Кольке, к его смелости, еще бы кое-чего добавить.
     - Хватит вам лясы точить, ужинать бегом!
     На  крыльце  показалась  белая  как  лунь  бабушка  Женя и
подмигнула любимому внуку. Это мне! Простила! И тут  я  все-все
понял.  Словно в голове лампочка зажглась. И вскакивая с травы,
настоящей,   не   капроновой,   и   взлетая   на   крыльцо,   я
точно-преточно  знал: самый любимый человек сейчас обнимет меня
и улыбнется своей удивительной, волшебной     улыбкой.  Улыбкой
ценой в мир!
     Последним поднялся дед.



     Вадим Кирпичев. Практик


     Суха теория, мой друг,
     Но древо жизни вечно зеленеет!
      "Фауст" И.Гете.
     Автоклав  в  углу  лаборатории зачавкал и затрясся, словно
некое чудовище билось внутри. Впрочем, так оно и было.
     Практик зевнул.
     В  Академии  Евгеники  его  все называли Практиком. Он был
лучшим экспериментатором  Академии,  никогда  не  жаловался  на
аппетит  и  имел  толстые  ляжки  русского  поэта. Себя Практик
называл  реалистом  и  реформатором.  Реалистом  по   жизни   и
реформатором  человеков.  И  как всякий реформатор Практик имел
мечту, точнее цель: сотворить Сверхразум, то есть решить задачу
непосильную  даже  для  Создателя.  Практик был обычным русским
человеком.
     Зашедшая  лаборантка  положила на стол конверт, покосилась
на бурлящий  автоклав  и  быстро  удалилась,  выдав  каблучками
крещендо.
     Почему у дур красивые ноги? Практик задумчиво уставился ей
вслед. Сколько раз можно об®яснять, что  Сверхразум  не  опасен
для  человека!  Человеку нечего опасаться Сверхразума-одиночки.
Чего  бояться  неандертальцам,   создавшим   в   своей   пещере
гомо-сапиенса?   Смешно!  Сверхразум  опасен  только  для  себя
самого. Это даже теорехтики признают...
     Практик   покосился  на  письмо.  Оно  было  от  знакомого
теоретика, теорехтика, как называл их всех  наш  Практик.  Ишь:
"Срочно!!!"  Чего  такого  срочного  может  быть  в  их  пустых
измышлениях?
     Автоклав  зарычал с новой слой. На этот раз в рев вплелись
незнакомые, нежные , но почему-то тревожащие нотки.
     Решающий  эксперимент по созданию Сверхразума. Решающий...
сколько их уже было таких.  Конец  всегда  один.  Из  автоклава
появлялся  Сверхразум, очередной задохлик, головастик на тонких
ножках с немыслимо  высоким  коэффициентом  интеллекта,  озирал
окрестность  печальными очами и... инфаркт, криз, кровоизлияние
в мозг. Еще ни один не протянул больше минуты.  Причина?  В  ее
об®яснение  уже  написаны  десятки  диссертаций, то есть толком
никто ничего не знал. Ясно было одно:  Сверхразум  и  жизнь  не
очень-то совместны.
     Практик  хохотнул, шлепнул себя по ляжке. Сегодня! Сегодня
все изменится. Сверхразум не  сдохнет,  и  все  благодаря  его,
Практика, гениальной идее: Сверхразуму требуется сверхоболочка,
обычное  человеческое  тело  здесь  не   годится.   Поэтому   в
сегодняшнем   эксперименте   запущен  процесс  самоорганизации.
Сверхразум сам сочинит себе тело, в котором  ему  вольно  жить!
Вот  так.  Просто.  И  гениально! До такого горе-теорехтикам не
додуматься...
     Автоклав   взревел.  Кусочки  бетона  посыпались  на  пол.
Практик   напрягся.   Аналогия   с   неандертальцами   уже   не
успокаивала.  Мало  ли  в  какого монстра самоорганизуется этот
головастик? Еще раз оглянувшись, Практик распечатал письмо.
