мне хотелось.
     Комов (пробует воспроизвести услышанные звуки). А это что было?
     (Пауза.)
     Малыш. А,  понимаю. Ты совсем не умеешь, но я тебя понял. Не могу
ответить, ведь  у  тебя нет слова,  чтобы назвать.  А ты знаешь больше
слов, чем я. Дай мне слова. Ты дал мне много слов, но не те.
     (Пауза.)
     Комов. Какого это было цвета?
     Малыш. Никакого.  Цвет  - это когда смотришь глазами.  Там нельзя
смотреть глазами.
     Комов. Где - там?
     Малыш. У меня. Глубоко. В мо„м доме.
     Комов. А как там на ощупь?
     Малыш. Прекрасно.  Удовольствие.  Ч-чеширский кот!  У меня  лучше
всего. Так было, пока не пришли люди.
     Комов. Ты там спишь?
     Малыш. Я  там вс„.  Сплю,  ем,  размышляю.  Только играю я здесь,
потому что люблю смотреть глазами.  А там тесно играть.  Как  в  воде,
только ещ„ теснее.
     Комов. Но ведь в воде нельзя дышать.
     Малыш (изумл„нно).  Почему нельзя?  Можно. И играть можно. Только
тесно.
     (Пауза.)
     Теперь ты вс„ обо мне узнал?
     Комов (решительно).  Нет. Ничего я о тебе не узнал. Ты же видишь,
у нас нет общих слов. Может быть, у тебя есть свои слова?
     Малыш. Слова...  Это  только  у  людей.  Я знал,  что есть слова,
потому что помню.  По бим-бом-брамселям.  Что такое?  Я не знаю.  Было
удовольствие говорить. Игра. Но теперь я знаю, зачем многие слова...
     Комов. Теперь ты знаешь  слово  "океан",  но  океан  ты  видел  и
раньше. Как ты его называл?
     (Пластичные движения Малыша на  полу  напоминают  перекаты  волн.
Пауза.)
     Я слушаю.
     Малыш. Что ты слушаешь? Зачем? Я назвал. Так нельзя услышать. Это
внутри.
     Комов. Может  быть,  ты  сможешь  показать?  У  тебя есть листья,
прутья...
     Малыш (сердито).  Листья,  прутья не для того,  чтобы показывать.
Листья и прутья для того,  чтобы размышлять.  Если  не  знаешь,  какой
вопрос,  -  камни  и прутья,  если тяжелый вопрос - листья.  Тут много
всяких вещей.  Вода,  лед -  он  хорошо  тает,  поэтому...  Нет  слов.
(Вздыхает.) Много такого, для чего нет слов. Но это там, у меня.
     (Вандерхузе горестно вздыхает.)
     Майка (Малышу). А когда ты танцуешь? Это что?
     Малыш (смотрит на Майку,  выражение его лица смягчается,  нежно).
Мам-ма...  мам-ма... (Ровным голосом.) Это тоже для размышления. И для
понимания. Не знаю... Так получается.
     (Пауза.)
     (Комову.) Что делать? Ты придумал?
     Комов. Придумал.  Ты  возьмешь  меня с собой,  я посмотрю и сразу
многое узнаю. Может быть, даже - все.
     Малыш (делает    несколько   движений,   резких,   взволнованных.
Возвращается к Комову).  Об этом я размышлял. Я знаю, что ты хочешь ко
мне.  Я тоже хочу, но я не могу. Это вопрос! Когда я хочу, я все могу.
Только не про людей.  Я не хочу,  чтобы они были,  а они есть. Я хочу,
чтобы ты пришел ко мне, но не могу. Люди - это беда.
     Комов. Понимаю. Тогда я возьму тебя к себе. Хочешь?
     Малыш. Куда? (Забирается с ногами в кресло.)
     Комов. К себе.  Туда,  откуда я пришел.  На Землю,  где живут все
люди. Там я тоже, могу узнать о тебе все.
     Малыш. Но ведь это далеко?  Или я тебя не понял?  (Спрыгивает  на
пол.)
     Комов. Да, это очень далеко. Но мой корабль...
     Малыш (снова  возбужденно  мечется.  Застывает).  Нет!  Я не могу
далеко.  Один раз я играл на  льдине.  Заснул.  Проснулся  от  страха.
Большой,  огромный страх.  Фрагмент!  Я даже закричал. Льдина уплыла в
океан,  и я видел только верхушки гор,  я подумал, что океан проглотил
остров.  Я  очень  захотел  вернуться,  и льдина сразу пошла обратно к
берегу.  Теперь я знаю,  мне нельзя далеко.  Мне  было  худо,  как  от
голода. Хуже, чем от голода. Я не могу даже просто далеко и уже совсем
не могу очень далеко.  (Садится на  пол.  Сидит  неподвижно.  Слышится
мелодия, затем песенка Малыша.)
                     Тебе нельзя ко мне,
                     А к тебе мне -
                     Беда...
                     Вот какая смешная
                     Получается игра, -
                     Простая шарада,
                     Как дважды два.
