а не почувствовала, как хвост с кисточкой  ободряюще
потерся об ее ноги.
     Потом Сара не могла вспомнить, как долго они шли  по дороге.  Она знала
только,  что  когда  они  вышли  на  открытое  место,  она  очень  устала  и
проголодалась и с удовольствием  села на ковер из  сосновых игл и  мха.  Лис
тоже сел и высунул язык.
     --  Ты  есть хочешь?  -- три  слова  прозвучали очень громко  в  темном
пространстве и  Сара пожалела, что заговорила. Она открыла корзину и достала
бутерброд, осторожно разломив его пополам. Хлеб начал черстветь и загибаться
по углам,  а на арахисовом  масле появилась корочка. В другом случае  она бы
его просто выбросила, но сейчас она с аппетитом съела его, а вторую половину
предложила  лису. Он посмотрел на бутерброд с любопытством, затем медленно и
красноречиво  покрутил   головой.   Сара  старалась   есть  медленно,  долго
пережевывая  каждый кусочек.  Но она не  могла отрицать,  что все равно была
голодна, даже после того, как съела последние крошки.
     Лис  снова вскочил  на  ноги, явно ожидая ее. Потом  они оба  услышали,
далеко и высоко вверху, едва  различимое "кар-р-р". На этот раз оно исходило
не от одной птицы. Лис подтолкнул Сару в тень под  деревом. Он поднял голову
вверх и внимательно рассматривал круг неба над поляной.
     Сара  увидела как птицы,  выстроившись в  один ряд, плавно  скользили в
чистом небе. Они летели высоко над поляной и никто из них не заметил стоящих
внизу Сару и лиса.
     -- Кар-р-р.
     Последняя птица  отстала и  стала  снижаться.  Лис затащил  Сару в нишу
между деревьями. Когда они  оказались в безопасности,  лис повернул голову к
ней. Он смеялся по своему и Сара выдавила бледную улыбку в ответ. Чем больше
она видела этих черных птиц, тем меньше они ей нравились.
     Тропинка вывела их на ключ,  но  лис не дал ей подойти к  нему, пока не
обшарил   берег,  останавливаясь,  всматриваясь  в  переплетение   веток   и
прислушиваясь.  Если  черные  птицы  и   спрятались  между  деревьев,  чтобы
шпионить, они были достаточно осторожны  и не  выдали себя.  Лис  пошел пить
воду. Сара  присоединилась  к нему.  Но он в нетерпении оттащил ее зубами за
рукав, не успела она сделать и несколько глотков.
     Они перешли  через обвалившийся деревянный  мост на  тропинку по другую
сторону. Затем лис  внезапно  остановился и неслышно  поднял  переднюю лапу.
Поперек  тропинки. растянутый во всей своей красе, висел полупрозрачный круг
паутины. Сара в своей жизни не видела большей паутины и замерла на  месте  с
колотящимся  сердцем,  А  какого  же  размера  был паук,  который сплел  эту
паутину?
     Лис тихонько  заскулил как собака, которой надо сделать то, чего она не
умеет. Совершенно очевидно,  ему не хотелось трогать паутину. Ей  самой было
противно, но она подняла  сухую ветку и бросила  ее в  ажурный круг, ожидая,
что она разорвет его на несколько летучих нитей.
     К  ее  ужасу, ветка отскочила.  С  большой осторожностью  Сара  ударила
веткой  по  одной  из  нитей,  притягивающих  паутину  к  земле,  с  тем  же
результатом. Хотя  паутина казалась непрочной, порвать  ее  было  не  так-то
просто. И она не могла заставить себя прикоснуться к ней голыми руками.
     Обойти они ее не могли, потому что кусты и деревья здесь стояли стеной.
Но более  всего волновало Сару  то, что  хозяин  этой  резиновой сети  может
поджидать их в засаде, где-нибудь около тропинки.
     Паутину можно было разрезать ножом, если бы он у нее был. Если бы у нее
был  неистовый серебряный  клинок,  который носил  Хуон! Но  что он говорил:
железо -- яд для обитателей Авалона? Железо... стальные ножи в корзине!
     Сара  вытащила  один. Лезвие  было  тупое, приспособленное  больше  для
намазывания масла. Но, может, ей удастся разрезать им нити паутины?
     Сталь  коснулась  паутины  лишь  дважды.  Сара  отпрянула  с  возгласом
восхищения.  В том месте,  где она пыталась разрезать, нити засыхали.  Через
несколько  секунд  паутина исчезла  и тропинка  открылась. Лис  одобрительно
тявкнул, а Сара обняла его за  шею руками, а он  вежливо ткнулся носом ей  в
щеку.
