ли смотреть в перспективе, то эффект будет  равен
нулю.
     Он был поражен тем, что Херндон воспринимает его предложения с  таким
восторгом. Херндон сообщит Рики, что он настоящее чудо.  Она  может  быть,
хотя бы в душе - согласится с этим. Но он не был чудом. Трюк с  поддержкой
ловушки в воздухе был не нов. Он  использовался  на  Сариле  для  подпитки
энергией   гигантской   помпы,   освобождающей   от   польдера,    который
сформировался внутри кольца различно ориентированных островов.
     "Все, что я знаю", - с горечью подумал Бордман, - "это то, что кто-то
показал мне или я прочел об этом в книгах. И никто не написал и тем  более
не показал, что делать в подобных случаях!"
     Он подошел к столу Херндона. Херндон составил новый график наблюдения
за солнечной постоянной, проверяя результаты присланные с родной  планеты.
Это было типичная кривая  отмечающая  совпадающие  циклические  изменения.
Кривая состояла из серии изгибов, которые совпали по  фазе.  Хотя  бы  это
можно было бы рассчитать!
     Бордман нахмурившись взялся за карандаш. Его пальцы  быстро  выводили
формулы и заполняли графы. Результат был именно таким как он и предполагал
в худших опасениях.  Изменение  яркости  солнца  Луни  было  не  настолько
велико, чтобы это могло быть замечено на  Кенте-4  -  ближайшем  обитаемом
мире, когда свет доберется дотуда через четыре года. Лани никогда не будет
отмечена, как изменчивая звезда, потому  что  изменения  яркости  и  тепла
будут продолжаться минуту. Формула для расчета планетной температуры  дело
не простое. Среди факторов квадраты и кубы вариативности.  Кроме  того,  к
сожалению тепло излучаемое солнечной фотосферой варьируется не квадратно и
кубически, а как четвертая сила рассчитываемая по абсолютной температуре.
     Расчеты Бордмана не были просто теорией. Она родилась  от  наблюдений
за  Солнцем,  которая  сохраняла,  единственная  в   галактике   солнечную
постоянную в течении трехсот лет. Остальные его  размышления  базировались
на  наблюдениях  за  Землей.  Большинство  сведений  собранных   о   Земле
подтверждало, что она тоже  отличается  стабильностью.  И  не  могло  быть
сомнений об их похожести, потому что Солнце и Лани  были  звездами  одного
типа и практически одинаковых размеров.
     Используя формулы для нынешней ситуации, Бордман постепенно пришел  к
выводу что в этом ледяном мире температура будет падать постепенно, до тех
пор пока СО2 не вымерзнет из атмосферы. И когда это  случится  температура
упадет настолько что не будет особой разницы между температурой на планете
и температурой открытого космоса. Ведь именно двуокись  углерода  отвечает
за парниковый эффект, и помогает регулировать температуру, как в парниках,
где солнечный свет теплее, чем снаружи.
     Но скоро парниковый  эффект  исчезнет  в  мире-колонии.  А  когда  он
исчезнет на внутренней планете...
     Бордман  обнаружил,  что  раздумывает:  "Что  произойдет,  если  Рики
откажется лететь,  когда  прибудет  корабль  Надзора,  придется  подать  в
отставку. Я так и сделаю если придется остаться. И я никуда не отправлюсь,
разве что она отправится со мной".
     - Если вы хотите пойти, то не возражаю, - сказал Бордман  не  слишком
грациозно.
     Он подождал пока  Рики  оденет  свой  массивный  комбинезон,  который
необходимо было одевать даже днем чтобы выйти наружу и который вряд ли был
уже необходим по ночам. На ней были ботинки с  подогревом  толщина  подошв
которых достигала дюйма скрепленные  с  цельными  штанами  комбинезона.  А
поверх одета плотная заполненная воздухом туника с пухом закрывавшая руки.
     - Никто не сможет выйти наружу ночью, - сказала она когда они  вместе
вышли в шлюз.
     - Мне придется, - сказал он. - Я хочу кое-что найти.
     Наружная дверь открылась и он вышел наружу. Он подал ей руку,  потому
что ступеньки и дорожка  уже  больше  не  обогревались.  Сейчас  она  была
покрыта толстым слоем измороси, больше похожей  не  на  снег  а  на  белый
микроскопически размолотый порошок -  очень  маленькие  ледяные  кристаллы
выпавшие из воздуха в невероятно холодную ночь.
