растно влюбиться во  всех
героев Макса. Она подумала, что ей стоило бы пожаловаться на жуткую  мигрень
и отменить катание на лыжах. Счастливая Кларисса - она могла  провести  весь
день дома, поглощая такие интригующие страницы с новыми приключениями героев
Макса!
   Утро  складывалось  неудачно.  Очереди  на   подъемники   совершенно   не
двигались, и фрейлейн Спиц, их инструктор-амазонка, совсем помрачнела.  Софи
выполняла одно нудное упражнение за другим, она без конца старалась  довести
до блеска технику спуска, не получая от этого никакой радости, не  добившись
возбуждения и скорости, которая так важна в лыжном спорте.
   Потратив на это два часа, Софи  почувствовала,  что  закипает  от  гнева,
который обычно вел  к  взрыву.  Фрейлейн  Спиц  внимательно  наблюдала,  как
убирали палки, обозначавшие трассу для слалома.  Этим  занимались  прилежные
ученицы ее класса. Она обращалась к ним на своем европейском английском,  и,
что самое  ужасное,  таким  пронзительным  голосом.  Софи,  когда  бывала  в
настроении, великолепно копировала ее.
   - И сейчас, - шепотом передразнила ее Софи, - мы не ехать вниз з гора фее
вместе. Нет. И не просить меня об этам!
   Одна за другой остальные девушки начали грациозно спускаться  по  склону.
Они плавно скользили из стороны в сторону,  выписывая  на  снегу  элегантные
виражи. Они больше думали о том, чтобы выглядеть красиво и ни в коем  случае
не упасть, чем о том, чтобы получить от скольжения удовольствие. Они даже не
понимали, как много радости они теряли в жизни. Софи  была  последней  в  их
цепочке, она крепко сжала зубы и поправила солнцезащитные очки. Затем она  с
хрустом стала  резать  корку  февральского  наката.  Сгруппировавшись,  Софи
пролетела по прямой мимо всей цепочки, переехав лыжи Эммы Марчбенк  и  почти
сбив с ног фрейлейн Спиц, и  со  свистом,  как  пуля,  промчавшись  вниз  по
склону. Софи вылетела на разъезженную  трассу  скоростного  спуска,  ведущую
вниз в деревню.
   Бездыханная и возбужденная от быстрого спуска, и  намеренно  нарушив  все
предписанные правила, Софи  резко  затормозила,  подняв  фонтанчик  снега  и
добившись, как обычно,  восхищенных  мужских  взглядов.  Она  сняла  лыжи  и
ботинки  и  закинула  их  в  школьный  мини-автобус,  надев  свои   мохнатые
"луноходы". Только потом она взяла такси и поехала  обратно  в  Хайматсдорф.
Она заберет свою книгу у Клариссы и пробежит перед ленчем парочку глав.
   - Мииз Рендольф! - Входя в пансион, она  столкнулась  с  мадам  Понше.  -
Сегодня утром вы должны кататься на лыжах!
   - У меня разболелась голова, - грустно заметила Софи. - Мне надо пойти  в
мою комнату и лечь!
   - Послушайте, мадемуазель. - Мадам, задыхаясь, бежала за Софи.  -  К  вам
приехали из  Англии.  Мадам  директриса  сейчас  в  Женеве,  и  я  попросила
джентльмена подождать в комнате для  дневных  занятий.  Я  попросила,  чтобы
мадемуазель Фолкес принесла ему чай, - добавила она. -  Мне  кажется,  он  с
удовольствием выпьет чай.
   - Посетитель из Англии? - Софи резко остановилась. О нет! Джеффри  ни  за
что не приехал бы к ней, чтобы как-то ободрить ее. Ей нужно было ответить на
его последнее письмо, а не посылать телеграмму с просьбой о деньгах.
   - Пожилой джентльмен? Высокий с седыми волосами? - вздохнула Софи.
