отя и не слишком: после того, что случилось, они
поверили бы в любое известие о нем, даже  такое,  понять  которое  они  не
могли.
     Карс продолжал:
     - Человек рождается в своем мире, и  он  принадлежит  этому  миру.  Я
возвращаюсь в свой собственный мир.
     Он чувствовал за вежливым протестом королей явное облегчение.
     - Да снизойдет на тебя благословение богов, чужеземец,  -  прошептала
Эмер и мягко поцеловала его в губы.
     Потом она вышла, а за ней -  ликующие  морские  короли.  Богхаз  тоже
потихоньку выскользнул, и Карс с Иваин остались  одни  в  огромной  пустой
комнате.
     Он подошел к ней и посмотрел ей в глаза, даже  теперь  не  потерявшие
прежнего огня.
     - А ты куда пойдешь? - спросил он.
     Она спокойно ответила:
     - Если ты позволишь, я пойду с тобой.
     Он положил руки ей на плечи, спрятанные под кольчугой.
     - Ты не понимаешь. Я пришел из отдаленного времени... За миллион  лет
от нынешнего. - Он помолчал, не зная толком, как ей объяснить. -  Посмотри
туда. Подумай, как все будет,  когда  Белое  море  превратится  в  пустыню
шевелящихся песков, когда растительность исчезнет с холмов,  белые  города
рухнут и реки высохнут.
     Иваин поняла и вздохнула.
     - Старость и смерть приходят, в конце концов,  ко  всему.  И  ко  мне
смерть придет очень быстро, если я здесь останусь. На мне лежит клеймо,  и
мое имя так же ненавистно, как имя Рианона.
     Он знал, что она не боится смерти, а просто  использует  этот  довод,
чтобы убедить его.
     - Сможешь ли ты быть счастлива, - спросил он ее, - если  воспоминания
о твоем собственном мире будут подстерегать тебя на каждом шагу?
     - Я никогда не была счастлива, - ответила она, - так что  терять  мне
нечего. - Она посмотрела ему прямо в глаза. - Я согласна рискнуть. А ты?
     Он крепче сжал ее плечи.
     - Да, - хрипло сказал он. - Да, я тоже.
     Он взял ее за руку и поцеловал. И когда он, наконец, выпустил ее, она
прошептала с новой для нее застенчивостью:
     - Господин Рианон говорил правду, когда говорил со мной о варваре,  -
она немного помолчала, потом добавила. - Я думаю, что пока мы вместе,  нам
будет хорошо в любом мире.
     Через  несколько  дней  черная  галера  вошла  в   гавань   Джеккеры:
окончилось ее последнее путешествие под командой Иваин из Сарка.
     Она и Карс получили странный  прием:  город  собрался  посмотреть  на
чужеземца, который был еще и Проклятым,  и  на  госпожу  правительницу  из
Сарка,  которая  не  была  больше  правительницей.  Толпа   держалась   на
почтительном расстоянии и прославляла разрушение Кару-Дху и  смерть  Змеи.
Но Иваин она не славила.
     Лишь один человек вышел им навстречу. Это  был  Богхаз,  великолепный
Богхаз, в бархатном одеянии, украшенный драгоценностями, с золотым обручем
на голове.
     Он исчез из Сарка в день совета и отправился по каким-то  собственным
делам. Казалось, он преуспел в них.
     Он поклонился Карсу и Иваин с высокопарной вежливостью.
     - Я был в Валкисе, - сказал он. - Этот город снова стал свободным.  И
за неслыханный героизм, проявленный мною при разрушении  Кару-Дху,  я  был
избран королем.
     Он просиял и добавил с доверчивой улыбкой:
     - Я всегда мечтал о королевской сокровищнице!
     - Но, - напомнил ему Карс, - ведь сокровища теперь твои!
     Богхаз вздохнул.
     - Видят боги, да! - внезапно он стал серьезным. - Думаю, мне придется
быть очень суровым с ворами  из  Валкиса.  За  любое  преступление  против
собственности, особенно королевской, их будет ждать тяжкое наказание!
     - И к счастью, - серьезно сказал Карс, - ты знаком со  всеми  хитрыми
воровскими фокусами.
