- Ради Мира! - возгласы Демида и Протаса слились  воедино,  а  ладони
заняли подобающее клятве место.
     Они знали на что идут. Но шли: ведь на груди у каждого - Знак  Воина,
а Воины не могут иначе.
     - У вас неделя, -  сказал  одни  из  трагов.  -  Должно  хватить,  но
поторопитесь.
     Белые плащи величаво удалились;  Мирон  задумчиво  глядел  им  вслед.
Интересно, как траги путешествуют? Явно не на своих двоих, уж очень быстро
они оказываются в нужном месте. Но увидеть это никогда не удавалось: траги
покидали поле зрения пешком, а что происходило  дальше  оставалось  только
гадать.
     Монах уходить не собирался; Лот нейтрально поинтересовался,  чего  он
ждет, когда молчание стало нестерпимым.
     - Я вас проведу, - ответил Рон.
     Мирон помнил его имя еще с Зельги. Впрочем, траги обращались  к  нему
совсем недавно.
     - В качестве соглядатая? - ехидно уточнил Демид.
     - Нет, - покачал головой монах. - С трагами монастыри не имеют ничего
общего. Абсолютно. Вообще, они нам малоинтересны, а наши сферы воздействий
практически не пересекаются.
     - Кто же вам интересен? -  задал  законный  вопрос  Лот,  укоризненно
покосившись на Демида. Похоже, Лот считал, что ехидство тут  совсем  ни  к
чему.
     - Миры и их взаимовлияние, - Рон отвечал покорно, без малейших следов
недовольства и раздражения.
     Впоследствии выяснилось, что он  был  покладистым  малым:  безропотно
греб наравне со всеми, помогал ставить палатку, готовить пищу, старался по
возможности исчерпывающе ответить на  каждый  вопрос.  Он  многое  поведал
Воинам за те несколько дней, что пришлось провести вместе. О монастырях, о
послушниках - так правильно именовались монахи - о двери,  наконец.  Воины
впитывали его знания, запоминали  каждое  слово,  ведь  знания  не  бывают
лишними.
     Выяснилось, что к двери можно приблизиться лишь когда она открывается
или закрывается. Когда она полностью распахнута или  заперта,  ход  к  ней
исчезает. Открывается она в течение семи дней; только когда она  отворится
настежь таинственные обитатели Миров за дверью в  состоянии  проникать  на
эту сторону. Воины-люди и Воины-деммы уже должны стоять у порога  к  этому
моменту, ведь на сутки доступ к их  родным  Мирам  прекращается.  Сутки  -
столько предстоит  охранять  дверь.  А  потом  она  в  течение  семи  дней
закрывается. В это время любой может ненадолго заглянуть в Мир деммов  без
всякой магии. Однако Рон не советовал: мрачное местечко.  Шандалар,  самая
сумрачная страна Мира людей, казалась по сравнению с ним царством света  и
красок. Кстати,  выяснилось,  что  Шандалар  потому  и  стал  холодным  да
сумрачным, что на него упала тень Мира деммов. Всего лишь тень! Виной тому
все те же три чужих Знака, долгие годы спрятанные в самом сердце  Озерного
Края.


     За рассказами Рона время летело  на  удивление  быстро  и  незаметно.
Воды, окружающие плоскодонку, то и дело меняли названия:  Онсет,  Маратон.
Величаво проплыло слева устье Бусы, потом Бусинги. Второе было широченным,
добрые полверсты. Маратон тоже становился все шире, пока не втек  в  залив
Бост. Вскоре из  тумана  важно  и  неторопливо  возникли  подмытые  берега
острова Ноа. На юго-западе  легко  угадывалась  мерно  вспыхивающая  башня
зельгиного маяка. Да и город был теперь совсем рядом.
     У причала покачивалась одна из новых шандаларских шхун.
     -  "Чайка",  -  прочел,  шевеля  губами,  Протас.  Крупные  буквы   с
завитушками на высокой корме были заметны  и  легко  различимы  издали.  -
Ваша?
     - Угу! - не без гордости подтвердил Мирон. - Слышь, Рон, а вторую как
нарекли? И где она?
     Монах охотно пояснил:
     - В Туран ушла, за товарами. А нарекли ее "Надеждой".
     "М-да, - подумал Мирон. - Подходяще."
     Кто-то на шхуне приветственно махал рукой.
     - Эгей, на шлюпке! С прибытием!
     Воины ответили на приветствие.
     В Зельге немного задержались -  отчасти  из-за  того,  что  следовало
отдохнуть,  благо  время  позволяло,  отчасти  оттого,   что   Лот   хотел
переговорить с Даки.