     Она держала  нож наготове в руке, но они больше не встретили эластичных
паутин, и начали  постепенно взбираться в гору. Хотя деревьев стало  меньше,
было много кустов, и лис держался  поближе  к  ней, не единожды  подталкивая
Сару в тень.
     Наконец,  они вышли  на  широкий  простор, где  росла только трава. Лис
пролаял дважды,  лег на брюхо и немного  прополз вперед,  демонстрируя  меры
предосторожности   девочке.   Так,   извиваясь   как  червяк,   взмокшая   и
расцарапанная, она  доползла за лисом до невысокого  холма,  с которого, как
показал лис, они должны были понаблюдать за местностью впереди.
     Земля  опять понижалась за холмом. Увидев, что лежит в низине,  Сара не
могла не вздрогнуть.  Там был лес. Но  деревья  стояли голые и безжизненные,
указывая  облетевшими ветками в  небо. Вокруг  опушки  леса  серые  лохмотья
свисали с одного  ствола на другой, как  будто из ткани была натянута стена,
достающая Саре выше головы. А серым материалом были паутины, сотни, миллионы
паутин, переплетенные одна с другой толстым одеялом.
     Где же были  те, кто сплел эти удушливые сети? Сара старалась не думать
о том, на что они должны быть похожи, какими огромными они окажутся. Конечно
же лис не  хотел, чтобы они пошли  туда! Однако,  внутри Сара  была  глубоко
уверена, что именно для этого ее сюда привели.
     Нож разрезал одну паутину. Но сработает ли он также хорошо против  этой
стены, окутывающей целый лес? А если они прорубят тропинку, не встретятся ли
они с существами, которым нравилось жить в мертвом лесу под охраной стены из
паутины?  Эта  стена  была  построена  для  того,  чтобы  охранять,  или  не
выпускать, нечто такое, с чем Саре вовсе не хотелось встречаться.
     Лис не подгонял  ее к нападению на липкую стену. Вместо этого он отошел
назад,  отступая обратно  в  лес, из которого  они  вышли. Когда  они  снова
оказались под  защитой леса, лис улегся и положил  голову на вытянутые лапы.
Он медленно закрыл и снова открыл глаза. Надо было остановиться и отдохнуть,
перевела она. Гнездо  из сухих листьев под упавшим стволом дерева показалось
ей очень мягким, и она свернулась на нем калачиком. Она была уверена, что ее
компаньон не подпустит к ней  ни птицу, ни  паука, и она действительно очень
устала.
     Что-то  мягкое,  может быть  одеяло,  коснулось ее  подбородка...  Сара
открыла глаза. Над ней стоял лис с поднятой  лапой, которой он  разбудил ее.
Он  тихонько  скулил,  она  поняла это  как предупреждение, и как можно тише
вылезла из своего гнезда.
     Скоро сядет солнце. Тени под деревьями вытянулись. Лис  проскулил вновь
с  упавшего ствола.  Сара  забралась  повыше рядом  с ним и на равнине перед
собой увидела странную картину.
     Темная  земля  была  очищена  от  листьев  и  веток. Посередине  стояла
корзина,  а на расстоянии от нее лежали  камни разных размеров и форм в виде
звезды, заключенной  в круг.  По пяти концам  звезды были насыпаны маленькие
кучки зеленых листьев.
     Лис опять заскулил и подтолкнул ее. Сара прошла вперед и встала рядом с
корзиной. Она  обернулась  на зверя, и он  закивал головой в знак одобрения.
Она делала так, как он хотел.
     Совершенно  ничего  не понимая,  она ждала,  глядя  как  он  озабоченно
перебегал от  одной  маленькой  кучки  листьев  к другой. В  каждую он тыкал
передней лапой, предварительно понюхав ее.  Она  не могла догадаться, что он
делает и зачем.
     Когда лис завершил круг, он сел на задние лапы, а затем поднялся, держа
передние лапы в воздухе. Он тявкал, скулил, и сучил лапами, и почему-то Саре
показалось  нужным  сесть.  На  самом  деле  даже  не  сесть,  а  встать  на
четвереньки на землю, копируя обычное положение лиса.
