лапки".
     - Спасибо, дорогая. Думаю, вы понимаете, почему я так редко навещаю сына. В его присутствии я чувствую себя древней старухой. Дело в том, что я очень рано вышла замуж. Теперь мне пятьдесят пять. И вы, молодой человек, состарите меня еще больше, - ласково укорила она Ника, который был настолько же счастлив в руках державшей его женщины, насколько смущена Элис. - Знаешь, ты выглядишь точно так же, как и твой отец в этом возрасте. Только он был задумчивым и почти никогда не плакал, - добавила она с теплой улыбкой. - Но зато как он смотрел! Конечно, чем реже сын улыбался, тем более драгоценными становились его улыбки. Все домочадцы чего только ни вытворяли, чтобы заслужить его благосклонность, поэтому он никогда не был один. Так что твой папочка, малыш, уже тогда по-своему манипулировал людьми. - Айрин села и начала нежно качать сидящего у нее на коленях мальчика.
     - Миссис Бартон, простите, но вы не поняли. - Элис пришла в ужас, осознав, наконец, что мать Фрэнка приняла Ника за своего внука. - Мы с профессором не живем вместе, моя квартира рядом...
     - Прекрасно, отличное решение... Я вполне понимаю вас. Мне и самой нужен простор, чтобы чувствовать себя по-настоящему свободной. К сожалению, отец Фрэнка всегда придерживался принятых в обществе условностей. Слава Богу, мой сын, кажется, более терпим в этом отношении.
     - Это не совсем так, миссис Бартон. - Голос Элис даже зазвенел, когда она попыталась объяснить возникшее недоразумение. - Фрэнк вовсе не отец Ника.
     Казалось, Айрин забавляется беседой.
     - Вы уверены? Но сходство несомненно.
     Элис не хотелось разочаровывать эту женщину, однако сколько можно лгать? Айрин собиралась что-то сказать, но Элис опередила ее:
     - Мы с Фрэнком никогда не были близки.
     - Ни разу? Вы ни разу не увлеклись друг другом настолько, чтобы зайти чуть дальше, чем намеревались? - Айрин внимательно наблюдала, как с каждым ее словом лицо собеседницы пунцовело. - Конечно же, это было! Я так рада! Так что, возможно, крохотный элемент сомнения все же присутствует...
     Прежде чем Элис успела возразить, из прихожей раздался знакомый голос:
     - Крохотный элемент сомнения насчет чего, мама?

6

     - Мне действительно очень жаль, - пискнула Элис, трусливо выглянув из-за большого, роскошно оформленного меню.
     - Я уже слышал. - Тон Фрэнка, казалось, еще больше подчеркивает его недоверие.
     - Нет, в самом деле, я приношу искренние извинения. Я и понятия не имела, что эта женщина - твоя мать. - В голосе Элис снова проскользнули легкие нотки удивления, от которого она до сих пор не оправилась.
     - Неужели? За кого же, позволь поинтересоваться, ты ее приняла, выйдя из моей спальни в полупрозрачной ночной рубашке, да к тому же еще с плодом нашей воображаемой любви на руках?
     - Во-первых, я была не в ночной рубашке, а в платье, а во-вторых, я никогда не говорила, что Ник твой сын, - с жаром возразила Элис. - Миссис Бартон сама сделала ложный вывод. Я несколько раз порывалась объяснить, в чем дело, но она не слушала меня и все время перебивала.
     Он поднял глаза, не скрывая раздражения.
     - Кажется, ты все же не оспариваешь тот факт, что на тебе была эта полупрозрачная вещица?!
     Она вспомнила, каким взглядом Фрэнк окинул ее хлопковое платьице, действительно мало что скрывающее, но зато комфортное в жару.
     - Скажи спасибо, что под этим платьем вообще было что-то надето. Когда появилась миссис Бартон, я решила... - Элис заколебалась. - Понимаешь, она очень молодо выглядит, красивая и не похожа на тебя. Начать хотя бы с того, что она - блондинка. - Девушка почувствовала, что запуталась.
     Фрэнк неторопливо отложил меню в сторону. В его темных глазах появилось что-то незнакомое.
     - Мама красит волосы, сколько я ее помню. Сейчас она предпочитает быть блондинкой. Согласен, моя мать действительно весьма привлекательная женщина. - Он не отрывал глаз от смущенного лица Элис. - Ты приняла ее за мою любовницу? - с кривой усмешкой поинтересовался он.
