лядело  отвратительным.  Только  Ренард,
казалось, спокойно взирал на это омерзительное  чудовище.  Возможно,  колдун
был человеком, но он очень напоминал, пресмыкающееся.  Его  кожа,  темная  и
чешуйчатая, сверкала в свете  факелов.  Глаза  -  узкие  прорези,  а  нос  -
крохотный. Хуме подумалось: даже зубы минотавра - ничто в сравнении с зубами
колдуна. Рыцари помолились Паладайну.
   Тело колдуна было облачено в прочную, грубую  мантию  коричневого  цвета.
Ренард брезгливо снял ее с колдуна - словно кожу гадюки.
   - В мантии нет черного цвета Владычицы Тьмы, - сказал Ренард  и  приказал
двум рыцарям:
   - Отнесите ее в лагерь. Интересно, что скажут по этому поводу наши  маги?
Остальным тщательно осмотреть все вокруг.
   Убедитесь, что колдун не оставил никаких сюрпризов. Хума,  вы  останьтесь
со мной.
   Когда рыцари ушли, Ренард посмотрел в глаза Хумы с таким гневом, что Хума
невольно сделал шаг назад.
   - Кто был еще?
   - Никого.
   - Был еще один. - От этих слов на лбу Хумы выступил пот. - Я это знаю, но
никак не могу понять, зачем вы не хотите сказать правду. Если только...
   Он стал пристально смотреть в глаза Хумы. Тот не отвел взгляд в  сторону.
Удивительно, но первым отвел глаза Ренард. Но Хуме  все  равно  было  не  по
себе.
   - Очевидно, вы хотите защитить его, но я не понимаю, что было нужно здесь
Магиусу?
   - Я не... - Хума растерянно замолчал. Откуда Ренард  знает  о  друге  его
детства?
   - Вы многого не понимаете, Хума. Вы храбрый, умелый рыцарь, но вы слишком
добры, слишком доверчивы. Особенно  к  колдунам.  А  им  нельзя  доверяться.
Колдуны всегда обманывают. Они коварны и лживы.
   Хума всегда слушался Ренарда, но сейчас он был с ним не согласен.
   - К Магиусу это не относится. Мы с ним  выросли  вместе.  Он  не  предает
друзей.
   Невозмутимый Ренард лишь огорченно покачал головой:
   - Когда-нибудь вы вспомните мои слова, но будет уже слишком поздно.
   Ренард дал понять, что разговор окончен.
   - Пойдемте. Пора возвращаться в лагерь. Я полагаю, государь Освал  должен
узнать о случившемся.
   Он передал Хуме меч. И тотчас зашагал в лагерь.
   Хума поспешил вслед за командиром. Он  пытался  представить,  что  скажет
Освалу Ренард и что будет говорить он сам. Ведь один из них будет знать, что
другой солгал. Как поступить?

Глава 7

   Когда-то у Хумы был учитель-рыцарь Гэйриг, и он уверял: Хума  никогда  не
станет  рыцарем.  В  осанке  Гэйрига  было  что-то  медвежье.  Он  отличался
необыкновенной жестокостью, многие даже не понимали, как это он  оказался  в
рядах рыцарей. Гэйриг хотел навсегда отбить у Хумы охоту стать рыцарем.
   Однако не смог. Хума успешно завершил подготовку к вступлению в рыцарский
орден, хотя Гэйриг постоянно  внушал  ему  страх  перед  рыцарями.  Государь
Освал, Верховный  воин,  отнесся  к  Хуме  доброжелательно.  Как  и  Ренард,
государь Освал был убежден,  что  юношу  следует  принять  в  ряды  рыцарей,
несмотря на его сомнительную родословную. Хума ни от кого  не  скрывал,  как
поступал с ним деспот-преподаватель, и в конце концов Гэйриг был  изгнан  из
рыцарских рядов. Для Хумы это была двойная победа - над собственным  страхом
и над Гэйригом."
