чтобы занять свое место  у экрана, и над  дальним
Ящеричным хребтом увидела  удаляющуюся тучу. Смутная тревога  поднялась и не
давала успокоиться.
     - Сейчас  самое  время Водяному  повторить свой  трюк,  -  говорил Гюрг
встревоженно, - так  что следить за  морем, но  до появления новых феноменов
съемки прекратить.  Форафилами пожертвуем,  пусть  эта партия  разбежится до
минимальной плотности - скажем, единица  на кубокилометр. Зонд поднять до...
Барб, что случилось?
     Он  шагнул  на  крышу  и стал  рядом,  оборачиваясь и отыскивая причину
Варвариного внимания.
     - Километров шестьдесят, -  сказал он, оценивая расстояние до  тучи.  -
Запас влаги не бесконечен, над горами он иссякнет.
     - Там Сусанин, - хрипло проговорила девушка.
     -  Ну так что  же? По сигналу тревоги  они должны  были  задрейфовать и
прикрыться,  а отбой был  предназначен только для поселка.  Так  что они там
пересидят дождичек под крышей...
     - Что-то не так, - она упрямо замотала головой. - Что-то...
     Гюрг мгновенно оценил ситуацию.
     -  Сусанин,  Сусанин! Колонна,  кто-нибудь,  ответьте!  -  Он кричал  в
маленькую плошку персонального  фона,  а  там,  внутри  рубки, уже  слышался
характерный свист - кто-то настраивал мощную стационарную рацию, которая при
желании могла бы выйти даже на Большую Землю.
     -  Связи  нет,  -  встревоженно  проговорил  Ага.  Варвара  с  какой-то
благодарностью почувствовала,  что ее ощущение тревоги разом было воспринято
всеми, без сомнения или недоверия. Гюрг нырнул обратно в рубку.
     - Космодром, космодром! - вызывал он. - Когда была связь с колонной?
     -  В  одиннадцать  ноль-три, -  послышалось сквозь  треск и шакалий вой
помех, - сразу после начала движения.
     -  Пробивайте связь,  мы  вылетаем. Эрбо,  Кит,  остаетесь на  контроле
побережья, если  что  - включить защиту и не  снимать до моего  возвращения.
Остальные - за мной!
     Они мчались к вертолетной  площадке,  и  Варвара  беззвучно молила  все
небесные  и подземные  силы, чтобы  ей  не споткнуться,  не  отстать,  чтобы
примчаться к машине вместе со всеми, - и ноги отталкивались от земли легко и
упруго, и она слышала этот звук - "топ-топ-топ", совсем как вчера, в тумане,
когда Петрушка разбегался перед  своими немыслимыми прыжками; и  вот  сейчас
она чувствовала себя такой же  легкой, сильной,  что только подпрыгни  - и у
нее  получится все не хуже, чем у Ригведаса. Вот те на, всего несколько дней
рядом  со  стратегами,  и все по  плечу. Всемогуществом,  оказывается, можно
заразиться. Ну, это кстати, сейчас оно понадобится в полной мере.
     Маленький нелепый вертолет с двухэтажной  кабинкой  умудрился  вместить
всех.  Когда он, закладывая  крутой  вираж, лег на левый борт, Варвара снова
увидала тучу. На таком расстоянии водяного столба видно не было, но след его
тянулся понизу, прочерченный по заросшим  кустарником предгорьям  Ящеричного
хребта, словно  процарапанный огромным когтем.  Вертолет шел точно по следу,
не рыская и не меняя высоты. Туча была теперь  прямо  по курсу, и видеть  ее
можно было только в лобовом колпаке, а его прочно заняли Хай и Ага.
     Все молчали, и в этом  напряженном  ожидании  уследить за временем было
совершенно невозможно. Вертолет шел гораздо быстрее  обычной полевой машины,
и  пробитую плазменными путеукладчиками дорогу они не пересекли ни разу, так
что девушке оставалось только гадать, насколько  они удалились от побережья.
Она  тихонечко вытянула  руку  и глянула  на  часы:  всего-навсего  четверть
второго.  Сколько  же  могли  пройти за  это время  тяжелые,  неповоротливые
грузовики?  Ящеричный  хребет  они  перевалили - это  ясно:  вон он, позади;
дальше дорогу она помнила смутно, но что оставалось не меньше трех перевалов
- это точно.
     За стеклом иллюминатора заклубился желтоватый туман. Похоже,  что вошли
в шлейф быстро мчащейся тучи.
