и надрезать веревки моста?
     Она попробовала представить себе этот сценарий, но он не совсем получился. Даже если учесть ее вчерашний вид, Пэм казалась слишком чистоплотной для такого дела. Следы тоже нельзя было считать уликой. Весь город был в грязи от таявшего снега и льда, и Пэм могла испачкать туфли где угодно.
     Ее мысли вернулись к чердаку. Как бы им с Дереком попасть туда и осмотреть его? Да и вообще, согласится ли он на это? Ведь он все-таки шериф и связан определенными юридическими ограничениями. Если он захочет обследовать чердак на законном основании, то ему придется получить на это ордер. И что он сможет сказать в обоснование своего требования? Она насмотрелась достаточно детективных фильмов и телевизионных шоу-расследований, чтобы понимать, что ордер не выдается без серьезной причины.
     Она уселась в кресло-качалку на веранде, ломая голову над своей дилеммой. Если она заикнется, что может сходить туда одна, Дерек определенно закатит ей скандал. С другой стороны, если она что-то найдет, какое-нибудь доказательство того, что ее родители одно время жили в Хантерз-Бэй, то у них с Дереком появится реальная отправная точка.
     Хотя именно с этой целью они и собирались сегодня весь день копаться в архивах. Так что, может быть, необходимость в походе на чердак отпадет сама собой.
     Ход ее мыслей прервало появление патрульной машины, остановившейся у бровки перед гостиницей. Стейси сошла по ступеням, предвкушая этот день, который ей предстояло провести в обществе Дерека, - они будут вместе искать разгадки своих тайн.
     Он вышел из машины, открыл перед ней дверцу, и Стейси получила возможность рассмотреть его в ярком утреннем свете, увидеть золотые солнечные блики в его светлых волосах, синеву его глаз, сравнимую с небесной синью. Он был чисто выбрит, и, подходя к нему, она уловила сухой, приятный запах. Застенчиво улыбнувшись ему, Стейси сказала:
     - Доброе утро.
     Дерек улыбнулся Стейси, глядя на нее сверху вниз, а его сердце выделывало какие-то странные кульбиты при виде того, как от солнечных лучей вспыхивают огнем ее волосы, как густые ресницы опускаются на изумрудные глаза. На ней была короткая голубая джинсовая юбка с белой блузкой, белые носки и мокасины. Она была похожа на школьницу, но он сознавал, что ничего девчоночьего не было ни в ней самой, ни в том, какое действие она на него оказывала.
     - Привет, - ответил он и, обойдя вокруг капота, перешел на сторону водителя. - По пути остановимся у булочной, - сказал он, садясь за руль. - Моя очередь покупать булочки для офиса.
     - Мне с сахарной пудрой, - проговорила она, пытаясь вытянуть привязной ремень.
     - Дайте-ка я помогу вам. - Дерек повернулся на своем сиденье и занялся ремнем. - Им редко пользуются, вот его и заедает время от времени.
     Дерек оказался на расстоянии нескольких дюймов от ее лица, когда вытягивал ремень. Он повернул голову и губами задел ее щеку, замер, глазами как бы спрашивая ее согласия. Стейси чуть заметно кивнула, и тогда его губы прильнули к ее губам. Это был нежный поцелуй, медленный, долгий и невероятно волнующий. Когда он кончился, Стейси ощутила у себя на губах вздох Дерека.
     - Надо двигаться, - прошептал он, включая скорость и направляя машину в сторону булочной.
     Стейси снова кивнула, не доверяя своему голосу.
     Но, сидя в машине, пока Дерек ходил в булочную, она еще раз прокрутила в памяти пережитое мгновение и пожалела, что оно прошло. В таком поцелуе можно раствориться. Раствориться от восторга.
     Она видела его через стекло витрины: вот он сдвинул шляпу на затылок и положил локоть на высокую стойку, разговаривая с пожилой женщиной, которая его обслуживала. Стейси было видно, как та засмеялась в ответ на что-то сказанное Дереком, и она почувствовала, что ей стало жарко от удовольствия. В Дереке был какой-то непринужденный шарм, который интригующе соединялся с его властной манерой поведения. Она подумала, что женщине в булочной был заметен только его шарм, и между ней и Дереком поддерживалось что-то вроде постоянного шутливого флирта.
