олько никому не говори, что я наивная дура. В  этом
городе у меня репутация женщины умной и влиятельной.
   - Которая к тому же учит нас правильно инвестировать наши денежки.  И  за
это мы тебя любим. Не говоря уж о том, что многим из нас ты даешь работу.
   - Потому что ненавижу домашнее хозяйство! - Шэнион благодарила судьбу  за
то, что образование и деловые связи позволяли ей не бросать своих клиентов и
в то же время сидеть дома с Челси.
   - Господи, Шэннон, вот уж никогда бы не подумала, что существует мужчина,
способный вывести тебя из равновесия.
   - Я совершенно спокойна. И полностью контролирую ситуацию.
   Но если так, почему Йен сумел спровоцировать ее на вспышку гнева? До  сих
пор ни одному мужчине это не удавалось. Почему  от  его  холодного  как  лед
взгляда в ее теле разгорелся неведомый прежде пожар? Неужели  она  увлеклась
этим наглецом? Не может быть!

Глава 2

   Йен обвел  взглядом  кабинет.  Привезенная  из  хранилища  старая  мебель
вишневого дерева вернула комнате облик, который он помнил с детства. Однако,
как ни  старался  он  восстановить  прошлое,  невозможно  было  игнорировать
главное: его дед так и не стал единоличным хозяином "Уэстервелт компани".
   За последние недели Йен успел привыкнуть к мысли о неизбежных контактах с
Шэннон Мур. Если честно, он с нетерпением  ждал  новой  встречи.  Но  почему
Шэннон не связалась ни с ним, ни с Дженкинсом? Он не мог поверить,  что  она
без боя отказалась от  наследства.  Уж  деньги-то  она  должна  была  взять.
Единственное, чего он не ожидал от нее, так это полного молчания.
   Иен ждал двадцать лет. Казалось бы, нетрудно подождать  еще  две  недели.
Однако эти две недели оказались настоящим адом. Что она задумала? Какую игру
затеяла? Вместо того, чтобы  передать  деду  управление  фирмой  и  заняться
собственными делами, ему приходится каждый день являться сюда и ждать.
   Йен взял в руки пачку прибывших утром писем и уже  готов  был  отшвырнуть
их, когда его внимание привлек верхний конверт. На  нем  не  было  обратного
адреса, только печать почтового отделения.  Не  Нью-Йорк...  Уолтон?  Что-то
знакомое. Йен вскрыл конверт. Внутри сложенного листа чистой бумаги оказался
разорванный пополам чек, выписанный им самим на имя Шэннон Мур.
   Шэннон глубоко вдохнула и медленно-медленно выдохнула, чтобы не вспылить.
На ее шелковых кремовых слаксах расплывалось ярко-красное томатное пятно,  а
дорогую замшевую "лодочку" украшал клубок спагетти.  Пластмассовая  мисочка,
которую Челси сбросила со стола, катилась по кухонному  полу.  Господи,  еще
вчера спагетти были любимым блюдом девочки!
   - Челси, так делать нельзя. Скажи: "Прости меня".
   - Нет.
   Шэннон  попыталась  припомнить,  что   в   подобной   ситуации   советуют
руководства. Не теряйте  самообладания,  иначе  вы  потеряете  контроль  над
ситуацией.
   Шэннон положила ладонь на плечико Челси.
   - Мне очень не нравится твое поведение.  Душераздирающий  вопль  оказался
лишь увертюрой к дикой какофонии. Шэннон  раскрыла  рот  от  изумления.  Как
такие ужасные звуки могут  вырываться  из  этого  крохотного  горлышка?  Она
потянулась к толстой книге, лежавшей на рабочем столе, и просмотрела  главу,
посвященную детским истерикам.
   В чем же она постоянно ошибается? Почему ей ни разу не удалось  вразумить
капризничающего ребенка?
   С самого начала Челси уклонялась от объятий и  поцелуев,  а  все  уговоры
встречала настороженным молчанием.  Детский  психолог  уверял  Шэннон,  что,
привыкнув к новой обстановке, Челси перестанет  сосредоточиваться  на  своих
желаниях и переживаниях и с ней станет легче справляться. Можно  ли  считать
этот концерт обещанным улучшением?
   За годы работы брокером на Уолл-стрит Шэннон довольно  часто  приходилось
общаться и с нервными, и с разгневанными клиентами, но она умудрялась как-то
управляться с ними, не выходя из себя, а эта кроха успешно  доводила  ее  до
состояния полной беспомощности.
   Шэннон швырнула книгу в мусорное ведро и  решила  придерживаться  той  же
стратегии, какую использовала при общении со вспыльчивыми клиентами, то есть
молча отошла на безопасное расстояние.