     Таверна "Облачный Край" вновь приняла Воинов, как способен  принимать
только дом, но на этот раз они не могли расслабиться и обо всем  позабыть,
ведь ожидание опасности куда хуже самой опасности.
     Мирон почти не спал. Просидел в зале за дальним столом, потягивая эль
и слушая разговоры  да  песни.  Под  сводами  витали  причудливые  облачка
табачного дыма, глядя на них Мирон предавался размышлениям.  Что  готовили
ближайшие дни? Смерть? Если да, то какую? Доведется ли еще увидеть Зельгу,
посидеть в этом уютном зальчике, услышать, как густые  голоса  матросов  и
заезжих хуторян затянут: "В Зельге снова попойка..."?
     Молчаливый паренек в фартуке изредка подливал Мирону эль.
     "Чайкой" командовал старый знакомый - капитан Хекли. К  острову  Сата
отплывали рано утром. Матросов с вечера в город не отпустили,  поэтому  на
причале появились лишь две фигуры,  полустертые  дождем:  Воины-шандаларцы
без труда узнали настоятеля Ринета Уордера и Даки.  Оба  не  проронили  ни
слова.
     Ветер благоприятствовал и острова достигли еще  до  темноты.  "Чайка"
вошла в северную бухту; якоря ухнули в свинцово-серую воду, подняв  чахлые
фонтанчики таких же серых брызг. Матросы быстро наладили трап.
     Воины  молча  сходили  на  старенькую  скрипучую  пристань;   к   ним
присоединились лишь Рон в своем длинном монашеском плаще.
     - Удачи! - сказал Хекли, вскинув кулак. - Мы будем  ждать  вас  здесь
же, Воины!
     Матросы глядели на уходящих спокойно: они ничего не знали. Но  каждый
помнил: там, где Воины, легко не бывает.
     У порога нужно было встать завтра в полдень.
     - Здесь недалеко есть пещера,  -  сообщил  деловито  Рон.  -  Там  по
крайней мере сухо.
     - Если главное, чтоб было  сухо,  зачем  тогда  с  корабля  сошли?  -
проворчал Демид из-под капюшона.
     - Корабль уйдет, - пояснил Рон. - А через пару дней вернется.
     Демид продолжал что-то вполголоса ворчать по обыкновению. Мирон  даже
успокоился: раз ворчит, значит все в порядке.
     - Ладно тебе, - успокоил Демида Лот.  -  Небось,  не  промокнешь,  не
сахарный.
     И уже Рону:
     - Далеко дверь-то?
     Рон покачал головой:
     - Нет, не очень. Пещера, кстати, по пути.
     - Ну и пошли, решил Лот. - Чего тут торчать?
     Рон  послушно  вел  их  сквозь  сгущающиеся  сумерки.  Где-то  далеко
скрипели лягушки, напоминая, что в  глубине  острова  встречались  пресные
озерца, больше похожие на необъятные лужи. Воины ступали вслед за монахом,
вытянувшись недлинной цепочкой.
     В пещере и правда было сухо. Чьи-то заботливые руки сложили в  центре
небольшой очаг, а в дальнем углу соорудили ладный деревянный  помост,  где
можно было удобно устроиться на ночь.
     - Сюда иногда удаляются послушники, - пояснил Рон. - Отшельничать. По
году здесь проводят, а то и больше. Правда, теперь это случается реже.
     Он немедленно занялся костром и  приготовил  чаю  из  своих  запасов,
особенно вкусного и ароматного.
     "Нас четверо,  -  думал  Мирон.  -  У  порога  встанут  рое.  Кто  же
останется?" Ему казалось, что следует оставить Протаса, ведь не он заварил
всю эту кашу. Но Протас не останется, Мирон ни секунды не сомневался.
     Значит, Демид Бернага, как самый молодой.
     Допив бодрящий напиток, Лот сказал:
     - Надо отоспаться, други. По-настоящему. Так что -  на  боковую.  Рон
нас разбудит.
     Мирон знал, что Лот прав. Завтра им  понадобятся  все  силы.  Как  ни
странно, заснул он почти сразу, окунувшись в сон, как  в  глубокий  темный
омут. Остальные тоже быстро отключились. Не иначе, Рон подмешал чего-то  в
чай.
     Проснулся Мирон оттого, что кто-то склонился над его надувным  ложем.
Глаза открылись за секунду до того, как Рон потряс его за плечо.
     - Вставай, Шелех. Пора.
     Голова была ясная и свежая. Это здорово.
     Монах успел приготовить плотный мясной  завтрак.  Правильно,  ведь  в
следующий раз поесть Воинам удастся не раньше чем через  сутки  с  лишним,
завтра после полудня. Если конечно...