     По  мере чтения ухмылка вернулась на лицо нашего Практика,
и она становилась все шире. Что за чушь! Ну и насочиняют же эти
горе-теорехтики!
     В   письме  высказывалось  предположение,  что  Сверхразум
все-таки может быть опасен для человека, правда, с  неожиданной
стороны.  Мол,  защитой разума от невыносимой горечи мироздания
является  секс.   Поэтому   жизнеспособный   Сверхразум   будет
сверхгиперсексуальным. В заключение теоретик просил принять все
меры предосторожности при работе с таким либидо.
     Практик захохотал. Захохотал громко. От души. Такого он не
ожидал даже от теорехтика.
     Он  еще смеялся, когда стальной люк отлетел в сторону и из
автоклава выбралось волосатое чудовище с десятками хлещущих  по
воздуху   щупалец.   Когда   же  лицо  Практика  было  вмято  в
лабораторный журнал,  а  брюки  рухнули  вниз,  будто  к  поясу
прицепили  двухпудовую  гирю, Практик вдруг остро почувствовал,
что это были вовсе не щупальца...



     Вадим Кирпичев. Убей цивилизацию!


     Кровавое, на полнеба солнце опускалось в озеро.
     - Лилит, сзади!
     Гигантский  крокодил выскочил из осоки и с невероятной для
такой туши прытью помчал к девушке. Взмах челки. Немой  крик  в
профиль.   Прыжок   пресмыкающегося.   Всплеск.   И  никого  на
безжизненном берегу. Только кровавые  блики  заката  пляшут  на
воде.
     Запыхавшийся парнишка пулей вылетел на обрыв.
     - Ах ты морда чемоданная!
     Лилит  изо  всех сил лупила кулачком по бородавчатой морде
крокодила. Тот, вжавшись в песок,  виновато  жмурился  и  вилял
хвостом.
     -  Алик,  просила же, не надо толкать меня в воду! Неужели
нельзя игровые инстинкты сдерживать?
     Алик  вытаращил на девушку глазища, а хвостом так замотал,
что снес молодую березку. Кучерявый паренек сбежал по откосу.
     - Лилит, я здесь ни при чем.
     -  Ты, Адам, вечно ни при чем. Угораздило меня связаться с
дураками.
     -  Пожалуйста,  не  бесись, Ли. Ничего страшного - обычная
игра. И почему ты всегда нервничаешь? В прошлом  месяце  хотела
получить медаль, стать чемпионкой округа, а теперь чего?
     Девушка покосилась из-под светлой челки, махнула рукой.
     -Тебе, мальчишке, этого никогда не понять. Ни-ког-да.
     - Почему?
     -  Потому. Ты примитивный мужчина. И все и всегда для тебя
будет игрой. Просто - игрой. А я настоящего хочу! Настоящего...
     Пунцовые  пятна  вдруг  проявились  на  персиковых  скулах
Адама. Он отвел взгляд от  мокрой  футболки  Лилит.  Облепившая
девичьи  груди  белая  ткань  уже  ничего  не  скрывала. Скорее
наоборот.
     Голос юноши охрип.
       - Не думай, Лилит, насчет настоящего я очень хорошо тебя
понимаю. Покажи, а?
     Белая  ткань  натянулась парусом. Мелькнул плоский живот -
руки  пошли  вверх.  Полоска   между   юбчонкой   и   футболкой
становилась все шире. С такой неизбежностью расходятся причал и
борт отчалившего корабля. Корабль все  дальше.  Парус  футболки
все  выше.  Наконец  на свет выпрыгнули груди шестнадцатилетней
девушки.   Налитые.   С   коричневыми,    глиняными    сосками,
вылепленными еще из т о й глины.
     - Ну как, настоящие?
