Часть  коек,  как  обычно,
была свободна - рыцари спали  посменно.  Многие  были  сейчас  за  пределами
соламнийской столицы. А командиры высшего ранга жили не в казарме.
   В казарме было душно. Хума надеялся, что,  выйдя  на  свежий  воздух,  он
сможет успокоиться и рассеять мрачные мысли. Он осторожно пробрался к дверям
и вышел под навес. Было прохладно, веял свежий ветерок.
   Хума дышал полной грудью, мрачные думы и тревоги  действительно  покинули
его.
   Неожиданно  рыцарь  насторожился.  Ему  показалось,   что   позади   двух
стражников, стоящих у входа в дом государя Освала, возникла темная фигура.
   Хума протер глаза. Стражники стояли, не проявляя никакого беспокойства.
   Попытавшись снова отыскать темную фигуру, Хума уже ничего не увидел.
   У рыцаря мелькнула мысль подойти к стражникам и рассказать им о  странной
темной фигуре, но понял, что те только посмеются над ним.
   Постояв под навесом еще несколько минут, Хума вернулся в казарму и  скоро
уснул.
   Следующий день пролетел очень быстро. Хума старался уклоняться от общения
с рыцарями, пока вопрос о новом Великом Магистре не будет решен. В последнее
время он слишком многое испытал и передумал и  не  хотел  высказывать  вслух
своего мнения о том, кто должен стать Великим Магистром.
   Какие-то его слова  могли  сказаться  на  отношении  рыцарей  к  государю
Освалу.
   Даже на их отношении к Ренарду это тоже могло бы отразиться.
   Государь Освал вызвал его к себе за два часа до  начала  Совета  рыцарей.
Идя к государю, Хума неожиданно столкнулся с Беннетом. Это была одна из  тех
самых встреч, которых он старался тщательно избегать.
   - Мне уже сказали, Хума, что вы живы. Но я не верил, пока не  увидел  вас
сейчас своими глазами.
   Беннет был одет в  темно-красный  плащ.  На  груди  по  диагонали  висела
траурная лента. Несмотря на непогоду, он выглядел элегантным и подтянутым.
   Черты лица и манера держаться - все напоминало в нем его покойного отца.
   - Государь Беннет...
   После смерти Трейка Беннет унаследовал титул государя, а также  владения,
принадлежавшие отцу.
   Так как у государя Освала не было наследников,  Беннет  со  временем  мог
стать наследником состояния и всего рода.
   - Я хотел выразить вам свои соболезнования раньше, но...
   - Не считайте  меня  полным  идиотом,  безродный  заморыш.  Вы  намеренно
избегали меня, потому что мы с вами всегда с трудом переносили друг друга.
   А я  еще  по  простоте  душевной  прославлял  вас,  как  мне  казалось  -
посмертно.
   Хума был раздражен, но он не мог позволить себе поддаться  на  провокацию
Беннета и на грубость ответить грубостью. Он убеждал себя: поведение Беннета
объясняется его переживаниями в связи со смертью отца.
   - Я никогда не был вашим врагом, милорд. Напротив,  я  всегда  восхищался
вами, несмотря на все ваши выпады по поводу моей родословной.
   - Слова Хумы вызвали легкое удивление на лице Беннета. - Ваша смелость  и
умение вести бой всегда были для меня  образцом,  Пожалуй,  мне  никогда  не
удастся стать таким рыцарем, как вы.
   Беннет плотно сжал губы. Покосившись на Хуму, он прошептал:
   - Но может быть...
   - Может быть? - Хума недоуменно поднял брови. - Что вы имеете в виду?
   Но, ничего не ответив, новый государь Бакстри резко  повернулся  и  пошел
прочь.
   Хума застал государя Освала вместе с Ренардом склонившимися  над  военной
картой.
   Государь приветливо улыбнулся, а Ренард слегка кивнул вошедшему рыцарю.
   Свернув карту. Верховный воин спросил:
   - Вы сейчас не из казармы?
   - Не совсем. Мне пришлось задержаться на  несколько  минут,  так  как  по
дороге я встретил вашего племянника, милорд.
   Государь покачал головой. Сейчас он  выглядел  даже  более  усталым,  чем
вчера.
   - Не обращайте на него внимания. Он раздосадован  вашим  воскресением  из
мертвых.
   - Он до сих пор презирает меня за мое происхождение.
   - Значит, он глуп, - вмешался Ренард. - Вы уже доказали, что вы в  десять
раз более рыцарь, чем он.
   - Благодарю вас, но сам я сомневаюсь в этом.
   - Значит, вы тоже глупы.
