ил:
   - Четверть миллиона!
   - О, папа!
   - Я знаю, что был идиотом, - простонал он.
   Луиз посмотрела на него и усмехнулась.
   - Нет, папа, ты просто влюблен. И Ноэль очень красива.
   Он благодарно посмотрел на дочь.
   - Да, она красивая и очень умная.  И  прекрасно  разбирается  в  бизнесе.
Ноэль считает, что мы находимся в периоде  спада  и  должны  модернизировать
производство или прогореть. Мне кажется, я плохо вел дела фирмы с  тех  пор,
как умерла твоя мать. Фабрика в жалком состоянии.  С  появлением  Ноэль  все
изменилось.
   - Но если тебе придется  выплачивать  огромную  сумму  Закари  Уэсту,  ты
залезешь в чудовищные долги на долгие годы, - вслух подумала Луиз.
   - Я просто не смогу их выплатить, - тихо сказал отец. - Когда  я  заложил
дом, все было не так плохо, но с двумя закладными... Я с трудом оплачиваю их
теперь. В моем возрасте я могу получить только краткосрочный заем на  десять
лет и под очень высокие проценты.
   Луиз вздрогнула: она понимала, какие это проценты.
   - Сколько тебе еще надо выплачивать?
   - Большую часть, - коротко  ответил  Гарри  Гилби.  -  Если  я  не  смогу
рассчитаться с Уэстом, у нас отнимут дом. Возможно, придется распрощаться  и
с бизнесом. Все зависит от того, в какую сумму суд оценит нанесенный ущерб и
сколько времени мне дадут на то, чтобы собрать деньги.
   - Неужели все так плохо? Но наша фирма известна давно... Банк предоставит
тебе кредиты, и ты сможешь все покрыть!
   - Нет, потому что у меня  уже  есть  закладные.  Боже,  если  бы  не  эта
авария.., у нас уже оживился бизнес. Ноэль смогла заставить  фабрику  давать
больше прибыли. - Он умоляюще посмотрел  на  Луиз.  -  Она  была  права,  ты
понимаешь? Если бы нам только повезло! Но это столкновение разрушило все!
   Когда отец ушел, Луиз долго сидела и смотрела на электрические угольки  в
камине. Авария нанесла всем непоправимый ущерб, и все по ее вине.
   Конечно, отец не разрешал ей считать себя виновной. Но она твердо  знала,
что если бы не повела себя, как капризный ребенок, то все сейчас было совсем
иначе.
   Что она могла сделать, чтобы помочь отцу? У нее не было денег, кроме тех,
которые она скопила на отпуск. Но эта сумма была так  мала,  что  о  ней  не
стоило и говорить.
   А Закари Уэст не был похож на человека, способного прощать. Она вспомнила
колючие глаза и жесткое лицо, которые видела  на  фотографии  в  газете.  Но
вдруг он поймет, что  способен  разрушить  жизнь  другого  человека?  Может,
удастся как-нибудь его уговорить?..
   Луиз легла в постель в подавленном состоянии, но, как ни  странно,  спала
хорошо. Наверное, из-за вина, которое выпила за обедом.  На  следующее  утро
она встала рано, взяла телефонный справочник и стала  искать  в  нем  Закари
Уэста.
   Там был только  один  Закари  Уэст  -  Коттедж  Капитана,  Тэйретон-роуд,
Тэйретон. Она знала эту деревню - от города та находилась всего  в  получасе
езды. Пододвинув к себе аппарат, Луиз сразу начала  набирать  номер,  боясь,
что струсит и передумает.
   Телефон звонил и звонил, и Луиз уже собралась было положить трубку, когда
на другом конце провода резкий голос произнес:
   - Да?
   Она задрожала, вспомнив злое выражение его глаз, и  положила  трубку.  Но
теперь Луиз знала, что он дома.
   Надев короткий жакет из шерсти вишневого цвета поверх  белого  свитера  и
черные брюки, она пошла к машине. Это была красного  цвета  "мини",  которая
уже пробегала два года. Луиз сама купила ее, не поехав в отпуск за границу.
   Быстро выбравшись из города, она  катила  по  узкой  дороге  вдоль  моря,
которое оставалось у нее слева. Справа  лежали  вспаханные  поля,  окутанные
туманом, на которых было полно чаек, укрывающихся здесь от штормов на  море.
Деревья стояли еще голые.
   Осталась позади деревня, почти пустынная в это время  года.  Летом  здесь
было полно туристов, но только не в декабре.