   Челси продолжала пронзительно визжать. Кровь  стучала  в  висках  Шэннон,
голова раскалывалась, да еще, словно вознамерившись доконать ее, затрезвонил
дверной звонок. Измученный мозг тут же вызвал яркое  видение  врывающихся  в
дом  полицейских,  и  Шэннон  вполне  серьезно  приготовилась  к  аресту  за
истязание ребенка.
   Из последних сил Шэннон добралась до входной двери, распахнула  ее...  На
пороге, опершись о дверной косяк, стоял Йен Брэдфорд  собственной  персоной.
Под его уже знакомым оценивающим взглядом Шэннон  еще  острее  ощутила,  как
безобразно выглядит, а его громкий смех поставил  логическую  точку  в  цепи
кошмарных утренних событий.
   Шэннон оглянулась на  орущую  Челси,  затем  снова  повернулась  к  Йену,
возмущенная его искренним весельем.
   - Это семейный визит?
   - Что, неудачный день?
   -  Ничего  подобного.  Я  всегда  с  утра  обливаюсь  томатным  соусом  и
расхаживаю по дому под серенады Челси. - Какого черта эксперты по воспитанию
несут наукообразную психологическую чушь? Не проще ли честно предупредить  о
том, что  перед  кормлением  ребенка  необходимо  переодеваться  в  домашнюю
одежду? - Что вам нужно?
   - Я могу войти?
   Шэннон взмахнула рукой, приглашая незваного гостя.
   - Милости прошу.
   Появление Иена положило конец вокальным упражнениям  Челси,  правда,  она
тут же сползла со стула и повисла  на  ноге  Шэнион,  лишив  ее  возможности
передвигаться.
   - Садитесь. Я должна переодеться. Шэннон подхватила  девочку  на  руки  и
бегом бросилась наверх  в  спальню.  Посадив  Челси  на  свою  постель,  она
быстренько сменила испорченные слаксы на широкую цветастую юбку и  взглянула
в зеркало. В сочетании с блузкой, украшенной воланами по вороту  и  рукавам,
получился  цыганский  наряд.  Шэннон  бросилась  к  шкафу,   надеясь   найти
что-нибудь более подходящее, но вскоре сдалась. Ну что она  нервничает?  Как
будто хочет произвести впечатление на младшего Брэдфорда!
   -  Кто  пришел?  -  спросила  Челси.  Шэннон  провела  щеткой  по  легким
волосикам, и впервые за все время девочка не отодвинулась от нее.
   - Твой брат. Йен.
   - Челси хочет печенье. - Похоже,  новообретенный  старший  брат  оказался
куда менее привлекательным, чем шоколадное печенье.
   - Не сейчас,  -  твердо  ответила  Шэннон,  внутренне  готовясь  к  новой
истерике, однако Челси приятно удивила ее: малышка лишь пожала  плечиками  и
увлеклась хрустальными флакончиками на туалетном столике.  А  через  минуту,
глядя на отражение Шэннон в зеркале, Челси вдруг сказала:
   - Прости меня.
   Шэннон почувствовала  такую  радость,  словно  выиграла  главный  приз  л
лотерее.
   - Хорошо. Давай пока забудем об этом. У нас гость.
   Они вернулись в гостиную, где Йен непринужденно  расположился  в,  мягком
кресле. Шэннон заметила, как он  старательно  отводит  взгляд  от  Челси,  и
неохотно рассталась с робкой надеждой на то, что в нем проснутся родственные
чувства или хотя бы естественное любопытство. Ничего не  поделаешь:  девочку
ей придется воспитывать одной.
   - Я ждал от вас известий.
   - Разве я обещала позвонить? - Шэннон оттолкнула плюшевого медведя и села
на диван. Челси вскарабкалась к ней на колени и свернулась калачиком.
   - Вы вернули мой чек.
   - Я не знала, что это за деньги.
   - Алименты для.., э...
   - Вашей сестры?
   Йен медленно выдохнул.
   - Она мне не сестра.
   Шэннон ласково поглаживала спинку Челси, убаюкивая девочку.
   - Если вы не считаете ее членом  семьи,  тогда  вам  незачем  материально
поддерживать ее.
   - Я не это имел в виду.
   - Именно это.
   Йену послышалась тихая грусть в ее словах.  Видимо,  девочка  -  истинное
наказание,  хотя  в  данный  момент,  заснув  на  коленях  тети,  похожа  на
ангелочка. Он отвел глаза. Его это не касается. Этот голубоглазый ребенок не
имеет к нему никакого отношения.
   - Просто скажите, чего вы хотите.