     Но о худшем Мирон не хотел даже думать.
     Каждый жевал свою порцию в полном молчании. Вообще, Мирон  чувствовал
себя неуютно. Даже перед тяжелыми битвами в военных лагерях не бывало  так
тихо. Тогда все выглядело простым и понятным: впереди враг. Дружина Валуа,
отранцы или просто банда варваров. Но -  обыкновенных  людей,  вооруженных
мечами и пиками, топориками и кинжалами, и заранее известно, чего  от  них
ждать.
     Сегодня никто не представлял с кем придется схватиться. Рон, знавший,
похоже, все  на  свете,  ответить  на  подобный  вопрос  не  смог,  только
беспомощно развел руками. И еще траги с их враждебной магией...
     Все это Мирон додумывал уже на ходу. Вещи оставили  в  пещере,  взяли
только оружие и по фляге с питьем. Так посоветовал Рон.
     Остров казался совсем пустынным, только над заливом  угадывались  еле
слышные крики чаек.
     Вскоре показалась большая рыжая скала, словно покрытая  бесформенными
пятнами ржавчины. У самого ее  подножия  виднелось  пульсирующее  багровое
пятно. Рон вел прямо к нему. Скала приближалась с каждым  шагом,  пока  не
заслонила полнеба.
     - Пришли, сказал монах просто.
     Скала была самой обычной, но вот это полукруглое пятно локтей пяти  в
поперечнике казалось входом в пещеру, наполненную  красноватым  светящимся
туманом.
     - Еще часа два есть, - продолжал Рон. - Решайте, кто останется.
     - Протас, конечно! -  не  терпящим  возражений  тоном  заявил  Демид.
Семилет переглянулся с Лотом, улыбнулся и снисходительно похлопал  Бернагу
по плечу, мол: "Ну-ну, парень!"
     - Протас пойдет, - негромко сообщил Лот. - Остаться  должен  один  из
нас, чтобы правильно распорядиться Знаками деммов.
     - Вот ты и оставайся, Лот, - предложил  Мирон.  -  Уж  ты-то  сумеешь
распорядиться ими мудрее всех.
     - С другой стороны, - словно не  замечая  говорил  Лот,  -  у  порога
понадобятся самые сильные бойцы. Самые опытные.
     Уловив его мысль, Демид твердо сказал:
     - Я не останусь.
     Монах слушал этот спор за право умереть вместо товарища  с  некоторым
удивлением. А потом вдруг подумал: а чему, собственно  удивляться?  Это  ж
Воины...
     - Поэтому, - заключил Лот, - останется Мирон.
     - Я? - не поверил своим ушам Мирон.
     - Ты, - подтвердил Кидси. -  Ты  старше  Демида,  а  значит  умнее  и
опытнее.
     Демид ухмылялся. В  другое  время  он  стал  бы  оспаривать  подобное
заявление. Но не сейчас.
     - Ну и что? - негодование закипало в Мироне, будто вода в котелке над
жарким костром. Такого исхода он совсем не ожидал.
     - Мечом махать и дурень  сможет.  А  тебе  предстоит  придумать,  как
вернуть деммам их Знаки, и при этом не подставиться трагам. Я  уверен,  ты
справишься. Жаль, я не могу тебе  ничего  посоветовать  -  главное  только
начинается, и что произойдет завтра я даже не догадываюсь.
     Мирон отвернулся. Негодование  гасло.  Не  требовалось  особого  ума,
чтобы понять: Лот тысячу раз прав.
     - Это нечестно, - сказал он тихо.
     Лот хлопнул его по плечу.
     - Что за тон, Шелех? Пойми наконец, умереть во сто  крат  легче,  чем
выжить и победить.
     - Но я не хочу, чтобы вы умирали.
     - А мы, - резонно заметил Протас, - не хотим, чтобы умер ты.
     - Все, - отрезал Лот. - Держи.
     Он протянул Мирону кошель с тремя чужими Знаками. - До  завтра.  И...
Прощай на всякий случай.
     Рыжеволосый Воин крепко обнял  Шелеха  и,  не  оборачиваясь,  ушел  в
багровый туман.
     - До завтра, Мирон.
     - До завтра.
     Шелех обнялся с Протасом, потом  с  Демидом,  провел  их  взглядом  и
сердито пнул мокрую землю.
     Монах вздохнул.
     - Пойду покажу им что  к  чему,  пока  время  есть,  -  сказал  он  и
направился к пятну входа. Багровый туман поглотил и его.
     И тут  шевельнулась  неясная  пока  еще  мысль.  Никак  не  удавалось
ухватить ее за хвост.
