Андрей Андронов
		Сборник рассказов

QUO VADIS
БОЖЬЯ ВОЛЯ
БЫТЬ  ПОБЕДИТЕЛЕМ
ДЕМОН
ДУЭЛЬ
КАК  ОБЫЧНО
КУРОЧКА-РЯБА
МИГ
ОБОРОНА
ОДИНОЧЕСТВО
ПЕРЕКУР
ПОГОВОРИТЬ С МАМОЙ
РЫЦАРСКИЙ ДОЛГ,
САДОВНИК
САМОПОДГОТОВКА
СЛОВО  ОЧИЩЕНИЯ
СТАЛКЕР
ТОЛЬКО РАЗ
УМЕРЕТЬ СРЕДИ РОЗ
УТРАЧЕННЫЙ И ОБРЕТЕННЫЙ
ЧУВСТВО СВОБОДЫ



                              Андрей АНДРОНОВ

                             ПОГОВОРИТЬ С МАМОЙ




     Низкая, полуразвалившаяся избушка на краю леса. Старуха, подставившая
старые  кости  заходящему  солнцу.  Небольшая  копна  сена  и  пара   коз,
привязанных неподалеку. Колодец с покосившимся  срубом.  Дубы,  склонившие
свои ветви над маленьким двором без ограды. Горшки, висящие на воткнутых в
землю палках.
     Дом ведьмы.
     Тусклый блеск остро  заточенной  стали.  Изрубленный  герб  на  щите.
Боевой конь, окованный  в  тяжелый  металл.  Наброшенный  на  спину  плащ,
небольшой мешок у седла. Уставший, грустный взгляд из-под  набрякших  век.
Шрамы на лице и царапины на кольчуге. Ни кола, ни двора.
     Воин.
     Переливы перстней и мертвый груз золотой цепи на шее. Широкая  одежда
с меховой оторочкой.  Мулы  с  переброшенными  через  спину  тюками.  Туго
набитый кошель. Неуклюжий, но богато украшенный экипаж. Слуги и приказчики
вокруг. Брезгливо поджатые губы над двойным подбородком.
     Купец.
     Маленький сверток на плече и перевязанные тряпкой книги  под  локтем.
Прищуренные глаза и измазанные чернилами руки. Сгорбленные плечи  и  низко
опущенная голова. Изрезанный морщинами лоб, покрытый космами седых  волос.
Губы шепчут, повторяя прочитанные строки.
     Ученый.
     Блестящая кавалькада всадников. Флаги в руках ратников. Звон  шпор  и
яркие цвета одежд. Мягкие, холеные  руки.  Улыбки  открывают  белые  зубы.
Гордая осанка и надменный взгляд. Земля вылетает из-под копыт,  вскопанная
подковами лошадей.
     Знать.
     Пустые руки и полное надежд сердце. Перехваченная веревкой туника,  и
непокорная шевелюра волос. Недоумение и тоска в глазах.  Горячая  кровь  в
жилах.
     Ученик.
     Стертые  работой,  огрубевшие  руки.  Перехваченные  лентой   волосы.
Стоптанные сапоги.  Обветренное  лицо,  шелушащаяся  кожа,  потрескавшиеся
губы.
     Ремесленник, крестьянин... человек.
     Они приходят, один за одним, к старому домику ведьмы и  получают  то,
что стоит  больше  всего,  что  они  имеют.  Они  приходят  за  советом  и
утешением. Они приходят облегчить душу.
     Они приходят, и  старая  ведьма  обкуривает  комнату  сизым  дымом  и
касается  высохшей  рукой  поверхности  воды  в  чаше.  Они  приходят,   и
вглядываются в дрожащую жидкость, пока  из  глубины  не  возникает  образ.
Время и расстояние не важны для старой ведьмы со  странным  даром,  дающим
покой.
     Они приходят, чтобы получить то единственное, что исцеляет  сердце  и
успокаивает душу. Они приходят, чтобы излить свою печаль и разделить  свою
радость. Они приходят, чтобы вернуть то, что с  детства  было  надеждой  и
опорой.
     Поговорить с мамой.





