учал  в  тот
момент, когда  Лупцов уже  все  сопоставил  и  сделал  соответствующие
выводы.

   - Значит, вы и есть Люцифер? - тихим шепотом спросил он.
   - Люцифер,  Люцифер, -  подтвердил чернявый. - Можешь называть меня
Люциком. Я  не обидчивый. И вообще, у меня есть принцип: с людьми - по
людски, с собаками - по-собачьи. На этом, собственно, и мир держится.

   - Мир, -  повторил Лупцов. - Мир погиб.

   - Совершенно  справедливо, -  согласился Люцифер,  -  поэтому  я  и
здесь.

   - И что же, это вы по моюдушу пришли? - с трудом выговаривая слова,
спросил Лупцов.

   - Однако,  как у  тебя крыша  поехала, -  усмехнулся Люцифер,  - ну
зачем, скажи на милость, мне твоя душа? С ней даже посрать не сходишь.
Я здесь,  если хочешь  знать, с особой миссией. - Люцифер поменял ноги
местами  и   поманил  Лупцова   пальцем,  а  когда  тот,  плохо  держа
равновесие, встал  и подошел,  заставил его  нагнуться и  только после
этого прошептал ему на ухо: - Честно говоря, ты прав - я по твою душу.
Только покупать ее я не собираюсь6 и не надейся. А теперь пойди и сядь
на свое  место. Я  не люблю,  когда  надо  мной  нависают.  -  Люцифер
захохотал, показал  Лупцову кулак  и добавил: - Вот вы где у меня. Все
давно мои - бесплатно!

   В голове  у Лупцова  мысли кувыркались,  как  в  калейдоскопе.  Ему
хотелось как-то ответить на издевательский тон чернявого гражданина, а
тот, отсмеявшись сказал:

   - Я  вижу, ты  совсем язык проглотил от страха. Не бойся, смертный.
Пока я  с тобой,  тебе здесь никто не угрожает. Лучше спи, чудак. Твой
час еще  не настал.  - Глаза у Люцифера вдруг сделались огромными, как
чайные блюдца.  Они сверкали  недобрым фиолетовым  светом, и  в каждом
чернильном зрачке  электрическим разрядом билась маленькая белая буква
"Г". Лупцов  было заинтересовался, почему именно эта буква, а не какая
другая, но  его сильно  тошнило, кружилась голова, Лупцов повалился на
диван, закрыл  глаза, и  темнота, густая  как  дегото,  обволокла  его
сознание.

   Проснулся Лупцов утром бодрый и здоровый. Вставать ему не хотелось,
и если  бы не  сильнейшее чувство голода, он перевернулся бы на другой
бок и  уснул или  просто понежился  бы  еще  часок-другой  до  полного
пробуждения.

   Лупцов повернул  голову и  увидел черного  пса, лежащего сфинксом у
противоположной стены.  Пес не  отрываясь,  вопросительно  смотрел  на
хозяина, и лишь обрубок хвоста, словно метроном, ходил туда сюда.

   - Люцифер?  - то  ли позвал, то ли констатировал присутствие собаки
Лупцов, и  пес ответил  ему громким,  лаем. Лупцов попытался вспомнить
сон, но  это ему  не удалось.  Какая-то картинка,  знакомая и пугающая
мгновенно промелькнула  у него в сознании, будто летучая мышь, оставив
а душе  ощущение чего-то  страшного и сверхъестественного. Он не успел
ухватить ни  сути, ни  содержания промселькнувшего "кадра", зато вдруг
вспомнил вчерашний вечер, погреб, большую бутыль. Он посмотрел на стол
на котором  оставил вчера самогон, но бутыли на столе не было, и Луцов
впал в тихую ярость.

   - Я,  кажется, начинаю сходить с ума, - сказал он вслух. - Может, я
ночью на  велосипеде  добрался  до  Саламанки  и  распил  самогонку  с
ведьмами на  шабаше? - вскочив с дивана, он осмотрел угол комнаты, где
не далее,  как вчера,  обнаружил погреб с консервами. Никакого погреба
там не  оказалось, а  Лупцов, не  веря  своим  глазамс,  поскреб  пол,
осмотрел все углы и даже согнал Люцифера со своего места.