                     Есть остров у  меня,
                     У тебя -
                     Острова...
                     Вот какая смешная
                     Получается игра...
     (вскакивает на ноги, подходит к Комову.) Нет. К тебе я не могу.
     Комов (натужно-весело).  Ну,  хорошо.  Я знаю, ты любишь задавать
вопросы. Задавай, я буду отвечать.
     Малыш (идет  к разбросанным на полу прутьям и камням.  Садится на
пол,  хочет взять один из прутьев и не берет.  Комову).  Нет.  У  меня
много вопросов к тебе.  Почему падает камень? Почему пальцев десять, а
чтобы считать,  нужен всего один?  Почему я весь день живу,  а вечером
перестаю  жить.  Ведь,  когда я засыпаю,  я перестаю жить?  Да?  Много
вопросов. Но я не буду сейчас спрашивать. Сейчас плохо.
     (Пауза. Где-то слышна мелодия песенки.)
     (Комову.) Я прошу тебя,  думай,  что делать.  Если сам не  можешь
быстро думать,  пусть думают твои машины в миллион раз быстрее, потому
что мне хуже, чем вчера. А вчера было хуже, чем позавчера.
     (Вандерхузе опять  протяжно  вздыхает.  Малыш  быстро подбирает в
корзину камни и исчезает. Пауза. Песенка стихает.)
     Комов. Ничего не поделаешь. (К Вандерхузе.) Яков, прошу тебя, дай
радиограмму в Центр,  пусть доставят сюда ментоскоп,  я вижу,  мне без
него не обойтись.
     Вандерхузе. Хорошо...  Но я  бы  хотел  обратить  ваше  внимание,
Геннадий...  За весь разговор на индикаторе ни разу не зажегся зеленый
огонь...
     Комов. Я видел.
     Вандерхузе. Но это не просто отрицательные эмоции,  Геннадий. Это
ярко выраженные отрицательные эмоции...
     Комов. Да,  Яков, ярко выраженные... Но - не Малыша. Мы мешаем не
Малышу,  мы мешаем аборигенам.  Вы же видели, сам Малыш не в состоянии
объяснить, чем, собственно, ему мешают люди.
     Вандерхузе. Вы хотите сказать, Геннадий, что аборигены...
     Комов. ...создали  между  собой   и   нервной   системой   Малыша
устойчивую внутреннюю связь. Вы помните, он испугался на льдине, и они
тут же вернули его  к  берегу,  он  хотел  есть,  и  они  тут  же  его
накормили...  И  теперь через Малыша они ясно дают нам понять,  что не
желают нас, поэтому с нашим появлением Малыш находится в таком сильном
возбуждении.
     Майка. А мне  показалось...  Но  может  быть,  я  ошибаюсь,  я  в
контактах никогда до этого не участвовала...
     Комов (заинтересованно). Что вам показалось, Майя?
     Майка. Мне  показалось,  что  Малыш  уже  потянулся  к нам,  сам,
аборигены - против, и поэтому ему стало хуже, они по-прежнему не хотят
нас а Малыш - к нам.
     Комов (подхватывает).  А Малыш если будет полностью доверять  нам
и,  более того,  будет испытывать достаточно сильную нужду в нас, этим
нам поможет. Так я вас понял?
     Майка (беспомощно). Не совсем так, Геннадий Юрьевич...
     Комов (встает). Об этом мы с вами еще поговорим, а сейчас идемте,
Майя. Мне нужна будет ваша помощь.
     (Комов и Майка уходят.  Вандерхузе продолжает сидеть отрешенно  и
печально. Появляется Малыш.)
     Вандерхузе (замечает Малыша). Иди ко мне, мой мальчик.
     (Малыш приближается к Вандерхузе.)
     (С усталой добротой.) Мы совсем замучили тебя.  Я  ни  о  чем  не
стану  спрашивать.  Ты рассказал нам о себе,  если хочешь,  я расскажу
тебе, о чем помню я. (Встает.) Подожди меня здесь. (Уходит.)
     (Малыш остается  один.  Он с любопытство,  но опасливо подходит к
разным вещам в рубке,  рассматривает их.  Возвращается  Вандерхузе.  В
руках  у  него  футляр  для  скрипки.  Вандерхузе  вынимает  скрипку и
начинает играть. С первыми звуками скрипки загорается экран. На экране
перед  Малышом река,  идет лед,  весна...  и музыка льется,  льется...
Малыш видит то прошлое,  земное,  в котором мальчика еще не было, но с
которым  была  связана  жизнь  его  родителей  или  его  дедов.  Леса,
проселочные дороги среди летних  лугов,  веселые,  счастливые  люди...
Вандерхузе опускает скрипку. На экран врывается война... Идет всеобщая
мобилизация,  десятиклассники и десятиклассницы с выпускных балов - за
винтовки... За кадрами звучит баллада о Ромео и Джульетте.

