т каких причин могло произойти уменьшение скорости
света, исходя из атомной теории света. Допустим, что между солнцем и землей
в мировом пространстве появилась какая-то преграда, в виде ли газа или
какого-нибудь иного неизвестного нам состояния сильно разреженного
материального вещества. Если бы это вещество поглощало атомы света, то наша
земля погрузилась бы в темноту. Равным образом свет не дошел бы до нашей
земли, если бы он оказался отраженным этой преградой на пути. Наконец, при
преломлении света лучи света могли бы изменить направление, но не скорость.
Остается одна гипотеза, на которую мы указали: замедление света при
прохождении через неведомую нам преграду. Что это за преграда, остается
невыясненным. Быть может, это особого рода туманность. И если эта
туманность напоминает по своей форме те, которые мы наблюдаем в телескоп,
то весьма вероятно, что и эта неизвестная туманность имеет вид спирали. А в
таком случае наша земля в своем движении вместе со всей солнечной системой
может пересечь еще не один "завиток" этой туманности, и тогда эффект
замедления света может произойти вновь.

Поэтому правительство настоятельно рекомендует иметь наготове звуковые
сигнализационные аппараты и прочие приспособления, созданные во время
"светопреставления", для регулирования уличного движения и трудовых
процессов.

Так обстоит дело, если мы будем исходить из атомной или квантовой теории
света.

Что касается волновой теории, то световые колебания представляются ею как
силовые, то есть как быстрые периодические изменения в каждой точке
пространства электрических и магнитных сил, исходящих из источника света.
По волновой теории, волны видимого света ничем не отличаются от всем
известных радиоволн. Скорость радиоволн равна скорости света. Замедления в
скорости радиоволн мы как будто практически не наблюдали. Однако нам
приходилось наблюдать одно весьма странное и непонятное явление. Как
известно, радиоволна обегает вокруг всего земного шара в очень короткий
промежуток времени (1/7 доля секунды) и вновь попадает в место отправления,
как "эхо". Таким образом, вы можете многократно принять волну, посланную
вами вокруг земного шара. Но отмечены случаи, когда радиоволна,
отправленная станцией, куда-то "пропадала" и не возвращалась целые минуты,
- десять, двенадцать минут! Где блуждала она? Очевидно, где-нибудь в
мировых пространствах, пока не вернулась, быть может, отраженная
каким-нибудь небесным телом. Что изменило ее направление, мы не знаем. Но
мы знаем, что радиоволна пришла с опозданием в двенадцать минут, хотя
скорость ее "полета", вероятно, была не меньше обычной. Если же свет
является по своей природе такой же электромагнитной волной, то не произошло
ли с ним такого же явления, как и с блуждающей радиоволной?

Как бы то ни было, но причины, вызвавшие замедление света, могут
повториться. И поэтому еще раз: осторожность, осторожность и выдержка.

Радиопередача прекратилась. Марамбалль посмотрел на Лайля.

Лайль молчал.

- Зачем им это понадобилось? - сказал Марамбалль. - В конце концов ничего
определенного. Одни гипотезы. Мы и без них знали, что то, что произошло
раз, может произойти и другой раз. Теперь не время читать лекции! Но мы не
кончили с вами разговора, Лайль. Это проклятое радио...

- Я думаю, конец разговора будет не в вашу пользу, Марамбалль, - сказал
Лайль, опять сжимая кулак. Марамбалль напыжился, как петух, готовый к бою.

Но в этот момент кто-то постучал в дверь. Лайль двинулся к двери, как будто
не замечая Марамбалля, стоявшего на пути, и Марамбалль должен был свернуть
в сторону,

* * *

В комнату вошел Метакса Все лицо его улыбалось, белые зубы сверкали,
маслянистые глаза лоснились как никогда.

- Здравствуйте! Вас двое? Это хорошо! Я был у вас, Марамбалль, ночью был, -
такое дело. Швейцар сказал - вы дома, но я не достучался и ушел Крепко
спите. Честный человек всегда крепко спит.

"Так вот кто был у меня ночью, как это я не догадался, - подумал
Марамбалль. - Но у Метаксы нет бороды. Или он был загримирован?"

- Дело есть, большое дело! - продолжал Метакса

- А какой номер вашего дела? - шутливо спросил Лайль Он уже был спокоен,
как всегда.

