будто пипогиго горбаты,
    Ирреверзиблус предложил  комиссии  дать  пипогиго почистить ботинки.
Пипогиго набросились на них и за пару минут вычистили до блеска.  А пос-
кольку ни у одного посетителя не было пары туфель,  из которых не торчал
бы палец или пятка,  их также покрыли сапожным  кремом  и  отполировали.
Возникло даже впечатление,  что у всех абсолютно целые ботинки.  А когда
Ирреверзиблус поручил другим пипогиго стряхнуть пыль с  костюмов  членов
комиссии,  сильные движения щеткой ортогенных служащих чувствительно за-
девали кожу,  которая проглядывала сквозь  лохмотья,  и  члены  комиссии
вздохнули с облегчением, когда в следующем большом помещении могли на-
    блюдать, как пипогиго женского пола чистят пол с помощью пылесосов и
полотеров.
    - А теперь перейдем к более сложным видам деятельности.
    Ирреверзиблус провел их в помещение,  где самочки пипогиго сажали на
горшок детишек,  кормили их и мыли.  Радарро снова обратился к члену ко-
миссии:  - Вам не кажется,  что у них на лице какое-то пренебрежительное
выражение - будто губы поджаты?  Мне кажется, нашим детям не стоит пока-
зывать такие лица, не то у них на всю жизнь шок останется...
    Но член комиссии ответил, что пипогиго-самочки выглядят просто вели-
колепно - может, они чуточку морщинистые, тогда это бабушки.
    - А этот шафранно-желтый ужасающий цвет!  - с отвращением воскликнул
Радарро.
    - Желтый цвет поднимает человеку настроение. Даже древние греки счи-
тали желтый очень красивым.
    Ирреверзиблус показал им пипогиго, которые сшивали дела в папки.
    - Правда,  - признался ученый, - только по предписанной очередности.
Приходится самим сортировать дела,  а пипогиго только собирают их в пап-
ки, но я надеюсь преодолеть эту начальную стадию.
    Он пригласил  господ  подкрепиться закусками - пипогиго-официантки в
белых платьицах сервировали маленькие столики на птичьих лапках, которые
пипогиго смастерили сами. Омлеты, которые они подали, приготовил пипоги-
го-повар в большом белом колпаке.
    - Надеюсь,  омлет не из яиц пипогиго? - спросил Радарро с отвращени-
ем.
    - У нас полуиндустриальная яйцеферма по выращиванию цыплят и получе-
нию яиц.  Пипогиго разбрасывают там корм, собирают яйца, некоторые режут
кур.
    "Так у них же появится инстинкт хищных птиц!" - подумал Радарро,  но
вслух этого не произнес.
    Комиссия была рада после стольких лет воздержания опять поесть омле-
та,  тем более что брать добавку можно было сколько угодно. В конце кон-
цов Ирреверзиблус призвал троих неодетых пипогиго (неодетые могут  поль-
зо-
    ваться крыльями) и отправил их в город на поиски съестного.
    - Они  полетят  сейчас  в  магазины и ларьки и,  если там что-нибудь
есть,  передадут нам об этом по радио. Закажите, что вам нужно. Если это
есть в наличии, вы все получите.
    Спустя полчаса трое пипогиго спланировали прямо перед домом с корзи-
нами в руках и достали оттуда пакетики с пищевым концентратом, фруктовы-
ми торгами и даже кольцом копченой колбасы. Члены комиссии устремились к
Планусу Ирреверзиблусу,  чтобы он предоставил каждому в пользование лич-
ного пипогиго. Ирреверзиблус выразил сожаление. - Пока только по предва-
рительным заявкам, - объявил он.
    - В таком случае,  надеюсь,  с гарантией и подробной инструкцией?  -
спросил  Радарро.  Ирреверзиблус  только рассмеялся.  Радарро задержался
после ухода комиссии.  - Я хотел бы, чтобы моя жена посмотрела на такого
ортогенного служителя, прежде чем я приму окончательное решение.
    Ирреверзиблус предложил  поехать к нему тут же.  Радарро показалось,
что это сон,  когда из-за павильона выехал автомобиль, за рулем которого
сидело  существо  с  шафранно-желтым лицом.  - Желаете сесть впереди?  -
спросил Ирреверзиблус.  - Благодарю вас,  нет,  - ответствовал  Радарро.