        В ту весну ей было шестнадцать,
        Джульетта звали ее,
        На школьных учебниках девочка
        Выводила имя свое.

        Имя было, конечно, Ромео,
        Лучше имени этого нет,
        Самый лучший из всех мальчишек,
        Самый лучший на этой земле.

        А мальчишке было шестнадцать,
        Любил он стихи и бокс,
        И в классе - на школьных учебниках
        Рисовал он профиль ее.

        Ах, Джульетта, Джульетта, Джульетта!
        Лучше имени этого нет,
        Лучшей девочки нет на свете,
        Лучшей девочки нет на земле.

        Ни Монтекки, ни Капулетти
        Не грозили тогда бедой...
        Почернела роса на рассвете,
        И назвалось этой войной.

        И остались на школьных учебниках
        Профиль девочки, имя его...
        В Ленинграде погибла Джульетта,
        И Ромео погиб под Москвой.

        Ах, Джульетта, Джульетта, Джульетта!
        Лучше имени этого нет,
        Лучше имени нет - Ромео,
        Когда только шестнадцать лет.

        Когда будет тебе шестнадцать,
        Ты, дружок, погрусти о них,
        Вспомни с нежностью и печалью,
        Чтобы лучше любить и жить.

        Ах, Джульетта, Джульетта, Джульетта!
        Лучше имени этого нет,
        Лучше имени нет - Ромео,
        Когда только шестнадцать лет.

        Когда будет тебе шестнадцать,
        Ты, дружок, погрусти о них,
        Вспомни с нежностью и печалью,
        Чтобы лучше любить и жить.

        Ах, Джульетта, Джульетта, Джульетта!
        Лучше имени этого нет,
        Лучше имени нет - Ромео,
        Когда снова шестнадцать лет.