     Лилит  с  интересом  изучала  лицо  паренька,  не  забывая
следить за его руками. Адаму не хватило мгновенья.  Захохотала,
отпрыгнула,  закрутила  футболку над головой, показала язык и с
разбегу влетела на  плывущую  в  гору  тропинку.  Издалека  еще
помахала  своим белым флагом. Адам нашелся - ответил протянутой
рукой, добродушно улыбнулся. Потом обнял Алика и бросился с ним
в воду.
     Прошло пять минут. Странно и пусто на вечернем берегу - ни
примятой травы, ни поваленной березки. Исчезли любые  следы.  В
подсвеченных голубым светом небесах зажглись первые звезды. Они
дрожали.  Звезды  всегда  дрожат,   когда   маленькая   девочка
отправляется в поход за настоящим.
     Тропка  почти  бесшумно  стекала, шуршала вверх, вихляя по
цветущему склону. Мимо проплывали живые изгороди из  жасмина  и
снежноягодника,  за  ними  газоны  цветущего  крокуса, а дальше
пылало  разноцветье  георгин,  настурций,   пролеска.   Пологим
откосом  распахивались  поля  ириса, опушенные по краям полевой
ромашкой. А впереди  льдистыми  террасами  поднимались  заросли
хризантем,  фантастическим пожаром горели флоксы. Удивительный,
красочный, забывший о временах года мир.
     Налетел  теплый  ветерок  и  вмиг  просушил светлые локоны
Лилит. Закружил,  заструил  вокруг  ног,  прогрел  юбку,  давно
натянутую  футболку  и стих. Девушка не улыбнулась. Морщинка на
чистом лобике не разгладилась.  Лилит  спорила.  Никого  рядом?
Пустяки. Всегда можно поспорить с собой.
     - Напрасно ты выдала свою тайну Адаму. Это ошибка.
     -  Мелкая  ошибка.  Он мальчишка, а у них одно на уме. Все
равно Адам ничего не понял.
     -   А  вдруг?  Нет,  надо  быть  осторожней.  Родителям  и
телевоспитателю не понравились бы  твои  слова.  Такие  желания
надо скрывать...
     - Плевать. Я все равно найду настоящее. Лишь бы оно...
     Лилово-махровый,   в  раскоряках  фантастических  разводов
цветок орхидеи ласковой пощечиной  заставил  девушку  очнуться.
Молниеносно  и  зло Лилит сорвала цветок, отшвырнула в сторону.
Тот шлепнулся прямо на клумбу.
     Клумба  не  торопилась.  Подождала, пока девушку унесло за
пригорок, и с ® е л а цветок.
     Вильнув  в последний раз бедрами, тропинка вынесла девушку
к древнему яблоневому саду. И  только  искательница  настоящего
шагнула  под  мощные  кроны, как из ромашкового лаза расписного
терема вынырнули драконьи башки. Ровно три. По очереди зевнули,
вытаращились.
     - Милые мои дурашки, только вас люблю. Ну, тихо, тихо!
     Лилит  почухала  каждую  драконью  голову за ушами и пошла
дальше. Головы еще чуток порычали, пободались, погрызлись да  и
спрятались.
     Девушка   замерла   под   мраморными  колоннами  смотровой
площадки, стоящей на самом краю  обрыва.  Пылал  всеми  цветами
склон  и  водопадом  рушился  в зеркало озера. За ним искрились
гроздьями сталагмитов голубые башни  Радужного  Города.  Вечная
радуга  коромыслом  крепила  зенит,  а  из-под  радуги  пачками
выплывали  облака  и  расходились  к  горизонтам  в   шахматном
порядке.
     Внимательно  рассматривала  девушка прекрасный мир у своих
ног. Мир - венец творчества и  трудов  Земли,  мир,  о  котором
мечтали   и   за  который  сгинули  в  грязи  истории  миллионы
поколений.
     "Чемпион  Десятого  округа по компьютерным играм". Золотой
лужицей засверкала медаль в ладошке. Девушка взвесила  медальку
в  ладони.  Задумалась.  Игры.  Всегда  игры.  А когда же будет
настоящее? Лилит не понимала что с ней твориться, что мучит ее.