     - Верно, - поучительным тоном сказал Богхаз. - Я ведь всегда говорил,
что знания - очень  ценная  вещь.  Вот  увидите,  как  мое  пристальное  и
глубокое изучение бесчисленных  наук  поможет  мне  сохранить  спокойствие
моего народа.
     Он сопровождал его  по  Джеккере,  пока  они  не  вышли  на  открытую
местность за городом. Тогда он  стал  прощаться  с  ними.  Сняв  с  пальца
кольцо, он вложил его в руку Карса. Слезы струились по его толстым щекам.
     - Носи его, старый друг, и помни Богхаза, который так мудро направлял
твои шаги в чужом мире.
     Он повернулся и побрел прочь, и Карс смотрел ему вслед  до  тех  пор,
пока его массивная фигура не исчезла в путанице улиц города, в котором они
когда-то встретились.
     Оставшись одни, Карс и Иваин поднялись на холмы, что  возвышались  за
Джеккерой, и разыскали вход в гробницу. Остановившись на каменном  уступе,
они посмотрели на лесистые холмы, на сверкающее  море,  на  башни  города,
белеющие вдали в лучах солнца.
     - Ты все еще уверена, -  спросил  ее  Карс,  -  что  хочешь  все  это
оставить?
     - Для меня здесь нет больше места,  -  печально  ответила  она.  -  Я
должна избавиться от этого мира, как он должен избавиться от меня.
     Она повернулась и без колебаний вошла в темный туннель. Гордая Иваин,
которую даже боги не могли привести в смятение. Карс пошел следом за  ней,
держа в руке зажженный фонарь.
     Они прошли под наполненным эхом сводом и через двери, на которых было
написано  проклятие  Рианону,  вошли  во  внутреннее  помещение,  где   их
встретила  чернота  -   безграничная   чернота   странного   отверстия   в
пространственно-временную бесконечность Вселенной.
     В это последнее мгновение  страх  отразился  на  лице  Иваин,  и  она
схватила землянина за руку. Крошечные искорки заплясали и заискрили  перед
ними во мраке самого времени. И когда Карс, держа за  руку  Иваин,  шагнул
вперед, в черноту, с ним заговорил голос Рианона.
     На этот раз не  было  ощущения  беспомощного  барахтанья  в  темноте.
Мудрость Рианона вела их и ободряла. Факел погас. Карс бросил его.  Сердце
его колотилось, и он был слеп и глух в беззвучном водовороте времени.
     Снова заговорил голос Рианона:
     - Смотрите теперь моим сознанием то, что не удавалось видеть  еще  ни
одному человеку!
     Пульсирующая темнота как-то странно прояснилась. Ясность ее не  имела
ничего общего с обычным светом.
     Карс увидел Рианона.
     Тело его лежало в гробу  из  темного  кристалла  и  казалось  навечно
заключенным в его оболочку, как драгоценность - в темную оправу.
     Сквозь  дымчатое  вещество  гробницы  Карсу  видны   были   очертания
обнаженного тела, нечеловечески сильного и прекрасного. В нем было столько
мощи и силы,  что  казалось  бесчеловечным  держать  его  здесь,  в  такой
темноте. Лицо тоже было прекрасным. Темное и властное, оно казалось мягким
даже сейчас, несмотря на закрытые, как будто в смерти, глаза.
     Но смерти в этом месте не ощущалось. Оно лежало вне  времени,  а  вне
времени нет разрушения, и Рианон  обречен  был  лежать  здесь  бесконечно,
вспоминая свой грех.
     Когда Рианон открыл глаза, Карс понял, что чужое присутствие покинуло
его, но сделано это было  так  нежно  и  осторожно,  что  Карс  ничего  не
почувствовал. Сознание его все еще было связано с  сознанием  Рианона,  но
чувство собственной раздвоенности исчезло. Проклятый освободил его.
     И все  же  та  симпатия,  что  еще  существовала  между  этими  двумя
разумами, что так тесно были связаны друг с другом долгое время, позволяла
Карсу слышать страстный зов Рианона -  внутренний  крик,  что  полетел  по
тропе сквозь пространство и время.
     -  Братья  мои,  Куири!  Услышьте  меня!  Я  искупил   свое   древнее
преступление.