- Хо-хо, вы угадали Дело номер сто семьдесят четыре.

- Что-о? Не может быть. Дело номер сто семьдесят четыре у меня, то есть у
Лайля.

- Не может быть, дело номер сто семьдесят четыре у меня, - ответил Метакса.

- О тайном соглашении между Германией и Советской Россией?

- О соглашении между этими странами, - ответил Метакса.

- Но ведь это дело я собственными руками взял со стола Леера, - не
удержался Марамбалль.

- Значит, вы впопыхах взяли "призрак" этого дела. Вернее, вы взяли какое-то
другое дело, которое лежало под папкой номер сто семьдесят четыре, а эту
папку я взял за две-три минуты до вас Уходя, я даже слышал, как вы вошли в
кабинет, и догадался, что это вы. Вы сами наказали себя. Я предлагал вам
сделку, - помните, в театре? Вы отказались, пожалели тысячи марок; тогда я
решил действовать сам.

                                  [Image]

- Надеюсь, теперь вы извинитесь передо мною? - спросил Лайль.

- Да, простите! Но кто бы мог думать? Какой я был осел! Мне нужно было
поднести папку к самым глазам... Но где она, покажите мне ее?

Метакса улыбнулся грустной улыбкой глаз и хитрой - румяных губ.

- Пять тысяч марок! "Имера" - очень хорошая газета, но она не заплатит мне
и шестисот. А мне надо жить и закончить образование.

- Пять тысяч! - возмутился Марамбалль. - Но это грабеж! Это нечестно,
Метакса, вы выкрали у меня дело из-под рук.

Метакса улыбался все так же грустно и хитро.

- Это очень дешево. За дело номер сто семьдесят четыре можно получить
двадцать, тридцать, сорок тысяч.

- Две, ну, три тысячи марок я могу вам дать, Метакса. А если вы не
согласитесь, то я... я донесу на вас!

- Ну и что же? - невозмутимо ответил Метакса. - Вы - на меня, я - на вас;
оба отсидим в тюрьме, и вы не получите даже за донос.

- Я даю пять тысяч марок, - небрежно процедил Лайль сквозь клубы дыма.

- Нет, нет, - завопил Марамбалль, - я первый покупатель! Вы, Лайль, ничего
не сделали для этого дела, а я ставил на него очень многое. Я даю пять
тысяч, где дело? - поспешно обратился он к Метаксе.

- Десять тысяч марок, - также спокойно продолжал Лайль.

- Стойте, подождите; ведь это же бессовестно! - Лайль нахмурился. - То есть
бессмысленно, хотел я сказать. Зачем мы будем набивать цену? Не надо
больше! Пусть он подавится, я дам ему десять тысяч, но не будем устраивать
аукциона. - Марамбалль вдруг схватил Лайля за плечи и, чуть не плача,
заговорил: - Ведь вы же - мой друг. Ну, умоляю вас! Давайте мы порешим так.
Пусть у вас останется дело, которое раздобыл я. Я ничего не возьму с вас за
него, а вы уступите мне дело номер сто семьдесят четыре. Согласны?

- Йес, - коротко ответил Лайль, высвобождаясь от объятий француза.

Марамбалль вздохнул и вынул чековую книжку и "вечное" перо.

Он испытывал такое чувство, как будто должен был засесть за самый трудный
фельетон. Он вздыхал, вертелся на стуле, наконец поднялся и зашагал по
комнате.

Метакса терпеливо ожидал, как паук, наблюдая за жертвой, которая уже
попалась в паутину, но еще мотался на стуле, наконец, поднялся и зашагал по
комнате.

- Скажите, Лайль, - спросил он, - вы ознакомились с делом номер сто
семьдесят шесть?

- Да. В нем есть кое-что пикантное. Оно вскрывает - мягко выражаясь -
влияние одного концерна на правительство при издании закона о пошлинах на
иностранные товары. Но, конечно, десять тысяч марок на этом деле не
заработаешь, - скромно ответил Лайль.

Марамбалль шумно вздохнул.

- Десять тысяч марок! Это почти весь мой аккредитив[22]. Может быть, вы
уступите хоть несколько тысяч? - Метакса многозначительно посмотрел на
Лайля. - Ну, пусть будет по-вашему, кровопивец!