     Тонкие  струйки  тумана поднялись  из  кучек  листьев, хотя  Сара  была
уверена,  что  они  не  горели,  потому  что  она  не  видела  пламени.  Она
почувствовала  прекрасный аромат нагретых солнцем сосновых  игл  и гвоздики,
которую миссис Стайнер добавляла в печенье.  Дым от  маленьких  куч  листьев
становился плотнее  и  плотнее, окутывая ее. Теперь  Сара  не  видела  лиса,
вообще ничего, за пределами звезды в круге.
     От дыма  у нее закружилась голова и появилось  странное  ощущение.  Она
подумала, что  все это ей снится, потому  что все выглядело таким  странным.
Немного  испугавшись,  она попыталась встать. Но руки  ее  не  могли  хорошо
оттолкнуться, на самом деле, у нее не было больше рук!
     На земле стояли заросшие серой шерстью лапы. Та же серая шерсть росла и
выше.  Сара повернула голову, по всему ее  телу рос серый  мех, и сзади  был
серый хвост. В кого, во что она превратилась?
     Сара попробовала закричать. Но звук, который она издала, был совершенно
непохожим.
     -- Мя-я-я-у! -- это был крик перепуганной кошки!
     Дым  поднимался  вверх.  Она  могла  видеть  концы   звезд,  отмеченные
горстками  белого пепла на  месте  листьев. И когда занавес дыма  исчез, она
увидела лиса. который теперь возвышался над ней, что насторожило ее.
     -- Идем! --  слово  прозвучало бы как тявканье для Сары-девочки, но для
Сары-кошки оно имело смысл. Тем не менее, она не двинулась с места, поджидая
пока лис лапами раскатит несколько камней из узора на земле, чтобы подойти к
ней.  Она выразила  свое возмущение и потребовала объяснений серией криков и
шипением,  а шерсть на ее выгнутой спине встала дыбом, и она сердито  махала
хвостом.
     -- Идем!  -- лис  стоял  над ней. -- Превращение  продлится  только  до
завтрашнего рассвета, а нам предстоит многое сделать.
     -- Что  ты со мной сделал?  --  потребовала ответа Сара. --  Я  ведь не
кошка!
     -- Правильно. Но человек не  может  войти в лесной Замок.  А тебе нужно
сделать  это  или все обитатели лесов  и  полей Авалона будут поставлены  на
службу Темным Силам.
     -- Как?
     -- Разве Хуон не говорил тебе про кольцо колдуна Мерлина? Тот, кто  его
носит  на  руке, может использовать зверей и птиц, деревья  и кусты, как для
хорошего,  так и  для  плохого.  Когда его носил Мерлин,  оно использовалось
только для хорошего  -- лучшего из  лучших --  на страх злу.  Но теперь  оно
попало в злые руки  и  будет до  конца использовано  во  зло. Но  зло еще не
решается  пользоваться  им в  открытую. Поэтому оно было  спрятано в  Лесном
Замке,  в который может  войти только  тот,  кто вооружен холодным железом и
магией холодного железа. Зло всегда знает наперед, если к их тайным убежищам
подходит  человек,  поэтому тебе  нужно  принять  обличие одного  из нас. Ты
пробудешь кошкой, пока завтра не встанет солнце. Поэтому торопись и возьми с
собой железо, твое собственное волшебство.
     Он носом открыл крышку корзины и показал на нож, которым Сара разрезала
паутину.  Встав лапами на край  корзины, Сара вытащила его  из гнезда.  Было
очень неудобно нести нож в пасти, но теперь ей пришлось делать это.
     Ее страх и гнев постепенно улетучивались.  Чем дольше она  находилась в
кошачьем теле, тем  естественнее оно  казалось.  Похоже, будет  удивительное
приключение. Ей не терпелось начать.
     Лис сделал последнее предупреждение.
     -- Ты должна вернуться сюда, на это место и войти в  круг со звездой до
того, как  изменишься, или  ты  получишь  другое обличье, над  которым я  не
властен. Если  за  тобой погонится зло, оно  не сможет  войти  сюда.  Теперь
отправляйся в путь, серая сестренка!
     Она  легко  вскочила  на  холмик.  Оказалось,  что она может бежать, не
издавая ни  звука, и ее новое  тело было прекрасно приспособлено  для  таких
скрытных действий. В долине сгущались сумерки, и в темноте стены  из паутины
светились собственным мягким светом.

Меч

     Грег  чувствовал себя  очень  одиноко  в каменной  пустоши  гор.  Когда
прозвенели колокольчики, он замер и поднял голову вверх. Полоса гор тянулась
далеко впереди и ни одна из  этих странных колонн не оканчивалась звонницей.
Ленивые струйки дыма поднимались из обуглившихся  головней костра  и  больше
ничего видно не было.
