то,  как  это  произойдет.  Но  в
твоей надежде моя надежда. Тень я отвергаю полностью. Но и сумерки не  для
меня. Ведь я смертный, и если ты останешься верна мне, Ивенстар, то  и  ты
должна отказаться от сумерек.
     Она стояла, как белое деревце, глядя на запад, и наконец сказала:
     - Я буду верна тебе, дунадан, и откажусь от  сумерек.  Но  там  лежит
земля моего народа и дом всех моих родичей.
     Она горячо любила своего отца.


     Узнав о выборе своей дочери, Элронд ничего не сказал, но  сердце  его
опечалилось, и он понял, что хоть  давно  это  предвидел,  перенести  горе
оказалось не легче. Однако когда Арагорн прибыл в Раздол,  Элронд  призвал
его к себе и сказал:
     - Сын мой, приближаются годы, когда надежда моя слабеет и я мало  что
вижу вдали. Тень легла меж нами. Может, так и  было  предназначено,  чтобы
моя потеря привела к спасению людей. И хоть я и люблю тебя, я говорю тебе:
Арвен Ундомиель не расстанется со своим бессмертием  из-за  меньшей  цели.
Она не станет женой ни одного человека, только короля  Гондора  и  Арнора.
Для меня твоя победа принесет лишь горе и расставание, для тебя -  радость
и надежду. Увы, сын мой! Боюсь, что Арвен тяжело ощутит на  себе  в  конце
концов судьбу людей.
     Больше Элронд или Арагорн не говорили об  этом.  Арагорн  вернулся  к
опасностям и трудам. И пока в мире темнело и страх полз по  Среднеземелью,
а сила Саурона увеличивалась и Барад-Дур становился выше и  мощнее,  Арвен
жила в Раздоле, и когда  Арагорна  с  ней  не  было  она  издали  мысленно
следовала  за  ним,  и  с  надеждой  подготовила  она  для  него   большое
королевское  знамя,  которое  мог  поднять  тот,  кто  заявляет  права  на
руководство всеми нуменореанами и на наследие Элендиля.
     Через несколько лет Гилраен вернулась к своему  народу  в  Эриадор  и
жила одна, она редко видела сына,  так  как  он  проводил  долгие  годы  в
далеких странах. Но однажды, вернувшись на север, он пришел к ней,  и  она
сказала ему:
     - Это наша последняя встреча, Эстел, сын мой. Я состарилась от забот,
как  меньшие  люди,  я  не  могу  смотреть  на  тьму,   сгустившуюся   над
Среднеземельем. Я скоро покину тебя.
     Арагорн пытался успокоить ее, говоря:
     -  Но  за  тьмой  может  скрываться  свет,  ты  еще  увидишь  его   и
возрадуешься.
     Но она ответила только таким _л_и_н_п_о_д_о_м_:
     - Онен и - эстел эдейн, у - кебин эстел аним [15].
     И Арагорн уехал с тяжелым сердцем. Гилраен умерла до следующей весны.