     "Два часа, - подумал Мирон. - Хоть глянуть, как там? Успею ведь."
     - Эй, Рон! - крикнул он.
     Минах вернулся почти сразу.
     - Чего тебе?
     - Можно мне войти туда? Ненадолго?
     Тот, взвесив, разрешил:
     - Почему нет? Только быстро, ход скоро закроется.
     Мирон  торопливо  зашагал  к  монаху.  Мысль  снова  шевельнулась,  и
пропала.
     Сквозь туман просвечивала неровная поверхность скалы.
     - Входи, - пригласил Рон и исчез в толще камня.
     Пересилив себя, Мирон ступил в багровые потемки и  вопреки  всему  не
наткнулся  на  препятствие,  а  оказался  в  широком  сумрачном  коридоре.
Красноватый свет струился  откуда-то  сверху  и  оттого  коридор  выглядел
зловеще.
     Друзья-Воины стояли в центре перед боковой  стеной  у  почти  настежь
распахнутой двери. Дверь была толстая, каменная, и совершенно непонятно  -
что ее  двигало.  В  широком  проеме  пульсировала  влажно  поблескивающая
перепонка, готовая вот-вот лопнуть; за ней угадывался непроницаемый мрак.
     В дальнем конце коридора виднелось знакомое полукруглое пятно.
     Мысль тотчас тяжело заворочалась.
     - Это ход в Мир деммов?
     Рон утвердительно кивнул и направился к Воинам, застывшим у двери.
     "Вот оно, - подумал Шелех, - Знаки у меня на поясе,  а  вон  их  Мир,
совсем рядом."
     Он торопливо прошел мимо товарищей, словно не заметив - ведь они  уже
попрощались - и оказался перед слабо освещенной стеной, похожей на  завесу
из тумана. Или перед туманом, смахивающим на стену. На этот раз он  шагнул
смелее. И только потом поднял голову и поглядел перед собой.
     Перед  ним  лежала  широкая  мрачная  долина.  По  красноватому  небу
медленно ползли тяжелые лилово-фиолетовые облака, отбрасывая на каменистую
землю густые непроглядные тени. Было темно. Вернее, сумрачно, почти как  в
коридоре, но Мирон видел довольно далеко.
     А прямо перед ним, шагах в десяти, стоял  траг  в  белом  плаще.  Мир
деммов расцвечивал плащ в багровые тона.
     - Ну, - сказал траг  насмешливо,  -  кажется,  ты  хотел  тут  что-то
оставить? Три таких блестящих медальончика в кожаном кошеле?  Валяй,  я  с
удовольствием подберу.
     Мирон разочаровано вздохнул. Правильно, это было бы слишком просто. В
предусмотрительности трагам не откажешь.  Собственно,  этого  и  следовало
ожидать.
     Он развернулся и канул в  скалу-близнец  рыжей  громадины  с  острова
Сата, так и не заметив три темные точки, приближающиеся по воздуху к  этой
же скале, мерно взмахивая перепончатыми крыльями.
     Не говоря ни слова Мирон прошел в свой Мир и тотчас ни лицо ему  упал
прохладные мелкие капли.
     Он остался наедине с мелким  дождем,  тремя  Знаками  чужого  Мира  и
невеселыми мыслями. За сутки ему  предстояло  придумать,  как  перехитрить
трагов. Как решить извечную проблему переправы через реку волка,  козла  и
капусты при наличии всего одной лодки.
     Он сел под жиденький куст ивы и стал думать.
     Ближе к полудню вернулся Рон и уселся  рядом  с  Мироном.  Еще  через
некоторое время багровое пятно начало понемногу тускнеть, пока  совсем  не
исчезло. Скала стала просто скалой, рыжей и мокрой.
     - Все, - сообщил Рон бесстрастно. - Дверь открылась.
     Мирон вдруг явственно представил, как по ту сторону мерцающих красным
клинков, чмокнув,  лопнула  трепещущая  перепонка  и  навстречу  рванулось
что-то клыкастое, закованное в вороненый металл и угрожающее...
     Наверное, это было совсем не то, но больше ничего  Мирон  представить
не смог.
     Он уткнулся в подтянутые к самому лицу колени и в сотый раз  собрался
с мыслями.


     Варварам тогда задали хорошую трепку и отбросили  вглубь  их  снежных
земель. На плоских пятачках среди рек целую неделю пировали волкособаки  и
тощие северные вороны. Но таково свойство варваров: они гибнут сотнями,  а
возрождаются тысячами и вновь нападают, невзирая на  былые  поражения.  От
набегов страдал не только Шандалар, но и соседняя Фредония, край  дремучих
лесов.