     Колонны! Пока  колокольчики еще звенели,  Грег вернулся к  колонне,  на
которую опирался. На взгляд  она выглядела как грубый каменный столб.  Но на
ощупь это было что-то совершенно другое.
     Еще раз Грег  протянул  руку и  дотронулся кончиками пальцев, но не  до
камня, а до гладкого металла  и мягкой кожи. Снова он отдернул  руку. Отчего
камень был на ощупь похож на чешуйчатые рыцарские доспехи и кожу? Почему его
глаза говорили ему одно, а руки другое?
     --  Здесь... здесь есть  кто-нибудь?  --  он  думал,  что его зов будет
громче  колокольчиков,  но с его губ сорвался еле  слышный  шепот.  Каменный
столб в его глазах оставался каменным столбом. Ничто не двинулось. Но теперь
звук колокольчиков не  звучал по всему плато, а сосредоточился в одной точке
позади  затухающего огня. Дым  поднимался сильнее  из пепла,  хотя  никто не
подбрасывал дров.
     -- Кто здесь? -- снова выкрикнул Грег.
     -- Нет необходимости кричать, господин эсквайр.
     У Грега отвисла челюсть.  Только что место с другой стороны костра было
пустым, а сейчас там кто-то стоял. На  секунду он подумал,  что  это Мерлин,
потому  что фигура  была  одета в точно такое  же  длинное одеяние, какое он
видел  на  колдуне.  Затем, видимо из-за  того,  что страх  сделал его более
внимательным,  Грег  заметил  разницу. Серая  ткань  Мерлина  была  украшена
красными узорами, и имела серебристый оттенок лезвия меча.
     Одежда же  пришельца, как и  его капюшон, были  темно-серого цвета, как
зимние  штормовые облака,  и  узор был черным,  как и пояс.  Грег  испытывал
благоговейный  трепет  перед  Мерлином,  а  этот  незнакомец  внушал  страх.
Инстинктивно Грег поднял вилку-копье и направил зубья на незнакомца.
     Незнакомец  весело  рассмеялся. Белые  руки откинули  капюшон  и  перед
Грегом оказалась  женщина. Ее волосы высвободились из капюшона и рассыпались
по плечам, доставая ниже пояса. Волосы  были ни темные, ни светлые,  а цвета
серебряного  лезвия, которое  им показывал  Хуон. Казалось,  в них  сверкали
искорки света, так же как нож притягивал и отражал солнечные лучи.
     Она  собрала  в  ладонь  пучок волос  и рассыпала  его  по  руке, затем
выдернула один длинный  волос, потом второй,  третий. Она  стояла, улыбалась
ему и наматывала их между большим и указательным пальцами.
     -- Зачем вы  пришли сюда, господин эсквайр? -- спросила она мягко. -- И
похоже, вам не нравятся  прямые дороги, раз  вы  подкрались ко мне окольными
путями,  --  она  разговаривала тоном, которым взрослые  укоряют  шаловливых
детей. Но такой тон Грег  не раз  слышал  в  прошлом, и не устыдился. В этом
ведьма допустила  первую ошибку, потому  что он не  замешкался и  не потерял
бдительности.
     --  Я пришел дорогой,  указанной мне, --  ответил Грег,  не зная точно,
почему он выбрал именно эти слова, но зная, что они не понравились ведьме.
     --  О! И кто направил  вас  на  этот путь?  --  резко  и  требовательно
спросила она.
     И вновь Грег нашел слова, незнакомые ему.
     -- Тот, кто светит сквозь камень -- камень тела, камень души:
     -- Значит,  ты из тех!  -- ее глаза сверкнули  зеленым  огнем, и пальцы
быстро  зашевелились,  сплетая три  волоса в  сеть.  --  Тогда  иди к  своим
приятелям!
     Она бросила на него сеть и та выросла в воздухе над головешками костра,
пытаясь  поглотить его целиком. Грег ткнул  ее копьем.  Зубья зацепились  за
сеть,  намотав  ее  на копье.  Одна нить крепко обернулась  вокруг  запястья
Грега.
     Но через несколько мгновений запутавшиеся в  зубьях нити потеряли  свой
серебристый  отблеск,  почернели и упали на землю  безвредным прахом. Бешено
зазвенели колокольчики и женщина отступила на два шага, прижав руку ко рту и
не сводя глаз с Грега.
     -- Железо --  властитель  железа!  --  провыла она. --  Кто ты, который
осмелился принести  холодное железо в  Каменную  Пустыню,  и которому оно не
причиняет вреда? Кому ты служишь?