   И вот теперь Хума, входя к человеку, который  однажды  помог  ему,  вновь
испытывал страх.
   Верховный воин, несмотря на ранний час, бодрствовал. Многие, в том  числе
и Хума, спрашивали себя: спит ли  он  вообще  когда-нибудь?  Государь  Освал
сидел на простом деревянном стуле, при полном параде. На столе рядом  с  ним
лежали его шлем и военные карты. Хуме, когда он вошел, показалось, что и сам
шлем, и его хозяин изучают пришедшего.
   В комнате находились  еще  два  рыцаря.  Один  был  невысокий  и  полный,
обладающий недюжинной силой и острым умом. Он был лыс, с козлиной  бородкой.
Арак Снайпер. Фамилия подходила ему как нельзя лучше: он  был  первоклассным
стрелком из лука. Даже кочевники из южных провинций относились к Снайперу  с
уважением. Он мог любому из них дать сто очков  вперед  в  верховой  езде  и
стрельбе из лука. Рыцарей верховой езде и стрельбе обучал  именно  он.  Арак
был командиром ордена Короны.
   Вторым в комнате был Беннет, сын Великого Магистра, племянник  Верховного
воина, рыцарь ордена Меча. Он, казалось, не замечал, что  в  комнату  кто-то
вошел. Присутствие Беннета обеспокоило Хуму больше всего.
   Олицетворение рыцарства,  Беннет  мог  с  легкостью  процитировать  любую
строчку из любого тома устава и постановлений - со времен Винаса Соламна.
   Пожалуй, только благодаря Беннету Хума до сих пор оставался в ордене.
   Имевшаяся в руках Беннета власть давала ему много возможностей  исключить
Хуму из ордена, но он считал позорным  сделать  что-либо,  что  противоречит
уставу. Когда Хума, несмотря на свою сомнительную родословную, стал рыцарем,
Беннет не стал над ним насмехаться. Сын Великого Магистра воспринял это  как
неприятность, с которой  приходится  мириться.  Хотя  Беннет  и  пользовался
авторитетом среди многих рыцарей, но настоящих друзей  в  ордене  так  и  не
обрел. Беннет очень любил своего отца. Знавшие  государя  Трейка  в  молодые
годы говорили: отец и сын похожи как две капли воды. У обоих были ястребиные
лица и орлиный взгляд. Род Бакстри принадлежал к самому  древнему  в  стране
дворянскому роду. Да, это были чистокровные дворяне Соламнии.
   Наконец Беннет обернулся и на мгновение встретился глазами с Хумой.
   Взгляд его был неприязненным.
   - Вы можете уйти или остаться, Ренард. Как пожелаете.
   - Если Верховный воин не возражает, я останусь, - ответил Ренард.
   Очевидно, этот ответ не понравился Беннету. Сын Трейка ненавидел  Ренарда
почти так же, как Хуму, но совсем по другим причинам. Ренард почти со  всеми
держался на равных. Для Беннета, который мнил себя совершенством,  это  было
нестерпимо.
   Оба рыцаря враждебно посмотрели друг на друга.
   А государь Освал обратился к Хуме:
   - В  обычных  условиях  ваше  сообщение  принял  бы  государь  Арак,  но,
учитывая, что ситуация может измениться с минуты на минуту, мне хотелось  бы
самому, и тотчас, выслушать вас. Беннет и Арак согласились со мной.
   Беннет искоса взглянул на своего дядю и опять уставился на Ренарда.
   - Вы готовы начать?
   - Милорд... - Хума проглотил комок в горле.
   Затем он успокоился и изложил подробности происшедшего в четких и  точных
фразах. Три командира слушали его внимательно. Хума сказал и о Магиусе, хотя
опустил большую часть их разговора.
   Замолчав, он смотрел перед собой в напряженном ожидании.
   Государи-рыцари, повернувшись друг к другу, заговорили шепотом.  Хума  не
мог услышать о чем.