     Три последних куплета идут  уже  на  кадрах  послевоенной  земли.
Снова  мир,  жизнь,  счастливые дети...  Малыш все это время неотрывно
глядит на экран,  потом  в  страстной  мольбе  тянет  к  экрану  руки.
Убегает.)

                                 Зонг

     Галактические лайнеры,
     Курс созвездия Тельца...
     В бесконечности оставлена
     Синим шариком Земля.

     Взмах рук, шаг ног,
     Миллиардный народ,
     Враг-брат, враг-друг,
     Разберись попробуй тут:
     Кто - я? Кто - ты? Кто - мы?
     Взгляни!

     Нет,
     Не понять нам самим себя.
     Где
     Тот другой, тот иной,
     Где чужие глаза?
     Взгляни!
     Кто - я? Кто - он? кто - мы?
     Что мы смогли?
     Что не смогли?

     Свет-тень, свет-тень,
     Свет-тень, свет-тень...

     И межзвездные сигналы мы
     Посылаем без конца,
     Если есть нам где-то равные,
     Друг, откликнись! Я - Земля .

     Взмах рук, шаг ног,
     Милллиардный народ.
     Враг-брат, враг-друг, -
     Разберись попробуй тут.
     Кто - я, кто - ты, кто - мы.
     Взгляни!

     Нет,
     Не понять нам самим себя.
     Где
     Тот другой, тот иной,
     Где чужие глаза?
     Скажи, кто - я,
     Кто - он, кто - мы?
     Что мы смогли?
     Что не смогли?

     Свет-тень, свет-тень,
     Свет-тень...

                               Занавес

                           Действие третье

                            Картина первая

     Комната Майки.  Майка в домашней одежде сидит с ногами на  койке,
перед ней разложены карты, записи, аэрофотоснимки. Возле кровати стул,
на стуле бутылка с соком.  Майка занята делом,  но это  не  мешает  ей
тихонько насвистывать мотив и вполголоса напевать.

    Майка.      Твой голос мне одна отрада,
                Он чуть надтреснутый с годами,
                И, как прошедшее, глухой,
                Но для меня - одна отрада,
                Твой голос - мне одна отрада,
                Мне в голосе твоем покой.

                Твое молчанье мне отрада,
                Я в нем тону и воскресаю,
                Такой неравный этот бой,
                Но для меня - одна отрада,
                Твое молчанье - мне отрада,
                Моя надежда только в нем.

                Но я солгу, сказав "не надо",
                Но я солгу, сказав "не надо
                Мне больше в жизни "ничего",
                Есть величайшая отрада -
                Быть между небом и землей,
                Есть величайшая отрада...