     Внезапно  над  головой  со  скрипом  съехала  в  сторону  створка люка,
тревожные глаза Норда под горестными - вразлет - бровями осмотрели всех, кто
находился в  нижней кабине. Так  ничего и  не сообщив, Норд исчез, но спустя
полминуты  в  люк просунулась рука с двумя санитарными сумками. Первая сумка
полетела в Шэда, вторая шлепнулась  на  колени  Варваре. Вот так, без лишних
слов ясно, что от тебя требуется.
     Шэд вдел руки в  прорези,  так что сумка по-кенгуриному пристроилась  к
его животу; Хай застегнул ему пряжку на спине. Варвара, поглядев, сделала то
же, только пряжку застегнула сама. Снова стала  ждать. Туман пошел клочьями,
стало вдруг ясно, что это не туман, а дым, и багряно-лиловые заросли горного
кустарника стали казаться языками пламени -  наверное,  от запаха гари. "Без
паники, - сказала себе  Варвара, - паниковать будем  только по  команде". Из
верхнего люка снова высунулась  рука и  веером высыпала  твердые карточки  -
снимок дороги,  на  которой  четко  просматривалась  колонна  машин.  Теперь
Варвара   узнала  место:  этот   перевал  назывался  Слюдяным,  и  грузовики
взбирались по серпантину, когда  грохочущий водяной  тесак  вспорол слоистый
склон и в двух местах перерезал дорогу.
     Вертолет  лег  на  правый  борт, чуть  не  царапая осыпь,  вильнул  над
серпантином, пересчитывая машины,  и завис над провалом, куда, оскальзываясь
на размытом склоне, пытались спуститься кое-как связавшиеся тройки и пятерки
людей.
     Из провала валил тяжелый дым: горело мокрое.
     Тугие струи, разгоняемые вертолетным винтом, смахнули со склона остатки
срезанного  кустарника  вместе с жидкой  грязью,  дым  пугливо  шарахнулся в
сторону,  и тогда  стало видно, что  метрах в пятнадцати ниже  дороги  между
двумя глыбами застряла тупая кабина, отчаянно  разбросав в стороны крепежные
лапы, так что стала похожа на полосатого черно-оранжевого паука, пытающегося
влезть по отвесному склону.  Еще ниже  горел  коробчатый кузов -  видно, при
ударе  об  уступ  грузовик  переломился пополам,  а может быть,  в последний
момент  водитель успел  нажать рычаг отцепления, чтобы  облегчить кабину. Но
тогда, выходит, он - внизу...
     Что-то разноцветное усеивало  круто уходящие вниз осыпи, особенно много
этого  поблескивающего конфетти  задержалось в  разлапистых  редких  кустах,
каким-то  чудом  прижившихся  на каждом  карнизике, в  каждой выбоинке.  Эта
игрушечная пестрота показалась  Варваре  знакомой - ну точно, это же сотовые
контейнеры, в  которых последовательность емкостей  задавалась  цветом.  Они
весьма живописно смотрелись  на  стеллажах биолаборатории и, увы,  содержали
весьма горючие препараты.
     Горели труды полутора лет...
     Из верхнего  люка  почти бесшумно  выскользнул Гюрг, и  Варвара  успела
заметить, что от его пояса тянется наверх полупрозрачный канатик.
     - Лех держит связь и  машину, - отрывисто проговорил он, - здесь - Барб
и Ага, будете принимать... Внизу предположительно трое.
     Он  продел левую руку  в страховочную  петлю и, отщелкнув ногой  нижний
люк, как-то очень обыденно,  словно в дверь вышел, ухнул в  пустоту. Канатик
заскользил за  ним. Варвара поежилась - по  правде сказать, пустоты и высоты
она боялась, не то что глубины в воде. "Прекратить самостоятельные спуски! -
донесся снизу  командорский голос. - Расчистить площадку для вертолета между
третьей и четвертой машинами!"
     Еще   пятеро   разведчиков,   торопливо  застегивая   массивные  пояса,
последовали за командором. Что ж они без масок и спецкостюмов, дым же внизу?
Плохо им  будет... Девушка встала на колени и, упершись в комингс, выглянула
наружу: двое  в  кремовых  костюмах  уже стояли  на  крыше  кабины, еще двое
копошились где-то под нею. Плотный дым снова  закрыл кузов  грузовика, и еще
двоих, ушедших на самое дно провала, совсем не было видно.
     - Приготовимся, - так же лаконично, как и командор, распорядился Ага.