     Здесь не было луны,  правда  покрытые  льдом  горы  слабо  светились.
Жилища-соты выстроившиеся ровными рядами темнели  на  фоне  снега.  Стояла
тишина, ничто  не  шевелилось  создавалось  ощущение  древнего  покоя.  Ни
единого дуновения ветерка. Ничто не шевелилось, ничто не жило. Тишина была
такой что звенели барабанные перепонки.
     Бордман задрал голову и смотрел на  небо  долгое  время.  Ничего.  Он
посмотрел вниз на Рики.
     - Посмотрите на небо, - приказал он.
     Она взглянула вверх. И посмотрела  на  него.  Но  когда  она  подняла
взгляд выше, то чуть не вскрикнула. Небо  было  заполнено  звездами  самых
разных видов и форм. И самые яркие были звезды, какими она их  никогда  не
видела. Так же ка солнце днем было окружено гало - бледные фантомы  солнц,
выстроившиеся рядом с настоящим - так отдаленные яркие солнца  сверкали  в
центре  кольца  образованного  вокруг  них.  Они  больше  не   производили
впечатление одиноких точек. Они отличались формами  и  глаза  инстинктивно
искали самый сложный узор в котором было больше всего артефактов.
     - О - как красиво! - мягко воскликнула Рики.
     - Смотрите! - настаивал он. - Продолжайте смотреть!
     Она продолжала смотреть, доверяя ему,  вертя  головой  из  стороны  в
сторону. Это был вид, который просто невозможно себе  представить.  Каждый
оттенок и каждый цвет, всех возможных уровней и  яркости.  И  были  группы
звезд которые  почти  образовывали  треугольники,  но  неправильные.  Были
звезды похожие на розы, которые почти  сформировали  арку.  И  были  узоры
похожие на линии почти сформировавшие прямоугольники и многоугольники,  но
не соединившиеся в своих призрачных линиях.
     - Это прекрасно, - сказала Рики. - Но что я должна увидеть?
     - Ищите то, чего здесь нет, - приказал он.
     Она принялась смотреть  дальше,  на  звезды  но  не  замечала  ничего
необычного. Звезды заполнили  все  черное  пространство  неба,  и  в  этом
пространстве нельзя было найти  ни  единого  темного  пятнышка,  все  было
заполнено их светом. Но это было вполне нормально. И лишь  где-то  вдалеке
мелькал сероватый свет, мерцая и затухая. Он исчезал. И она сообразила.
     - Северное сияние исчезло! - воскликнула она.
     - Именно так, - сказал Бордман. - Здесь всегда были северные  сияния.
Похоже, что виноваты в этом  мы.  Я  думал,  что  было  неплохо  побыстрее
собрать в резервуар всю энергию. Мы могли бы сообразить. Но  мы  не  можем
позволить этого.
     - Я видела его, когда мы впервые приземлились, - согласилась Рики.  -
Это было незабываемое зрелище. Оно происходило каждую ночь. Но снаружи, не
в жилище было слишком холодно. И каждый раз, я говорила себе, что посмотрю
на него завтра,  и  так  продолжалось  на  следующий  день.  Так  я  и  не
насмотрелась на него.
     Бордман не сводил глаз с того места где  был  сероватый  свет.  И  он
вспоминал,  что  предыдущие   ночные   игрища   призрачных   цветов   были
потрясающими.
     - Северное сияние, - сказал он, -  происходит  в  очень  ограниченном
верхнем слое воздуха, на высоте  в  семьдесят-девяносто  миль,  когда  Бог
знает откуда взявшиеся лучи солнца проходят  через  этот  слой,  пересекая
магнитное поле планеты. Феномен игры ионов северного сияния. Мы используем
ионосферу гораздо ниже того места, где оно происходит, но мне кажется, что
именно мы виноваты в его отсутствии!
     - Мы? - воскликнула шокированная Рики. - Мы, люди?
     - Мы срываем ионы с их привычного места, - сказал он мрачно, - то  же
что делает солнечный свет днем. Видимо мы отобрали у северного сияния  его
энергию.
     Рики молчала. Бордман смотрел вверх. И покачал головой.
     - Видимо так и есть, - сказал он  излишне  спокойным  голосом.  -  Мы
черпали немного энергии в сравнении с  тем  что  приходило.  Но  ионизация
обладает ультрафиолетовым  эффектом.  Атмосферные  газы  не  так-то  легко
ионизировать. Кроме всего прочего,  если  солнечная  постоянная  несколько
уменьшится, то это может означать чудовищное  уменьшение  ультрафиолетовой
части спектра - а именно это образует ионы кислорода,  водорода  и  азота.