   Но вот государь Снайпер обратился к Ренарду" так как тот  был  командиром
Хумы:
   - У вас будут какие-либо дополнения, рыцарь Ренард?
   - Я хотел бы только добавить,  что  послал  рыцарей  тщательно  осмотреть
место схватки и в отсутствие Хумы назначил нового командира охраны.
   Хума почувствовал почти непреодолимое желание вмешаться в разговор, но он
уже научился сдерживать себя.
   Ренард, как всегда, невозмутимо стоял рядом с ним.
   -  Ясно,  -  сказал  государь  Освал.  -  Тогда  будем  считать  разговор
законченным.  Рыцарь  Хума,  я  посоветовал  государю  Снайперу   дать   вам
возможность искупить ваш проступок. Очевидно,  вам  пришлось  столкнуться  с
колдовством исключительной силы, и только этим я объясняю ваш уход из лагеря
без разрешения.
   Взгляд Беннета был уничижительным, но Хума почувствовал: гора скатилась с
его плеч - и не придал взору своего недоброжелателя никакого значения.
   - Спасибо, милорд... Милорды.
   Верховный воин повернулся к Хуме и Ренарду:
   - Рыцари Хума и Ренард, вам надо как следует отдохнуть.
   Ренард спокойно кивнул. Казалось, он предвидел, что  разговор  закончится
именно таким образом.
   Они вышли, а командиры снова  заговорили.  Послышался  недовольный  голос
Беннета. Он полагал, что по уставу Хуму требовалось сурово наказать. Хума  и
Ренард не услышали, что ответили Беннету Верховный воин и Снайпер.
   - Все прошло гладко, - сказал Ренард небрежно.
   Хума смотрел в сторону:
   - Благодарю вас, Ренард.
   - За что? Кто-то же должен спасти вас от самого себя. Но Беннету я  ни  в
коем случае не доставлю удовольствия торжествовать.
   Слова Ренарда заставили Хуму задуматься. Подчас ему  было  трудно  понять
своего командира.
   Весь путь они прошли молча.
   Перед Хумой выросла большая бронзовая башня. Она  возвышалась  над  краем
пропасти. Хума знал: эта пропасть является нереальным миром. Башня,  хотя  и
была металлической, уже начинала  разрушаться.  Хума  чувствовал:  неведомая
сила вопреки его воле ведет его ко входу в башню. Он  видел  людей,  которые
давно уже умерли. Прокаженные улыбались безгубыми ртами.
   Женщина, умершая когда-то от чумы, хотела  дотронуться  до  его  руки.  С
ужасом Хума узнал в этой женщине свою  мать.  Хума  поклонился  ей,  но  она
тотчас исчезла. Возникший перед ним в земле люк  опустился.  Изнутри  чья-то
рука приглашала его войти. Перед Хумой предстал  кто-то  высокий,  в  ветхой
одежде и с поржавевшей короной. Вместо лица  под  короной  были  только  два
кроваво-красных глаза, окруженных пустотой. Люк тихо закрылся за Хумой.
   Рыцарь проснулся весь в поту. Лагерь еще не пробудился, но  уже  близился
час побудки. Хума вздохнул с облегчением.
   После увиденного  во  сне  не  было  никакого  желания  попытаться  снова
заснуть. Никогда прежде  сновидения  не  вызывали  у  Хумы  такого  ощущения
реальности: казалось, все было наяву. Некоторые рыцари  называли  такие  сны
вещими, но Хума не знал, как ему следует истолковать свой сон.
   Ощущение реальности вызывали не бронзовая башня и не призраки,  обитавшие
в ней. Реальностью в этом сне стали  давние  рассказы  одного  священника  о
богах, возжелавших уничтожить свет. Одним из них был Моргион.
   Если эта бесконечная война на земле была выгодной кому-нибудь  из  богов,
то прежде всего Моргиону.