     (В то время как Майка,  занимаясь работой, тихонько напевает сама
себе,  дверь приоткрывается и в комнату проскальзывает Малыш,  так  же
неслышно  он  притворяет  дверь,  прижимается  к ней спиной и какое-то
время слушает Майку. Майка отрывается от карты, видит Малыша.)
     Малыш. Мам-ма... (Идет к Майке.) Он придумал?
     Майка (тихо). Нет, колокольчик.
     Малыш. Он придумает?
     Майка (еще тише). Да, колокольчик...
     Малыш (требовательно). Скажи еще раз!
     Майка (сдерживая слезы). Да, колокольчик.
     Малыш. Феноменально!   (Усаживается   на   пол   перед   Майкой.)
Щелкунчик!
     Майка. Я ждала тебя, Малыш.
     Малыш. Зачем?
     Майка. Мне без тебя плохо.
     Малыш (перекатывается на полу,  снова - перед Майкой). Тебе плохо
без меня?  Феноменально!  Тебе плохо без меня,  мне  плохо  без  тебя.
Ш-шарада!   Сейчас,   подожди,  я  размышляю...  (Целая  серия  гибких
движений,  перекатов.) Не трогай  моего  котенка...  не  трогай  моего
котенка...
     Майка. Ну что ты,  колокольчик?  Ты же хотел прийти  ко  мне?  Ты
пришел,  и я рада тебе.  И мы сейчас с тобой вместе,  мы даже играть с
тобой можем. Ты любишь играть? Ты играл один, а теперь...
     Малыш. Нет.  Только  сначала  я  играл  один.  А потом я играл на
озере,  посмотрел в воду и увидел там мальчика,  хотел  с  ним  играть
(ударяет  ладошкой  об пол,  как будто по воде),  но мальчик распался.
Тогда я очень захотел,  чтобы со мной был тот мальчик, чтобы играть, и
чтобы не один, много-много таких мальчиков. И стало так.
     (Малыш вскакивает на ноги, начинает кружиться по кругу, и вот уже
много таких фигурок... Малыш останавливается - фигурки исчезают.)
     Сейчас я не хочу играть.  (Усаживается  на  полу  перед  Майкой.)
Зачем вы пришли сюда?
     Майка. Я потом отвечу тебе  на  этот  вопрос.  Сначала,  если  ты
хочешь, я расскажу тебе сказку... про горы, про зеленые светлячки...
     Малыш (нежно).  Мам-ма...   Колокольчик...   Сверчок   на   печи!
Котя-котинька-коток, котя-серенький хвосток... Майка. Да, мой котенок,
да, сверчок. Слушай...

     Далеко в горах Памира,
     Где ночуют облака,
     За пустынные вершины
     Солнце спрячется едва,
     Выплывает, словно диво,
     Синий челн, а в нем - Луна.
     Тихо льет она на Землю
     Свет, прозрачней хрусталя,
     И роняет, нет - не тени, -
     Голубые ожерелья
     На высокие снега.
     На рассвете ухнет филин,
     Вздрогнет бледная луна
     И пригоршнями рассыплет
     Из волшебного ларца
     Серебро, рубины, лалы...
     И растает.
     Над Землею Солнце встанет,
     Туго жаркий лук затянет,
     И летит его стрела
     По ущельям среди скал,
     И за солнечной стрелой
     Если нам с тобой пойти,
     Можно камушки найти,
     Что рассыпала Луна,
     Словно в море жемчуга.