     И он снова ощутил всю дикую силу его воли. Наступил период  молчания,
полный пустоты, а  потом  Карс  с  облегчением  ощутил  присутствие  чужих
разумов, серьезных, мощных и суровых.
     Он никогда не сможет узнать, из какого мира они пришли.  Давным-давно
Куири ушли по этой дороге, проложенной через Вселенную, ушли в космические
просторы, недоступные его сознанию. И теперь они вернулись в ответ на  зов
Рианона.
     Карс  увидел  неясные  фигуры  богов,  возникшие  во  мраке  светлыми
силуэтами.
     - Позвольте мне уйти с вами, братья! Я уничтожил  Змею,  и  грех  мой
искуплен!
     Казалось, что Куири внимательно изучают  Рианона  в  поисках  правды.
Потом, наконец, один выступил вперед и положил руку на гробницу.  Свечение
внутри нее исчезло.
     - Мы решили, что Рианон может быть освобожден.
     У Карса закружилась голова. Сцена начала тускнеть перед его  глазами.
Он увидел, что Рианон встает и подходит к своим братьям Куири, и тело  его
по мере того, как он идет, становится все более затененным.
     Один раз он обернулся на Карса и теперь  глаза  его  были  открыты  и
светились страстным, непонятным человеку счастьем.
     - Держи мою шпагу, землянин, носи ее  с  гордостью,  ибо  без  нее  я
никогда бы не уничтожил Кару-Дху.
     Карс полубессознательно повиновался последнему приказу. И, пробираясь
с Иваин сквозь темный водоворот, с кошмарной скоростью падая во  мрак,  он
услышал последнее звенящее эхо прощальных слов Рианона.
 
 
 
                             20. ВОЗВРАЩЕНИЕ 
 
     Наконец они снова ощутили у себя под ногами твердый камень.  Шатаясь,
они отошли от водоворота, и лица их были бледными и потрясенными.  Они  не
сказали друг другу ни слова и хотели только одного: побыстрее вырваться из
темного склепа.
     Карс нашел тоннель. Но дойдя до его конца, он ощутил страшный  испуг:
вдруг он снова ошибся во времени.
     Но боялся он напрасно. Рианон привел их правильно. Карс  снова  стоял
среди холмов  своего  собственного  Марса.  Солнце  садилось,  и  огромные
впадины мертвого моря были наполнены кровавым светом.  Ветер,  холодный  и
сухой, дул из пустыни, поднимая пыль, а в отдалении виднелась  Джеккера  -
его собственная Джеккера Лоу Кэнэл.
     Он  с  беспокойством  повернулся  к  Иваин,  следя  за   тем,   какое
впечатление произвел на нее этот мир. Он увидел, что губы ее свело, как от
глубокой боли.
     Потом она распрямила плечи, улыбнулась и убрала свою шпагу в ножны.
     - Пойдем, - сказала она и взяла его за руку.
     Они долго шли по голому песку и призраки прошлого  маячили  перед  их
глазами. Теперь Карс видел ту свежую живую плоть, в которую  некогда  были
облачены кости нынешнего Марса. Они видели  великолепные  краски,  высокие
деревья, богатую землю и знали, что никогда этого не забудут.
     Он смотрел на мертвое дно моря и знал, что сколько  бы  ни  было  ему
назначено жить, он всегда будет слышать биение прибоя о берега светящегося
океана.
     На  Марс  опустилась  темнота.  Маленькие  низкие  луны  поднялись  в
безоблачном небе. Рука Иваин была твердой и сильной в  его  руке.  И  Карс
ощущал глубокую радость в своем сердце. Шаги его убыстрились.
     Они  вступили  на  улицы  Джеккеры,  извилистые  улочки,  бегущие  по
сторонам Лоу Кэнэл. Сухой ветер колыхал пламя фонарей  и  звуки  арф  были
такими, какими он помнил их, а маленькие  темные  женщины,  проходя,  тихо
позванивали поясами.
     Иваин улыбнулась.
     - Это все же Марс, - сказала она.
     Они бок о бок шли по извилистым улицам -  человек,  который  все  еще
носил на лице темную печать бога, и  женщина,  некогда  бывшая  королевой.
Люди отступали, давая им путь, и в удивлении смотрели им  вслед,  и  шпага
Рианона в руке Карса походила на скипетр.