   - Высокий, но он молод! Мадемуазель, у него темные волосы. Он сказал, что
он ваш брат. Так хорошо, что он приехал. Разве не я  права?  -  Мадам  Понше
фальшиво улыбнулась.
   - Мой брат... Макс? И он находится в комнате для занятий? С Клариссой?  -
завопила Софи. Ее сердце провалилось в примерзшие к полу "луноходы".
   Если Макс Тайрон приехал к ней, это означает только одно! Он мог привезти
только одну дурную новость! Однако Софи с ужасом осознала, что кроме первого
шока она еще ощутила тяжесть того, что все ее грехи и выдумки сейчас  станут
известны.
   Она буквально за несколько секунд сорвала с себя  лыжный  костюм,  вся  в
поту от нервного напряжения. И вдруг Софи поймала себя на том,  что  думает,
что бы ей  надеть.  В  данных  обстоятельствах  эта  женская  глупость  была
совершенно не к месту. Софи выбрала самое  простое  и  темное  платье  и  на
дрожащих ногах отправилась вниз.
   Дверь комнаты была полуоткрыта.
   - Мне больше всего  понравилась  "Убить  Посла",  -  кокетливо  выступала
Кларисса. - Софи сказала нам, что она сумела убедить вас, чтобы Стивен  Марш
не погиб в авиакатастрофе. Я так рада, что вы прислушались к ее  мнению.  Я,
наверное, плакала бы не переставая, если бы вы позволили ему  умереть!  Софи
никогда не рассказывает нам о ваших планах на будущее. Она даже не намекнет,
о чем будет написана следующая книга. Может, вы хотя бы  немного  расскажете
мне об этом?
   Софи молила Бога, чтобы Кларисса провалилась сквозь землю  -  увы,  земля
даже не дрогнула. Кларисса вела себя, как на приеме,  Макс  стоял  спиной  к
двери, и Софи была рада, что не видит его лица.
   - Если Софи молчит, то и я не  стану  выдавать  нашей  тайны,  -  коротко
заметил он. Потом, как бы почувствовав ее взгляд на себе, он повернулся.
   - Здравствуй, Софи,  -  холодно  приветствовал  он  ее.  -  Мисс  Фолкес,
простите, но нам следует  поговорить  о  семейных  делах.  Надеюсь,  вы  все
понимаете?
   - О, пожалуйста, зовите меня Кларисса, - еле выдохнула подруга Софи. Было
ясно, что он покорил ее. Она, хромая, вышла из комнаты, унося  с  собой  его
новый роман.
   Прошло несколько неловких мгновений - Макс молча смотрел на Софи,  а  она
упорно разглядывала носки своих туфель.
   - Так, так, так, - заметил он наконец, - ты сильно изменилась.
   - Мне бы так хотелось сказать то же самое и  о  вас!  -  парировала  удар
Софи. Она была готова броситься в атаку.
   - Ты, наверное, поняла, почему я здесь, - продолжала он, сразу переходя к
делу.
   - Боюсь, что это не визит  вежливости.  -  Софи  с  трудом  сглотнула.  -
Джеффри?
   - Сердечный приступ, в ночь со вторника на среду. Он  умер  во  сне.  Мне
казалось, что не следует сообщать  тебе  об  этом  по  телефону?  Ты  бы,  я
полагаю, расстроилась? - добавил он.
   "Ты ни за что не увидишь, как я буду плакать", -  подумала  Софи,  быстро
смахивая слезы. Она не могла себе это позволить после подобного замечания.
   - Он... Ему не было больно? - вздохнув, спросила Софи.
   - Мне кажется, что он и так настрадался  достаточно.  Сколько  времени  у
тебя займет, чтобы собраться?
   - Полчаса. Я просто кину несколько вещей в чемодан.
   - Займись этим, - коротко приказал ей Макс.  -  Скажи,  чтобы  позже  они
прислали тебе весь багаж.
   - Мой багаж?
   - Ты сюда больше не вернешься. - Его слова  прозвучали  резко,  как  удар
пощечины.