   - Здесь  был погреб,  - тихо,  предельно  четко  выговаривая  слова
сказал Лупцов.  - Люцифер,  вчера здесь  был погреб. - В подтверждение
этого пес гавкнул и принялся ходить по комнате, будто помогая человеку
искать злосчастное  подполье с  продуктами. -  Боже мой! - с отчаянием
воскликнул Лупцов,  та так  громско, что Люцифер вначале шарахнулся, а
затем выскочил  во двор.  - Если бы знать, что происходит. Катастрофа,
да, я  вижу ее, вижу всех этих недоумков, чудовище в яме, плесень. Все
это я  вижу, оно  никуда не  исчезает, и  я, худо-бедно,  могу все  же
представить, что  это такое,  как-то объяснить  себе это.  Только  вот
таких снов  не надо. Пусть будут пятиглавые летающие ящеры, саблезубые
тигры, ламии и оборотни - все, что угодно. Только не надо такихснов. -
Лупцов ходил по комнате, дергал себя за волосы и причитал. - Я не хочу
сходить с  ума. Если  я вижу  предмет, трогаю  его, пусть он останется
там,  где   я  его  оставил.  Я  хочу  умереть  в  здравом  уме,  хочу
почувствовать, как  я умираю.  Уж на  это я  имею право?  -  Он  надел
сапоги, схватил  ружье и  посреди комнаты  едва не  столкнулся с двумя
бесплотными фигурами,  которые, не  торопясь,  пересекали  комнату  от
двери к  окну. Замерев  на мгновение,  Лупцов вдруг сорвался с места и
выскочил на  крыльцо. Зеленое  небо все  также висело  над серебристо-
голубой землей.  Плесень за  ночь разрослась  так, что  деревья  стали
похожи на  гигантские гибы в голубом меху, Забор превратился в высокий
мохнатый вал,  а провода  провисли под тяжестью плесени почти до самой
земли и скорее напоминали праздничные гирлянды

   Как вкопанный  остановился Лупцов на крыльце. Он перекинул ружье из
левой руки в правую, облизнул пересохшие губы и едва выговорил:

   - Ты?

   - Я,  - ответил  чернявый. Он  сидел на  колченогом  стуле  посреди
двора, утопая почти по самые колени в страшной плесени. Костюм его был
того же  цвета, что  и серебристо-голубая  заразав,  мятый  пиджачишко
совершенно не  имел пуговиц,  кроме того,  под  ним  не  было  никакой
одежды.

   - Люцифер? - спросил Лупцов.

   - Да, это я, - надменно ответил чернявый. - Да убери ты свою пушку.

   - А-а!  - вспомнил Лупцов и ткнул указательным пальцем в чернявого.
- Так это ты был вчера. Ясно. Значит это ты морочишь мен голову?

   -  Брось  ты,  -  спокойно  ответил  чернявый.  -Давай  лучше  пока
поболтаем до  завтрака. Передохнем, так сказать. Кстати, ты не знаешь,
кто эти люди в белом?

   - Какие люди? - спросил Лупцов. - Привидения?

   - Это  привидения? -  удивился Люцифер. - Они всегда так неожиданно
появляются. А  у меня  провалы в  памяти - возраст, сам понимаешь. Все
время забываю  у них  спросить, зачем они приходят. После них я всегда
плохо чувствую себя - телдо ломит и голова болит.
   Лупцов совершенно  не понимал,  что происходит и откуда взялся этот
тип. События  принимали слишком  необычный оборот.  Он  еще  некоторое
время  машинально   отвечал  на  вопросы  чернявого,  а  затем,  когда
изумление его  переросло в какой-то безотчетный ужас, когда он оценил,
как выглядит  вся эта  картина со  стороны,  он  машинально  нажал  на
рычадок, разломил  ружье надвое,  проверил, есть  ли в  нем патроны, и
взвел курки.