                              Андрей АНДРОНОВ

                             УМЕРЕТЬ СРЕДИ РОЗ




     Я хочу умереть среди роз.
     Упасть, подминая цветущие кусты  покореженным  металлом  доспехов,  и
увидеть  как  спасенная  принцесса  стоит  у  туши  поверженного  дракона.
Почувствовать, как ее слеза скатывается по бутону цвета моей крови...
     Я хочу умереть среди роз.
     Упасть в мягкую землю сада с пистолетом в руке и сквозь резные листья
цветов увидеть дымящийся ствол и глаза противника, которого я пожалел...
     Я хочу умереть среди роз.
     Нежные цветы склонят ко мне бутоны и пропоют  колыбельную,  молясь  о
потерянной в битве душе... Листья смахнут  слезы  с  моих  глаз,  и  ветер
шепнет мне слова ободрения перед тем, как я перестану  слышать...  Красные
бутоны  сохранят  цвет  моей  крови  для  друзей  и  врагов,   любимых   и
ненавидимых, и каждый даримый женщине цветок будет памятью и обо мне...
     Я хочу умереть среди роз.
     Я не хочу видеть порохового дыма и сполохов разрывов на посеревшем от
гнева небе... Я не хочу слышать стоны и вопли идущих в атаку  и  умирающих
за идею... Я не хочу, чтобы мое безымянное тело гнило в дорожной грязи.  Я
прошу у судьбы так мало... Умереть среди роз.
     Дождь омывает мое лицо, затекая в ноздри и мешая дышать. Я  вспоминаю
безмятежность белых облаков над розовым садом, и  солнечный  луч,  который
мог бы быть мной...
     Жидкая глина струиться подо мной и вокруг меня, вымывая остатки жизни
из моего тела и смешиваясь с моей кровью... Я лежу на краю  окопа,  оружие
выскальзывает из моих слабеющих пальцев и падает вниз с глухим  чавканием,
как в болото... Болото... А я хочу умереть среди роз!
     Мое тело скользит по жидкой грязи,  и  в  потоках  зловонной  жижи  я
обрушиваюсь на  дно  окопа,  завоеванного  ценой  моей  жизни.  Запах  роз
проникает в мои ноздри, и во вспышке близкого  разрыва  я  вижу  маленький
розовый кустик над другой стенкой окопа... Стенкой, до которой я не дожил.
В глазах темнеет, далекий шум моторов и грохот взрывов молотом колотит  по
голове...
     Я лежу на дне безвестного окопа в никому не известном поле безымянной
войны, и надо мной распускается розовый бутон. Я лежу,  вспоминая  остатки
своего философского образования и понимаю, что высшее счастье для человека
- это воплощение мечты.  Боль  от  ран  оставляет  меня,  и  я  вижу,  как
вселенная вращается вокруг меня. Я улыбаюсь  нежным  розовым  лепесткам  и
закрываю глаза. Гонец из Марафона падает  на  ступени  храма...  Колесница
триумфатора катится по римским мостовым... "Санта-Мария" бросает  якорь...
Скотт ставит ногу  на  лед  Южного  полюса.  Красный  флаг  полощется  над
рейхстагом. Армстронг топчет лунную пыль. Жизнь продолжается.
     Я умираю среди роз.





