ламени. В доме все было тихо,
Селена  расслабилась  и  задремала.  Вода  смыла  все  ее  боли,  печали   и
разочарования. Ей снились поцелуи Дрэйка, его руки,  прикосновения,  которых
до того она не знала.
   Дверь в ванную, заскрипев, открылась. Она  вздрогнула  и  проснулась,  не
понимая, где находится. Кто-то вошел в ванную с подносом в руках. Горничная?
Но почему она принесла обед так рано и прямо в ванную?
   - Cherie, я просто не нахожу себе места после  того  как  узнал,  что  вы
плохо себя чувствуете.
   - Густав! - Это возмутительная бесцеремонность. Она глубже погрузилась  в
пену. - Как вы смеете сюда входить!? И как вы  сюда  попали?  Я  же  заперла
дверь! Он рассмеялся.
   - У меня есть ключ. Вы еще не готовы к обеду?
   - Мне здесь не нужно: ни обеда, ни вас.
   - Ваше желание для меня закон. - Взяв под-, нос, он вышел из ванной.
   Облегченно вздохнув, она взяла полотенце. Но еще до того, как она  успела
вылезти, в дверях снова показался Густав.
   - Вы даже не представляете, насколько красивы при  свете  свечи.,  И  как
чудесно пахнет ваша ванна.
   Селена покраснела и тут же вспомнила, чем занимался Густав с Джой Мари.
   - Густав,  дайте  сегодня  мне  отдохнуть.  Но  уходить  он,  видимо,  не
собирался.
   - Селена, что же вы такое сегодня делали, что так устали? Вы же знаете, я
не хочу, чтобы вы ходили одна.
   - Ответьте лучше, что вы делали с Джой Мари. Он хихикнул.
   - Я полагал, что к этому  мы  больше  не  вернемся.  Я  просто  делаю  ее
счастливой.
   - Вы ее унижаете, разрушаете.
   - Нет. Она женщина, которой  необходимо  кому-то  быть  нужной,  женщина,
готовая для мужчины  на  все.  Чтобы  быть  счастливой,  она  должна  делать
счастливыми других. А сегодня  днем  я  был  счастлив.  Это  не  должно  вас
шокировать, вы же врач.
   - Дело не в этом. Вы ее били.
   - Она занимает определенное место в моей жизни, и мы оба вполне  довольны
нашими отношениями.
   - Не могли бы вы  выйти,  чтобы  я  оделась?  -  Ей  некуда  деться,  она
съежилась в воде, только что такой теплой и приятной, ставшей вдруг холодной
и враждебной.
   - Я помогу вам. - Войдя в ванную, он взял ее халат и развернул перед ней.
   Поразившись снова, она нахмурилась.
   - Как вы смеете даже думать об этом?!
   - Селена, мы созданы друг для друга. Почему же мы должны  избегать  того,
что нам приятно? Я хочу вас видеть, прикасаться к вам, обнимать вас.  Почему
я должен ждать?
   - Из-за Джой Мари. Я не хочу, чтобы ей было больно.
   - Она об этом не узнает, и поэтому больно ей не будет.
   - Я не хочу вас здесь видеть.  Уходите.  Какой-то  момент  он  пристально
смотрел на нее.
   - Как пожелаете. - Он бросил халат и закрыл за собой дверь.
   Схватив полотенце, она быстро вытерлась и натянула на себя халат.  Сейчас
он казался ей более открытым,  чем  следовало.  Она  надеялась,  что  Густав
оставил ее комнату, хотя очень в этом сомневалась.  Если  даже  ей  придется
разговаривать с ним лишь в тонком шелковом халате, так тому и быть. Вздернув
подбородок, она вышла из ванной.
   Густав отвернулся от окна. Последние лучи заходящего  солнца  бросали  на
его лицо желтоватые отблески.
   - Твое место на Мартинике, Селена. Ты - редкий цветок среди  экзотических
растений.