   Разруха  ныне  царила  повсюду,  даже  в  городах,  еще   не   затронутых
непосредственно боевыми действиями. Это коснулось и столицы Эргота;  правда,
ходили слухи: сам император даже  и  не  знал,  что  идет  война.  Вслед  за
разрухой пришли эпидемии. Пока была жива мать, Хума жил не зная забот.
   Но после ее смерти от чумы все в его жизни  изменилось.  Оставшись  один,
Хума постоянно словно бы слышал в своей душе зов отца, которого  он  никогда
не знал. Этот зов руководил им, но стоило ему...
   Стряхнув  с  себя  кошмар  сна,  Хума  встал  и  стал   обдумывать   дела
предстоящего дня. Ренард пообещал поговорить с государем  Снайпером  (  том,
чтобы увеличили отряд Хумы. Обида на Ренарда в связи с Магиусом была забыта.
Надо было помнить о более серьезных вещах.
   Снизу послышалось приглушенное  мычание.  Кэз,  едва  проснувшись,  щурил
заспанные глаза. Он был очень похож на просыпающегося быка, и  Хума  не  мог
сдержать улыбку. Спал минотавр на полу.
   Кэз еще ничего не знал о происшедшем с Хумой. Узнав от Кэза все,  что  он
только  знал,  высшее  командование  наконец  дало   минотавру   возможность
отоспаться.
   Зевая, Хума вышел на свежий воздух и взглянул на лес, окружавший  лагерь.
Между деревьями пробивались первые лучи восходящего солнца.
   Неожиданно  глаза  Хумы  встретились  с  немигающим  взглядом   какого-то
существа. Несомненно, это мог быть только волкодлак - так назвал его Магиус.
Волкодлак, по-видимому, произошел от обычного  волка.  Мутация  сделала  это
существо чрезвычайно уродливым. Бледное, костлявое тело волкодлака было  без
волос. Казалось, что у него нет даже кожи. Это была как бы  тень  убитого  и
освежеванного волка.
   Накануне  ночью  Хума  ощущал  запах  волкодлака,  тот  был  от  него  на
расстоянии двадцати футов. Запах волкодлака - запах гниения и смерти...
   Волкодлак не сводил с Хумы глаз. Несмотря на то что он казался слепым, он
хорошо знал, где находится Хума, и  мог  запросто  отличить  его  от  других
рыцарей.
   Не отрывая глаз от волкодлака, Хума позвал минотавра:
   - Кэз.
   Человекобык отозвался шепотом:
   - Что, Хума?
   - Ползите сюда, посмотрите...
   Вначале минотавр ничего не увидел. Он еще не проснулся окончательно.
   Но вскоре и он разглядел странное существо. Кэза передернуло от зловония,
наполнившего его ноздри.
   - Клянусь предками, это волкодлак, Хума, - прошептал Кэз.
   - Да, я знаю.
   "Значит, минотавр тоже слышал о них. Но  что  волкодлаку  здесь  надо?  -
думал Хума. - Магиус сказал, что  волкодлаки  уйдут  вслед  за  ним.  Почему
мерзкая тварь не ушла и осмелилась показаться на глаза? Как волкодлак прошел
мимо часовых?"
   Волкодлак продолжал смотреть на Хуму мертвенными глазами.  Теперь  рыцарь
не сомневался: эта тварь охотится за ним. Что-то должно вот-вот произойти.
   - Я подойду к нему поближе. Кэз быстро встал и взял в руку секиру.
   Чудовище едва взглянуло на спутника Хумы. Когда рыцарь на несколько шагов
приблизился к волкодлаку, тот заметно оживился.
   - Стой, Хума! - отчаянно закричал Кэз.
   Хуму беспокоило, что он не видит ни одного часового. Неужели хозяин этого
чудовища настолько могуществен, что смог усыпить весь лагерь?
   Рыцарь вывернулся из-под руки минотавра и еще ближе подошел к волкодлаку.