     Он  уже  откинул  узенькую коечку  и  теперь  выдирал из стенных  гнезд
какие-то  баллончики,  сноровисто  насаживая  на  них   скошенные   раструбы
распылителей.  Из  верхнего  люка свесилась  голова  Леха -  носом  книзу, и
Варвара невольно подумала, что вот так, "вверх ногами", выражение лица очень
трудно определяется.
     - Гюрг сказал,  что  шести  хватит!  -  крикнул  он  и  швырнул  в  Агу
толстенькую розовую бомбочку с красным клювом.
     Ага перехватил ее и, почти  не глядя,  отправил  в люк,  чуть  не задев
отшатнувшуюся девушку. И еще одну, и еще - все заказанные шесть.
     - А что, если мимо?.. - робко заметила Варвара.
     - Самонаводящиеся.
     У бомбочек развернулись  небольшие стабилизаторы,  что-то  закрутилось,
тоненько  запело,  они стали  похожи на  поросят,  висящих  пятачками вниз и
отчаянно  крутящих  хвостиками.  Несколько секунд они держались  стайкой,  а
потом, наращивая скорость,  пошли прямо в центр дымового облака. Но не дошли
- оттуда проклюнулись  голубовато-лиловые язычки  лопающихся прямо в воздухе
контейнеров.  Горел спирт, а  точнее, заспиртованные препараты, а потом  уже
рвануло по-настоящему, так что кабина, застрявшая выше, подпрыгнула и начала
тихонько соскальзывать с уступа, намереваясь  кануть в сгустившийся дым. Это
ей удалось только наполовину, видно, спасатели успели закрепить ее с помощью
канатов,  уже  протянутых  сверху, с дороги;  она  закачалась, как опутанное
паутиной  насекомое, вместе с  фигурками в блестящих,  не тронутых  гарью  и
копотью костюмах, прилепившихся к ней.
     -  Можно  было  бы  поднять ее  нашим вертолетом...  - заикнулась  было
Варвара,  но  Ага  только  фыркнул  и  пробормотал  что-то  очень древнее  о
микроскопе и  забивании  гвоздей  - девушка  ткнулась  носом в  свою сумку и
твердо решила больше голоса не подавать.
     Как и  все биологи,  она прошла фельдшерскую  подготовку  и  содержимое
сумки знала наизусть, чтобы любую  нужную  вещь можно было достать в темноте
на ощупь. Но применять свое умение  ей предстояло впервые, и странное дело -
это ее нисколько не волновало. Снизу раздалось многоголосое шипение, видимо,
начали  действовать   противопожарные  баллоны,  и  что-то  почти  беззвучно
лопалось,  отчего  теплые волны упруго  подбрасывали вертолет,  и Варвара не
заметила, что один из канатиков быстро скользит вверх. Из нижнего люка вдруг
высунулась рука в перчатке, похлопала по комингсу и резкий голос произнес:
     - Первый!
     Ага бросился ничком на пол,  свесился  наружу и рывком поднял  в кабину
неподвижное тело. Это был один из космолетчиков, и Варваре стало  нестерпимо
стыдно  за мгновенное чувство  облегчения  -  не свой...  Все  свои.  А кому
больнее, тот... своее, что ли. Ага кивнул Варваре,  она поняла и  взялась за
ноги,  вдвоем они уложили своего первого пациента на коечку, и Ага привычным
движением  прежде  всего  пристегнул  крепежные  ремни,  на  всякий  случай.
Всмотрелся в неподвижное, словно спящее, лицо и уже намеревался приступить к
какой-то процедуре, но  из нижнего люка, легко  подтянувшись,  явился  Норд,
останавливающим жестом поднял руку в перчатке:
     -  Гюрг  велел  оставить  как есть, похоже на  переломы ребер  с  обеих
сторон, так  что командор  всадил ему  целую канистру  анабиотика. До  новой
площадки  продержится,  а  здесь, в  полевых  условиях, можно  что-нибудь  и
напороть...
     -  Как остальные  два? - быстро спросил Ага, и Варваре почудилось,  что
вместо "как" прозвучало "кто".
     - Одного уже подымают, а другой... другой на дне. Гюрг сам полез.
     Сумка с медикаментами у Шэда, а анабиотик лошадиными порциями вкатывает
Гюрг.   Диагноз   устанавливает   тоже   Гюрг.   И   в  провал,   грохочущий
непрекращающимися взрывами, лезет он же. А она должна стоять над этим совсем
незнакомым ей человеком и ничего не делать, потому что так велел тоже Гюрг.