   - Ваши сладкие речи для меня ровным счетом ничего не значат.
   - Я знаю. За твоей красотой скрывается каменное сердце. Но это  мне  тоже
нравится. У тебя будут великолепные дети.
   Селена подошла к нему, решив получить ответы, чего бы это ей ни стоило.
   - Я приехала сюда навестить Джой Мари. И еще затем, чтобы побольше узнать
о гипнозе.
   - И я ведь не заставлял тебя ехать сюда, правда? - Он взял в руку  мокрую
прядь ее волос, потом отпустил.
   - Нет.
   - И я пообещал рассказать о гипнозе, правда?
   - Да.
   - Я не избегаю разговаривать с тобой об этом и с  удовольствием  поделюсь
своими знаниями. Но хочу, чтобы сначала ты познакомилась  со  мной  поближе:
посмотрела мою плантацию, насладилась созданной мною жизнью,  осознала  свое
место в этом мире.
   - Все это  вы  уже  сделали.  Он  неторопливо  оглядел  ее,  потом  снова
посмотрел ей в лицо.
   - И я сам хотел узнать тебя получше.
   - Вы знаете меня достаточно хорошо.
   - Ты прекрасный цветок, но для меня ты пока не расцвела. И  я  знаю,  как
сделать, чтобы это случилось.
   Она обхватила себя руками, чтобы унять охватившую ее дрожь.
   - Думаю, из этого ничего не выйдет.
   - Ты недооцениваешь возможностей и значения  гипноза.  Но  я  научу  тебя
всему.
   -  Именно  этого  я  и  хочу.  -  Она  боролась  со  злостью,  страхом  и
отвращением. Старалась думать о Джой Мари, о Джимми, о друзьях и о том,  как
их всех освободить. Если они, конечно, этого захотят.
   Он  улыбнулся  и  дотронулся  до  выглядывавшего  из  жилетного   кармана
кристалла.
   - Сядьте вот здесь. - Он пододвинул стул  к  открытому  окну  и  поставил
второй напротив. Взяв за руку, он подвел ее к стулу.  Сам  он  сел  напротив
так, что их колени почти касались.
   - Теперь слушай. - Его голос был тихим, нежным, успокаивающим. - Гипноз я
изучал в основном во Франции. Я закончил свое образование, когда понял,  что
большего получить уже не  могу,  и  отправился  путешествовать,  углубляя  и
дорабатывая свою собственную теорию гипноза.
   Селена подалась вперед, не замечая, что теперь он может, заглянув в вырез
платья, видеть ее грудь.
   Но Густав это сразу же заметил. Его взгляд скользнул вниз и, улыбнувшись,
он откинулся на спинку стула.
   - Итак,  моя  теория.  Каждый  человек  обладает  как  сознанием,  так  и
подсознанием. Сознание контролирует слух, зрение, обоняние, осязание,  одним
словом, чувства. Память находится под контролем подсознания.
   - И что?
   - В то время как сознание способно и к анализу, и к синтезу,  подсознание
к синтезу не способно.
   - А что такое синтез и анализ? - Селена не  могла  понять,  хочет  ли  он
поставить ее в неловкое положение, показав, что она ничего не понимает,  или
на самом деле объясняет теорию гипноза.
   - Синтез это процесс, при  котором  происходит  обобщение.  Как  врач  ты
анализируешь симптомы больного и в  результате  ставишь  диагноз.  В  данном
случае это и есть синтез. При анализе все наоборот.  Если  ты  слышишь,  что
кто-то простудился, ты начинаешь думать о симптомах.
   - Да, но...
   Он поднял руку.
   - Сначала дослушай. Для процесса синтеза необходимо обобщение результатов
анализа. Сознание способно как к первому, так и ко второму, в то  время  как
подсознание - только к последнему. Другими словами, в подсознании идут  лишь
процессы анализа без синтеза.  В  результате  подсознание  воспринимает  как
реальность любое предоставленное  ему  обобщение,  так  как  не  способно  к
синтезу и не может сопоставлять подобные обобщения.