     -- Меня послал Мерлин.
     -- Мерлин! --  она  произнесла  имя  со  змеиным шипением.  --  Мерлин,
который стоит  между мирами, и поэтому может  прикасаться к  железу,  и этот
глупый мальчишка Хуон,  который был рожден смертным, и  поэтому может махать
железным  мечом  и  рядиться  в  железные  доспехи,  и  этот  Артур,  глупый
здоровяк-король, который притащил с собой в Авалон  железо,  чтобы отравлять
тех, которые выше его настолько, что он  не может себе этого представить. Да
сгинут  они  и пропадут, да  обратится  железо  против них и  сорвет плоть с
корявых костей, да поедят  их демоны ночи! А ты, -- она уставилась на Грега,
-- ты не Мерлин, хоть он и  мастер менять обличия. Но  кольцо пропало с  его
руки, -- она грубо захохотала, -  он не сможет принять такой облик,  который
скроет  его  от  меня.  И ты не  Хуон, и  конечно  же  не  Артур! Поэтому  я
приказываю  тебе,  мальчишка, скажи мне свое  настоящее  имя! --  она  снова
улыбалась, и ее голос опять стал мягким.
     -- Грегори Лоури, -- ответил он, сам того не желая.
     Но похоже этот ответ нисколько ее не обрадовал. Она повторила имя, а ее
руки проделывали  сложные движения, как  тогда, когда  она  сплетала сеть из
волос. Затем она подняла их вверх, выражая нетерпение и желчь поражения.
     --  Ты держишь железо,  против которого у  меня нет заклинания. Хорошо,
что тебе от меня нужно?
     -- То, что скрыто, -- в  третий раз Грег произнес слова, которые кто-то
или что-то вложило в его уста.
     Она громко рассмеялась.
     -- Этого ты  не получишь! Посмотри вокруг себя,  глупый ребенок. Где ты
найдешь то, что скрыто? Если  ты  будешь искать  здесь  сорок дней  и  сорок
ночей, все равно это останется спрятанным для меня!
     Трехзубое копье зашевелилось  в руках Грега  так  же внезапно, как  оно
двигалось, что увлечь  его на башню в заброшенной  деревне.  Медленно острия
двинулись в  противоположную сторону, направляясь к земле. У Грега мелькнуло
воспоминание  -- люди ищут воду раздвоенной палочкой, которая поворачивается
к  земле там,  где  можно копать  колодец  --  он об этом  читал.  Могла  ли
вилка-копье направить его к тому, что нужно было найти? Надо попробовать.
     Но  ему не пришлось далеко ходить в  поисках, потому что оружие чуть не
выпрыгнуло  у  него  из  рук  как только  он  подошел к  костру, воткнувшись
остриями  в  кучу  горелых  головешек  и пепла.  Грег,  отпинывая в  стороны
недогоревшие поленья, начал копать.
     Колокольчики  больше не  звонили  серебром, а резко  грохотали у него в
ушах. Он оглох от грохота и у него кружилась голова. А ведьма бегала кругами
вокруг кострища, хотя держалась вне  пределов досягаемости копья, выкрикивая
странные слова и выписывая руками фигуры в воздухе.
     Страшная  чешуйчатая  тварь,  не змея,  не крокодил, а смесь  их  обоих
подползла близко и угрожающе  вытянула когти. Грег повернул копье, провел им
по  когтям и тварь исчезла. Ужасные существа собирались, чтобы окружить его,
но   Грег,  чувствуя  безопасность  под  защитой  железа,  даже  не  пытался
избавиться от них.  Он продолжал отбрасывать вилкой землю с того  места, где
горел огонь.
     Работа шла медленно, потому что вилка была не так удобна, как лопата, а
отложить ее и копать руками он боялся. В конце концов он присел, держа вилку
в  одной руке,  и  выгребая  разрыхленную  землю другой.  Затем  его  пальцы
потянули за что-то.
     Предмет  вышел из земли, и оказался таким тяжелым, что ему  было трудно
отряхнуть с него грязь. Но он держал в руке меч!
     Грег видел такие в музее, и  еще тогда подумал, как же хватит  человеку
сил им махать,  потому что  его широкий  клинок и  тяжелая рукоятка в  форме
креста оттягивали ему руку. Меч -- украденный талисман -- Экскалибур!
     Он  просунул  копье  между  ног для  большей  безопасности, и  отряхнул
глиняную  пыль с рукоятки и блестящего  клинка.  О