                               Андрей АНДРОНОВ

                                КУРОЧКА-РЯБА
                                  (дурка)




                                  ПРОЛОГ

     Пробившийся между досок  лучик  света  блеснул  на  золотистом  пуху,
рассыпавшемся по ее плечам, мягко тронул россыпь веснушек и  скользнул  по
ее безупречной фигуре.
     Она сонно приоткрыла  глаза,  грациозно  потянулась,  переступила  на
насесте лапами и закудахтала во все горло.
     - Ну что, Рябая, съезд тебе в пленум, несешься, мир  тебе  в  май?  -
вошедший в курятник дед был в младые годы парторгом и до сих пор  сохранил
красноречивую грубость.
     Он сдвинул курочку с места,  но  она,  сонно  закудахтав,  так  и  не
приоткрыла глаз, перед которыми все еще проплывали картины  прошлой  ночи,
проведенной с иностранными петухами в заезжем цирке.
     - Ух, трезвость твою в общество, ты что  это  делаешь,  депутат  твою
сверхплановый! - обалдевший дед держал в руках золотое яйцо.
     "Засыпалась!" - мелькнула у курицы мысль, но выскочивший за порог дед
ее уже не услышал.



                                    1

     - Бабка, решения партии тебе в жизнь! Ты гляди,  чего  Рябая  снесла,
ударник она кому нести чего туда!
     - Чего орешь, хрен старый, успехов тебе в  труде!  -  блеснула  бабка
дедовым сленгом.
     - Вот! - хрипло сказал дед, с силой ударив яйцо об стол.
     - Та осторожней же ж, шут горкомовый, разобьешь! - всплеснула  руками
бабка.
     - Да чего ему сделается, орден ему на  знамя!  -  дед  сосредоточенно
колотил яйцом об край стола.



                                    2

     После семнадцатой попытки разбить яйцо деда хватил удар.  Мстительная
бабка недобро усмехнулась и поухватистей взяла кочергу.



                                    3

     Утомившись, бабка отбросила в сторону изломанную кочергу  и  прилегла
отдохнуть. В ее ограниченном  сознании  не  умещалось,  как  это  яйцо  из
мягкого  металла  может  держать  удар   кочерги   из   высокоуглеродистой
легированной стали.
     -  Детские  сказки,  стройку  их  в  пятилетку...  -   ворчала   она,
переворачиваясь с боку на бок.



                                    4

     Дождавшись,  пока  бабка  уснет,  из-под  печки   тихо,   как   тень,
выскользнула мышка и прокралась к яйцу. Проведя по скорлупе несколько  раз
алмазным резцом, она легко подтолкнула его хвостиком и  скрылась  в  норе.
Яйцо с грохотом разбилось.
     - Мать-перемать!  -  от  удивления  и   досады   бабка   перешла   на
старорежимный диалект и грохнулась в обморок.



                                  ЭПИЛОГ

     Пробившийся между досок  лучик  света  блеснул  на  золотистом  пуху,
рассыпавшемся по ее плечам, мягко тронул россыпь веснушек и  скользнул  по
ее безупречной фигуре.
     Бабка сонно приоткрыла глаза, грациозно потянулась и  закудахтала  во
все горло. Рядом с ней на постели лежало золотое яйцо.