     Предательская краска залила лицо девушки.
     - Я же сказала, что не знала, кто она.
     - Но решила в любом случае доставить мне неприятности, - скривился Фрэнк. Элис упрямо вскинула голову. - Я только сказала ей, что тебя нет дома.
     - Продемонстрировала осведомленность?! Неудивительно, что мать поспешила с выводами. Моя неординарная мамуля всегда предпочитала роль активного участника спектакля, а не пассивного наблюдателя.
     - Это я уже поняла, - со вздохом призналась Элис. - Я честно пыталась все объяснить Айрин, когда поняла, что она твоя мать, но мне и слова не дали сказать.
     - У нее много талантов, и наше присутствие здесь - еще одно доказательство этого. - Фрэнк обвел глазами небольшой, но весьма элегантный ресторанчик, расположенный на берегу океана и славящийся своими десертными блюдами.
     Словно по мановению волшебной палочки, перед столиком бесшумно появился официант и принял заказ. Элис едва дождалась, когда он наконец стонет.
     - Между прочим, тебя никто не заставлял идти сюда, - резко заметила она.
     - Тебя тоже, - лениво огрызнулся Фрэнк. - Мы можем вернуться и продолжить беседу с мамой.
     Элис даже поежилась от подобной перспективы, и Фрэнк слегка улыбнулся, заметив это. Он понимал, что девушке не терпится выпутаться из неловкой ситуации. Когда Айрин с энтузиазмом предложила свои услуги в качестве няньки, Элис обрадовалась возможности оказаться наедине с Фрэнком и все ему объяснить. После короткой вспышки гнева из-за того, что мать застала у него дома женщину, да еще с ребенком, Фрэнк явно наслаждался неловкостью Элис и забавлялся ее безуспешными попытками разубедить Айрин в ошибочности сделанных ею выводов.
     - Дорогой, ты никогда не рассказывал мне о малыше, - укоризненно заметила Айрин, когда Фрэнк появился в комнате с довольно грозным видом. Элис почувствовала непреодолимое желание забраться под стол и переждать там грозу.
     - Так о каких сомнениях шла речь? - повторил он, целуя мать.
     - Я как раз объясняла миссис Бартон, что у нас с тобой несколько иные отношения, чем она представляет, - поспешно вставила Элис.
     - О каких отношениях вы говорите? - поинтересовался Фрэнк, заметив вспыхнувшее от волнения лицо соседки и ангельски довольное - матери.
     - Ты и сам прекрасно знаешь, - уклончиво пролепетала Элис, не испытывая особого желание уточнять, что имеется в виду.
     - Что знаю? - Фрэнк озадаченно нахмурился.
     - Между прочим, я обнаружила необычайное сходство между тобой и этим милым крохотным существом, - щебетала Айрин, ничего не замечая.
     - А я сказала, что это сходство случайное и другим быть не может, - добавила Элис.
     - Вряд ли случайное, - неожиданно заявил Фрэнк.
     - Извини, но я уже сказала миссис Бартон, что мы с тобой едва знакомы, - вытаращила таза девушка.
     - Элис, вероятно, опасается шокировать меня тем, что в один прекрасный день вы оба отдались во власть чувств и не смогли совладать с собой, - попыталась смягчить ситуацию Айрин. - Фрэнк, тебе пора бы понять, что твоя мать - не мегера. Я всегда восхищаюсь людьми, которые не хотят быть рабами условностей.
     - Это ты сказала маме, что мы потеряли голову и проявили легкомыслие? - резко спросил Фрэнк.
     - Нет, сын мой. - Айрин снова пришла девушке на помощь. - Просто Элис так смущалась и краснела, что я сама обо всем догадалась.
     - Ах, краснела? А я-то думал, что ты и краснеть-то не умеешь, - зло заметил Фрэнк, сверля Элис взглядом.
     Айрин весело расхохоталась, и Ник мгновенно поддержал ее, продемонстрировав все свои немногочисленные зубки.
     - Знаете, мне бы очень хотелось когда-нибудь записать портрет этого молодого человека. И ваш тоже, Элис. Хочу, знаете ли, попытаться создать портрет этакой современной Мадонны с младенцем на руках. В общем, символ материнства.
     Фрэнк не преминул нанести Элис очередной удар.