   - Нет ничего хуже, когда  нам  приходится  ссориться  друг  с  другом,  -
задумчиво произнес государь Освал.
   Он поднес руку ко лбу и едва не опрокинул светильник, стоящий  на  столе.
Хума ринулся к нему, но государь остановил рыцаря взмахом руки:
   - Нет, нет, со мной  все  в  порядке.  Хотя  и  не  удалось  как  следует
выспаться.
   - Вы сможете без излишних волнений выдержать заседание Совета? -  спросил
его Ренард.
   - Я должен на нем быть, что бы со мной ни произошло. Это, конечно, только
мое личное  мнение,  но,  если  мой  племянник,  который,  должен  заметить,
действует  из  лучших  побуждений,  получит  поддержку   Совета,   рыцарство
перестанет существовать.
   Хума был поражен. Он знал о разногласиях между  Верховным  воином  и  его
племянником, но чтобы дошло до такого...
   - Почему?
   -  Беннет,  подобно  многим  из  нас,  фанатически  привержен   традициям
рыцарства. Но он - из тех вождей, что готовы всех рыцарей Вингаардской Башни
немедленно бросить в бой, не думая о том, что этот бой  закончится  для  нас
всех сокрушительным поражением.
   -  Вы  не  ошибаетесь?  -  удивился  Хума.  Беннет  всегда  казался   ему
расчетливым и осмотрительным.
   - Нет, вы не видели его  на  советах  командиров.  Он  всегда  предлагает
молниеносные удары, никогда не думает о последствиях. Сейчас, я полагаю,  он
еще более жаждет предпринять что-либо безрассудно  героическое  -  в  память
своего отца.
   - Хуме трудно в это поверить, но я знаю Беннета лучше.  Я  разделяю  ваши
опасения, милорд, - сказал Ренард.
   Посмотрев на Хуму, государь Освал продолжал:
   - Надо учитывать еще одно обстоятельство. Беннет никогда не поверит вашим
рассказам о волшебном мече, о драконе в пещере, о тайне, открывающей ключ  к
победе. А я верю. Называйте это верой в Паладайна, если хотите...
   Да, я верю.
   Старый рыцарь вдруг, резко схватившись за голову руками,  наклонился  над
столом.
   - Извините, мне надо отдохнуть, - сказал Освал.
   - Давайте отведем его к постели, - шепнул Ренард Хуме.
   Оба рыцаря повели Верховного воина к кровати и помогли ему лечь.
   Государь Освал попросил Ренарда:
   - Разбудите меня до начала Совета. Вы меня поняли?
   Ренард повернулся к Хуме, а затем снова к Верховному воину:
   - Конечно. Не беспокойтесь. Спите.
   - Хорошо. - И государь Освал почти сразу же уснул.
   Рыцари осторожно вышли из комнаты. Закрыв дверь, Ренард сказал Хуме:
   - Он хочет, чтобы и вы присутствовали на Совете.
   - Что с ним такое? - Хуму беспокоило состояние государя Освала.
   - Ему просто надо немного поспать, полагаю. Я останусь при нем. -  Ренард
улыбнулся:
   - Все будет хорошо. Вот увидите.
   Хума прибыл на Совет одним из первых.
   На заседаниях Совета могли присутствовать лишь представители командования
и приглашенные рыцари. Хума был смущен. Совет казался ему правящим  органом,
а ведь выборы Великого Магистра должны быть делом всех  рыцарей.  Но  мнение
большинства рыцарей Советом не учитывалось.
   Главы орденов Короны и Меча были уже на местах. Арак Снайпер, теребя свою
козлиную бородку, высокомерно смотрел на командиров ордена Меча.
   Хума никогда прежде не видел рыцаря, сидящего сейчас  рядом  с  государем
Снайпером.  Это  был  новый  командир  ордена  Меча.   Прежний   погиб   при
отступлении. Новый командир был назначен прямо во время  боя.  У  него  было
угловатое лицо, словно высеченное из камня, длинные, аккуратно подстриженные
усы и необыкновенно густые косматые брови.
   Вошел Беннет, и по тому, как повели себя рыцари, стало ясно, кто истинный
глава ордена Меча: при его появлении все тотчас замолчали.
   Собрались уже все, за исключением государя Освала и Ренарда. Члены Совета
терпеливо дожидались их прихода, многие  стали  вновь  оживленно  беседовать
друг с другом.
   Беннет решительно встал и, подойдя к государю Снайперу, что-то сказал ему
негромко и резко. Тот ответил ему столь же резко  и  негромко,  и  несколько
минут рыцари о чем-то  спорили.  Как  Хума  ни  напрягал  слух,  он  не  мог
расслышать, о чем же идет спор.