Откуда  вообще  нахлынула  эта древняя как мир тоска? Чемпионка
усмехнулась, изо всех сил размахнулась медалью и...
     Волосатая лапища перехватила запястье.
     - Какая милая девочка.
     Лилит  резко обернулась. Перед ней стоял мужчина в черном.
Небрит  и   похож   на   тех   злодеев,   которые   орудуют   в
приключенческих фильмах. Не симпатичный только.
     - Вы кто?
     - Не узнаешь, Лилит?
     - Нет.
     - А я - твой дядя. Чего это ты расшвырялась наградами?
     - Не знаю. Я другого хочу.
     -    Знаю.   Знаю,   чего   тебе   хочется,   малыш-шка...
по-настоящему...
     Дядя  подмигнул.  Волосатая  лапа скользнула под юбчонку и
пошла вверх, гоня  по  девичьему  бедру  горячую  волну.  Лилит
замерла  вслушиваясь  в ощущения. Рука первобытная, грубая, все
выше. Рука опытная - остановилась вовремя.
     - Хочешь настоящего, девочка?
     Лилит подняла взгляд, убрала его руку.
     -  Врешь  ты  все,  дядя. Нет никакого настоящего! Это все
выдумки, фантазия.
     Дядя в черном противно захохотал.
     -  И  это говоришь ты, Лилит? Есть настоящее, моя девочка,
есть. Держи.
     - Что это?
     - Разве не видишь? "Яблоко".
     - Никогда не встречала такую модель.
     Девушка с недоумением повертела в руках черный чемоданчик.
     - Старинная игрушка. Сейчас таких не выпускают.
     - А почему "яблоко"? Здесь написано... э-э...
     - Эпл. Это на мертвом языке. Бери, Лилит.
     - Очень надо! Что может твое старье!
     - Увидишь, девочка. Головка ты моя светлая!
     Дядя коряво, с нежностью погладил ее белокурые локоны.
     -  Все  мечты  сбудутся, Лилит, только держись подальше от
облаков - сволочные штуковины. Эх, говорил я ему: не  увлекайся
гармонизацией.  Пусть  все  будет  чуточку похабно, не всерьез,
оставь точку выхода, дай шанс начать по новой. Нет, нос задрал,
возгордился. И перед кем?..
     Лилит  не  слушала  -  она  думала.  Почему  нельзя начать
сначала? Почему не предусмотреть точку выхода, если дело в ней?
Мысли  быстро  спутались.  Ладно.  Что  взять  с такого дяди? И
почему взрослые все усложняют? Особенно, когда берутся выяснять
свои отношения? Не разобрать: кто прав - кто виноват. А в жизни
все должно быть просто и ясно. Взять тот же мертвый язык. Лилит
презрительно  усмехнулась.  Все-таки  раньше  взрослые были еще
глупее. Иметь на Земле много языков - вот  дикость!  Интересно,
сколько  их было? Штуки три? А может, целых пять? Нет. Вряд ли.
Это уже идиотизм. Неудивительно, что они убивали друг друга.
     Лилит   насторожилась.  Из-за  скалы  выглянуло  облако  и
медленно  поплыло  вдоль  кромки  обрыва.  Будто   осматривало.
Искательнице настоящего стало не по себе. Она никогда не видела
облако там близко. Сверху - белоснежный крем кудряшек, а там  -
варится  жирная, глянцевая чернота. Девушка обернулась - дяди и
след простыл. Инстинктивно она спрятала  чемоданчик  за  спину.
Облако  сразу  остановилось, его черно-белесый студень клубился
под самыми колоннами. Из  дымчатого  студня  выдавилось  мощное
глянцевое  щупальце  с  коготком  из  дыма,  которое  хлеща  по
ступеням потянулось к ногам  Лилит.  Ее  затрясло.  От  ледяной
сырости,   от   надвигающейся   жути.  Дымчатый  коготок  обвил
щиколотку. Девушка зажмурилась.