     - Надеюсь, твой символ будет обнаженным, мама? В таком случае твой выбор весьма удачен. Перед тобой современная женщина без комплексов, и у нее красивое тело.
     Бартоны принялись откровенно рассматривать Элис, и ей захотелось отплатить им той же монетой.
     - А вы когда-нибудь писали обнаженным сына, миссис Бартон? Для мужчины его возраста у него прекрасное тело.
     В глазах Айрин заплясали озорные огоньки.
     - У меня есть только наброски, да и то я сделала их, когда Фрэнк был младенцем. При случае я непременно покажу их вам, чтобы вы могли сравнить с оригиналом. Сама я не видела сына обнаженным с тех пор, как ему исполнилось тринадцать, ведь так, дорогой? Именно тогда он почувствовал юношескую стеснительность, от которой, по всей видимости, так и не избавился. Но хочется надеяться, что теперь Фрэнк не столь застенчив. Судя по тому, что вы имели возможность восхищаться его телом, рискну сделать вывод, что он стал более раскованным.
     - Мама!..
     - Я сдалась в отношении Джейн... Она была чересчур серьезна и слишком погружена в духовные проблемы, чтобы вникать в жизнь моего сына. По-моему, людям, лишенным чувства юмора, нельзя вступать в брак. Немного легкомыслия полезно, иначе можно засохнуть. У Фрэнка, например, чрезмерно развито чувство долга.
     - Мама, ты приехала, чтобы анализировать мой характер и мою жизнь, или есть какая-то другая причина твоего столь внезапного появления?
     - Завтра я вылетаю в Лос-Анджелес, чтобы проследить за подготовкой к открытию моей выставки. Вот и решила, что могу переночевать у тебя, на твоем роскошном диване. Ты ведь знаешь, как я ненавижу отели, а перед поездкой мне необходимо как следует выспаться. - Она перевела взгляд на Элис. - Кстати, позвольте все же один маленький вопрос: кто отец Ника?
     - Мы с Фрэнком встретились впервые несколько недель назад. Так что, как вы сами понимаете, ваш сын никак не может быть отцом ребенка, - как можно спокойнее сказала Элис.
     - Вы считаете, что это невозможно в принципе? - Айрин нежно поглаживала темные шелковистые кудряшки ребенка. - Ну что ж, может быть, в следующий раз у вас все же что-нибудь получится.
     - Мамуля, откуда такая готовность сделать меня отцом? Ты всегда говорила, что тебе вполне достаточно одного ребенка.
     - Мне - да, у меня есть мое искусство. А ты по складу характера не можешь жить один. Фрэнк, ты должен быть окружен людьми, и тогда твои книги будут пользоваться еще большей популярностью. И ты обладаешь завидным качеством - полностью концентрироваться на чем-то одном. Мне кажется, тебе необходима женщина, которая сводила бы тебя с ума, а также побольше ребятишек. Из тебя вышел бы прекрасный отец. Вы согласны со мной, дорогая?
     - Хм... - пробормотала девушка, боясь, что данная тема может оказаться миной замедленного действия.
     - Пожалуй, ты права, мама, мне давно следовало стать отцом, и в следующий раз, когда ты приедешь, Элис уже будет ждать ребенка от меня.
     В комнате повисла зловещая тишина. Айрин попыталась разрядить обстановку.
     - Послушайте, мне кажется, Ник хочет спать. Почему бы вам не отправиться куда-нибудь, а мы с малышом уляжемся пораньше. Хороший ужин несколько умиротворит вас. Мне рекомендовали один чудесный ресторанчик, где подают только десерт. Говорят, шоколад успокаивает. Отправляйтесь-ка туда, за мой счет, конечно. А к тому времени, когда вы вернетесь, мы с Никем уже будем видеть десятый сон, так что уединение вам гарантировано. В противном случае... я предлагаю провести вечер вместе, поболтать по-семейному. Элис, дорогая, вы расскажете мне о себе, о своей семье и, конечно, о сыне?