Подъезжая к дому,  он попросил Ирреверзиблуса не сразу выходить со своим
пипогиго к дверям.  Навстречу им,  заслышав непривычный звук машины,  из
дома вышла фрау Изабель Радарро. Она ничуть не испугалась при виде пипо-
гиго. Разве может испугать тот, кто водит исправную машину?
    - Ты не хотела бы,  чтобы такие индивидуумы помогали тебе  по  дому?
Может быть, даже стирали белье? - спросил Радарро.
    - Конечно! - воскликнула жена. - Вонь в доме стоит аж до неба!
    - А  он  не кажется тебе несколько странным?  Мне все время чудится,
что он ухмыляется.
    - Он не ухмыляется,  - сказала фрау Радарро.  - Он просто очаровате-
лен.
    - Я  выдам  вам на завершение работы еще пять биллионов,  - пообещал
Радарро Ирреверзиблусу.  - Мы приступим к осуществлению проекта "Пипоги-
го" со всем возможным размахом.
    - Помните ли вы,  - спросил Адам Радарро Плануса Ирреверзиблуса, да-
вая в своем доме прием в его честь,  на котором  выдающиеся  деятели,  а
также возвышенные умы общества не давились,  как еще недавно, за бутерб-
родом и не подставляли друг другу подножки,  чтобы успеть схватить  пос-
ледний кусочек огурца, а спокойно, с достоинством, частью даже пресыщено
смотрели на уставленные яствами столы,  за которыми стояли пипогиго-дамы
в белых передничках и зазывными жестами предлагали отведать хоть что-ни-
будь.  - Помните, дорогой профессор Ирреверзиблус, как я принял вас тог-
да, еще до вашей экспедиции в горы Альфа?
    - Помню,  - ворчливо ответил профессор. Почемуто, как и все гости на
приеме,  он находился в дурном настроении. Не помогло и то, что Адам Ра-
дарро принялся напоминать тяготы прошлого.
    - Теперь  мы  видим прекрасный узор подлинного персидского ковра,  а
ведь он годами был покрыт толстым слоем пыли. А помните, как здесь горе-
ла  -  да  и то когда ей вздумается одна-единственная лампочка?  А какие
черные были стекла в окнах?
    - Да, - соглашался Ирреверзиблус. - Да-да-да, конечно же, помню.
    - Разве мы не достигли теперь такого уровня,  которого,  может быть,
не  достигали даже предшественники наши,  и разве не правда,  что мы все
теперь в состоянии
    посвятить себя творческой работе?  По статистике, мы достигли сейчас
такого количества изобретений, которое превосходит уровень последних ста
лет,  - и все благодаря вашему основополагающему открытию, созданию сов-
ременных эльфов, пипо, как мы их теперь с любовью называем.
    - А почему, в таком случае, у всех здесь такие вытянутые лица, будто
состояние дел снова неудержимо развивается к худшему ?  - спросил  Ирре-
верзиблус.
    - Состояние  дел  всегда должно неудержимо развиваться в ту или иную
сторону...  Состояние,  которое удержимо, не продвигает нас вперед. Я не
знаю ни одного такого состояния в истории,  которое не было бы неудержи-
мым,  даже если оно на первый взгляд вроде бы благоприятно. У нас теперь
лучшие, красивейшие машины, на рынке появляется все больше новых изобре-
тений,  но кто станет заботиться обо всех этих вещах? Ведь теперь недос-
таточно просто ремонтировать их,  как это делают наши пипо - и,  призна-
юсь, делают превосходно. Мы не можем найти никого, кто бы мог запрограм-
мировать машины, чтобы они что-то делали, а этого наши пипо не могут. Мы
сами должны мучиться с этой рутинной работой. Вот почему мои гости ходят
с вытянутыми лицами,  ибо прекрасное время, которое они могли бы употре-
бить на изобретение новых машин или создание новых произведений  искусс-
тва,  что  всем нам теперь стало доступно,  они вынуждены тратить на то,
чтобы программировать автоматы или же менять какие-то мелочи в  основных
типах машин.  Вместо того чтобы сконцентрироваться на начертании великой
линии будущих столетий,  понимаете?  Они вынуждены,  жалуются они, зани-
маться  инженерно-бюрократической мелочной работой.  Я пригласил их всех
на этот прием не для того, чтобы набить их желудки (большинство паштетов
и  пирожных  - лишь муляжи,  они сделаны из пластика,  ведь их все равно
никто не ест).  Я пригласил всех,  и они последовали моему  приглашению,
дабы услышать от вас, как вы намерены развивать наших пипо далее. Конеч-
но, пипо очень прилежные и добросовестные слуги, никто не хочет подверг-
нуть критике ваши творения, но нам все время приходится про-
    граммировать самих пипо.  Приходится разъяснять им до тонкостей, что
им предстоит делать.  Если мы даем им почистить ботинки,  они чистят бо-
тинки, пока мы их не остановим. Это нерентабельно: чище, чем чистым, бо-
тинок стать не может.  И зачем пипо часами чистить  ботинки  всей  семьи
вместо того, чтобы подыскать себе другую работу - например, очистку гри-
ля?  Но мы вынуждены совать его туда носом. Да, для грязной работы у нас
теперь есть пипо,  от нас больше не пахнет, мы можем прикрыть свою наго-
ту,  еды у нас по горло, но у нас совершенно нет времени. Моя жена гово-
рит, чем больше пипо она задействует, тем меньше у нее остается времени.