     Она подумала о фразах, которыми они обменялись накануне вечером. И пришла к выводу, что слово ?нравится? не вполне соответствует тем чувствам, которые она начинала к нему испытывать. Но, с другой стороны, насколько безопасно было позволить себе увлечься этим человеком?
     Она вела одинокую жизнь, причем не только из-за выбранного ею рода занятий. Отец умер от сердечного приступа всего через год после их переезда в Нью-Йорк, и мать замкнулась в себе, никогда не выказывая ни любви, ни привязанности к маленькой Стейси. Стейси обрела свой обособленный мирок в занятиях искусством. В нем она черпала то утешение и поддержку, которых не могла получить от матери.
     Не здесь ли кроется причина того, что она так до сих пор и не смогла завязать по-настоящему прочных отношений ни с одним из встреченных ею мужчин? Не стала ли ущербная атмосфера той квартиры в Нижнем Ист-Сайде причиной, из-за которой она не научилась жить с кем-то еще, иметь что-то общее с другим человеком?
     В этот момент из булочной вышел смеющийся Дерек с большой белой коробкой в руках, и снова у Стейси внутри все перевернулось от волнения.
     - Ты еще не знакома с миссис Коулфакс? - спросил он, передавая ей коробку. - Она заправляет этой булочной, сколько себя помню, - весьма своеобразная личность.
     Стейси оглянулась на витрину булочной и покачала головой.
     - Нет, но было бы приятно познакомиться с кем-то, кто не будет относиться ко мне так, будто я - переносчик чумы.
     Дерек собирался включить зажигание. Вместо этого он повернулся к ней и положил ладонь на ее руку.
     - Я думал об этом вчера вечером, - сказал он. - Было бы намного лучше, если бы ты оказалась здесь как случайно заехавшая путешественница и увидела бы настоящее очарование Хантерз-Бэй и его жителей.
     Стейси тронула его забота.
     - Я и сама об этом думала, - улыбнулась она, решив не признаваться, что имела в виду только его собственное обаяние. А теперь самое время сменить тему разговора, добавила она про себя. - С чего мы начнем сегодня, Дерек?
     Дерек осторожно отводил машину от бровки, смотря через плечо назад, хотя на улице еще не было никакого движения.
     - Сначала пьем кофе с булочками в офисе, пока я вхожу в курс последних событий, а затем отправляемся в окружной архив. - Он взглянул на рюкзак, стоявший на полу машины возле ее ног. - Ты взяла с собой что-нибудь, чем можно будет заняться, книгу или что другое?
     - Да, я взяла альбом для зарисовок. Не беспокойся, слоняться без дела я не собираюсь.
     Сейчас ей представлялась еще одна возможность увидеть, как проявляется личность Дерека, понаблюдать за тем, как он взаимодействует с подчиненными. Он поддразнил одного из них, по фамилии Кларенс, относительно его талии, однако положил тому на стол три лоснящихся жиром пончика на салфетке. С неподдельным интересом он рассматривал фотографии недавно родившегося малыша, которые принес один из помощников. Когда секретарша принесла его почту, она обратилась к Дереку по имени, а он отнес и поставил ей на стол чашку кофе..
     Стейси сидела за свободным столом, наслаждаясь пончиком, кофе и дружеской атмосферой, царившей в офисе. Через открытую дверь кабинета Дерека ей было видно, как он разговаривает по телефону, работает с бумагами, что-то обсуждает с одним из помощников.
     Ей казалось, что она может вот так сидеть и смотреть на него часами, но время от времени он поднимал голову и ловил ее за этим занятием, и через некоторое время она поняла, что ее присутствие на рабочем месте все-таки создает определенные неудобства, хотя он один раз подмигнул ей, а в другой раз улыбнулся.
     Она вынула свой альбом для набросков, стала листать его, радуясь тому, что уже успела сделать у озер до инцидента с мостом. Дойдя до портрета Дерека, она чуть не вскрикнула от удивления. Стейси о нем совершенно забыла, и теперь, рассматривая свою работу, она поняла, что у нее получился очень тонкий, очень глубокий портрет молодого шерифа.
     Потрясающе.
     Он как будто читал ее мысли: она почувствовала на себе его взгляд, подняла голову и увидела, что он пристально и многозначительно смотрит на нее.