     Поболтать по-семейному, рассказать о себе... Этого Элис не могла допустить, поэтому она чуть ли не бегом бросилась в свою квартиру, чтобы натянуть черное платье, не раз выручавшее ее во всех случаях жизни, собрать волосы в пучок и привезти коляску, чтобы Айрин могла уложить мальчика спать. Если бы ребенок уже умел говорить, она бы никогда не рискнула оставить его с женщиной, которая мгновенно выпытала бы у Ника всю правду. Возможно, Айрин, с ее презрением к условностям, и нашла бы услышанную историю весьма забавной, но вот ее сын... При одной только мысли о возможной реакции Фрэнка сердце Элис бешено забилось. Она одернула красный жакет, придававший особую элегантность простому черному платью с глубоким декольте. И действительно, в ресторане Элис не выглядела среди других дам бедной родственницей.
     - С тобой все в порядке? - От неожиданности она вздрогнула.
     - Что? Извини.
     - Тебе плохо? Или наступает время кормления? - Она хмыкнула.
     - Да нет, Ник поел перед сном.
     - Не сомневаюсь, я и сам припал бы к женской груди, - выпалил Фрэнк, бесстыдно уставившись в вырез платья.
     - Ты явно напрашиваешься на пощечину, - резко сказала Элис, чувствуя, что краснеет.
     - Если ты и впредь собираешься носить платья с таким декольте, то должна быть готова к любым неожиданностям...
     - Не преувеличивай, это платье у меня уже сто лет и ни разу не было поводом для каких-либо неожиданностей.
     - Возможно, но тогда ты еще не была кормящей матерью. А сейчас твой бюст в любой момент может вывалиться из декольте.
     - Такого еще не случалось. - Вероятно, переехав в город, я прибавила несколько лишних фунтов, с досадой отметила Элис, но на обновление гардероба денег нет.
     - Все когда-то случается впервые. Вот и сейчас вдруг бросилась в глаза твоя кожа. Для сельской девушки она слишком бледная. Мне всегда казалось, что на фермах все женщины загорелые.
     - Разве ты никогда не слышал об озоновых дырах и солнечной активности? Теперь все женщины, работающие на ферме, стараются защититься от ультрафиолета, чтобы не заболеть раком. Кроме того, большую часть времени я провожу в помещении.
     - Да-да, конечно, я и забыл, что ты трудишься над романом.
     Ну и зловредный же тип!
     - Думаю, именно по этой причине ты тоже бледен как сметана, - огрызнулась Элис. - Работа над леденящими кровь триллерами, по всей видимости, поглощает все твое свободное время.
     Появился официант и начал расставлять на столике заказ: для дамы - шоколад разных сортов, а для ее спутника - свежие фрукты, слегка политые все тем же шоколадом. Фрэнк подождал, пока Элис примется за еду, и тоже взял в руки вилку и нож.
     - Это что, профессиональная ревность? Обычно начинающие авторы буквально забрасывают меня вопросами.
     - Должно быть, подобная назойливость весьма утомительна. Теперь понятно, почему ты так рассердился, когда я сдержала свой порыв припасть к ногам такой знаменитости.
     - Сомневаюсь, что ты способна припасть к чьим-либо ногам, не говоря уже о твоей пресловутой сдержанности. Когда же ты догадалась, что Фрэнк Бартон это я и есть?
     - Я никогда не читала произведений Фрэнка Бартона, поэтому мне не о чем было догадываться.
     - Придется одолжить тебе пару книг, - спокойно заметил он. - Так как же ты все-таки узнала, что я пишу?
     - Я поинтересовалась книгами в твоем книжном шкафу, а затем увидела рукопись на письменном столе.
     - Оказывается, ты не только без спроса вломилась в мою квартиру, но еще и рылась в моих вещах?
     - Я не вломилась, а просто воспользовалась ключом. Мне показалось, что ты дома, но не хочешь открывать дверь. Дело в том, что я слышала, как ты печатаешь на машинке.
     - Удивительно, как это ты смогла услышать мою машинку, когда твоя собственная стучала так громко, что можно было оглохнуть? Именно поэтому я и потел прогуляться. Просто был не в состоянии сосредоточиться. Порыв твоего творческого вдохновения выгнал меня на улицу. Так вот где он был!
     - Старые машинки действительно очень громко стучат, - согласилась Элис. - В любом случае, я сомневалась, стоит ли дожидаться твоего возвращения.
     - Тем более в моей спальне, ведь мама именно там застала тебя.
     - Просто я искала тебя по всей квартире.
     - Польщен твоим вниманием. И вообще, должен признать, что ты самая непостижимая женщина, которую мне когда-либо довелось встречать. Ты не перестаешь удивлять меня своей непредсказуемостью.