   Селена кивнула, желая, чтобы" он поскорее заканчивал со всей этой чепухой
и переходил к сути.
   - Сознание и подсознание находятся  у  каждого  человека  в  определенном
соответствии. Я же работаю именно с неспособным к синтезу подсознанием.
   - Но каким образом? Я по-прежнему ничего не понимаю.
   - Не рассчитывай, что за  несколько  минут  ты  научишься  тому,  чему  я
посвятил всю жизнь.
   - Нет, конечно, я понимаю.
   -  Можно  сказать,  что  гипноз  -  это  сон  наяву,  во  время  которого
функционирует подсознание. Из этого следует: все, что я скажу,  впоследствии
сознание принимает за правду.
   Селена похолодела.
   - И, просыпаясь, человек в этом даже не сомневается?
   Он улыбнулся.
   - Я не могу  заставить  человека  идти  против  его  основных  желаний  и
принципов, но предполагаю, что могу, например, в это время  чему-нибудь  его
научить или подтолкнуть развитие  его  желаний  и  принципов  в  нужном  мне
направлении.
   - Значит, с помощью гипноза можно заставить человека  забыть  о  мучающих
его страхах, или...
   - Или наоборот, вызвать из памяти  страшные  воспоминания,  сделать  так,
чтобы человек не чувствовал боли во время хирургической операции. У  гипноза
очень большие возможности, а я делаю так, чтобы он  приносил  пользу  мне  и
многим другим.
   - А что насчет сеансов?
   -  В  их  основу  легли   работы   Месмера,   проводившего   исследования
магнетического воздействия животных друг на друга,  что  и  положило  начало
изучению гипноза. Мы  с  Джой  Мари  получили  некоторые  весьма  интересные
результаты. Все ли в этих сеансах правда? Честно говоря, не  знаю.  Но  люди
рады, полагая, что разговаривают со своими усопшими  близкими.  Так  что  же
здесь плохого?
   - Это нечестно. Он махнул рукой.
   - Честность, реальность. Все это субъективно.
   - Но правда есть правда.
   - Вовсе нет. На войне правой себя считает каждая из сторон.  Моя  дорогая
Селена, правда - понятие весьма относительное.
   Нахмурившись,  она  закусила  губу.  Разумеется,  -.она  была  с  ним  не
согласна, но спорить не хотелось. Нужно, чтобы он говорил. Однако если он  и
в самом деле полагал, что правда относительна, то  вполне  понятно,  что  он
смог устроить себе на Мартинике такую жизнь.
   - В общем, я даю людям то, что они хотят, и получаю взамен то, что  нужно
мне. Разве это плохо?
   Селена пыталась собраться с мыслями. Слова Густава ее озадачили. Он сумел
подать все так, что казалось, он никому не делает ничего плохого. И  все  же
она не думала, что все здесь так просто. И так мило.
   - Ведь так? - Наклонившись к ней, он взял ее за руки.
   - Вроде и правда, в этом нет ничего плохого. Он кивнул, задержал ее  руки
еще на какое-то время, потом вытащил из жилетного кармана кристалл.
   - Селена, лучший способ понять, что такое гипноз - испытать его на себе.
   - Не знаю. Я бы лучше посмотрела, как вы это будете делать  с  кем-нибудь
другим.
   Он склонил голову набок, обдумывая ее слова.
   - Хорошо.
   Он встал, прошел по комнате и дернул за шнурок. Вскоре, приоткрыв  дверь,
в комнату заглянула горничная.
   - Монсеньор?
   - Зайди, Джин. Мы проводим здесь маленький эксперимент. Джин вошла.
   - Закрой дверь и принеси из ванной свечу. - Густав повернулся к Селене. -
Вскоре у тебя не останется сомнений насчет моих возможностей.