   И тут как раз в зал Совета вбежал запыхавшийся Ренард. По его лицу  сразу
было  видно:  он  чем-то  сильно  взволнован.   Зная,   что   спокойного   и
невозмутимого  Ренарда  вывести  из  себя  практически  невозможно,   рыцари
поднялись со своих мест и замерли. Все понимали: сейчас они услышат скверную
новость.
   Ренард быстро прошептал что-то государю Снайперу.
   Лицо  Беннета  сделалось  совершенно  белым,  он  с  силой   сжал   рукой
подлокотник кресла.
   Арак Снайпер повернулся к рыцарям и громко сказал:
   - Я с  глубоким  сожалением  должен  сообщить  всем  присутствующим,  что
государь Освал Бакстри, Верховный воин и глава ордена Розы, сражен болезнью,
видимо той же самой, от которой скончался наш Великий Магистр.
   Заседание откладывается. В  стране  вводится  карантин.  Государь  Освал,
вероятно, не доживет до утра.
   Ренард, все такой же возбужденный, подошел к Хуме:
   - Я пришел разбудить государя, как он и просил, и вижу: он без  сознания,
его бьет дрожь, хотя он  и  укрыт  тремя  одеялами.  Я  тотчас  распорядился
вызвать к нему целителя.
   Хуме еще никогда не приходилось видеть Ренарда таким взволнованным.
   Бледный рыцарь словно сам был вновь поражен чумой.
   - Что сказал целитель?
   - Ничего хорошего. Болезнь одолевает Освала. Еще один  подарок  Такхизис,
будь она проклята.
   - Неужели и впрямь нет надежды? Отчаяние охватило  Хуму.  Государь  Освал
был его наставником, другом, более чем отцом. Он не должен умереть!
   - Нам остается только ждать и молиться.
   Отчаяние Хумы возросло. Он  представил,  как  Такхизис,  Галан  Дракос  и
Кринас будут смеяться над ними и злорадствовать.
   - Хума, - Ренард положил ему руку на плечо, -  вам  надо  сейчас  немного
поспать.
   Они были в храме Паладайна; туда Верховного воина  перенесли  в  надежде,
что боги могут содействовать его выздоровлению. Целителям удалось  ненадолго
улучшить самочувствие Освала, но затем болезнь вспыхнула с новой силой.
   - Обещаю, что разбужу вас при первой же необходимости.
   Хума кивнул. Он вдруг сразу почувствовал, как сильно ему хочется спать.
   - Да, да. Непременно разбудите.
   - Недавно я обещал это и государю Освалу,  -  ответил  Ренард  с  тяжелым
вздохом.
   Выходя из храма,  Хума  услышал  голос  Беннета  из  комнаты,  в  которой
совещались целители.
   Беннет, казалось, проявляет о своем дяде не меньшую заботу, чем об  отце.
Узнав о болезни Верховного воина на заседании Совета, Беннет распорядился  о
немедленном введении карантина, а затем и о перенесении  государя  Освала  в
храм Паладайна.
   Сейчас рыцарь  ордена  Меча  умолял  целителей,  чтобы  они  сделали  все
возможное и невозможное для выздоровления его дяди.
   По дороге в казарму Хума думал о положении на фронте.
   Казалось, рыцари, укрывшиеся за стенами столицы и  озабоченные  тем,  кто
станет Великим Магистром, совсем забыли о войне.
   Хума вдруг резко проснулся и вздрогнул от охватившего его ощущения ужаса.
Первой его мыслью было: с государем Освалом произошло самое худшее.
   Все спали.
   Хума вышел на улицу и осмотрелся. В тусклом  свете  фонарей  он  различил
часовых, стоящих на посту у ближайшей стены. У входа в дом Верховного  воина
также стояли стражники. Это были добрые знаки.
   Чувствуя, что уже не сможет уснуть,  Хума  направился  в  храм.  То,  что
Ренард  не  пришел  его  разбудить,  Хуму  не  насторожило.  Рыцарь  Ренард,
очевидно, решил неотлучно бодрствовать около Освала, пока не минует кризис.
   Дождь все еще продолжался, на улице и во дворе огромные грязные лужи.
   Храм Паладайна показался Хуме странно мрачным. Не увидев рядом  с  храмом
ни одного стражника, он удивился.
   Поднявшись  по  ступеням,  Хума  разглядел,  что  дверь  в  храм   слегка
приоткрыта. Толкнув ее, он увидел, что в коридоре темно  и  пусто.  Но  ведь
здесь должен был находиться или стражник, или священники!