     - Ну и отлично, - заметила Элис полушутя-полусерьезно. - Если бы я действительно хотела совратить тебя, то не пришла бы с грудным ребенком на руках.
     - Почему бы и нет? Многие мужчины находят материнство возлюбленных весьма эротичным.
     - И ты в том числе? - не удержалась она.
     - Если рассуждать абстрактно, думаю, это чисто инстинктивная реакция мужчины на то, что мы называем женской зрелостью.
     Но Элис не позволила ему ускользнуть от ответа.
     - Мы говорили не об абстрактном случае.
     - Разве? - Фрэнк принялся сосредоточенно рассматривать наколотую на вилку дольку киви, облитую шоколадом.
     - По-моему, мы говорили конкретно обо мне.
     Шоколад капнул ему на ладонь, и Фрэнк машинально слизнул его, подняв глаза как раз вовремя, чтобы заметить, как Элис даже вздрогнула от этого исполненного эротики жеста.
     - Прекрасно, давай поговорим о тебе, - вкрадчиво согласился он. - Чего ты вообще от меня хочешь? Почему ты сегодня пришла?
     - Мне хотелось кое-что объяснить тебе... - Элис почувствовала, как Фрэнк словно отгородился от нее невидимой завесой.
     - И ты думаешь, меня это "кое-что" интересует?
     - Да, в какой-то степени. - Элис с готовностью ухватилась за возможность начать разговор.
     - Очевидно, это тоже своего рода жизненный опыт, который тебе необходим как писательнице, - холодно заметил он.
     - Вовсе нет. Все дело в том, что мне нужны деньги, чтобы закончить университет.
     - И ты готова заниматься проституцией ради образования. Ах, извините, кажется, теперь это называется служением любви.
     - О чем ты? - От изумления она открыла рот.
     - Разумеется, о тебе и твоих Джонах Доу. Или ты называешь их всех Алексами?
     - Я с ними не сексом занимаюсь, а делаю им массаж!
     Сидящий за соседним столиком мужчина средних лет с интересом взглянул в их сторону, явно прислушиваясь. Элис продолжила уже тише:
     - Физиотерапевт в больнице, где маме делали операцию, научил меня массажу. Алекс и все остальные - спортсмены, которым я помогаю обрести форму после травмы, а вовсе не любовники! Если ты посмеешь еще хоть раз назвать меня проституткой, то, клянусь, я надену тебе на голову эту шоколадницу!
     - А что, по-твоему, я должен был подумать? - Фрэнк обиженно пожал плечами.
     - Вообще-то каждый все понимает в меру своей испорченности.
     - Как и ты, кстати. Заподозрила меня в связи с женщиной, оказавшейся моей матерью!
     - Ну, это совсем другое дело! - вспыхнула Элис.
     - Пожалуй, да. Ведь ты не видела у моих дверей ни одной женщины, а вот около твоей вечно толпятся молодые тренированные парни. Впрочем, один, пожалуй, составляет исключение. Кто тот толстяк, который ломился к тебе в понедельник вечером? Только не говори, что он тоже спортсмен.
     - Это приятель моего брата. Джон просил своих оклендских знакомых изредка навещать меня. Извини, если он побеспокоил тебя.
     - Если честно, то они все беспокоили меня. Музыка у тебя играла недостаточно громко, чтобы заглушить периодические стоны. Можно было подумать, что твои посетители бьются в экстазе.
     Элис рассмеялась, довольная тем, что все происходящее в ее квартире не оставляет Фрэнка равнодушным.
     - Да они не выносят ни малейшей боли. Просто поразительно, какие нытики все эти здоровые с виду парни. Но если мы ив самом деле слишком шумели, почему ты не вмешался? Помнится, в нашу первую встречу, ты сделал это без малейших колебаний.
     - Мне не хотелось прерывать вас, - смущенно ответил Фрэнк.
     - Но почему? Ты подслушивал?
     Его лицо стало пунцовым. К своему немалому удовлетворению, Элис поняла, что даже солидный человек может вести себя, словно снедаемый любопытством подросток.
     - Должно быть, ты недоумевал, почему я не подавала голос? - продолжала она безжалостно издеваться. - Поэтому и не мог удержаться, чтобы не подслушивать? Тебя, наверное, интересовало, не привязывают ли меня к постели и не суют ли мне в рот кляп?
     - Заказать что-нибудь еще? - раздраженно пои