     Годы близились к войне кольца. О  ней  уже  много  сказано  в  другом
месте: как было обнаружено средство, при помощи  которого  можно  победить
Саурона, и как в безнадежном положении  помогло  это  средство.  И  в  час
поражения Арагорн пришел со стороны моря и развернул знамя Арвен  в  битве
на полях Пелеанора, и в этот день его впервые приветствовали как короля. И
наконец, когда все свершилось, он  вступил  в  права  наследства,  получил
корону Гондора и скипетр Арнора. И  в  день  середины  лета  года  падения
Саурона он взял за  руку  Арвен  Ундомиель,  и  они  поженились  в  городе
королей.
     В победе и надежде кончилась третья эпоха; и среди радости  печальным
было расставание Элронда и Арвен, ибо море и судьба разделяли их до  конца
мира. Когда одно кольцо было  уничтожено,  а  три  кольца  лишились  своей
власти, Элронд почувствовал  усталость  и  решил  покинуть  Среднеземелье,
чтобы никогда не возвращаться. А Арвен стала смертной женщиной, но  не  ее
судьба была умереть пока она не утратила все свои дары.
     Как королева эльфов и людей жила она с Арагорном сто двадцать  лет  в
великой славе и благословении,  но  наконец  он  почувствовал  приближение
старости и понял, что жизнь его подходит к концу. И Арагорн сказал Арвен:
     - Наконец, леди Ивенстар, прекраснейшая в мире и самая  любимая,  мир
мой тускнеет. Мы собирали и тратили, а теперь приближается время платы.
     Арвен знала, о чем он говорит, она давно предвидела это, и все же  ее
охватило горе.
     - Неужели, повелитель, - сказала она,  -  ты  раньше  своего  времени
уйдешь от народа?
     - Совсем не раньше, - ответил он. - И если я не уйду сейчас, я должен
буду скоро уйти по необходимости. И наш сын Элдарион  созрел,  чтобы  быть
королем.
     Арагорн пошел в дом королей на молчаливой улице  и  лег  на  постель,
приготовленную для него. Здесь он попрощался  с  Элдарионом  и  отдал  ему
крылатую корону Гондора и скипетр Арнора, затем все вышли, кроме Арвен,  и
она  одна  стояла  у  его  постели.  И  несмотря  на  всю  ее  мудрость  и
родословную, никто не мог ей позволить остаться с ним и дальше. Она еще не
устала от жизни и полностью  испытала  добровольно  принятую  горечь  доли
смертного.
     - Леди Ундомиель, - сказал Арагорн, - час этот тяжел, но  он  начался
тогда, когда мы встретились под березами в саду Элронда, где теперь  никто
не ходит. И мы приняли эту судьбу на холме Керин  Амрот,  когда  видели  и
тень, и сумерки. Подумай сама, любимая, нужно  ли  ждать,  пока  я  совсем
сморщусь и упаду со своего высокого сидения, выжив из ума.  Нет,  леди,  я
последний из нуменорианцев и последний из королей древних дней, и мне дана
не только жизнь, втрое превышающая жизнь обычных людей, но и право уйти по
своей воле. Поэтому сейчас я усну.
     Я не утешаю тебя, ибо в кругах мира нет утешения для  такой  боли.  А
перед тобой снова выбор: раскаяться, и  тогда  ты  сможешь  отправиться  в
гавани и унести на запад воспоминание  о  нашей  жизни,  ты  будешь  вечно
молода, но я для тебя стану лишь воспоминанием, либо окончательно  принять
судьбу человека.
     - Нет, дорогой повелитель, - ответила она, - выбор сделан уже  давно.
Нет больше кораблей, которые могли бы  унести  меня  отсюда,  и  я  должна
принять судьбу людей, хочу я этого или не хочу.  Но  говорю  тебе,  король
нуменореанцев, что лишь теперь я поняла сказание  о  твоем  народе  и  его
падении. Я смеялась над ним, теперь я жалею его. Если таков,  как  говорят
перворожденные, дар единственного людям, то как горько принимать его.
     - Так кажется, -  ответил  он.  -  Но  не  сдадимся  перед  последним
испытанием, мы победившие тень и отвергнувшие искушение кольца. Мы  уходим
в печали, но не в отчаянии. Смотри, Арвен! Мы не связаны  ни  с  одним  из
кругов мира, а за этим миром нас ждет не только воспоминание. Прощай!
     - Эстел, Эстел! - воскликнула она, а он взял ее руки, поцеловал их  и
уснул. И великая красота  открылась  в  нем,  так  что  вошедшие  потом  в
удивлении глядели на него: красота молодости, доблести, зрелости, мудрости
и мощь старости соединились в нем. И так лежит он как  символ  великолепия
королей человечества, слава которых не затмится до конца мира.
     А Арвен ушла из дома, и свет в глазах ее померк, и людям казалась она
холодной  и  серой,  как  зимняя  беззвездная  ночь.  Она  попрощалась   с
Элдарионом, со своими дочерьми и со всеми, кого  любила,  и  она  ушла  из
Минас Тирита, и пришла в Лориен, и жила здесь одна под вянущими  деревьями
до прихода зимы. Галадриэль давно ушла, и Келеборн тоже, и земля была тиха
и пустынна.
     И вот, когда наконец опали листья Маллорна, а весна все же не пришла,
она легла отдохнуть у подножья Керин Амрота, и  здесь  ее  зеленая  могила
стоит, пока не изменится мир, и дни ее жизни забыты людьми, пришедшими  ей
на смену, и Эланор и Нифредил больше не цветут к востоку от моря.
     Так кончается сказание, дошедшее до нас с юга, и  с  уходом  Ивенстар
больше в этой книге ничего нельзя сказать о старых днях.