   Джин сделала, что ей было приказано, и теперь  стояла  рядом  с  ними  со
свечой в руках.
   Густав поднял кристалл и начал водить им у Джин перед глазами.
   - Тебе хочется спать, очень хочется спать. Ты устала, очень устала. -  Он
говорил монотонно, снова и снова повторяя одни и те же слова.
   Вдруг Селене тоже  захотелось  спать,  и  она  тут  же  отвела  глаза  от
кристалла. Когда она снова повернулась, Джин стояла неподвижно  с  закрытыми
глазами и ровно дышала.
   Густав взглянул на Селену.
   - Конечно, с первого раза загипнотизировать ее не так уж просто. Но потом
она будет входить в транс быстро и легко. - Он снова посмотрел на горничную,
- Теперь, Джин, медленно проведи рукой прямо над пламенем свечи. Жара ты  не
почувствуешь. Наоборот, тебе будет казаться, что у тебя замерзли руки.
   Джин провела над  свечой  правой  рукой  настолько  медленно,  что  пламя
непременно должно было ее обжечь, но она дрожала, будто от холода.
   Селена изумленно посмотрела на нее.
   - Теперь, Джин, опусти руку. Ты проснешься и будешь свежей и  счастливой.
Ты проснешься по моему счету.
   Он сосчитал до десяти.
   Джин открыла глаза, улыбнулась, посмотрела на  свечу,  а  затем  смущенно
осмотрела комнату.
   - Вы хотите что-нибудь еще, монсеньор?
   - Нет, это все. - Густав сел напротив Селены.  Поставив  свечу  на  стол.
Джин зябко потерла руки.
   - Вам не холодно здесь, монсеньор? Густав улыбнулся.
   - Нет, все в порядке. Можешь идти, Джин.
   - Спасибо.
   Джин вышла и закрыла за собой дверь.
   - Ну что ты об этом думаешь? - Подняв бровь, Густав посмотрел на Селену.
   - Восхитительно!
   - Это точно. - Он держал кристалл у нее  перед  глазами.  -  Теперь  твоя
очередь, та chere.
   Селена сцепила руки. Она должна узнать больше, а это единственный способ.
Но она не позволит ему себя загипнотизировать.  Она  только  сделает  вид  и
посмотрит, что он сам будет делать в это время. Она улыбнулась.
   - Хорошо. Я очень хочу научиться. Густав повернул в руке кристалл,  и  он
сверкнул в лучах заходящего солнца.
   Селена сосредоточила внимание на нем  и  на  голосе  Густава,  бесконечно
повторяющего одни и  те  же  слова.  Ее  веки  сделались  тяжелыми,  дыхание
замедлилось. Захотелось спать. Откинув голову на спинку стула,  она  закрыла
глаза.
   - Селена, ты меня отчетливо слышишь. Я - твой друг.  Я  никогда  тебя  не
обижу. Ты можешь мне доверять. Мы так с тобой похожи. Мы оба медики.  Вместе
мы будем помогать людям. Я обеспечиваю людей работой на полях. Это очень  им
помогает. Ты можешь их лечить. Это тоже очень им нужно.  И  ты  сможешь  мне
помочь.
   Солнечный  свет  померк,  ветер  стих,  и  Густав  взглянул  на   Селену.
Улыбнувшись, он убрал свой кристалл.
   - Селена, ты так хорошо помогаешь людям, и я хочу, чтобы ты помогла  мне.
Мне нужна твоя любовь, твоя страсть, твоя сила. - Он коснулся ее лица, потом
подался вперед и поцеловал ее в губы.
   Она продолжала спокойно сидеть, не открывая глаз.
   - Люби меня. Утоли мою страсть, наше желание, и  ты  станешь  счастливой,
твоя жизнь наполнится смыслом. Здесь,  на  плантации,  исполнятся  все  твои
желания и тебе будет не нужно никуда ехать.