   - Я о чем-то просила вас, мистер Брэдфорд?
   - Нет, напротив. И ваше молчание подозрительно. Есть же  у  вас  какие-то
намерения. И вы наверняка обдумали цену.
   - Кажется, у вас создалось неверное впечатление.  Мне  нечего  продавать.
Наследство принадлежит Челси, не мне.
   - Но, как официальный опекун,  до  ее  совершеннолетия  вы  имеете  право
принимать любые решения, касающиеся ее денег и собственности.
   Шэннон заправила за ухо выбившуюся прядь волос. - Если эти решения  в  ее
интересах, а не в ваших.
   - Деньги позволят вам нанять помощницу по уходу за ребенком.
   - Вы перестанете, наконец, называть ее "ребенком"? Ее зовут Челси.
   - Прекрасно. У Челси будет няня, у вас - домработница...
   - Теперь вы намекаете на то, что у меня грязно? -  раздраженно  прошипела
Шэннон.
   Йен еще раз огляделся. Мебель явно дорогая, но повсюду  валяются  детские
игрушки.  Правда,  как  ни  удивительно,  учитывая  присутствие   маленького
ребенка, на бледно-голубом диване и креслах ни пятнышка.
   - Нет, не грязный.
   - Тогда, может быть, прекратите оскорблять меня?
   Йен поднялся и прошелся по гостиной.  Шэннон  была  права.  Ему  явно  не
хватает красноречия и хороших манер, но только при общении с нею. В  обычных
обстоятельствах он выразил бы свою точку зрения, не оставив места спорам.
   Шэннон осторожно соскользнула с дивана, не потревожив девочку, укрыла  ее
вязаным одеяльцем.
   - Ей не нужны вечно сменяющиеся няньки, поварихи  и  домработницы.  Я  не
собираюсь устраивать из ее жизни проходной двор.
   Шэннон выбежала в кухню. Йен последовал за ней.
   - Тогда, может, скажете, что реб... Челси нужно? Она резко повернулась  к
нему. Длинная мантия взлетела и закружилась вокруг ее ног.
   - Время, Йен. Ей необходимо  время,  сочувствие  и  любовь  тех  немногих
родственников, что у нее остались. Вы готовы  предложить  ей  свое  время  в
обмен на акции компании?
   - Простите, не понял.
   - Не так уж трудно понять. Вам все равно придется иметь с ней дело.  Если
не сейчас,  то  с  восемнадцатилетней  незнакомкой,  которую  вы  так  и  не
потрудились узнать.
   - И все же я вас не понимаю.
   - Вам нужна ваша драгоценная фирма? Прекрасно. -  Шэннон  прислонилась  к
рабочему столу. Ее полные яркие губы изогнулись в  вызывающей  улыбке.  -  Я
предлагаю вам в течение следующих двенадцати месяцев  регулярно  общаться  с
вашей сестрой. В конце года можете выкупить ее акции.
   Йен подозрительно прищурился.
   - Это ловушка?
   - Никакой ловушки.
   - А если я откажусь?
   - Вам все равно придется решать этот вопрос, только через пятнадцать  лет
и с Челси.
   - И вы искренне верите, что, шантажируя меня, действуете в интересах моей
сестры?
   - Во-первых, я вас не шантажирую, я предлагаю вам  взятку.  И  во-вторых,
моя идея не так уж нелепа, поскольку вы наконец  впервые  назвали  ее  своей
сестрой.
   Йен прикусил язык. Эта чертова девица явно умеет  манипулировать  людьми.
Пусть она выглядит скромницей, но, похоже, не слишком  отличается  от  своей
авантюристки сестры. Только он не любит, когда его загоняют в угол. У  него,
конечно, еще остается шанс побороться за контроль над  наследством  Челси  в
суде, но где гарантии, что он выиграет дело?
   - И какая здесь выгода для вас?
   - Никакой.
   - Учитывая историю вашей семьи, мне трудно в это поверить.
   - И какова же эта история?
   - Ваша сестра умудрилась получить приличные  алименты  на  ребенка.  Ваша
мать вышла замуж за богатого пациента менее чем через месяц после того,  как
стала работать у него личной медсестрой.
   - Вы расследовали прошлое и  моей  матери?  -(Йен  заметил  печаль  в  ее
блестящих глазах.) -Вам больше не на что тратить время и деньги?
   - Я не интересовался прошлым ни одной из вас.  Этим  занимался  Уэсли.  -
Йену не понравилось, что его слова прозвучали как оправдание.  Откуда  вдруг
выпрыгнуло это идиотское  чувство  вины?  Прежде  он  никогда  и  никому  не
объяснял свои действия.