                              II. РОД ЭОРЛА

     "Эорл Юный был повелителем людей Эотеода. Эта земля лежит  у  истоков
Андуина,  между  дальними  отрогами  Туманных  гор   и   северной   частью
Чернолесья. Они переселились сюда во дни короля Ернила второго из земель в
долинах Андуина между Карроком и полями  Радости,  народ  этот  близок  по
происхождению к беорнингам и людям с западных окраин  леса.  Предки  Эорла
происходили от королей Рованнона, чье королевство лежало за Чернолесьем до
вторжения вейнрайдеров, и считали себя родственниками королей Гондора. Они
любили равнины, больше всего ценили лошадей и искусство верховой езды,  но
в средних долинах Андуина было  густое  население,  к  тому  же  тень  Дол
Гулдура поредела, когда они услышали о  падении  колдовского  короля,  они
увидели на севере много свободных земель и отогнали остатки людей  Ангмара
на восток от гор. Но во дни  Леода,  отца  Эорла,  их  число  снова  очень
возросло и они опять испытывали нужду в свободных землях.
     В 2510 году третьей  эпохи  новая  опасность  нависла  над  Гондором.
Большое войско диких людей с северо-востока прокатилось  по  Рованнону  и,
спустившись с коричневых земель, на плотах переправились через  Андуин.  В
то же самое время случайно или намеренно  орки  (которые  перед  войной  с
гномами очень усилились) напали с гор. Захватчики наводнили Каленардон,  и
Кирион, наместник Гондора, послал на север за помощью,  ибо  была  древняя
дружба между населением долины Андуина  и  людьми  Гондора.  Но  теперь  в
долине реки людей было мало, и они едва ли могли оказать  помощь.  Наконец
известие о беде Гондора достигло Эорла, и хотя казалось, что  уже  поздно,
он выступил с большим войском всадников.
     Так прибыл он  к  полю  битвы  Келебрант  -  так  называлась  зеленая
местность между Сильверлоуд и Лимлаит. Северная армия Гондора находилась в
опасности. Потерпев поражение в  Волде  и  отрезанная  от  юга,  она  была
прижата к Лимлаит, и здесь  неожиданно  на  нее  напали  орки.  Когда  все
казалось погибшим, с севера прибыли всадники и ударили в  тыл  врага.  Ход
битвы  изменился,  и  враг  с  большими  потерями  бежал.  Эорл  возглавил
преследование, и так велик  был  страх  перед  всадниками  с  севера,  что
захватчики в Волде тоже бежали в панике, и всадники охотились за  ними  на
равнинах Каленардона."
     После  чумы  население  этих  районов  уменьшилось,  да  и  те,   что
оставались, были убиты свирепыми жителями  востока.  Поэтому-то  Кирион  в
награду за помощь отдал Каленардон между Андуином и  Изеном  Эорлу  и  его
людям. Они послали на север за своими  женщинами  и  детьми  и  поселились
здесь. Землю эту они назвали  Маркой  всадников,  а  себя  стали  называть
эорлингами, в Гондоре их землю называли Роханом, а  их  самих  рохирримами
(т.е. повелителями лошадей). Эорл стал первым королем Марки и  выбрал  для
поселения зеленый холм у подножья Белых гор, ограждавших с юга его  землю.
Тут рохирримы впоследствии жили как свободные люди под  управлением  своих
королей и законов в постоянном союзе с Гондором.


     "Много повелителей и  воинов,  много  прекрасных  и  отважных  женщин
упоминается в песнях Рохана, которые до сих пор помнят на севере. Говорят,
что вождя, который повел людей в Эотеод, звали  Фрумгар.  Его  сын,  Фрам,
убил  Скату,  большого  дракона  в  Эред  Митрине,   и   земля   приобрела
долгожданный мир. Фрам получил огромное богатство, но находился во  вражде
с гномами, которые считали своими сокровища  Скаты.  Фрам  не  дал  им  ни
пенни, но послал ожерелье из зубов Скаты,  сказав:  "Таких  драгоценностей
еще не бывало в ваших сокровищницах, потому что их не так  легко  добыть."
говорят, что гномы убили Фрама за это оскорбление. Между людьми Эотеода  и
гномами никогда не было большой любви.
     Отца Эорла звали Леод. Он был  укротителем  диких  лошадей,  их  было
множество в его земле в это  время.  Он  поймал  белого  жеребца,  который
быстро превратился в сильного, прекрасного и гордого коня. Ни один человек
не мог справится с ним. Когда Леод попробовал оседлать  его,  конь  понес,
сбросил Леода, тот ударился головой о скалу и умер. Ему  было  тогда  лишь
сорок два года, а его сыну - шестнадцать.
     Эорл поклялся, что отомстит за отца. Он долго  охотился  за  конем  и
наконец увидел его, спутники ожидали,  что  он  подберется  на  расстояние
выстрела из лука и убьет его. Но когда они подъехали ближе, Эорл  встал  и
громко сказал:
     "Иди сюда, проклятие человека, и получи новое имя!" - к их удивлению,
конь  обернулся,  подошел  и  остановился  около  Эорла,  и  Эорл  сказал:
"Фелерофом я назову тебя. Ты любил свободу, и я не осуждаю тебя за это. Но
ты должен мне большую виру, и я отбираю твою свободу до конца твоей жизни.
"
     Эорл оседлал коня, и Фелероф подчинился, и Эорл поскакал на  нем  без
узды и стремян, и впоследствии он всегда на нем ездил так же. Конь понимал
все, что говорили люди, но никому, кроме Эорла, не позволял прикасаться  к
себе. Именно на Фелерофе Эорл скакал по  полю  Келебрант:  конь  этот  жил
столько же, сколько люди, и таковы же были все его  потомки.  их  называли
м_е_а_р_а_м_и_, и они носили только королей Марки и их  сыновей,  пока  не
пришло время обгоняющего тень. Люди  говорили,  что  Бема  (перворожденные
называли его Ороме) привез их предка с запада из-за моря."