   - Что  ты все  со своей  пушкой  возишься?  -  раздраженно  спросил
Люцифер. -  Если уж  тебе так  хочется в  кого-нибудь пальнут, пойди и
пальни в этих белых. Что они шляются по нашему дому? - И снова глаза у
чернявого сделались  огромными, как блюдца. Глядя в них, Лупцов, будто
загипнотизированный, сделал  несколько шагов  назад, вошел в дом и тут
же увидел  две молочно-белые  фигуры. Они  стояли посреди  комнаты,  и
зеленоватый солнечный луч проходил сквозь них, не задерживаясь, словно
через клубы табачного дыма.

   Лупцов перешагнул  через порог, быстро вскинул ружье и нажал на оба
курка. Щелкнули  бойки, но  выстрелов не последовало, зато в раскрытое
кем-то окно  влетела большая  черная птица  и кинулась на Лупцова. Она
била его  огромными сильными крыльями по голове и пронзительно кричала
каким-то бабьим  истерическим голосом. А Лупцов бросил ненужное ружье,
закрыл голову  руками и  вдруг ощутил  страшный удар  клювом в  правое
предплечье Теряя  от боли  сознание,  Лупцов  слышал  какие-то  вопли,
далекие  голоса   и  топот   ног,  затем   шум  начал  стихать,  и  он
почувствовал, как  его куда-то  несут, укладывают, и кто-то шепчет над
ним, как заклинание: "Ви-та-ми-на-зин".

   Лупцов с  трудом разлепил  глаза и увидел прямо перед собой круглое
красное лицо,  покрытое вьющейся редкой порослью. Лицо разевало рот, и
оттуда,   словно    резиновые    шарики,    выкатывались    непонятные
буквосочетания: "Зи-на-зин-динь-динь".

   - Торквемады на вас нет, - прошептал Лупцов и провалился в бездну.

   

   10.

   

   Очнулся Лупцов  ближе к  вечеру совершенно  разбитым. Он  лежал  на
кровати лицом  вверх и  смотрел в грязно-белый потолок. В комнате было
светло, и  свет, проникающий  через окно, был совершенно естественным,
каким он и был до катастрофы.

   Лупцов с  большим трудом заставил себя перевернуться набок и увидел
напротив чернявого гражданина с усами. Тот лежал на такой же кровати с
тумбочкой у изголовья, на которой стояла эмалированная кружка.

   Лупцов посмотрел  на окно.  За мутным стеклом сквозь толстую частую
решетку видно было голубое небо в редких перистых облаках.

   - Что  это? -  вслух спросил Лупцов и не узнал собственного голоса.
Чернявый открыл  глаза и  страдальчески посмотрел  на своего соседа. -
Что это? Сумасшедший дом? - испуганно спросил Лупцов.

   - Весь мир - сумасшедший дом, - уклончиво ответил чернявый.
   - А  я-то где?  Это что  за комната?  -  Лупцов  откинул  одеяло  и
попытался встать.

   - Ты  лежишь напротив  меня на  кровати. Эта  комната - твой дом, -
монотонно ответил чернявый.

   - Люцифер,  - сказал  Лупцов, а  чернявый вдруг занервничал и сипло
выкрикнул:

   - Нет!  Никакой я  не Люцифер!  Что ты привязался ко мне? Мне из-за
тебя тоже досталось.

   - А  как я  попал сюда?  - не  обращая внимания  на  крик,  спросил
Лупцов. - Когда меня привезли?

   - Не  знаю, -  уже спокойнее  ответил чернявый. - Ты уже был здесь,
когда я приехал. Что, в себя пришел? Никонец-то. - Чернявый захихикал,
и обнаружилось,  что во  рту у  него не осталось зубов, а те что были,
напоминали, скорее, обгоревшие осколки. - Ты здесь все какую-то собаку
ловил,  потом   самогонку  искал...  Я,  дурак,  тебе  поверил.  Из-за
самогонки мы и погорели... Или из-за собаки. А собака-то какая была?