Хвост чудовища ходил ходуном. Оно раскрыло пасть, и Хуме стали видны зубы  -
желтые, гнилые,  но  все  же  достаточно  острые,  чтобы  растерзать  любого
человека. Волкодлак облизнулся и так оскалился, что Хума ужаснулся.
   Когда рыцарь осмелился приблизиться к  нему  на  десять  футов,  чудовище
снова раскрыло пасть. То, что изрекло чудовище, так напугало  Хуму,  что  он
готов был убежать поскорее прочь.
   - Ху-у-ума-а-а...
   Кэз позади него изрыгал проклятия. Хума боролся с самим собой. В его руке
был меч, но он не знал, пригодится ли ему оружие в борьбе с таким  необычным
зверем.
   - Хума. - Его имя теперь было произнесено  волкодлаком  более  отчетливо;
вслед за этим раздался странный смех.
   - Кто вы? Что вам от  меня  надо?  Волкодлак,  казалось,  изучал  Хуму  и
молчал. Когда он заговорил, стало ясно, что зверь воспринимает  происходящее
как невинную забаву.
   - Вы славно поохотились, рыцарь Соламнии. Вы и ваш слуга. Надо думать, вы
столь же опасны, как и ваш друг Магиус.
   "Магиус, - подумал Хума обеспокоенно. - Они его схватили?!"
   - Мы знаем, где он сейчас, и он получит по заслугам  за  то,  что  предал
Галана Дракоса.
   "Галан Дракос. Командир ренегатов. Верный слуга Владычицы Тьмы!"
   Волкодлак присел на задних лапах, словно  бы  выражая  свое  презрение  к
рыцарю. Хума никак не  мог  понять:  действует  ли  волкодлак  сам,  или  им
управляет чья-то воля?
   - Кринас теперь проявляет к вам большой интерес, Хума.  Перед  стычкой  с
вами он чуть было не взял в плен вашего друга... Мы нисколько не  удивились,
узнав, что ваш лучший друг Магиус использовал вас, рыцарь, как приманку.  Вы
не догадывались об этом?
   Услышав сзади шаги, Хума понял: Кэз  встал  рядом  с  ним.  Волкодлак  на
какое-то мгновение  перевел  свой  немигающий  взгляд  на  минотавра,  затем
продолжил разговор, больше не обращая на Кэза внимания.
   - Кринас хотел даже сам увести вас из лагеря в свою крепость и на  досуге
сразиться с вами. У Хумы пересохло в горле.
   - Что же, мне повезло.
   - Везет сильному. И скоро вы узнаете, долго ли вам осталось жить.
   Рыцарь  и  минотавр  насторожились.  Каждый  ждал,  что   огромная   стая
кровожадных волкодлаков вот-вот ринется на них из леса. Но ничего такого  не
случилось, чудовище продолжало смотреть на  Хуму  и  Кэза  с  издевательской
усмешкой.
   - Вам нечего бояться меня. Прежде всего вы должны  бояться  самого  себя,
рыцарь Короны. Теперь вы для себя худший враг.
   Продолжая усмехаться, волкодлак вскочил на ноги. Кэз замахнулся  секирой,
но чудовище стремительно развернулось и умчалось в лес. Стало  понятно,  что
волкодлак приходил один.
   - Что все это означает? - спросил Кэз.
   - Кажется, он приходил поиздеваться надо мной. - Хума вложил меч в ножны.
- Но почему Кринас нервничает из-за такого человека, как я?
   - Возможно, его больше интересует ваш друг. Может  быть,  им  не  удается
схватить его и они просто попытаются что-то узнать от вас о нем.
   Кто этот Магиус?
   Хума кратко рассказал Кэзу о событиях прошедшей ночи.  Минотавр  искренне
огорчился, что его никто не разбудил.
   В лагере стали появляться рыцари.
   - Что же мне делать?