И с таким видом, как будто он подписывал собственный смертный приговор,
Марамбалль заполнил чек, оторвал его и, подавая Метаксе, сказал:

- С рук на руки.

Метакса не спеша расстегнул пиджак, белый жилет и рубашку и извлек из-под
рубашки папку, на которой крупным шрифтом было напечатано: "Дело ‘ 174".

Документы перешли из рук в руки. Метакса, сладко улыбнувшись своими
черными, как маслины, глазами, ушел.

Но, прежде чем Марамбалль успел раскрыть заветную папку, Метакса неожиданно
вернулся. Он приоткрыл дверь и, заглядывая в комнату одним глазом, похожим
на маслину, сладко пропел:

- Господин Марамбалль, вы хотите вернуть свои десять тысяч марок?

- Ну, разумеется! В чем дело, Метакса?

- Дайте мне еще две тысячи, и через полчаса у вас будут назад ваши десять.
Ну, через час, не больше.

Марамбалль недоверчиво посмотрел на Метаксу.

- Обманете!

- Господин Лайль будет свидетелем. Хорошее дело, верное дело! Вы ему дайте
две тысячи марок. Когда получите назад десять, он мне отдаст. Идет?

- Хорошо! Что я должен делать?

- Написать еще чек на две тысячи.

Марамбалль подумал, вздохнул и, как зарвавшийся игрок, решил идти
"ва-банк". Он написал чек на две тысячи и передал его Лайлю, который
спокойно положил чек в карман.

- Теперь что я должен делать?

- Идти, бежать, ехать, лететь домой и взять с собою негативы, где снят
барон, который стрелял в вас!

- Ну и дальше что?

- Барон Блиттерсдорф купит у вас эти негативы. Вы идите за негативами, а я
- за бароном. Хорошо? - И, не ожидая ответа, Метакса закончил: - Очень
хорошо!

Марамбалль нашел, что сделка действительно подходящая. У него есть в запасе
несколько снимков, с которых он может сделать новый негатив, если
понадобится, а негатив почему бы не продать за хорошую сумму?

- Хорошо! Я согласен. Отправляйтесь за бароном, а я иду за негативами. -
Марамбалль засунул дело ‘ 174 под жилет и отправился к себе. Лайль
согласился на то, чтобы встреча произошла у него, - "на нейтральной почве".

Таксомотор быстро доставил Марамбалля туда и обратно. Когда Марамбалль
вернулся, Метаксы и барона еще не было. Однако скоро явились и они. Барон
был в штатском и держался так, как будто он явился во вражеский лагерь
подписывать мирный договор.

- Надеюсь, вы уведомлены о причине моего визита, - сказал он, чинно
раскланиваясь и не протягивая руки.

- Да, да, - быстро ответил Марамбалль.

- Господин Метакса говорил мне, что вы, барон, интересуетесь фотографией и
скупаете негативы. У меня есть три очень интересных негатива.

- Цена?

- Двадцать тысяч марок.

Блиттерсдорф с недоумением посмотрел на Метаксу. Тот изобразил на своем
лице еще большее недоумение и посмотрел на Марамбалля.

- Этой суммы я не могу дать вам.

- Пятнадцать - крайняя цена!

- Десять!

- Пятнадцать!

- До свидания!

- Четырнадцать! Тринадцать! Двенадцать!! Больше не могу уступить. Это очень
дешево! Барон вернулся от двери.

- Двенадцать тысяч я, пожалуй, дам, но с одним непременным условием... Вы
могли сделать копии с этих фотографий...

Марамбалль взмахнул руками, чтобы показать, что он и не думал делать этого.
Папка, которую он продолжал держать под жилетом, начала выскальзывать от
этого резкого движения. Марамбалль подхватил ее, но - увы! - барон уже
успел заметить мелькнувший на момент номер 174.

"Интересное открытие!" - подумал барон, но не подал вида.

- Итак, вот мое непременное условие, - сказал барон, - вы не должны в
дальнейшем шантажировать меня и не пустите больше в оборот ваши гнусные
снимки.

- На них изображены вы, господин барон!

- На них изображены вы, господин Марамбалль! И если вы не выполните
обещания, то...

- То?

- То я убью вас. Второй раз я не промахнусь. "Светопреставление" окончилось.