Уменьшение ионизации должно быть  в  пятьдесят  раз  больше,  чем  падение
солнечной постоянной. А мы вычерпываем энергию из того малого, что  у  нас
имеется.
     Рики стояла неподвижно. Холод был чудовищным. Если бы был еще и ветер
то вынести его было бы невозможно. Но воздух был неподвижен. Тем не  менее
холод был настолько  силен,  что  жгло  внутри  ноздрей  и  даже  в  груди
чувствовался холод при вдохе. Даже через комбинезон чувствовалось  ледяное
дыхание мороза.
     - Я начал, - сказал Бордман, - подозревать, что я идиот.  Или,  может
быть оптимист. Это может быть одно и то же. Я  предполагал,  что  энергия,
которую мы черпаем будет исчезать быстрее, чем будет расти  нужда  в  этой
энергии. Но если мы уничтожили северное сияние, то значит мы уже добрались
до дна бочки. И это оказалась намного более  мелкая  бочка,  чем  кто-либо
предполагал.
     И снова все замерло. Рики стояла не раскрывая рта. "Когда она поймет,
что это значит", - мрачно  подумал  Бордман,  -  "она  не  будет  с  таким
уважением относится ко мне. Я был идиотом на что-то надеясь. И она  сейчас
видит это".
     - Я думала, - сказала Рики, - что ты говоришь о том, что мы не сможем
сохранить тепло достаточное для жизни в шахте.
     - А мы и не сможем, - согласился Бордман, - не набрать его достаточно
много, не сохранить его надолго. И кроме того его будет недостаточно.
     - Значит мы не проживем так долго, как рассчитывает Кен?
     - Конечно нет, - сказал Бордман. - Он надеется, что мы сможем открыть
какие-то приспособления, которые могут  быть  полезны  на  Лани-2.  Но  мы
потеряем энергию, которую могли бы получить от ловушки  задолго  до  того,
как новые ловушки станут бесполезными. Мы  начнем  пользоваться  резервной
энергией гораздо раньше. Это будет сделано  -  задолго  до  того  как  нам
действительно понадобится жизненно важное тепло.
     Зубы Рики начали стучать.
     - Это звучит так, словно я напугана, -  раздраженно  сказала  она,  -
ничего подобного! И если ты хочешь, то с этой поры я буду вести  себя  так
как ведешь себя ты. Я не буду горевать ни  о  ком,  а  они  будут  слишком
заняты, чтобы горевать обо мне... Пойдем вовнутрь, пока там еще тепло.
     Он помог ей  войти  в  шлюз  и  закрыл  наружную  дверь.  Она  начала
безудержно дрожать, когда внутрь начало поступать тепло.
     Они вернулись в кабинет Херндона. Он пришел едва  Рики  успела  снять
комбинезон. Она продолжала дрожать. Он посмотрел на нее и сказал Бордману:
     - Только что  звонили  из  контрольного  отсека  посадочной  ловушки.
Похоже, что что-то не так, хотя они не могут понять  что  именно.  Ловушка
установлена на максимальное вычерпывание  энергии,  в  то  время  как  она
забирает всего пятьдесят тысяч киловатт.
     - Мы возвращаемся в каменный век, -  сказал  Бордман  пытаясь,  чтобы
слова его прозвучали с иронией.
     Это была  правда.  Человек  мог  производить  двести  пятьдесят  ватт
мускульной работой довольно продолжительный период времени. Когда  у  него
нет других источников энергии он просто дикарь каменного  века.  Когда  он
получает киловатт энергии от мышц лошади он переходит в  разряд  варваров,
но энергия целиком не может использоваться по его желанию. Когда он  может
впрячь ее в плуг у него высокая варварская культура, и по мере  того,  как
он добавляет все больше энергии, то становиться цивилизованным. Сила  пара
в  силу  четыре  киловатта  работали  на   каждого   человека   в   первых
индустриальных  странах,  и  в  середине  двадцатого  века  на  каждого  в
высокоразвитых странах приходилось шестьдесят киловатт. В нынешние времена
современная культура располагала по меньшей мере пятью сотнями киловатт на
человека. Но в колонии на Лани-3 было меньше чем  половину  потребного.  И
потребление далеко превосходило получение.