   Кэз недоуменно покачал головой:
   - Я знаю, как поступил  бы.  я.  Но  вы  все  делаете  по-своему,  рыцарь
Соламнии. Давайте немного прогуляемся. Мне почему-то кажется, что  Магиус  -
ваш союзник.
   Хума охотно согласился на прогулку.
   Может быть, он встретит Ренарда?  Возможно,  тот  поможет  ему  разгадать
планы Галана Дракоса?
   Внезапно налетел сильный порыв ветра, в небе появилось несколько огромных
драконов.
   Рыцари в лагере подняли вверх восхищенные лица.  Величественные  крылатые
существа описали несколько кругов. Золотые,  серебряные,  бронзовые,  медные
драконы - все они были великолепны. В стае были еще и латунные  драконы,  но
их было очень немного. Они, должно быть, предпочитали летать в более  теплых
краях, в пустынях. В небе уже кружили, как показалось  Хуме,  тридцать-сорок
драконов. Он подумал: если бы их обучить военному искусству, какая это  была
бы огромная сила! Перед сородичами из лагеря  противника  у  драконов  света
было одно важное преимущество. Драконы тьмы часто  дрались  друг  с  другом,
иногда между ними возникали настоящие побоища. А драконы  света  никогда  не
враждовали между собой.
   Увидев драконов, Хума забыл о своих  недавних  опасениях.  Драконы  света
всегда наполняли его душу почти детским восторгом.
   Он стремглав побежал к месту, где приземлились драконы, а Кэз  отнюдь  не
спешил на встречу с крылатыми существами.
   Бежал не только Хума,  но  и  другие  рыцари,  даже  ветераны,  -  прилет
драконов обычно был связан с событиями особой важности.
   Оказавшись на  месте  приземления  крылатых  существ,  Хума  увидел:  три
рыцаря-командира  уже  беседуют  с  громадным  золотистым  драконом.  Гигант
говорил тихо и почтительно. Должно быть, дракон сообщил  тревожные  новости,
ибо, как показалось Хуме, лицо государя Освала помрачнело.
   Тут Хума увидел Ренарда. Тот  выглядел  более  бледным,  чем  обычно,  и,
казалось, о чем-то задумался.
   - Какие новости, Ренард?
   - Мы отступаем на восточном фланге.
   Говорил Ренард, как всегда,  монотонно,  и  Хума  не  сразу  осознал  всю
серьезность сложившейся ситуации. Когда же смысл сказанного дошел  до  него,
он на какое-то  время  лишился  дара  речи,  а  затем,  глубоко  вздохнув  и
несколько раз повторив услышанное, недоверчиво покачал головой:
   - Это невозможно! Такого поражения мы еще никогда не знали!
   - Теперь узнали.
   Они дожидались окончания разговора командиров с золотистым драконом.
   К Хуме подошел Кэз. По выражению лица минотавра было видно - он уже знает
об отступлении.
   Что творится в душе минотавра? Он убил своего командира  и  теперь,  даже
если захочет, не сможет вернуться к людоедам...
   Как бы прочитав мысли Хумы, Кэз сказал:
   - Я не сожалею о том, что я - с вами.  Я  сказал,  что  буду  бороться  с
людоедами, и я буду верен своему  слову.  Если  бы  я  нарушил  клятву,  мои
сородичи прокляли бы меня. Для них я был бы трусом и жалким слабаком.
   Рыцарь  стал  рассматривать  опустившихся  на  землю  драконов.  Один  из
серебряных драконов показался ему знакомым. Возможно ли это?
   Хума уже чуть было  не  решил,  что  он  обознался,  но  тут  серебристая
драконесса повернулась к нему и кивнула головой. Да, это на  ней  он  летел,
да, это она вступила в схватку с черным гигантом, всадником которого был сам
Кринас, военный министр.
   Со стороны фронта послышался звук рожка,  всего  один  печальный  сигнал,
медленно умирающий в воздухе, как будто тот,