- Хорошо! Я принимаю ваши условия, - ответил Марамбалль. - Я даю
торжественное обещание никогда не опубликовывать снимков. Но со своей
стороны требую от вас обязательства не предпринимать против меня никаких
агрессивных сделок. Барон улыбнулся.

- Хорошо! Согласен.

* * *

Еще одна сделка состоялась. Марамбалль вручил барону негативы, а барон -
Марамбаллю двенадцать тысяч марок. Барон положил негативы в карман, сделал
очень короткий общий поклон и вышел из комнаты. Прежде чем он дошел до
двери, Метакса уже получил от Лайля свои две тысячи и выскользнул из
комнаты вслед за бароном с быстротою ящерицы.

Наконец-то Марамбалль мог насладиться чтением дела номер 174! Ему так не
терпелось, что он решил тут же заняться этим.

Марамбалль, задыхаясь, подсел к столу и начал просматривать дело, которое
ему стоило стольких волнений и денег.

Лайль спокойно курил трубку, сидя на подоконнике окна.

Окончив просмотр дела, Марамбалль вдруг беспомощно обвис всем телом, как
будто из него вынули все кости.

- Интересное дело? - спросил Лайль.

- Торговое соглашение. Все это текстуально и официально было опубликовано и
напечатано в газетах И ни слова больше! Никакого тайного соглашения между
Германией и Советской Россией... - ответил Марамбалль коснеющим языком.

Лайль почти беззвучно усмехнулся. Но слух Марамбалля еще не утратил
остроты, приобретенной им в дни "светопреставления". Эта усмешка явилась
искрой, взорвавшей пороховой погреб.

Марамбалль точно обезумел. Лицо его исказилось, он закричал так, как будто
сам сидел на взорвавшемся пороховом погребе.

- О, мошенники! Подлецы! Обманщики! Вы обманули меня, продажные души! Вы
спровоцировали меня на кражу. Вы с Метаксой составляли бандитскую шайку. Вы
сами заключили "тайное соглашение держав - Англия и Греция против Франции".
Вы, Лайль, набивали цену умышленно. Вы ограбили меня... Вы... вы...

Больше Марамбалль не произнес ни слова. Его крик мог привлечь внимание
соседей, и Лайль принял меры: он быстро подошел к беснующемуся Марамбаллю
и, сжав его челюсти, как железными тисками, своими сухими, жилистыми,
веснушчатыми руками, почти ласково сказал:

- Я же предупреждал вас, Марамбалль, что Метакса хитрее нас двоих, вместе
взятых. Не волнуйся, прекрасная Франция. Жизнь - игра и борьба. Сегодня
тебе не повезло. Но завтра ты можешь заключить такое же блестящее тайное
соглашение с Италией или Бразилией против Англии и отыграться. - И уже
строго Лайль закончил: - Пожалуйста, не кричите так громко, господин
Марамбалль, о наших маленьких разногласиях. Не забывайте, что мы в Германии.

Марамбалль вздохнул, засунул папку под жилет, хотя она больше и не нужна
была ему, и, не простившись с Лайлем, вышел из комнаты. Он отправился к
себе.

В зеркальном платяном шкафу, в задней стенке, Марамбалль приделал вторую
доску. Между доской и стенкой он хранил документы, которые не должны были
попадаться на глаза немецкой полиции. Марамбалль запер дверь "а ключ, вынул
вторую доску, извлек из своего потайного хранилища снимки с негативов,
которые только что продал лейтенанту, и прошептал:

- Вы еще услышите обо мне, господин барон! - Снимки были в сохранности. Но
что делать с делом номер 174? Такую улику было опасно держать в комнате,
хотя бы и в потайном шкафу. Марамбалль решил сжечь папку.

Но, прежде чем он успел выполнить свое намерение, в дверь постучались.
Марамбалль все эти дни жил в напряженном ожидании и потому принял все меры,
чтобы не быть застигнутым врасплох. Он сделал в двери едва заметную
скважину, через которую и мог видеть, кто пришел к нему.

К своему ужасу, Марамбалль увидал отряд полиции. Сомнения не было. Барон
заметил под его жилетом выскользнувшую папку и поспешил сообщить полиции,
чтобы она арестовала Марамбалля с поличным... "О проклятый барон!" -
выбранился Марамбалль шепотом.