   Она нашла коттедж Уэста - дом из красного кирпича и бревен, расположенный
примерно в миле от деревни. Он был  построен  на  вершине  небольшой  скалы,
возвышающейся над заливом. Его окружал обнесенный стеной сад.
   Луиз легко представила, как воет ветер, беснуясь вокруг дома в  штормовую
ночь. Вблизи не было видно  никаких  других  строений.  Вокруг  простирались
ровные поля, на которых кое-где паслись  овцы,  поедая  резаные  корнеплоды,
разбросанные для них фермерами. Было трудно  вообразить  более  пустынное  и
унылое место. Большинству людей оно показалось бы непригодным для жизни, но,
как решила Луиз, прекрасно подходило натуре Закари Уэста.
   Вороны, сидевшие в саду на рябине, когда она вышла из машины, разлетелись
в разные стороны, как  порванные  черные  платки.  Похоже,  шум  их  крыльев
кого-то насторожил, и она услышала шаги по старой каменной дорожке, уходящей
за дом. Потом появился сам Закари Уэст.
   Луиз открыла калитку и замерла, глядя на него.
   - Кто вы? - грубо спросил он. - Что вам здесь нужно?
   Ветер сдувал с висков его черные волосы.  Они  уже  отросли  -  густые  и
длинные - и придавали ему диковатый вид.
   Она увидела, что ему уже сделали пластическую операцию, но еще были видны
следы ожогов: мертвенная бледность кожи и багровые отметины. Видимо, ему еще
не раз придется обращаться к врачам. Луиз прекрасно знала,  что  даже  самый
хороший хирург не может сразу ликвидировать все последствия сильных  ожогов.
Всегда следовало подождать некоторое время, чтобы организм смог  сам  помочь
себе после операции.
   Луиз оценивала его состояние с профессиональной точки  зрения,  ей  часто
приходилось сталкиваться с пациентами, подобными ему. Но она  понимала,  что
обыкновенному человеку лицо Уэста могло долго сниться в кошмарных снах.
   Ее молчание,  вероятно,  показалось  Закари  Уэсту  свидетельством  того,
насколько она потрясена увиденным.
   Его губы раздвинулись, придав ему сходство с оскалившимся волком.
   - Убирайтесь! - закричал он  и  отвернулся.  И  время  как  бы  повернуло
вспять. Ей вспомнилась та ночь, когда она подошла  к  его  кровати  в  новом
вечернем платье.
   "Убирайтесь!" - заявил он ей и тогда.  Его  грубость  стала  причиной  ее
слез. На этот раз реакция Закари  тоже  была  инстинктивной,  но  совершенно
иной: он понимал, как выглядит, и не желал, чтобы другие  видели  его.  Луиз
почувствовала его  боль,  как  свою  собственную,  и  ее  охватило  глубокое
сочувствие.
   - Вы меня не помните, мистер Уэст? - спросила она.
   Он повернулся и посмотрел на нее сузившимися глазами.
   - А я должен вас помнить? - Сама форма вопроса была оскорбительной.
   И он нарочито медленно оглядел ее с головы до пят. На этот  раз  Луиз  не
покраснела и не поморщилась.
   - Я сестра Гилби из больницы в Уинбери.
   Ухаживала за вами после аварии.
   Он посмотрел на нее внимательнее, потом пожал плечами.
   - Вот как? Я плохо помню, что со мной было все то время.
   - Это потому что вам действительно было очень плохо, -  серьезно  сказала
Луиз.
   - А вот это я помню, - усмехнулся он. С этим человеком было очень  сложно
разговаривать. Что она себе вообразила, когда ехала к нему?  Почему  решила,
что сможет убедить его проявить великодушие по отношению к ее отцу?
   Потом она всмотрелась в его глаза. Гордость  и  боль,  застывшие  в  них,
заставили ее забыть на секунду собственные проблемы.
   - Вы сейчас выглядите гораздо лучше, - мягко заметила Луиз.
   Закари Уэст засмеялся. Его серые глаза стали  почти  черными  от  горькой
обиды и злости.
   - Вот как?
   Он подошел к ней двумя быстрыми шагами. И она впервые  поняла,  насколько
он высок, какие у него широкие плечи, словно состоящие из одних мышц тело  и
длинные ноги.
   Луиз была невысокой и очень хрупкой, ее голова  доходила  ему  только  до
плеча. Она сжалась перед угрозой его силы и инстинктивно отпрянула.
   - Д-да, вы сейчас выглядите г-гораздо  л-луч-ше,  -  заикаясь  промямлила
она.
   Он опять оскалил свои белоснежные зубы.