     "Из королей Марки между Эорлом и Теоденом больше всего известен  Хелм
Молоторукий. Это был суровый  человек  огромной  силы.  Был  в  его  время
человек, по  имени  Фрека,  который  заявлял,  что  происходит  от  короля
Фреавайна, хотя, как говорят, в нем  текла  данлендская  кровь  и  он  был
темноволос. Он был богат и влиятелен, владея обширными  землями  по  обоим
берегам Адорна  [16].  У  истоков  Адорна  он  построил  крепость  и  мало
считался с королем. Хелм не доверял ему, но приглашал на  свои  советы,  и
когда ему хотелось, Фрека приходил.
     На один из советов Фрека приехал с  большим  отрядом  и  просил  руки
дочери Хелма для своего сына Вулфа. Но Хелм сказал: "Ты сильно вырос с тех
пор, как последний раз был здесь,  но  все  это  только  жир."  -  и  люди
смеялись над ним, потому что у Фреки был большой живот.
     Фрека разгневался и начал бранить короля,  сказав  наконец:  "Король,
который отвергает предложенный ему посох, может упасть на колени", -  Хелм
ответил ему: "Погоди! Женитьба твоего сына - малозначительное дело. Хелм и
Фрека им займутся  позднее.  У  короля  и  его  совета  сейчас  есть  дела
поважнее."
     Когда совет окончился, король встал и, положив большую руку на  плечо
Фреки сказал: "Король не разрешает ссоры  в  своем  доме,  но  снаружи  мы
почувствуем себя свободнее", - и он заставил  Фреку  идти  перед  собой  и
вывел его из Эдораса в поле. Людям Фреки он сказал:  "Убирайтесь!  Нам  не
нужны слушатели. Мы хотим поговорить наедине. Уходите и говорите  с  моими
людьми." Они оглянулись и увидели, что королевских людей  гораздо  больше,
чем их, и отступили.
     "Ну, данлендец, - сказал король, - теперь ты  имеешь  дело  только  с
Хелмом, и одним, и невооруженным. Но ты уже достаточно  сказал,  и  теперь
моя очередь говорить. Фрека, твоя глупость выросла вместе с твоим  брюхом.
Ты говоришь о посохе! Если  Хелму  не  нравится  предложенный  ему  кривой
посох, он его ломает. Вот так!" - и он ударил Фреку кулаком так,  что  тот
упал оглушенный и скоро умер.
     Затем Хелм провозгласил сына и ближайших родственников Фреки  врагами
короля, и они бежали, потому что Хелм немедленно послал множество людей  к
западным границам".