                              Андрей АНДРОНОВ

                                 QUO VADIS




     Ты когда-нибудь трогал рукой облака? Это потрясающее  чувство,  когда
ты ты машешь им рукой и вдруг одно из них изменяет свой  плавный  полет  и
широкими кругами спускается к тебе... И если у облака хорошее  настроение,
а оно у облаков всегда  хорошее,  ты  сможешь  забраться  на  него  и  оно
поднимет тебя вверх, ближе к золотому диску,  сияющему  посреди  лазурного
неба... А на некоторые облака можно забираться и вдвоем...
     Ты когда-нибудь слышал поющий ручей? Хрустально чистая вода, звенящая
мелодий потока, шорох ползущих по дну маленьких камешков... Шелковая трава
под ногами, зеленый шатер деревьев над головой, цветы,  источающие  тонкий
аромат, и убаюкивающий шепот листьев...
     Снежно-белые единороги бродят  вокруг,  тихо  переговариваясь,  и  их
почти неслышные шаги  так  хорошо  вписываются  в  музыку  леса...  На  их
грациозные движения можно смотреть часами,  не  уставая  и  не  переставая
наслаждаться видом этих чудных созданий...
     Ты когда-нибудь видел оленят, играющих со львятами и  медвежатами  на
солнечной лужайке, в то время как их родители в тенечке ведут  добродушную
соседскую беседу, медленно текущую сквозь полуденную  жару?  Случалось  ли
тебе играть в карты с обезьянами, которые отчаянно рискуют,  подтасовывают
карты, дерутся за возможность раздавать и отвечают шуткой на  каждое  твое
слово?
     Случалось  ли  тебе  видеть  сказочные  миражи  над  клочком  пустыни
величиной с небольшой пруд? Видел ли ты в колебаниях раскаленного  воздуха
драконов, парящих над песчаными бурями, гномов, живущих в скалах,  эльфов,
варящих эль или фей, танцующих  в  лунном  свете?  А  случалось  ли  тебе,
обернувшись, увидеть их всех, глядящих в то же марево и видящих там  свои,
другие сны?
     Случалось  ли  тебе  проходить  через  увитые  плющом  ворота  замка,
стоящего между лесом, пустыней, горами и морем? Видел ли  ты  стены  белее
снега, крытые красной черепицей, над которыми  светится  червленое  золото
колоколен? Сидел ли ты на башне со стаканом золотистого вина,  обсуждая  с
баньши смысл жизни и глядя, как солнце садится за  лесом,  оттеняя  зелень
своим багровым дымом, или на ночь и бочонок позже встречая его из-за  гор,
и сравнивая розовый оттенок вершин с цветом вина в новой, покрытой пылью и
паутиной бутылке?
     Сидел ли  ты  в  библиотеке,  хранящей  рукописи  Олимпийских  богов?
Приходилось ли тебе бросать  на  турнире  перчатку  и  нестись  вперед  на
покрытом сталью коне, думая о той, кто смотрит на тебя с трибун?  Пробовал
ли ты прочесть тайны Сущего на дне тигля, в котором  плавится  философский
камень? Танцевал ли ты на Балу Миров?
     Одним словом, был ли ты в Ланвейле?
     Он ждет тебя. Рано или поздно, верхом или пешком, с мечом или книгой,
полный сил или умирающий, победивший или нет -  ты  обернешься  и  увидишь
золотые купола, красные крыши и белые стены. Хлопнут на ветру флаги, ляжет
под ноги тропа и грифон на замковой башне махнет тебе крылом.
     Добро пожаловать в Ланвейл.





                              Андрей АНДРОНОВ

                                  ПЕРЕКУР




     Мужики, перекурим! А то в этой духоте сдохнуть можно.  И  послушайте,
что я вам расскажу. Не, мамаша, приличное, пусть слушает.  Он  у  вас  уже
большой, как я тогда. Когда? Да какая разница, все мы такими были. Детями.
Чтоб не сказать - интеллегентами. Почему интеллегентами? А слушай почему.


     В детстве я любил играть в слова сам с  собой.  У  меня  был  хороший
противник - я мог предсказать все его  ходы  вперед.  Только  было  тяжело
найти незнакомое ему слово. Я до сих пор помню как расширились глаза  моей
бабушки когда я в три года на вопрос ее знакомой "кем ты  будешь"  ответил
"эксгибиционистом", искренне полагая что это продавец мороженного.


     Сейчас, когда этот мужик в умных очках смотрит на меня так, словно  я
должен помнить закон Дюлонга и Пти,  и  при  этом  нежно  поглаживает  мою
помятую зачетку, у меня появляется нехорошее ощущение в правом  желудочке.
Левый мне удалили в детском саду вместо гланд, по ошибке.  И  после  того,
как я чистосердечно рассказываю ему все что только что  прочел  на  крышке
стола, он с таким тяжким вздохом ставит  мне  три,  что  мне  хочется  ему
сказать: "Мужик, не надо так, тут  все  свои,  ты  же  знаешь,  что  когда
Эйнштейн писал  теорию  относительности,  мы  копали  картошку".  Когда  я
однажды сказал это куратору, он долго объяснял мне  как  будет  брать  мой
интеграл, цитируя Фихтенгольца и поминая функции Бесселя до пятого  колена
включительно.