   - Я потрясающе красив, не так ли? Когда вы сейчас  увидели  мое  лицо,  я
понял, что у вас  перехватило  дыхание,  -  так  на  вас  подействовала  моя
внешность. Вы даже слова не могли вымолвить.
   Он схватил ее за руки, безжалостно  впиваясь  пальцами  в  кожу.  И  Луиз
похолодела от страха.
   - Мистер Уэст, пожалуйста... Он притянул  ее  к  себе,  его  хватка  была
железной.
   - Не надо меня просить, я сам дам то, чего вам так хочется!
   Она с ужасом смотрела снизу вверх в его глаза. Закари зло рассмеялся.
   - Я понимаю, что вы уже не в силах ждать!..
   О чем он толкует? Луиз попыталась освободиться, но его пальцы  стали  еще
жестче. Он резко привлек ее к себе, их тела соприкоснулись. Луиз  задрожала.
И тут Закари Уэст начал грубо ее целовать. Некоторое время  она  не  ощущала
ничего, кроме этого бесконечного поцелуя.
   Она не закрыла глаз, в них  так  и  застыл  испуг.  Но  все  ее  существо
послушно отзывалось на прикосновение его губ. Она никогда еще  так  ясно  не
осознавала физиологическую сущность своего естества.  Впервые  Луиз  открыла
для себя свое тело. Ее сердце судорожно  билось  в  груди,  она  чувствовала
толчки  пульса  в  горле,  на  запястьях,  в  висках.  Кровь,  как  бешеная,
пульсировала в венах.  Легким  Не  хватало  воздуха,  и  ноздри  старательно
втягивали его, как будто Луиз начала тонуть...
   Такого с ней прежде никогда не случалось. Она не могла поверить, что  это
происходит с нею.

Глава 4

   Для Закари Уэста это был плохой день. Накануне он не мог заснуть,  и  это
происходило почти каждую ночь: он просто боялся повторения ночных  кошмаров.
После аварии он заново переживал ее  сотни  раз:  потрясение,  когда  увидел
летящую на него машину; резкий  поворот,  когда  вывернул  руль  до  отказа;
столкновение; пламя, окружившее его со всех сторон...
   Чтобы отвлечься от этих ужасов, он заставлял себя думать о другом. Лежа в
кровати, он вспоминал девушку, которую  видел  за  мгновение  до  того,  как
машины столкнулись. Девушку в белом, которая в сумерках  словно  порхала  по
саду, как прекрасное видение. Он не мог ее забыть. Во время  долгих  месяцев
страданий воспоминание о ней давало отдых  его  измученному  мозгу  в  самые
страшные часы. Ему хотелось отыскать ее, но теперь он боялся водить  машину,
и, если нужно было ехать куда-нибудь, вызывал такси.
   В глубине души Закари Уэст знал, что когда-нибудь обязательно найдет  ее.
В нем жила непостижимая умом уверенность, что она существует и ждет его.  Но
прежде он окончательно поправится.
   В это утро он встал еще затемно, приготовил кофе и съел кусок тоста, стоя
у окна. Красное солнце вставало из моря, грустно плакали чайки. Позже Закари
пошел в студию, где  стоял  жуткий  холод,  потому  что  он  забыл  включить
центральное отопление. - Он  посмотрел  на  чистый  холст,  закрепленный  на
подрамнике в тот день, когда вернулся из больницы.
   На холсте не было ни одного мазка. Закари не мог  больше  писать.  Но  он
хотел обмануть самого себя, сделав вид, что наконец-то начнет рисовать,  что
все нормально и жизнь понемногу входит в свою колею.
   Отвернувшись от мольберта, он начал  смешивать  краски  на  палитре.  Его
движения  были  медленными  и  целеустремленными.  Затем  взял  альбомы  для
эскизов, пролистал их,  как  бы  ища  набросок  пейзажа,  который  хотел  бы
перенести на холст. Среди старых рисунков одни были  совсем  законченными  и
очень детально  выписанными:  шторм  на  море,  чайки  на  вспаханном  поле,
обнаженные деревья, солнце, поднимающееся за ними.
   Другие состояли из нескольких линий. Он по-быстрому сделал их в  какой-то
момент, а потом забросил. Ему ничего не хотелось  рисовать.  Ему  уже  давно
ничего не хотелось.
   Расстроенный и злой, Закари схватил кисть, набрал на нее побольше красной
краски и с остервенением набросился на холст, пока на  нем  не  осталось  ни
одного белого пятна. Потом резко отшвырнул кисть.