   Он коснулся халата, немного приоткрыв ей грудь.
   Она по-прежнему сидела, откинувшись на спинку стула.
   - Теперь, Селена, распахни халат и покажи мне  свою  грудь.  -  Он  убрал
руку.
   Поколебавшись, она медленно  подняла  руки  и  раскрыла  шелковый  халат,
обнажив грудь.
   Взяв свечу, он поднес ее ближе, чтобы лучше ее рассмотреть.
   - Очень  хорошо.  Селена.  Правда,  очень  хорошо.  Твое  тело  и  впрямь
прекрасно, как я и думал, и я только начал его познавать.
   Поставив свечу, он запахнул ей халат и снова сел.
   - Селена, ты хочешь Густава Доминика больше, чем хотела когда-либо Дрэйка
Дэлтона  или  другого  мужчину.  Ты  сгораешь  от  желания,  и  твое  сердце
открывается, едва ты меня увидишь. И когда я назову тебя "деткой", ты будешь
полностью в моей власти и сделаешь все, что я захочу. Я - воплощение  всего,
чего ты только можешь желать от мужчины. - Подняв  ее  безвольную  руку,  он
поцеловал  ладонь.  -  Когда  по  счету  "десять"  ты   проснешься,   будешь
чувствовать себя свежей и счастливой. - Он начал считать. - Раз...
   Открыв глаза, она зевнула и улыбнулась.
   - Когда же ты начнешь меня гипнотизировать?
   - Уже все.
   - Все?! - Она смотрела по сторонам непонимающим взглядом. - Я не понимаю.
   - Селена, ты оказалась великолепной ученицей.  Честно  говоря,  я  так  и
думал. Мы с тобой многое сможем сделать.., детка.
   Она улыбнулась и наклонилась к нему. Ее халат распахнулся, обнажив грудь,
но она, казалось, этого не замечает. Подавшись вперед, он коснулся ее соска,
а она подняла голову, подставляя ему шею для поцелуев. Он провел пальцами по
ее гладкой коже от кончика подбородка до груди.
   Поднявшись, он поставил ее на ноги и, стянув с плеч платье, прижал к себе
ее нагое тело. Она задрожала в его объятиях.
   - Детка!
   Встав на цыпочки, она обхватила его шею и всем телом  прижалась  к  нему,
взглянула на него и приоткрыла рот, приготовившись к поцелуям.
   Но он остановил ее и, схватив за плечи, оттолкнул от себя.
   - Ты такая же сука, как  и  все,  или  нет,  Селена  Морган?  Стоит  дать
малейший толчок, и тут же рушатся все твои моральные устои. Так или нет?
   На какой-то момент она  смутилась,  потом  вновь  стала  распущенной.  Он
ударил ее по лицу. Ее голова дернулась. Из губы потекла кровь, она  прикрыла
рот ладонью и смущенно посмотрела  на  него.  Толкнув,  он  поставил  ее  на
колени. Она смотрела на него. В ее глазах были отчаяние и желание.
   - Сейчас ты стоишь как надо. - Он улыбнулся, показав желтые зубы. - Нам с
тобой будет хорошо. Я даже женюсь на тебе, потому  что  так  хочу.  Но  я  -
хозяин плантации, и ты, как и все остальные, будешь беспрекословно выполнять
все мои приказы. И делая это, ты будешь счастлива.., детка.
   Она протянула к нему руки.
   - Густав, пожалуйста! Ты - это все, чего я хочу. -  Схватив  за  штанину,
она потянула его к себе.
   Он высвободил ногу.
   - Будь у меня время, я бы преподал тебе первый урок, как мне угодить.  Но
сейчас меня ждут к обеду. Тебе тоже нужно поесть. Теперь встань.
   Она поднялась, не отводя глаз от его лица.
   - Нет, детка. - С этими словами он завязал на талии пояс. По-прежнему  не
сводя с него глаз, она закрыла рот рукой.