     Малыш. Феноменально! Красиво. А светлячки?
     Майка. В неприступных скалах прячет Луна свои сокровища,  вот они
и светятся ночью, но никто не знает, где их искать...
     Малыш. Даже если люди придумают такие машины? Которые размышляют?
     Майка. Да,  Малыш.  Даже  если  эти  машины  будут  охотиться  на
светлячков, все равно у них ничего не выйдет.
     Малыш. Конечно,   не   выйдет.   Ф-фрагмент!   Не   охотиться  на
светлячков.  (Женским  голосом.)  Кошенька,  ласонька  моя...   (Своим
голосом.)   Не   трогай   моего  котенка.  (Вскакивает  на  ноги.)  По
бим-бом-брамселям!  Но это все у вас там,  на Земле.  У меня здесь нет
Луны. И Солнце у меня другое. Скажи, зачем вы пришли сюда? Зачем?
     Майка (осторожно). Видишь ли, здесь у каждого из нас своя задача.
Яков - он так понравился тебе, ну тот, у которого волосы на щеках...
     Малыш. Я знаю,  у него есть такая красивая  (пытается  изобразить
руками скрипку) штука... нет, не знаю, что это. Из нее - музыка. Может
быть, это музыка Луны?
     Майка. Это скрипка,  Малыш.  Может быть, это музыка Луны. А Яков?
Он очень добрый.  Он капитан нашего корабля, это он привел наш корабль
сюда, к тебе. Комов, тот, который все спрашивает тебя
     (Малыш беспокоится, меняет позу.)
     и которому  ты  задаешь свои вопросы,  он изучает жизнь на других
планетах,  есть ли кто на планете живой,  не хочет ли он чашей дружбы,
или кому-то нужна наша помощь... Комов у нас самый главный.
     Малыш. Я это сам понял. Он умеет размышлять почти как я.
     Майка (ласково). Ты все правильно понял. Ну, вот Попов...
     Малыш. У него эти машины! Они мигают, двигаются... Ш-шарада!
     Майка. Да,  он управляет такими машинами,  и еще он - радист,  он
делает так, чтобы люди знали, где мы, что у нас происходит, и чтобы мы
не теряли связь с людьми...  А я?  А хочу знать, какие породы на твоей
планете,  может быть,  здесь есть такие редкие металлы, которых нет на
Земле,  но  они  нам  очень  нужны,  и еще это нужно знать нам,  чтобы
размышлять - ну,  как ты размышляешь,  - сможем ли мы на твоей планете
сделать  так,  чтобы здесь жили люди с другой планеты,  которой грозит
гибель...
     Малыш (энергично протестует,  вскакивает на ноги,  садится, снова
вскакивает).  Нет!  Люди - это беда. Люди здесь - нельзя! Не охотиться
на светлячков!
     Майка (дотрагивается до Малыша,  но тут же отдергивает руку,  как
от ожога).  Нет,  нет,  Малыш,  мы не тронем твоих светлячков, если ты
этого не хочешь.  Мы узнали,  что твоя планета занята,  и теперь будем
искать другую. Ведь раньше мы думали, что она свободна.
     Малыш (удовлетворенно).  Феноменально! Значит, вы хотели, а у вас
ничего не получилось?  У вас было много-много вопросов,  как у меня, а
ответов нет, нет удовольствия.
     Майка (смеется).  Удовольствие  у  нас  все ровно есть - мы здесь
встретили тебя.  Это очень много удовольствия, Малыш, больше, чем если
бы мы получили ответы на свои вопросы.
     Малыш (перекручивается на заду на 360о).  Ш-шарада!  Ну ладно. Ты
мне объяснила, зачем вы здесь? А к звездам вы тоже летаете? Зачем?
     Майка. Звезды...
     (Пауза.)
     Ведь если звезды зажигают,
     Значит - это кому-нибудь нужно?
     Значит - кто-то хочет, чтобы они были?
     Да, да!  Чтобы они были...  Мы хотим их узнать,  Малыш. Для себя,
для тебя - тоже.  Вот подумай,  появляется на свет человек. Сначала он
говорит: "Хочу есть". Потом он говорит: "Хочу знать"...
     Малыш (сердито).  Ч-чеширский кот!  Я сам сначала хотел  есть,  а
теперь хочу узнавать, все узнавать. Так мне интересно.
     Майка. Вот и человеку интересно.  И он будет  летать  к  звездам,
спускаться на дно океана... Даже из любопытства.
     Малыш. Это потому, что он - хочет, понимаю... Я тоже, когда очень
хочу,  все могу.  (Задумывается.) Странно... (Смотрит вопросительно на
Майку.)
     Майка. Что странно, колокольчик?
     Малыш (поднимается с полу). Никогда со мной так не было...
     Майка. Как?
     Малыш. Чтобы я хотел для себя и не мог. (Хочет уйти.)
     Майка. А что ты хочешь?
     Малыш. Я хочу разделиться пополам.  Сейчас я один, а чтобы стало:
я - два.
     Майка (вздрагивает). Это невозможно, Малыш.
     Малыш (никак  не может уйти).  А если бы возможно?  Плохо это или
хорошо?
     Майка. Не надо об этом,  колокольчик... Не плохо и не хорошо, это
- больно, это несчастье.
     Малыш (с  возрастающим  возбуждением  и потому весь в движениях).
Что такое несчастье? Значит, есть - счастье? Правильно?
     Майка (мягко).  Счастье...  Это когда можешь пони мать.  Понимать
человека, понимать цветы, дождь... Пони мать нам с тобой друг друга.
     Малыш (медленно пятясь к выходу). Если такое - счастье, знач