     Она вспыхнула, отвела глаза и быстро перевернула листы, дойдя до чистого. Она посмотрела на улицу в окно, у которого стоял ее стол, и стала рисовать павильон, возвышавшийся на городской площади.
     Когда были готовы три рисунка, она взглянула на часы и увидела, что прошел целый час и Дерек выходит из кабинета со шляпой в руке.
     - Готова? - спросил он, подходя к столу.
     - Да. Только уберу вот это. - Она сунула альбом в рюкзак. - Можно здесь оставить?
     - Пока оставим в кабинете.
     Она вынула свой бумажник и отдала ему рюкзак. Их руки соприкоснулись, потом встретились взгляды.
     - У тебя сахарная пудра... вот здесь. - Пальцем он коснулся уголка ее губ, потом медленно провел им по ее нижней губе.
     Стейси едва хватило присутствия духа, чтобы не вскрикнуть. Дерек услышал, как она тихо охнула, и сделал глотательное движение.
     - Я чувствую то же самое, - прошептал он. Эти слова прозвучали как самое сокровенное признание. Стейси оперлась на стол, ощущая слабость во всем теле, и дрожащей рукой провела по волосам. Они очутились на пороге чего-то такого, что могло помешать работе, которая им предстояла, - если вовремя не остановиться.
     Чтобы успокоиться, она сделала глубокий вдох, встала и поклялась про себя, что не поддастся действию той химической реакции, которая явно идет между ними.
     Чтобы подстраховаться, она держалась на расстоянии доброго фута от него, пока они шли к зданию окружной администрации.
     Стейси никак не предполагала, что будет так сильно волноваться, ожидая, пока служащая архива просматривает старые записи. Она говорила себе, что имеет право запросить такую справку, но от этого чувство тревоги не уменьшалось. Неужели ответы почти на все ее вопросы будут получены вот так запросто, в виде компьютерной распечатки?
     Служащая вернулась к стойке, качая головой.
     - Мне не удалось обнаружить никаких записей о рождении или вступлении в брак ни на имя Кэтрин Энн Сендал, ни на имя Джералда Дитера Миллмана. Но зато я нашла ваше свидетельство о рождении. С вас восемнадцать долларов, и надо вот здесь расписаться в получении.
     Женщина пододвинула к Стейси бланк, на котором крестиком было отмечено место подписи. Стейси протянула двадцатидолларовую купюру, и женщина достала сдачу из ящика под стойкой. Положив две долларовые бумажки на распечатку свидетельства о рождении, она подтолкнула все это к Стейси.
     У Стейси так сильно тряслись руки, что она испугалась, как бы не выронить этот драгоценный листок бумаги. Подошел Дерек и мягко отобрал у нее свидетельство.
     - Подожди, давай сначала выйдем отсюда, - предложил он, а она лишь кивнула в ответ. - Пошли в парк, - сказал Дерек, когда они спускались по ступеням здания. Они уселись на скамью, и он отдал ей свидетельство.
     Солнечный свет слепил, и ей не сразу удалось сфокусировать зрение. Или виной тому был страх? Она взглянула на Дерека, потом перевела глаза вниз, на бумагу.
     Вот оно! Мать: Кэтрин Сендал-Миллман. Отец: Джералд Дитер Миллман. Место рождения ребенка: Хантерз-Бэй, Миннесота.
     - Пусть теперь Хантеры попробуют опровергнуть это! - воскликнула она, передавая документ Дереку. Он посмотрел и кивнул с задумчивым выражением лица.
     - Ты вроде бы говорила мне, что твои родители были фермеры?
     - Так мне говорила мама, - подтвердила Стейси.
     - Мне только что пришла в голову одна мысль, - заявил Дерек, хватая ее за руку. - Пошли.
     Он почти тащил ее за собой по улице.
     - Куда мы идем? - спросила она, задыхаясь.
     - Возвращаемся в административное здание. Она совершенно запыхалась, когда они оказались перед дверью с надписью: ?Акты, записи, документы о праве на собственность?.
     Они вошли в служебное помещение, которое было почти точной копией того, где они уже побывали. Здесь, как и там, публику от рабочих столов и картотек отделяла стойка.