   Приглядевшись, Хума  заметил  рыцаря  ордена  Розы,  который  должен  был
постоянно нести почетный караул в храме Паладайна, а теперь охранять также и
государя Освала. Рыцарь стоял в проходе неподвижно, как статуя.  Хума  хотел
было окликнуть его, но в последнюю секунду передумал,  Осторожно  ступая  по
мраморному полу, он подошел к часовому вплотную.
   Казалось, рыцарь ордена Розы пристально смотрит на Хуму - смотрит, но  не
видит его. Хума поднес ладонь к губам рыцаря. Он ощутил его дыхание.
   Дыхание человека, погруженного в глубокий сон.
   Хума похлопал часового по щеке. Тот не шелохнулся.
   Всмотревшись в его глаза, Хума увидел: они покрыты  поволокой.  Он  знал,
что такие глаза могут быть у людей, употребляющих наркотики. Хума испугался,
что с остальными рыцарями, в том числе и с Ренардом, могло  произойти  нечто
подобное.
   С молитвой, обращенной к Паладайну, Хума вынул меч. Бесшумно двигаясь  по
залам, погруженным в темноту, рыцарь добрался до той комнаты, где должен был
находиться Ренард. Однако там его не было. Дверь  в  зал,  в  котором  лежал
государь Освал, была приоткрыта, и Хума увидел еще  двух  -  спящих  стоя  -
стражников. Видимо, и государь Освал и Ренард тоже усыплены.
   Хума осторожно открыл дверь пошире и вошел в зал. Здесь было очень темно,
но рыцарь все-таки сумел разглядеть возле кровати Освала чей-то силуэт. Хума
протер глаза. Государь Освал лежал в кровати. Кто же стоит рядом? Призрак?
   Изо всех сил стараясь ступать бесшумно, Хума пошел на этот сгусток  тьмы,
но призрак вдруг куда-то исчез. Хума снова протер  глаза,  но  призрака  так
больше и не увидел.
   Рыцарь подошел к лежащему неподвижно государю. Он услышал ровное  дыхание
Верховного воина и немного успокоился.
   Но у кровати Освала, на полу, кто-то  лежал.  Наклонившись,  Хума  увидел
целителя. Так же как и стражники, целитель спал. Его глаза с  расширившимися
зрачками были тоже покрыты поволокой, Хума стал тормошить его,  но  целитель
даже не шевельнулся.
   Вдруг рыцарь скорее почувствовал, чем услышал: кто-то крадется по залу.
   Он не решился резко повернуться, и это едва не  стоило  ему  жизни.  Хума
медленно привстал, и тут что-то  металлическое  ударилось  о  его  нагрудные
латы. Если бы он еще более замешкался, кинжал вонзился бы ему в горло.
   Хума успел отразить еще два удара.
   На миг перед ним сверкнули два красных глаза. Нападающий тотчас занес над
головой Хумы кинжал.
   Отпрянув в сторону, рыцарь увидел, как призрак, вынув небольшой  мешочек,
поднял его высоко над собой. Хума стремительно  отступил.  Сомнений  у  него
больше не было. Как же он не догадался об этом раньше?! Это  ведь  служитель
Моргиона, бога смерти и разорения. Значит, агент Моргиона проник  в  столицу
рыцарей и уничтожил одного, а возможно, уже и двух предводителей рыцарства.
   Призрак почему-то все не решался бросить в рыцаря мешочек.  Хума  прыгнул
вперед и замахнулся на  служителя  Моргиона  мечом.  Попав  в  мешочек,  меч
разорвал  его,  и  часть  содержимого  высыпалась  на  призрака  в  плаще  с
капюшоном.
   Хума  тотчас  же  отскочил  назад,  уклоняясь  от   смертоносной   смеси,
высыпавшейся из мешочка.
   Как только ядовитая смесь попала ему на лицо, призрак закашлялся.
   Пятясь назад, он споткнулся и упал  на  скамью,  затем  медленно-медленно
поднялся на ноги.
   Хума не осмеливался приблизиться к нему.
   - Если вы намерены убить  меня  моим  же  собственным  оружием,  -  голос
призрака,  звучавший  нервно  и  напряженно,  показался   Хуме   чрезвычайно
знакомым, - знайте, что сам Моргион защищает своих служителей.  Я  не  хотел
вас убивать. Я всего лишь хотел вас  усыпить.  Но  теперь  мне  не  остается
ничего иного, как только убить вас.
   Хума чуть не выронил меч - он узнал призрака, стоящего перед ним в  плаще
с капюшоном. И когда служитель Моргиона вытащил из-под плаща кинжал,  рыцарь
в отчаянии отпрянул назад и замер, опустив меч.