     Когда меня вчера вызвал к себе декан, я не думал что  это  будет  ТАК
плохо. Ну не знал я, что там 50 киловольт, ну не знал, что тут  такого!  И
даже не очень долго горело. Так, час, может два.  Зато  декан  сказал  что
когда лабораторию отстроят, то там повесят табличку, чтоб не трогали.  Так
что я тоже буду приносить пользу.


     Вы не  представляете,  как  иногда  хочется  в  Африку!  Нет,  вы  не
смейтесь, вы  подумайте  -  жирафы  бегают,  слоны  там  всякие,  зебры...
Песок... И посередине, так гордо, медленно, важно - я. На этом, как его...
А, Кэмеле. Ну, такой, с горбом. На картинке видел - ну  зверюга!  Как  наш
бывший проректор.  Тоже  так  -  с  виду  и  не  скажешь,  а  глаза  такие
умные-умные...  И  жует  еще  все  время,  просто  прелесть.  О   здоровье
заботится.


     Ладно, мне пора. Там ребята с утреца за  багажом  знаний  пошли,  мне
надо за рыбкой сбегать. И  хлеба  добыть  где-нибудь,  если  найду,  а  то
канарейка уже третью неделю почти ничего не ест. С  утра  только  на  пару
минут лапы в розетку вставит - и потом хоть бы  что.  Во,  приспособилась!
Мой сосед тоже так пробовал на прошлой  неделе  -  до  сих  пор  чирикает.
Думаю, как заряд кончится, так и перестанет, а нет - сведу к врачу,  а  то
перед людьми неудобно.


     Ну,  в  общем,  бывайте.  Как  говорят,  будете  проходить   мимо   -
заглядывайте в окна. Не, через дверь не надо, у нее петель нет, так мы  ее
гвоздиками прибили и она теперь не открывается. Все ходим через окно, даже
бабушка, даром что 80 лет. Не, четвертый этаж не высоко. Сначала тяжело, а
потом привыкаешь. Короче, я убег, а то моя очередь пройдет.  Курите,  если
есть что!