     Она  присела на корточки возле  койки и попыталась прислушаться к тому,
что происходило с этим человеком. Но ничего  для нее не прояснилось, человек
был туго спеленут искусственным оцепенением, когда ради того, чтобы задавить
боль,  гасят  все  остальное  в организме, где только  сердце  едва  уловимо
мерцает. Она взяла руку, попыталась нащупать пульс  - с непривычки ей это не
удалось, и вдруг накатил панический страх: сердце не бьется!
     Варвара заставила себя прикрыть  глаза,  сжаться в  комочек и придушить
эту панику. В отряде стратегической разведки только и не хватало  истерички!
Все хорошо, пульс сейчас отыщется...
     И  он  отыскался, слабый, естественно, но не внушающий опасения. Как ее
учили в таких случаях, она достала из сумки  три ампулы  кардостимина разной
степени, на всякий случай считая бугорки на донышке, -  необходимая мера для
тех,  кто применял препараты  скорой  помощи  в  темноте  или  вслепую,  - и
приклеила их на правое плечо своего пациента. Теперь если что, не надо будет
тратить  даже секунды на розыски лекарства. Она уже приготовилась сидеть так
на полу и ждать этого "если что", как в днище ударили и кто-то крикнул:
     - Второй!
     Из люка стали вырастать  руки. Вернее, то, что  было когда-то руками, а
сейчас напоминало  две обугленные  ветки, с  которых свисали ошметки чего-то
красного  и  пузырящегося. Затем  медленно показалось  лицо, совсем знакомое
лицо,  которое  Варваре  не  хотелось  узнавать,  потому  что  оно  было  не
изжелта-смуглым, как всегда, а белым  и  тоже каким-то остановившимся. Глаза
Сусанина  были  прищурены  больше  чем  обычно   -  сейчас   за   все  время
подрагивающими  ресницами  видны  были  только  донельзя  расширенные  болью
замершие  зрачки.  Варвару  он как  будто  и  не  узнал.  Высунулся из  люка
наполовину -  кто-то подталкивал  снизу - и рухнул  лицом  в пол,  продолжая
поднимать над головой руки, чтобы их ничего не коснулось. Варвара  метнулась
к  нему, вцепилась  в  воротник, рывком  приподняла,  крикнула спешащему  на
помощь Аге:
     - Руки, руки держите!
     Ага сообразил, плюхнулся на  пол и обхватил Сусанина сзади, поддерживая
руки,  обожженные до локтя. Голова  Сусанина запрокинулась  и  легла ему  на
плечо.
     - Хорошо, - шептала Варвара, - все будет хорошо...
     Она никогда  не говорила таких слов - ни людям,  ни зверью; это были не
ее слова  и не ее тон. Но сейчас нужно было так, и она не смогла бы сказать,
откуда  она  знает,  а как  именно  нужно. Она  выхватила  из-за  пояса свой
неразлучный нож, откромсала обгоревшие рукава и, безошибочно найдя баллончик
с  регенопластиком,   принялась   осторожно   напылять   на   изуродованные,
кровоточащие  руки  спасительную   пенистую   пленочку.   Мимо  нее   кто-то
проскакивал снизу вверх,  качался и уходил из-под ног вибрирующий пол, потом
явился  Гюрг,  неизвестно  откуда,  присел рядышком  на  корточки, осторожно
похлопал Сусанина по  щеке;  тот  резко открыл глаза,  словно только  и ждал
этого пробуждения.
     - Точно - трое?.. - спросил командор, пытливо  и цепко приглядываясь не
к губам, а к глазам, точно оценивая, а можно ли будет верить ответу.
     - Трое.
     Гюрг исчез наверху.
     Мотор взвыл, пол наклонился.  Варвара, продолжая методично обрабатывать
сантиметр  за сантиметром то, что недавно было человеческой  кожей,  на  миг
замерла и вопросительно  глянула на Агу. Тот, кося глазом на Сусанина, снова
прикорнувшего  у него  на  плече,  тихонечко  покачал  головой. Вертолет шел
полукругом  над  опадающей  шапкой  дыма,  нацеливаясь на расчищенный  между
машинами  участок   шоссе.   Краем   глаза   Варвара   заметила  две  светло
поблескивающие фигурки, зависшие на переплетении тросов, спущенных  вниз  от
грузовиков.  Движения их  были неторопливы и экономны,  как всегда  бывает у
мастеров своего дела.