   Он дышал  глубоко,  и  воздух  выходил  из  легких  резкими  толчками  со
всхлипами.  Шатаясь,  Закари  подошел  к  окну  и  открыл  его.  В  холодном
декабрьском воздухе пар  от  его  дыхания  клубился  в  воздухе,  как  белые
облачка.
   Малиновка села на куст, наблюдая за ним. Раньше он схватил бы  блокнот  и
начал рисовать. Сейчас просто скользнул по ней  взглядом  и  отвернулся.  Не
обращая внимания на бесформенную мазню на холсте, пошел в кухню и приготовил
себе еще кофе. Потом зазвонил телефон.
   Он неохотно взял трубку, явно предпочитая не отвечать совсем.
   - Да?
   - Закари, ты приедешь на следующей неделе или нет?
   Он сразу же узнал властный голос  своей  сестры  Флоры,  которая  жила  в
Провансе вместе с мужем-французом по имени Ив. Закари считал  его  человеком
необыкновенной выдержки и с хорошим чувством  юмора.  Иначе  тот  просто  не
прожил бы с Флорой десяти лет.
   - Я уже говорил тебе... -  начал  было  Закари,  но  Флора  не  дала  ему
закончить фразу.
   Она не могла так долго ждать. Те пять лет, на  которые  она  была  старше
его, делали ее в собственных глазах  гораздо  умнее  и  значительнее  брата.
Поэтому она всегда перебивала его, смотрела на него  свысока  и  читала  ему
наставления. Она делала это всегда,  когда  хотела,  и  таким  тоном,  какой
считала уместным в данный момент.
   - Ты не должен оставаться один на Рождество! Ты просто замерзнешь в твоем
доме. Мне кажется, что у тебя недостаточно еды, а на праздники  лавки  будут
закрыты. К тому же провести Рождество со своей семьей  -  твой  долг!  Да  и
какие праздники без детей?
   - Тихие и спокойные, - проворчал Закари. Флора не оценила шутку.
   - Я закажу тебе билет до Марселя, ты его получишь в  Хитроу,  когда  туда
прибудешь. Лучше  прилететь  двадцать  третьего,  поскольку  ты  обязательно
захочешь быть у нас в канун Рождества.
   - Я не прилечу, - упрямо сказал Закари. - Я уже говорил тебе это,  Флора.
Не трать деньги на билет, которым я все равно не воспользуюсь.
   - Но послушай меня, Зак...
   - Нет, Флора, - отрезал он, и его  голос  задрожал  от  злости.  -  Я  не
прилечу!
   На секунду тон его голоса заставил сестру замолчать, и Закари  уже  более
спокойно добавил:
   - Послушай, я ценю твою заботу, но  я  плохая  компания.  У  меня  не  то
настроение, чтобы изображать веселого дядюшку  для  Сэмми  и  Клода.  Я  вам
испорчу все праздники, а я этого  не  хочу.  Веселитесь  без  меня.  Передай
привет Иву, его родственникам и детям...
   - Дейна будет гостить у своих родителей, - быстро вставила Флора,  поняв,
что брат сейчас повесит трубку. - Я сказала ей, что ты прилетишь. Она  очень
хочет  видеть  тебя,  хотя  ты  так  безобразно  вел  себя,  когда  бедняжка
попыталась навестить тебя в больнице.  Но  у  Дейны  хороший  характер:  она
говорит, что понимает тебя и не сердится. Если ты не прилетишь, то поставишь
меня в дурацкое положение.
   - Отстань от меня! - зарычал он. -  Флора,  прекрати  вмешиваться  в  мою
жизнь. Оставь меня в покое наконец!
   Закари швырнул трубку, взял чашку с кофе и вернулся в студию,  чтобы  там
продолжать хандрить и морщиться, глядя  на  заляпанный  красным  холст.  Эта
мазня отражала его настроение.
   Флора пыталась заставить Закари опять встречаться с Дейной. Она так долго
вмешивалась в его жизнь, что не могла уже остановиться и задуматься, что  же
ему на самом деле нужно.  Флора  искренне  считала,  что  лучше  знает,  что
требуется брату. В данный момент это касалось Дейны.
   Роскошная блондинка и хорошая певица -Уэст не мог этого отрицать -  Дейна
много зарабатывала. И  Флора,  со  своим  практицизмом,  очень  одобряла  их
связь...
   "Почему  вы  расстались?"  -  постоянно   спрашивала   она,   но   Закари
принципиально ничего не рассказывал сестре. Так он экономил время, а у Флоры
появилось занятие - она проводила собственное небольшое расследование.
   После ссоры с Дейной Закари сказал, что больше не  желает  ее  видеть,  и
собирался сдержать слово.