     - И не может быть больше, - сказала Рики, пытаясь сдержать  дрожь.  -
Мы использовали северное сияние и у нас больше нет энергии.  Она  иссякла.
Мы погибнем гораздо раньше, чем наши люди дома, Кен.
     Черты Херндона исказились в гримасе.
     - Но мы не можем! Мы не должны! - Он повернулся к Бордману. - Мы ведь
помогаем им там,  дома!  Там  началась  паника.  Нош  рапорт  о  кабельных
ловушках вселил в людей надежду. Они прекрасно принялись  за  работу.  Они
знают, что мы находимся в  худшем  положении,  чем  они  и  как  долго  мы
держимся  мы  вселяем  в  них  надежду!   Мы   должны   каким-то   образом
продержаться!
     Рики глубоко вздохнула  и  ее  дрожь  внезапно  прекратилась.  И  она
сказала:
     - Разве ты не заметил, Кен, что  мистер  Бордман  смотрит  под  углом
зрения своей профессии? Его работа - находить недостатки.  Он  был  послан
сюда именно для того, чтобы отбраковывать варианты в том что мы сделали  и
делаем. У него есть привычка рассчитывать на худшее. Но  мне  кажется,  он
может обернуть свою привычку во благо. Как он  сделал  с  идеей  кабельных
ловушек.
     - Которые, - вмешался Бордман, - оказались почти совсем бесполезными.
Они действительно будут работать, до тех пор пока действительно не  станут
нужны. Но при условиях, когда они будут  необходимы  -  от  них  не  будет
пользы!
     Рики покачала головой.
     - Они приносят пользу! - сказала она. - Они не позволяют  отчаиваться
людям на нашей родной планете. А сейчас, ты должен придумать  что-то  еще.
Если ты думаешь обо  всем  сразу,  придумай  еще  что-нибудь,  чтобы  люди
почувствовали себя лучше!
     - Какое мне дело то чувств людей? - спросил он  с  горечью.  -  Какая
разница, что они чувствуют? Разве это может изменить факты?
     Рики сказала твердо:
     - Мы люди - единственные существа во  Вселенной,  которые  не  делают
ничего другого. Все остальные существа предпочитают факты. Они живут  там,
где были рождены, питаются  пищей,  которая  для  этого  предназначена,  и
умирают, когда факты природы свидетельствуют об этом. Но мы люди - другие.
В особенности женщины! И мы не позволяем мужчинам следовать только фактам.
Когда нам не нравятся факты - в основном насчет нас самих - мы меняем  их.
Но самые важные факты, которые нам не нравятся - мы просим мужчин изменить
их для нас. И они это делают!
     Она посмотрела на Бордмана. Изумленный, он посмотрел на нее.
     -  Ты  сможешь  изменить  факты,  которые  выглядят  так  печально  в
настоящий момент? Ну пожалуйста! - Она с легкостью  воспроизвела  на  лице
взгляд  женщины  девочки,  взирающей  на  свое  божество  с   нескрываемым
обожанием. - Ты такой большой и  сильный!  Я  знаю,  что  ты  сможешь  это
сделать - для меня!
     Она внезапно прервала представление и  направилась  к  двери.  И  там
полуобернувшись она сказала убежденно:
     - И тем не менее, хотя бы наполовину - все это правда.
     Дверь за ней тихо затворилась. Внезапно Бордману пришло в голову, что
она знает, что корабль Колониального Надзора должен  скоро  прибыть  сюда,
чтобы забрать его. Он предполагал, что она верила в то, что будет спасена,
даже когда остаток колонии не  будет,  но  она  откажется  покинуть  своих
сородичей и жить когда погибнет их солнечная система. Он сказал угрюмо:
     - Пятьдесят тысяч киловатт недостаточно даже для того, чтобы посадить
корабль.
     Херндон нахмурился. Затем сказал:
     - А. Ты имеешь в виду корабль Надзора, который  прибудет  сюда  чтобы
забрать тебя, не сможет сесть? Но он может остаться на орбите и послать за
тобой спасательную шлюпку.