     Она закончила с одной рукой и  принялась за  другую,  так же уверенно и
безукоризненно,  словно   делала  это   не  впервые   в   жизни.  Правда,  и
регенопластик  был  не  совсем  такой,  как  на  тренировочных  занятиях,  а
эластичнее, послушнее. Он  не распылялся попусту, а, казалось,  притягивался
обожженной кожей и ложился на нее ровно  и бережно. Впрочем, это Варвару  не
удивляло:  здесь,  в  Голубом  отряде, все  было  лучшее  - и  вертолеты,  и
медикаменты, и сами люди. И она тоже стала другой, даже без особых усилий со
своей  стороны. Зарядилась от окружающих.  Индуцированное всемогущество, так
сказать.  Раньше  она все время  мучилась какими-то  сомнениями, собственной
неуместностью, неприспособленностью. Теперь она была на своем месте, вернее,
на одной  двенадцатой части того места, которое занимала под всеми  солнцами
Вселенной  стратегическая разведка.  И  отдать ей должное,  это  место  было
достаточно высоким. К такому, выходит, привыкаешь очень быстро.
     О  том, что машина села,  можно было  догадаться только по затихнувшему
гулу мотора.  Это,  собственно, Варвару  тоже не касалось - она делала  свое
дело, сосредоточившись на  нем целиком. В  регенопластик входила целая гамма
легких  анабиотиков, так что  Сусанин уже  просто  спал  и, вероятно,  видел
вполне счастливый сон.  Аге вряд ли было удобно так долго поддерживать сзади
его руки,  держа их за локти, но пока  был  нанесен  только  тоненький слой,
которому  предстояло превратиться в кожу, а теперь еще надо было покрыть все
это  толстой пенной защитой, упругой и  неуязвимой для всего на свете, кроме
одного  специального  растворителя.  Варвара  взялась  за  новые баллончики,
приноравливаясь работать сразу двумя руками, но тут же почувствовала, что за
спиной  стоит Гюрг.  Не  прекращая  работы,  она  полуобернулась  к  нему  и
тихонечко подала знак - одними ресницами: "У меня все в порядке".
     У них это очень здорово получалось - разговаривать ресницами.
     - Нет, - негромко возразил Гюрг, - так неудобно. Сейчас... Он достал из
верхней  кабины  узенькие  носилки и закрепил их,  уперев концами в  стенки.
Потом они с Агой бережно водрузили на них Сусанина лицом вниз, так что голые
руки его свешивались с обеих сторон. Варвара присела под носилками - да, так
было много удобнее. Распылители посвистывали дуэтом,  наращивая толстый слой
упругой пенозащиты. Все было правильно.
     -  Через  неделю  заживет,  -  облегченно  вздохнул  Ага, поднимаясь  и
растирая затекшие ноги.
     - Если чесаться не будет, - Гюрг был хмур. - Ты останешься, а вы, Барб,
вместе с Шэдом  переправите раненых на  новую  площадку. Встречный  вертолет
оттуда уже вылетел.
     - А туча? - вспомнила Варвара.
     -  Ушла на  северо-восток. На карте  материка  этот район  значится как
"Амбы".
     Варвара  смутно  припомнила  снимки,  сделанные  с  воздуха,  -  словно
расчерченные  по  линейке  столпообразные  плато,  разделенные  глубочайшими
каньонами.  А геологи-то  ломали головы, каким  образом Степанида  оказалась
разрисованной  в  клеточку,  -  феномен,  доселе  нигде  не   встретившийся.
Достаточно  было  поэкспериментировать  с  такими  вот  тучами, а  потом  за
несколько  тысячелетий выветривание и сезонные  дожди  окончательно обособят
каждый участок, превратив его в  конан-дойлевский "затерянный мир". Вот куда
бы добраться, там, наверное, зверье уникальное...
     - Я пошел, - Ага выпрыгнул из люка, освобождая место Шэду. Шэд, значит,
здесь. Никому внизу он больше не нужен...
     - А... третий? - не удержалась она.
     - Мы его поднимем. Потом.
     - Кто?..
     - Штурман-механик.
     И правда, ведь с Сусаниным обычно ездили летчики!
     - Разбился?
     Впервые на лице Гюрга проступило что-то вроде растерянности:
     - Возможно,  нет...  Но  внизу  оказалась  одна  тварь.  В  общем,  его
задушили. Да, чуть не забыл!
     Он  полез  за  пазуху   и  вытащил  несколько  длинных  перьев  нежного
апельсинового  цвета. Издалека  их можно было  бы  принять  за  убор райской
птицы, но Варвара сразу заметила, что золотящаяся  волнистая бахрома свисает
только  с  одной  стороны  от  основания  -  на  Большой  Земле  такого   не
встречалось.
     И в то же время смутное воспоминание заставляло ее торопливо перебирать
в  памяти недавнее  прошлое.  Утренний