   Он кивнул и направился к двери.
   - Поешь! Позже силы тебе еще пригодятся. - Взглянув на нее  еще  раз,  он
вышел.
   Она отвернулась от двери, снова потрогала пальцем  разбитую  губу  и  тут
увидела стоявшую у окна Жозефину.
   Жозефина поднесла палец к губам, покачала головой и ушла по балкону.
   Селена бросилась за ней, но тут же остановилась.  Девочка  сообщила,  что
Дрэйк не придет. Она снова вернулась в спальню. Взглянув на поднос  с  едой,
она почувствовала, что умирает с голоду. Ей нужно есть  и  отдыхать,  потому
что скоро вернется Густав и продолжит обучение.
   Ей и правда нужно быть сильной.

Глава 20

   Стоя в тени балкона, Дрэйк смотрел на окно Селены. На столе горела свеча.
Селена, завороженная, сидела на постели,  подложив  под  спину  подушки.  Ее
распущенные каштановые волосы падали на грудь, скрытую тонким шелком зеленой
ночной рубашки.
   Самое страшное произошло. Она позволила Доминику воздействовать  на  себя
гипнозом, наркотиками, чем там еще он сводил  с  ума  людей.  Теперь  она  -
зомби. Он сжал кулаки. То, что ему рассказала Жозефина о Селене и  Доминике,
было плохо, но еще хуже было то, что он видел  сейчас.  Он  же  предупреждал
Селену, чтобы она была осторожна и не позволяла Доминику играть с ней в  его
игры. Но похоже, она его не послушалась. И вот теперь он даже не  знал,  что
делать.
   Когда Жозефина принесла эту новость,  он,  к  счастью,  еще  был  в  доме
старейшей и не ушел в Сан-Пиерре собирать информацию. Старейшая помогла  ему
выяснить, что власть Доминика на острове усиливается, так  как  он  покупает
все новые земли. Мулатов прогоняли, отбирая у них маленькие участки, да и  с
французскими плантаторами он поступал точно так же. В конце концов  им  всем
больше ничего не оставалось делать, кроме как работать на Доминика.
   Люди француза были ему преданы. Зомби, как называла  их  старейшая.  Днем
из-за охранников Дрэйк не мог приблизиться к рабочим и не знал,  удастся  ли
ему когда-нибудь это сделать. Но Жозефина могла действовать и действовала. К
тому же, люди не отказывались с ней говорить. Так он узнал намного больше  и
быстрее, чем мог бы выяснить сам.
   Он посмотрел по сторонам и  убедился,  что  его  не  заметили.  Охранники
ходили своими обычными маршрутами. Ему хотелось навестить и Джой Мари, но ей
он не доверял. Казалось, что единственный человек, не находящийся  полностью
во власти Доминика - это слуга Джон. Но судя по тому, что  удалось  выяснить
Жозефине, он был очень предан Густаву.
   Дрэйку ничего не оставалось,  надо  говорить  с  Селеной.  Ему  очень  не
хотелось, он боялся услышать, что ей хорошо с Домиником, что она  собирается
навсегда остаться  на  Мартинике  или  еще  что-нибудь  в  этом  роде.  Если
действительно дошло до этого, он похитит ее, Джой Мари и Джимми и увезет  их
в Техас. У него, конечно, будут неприятности.  Но  надо  наконец  остановить
этого француза и отблагодарить за помощь старейшую и Жозефину.
   Он влез в скрытое окно.
   Подняв глаза. Селена увидела его и вздохнула.
   - Ты ждала кого-то другого? - Его голос прозвучал грубо.
   - Да.
   Он подошел к кровати и взглянул на нее злыми прищуренными глазами.
   - Доминика?
   - Да. - Она взяла его за руку и потянула. - Садись. - Я не думала, что ты
сегодня придешь. Но очень рада тебя видеть.
   -  Не  сомневаюсь.  Именно  по