                              Андрей АНДРОНОВ

                                   ДУЭЛЬ




     Я увидел молнию среди туч. Черная птица спустилась ко мне в ветре  из
темной пучины неба. Зеленые листья почернели и увяли.
     Я шагнул вперед и поднял мой меч. Песня проклятия полилась  из  моего
рта, и глубокий вздох Земли сотряс почву.  Безрассудный  крик  вознесся  к
звездам, и мы начали.
     Желтый песок стал красным. Петь было тяжело, но еще можно, и мы  пели
друг другу песню нашей ненависти. Воздух входил и выходил из моих  легких,
сгорая и дрожа между нами. Сияние клинков почти  ослепило  нас,  и  острые
лезвия резали ткань наших снов.
     Мгновенный шок вернул меня к реальности. Мое тело кровоточило, и  это
не было правильно. Я с трудом парировал его следующий удар в мою голову  и
отступил назад.
     Капля моей крови упала на землю и почва расплавилась. Я  почувствовал
боль на мгновение, и  гнев  поднялся  во  мне.  Сердце  забилось  быстрее,
дыхание сбилось с ритма... Мой разум восстал, и мозг опять  взял  контроль
над телом.
     Он ударил опять и промахнулся. Острие моего меча проникло в круг  его
защиты и рассекло кожу. Из его шеи  потек  ручеек  крови.  Мы  снова  были
равны.
     Наши мечи сцепились и растаяли вместе. Мы стояли посреди  пустыни,  с
пустыми руками. Оружие больше не было аргументом.
     Шепот чувства пришел ко мне,  и  я  подбросил  себя  в  воздух.  Язык
пламени лизнул то место, на котором я только что стоял, и исчез. Я опустил
себя на землю.
     Моя рука вытянулась вперед,  шевеля  пальцами.  Тонкие  струйки  воды
появились между нами, вгрызаясь в него под давлением. Он дернул  плечом  и
исчез.
     Я переместился и увидел его впереди, обрушивающим каменный ураган  на
пустое место. Камни повернули ко мне, приближаясь, но  ветер  подул  из-за
моей спины, и унес их с собой.
     Я расслабился и сконцентрировался вновь. Моя кожа вдруг почувствовала
сильный холод, и я перестал дышать. Земля превратилась в лед, а я стоял на
коленях, собирая свои силы. Воздух почти стал жидким, когда я увидел,  как
он приблизился.
     Мои волосы поднялись и разделились. Голубой свет электричества возник
в моих глазах, наполняя их сиянием. Я медленно повернулся к нему,  бережно
неся своим мозгом чашу,  полную  энергии.  Его  глаза  расширились,  и  он
попытался отступить. Он уже не мог.
     Цепи молний обняли его и  подтащили  ближе.  Пламя  поднялось  вокруг
меня, и умерло на льду. Корона разряда окружила его тело. Камни  появились
в смягчающемся воздухе, и превратились  в  песок.  Молния  ударила  его  в
грудь, и его голова откинулась назад. Дождь собрался, но так и не начался.
Он был рядом, и он стоял на коленях. Я стоял над ним, и он поднял лицо.  В
его глазах не было ненависти,  только  боль.  Не  страх,  но  отчаяние.  Я
отпустил его и он упал лицом вниз.
     Я сел на зеркало расплавленного песка рядом с ним, и спросил, почему.
     Он перевернулся на спину и молча уставился на звезды.
     Я поднял кулак и он закрыл глаза, соглашаясь.
     Я выиграл и должен был заплатить цену.
     Я открыл ладонь и тихий гром нарушил тишину.
     Заклятие упало на него, забирая его  жизнь  и  отпуская  его  душу  в
отпуск,  названный  -  смерть.  Его  тело  превратилось  в  воду,  которая
впиталась в оживающую почву.
     Я поднялся на ноги. Первый солнечный луч  подчеркнул  уходящую  ночь.
Звезды ярко сияли  на  темной  сфере,  наблюдая  меня  в  центре  цветущей
пустыни. Я приветствовал их и вызвал ветер, чтобы отправиться домой.
     Первый порыв ветра  мягко  подтолкнул  меня,  и  я  отбыл  в  тюрьму,
именуемую жизнью, ждать своей удачи. Думая о  странных  правилах  игры,  я
вспомнил его лицо. Я опять увидел его улыбку, и глубоко  вздохнул.  Ничего
не изменилось. Мои силы возросли, мой долг - тоже,  и  жизнь  все  еще  не
хотела меня отпускать.
     Я увидел мой дом впереди, и слезы покатились из моих глаз.





                              Андрей АНДРОНОВ

                                    МИГ




     Он  отбросил  полу  плаща  и  вскинул  автомат.   Хороший,   добротно
сделанный, по-домашнему ухоженный автомат. Любовно смазанный и  протертый,
такой даже добрый на вид.
     Его рот растянулся в усмешке, когда он  передергивал  затвор.  Лучики
морщинок разбежались от уголков  глаз,  веки  чуть-чуть  сблизились.  Губы
слегка шевелились, как будто бы он что-то шептал.  Молитву?  Проклятие?  Я
закончил шаг и начал поднимать руки.
     Женский  крик  всколыхнул  толпу,   головы   начали   поворачиваться,
расширились зрачки, недоверие и страх написаны на напряженных  лицах...  У
некоторых подкашиваются ноги...
     Он медленно ведет дулом, выбирая