   - Достаточно одного  укола  этого  кинжала,  чтобы  вы  мгновенно  уснули
навеки. Мне остается только слегка уколоть вас.
   Служитель Моргиона поднял кинжал, нацелив его острие на горло Хумы.
   Тот просто не мог заставить  себя  сопротивляться.  Это  невероятно.  Это
немыслимо. Это кошмарный сон, от которого Хума вот-вот очнется!
   Агент Моргиона тихо рассмеялся и опустил кинжал. Смех  прозвучал  эхом  в
мозгу Хумы так, словно издевался над всем, во что рыцарь верил.
   - Я пытался спасти вас, да, пытался, но, увы!
   Хума не мог произнести ни слова, они застряли у него в горле.
   "Ренард, что это должно означать?"

Глава 19

   - Вам нечего сказать, рыцарь Хума? - спросил Ренард. - А у нас  ведь  еще
есть время для беседы. Все спят, стены толстые. Нас никто не услышит.
   - Во имя Паладайна, Ренард, что это должно означать?
   Хума, казалось, видел  лицо  Ренарда,  несмотря  на  темноту  и  капюшон,
покрывавший его голову.
   - Умирая от чумы, я молил Паладайна, Мишакаль, всех богов этого  храма  о
спасении. Они не помогли мне. Я уже не верил, что останусь жив.
   Мое лицо сейчас многих пугает.  Если  бы  они  увидели  меня  тогда,  оно
показалось бы им еще более ужасным. Знаете ли вы, что такое алая чума?!
   Хума знал: алая чума - самая страшная из всех болезней. Когда  вспыхивала
эпидемия этой чумы,  приходилось  сжигать  целые  деревни.  Люди  умирали  в
страшных мучениях, многие в отчаянии кончали жизнь самоубийством.
   Название чуме было дано из-за алого оттенка  кожи,  который  появлялся  у
заболевших.
   - И вот когда я  уже  не  сомневался,  что  смерть  совсем  близка,  меня
посетили не боги, которым я молился, а совсем другой бог,  предложивший  мне
сделку с ним. - Ренард поднял вверх свой кинжал. - Это был Моргион.
   Только он ответил на мои молитвы, хотя я никогда не обращался к нему.  Он
обещал избавить меня от страданий, если я стану служить ему. Решиться, Хума,
было нетрудно. Я согласился немедленно и с радостью.
   Хума молился, чтобы наконец-то очнулся правитель Освал,  чтобы  рыцари  и
священники пришли как можно скорее в храм... Но таких чудес не произошло.
   Как долго Ренард вынашивал свой план?
   Хума скорее услышал, чем увидел в темноте, что Ренард  внезапно  выхватил
меч из ножен. Рыцарю снова и снова пришлось отражать удары Ренарда. Но  Хума
знал, что среди рыцарей Вингаардской Башни нет равных  Ренарду  в  искусстве
фехтования.
   Неожиданно Ренард перестал нападать и тихо засмеялся:
   - Очень хорошо. Вы сражаетесь не хуже своего отца.
   - Моего отца?
   Ренард сбросил капюшон с головы, и даже в полной темноте Хума увидел  его
лицо - таким оно было бледным.
   - Да, отца. Именно поэтому я защищал и спасал вас, как вы уже знаете.  На
вас -  метка  Моргиона,  которая  означает,  что  помеченному  ей  служители
Моргиона не должны ни в коем случае причинять вреда.
   Хума вспомнил слова, которые он слышал от слуг Моргиоиа тогда, в  руинах.
Они видели эту метку и говорили о ней.
   - Однако как  я  был  глуп  и  сентиментален,  стараясь  защитить  своего
родственника, - продолжал Ренард.
   "Родственника?"  Хума  замер  от  предчувствия,  что  он  вот-вот  узнает
мучившую его всю жизнь тайну: кто был его отцом.
   - Вы так похожи, Хума, на моего брата. А мой брат - Дьюрэк,  государь  из
Элдора. Элдор был разорен вскоре после того, как  мы  с  братом  вступили  в
рыцарство. Сейчас от  Элдора  остались  уже  одни  руины.  Я  не  получил  в
наследство ничего. Все, имевшее  хоть  какую-то  ценность,  досталось  моему
старшему брату, вашему отцу.
   - Замолчите!
   Хума яростно замахнулся мечом на человека,  предавшего  все,  во  что  он
верил. На человека, бывшего прежде его другом.
   Ренард легко парировал его удар, и они снова опустили мечи.
   - Я стал служить Моргиону еще до того, как отец послал  нас  с  братом  в
столицу Соламнии. Я защитил Дьюрэка ме