    Ирреверзиблус вспомнил о фразе Радарро,  сказанной им, когда он при-
нес ему двух первых пипо с гор:  мол, пило-это попугай. "Ты сам виноват,
- думал он,  - что я снабдил их более сильным принимающим свойством, не-
жели передающим". А вслух сказал:
    - Необходимо срочно вывести пипогиго на более высокий уровень разви-
тия. Но это будет непросто.
    - Я оплачу все расходы,  - заявил Радарро.  - Вы позволите мне сооб-
щить гостям,  что уже работаете над новой,  более прогрессивной моделью,
или сами хотите обратиться к ним с речью?
    - Будет создан новый пипо - или мы все погибнем!  Ирреверзиблус про-
изнес это громовым голосом,  так что все гости подняли головы.  Его  тон
показался Радарро, который протягивал профессору бокал с шампанским, та-
ящим в себе угрозу.
    - И когда он, интересно, будет создан? - спросил какой-то гость. Ир-
реверзиблус развел руками: - Сегодня этого никто не может сказать. У Ра-
дарро было чувство, что Ирреверзиблус просто не хочет этого говорить.
    Впечатляющим представителем нового типа стал Август Пипогенус,  соз-
данный  профессором Ирреверзиблусом с помощью мутативного искусственного
мармелада,  - существо,  которое могло самостоятельно  думать,  выражать
свои мысли и самостоятельно действовать.
    У А.П. уже не было столько морщин и складок на лице, как у его пред-
шественников, лицо его было не того кричаще-желтого цвета, как у чудовищ
в лабиринтах ужасов и комнатах призраков на ярмарках,  а приятного золо-
тисто-коричневого оттенка. Вместо перьев на голове А.П. были волосы, ко-
торые поддавались укладке и, свисая вниз, прикрывали ушные раковины, ко-
торые еще напоминали о его предках.  У него остались и крылья, но он уже
мог  их  сложить  так,  чтобы  на спине не образовывался слишком высокий
горб.
    Ирреверзиблус классифицировал этот тип как "хомо пипогенус  эректус"
и мечтал воспитать из А.П. своего ассистента, поскольку тот выполнял его
указания и советы прежде,  чем он успевал их произнести (слово  "приказ"
Ирреверзиблус  специально  не употреблял,  желая продемонстрировать свое
демократическое отношение к Августу). Его память функционировала гораздо
лучше человеческой, но все это не задевало профессора.
    Он называл Августа Пипогенуса своим другом,  иногда даже сыном и жил
с ним в одном доме,  где А.П.  не только пользовался его библиотекой, но
логически рассортировал и расставил книги,  писал за него письма,  зани-
мался корреспонденцией и оберегал Ирреверзиблуса от нежелательных  посе-
тителей.
    Когда в гости к профессору зашел Адам Радарро, господин А.П. сидел в
кресле,  покуривая длинную белую трубку. Радарро сперва подумал, что пе-
ред ним один из интеллектуалов телевизионных передач, но руки А.П., вре-
мя от времени набивающие трубку,  еще покрывали пипогенные кожистые  на-
росты,  потому он его и узнал.  - Мой друг, господин Август Пипогенус, -
пред-
    ставил его Ирреверзиблус.  - Мы можем обо всем говорить в  его  при-
сутствии.
    Радарро это показалось несколько преувеличенным,  но и он почувство-
вал симпатию к господину А.  П.,  когда тот,  передвинув трубку в уголок
рта, произнес: - Я вовсе не являюсь вашим другом, Ирреверзиблус. - Поче-
му же?