   - Ах, ваш  отец!  Сама  невинность,  безукоризненный  хранитель  семейных
ценностей, которого соблазнила и обхитрила двадцатипятилетняя маникюрша.
   - Я никогда его не оправдывал.
   - Они оба виноваты, но расплачиваться за них  придется  Челси.  -  Шэннон
оттолкнулась от стола и подошла к застекленной двери. -  Почему  бы  вам  не
вернуться в город и не поразмышлять  на  досуге  над  тем,  какую  выгоду  я
пытаюсь извлечь из сложившейся ситуации? - Она  указала  на  кучу  спагетти,
украшавшую белые плитки пола. -А сейчас я должна убрать свой грязный дом.
   - Послушайте, Шэннон...
   Она распахнула дверь.
   - Уходите! Мы оба сказали более чем достаточно для одного дня.
   Йен поверить не мог своим ушам. Она его выгоняет"
   Вероятно, ему действительно лучше уйти. Необходимо немедленно  отдалиться
от нее. Шэннон как-то странно на него действует. Притягивает? Вряд ли,  хотя
в других обстоятельствах он,  вероятно,  увлекся  бы  ее  строгой  красотой.
Пожалуй, она вызывает к жизни худшее, что есть в нем. К тому же он  начинает
действовать необдуманно,  чего  с  ним  никогда  раньше  не  случалось.  Она
обескураживает его, и в этом заключается серьезная опасность.
   Шэннон стояла  на  лужайке  и  смотрела,  как  Йен  садится  в  роскошный
спортивный автомобиль. Кода он скрылся за поворотом, она собралась вернуться
в дом и тут заметила Уэнди. Подруга  сидела  на  своем  парадном  крыльце  и
озорно улыбалась во весь рот.
   - О, какой потрясающий мужчина!
   - Глупости, - пробормотала Шэннон.
   - Надень очки, детка. Он великолепен.
   - И к тому же брат Челси. Уэнди подошла к низкому частоколу, разделяющему
лужайки перед их домами.
   - Так это был таинственный Йен Брэдфорд! Неудивительно, что ты не  хотела
говорить о нем. С таким мужчиной неплохо бы поразвлечься.
   - Я не развлекаюсь с мужчинами.
   - Если ты совершенно не заинтересована, пришли его ко мне. - Уэнди лукаво
подмигнула.
   Шэннон приложила ладонь к груди и притворилась шокированной.
   - Ты разрушаешь мои иллюзии о скромных провинциальных домохозяйках.
   - А ты думала, что мы  целый  день  проводим  у  телевизора,  наслаждаясь
"мыльными операми", и обмениваемся кулинарными рецептами, в то время как вы,
деловые женщины, сидите на диете и  претворяете  в  жизнь  свои  сексуальные
фантазии?
   - Я никогда не думала, что ты целыми днями бездельничаешь, и уж тем более
я не претворяла в жизнь свои сексуальные фантазии.
   Ее последний роман тихо увял сам  собой.  Регулярные  субботние  ужины  в
ресторанах и обязательный секс в ночь со  вторника  на  среду  стали  такими
рутинными, что хотелось выть от скуки. Теперь, оглядываясь  на  свою  жизнь,
Шэннон сознавала, что  все  ее  любовники  были  скучными  и  предсказуемыми
мужчинами. Правда, такие связи казались удобнее и безопаснее, чем  отношения
ее родителей, в которых пылкие страсти в конце концов  завершились  обоюдной
местью. В общем, она предпочитала не рисковать.
   Вот Йен точно непредсказуем. В этом  Шэннон  не  сомневалась.  Волнующий,
даже опасный, но ни в коем случае не предсказуемый.
   И черт побери, кто бы мог подумать, что она станет размышлять о нем как о
любовнике? Она не видела в нем ни  одной  привлекательной  для  себя  черты.
Кроме, конечно, тела, за которое и умереть не жалко.
   Ее  губы  сами  собой  расплылись  в   улыбке,   мурашки   пробежали   по
позвоночнику. Подобные имели способны навлечь на нее именно те неприятности,
которых она до сих пор счастливо избегала. Шэннон потрясла головой и  решила
сменить тему.
   - Ты сможешь присмотреть за Челси завтра? Мне нужно встретиться в  городе
с одним клиентом.
   - Никаких проблем. - Уэнди наклонилась выдернуть сорняк со своей  клумбы,
а выпрямившись, протянула Шэннон желтую маргаритку и невинно спросила:
   - Йен  живет  в  городе?  Если  пожелаешь  провести  с  ним  ночь,  Челси
переночует у меня.