     Четыре года спустя (2758) большая опасность нависла  над  Роханом,  а
Гондор не мог помочь, потому что три флота пиратов одновременно напали  на
все  его  берега.  На  Рохан  напали  с  востока,  а   данлендцы,   увидев
возможность, переправились через Изен  и  выступили  из  Изенгарда.  Скоро
стало известно, что их возглавляет Вулф. Их было множество, да еще  к  ним
присоединились враги Гондора, высадившиеся в устье Лефнуя и Изена.
     Рохирримы потерпели поражение, и земля их была захвачена. Уцелевшие и
не попавшие в плен бежали  в  горные  долины.  Хелм  с  большими  потерями
отступил от Изена и укрылся в Хорнбурге и ущелье за ним (впоследствии  это
ущелье было известно как пропасть Хелма). Здесь он  был  осажден.  А  Вулф
взял Эдорас, сел в Медуселде и провозгласил себя  королем.  Защищая  двери
королевского зала, последним пал Халет, сын Хелма.
     "Вскоре началась долгая зима, и Рохан пять месяцев лежал  под  снегом
(с ноября по март, 2758-9). И рохирримы, и их  враги  сильно  страдали  от
холода и голода. В  пропасти  Хелма  начался  сильный  голод,  и,  впав  в
отчаяние, младший сын Хелма Гама вопреки приказу короля вывел своих  людей
в набег. Все они погибли в снегу. Хелм  был  истощен  яростью,  голодом  и
горем, и ужас перед ним заставлял бежать  многих  осаждавших.  Он  выходил
один, одетый в белое, прокрадывался, как снежный тролль,  в  лагерь  своих
врагов и убил многих своими руками. Все  верили,  что  если  у  Хелма  нет
оружия, то никакое оружие не может поразить его. Данлендцы говорили,  что,
не находя другой пищи, он ел людей. И такие рассказы долго  сохранялись  в
Данленде. У Хелма был большой рог,  и  вскоре  было  замечено,  что  перед
выходом из крепости он трубил в него, и при звуках рога такой ужас нападал
на врагов, что, вместо того чтобы собраться, схватить  его  и  убить,  они
бежали куда глаза глядят.
     Однажды люди услышали рог Хелма, но сам он не вернулся. Утром впервые
за много дней блеснуло Солнце, и все увидели неподвижную  белую  фигуру  у
выхода из пропасти. Ни один данлендец не  осмелился  подойти  к  ней.  Так
стоял Хелм, мертвый, как камень, но с несогнутыми коленями. Люди  говорят,
что до сих пор в горах иногда слышен рог Хелма, а  сам  гнев  Хелма  ходит
среди врагов Рохана, убивая их ужасом.
     Вскоре после этого кончилась зима. Из  Дунхарроу  спустился  Фреалаф,
сын Хильды, сестры Хелма. С небольшим отрядом отчаянных воинов он захватил
Вулфа в Медуселде  и  убил  его.  После  таяния  снегов  начались  большие
наводнения и широко разлилась Чистолесица. Захватчики  с  востока  погибли
или отступили: и наконец пришла помощь из Гондора одновременно по западной
и восточной дорогам с гор. До  конца  этого  года  (2759)  данлендцы  были
изгнаны даже из Изенгарда. Фреалаф стал королем.
     Хелма  перенесли  из  Хорнбурга  и  похоронили  в   девятой   могиле.
Впоследствии на ней так густо цвели _с_и_м_б_е_л_м_и_н_ы, что  вся  могила
казалась укрытой снегом. Когда Фреалаф умер, началась новая линия могил."


     Число рохирримов очень  уменьшилось  из-за  войны  и  голода,  сильно
пострадал их скот и лошади, и хорошо, что в течение многих лет  им  больше
не угрожала никакая опасность. До правления короля Фоливайна они не  могли
восстановить свою прежнюю силу.
     Во время коронации Фреалафа с  большими  отрядами  появился  Саруман,
произнося хвалу могуществу  рохирримов.  Все  приветствовали  его  приход.
Вскоре он получил разрешение поселиться в Изенгарде.  Это  разрешение  дал
ему Берен, наместник Гондора, так как Гондор по-прежнему  считал  Изенгард
своей крепостью, а не частью Рохана. Берен также передал Саруману ключи от
Ортханка. Ни один враг не мог войти в эту башню или причинить ей ущерб.
     Так Саруман  начал  вести  себя  как  повелитель  людей,  вначале  он
удерживал Изенгард как лейтенант наместника и губернатор  башни.  Фреалаф,
как и Берен, был доволен, считая, что Изенгард находится в руках  сильного
друга. Саруман долго казался другом, а может, и  был  им  вначале...  Хотя
впоследствии мало кто сомневался, что Саруман пришел в Изенгард в  надежде
найти камень и с целью создать  собственное  могущество.  Несомненно,  что
после последнего Белого Совета (2953) его намерения по отношению к Рохану,
хотя он и скрывал их, были враждебными. Он объявил Изенгард собственностью
и начал укреплять его, как  бы  собираясь  соперничать  с  Барад-Дуром.  А
друзей и слуг он выбирал себе из тех, кто ненавидит Гондор и Рохан.  Среди
них были и люди, и более злые существа.





                             КОРОЛИ МАРКИ

                             ПЕРВАЯ ЛИНИЯ

     2485-2545
     1. Э_о_р_л_ Ю_н_ы_й. Назван так по тому, что  сменил  сво