   - Это  ты собака, - ответил Лупцов и поднялся с кровати, а чернявый
вдруг заорал:

   - Не  подходи! Сам  собака! "Колеса"  мои жрал, а я тебя отмазал от
санитаров. Хоть  бы спасибо  сказал, ненормальный! - Чернявый подтянул
колени к  подбородку, укрылся  по самые  глаза одеялом  и  что-то  еле
слышно забормотал.  В этот  момент дверь  открылась, и  в палату вошел
дюжий краснощекий  санитар с  рыжей бородой.  Он увидел  Лупцова  и  с
наигранным весельем раскрыл руки.

   - Боже  мой, кого  я вижу!  - воскликнул  он. - Глупцов собственной
персоной. Что, сатана покою не дает?

   - Не  Глупцов, а  Лупцов, - мрачно ответил Лупцов, чем вызвал новый
взрыв веселья у санитара.

   - Да, может, Умнов тогда? Ну ладно, ладно. Пойдем, коли встал. Тебя
врач ждет, не дождется.

   - Какой врач? - тихо спросил Лупцов.

   - Обычный  в белом халате, - ответил санитар. Он подошел к Лупцову,
взял его под руку и потянул за собой. - Пойдем, пойдем. Пришел в себя-
то? С  тебя бутылка,  Глупцов. Я тебе полночи помогал чертей ловить. А
вообще советую  вести себя  хорошо.  Парень  ты  неплохой,  -  санитар
хлопнул его  по спине,  -  а  плохим  у  нас  сульфазол  дают.  -  Они
прошлидлинный коридор, санитар открыл дверь ручкой, вынутой из кармана
халата, и  пропустил Лупцова  вперед. -  Что такое пирогенная терапия,
знаешь?

   - Нет,  - ответил  Лупцов и забеспокоился. Слово напугало его, и он
шепотом вслух перевел его. - Огнерожденная.

   Санитар услышал и громко рассмеялся:
   - Молодей  Глупцов. Образованный,  значит. Бесов всегда выгоняли из
человека огнем.  Да, там  твоя жена  пришла, -  санитар сделал  паузу,
обернулся и тихо сказал, - если надо чего, обращайся ко мне.

   - Что надо? - не понял Лупцов.

   - Купить.  Купить если чего надо, говори мне, - объяснил санитар. -
Жена деньги передаст, я все сделаю. О'кей?

   - О'кей, - растерянно ответил Лупцов.

   Санитар распахнул  перед больным очередную дверь и втолкнул Лупцова
в кабинет.  Там, за  столом, заваленным  бумагами, сидел врач с добрым
лицом, лысый и чрезвычайно улыбчивый.

   - А,  Глупцов! -  радостно воскликнул  он, встал  и вышел  больному
навстречу. - Как самочувствие?

   - Нормально, - равнодушно ответил Лупцов и добавил. - Я не Глупцов,
а Лупцов. Прошу не путать.

   - Ну  садись, садись,  рассказывай, -  все так  же улыбаясь, сказал
врач.   Он усадил  Лупцова на стул, вернулся на свое место и изобразил
на лице  предельную заинтересованность.  - Рассказывай,  что  с  тобой
произошло? Как ты оказался на вокзале?

   - Я не был на вокзале, - ответил Лупцов.

   - Никогда?  - скренне  удивился доктор. Лупцов на секунду задумался
и, четко выговаривая слова, сказал:

   -  Тогда   поясните,  какое   именно  мое   посещение  вокзала  вас
интересует? Полгода  назад я  встречал тетку, два месяца назад ездил в
командировку...

   - нет-нет,  - перебил  его врач, - самое последнее. Третьего дня мы
нашли тебя  на вокзале.  Ты бегал  по залу  ожидания  и  кричал  очень
страшные вещи...

   - Я  этого не  помню... Скорее  всего,  ничего  этого  не  было,  -
раздраженно ответил Лупцов.

   - Не  было? -  удивился врач.  - А  сюда как попал? Ты не торопись,
Глупцов, попытайся вспомнить.