     - Нам надо бы посмотреть записи актов о праве собственности по округу, - обратился Дерек к служащему - лысеющему мужчине в очках, одетому в рубашку с галстуком и свитер с V-образным вырезом. Служащий записал имена и фамилии, которые назвала ему Стейси.
     - У нас все это теперь в компьютере. Присядьте, пока я буду искать для вас информацию.
     Стейси пыталась принять безразличный вид, листая журнал о водоочистных установках. Дерек подошел к охладителю и стал наливать воду в бумажный стаканчик.
     Через несколько минут служащий со своего места за столом переспросил у Стейси:
     -А вы уверены, что они из округа Уобаш?
     - Нет, - ответила Стейси, вставая и возвращаясь к стойке. - Я точно не знаю, откуда они родом. Но мать как-то сказала, что они из фермеров, а я родилась здесь, поэтому я и предполагаю, что кто-то из них или они оба жили на семейной ферме где-то тут поблизости.
     Служащий набрал что-то на клавиатуре. Через несколько секунд он поднял голову и сказал:
     - Нет, в округе Дакота тоже ничего.
     - Это соседний округ?
     -Да.
     - Ну что ж, спасибо и на том.
     Дерек подошел к ней и протянул стаканчик с водой. Она стала пить, поблагодарив его взглядом. Он пожал плечами.
     - Попытаться все же стоило. Стейси кивнула, смяла пустой стаканчик и бросила в корзину для бумаг, стоявшую возле стойки.
     - Мне очень жаль, - сказал служащий им вслед, когда они направились к двери. - Если вдруг вспомните еще что-то относящееся к делу, заходите ко мне снова, и я это для вас проверю.
     Что-то относящееся к делу... Они остановились в холле. Стейси снизу вверх взглянула на Дерека.
     - Мама почти ничего не рассказывала о прошлом. Неужели то немногое, что она мне сказала, было ложью?
     Дереку захотелось обнять ее, утешить. Но не здесь. Он откашлялся и ограничился тем, что похлопал ее по плечу.
     - Может быть, то, что ты уже знаешь, и есть ответ. Просто пока еще нам не известно, в чем состоит вопрос.
     Это было слабое утешение, но каким-то странным образом предположение Дерека показалось ей не лишенным смысла.
     Дерек подтянул табуретку ближе к шкафу и стал перебирать папки медленнее. Ящик был помечен 1970 годом и содержал папки с января по конец июня и с августа по конец декабря. Дерек уже три раза просмотрел содержимое ящика, но данных за июль так и не обнаружил.
     Стейси подняла на него глаза от соседнего ящика, где просматривала данные за 1969 год.
     -Нашел что-нибудь? - спросила она. Дерек отклонился назад и взглянул на наклейки ящиков слева и справа - 1969 и 1971.
     - А, ну конечно, - пробормотал он. - Поставили не туда. Проверь свой ящик еще раз и посмотри, не попали ли в него случайно какие-то папки из 1970 года. Мне нужен июль семидесятого.
     Стейси приступила к поискам, а Дерек занялся ящиком за 1971 год.
     Через час они вышли из архива, стряхивая с одежды пыль. Лицо Дерека было суровым.
     - Что-нибудь не так, босс? - спросил помощник Джексон.
     Дерек помедлил с ответом. Он не был готов кого-то в чем-то обвинять или подвергать сомнению честность своего предшественника на посту шерифа.
     - Кто-нибудь спускался в архив за последнее время, Джексон?
     - За какой срок?
     Дерек внимательно смотрел на подчиненного.
     - Вообще.
     Джексон размышлял, наклонив голову набок.
     - После ухода шерифа Таунзенда - никто.
     - А до этого?
     - Ну, он сам. Провел внизу какое-то время. Сказал, хочет убедиться, что к вашему приходу везде будет порядок.
     - Он приносил наверх какие-нибудь папки?
     - А зачем это ему надо? - Джексон смотрел непонимающе. - Ведь он уходил насовсем.
     - Значит, не приносил.
     - Я ничего такого не видел. А в чем дело? Что-нибудь пропало?
     - Не знаю. Может, материалы просто поставлены куда-то в другое место.
     - Если хотите, я могу для вас поискать.
     Дерек покачал головой.
     - Нет, спасибо. Это не так важно, - Он жестом пригласил Стейси следовать за ним, вошел к себе в кабинет и закрыл за ней дверь.