     Неизвестно уже, кому пришло  в  голову  объединиться:  фредонцам  ли,
хозяевам чащ, шандаларцам ли, жителям болот, но так или иначе  совместными
усилиями удалось основать вдоль границ  с  варварскими  землями  несколько
сторожевых постов. С  тех  пор  стало  спокойнее,  ведь  варварам  уже  не
удавалось застать селения врасплох.
     Объединение и дружба с фредонцами быстро дали  обильные  плоды:  лес,
которого так не хватало Шандалару, потянулся от соседей целыми караванами.
Правда, караваны вязли в шандаларской грязи, но фредонцы  научили  соседей
стелить поверх размокших троп  сплошные  бревенчатые  гати,  а  туда,  где
раскинулись непроходимые топи, лес сплавляли по многочисленным рекам.
     Снова Шандалар ожил,  и  теперь  по  рекам  и  озерам  нетрудно  было
встретить вереницы торговцев-плотогонов. А на северо-запад тянулись лодки,
груженые рисом и плодами опоки, которые охотно брали лесовики.
     Казалось,  что  наступают  хорошие  времена,  но  разразилась   война
Фредонии с Гурдой и  торговля  враз  захирела.  Воины  со  своими  верными
отрядами  ушли  на  запад,  а  в  Шандаларе   наступило   затишье.   Людям
только-только успевшим  привыкнуть  к  более-менее  сытой  и  обеспеченной
жизни, вновь пришлось отказывать себе во многом.
     А тут еще не то кто-то из переселенцев,  не  то  вернувшиеся  варвары
занесли в Озерный край неведомую смертоносную болезнь. Эпидемия  вспыхнула
и распространилась с невероятной быстротой,  зараза  косила  людей  целыми
хуторами, а лекарства никто не знал.
     Неизвестно, что произошло бы дальше, не  приди  на  помощь  монахи  с
архипелага.  Они  тоже  не  знали   лекарства,   но,   умудренные   опытом
предшественников, стали упорно искать спасительное средство.
     И нашли. Не думайте, что это было легко.
                         Сай Леонард, настоятель.
                         Приход Эксмута, летопись Вечной Реки, год 6897-й.


     Незаметно опустился вечер,  потом  пришла  ночь,  а  Мирон  с  плотно
завернувшимся в плащ монахом все  так  же  сидели  под  кустом,  почти  не
двигаясь. Монах, похоже, дремал. Мирона одолевали мысли.
     Задача: вот три Знака. Их нужно переправить  в  соседний  мир.  Траги
хотят этому помешать. Пока он в своем Мире магия  трагов  ему  не  грозит.
Черти бы побрали их магию...
     Мирон тягостно вздохнул. Не привык он соперничать со  столь  могучими
противниками.
     "Я тут голову ломаю, - возникла сердитая мысль, -  а  друзья  рубятся
неведомо с кем..."
     Дальше: едва он, точнее его Знак покинет  этот  Мир,  траги  лишаются
магии и с ними можно говорить уже совсем по-другому. Но как  вынести  Знак
отсюда?
     Впрочем, три Знака сейчас находились вне пределов Мира.
     Мирон даже дышать перестал. Место у  двери  -  не  в  Мире!  Об  этом
говорил Дервиш.
     Но Воины непременно вернутся в свой Мир после изнурительной битвы. На
это и рассчитывают траги.
     И вдруг решение пришло к нему, простое, ясное и очевидное,  настолько
простое, что додуматься до него с ходу было невероятно тяжело. Практически
невозможно.
     Мирон вскочил.
     - Й-э-э-э!!!
     Рон вздрогнул и очнулся, недоуменно  тряся  головой.  Он  едва  успел
пригнуться: меч Мирона, описав полукруг, начисто снес гостеприимному кусту
верхушку.
     - Ты чего? - удивился монах. - Или очумел?
     Шелех уже взял себя в руки и убрал оружие в ножны.
     - Прости, Рон, я бы тебя все равно  не  задел.  Я  кое-что  придумал,
поэтому и радуюсь.
     Монах пожал плечами и вновь привалился к пострадавшему  кусту.  Шелех
же принялся и так, и эдак  взвешивать  новую  идею.  Изъянов  он  пока  не
замечал, но для ее исполнения нужно было каким-то  образом  вытащить  сюда
одного из деммов.
     - Рон, - негромко спросил Шелех. - Ты сможешь после всего заглянуть в
Мир деммов? Всего на пару минут?
     - Смог, - ответил монах. -  Но  это...  Как  бы  тебе  сказать...  Не
принято.
     Мирон д