   - Да не Глупцов я, - заорал Лупцов. - Лупцов, Лупцов, Лупцов!..

   - Успокойся, - потребовал врач, поджал губы и достал из ящика стола
паспорт. -  Вот, пожалуйста,  - он  показал Лупцову  его фотографию. -
Глупцов Игорь  Петрович, живешь в Скотопрогонном переулке, дом четыре,
квартира восемнадцать.  Инженер-технолог завода  "Клейтук".  Вот,  все
правильно. Что  это, Игорь Петрович, захандрили? Такой мужчина видный.
Кстати, и жена ваша здесь.

   - А  что это  вы меня  то на  ты, то  на вы называете? - язвительно
спросил Лупцов.
   - Хотите, на "они" буду обращаться, - доктор кивнул санитару, и тот
вышел из кабинета.

   - Здесь какая-то ошибка, - все больше зверея, сказал Лупцов. - Я не
женат, никогда не работал на заводе "Клейтук", не жил в Скотопрогонном
переулке  и  вообще  моя  фамилия  -  Лупцов.  -  В  это  время  дверь
раскрылась, и  в кабинет  вошла женщина. Лупцов посмотрел на нее, и ее
лицо показалось  ему знакомым.  Она стояла  с носовым  платком в одной
руке и  сумочкой -  в другой,  смотрела на  Лупцова выжидающе,  и  тут
Лупцов вспомнил,  где он  видел эту  женщину. Это  была  та  самая,  с
измученным, ярко  раскрашенным  лицом  женщина  из  песочницы  -  жена
супермена с двустволкой.

   - Что  вы мне  чужую жену  шьете? -  с ненавистью  спросил Лупцов и
отвернулся от  двери. -  Еще раз  повторяю: я  не женат, моя фамилия -
Лупцов.

   - Игорек,  Игорек, -  ласково запричитала  женщинга. -  Это же  я -
Люся. Ты не узнал мепня, да?

   - Узнал,  - мрачно  ответил Лупцов. - Вы - женщина из песочницы. Не
понимаю, зачем вам нужно выдавать себя за мою жену? Я не миллионер, не
генеральный секретарь.

   - Игорек,  это я,  Люся. Посмотри  на меня...  - надрывно повторила
женщина, и Лупцов, не выдержав, потребовал:

   - Уведите меня в камеру.

   - Ну, Игорь Петрович, - обратился к нему врач, - у нас не камеры, а
палаты.

   - Хорошо, уведите меня в палату, - согласился Лупцов. - Я больше не
хочу участвовать  в этом  спектакле. - Доктор махнул рукой санитару, и
тот быстро  вывел из  кабинета женщину. Когда дверь за ними закрылась,
врач сказал:

   - Нехорошо,  Игорь Петрович.  Обидели жену.  Она, бедняжка,  каждый
день приходит  и сидит  здесь по полдня, ждет, когда вам станет лучше.
Все встретиться хотела, поговорить.

   - Мне не о чем говорить с этой женщиной, - твердо ответил Лупцов. -
Если вам  угодно, ч  могу с вами поговорить. Меня, кстати, интересует,
как я сюда попал. Я что, был сильно пьяный?

   - А вы что, часто пьете? - участливо спросил врач.

   - Как все, по праздникам, - ответил лупцов.

   - Так не было же никаких праздников, Игорь Петрович. Или вы по всем
пьете? - поинтересовался доктор.

   - Вы  прекрасно  понимаете, что я имею в виду, - обиделся Лупцов. -
Так как все-таки я попал сюда?

   - Я  же говорил,  мы вас  нашли на  вокзале. К спящим приставали, у
туристоы чуть рюкзак не увели. А до этого, по словам вашей жены...
   - Нет у меня никакой жены, - перебил его Лупцов.

   - Хорошо, по словам женщины из песочницы, вы ушли из ее дома поздно
вечером...

   - А как я попал в ее дом? - удивился Лупцов.

   - В  ее дом?  - переспросил  врач. -  Ну, я не знаю. Может, в гости
зашли.

