подходишь
к своей смерти. Тебе остается лишь утешиться мыслью о  том,  что  твоя  сила
древнее и величественнее моей. Она погибнет вместе с тобой.  Герои  умирают,
но зло бессмертно. Ты думаешь, Шайтан  мертв,  потому  что  ты  убил  его  ?
Подожди пару лет, и появится новый Шайтан - тот, кто будет сдирать шкурки со
зверушек и прибивать их к перевернутым крестам".
   Рейф сделал последний шаг и почувствовал, что наконец может дотянуться до
Шанкара.
   "Что ж, вот ты и пришел. Ты проделал  немалый  путь,  надеясь  уничтожить
меня, но на самом деле ты лишь явился на мой зов, чтобы  обрести  смерть.  Я
сейчас укажу на тебя,  как  я  указал  на  того,  другого,  и  прикажу  тебе
погибнуть,  как  приказал  ему.  Ты  оскорбил  меня,  Рафаэль  Харалд,  и  я
приказываю тебе умереть!"
   Из мрака, окутывавшего Шанкара, что-то вылетело и ударило Рейфа в  грудь.
Ледяной луч пронзил его тело, лишив остатков  тепла.  Рейф  чувствовал,  как
смертельный холод разъедает  сердце.  Он  знал,  что  умирает.  Он  рванулся
вперед, его пальцы сомкнулись на шее Шанкара.
   "Я могу! - крикнул Рейф, собрав воедино  остатки  угасающей  жизни.  -  Я
могу!"
   С этой мыслью он швырнул свое  тело  вперед,  туда,  откуда  исходил  луч
смертельного холода. Он бросился на луч так, как бросается человек на клинок
шпаги, чтобы схватить врага.
   Руки Рейфа растворились в темноте, мрак окутал его сознание...

Глава 17

   И Рейф Харалд умер.
   Но ему не позволили остаться в стране мертвых. Прошло какое-то время, и к
нему вернулись зрение и слух.
   Он обнаружил, что лежит на белой постели в совершенно белой комнате.
   Габи, Аб и все остальные подолгу просиживали у его кровати.
   А однажды, совершенно неожиданно, рядом возникла  косматая  голова;  руку
мягко обхватили челюсти, способные перекусить ее как  крылышко  цыпленка.  И
тогда к Рейфу вернулась речь.
   - Лукас? - прошептал он.
   Кто-то  повернул  ручку  у  изголовья  кровати,  и   верхняя   ее   часть
приподнялась. Рейф увидел не только Лукаса, но и Габи, и Аба, и  еще  одного
человека в белом одеянии, со стетоскопом на шее.
   - Да, - проскулил волк, - я здесь.
   - Ты должен был узнать Лукаса, - с улыбкой сказал Аб. - Ведь  это  ты  не
позволил ему умереть.
   - Я? С чего вы взяли?
   - Я им сказал. - Волк лизнул Рейфу руку.
   - Как только Лукас снова научился говорить, - объяснила Габи. - А  теперь
наконец и ты заговорил. - Ее голос дрогнул.
   Рейф медленно покачал головой. Он испытывал страшную горечь от того,  что
сейчас должен будет разочаровать их.
   - Все кончено, - прошептал он. - Я умер. Шанкар убил меня.
   - Ладно тебе! - воскликнул Аб с улыбкой. - Нам все хорошо известно.  Твое
сердце работает четко, как метроном. - Он усмехнулся. - Ну  что  же  делать,
если ты все это время ленился вставать с постели.
   Рейф не улыбнулся в ответ.
   - Шанкар, - сказал он. - Где Шанкар? Улыбка сбежала с лица Аба.
   - Кремирован, - ответил он, - мы решили подстраховаться.
   - Подстраховаться? - Рейф повернул к нему голову. -  Ты  хочешь  сказать,
что он тоже мертв?
   - Ты же убил его, - прорычал Лукас, - и позволил жить мне.
   - Я? - Рейф обвел всех взглядом. - Я не мог этого сделать.  Ведь  это  он
убил меня.
   Он заметил, что Аб с Габи смотрят на него с недоверием.
   - Я даже не помню, чтобы я прикоснулся к нему, - сказал Рейф. - Как я мог
убить его?
   - Ты прикоснулся к нему, и еще как, - ответил Аб. - Ты целую вечность шел
к его трону. А когда добрался, то бросился на Шанкара, и вы оба  рухнули  на
пол. И чары Старца развеялись без следа, мы  все  внезапно  освободились.  Я
подбежал к трону, ты сжимал шею Шанкара. Он уже был мертв.
   - Сжимал шею? - Рейф опустил глаза и посмотрел на свои  руки,  неподвижно
лежавшие на белой простыне. Они выглядели такими тонкими и хрупкими.
   - Если бы он убил тебя, - продолжал Аб, - то, значит, ты свернул ему шею,
уже будучи мертвым. А на такое не способен даже ты.
   - Правда?  -  Несмотря  на  затуманенное  сознание,  Рейф  оценил  комизм
ситуации. Он горько усмехнулся, глядя на свои руки. - Реакция! Самый  ловкий
человек в мире. Настолько ловкий, что сумел убить уже после того, как  убили
его самого.
   - Тебя никто не убивал, - возразил Аб. - И хватит твердить о  смерти!  От
твоих слов у меня мороз по коже. Ты же здесь, разговариваешь  с  нами,  ведь
так?
   - Какая разница. - Рейф знал, что они никогда не смогут  его  понять.  Он
взглянул на Аба, потом на Габи, в  глазах  его  застыла  тоска.  -  Я  скоро
исчезну.
   - Доктор, - обратился Аб к человеку со стетоскопом. - Скажите же ему, что
он жив.
   - Даю вам слово, мистер Харалд, - вмешался человек в белом одеянии. - Ваш
организм в полном порядке, все органы работают совершенно нормально.
   - Я вам верю, - согласился Рейф. - Но это  не  имеет  никакого  значения.
Случилось то, что случилось. Я проиграл битву с Шанкаром. Он убил меня, и  я
умер.
   - Да, - раздался вдруг голос Лукаса. - Это правда. Рейф умер. Ради  меня.
- Мощные челюсти нежно обхватили его запястье. - Я здесь. Всегда. И  уйду  с
тобой, Рейф.
   - Нет! - взорвалась Габи. - Никто  из  вас  никуда  не  уйдет!  Рейф,  ты
останешься со мной. Все остальное - чепуха, не имеющая никакого  значения...
- Она резко повернулась к Абу и доктору:
   - Вы поняли? Никакого значения, жив он или мертв!
   Она снова обернулась к Рейфу.
   - Ты все понял? - резко спросила она. - Ты останешься  со  мной!  Вы  оба
останетесь со мной, и, начиная с сегодняшнего дня, я буду  присматривать  за
вами.
   Рейф грустно смотрел на девушку.
   - Ничего не выйдет, Габи.
   Но, как ни странно, произнеся  эти  слова