    - На это вы можете ответить сами - после всего,  что вы со мною сде-
лали. - Что же я с вами такого сделал? - Достаточно сказать, что, по ва-
шим собственным словам,  вы меня создали! Вы мой создатель, мой произво-
дитель, так сказать, а я - ваш продукт. Как же я могу быть вашим другом?
    - Что ж, мы все равно можем здесь обо всем поговорить, провести пло-
дотворную дискуссию,  - предложил Ирреверзиблус, несколько сбитый с тол-
ку.
    - Я вам не советую, - отвечал А.П. - Даже если вы не мой друг, я все
же испытываю к вам известные альтруистические чувства.  Я  не  хотел  бы
ставить вас в неловкое положение!
    Ирреверзиблус гордо перевел взгляд с господина А.П. на господина Ра-
дарро.
    - Видите,  насколько тонко организована душа хомо пипогенуса эректу-
са!  Что же. Август, ты сам сказал, что я твой создатель. Значит, я твой
родитель, отец... Благодарю тебя за это высказывание!
    - Не стоит благодарности, ведь это ничего не меняет в том, что мы не
обо всем можем говорить.  Отцы обычно менее развиты, чем их дети, и воз-
никает слишком большая интеллектуальная разница. Сожалею, Ирреверзиблус.
Как мы могли бы,  к примеру,  рассуждать об ощущении полета, когда вы не
умеете летать и не могли бы,  таким образом, следить за моей мыслью. Это
всего лишь один пример. Другие - из-за сложности их восприятия - даже не
стану вам приводить.  - Он сделал несколько затяжек и скрылся  в  облаке
дыма.  Ирреверзиблус в восторге обратился к Радарро:  - И это еще далеко
не все.  У него всепланетный диплом по матефиземозофии и диплом инженера
по  электронной  вычислительной технике первого класса...  Из клуба дыма
донесся голос А.П.:  - Разрешите мне откланяться и пойти спать. - Посиди
с нами,  Август! Ты ведь еще ничего не сказал, а господина Радарро инте-
ресуют твои воззрения.
    - К сожалению, ничего полезного не извлекаю из примитивного удоволь-
ствия выставлять себя напоказ,  - сказал А.П.  - Вот видите, Ирреверзиб-
лус, или, если хотите... папа! Видишь, даже в этом мы слишком отличаемся
друг от друга!
    Оставшись с Ирреверзиблусом с глазу на глаз, Радарро произнес:
    - Я не совсем таким представлял себе этот новый тип.  Разве столь уж
необходимо,  чтобы у него, коли он научно-технически так высоко развит -
видит острее, чем человек, да еще может летать, - чтобы у него еще был и
критический склад мышления и он затыкал бы нам рот?..
    Ирреверзиблуса смутила оценка Радарро.  - Но далеко не  просто  пол-
ностью исключить критическое мышление при столь высоком интеллектуальном
развитии.
    - Вы же ученый с межпланетным именем.  От вас никто и не ожидает ре-
шения простых задач.
    - Но надо считаться и с тем,  что любой прогресс науки рождает нега-
тивные последствия. Добра без худа не бывает.
    - Боюсь, вы неправильно меня поняли. Я очень высоко ценю ваши дости-
жения. А. П. - великолепный экземпляр, я хотел бы предложить внести лишь
кое-какие незначительные изменения.  Прежде всего - он должен уметь раз-
мышлять только в области науки и техники. Таким, какой он сейчас есть, я
не хотел бы его пускать в серию.  Честно говоря, он быстренько подмял бы
нас под себя, и в конце концов именно мы стали бы ему чистить ботинки...
Новый тип пипо должен быть другим.
    - Есть процессы,  которые необратимы.  - Ирреверзиблус  пронзительно
смотрел на господина Радарро.  - Каждый прогресс можно повернуть вспять,
-
    настаивал Радарро.  - Возьмите,  к примеру, историю. Там очень часто
развитие происходило как вперед, так и назад.
    - А вы возьмите,  к примеру, китов! - возразил Ирреверзиблус. - Ког-
да-то они жили на суше, но из-за непрерывного пребывания в море приобре-
ли все признаки рыб.  И хотя все еще называются млекопитающими, они нав-
сегда останутся морскими животными и больше никогда не вернутся на сушу.
    Радарро уверен был,  что Ирреверзиблус просто не хочет менять А.  П.