     Ух-урч-ох-хо-о!
     Набирающее  ход облако втянулось обратно за скалу, на шум.
А в голове Лилит искрой проскочила догадка: это камень ухнул по
склону. А следом еще искра - кто сей камень своротил.
     Хлестала  замять листьев по лицу, травы стегали по икрам -
прижимая черный чемоданчик к груди, девушка изо всех сил бежала
под  темными  кронами,  и  все  зловещие  тени  закатного  мира
развевались за ее плечиками. Гулкие удары сотрясали мир.  И  не
разберешь,  то  ли  бешено  колотится девичье сердечко, то ли с
глухим стуком падают яблоки в древнем саду.
     В  узком  арочном  окне горели праздничными фонариками три
звезды. Черный кипарис  рисовался  декорацией  на  голубоватом,
подсвеченном  Луной  небе.  Кроме  Лилит, в комнате нет никого.
Белорубашечный красавчик-пират на  стенном  экране,  размахивая
сабелькой,  торил  путь  к  своей  любимой  по  трупам  врагов.
Красотка театрально заламывала белые руки на верхней палубе.
     Экран  погас  - дистанционка полетела за спину девушки, на
диван. Лилит думала.  Как  она  раньше  часами  смотрела  такую
чепуху?   Давно   на   земле  нет  пиратов.  Нет  принцев,  нет
благородных   разбойников.   Есть   исключительно   счастливая,
тщательно    выверенная   человеческая   жизнь.   Так   говорит
телеучитель. Достигнута абсолютная  гармонизация  национальных,
социальных,  расовых  и  прочих  аспектов  жизни  социума. Чего
желать?
     Лилит  подперла  дверь стулом, включила любимый компьютер,
набрала пароль - защиту от  друзей  и  родителей.  Родители  не
возражали  по этому поводу. У каждой взрослой девочки есть свои
интимные файлы. Это нормально.
     На голубом экране зажегся смысл взрослой жизни.
     19458, 8166,17705, 11287, 3323, 175689, 1482327.
     Ничего  не забыла? Девушка проверила список. Все на месте.
Скоро она закончит школу. Выйдет замуж за Адама.  Остальное  на
экране.  Разогреть  19458 завтраков, 8116 обедов, 17705 ужинов.
Совершить  11287  поездок  на  работу  и  обратно.   3328   раз
сексуально успокоить мужа. Сделать 175689 покупок и еще 1482327
прочих бытовых и социальных дел.
     Вот и все.
     Лобик  Лилит  разгладился.  Она  улыбалась  -  это  и есть
счастье! Мир справедлив. И никому  и  никогда  не  сделать  мир
лучше!
     С  тревогой ожидала она возражающего, противного шевеления
в душе. В ответ жалкая рябь.  Настоящее?  Ха!  Зачем  оно  мне?
Настоящее - это грязь, его нет на самом деле.
     Лилит   выволокла   из-под  дивана  чемоданчик.  Какой  он
старомодный и нелепый! Эти вычурные планки, претенциозные овалы
углов  -  девушка  скривила  губки,  перевела  взгляд  на  свой
компьютер. Столбец цифр лунной  дорожкой  к  счастью  рябил  по
голубому  экрану.  Именно  такой  должна  быть жизнь нормальной
женщины. Ничего сверх. Врешь, дядя, не купить меня  на  дешевый
трюк! Не буду я открывать черный чемоданчик.
     Так подумала Лилит. И открыла его.
     Взрыв   ярких,   невиданных   красок,   насыщенных  тонов,
элегантной графики ослепил девушку. Она  прищурилась,  шлепнула
пальцем.  Двинулись  облака,  рябь  пробежала озером, огоньками
заиграли башни Радужного Города. Картинка  была  как  живая,  а
поверх нее пульсировал текст:
     "УБЕЙ ЦИВИЛИЗАЦИЮ! - ИГРА В НАСТОЯЩЕЕ".