   - Не  мог я  к ней  в гости  зайти! -  закричал Лупцов.  - Не  мог,
понимаете? Я  ее не  заню, и  муж у  нее  ненормальный,  с  ружьем  не
расстается. -  Доктор вскочил  со своего  места, а  тут же появившийся
санитар кинулся к Лупоцву и положил ему на плечи свои мощные волосатые
руки.

   - Сидеть,  - приказал  врач. -  Игорь Петрович,  я же не настаиваю.
Холостой так холостой.

   - Отпустите  меня, -  потребовал Лупцов,  и доктор кивнул санитару.
Тот убрал  руки, нр  остался стоять  за спиной  у Лупцова.  - Я  хотел
сказать: отпустите  меня отсюда. Я домой пойду. Я совершенно здоров. Я
не хочу лежать в больнице, да еще в одной компании с сумасшедшим.

   - нет,  Игорь Петрович,  - ласково  сказал врач,  - мы не можем вас
отпустить. Да  и куда  вы пойдете?  На вокзал? Свой дом вы признать не
хотите.

   - Нет,  ответил Лупцов. - Я сейчас живу в собственном доме. Вернее,
он не мой, но это не важно. Хозяева бросили его.

   - И  где же  этот дом?  - поинтересовался  врач.  Лупцов  удивленно
посмотрел на  него, попытался вспомнить, как называется тот населенный
пункт, где он поселился с Люцифером, но так и не вспомнил.

   - Я  позабыл название  деревни, -  раздраженно  ответил  он.  -  По
Мичуринскому проспекту  часа четыре  или больше  на велосипеде. - Врач
посмотрел на санитара, и тот сказал:

   - Мичуринский  проспект весь  можно проехать  за десять минут. Если
только четыре часа туда-сюда ездить.

   - Я  имел в  виду, по этой дороге от Москвы, - едва сдерживая гнев,
сказал Лупцов.

   - Ну  ладно. Все  понятно, -  сказал врач,  не глядя на больного. -
Идите, Игорь Петрович, в свою палату, отдыхайте. Завтра увидимся.

   - Что вам понятно? - закричал Лупцов и почувствовал на своих плечах
тяжелые руки  санитара. -  Это вы,  вы здесь  все сумасшедшие.  У меня
высшее образование.

   - Ну и что? У меня тоже высшее, - вставил врач.

   - А ничего! -заорал Лупцов. Врач сделал занк санитару. тот обхватил
его поперек туловища железной хваткой борца и тут же получил локтем по
носу. Одну руку Лупцов успел все-таки выдернуть.
   На прощанье  врач сказал  санитарам какую-то  непонятную  фразу  на
психобольничном жаргоне:

   - Два  по два  и полтора  на сон  грядущий. -  После  чего  Лупцова
поволокли в палату.

   В палате  Лупцова бросили  на кровать,  скрутили руки  за спиной  и
придавили коленом.  Он не видел, что происходит, слышал лишь кряхтенье
санитаров, звон  посуды и  короткие фразы,  которыми  обменивался  меж
собой медицинский  персонал. Кряхтел  и сам  Лупцов. Он  пытался  хоть
немного освободиться  из-под тяжелого  гнета, боролся  молча, чтобы не
тратить  силы   понапрасну,  но   борющиеся  были   в  разных  весовых
категориях, а потому лупцов быстро сдался.

   Где-то через  минуту Лупцов  почувствовал,  как  с  него  буквально
содрали больничные  штаны, а  еще через  пару секунд  в ягодицу  вошла
игла. Свет  померк в  глазаху лупцова,  воздух застрял  в  бронхах  на
выдохе, и  жидкий непереносимый огонь от места укола разлился по всему
телу. В  последнем яростном  рывке Лупцов  хотел защититься, закрыться
рукой от  мучителей, но  обе руки  его оказались прикованными тяжелыми
железными цепями  к столбу. Лупцов лишь пошевелил пальцами, прижался к
столбу затылком  и посмотрел  на черное  беззвездное небо.  У штабелей
вязанок