     Стейси уселась на один из стоявших у стены стульев, а Дерек подошел к столу и выдвинул свой ?Ролодекс?. Найдя нужную карточку, он набрал указанный в ней номер.
     - Шериф Таунзенд сейчас в Техасе, на турнире по гольфу, - сказала Дереку миссис Таунзенд, употребив звание, которое ее муж носил двадцать пять лет. - Что-нибудь важное?
     - Да нет, пожалуй. Позвоню ему еще раз, позже.
     Дерек положил трубку и уставился на телефон. Играет в гольф. Все знали, что предшественник Дерека на посту шерифа играл раза два в неделю с братьями Хантерами и доктором Харолдсоном. Значит ли это, что они - закадычные друзья? Друзья настолько, что Танузенд решился что-то скрыть ради них? Мог ли человек, которым Дерек так восхищался, использовать свое служебное положение для того, чтобы совершить преступление путем сокрытия другого преступления?
     Дереку стало тошно. Что случилось с его миром? К несчастью, он знал, что случилось. Анастейжиа Миллман... Словно рыжеволосая сирена, она завлекла его, опутала паутиной тайны, грозящей спокойствию города, который он любит, спокойствию людей, которых он уважал всю жизнь.
     Дерек посмотрел на нее. Вот она сидит - сама невинность, сама доверчивость, - ждет, когда он расскажет ей то, что узнал. Он не смог заставить себя произнести слова, которые выразили бы его подозрения по отношению к шерифу Таунзенду.
     Вместо этого он сказал:
     - Его нет в городе. И не будет несколько дней.
     - Значит, еще один тупик, верно?
     - Нет. Еще один ответ без вопроса. Пропажа папки означает, что кому-то было что скрывать. Но кому? И что скрывать? Зачем? - Жестом отчаяния он запустил в волосы пальцы обеих рук.
     - Давай съедим ланч, а потом посмотрим, что нас ждет дальше.
     Они опять пошли пешком: аптека была в квартале от них. Воздух был чист и свеж, чуть прохладен. Типичная миннесотская весна, подумал Дерек.
     Он искоса взглянул на Стейси. Она держала руки в карманах куртки и смотрела прямо перед собой. Наверняка разочарована, но не показывает виду. Ему стало жаль ее. Она ведь только хотела что-нибудь узнать о своих родителях, о своем детстве, которое, возможно, и пытается всплыть из глубин памяти через эти странные ее видения. Он слышал о людях, которые много лет подавляли воспоминания о кровосмесительном насилии, а потом эти воспоминания вдруг неожиданно вырывались на поверхность, когда люди уже становились взрослыми. Что, если и в данном случае они имеют дело с таким явлением? Но тогда каким боком это касается Хантеров?
     Его желудок болезненно сжался при мысли о том, что, может быть, кто-то из братьев Хантеров, Уильям или Роберт, или даже старый мистер Хантер изнасиловал Стейси, когда она была маленькой девочкой. Не поэтому ли Миллманы забрали ее и увезли так далеко от Хантерз-Бэй? Она говорила, что у них была ферма. Почему же тогда они поселились в крупнейшем городе мира, навсегда отказавшись от привычного образа жизни?
     Слишком много вопросов. Слишком мало ответов. Или наоборот.
     Когда они вошли в аптеку, Дерек сказал:
     - Хочу купить газету. А ты иди и займи для нас пару табуретов.
     - Опять вы, - проворчала Мейвис, когда Стейси уселась за стойку. В ответ Стейси улыбнулась женщине озорной улыбкой.
     -Я тоже рада видеть вас, Мейвис. Как насчет чашечки кофе, пока я жду своего приятеля?
     Мейвис метнула на нее злобный взгляд, но все-таки пошла за кофейником.
     Стейси посмотрела вдоль стойки и увидела, что в час ланча в аптеке было довольно многолюдно. Кроме табурета, который она заняла для Дерека, свободными оставались еще только два. Никто из посетителей явно не находил ее присутствие достойным внимания. Большинство были очень молоды, за исключением средних лет почтальона, который в самом конце стойки жевал сэндвич, читая книгу. Возможно, только у пожилых горожан было что скрывать, была какая-то причина бояться появления С