     Лилит  опять  закусила губку. Что за мир! Даже настоящее в
нем можно получить только в магазине  игрушек.  Но  возбуждение
уже  охватило  чемпионку.  Сюжет избитый, зато какая графика! И
никогда еще игра не  затрагивала  Радужный  Город  -  не  любят
телеучителя   реализм.  Надо  бы  игру  дать  списать  Адаму  и
подружкам,  только   не   всем.   Лилит   подавилась   смешком.
Представила,  как  сотни, тысячи, миллионы девчонок и мальчишек
тайком играют в "Убей цивилизацию!". Дяде бы понравилось!
     Вход в игру?
     Пробуя  наборы, Лилит дождалась подсказки от интуиции. Вот
она.
     Эпл!
     С  порядком  выхода всегда можно разобраться по ходу игры.
Не так ли?
     И девушка нажала клавишу.
     На  угол  экрана запрыгнула маленькая белокурая девочка, в
которой  Лилит  с   удовольствием   узнала   себя.   Маленькая,
белокурая,  но  хорошо  вооруженная  девочка.  Цвета исчезли, и
черно-белый мир сразу пришел в движение. Он  был  ужасен,  этот
мир.   Барашки   облаков  обернулись  ядовитыми  растворилками,
цветочные клумбы - капканами, а там наступали фронтом  мочилки,
огневки,  расщепилки, хлопалки, фильтрушки, трясучки, дробилки,
грызушки. Безжалостные, тайные силы идеального  мира  поднялись
войной  на  маленькую,  храбрую  девочку.  Она даже растерялась
поначалу, но удачно прихлопнув ближайшую  растворилку,  взялась
за  дело  всерьез.  Стирая  очередную  тузилку,  не переставала
удивляться, сколь жестоким и кровожадным  оказался  ее  любимый
Радужный   Город  за  своим  красочным  фасадом.  Город-людоед,
город-топтун, готовый в миг раздавить любого.  А  тут  еще  нет
запасных жизней. Странная это игра - настоящее.
     Лилит  навела  прицел  на очередное облако - бам-ц! Стерла
грызушку. С наслаждением  уничтожила  напавшее  такси.  Девочка
теперь  сражалась на улицах города, а здесь опасность таилась в
любом предмете. Дверь в под®езд, автобус, витринный  манекен  -
лиха смерть на обличья.
     Слившись  с  маленькой  экранной  девочкой  в  одно, Лилит
палила  от  души.  Недаром  чемпионка   округа!   Зубами   окон
по-звериному  ощерились улицы, злобствовали прилавки, бросались
киоски  -  угрозы  сыпались  со  всех   сторон,   на   девчушка
расправлялась  с  ними  играючи.  Вдруг на спину прыгнул диван!
Подло, из-за экрана  кинулся  ее  любимый  полосатый  диванчик.
Такого  коварства  Лилит  не  ожидала,  каким-то чудом, бешеным
рывком стерла полосатика, но  спина  и  затылок  сразу  заныли.
Наверное,  от  сверхнапряжения.  А вторым фронтом уже наступали
морозилки,  растирушки,  парилки.  Радужный  город  слал  убийц
нового уровня.
     Настроение  испортилось  окончательно.  От  подлости этого
мира слезы наворачивались на глаза. Лилит решила поплакать,  но
передумала.  Она  устала,  затылок  ныл по особенному зло. Пора
бросить эту игру в настоящее. Слишком  утомительна.  Но  что-то
шепнуло:  "Нет".  Чересчур  зловеще выглядели убийцы идеального
мира, без  меры  беззащитной  девчушка  в  уголке.  Лилит  было
бесконечно  жаль  эту маленькую мужественную девочку, посмевшую
приоткрыть занавес жизни, заглянуть в ее заэкранье.
     Лилит с трудом проскочила этот уровень и сделала запрос.
     Выход?
     Но  вместо  ответа  получила  новых  врагов.  На  этот раз
уровень был предельный. Не требовалось и на счетчик смотреть  -
скорость нападавших говорила сама за себя.