   Но Флора опять решила вмешаться в его жизнь после того,  как  он  перенес
первую пластическую операцию и стал немного похож на человека. Она позвонила
Дейне, которая пела в одном ночном клубе в Лондоне, и та приехала  навестить
его.
   Она хотела скрыть потрясение и ужас, которые испытала, впервые увидев его
после операции. Но Закари все понял, когда она попыталась улыбнуться ему.
   - Как ты, мой родной, - проворковала Дейна. - Я уже была  здесь  однажды,
но ты был еще слишком слаб, чтобы принимать посетителей. Но как только Флора
сказала, что к тебе можно приехать, я сразу же примчалась.
   Он смотрел на нее, а она все болтала и  болтала,  стараясь  замаскировать
истинные чувства, и только делала их более очевидными.
   - Какая уютная комнатка, совсем не скажешь, что это больничная палата! Ты
прекрасно выглядишь, дорогой, серьезно! Просто чудесно! Когда тебя  выпишут,
как думаешь?
   - Понятия не имею, - грубо ответил Закари.  -  Тебе  лучше  уйти,  Дейна.
Флоре не следовало просить тебя приезжать. Мне не нужны визитеры.
   Осеннее солнце высвечивало ореол вокруг ее золотистой  головки,  золотило
кожу, заставляло  зеленые  глаза  сверкать,  как  изумруды.  На  Дейне  было
простенькое платье из пестрого шелка,  собранное  у  ворота,  и  с  короткой
юбкой, открывающей длинные загорелые  ноги.  По  собственному  опыту  Закари
знал, что подобные платья стоят целое состояние.
   Ее красота уже не волновала  его.  Он  понял,  что  скрывается  под  этой
прелестной внешностью.
   Словно не замечая его грубости, Дейна села к нему на кровать и  кокетливо
улыбнулась.
   - Ты  что,  совсем  не  рад  меня  видеть,  дорогой?  Разве  ты  меня  не
поцелуешь?
   Дейна нагнулась с закрытыми глазами, и  ее  тело  напряглось,  как  будто
только так она могла перенести его прикосновение.
   Закари побелел от ярости.
   - Ты что, оглохла? - завопил он. - Убирайся отсюда! Убирайся, пропади  ты
пропадом!
   Открылась дверь, и встревоженная медсестра влетела в палату.
   - Мистер Уэст, вас  слышно  во  всей  больнице!  Пожалуйста,  перестаньте
кричать!
   - Пусть она уберется отсюда, -  прохрипел  он,  и  Дейна,  соскользнув  с
кровати, выбежала из палаты, сделав вид,  что  жестокий  возлюбленный  снова
разбил ей сердце.
   Как только за ней захлопнулась дверь, Закари дико захохотал. Решив, что у
пациента нервный срыв, сестра позвала врача.
   - Не беспокойтесь, доктор, - сказал Закари, когда врач пришел  к  нему  в
палату. - Со мной все в порядке. У меня только что была дама, которая  никак
не могла заставить себя поцеловать лягушку: а вдруг та не станет принцем!
   Он пытался шутить, но отвращение Дейны глубоко ранило  его  душу.  Бывшая
возлюбленная помогла ему понять, как он выглядит на самом деле. После аварии
кроме Флоры и нескольких родственников его видели только  медсестры.  А  они
привыкли к различным уродствам. Дейна наглядно продемонстрировала  ему,  как
большинство женщин будет реагировать на его теперешнюю внешность. В  этом  и
крылась причина, по которой он пока не стал искать девушку в белом.
   Звонок сестры разбередил неприятные воспоминания. И чтобы отвлечься, Уэст
надел свитер, старую куртку и вышел на улицу наколоть дров.
   Через несколько минут он услышал звук подъезжающей машины. Его редко  кто
навещал. И он испытал недовольство оттого, что его  потревожили,  но  обошел
вокруг дома, чтобы подойти к калитке.
   Закари увидел девушку. На секунду ему показалось, что он  ее  уже  где-то
встречал, но не мог вспомнить, так ли это на самом деле. Это  была  бледная,
довольно стройная незнакомка, с тонкими чертами лица, с гладко зачесанными и
собранными в пучок волосами.
   Последний визитер  оказался  журналистом,  попытавшимся  взять  у  Закари
интервью. Но он  выгнал  его,  пригрозив  свернуть  шею,  если  тот  посмеет
вернуться.
   - Я  могу  привести  ваши  слова  в  печати,  мистер  Уэст!  -  прокричал
журналист, сидя в безопасности в своей машине.
   Еще один остроумный нашелся, зло усмехнулся Закари,  который  ни