   - Уэнди, оставь в покое мою личную жизнь!
   - Если хочешь, чтобы я оставила в покое твою личную жизнь, сначала заведи
ее.
   Издав приглушенный вопль отчаяния, Шэннон решительно  потопала  к  своему
дому. Конечно, Уэнди желает ей добра, но Шэннон не привыкла  обсуждать  свою
интимную жизнь даже с Тиффани. Она горячо любила сестру, однако они  никогда
не откровенничали друг с другом. В детстве обе одинаково страдали от  вражды
и вечных ссор родителей, но выбрали разные дороги в жизни.
   Шэннон все свои силы,  всю  энергию  посвятила  учебе  и  карьере,  чтобы
обрести финансовую независимость. До того,  как  в  ее  жизнь  вошла  Челси,
единственным ее обязательством была выплата денег за купленный  в  рассрочку
автомобиль.
   Сестра же бросилась на поиски мужчины, который смог  бы  содержать  ее  в
роскоши. Если выбранный мужчина  был  женат,  тем  лучше.  Познакомившись  с
Уэсли, Тиффани решила, что напала на золотую жилу, и действительно некоторое
время жила прекрасно, а когда почувствовала, что Уэсли теряет к ней интерес,
быстренько набросила на его бумажник сеть в виде Челси.
   Вероятно, Йен имеет право на горечь и гнев, наверняка испытал шок,  узнав
о сестре, годящейся ему в  дочери.  Сможет  ли  он  когда-нибудь  преодолеть
недоверие  и  открыть  свое  сердце  Челси?  Сможет  ли  понять  и   принять
предложение Шэннон наладить родственные отношения с девочкой?
   Йен вел машину вверх по извилистой дороге к дому деда. Большой особняк  в
колониальном  стиле  был  единственным  местом,  где  Йен  чувствовал   себя
более-менее уютно. В детстве он почти  всегда  проводил  здесь  лето.  Тогда
Уэйкфилд считался захолустьем штата Коннектикут, а  не  отдаленной  окраиной
Нью-Йорка. Несмотря на разительные перемены. Йен  все  еще  любил  приезжать
сюда.
   Адам Уэстервелт возился со  своими  розами  на  лужайке  перед  домом.  В
семьдесят пять лет дед был активнее многих мужчин вдвое моложе его  и  полон
жажды жизни, хотя судьба его не пощадила. Адам уже похоронил и жену, и обоих
своих детей.
   Йен вышел из машины, и  старик  тут  же  окликнул  его:  ;  -  Ты  только
посмотри. Йен!  "Американская  красавица".  Нежная,  изящная  и  прекрасная.
Похожа на женщину, согласен?
   - Вплоть до шипов.
   - Ты циник.
   - Я реалист.
   - Мой мальчик, одиночество - далеко не реальность. Раздели радость  жизни
с кем-нибудь, вот это и будет реальность.
   Йен не был настроен на очередную лекцию о прелестях брака.
   - Я приехал не для того, чтобы обсуждать  свою  жизнь.  Скажи,  когда  ты
будешь готов снова взять на себя управление "Уэстервелт компани"?
   - Я высоко ценю все, что ты делаешь...
   - Всего лишь возвращаю то, что принадлежит тебе по праву.
   Адам бросил на землю садовые перчатки.
   - Я остро переживал предательство Уэсли только потому, что хотел оставить
фирму тебе, и она теперь твоя. Круг замкнулся.
   -  У  меня  есть  собственное  дело,  и,  правду   сказать,   инвестиции,
страхование и все такое меня не интересуют. Компания носит твое  имя,  и  ты
должен снова управлять ею.
   Адам положил широкую ладонь на плечо внука. Его глаза засверкали  прежним
молодым блеском.
   - Скажи, а сестра согласна с твоими распоряжениями?
   - Что? - Йен чуть не задохнулся от неожиданности, Он не делился  с  дедом
подробностями завещания и адвокату велел помалкивать.
   - Неужели ты думал, что я ничего не узнаю,  мой  мальчик?  Такие  новости
имеют обыкновение распространяться сами собой.
   Йен  глубоко  вздохнул.  Восемнадцать  бывших  любовниц  отца,  и  каждая
отхватила приличный денежный куш. Естественно, среди  них  нашлись  охотницы
поболтать.
   - Я должен был сам рассказать тебе.
   - Не удивляюсь, что у Уэсли остался незаконный ребенок.  Если  вспомнить,
каким он был, удивительно, что только один. Итак, ты познакомился с ней?
   - Да.
   - Она интересуется фирмой?
   - Возможно, заинтересуется лет через двадцать.
   - Не понял...
   - Ей два