(хотя  и  мог  бы!).  И опять ему почудилось в Ирреверзиблусе что-то дь-
явольское - особенно его уши,  заостренные кверху и бросающие  на  стены
комнаты огромные тени... Его охватил страх перед профессором, и он толь-
ко сказал тихо:
    - Как минимум А.П. надо подрезать крылья... - Этим вы не вернете хо-
мо  пипогенуса эректуса в первоначальное состояние!  Вам придется жить с
ним-с таким, каков он есть.
    И действительно,  А.П.  не допустили к массовому изготовлению. У нас
есть один экземпляр, и этого достаточно, решила комиссия, которую созвал
Адам Радарро.  Но А.П.  ничуть не чувствовал себя уязвленным, что его не
хотят изготовлять серийно, и жил припеваючи в доме Плануса Ирреверзиблу-
са.
    - Поскольку я существую в одном экземпляре,  - сказал он как-то про-
фессору,  -  и  являюсь единственным и неповторимым,  мой долг состоит в
том,  чтобы сохранить на века хоть что-нибудь от моей  единственности  и
неповторимости. А самый лучший для этого способтот, который вы называете
аморальным.
    Ирреверзиблус никогда и не помышлял лишить А.П.  любовных  утех.  Но
они сопровождались весьма огорчительными обстоятельствами, поскольку лю-
бовь А.П. происходила не в кровати, приглушенная покрывалами, одея-
    лами, подушками,  перинами, и не в укромном уголке, а сопровождалась
до сих пор неизвестным людям ужасающим шумом. Уже в послеобеденные часы,
когда наступала тягучая дремотная атмосфера,  клонящая Ирреверзиблуса  в
послеобеденный сон, и он ложился в постель, вдали вдруг раздавалось хло-
панье крыльев,  которое все приближалось,  приближалось и наконец словно
буря обрушивалось на дом...
    Потом на  какое-то  мгновение  все стихало.  Но профессор знал,  что
больше сон к нему не придет. Начиналась дикая перебранка. Голоса слетев-
шихся самочек пипо становились все более пронзительными.  Измученный Ир-
реверзиблус желал только, чтобы Август как можно скорее подошел к окну и
пригласил к себе одну из них, лишь бы споры поутихли.
    Но облегчение наступало ненадолго. Спустя минутудругую в комнате над
Ирреверзиблусом начинался страшный шум,  который Август тактично пытался
заглушить  звуками  электрического  музыкального устройства.  Однако шум
пробивался сквозь музыку - хотя бы потому,  что был безошибочно  ритмич-
ным,  и  потому,  что  возгласы самочки были намного пронзительнее любой
электрической музыки.
    Август тоже издавал звуки, которые далеко отклонялись от тех, что по
плану  творца  должен был производить хомо пипогенус эректус.  Это были,
как казалось Ирреверзиблусу, однозначно первобытные птичьи крики, и, та-
ким образом, его угнетал не только шум, но и мысль, что творение его ге-
нетически стоит на весьма слабых ногах и  грозит  внезапно  вернуться  в
первобытно-птичье состояние.
    Но особенно мучительно было неизменное повторение процедуры: сначала
пронзительные перепалки самочек пипо на крыше и деревьях,  которые окру-
жали дом, потом короткая обманчивая тишина, во время которой Ирреверзиб-
лус погружался в полусон,  а затем танец над его головой, который иногда
начинался уже на лестнице и бурей проносился по всем комнатам.
    Вначале Ирреверзиблус (человек,  безусловно,  терпеливый) думал: раз
уж послеобеденный сон потерян, он, изменив распорядок дня, сможет отдох-
нуть в другое время,
    а отдых ему,  поскольку он уже был в годах, время от времени был не-
обходим.  Но Август растягивал свои процедуры до самого  захода  солнца.
После этого Ирреверзиблус лишь время от времени слышал хлопанье крыльев;
но перед самым восходом, когда сон профессора был особенно сладок, самки
пипо,  не дождавшиеся своей очереди, поднимали убийственные вопли. После
этого Август Пипогенус кричал им что-то непонятное -  и  шум  постепенно
стихал.
    За завтраком Август выглядел бодрым,  полным сил и энергии. Он опус-
тошил две большие банки меда и два пакета вафель,  а  омлеты  накладывал
себе  в большие миски.  Вежливо спрашивал Ирреверзиблуса,  как тот спал.
Темно-коричневые блестящие его глаза казались озабоченными...
    Ирреверзиблус выруга