Однако что же делать? Сжечь папку он не успеет. А в дверь настойчиво
стучали, и чей-то грубый голос кричал:

- Откройте, господин Марамбалль, иначе мы выломаем дверь! Ведь мы же
видели, что вы вошли в свою комнату!

"Однако как быстро работает берлинская полиция! - удивился Марамбалль. -
Вероятно, барон сообщил по телефону, и полицейские тотчас же последовали за
мною"...

Дверь уже трещала... Еще несколько мгновений - и она сломалась под натиском
дюжих тел. Полицейские ворвались в комнату. Она была пуста.

Пока полицейские оглядывались, неожиданно заговорил рупор радиоприемника
глухим, "картонным" загробным голосом. И этот загробный голос говорил об
очень страшных вещах:

"Алло! Алло! Новая катастрофа! Земля вошла в полосу туманности, состоящей
из отравленных газов! Спасайтесь в газоубежище! Десяти минут достаточно,
чтобы газ отравил человека"...

Эта весть ошеломила полицейских. Позабыв о цели своего прихода, они
бросились в коридор и побежали к ближайшему подземному газоубежищу, сбивая
с ног и давя удивленных прохожих.

А Марамбалль вышел из-за шкафа и вдруг начал трубить победный марш в рупор
радиоприемника.

- Хорошую штуку я сыграл с ними! - весело сказал он. - Теперь их не
вытащишь из газоубежища. А мне нужно не больше получаса, чтобы добраться до
вокзала. Виза на выезд в кармане, деньги есть. - И Марамбалль вдруг
засмеялся еще громче. - Представляю, какую гримасу сделает Метакса, когда
придет в банк получать по чеку и узнает, что на моем текущем счету лежит
всего несколько сотен марок.

                      --------------------------------

[1] Случай, имевший место в действительности в 1927 году.

[2] Тиргартен - общественный парк в Берлине.

[3] Чарнинг-Кросс - колоссальная арка в Лондоне, у которой собираются
бездомные.

[4] Geow (англ ) - "жар, яркость, пыл".

[5] Эфемеридами в Древней Греции назывались ежедневные отчеты о
деятельности царей и полководцев.

[6] Вакх или Дионис - в греческой мифологии - бог плодородия, вина и
веселья.

[7] Аккредитованный - на дипломатическом языке - уполномоченный, облеченный
доверием.

[8] Валькирии - в скандинавской мифологии - молодые, прекрасные девы,
живущие в чертогах бога Одина, решающие судьбы битв Лорелея - по древнему
немецкому сказанию - нимфа, живущая на рейнской скале того же названия и
пением своим завлекающая путешественников с целью погубить их.

[9] Равель, Метнер, Стравинский - композиторы левого направления.

[10] Жанр - род, манера художественного творчества.

[11] Экспансивный - стремительно проявляющий свои чувства, не умеющий
владеть собой.

[12] Мощная радиостанция под Берлином.

[13] "Астрономический год" - расстояние, проходимое светом в продолжение
года.

[14] Исторические факты. Астрология - мнимая наука, которая считала
возможным по положению звезд определять судьбу человека и предсказывать
наступление событий.

[15] Дон Жуан - легендарный испанский герой, отличавшийся бесчинствами Во
время его свиданья с донной Анной явилась статуя убитого им командора и,
пожав руку дон Жуана, провалилась под землю вместе с ним. Этот сюжет
неоднократно обрабатывался в мировой литературе. (См. "Каменный гость" А.
С. Пушкина.).

[16] Ария Валентина из оперы "Фауст" композитора Гуно.

[17] Экстерриториальность - дипломатический термин - право не подчиняться
законам страны, устанавливаемое для дипломатических представителей или
определенной территории. Территория, на которой помещается иностранное
посольство, считается как бы частью той страны (государства), к которой
принадлежит посольство На этой территории действуют законы страны
посольства Обыски и аресты на территории посольства допускаются по
общепринятым нормам международного права и специальным соглашениям-только с
разрешения посла.

[18] Инсоляция - освещение солнечными лучами.

[19] Анахронизм - пережиток старины, "ошибка во времени".

[20] Эксцентричный - странный, чудаковатый.

[21] Инкогнито - неизвестный, не желающий обнаружить свою личность.

[22] Аккредитив - на коммерческом языке - особого рода банковский перевод,
по которому владелец его может получить деньги в нескольких банках.