     - Я как раз не думал об этом. Я придумал  кое-что  другое.  Я...  мне
очень нравится твоя сестра. Она прекрасное чудо. Но кроме нее,  в  колонии
есть и другие женщины. Приблизительно дюжина. В качестве меры самоуважения
мы должны отправить их на  судне  Надзора.  Я  согласен  с  тем,  что  они
откажутся улетать. Но если у них не будет выбора - если мы погрузим их  на
борт корабля и они внезапно обнаружат - что, гм... похищены, и что это  не
их вина, что они попали на судно... Им придется считаться с фактом, что им
следует жить дальше.
     Херндон сказал коротко:
     - Это было и в моих мыслях все время. Да, я согласен на это. Но  если
корабль Надзора не сможет приземлиться...
     - Я думаю, мне удастся посадить его ни смотря ни  на  что,  -  сказал
Бордман.    -    Я    каким-нибудь    образом    придумаю.    Мне    нужно
поэкспериментировать. И мне понадобится помощь. Но я  хочу  услышать  твое
обещание, что если мне удастся посадить корабль,  мы  устроим  заговор  со
шкипером и отправим их жить.
     Херндон взглянул на него.
     - Таким образом ты приобрел нового члена команды,  -  сказал  Бордман
преодолевая неловкость. Я останусь на земле, и продолжу работу.  Это  тоже
входит в условия договора, который мы заключим. И естественно, твоя сестра
не должна знать об этом, или она не захочет получить жизнь таким образом.
     Выражение лица Херндона несколько изменилось.
     - Что ты собираешься делать? Ну конечно, я принимаю твои условия.
     - Мне нужны кое-какие металлы, которые мы не использовали,  -  сказал
Бордман. - Натрий, если я смогу получить его, если нет  -  то  кальций,  в
худшем случае подойдет и цинк. Лучше всего подошел бы цезий,  но  мы  пока
что не обнаружили никаких его следов на этой планете.
     Херндон сказал задумчиво: Не-е-е-т. Я могу  дать  кальций  и  натрий,
добытый на шахте. Но я боюсь, что цинка нет. Как много?
     - Граммы, - сказал Бордман. - Небольшое количество. И мне  необходима
миниатюрная модель ловушки. Очень миниатюрная.
     Херндон пожал плечами.
     - Здесь я не помощник.  Я  просто  работаю,  чтобы  все  были  чем-то
заняты. Иначе мы больше погрузимся во фрустрацию, чем все человечество  за
всю свою историю. Но я найду людей, которые смогут  выполнить  работу.  Ты
поговоришь с ними.
     Дверь за ним закрылась. Бордман выбрался из  своего  комбинезона.  Он
задумался. "Она придет в ярость, когда  обнаружит,  что  мы  с  ее  братом
обманули ее". Затем он подумал о других  женщинах:  "Если  кто-то  из  них
замужем, то следует присмотреть место и для их  мужей.  Мне  нужно  облечь
идею в плоть. Придумать  какой-нибудь  повод  иначе  женщины  все  поймут.
Правда, немногим удастся спастись..."
     Он прекрасно знал, насколько мало экстра-пассажиров можно будет взять
на борт судна, даже в таких чрезвычайных обстоятельствах как сейчас. Каюты
были  далеки  от  шикарных  и  в  лучших  условиях.   Все   было   глубоко
функциональным и продуманным. Корабли Надзора были маленькими  суденышками
предназначенными для несения своего долга среди скуки, неудобств и мучений
всех на борту. Но он мог  забрать  очень  немногих  спасенных  поневоле  и
отвезти их на Кент-4.
     Он уселся за стол  Херндона  и  занялся  разработкой  вещей,  которые
следует сделать в первую очередь.
     Это было не бесполезно. Выкачивать  энергию  из  ионосферы  было  все
равно что качать воду из колодца в песке. Если  уровень  воды  был  высок,
давление подавало воду в колодец и можно было черпать ее с  легкостью.  Но
если уровень воды был низким вода  поступала  недостаточно  быстро.  Помпа
работала вхолостую. В ионосфере уровень ионизации был  словно  давление  и
размер песчинок. Когда уровень был высок, выкачивание шло нормально потому
что  песчинки  были  большими  и  высокоиндуктивными.   Но   как   уровень
уменьшался, уменьшался и размер песчинок. И меньше можно было  выкачать  и
больше становилось сопротивление.
     Тем не менее над горизонтом  было  видно  слабое  свечение  северного
сияния. Значит энергия еще была. Если Бордман сможет выкачать ее, если  он
сможет увеличить индуктивность увеличивая количество ионов  в  том  месте,
где стоят устройства для выкачки он сможет  добиться  постоянного  притока
энергии. Э