   - Вы не слишком много на себя берете? - начала грубить ему в ответ  Софи.
- Может, вы и полноправный наследник Джеффри, но должны хотя бы уважать  его
желания. Он хотел, чтобы я оставалась здесь весь учебный год.
   "Ну вот, все и  началось,  -  подумала  она,  стараясь  подавить  приступ
тошноты от страха. - Я всегда знала, что так все и случится: умрет  Джеффри,
Макс получит наследство, и я останусь ни с чем!"
   Но может, Джеффри все же что-то оставил ей по завещанию?  Наверное,  нет.
Он никогда не надеялся пережить Стеллу. А после  ее  гибели  он  жил  как  в
тумане.
   - Извините, если приходится отрывать вас от интересной жизни в Швейцарии,
- холодно продолжал Макс, - но боюсь, что когда мадам директриса узнает, что
оплата за ваше обучение не просто запаздывает, а вообще не придет, она сразу
же выбросит вас прямо в холодный снег.
   Софи в ужасе уставилась на него.
   - Вы хотите сказать?..
   - Я хочу сказать, что мой отец  не  оплатил  парочку  или  тройку  весьма
важных счетов. Конечно, настоящий джентльмен всегда может залезь в долги. Но
в его случае, как мне кажется, у него не было иного выбора. Благодаря  любви
вашей маменьки к дорогим вещам, не говоря уже о тебе, Джеффри умер по уши  в
долгах! Мне  кажется,  что  его  постоянные  размышления  о  банкротстве  не
принесли пользы его больному сердцу. Я уже  сказал,  что  он  слишком  много
страдал!
   - О! - только и могла промолвить Софи. Ей стало так грустно, что  веселый
и бодрый Джеффри довел себя до смерти,  размышляя  о  том,  где  бы  достать
денег. Но как всегда. Макс постарался злобно переместить вину за случившееся
на ее мать. Он хотел доказать, что она была во всем виновата и ускорила  его
смерть. Это было несправедливо! Вся враждебность Софи к Максу,  которую  она
так долго маскировала, ее естественная  солидарность  с  матерью  и  вся  ее
скрытая скорбь о смерти Джеффри сразу же всколыхнулись в ней с новой  силой.
Она спрятала свою ярость под маской невозмутимости. Значит, она осталась без
денег и одна на всем свете. Да еще и с жаждой мести.
   - Мы полетим трехчасовым рейсом, - спокойно продолжал Макс. - Тебе  лучше
начать собираться. Я подожду тебя здесь. Ради Бога,  пусть  сюда  больше  не
суется эта болтливая девица! Нет, нет, я передумал, пусть она вернется!  Мне
так понравилось, как она рассказывает мне о моих методах  работы.  Меня  это
просто очаровало. Да, очаровало! - с намеком повторил Макс.
   Софи покраснела, что случалось с ней не часто.
   - Будьте благодарны за то, что я не рассказала ей,  каковы  вы  на  самом
деле, - не подумав, ответила она ему.
   - Благодарность должна быть взаимной, не так ли? - резко заметил ей Макс.
Ей пришлось признать, что он не выдал ее перед подругой.  Тем  самым  бросая
щепотку соли в рану унижения.
   И вдруг ни с того ни с сего он улыбнулся -  устало,  удивительно,  быстро
переходя от презрения, с чем она могла справиться, к жалости,  чего  она  не
могла выносить.
   Она собралась за отведенные ей полчаса. Из них двадцать минут она  рыдала
под звук текущей воды, после того как она заперлась в  ванной  комнате.  Она
выплакала все слезы, увещевала она сама себя, накладывая грим, чтобы  как-то
замаскировать тот факт, что она плакала. Теперь она  ни  за  что  не  станет
рыдать перед Максом. Его симпатия, или, что еще  хуже,  сочувствие  означают
для нее лишь бесславное поражение без борьбы.  Да,  Софи  теперь  бедна,  но
никогда, никогда в жизни она не станет "бедняжкой Софи"!
   - Мой отчим сыграл в ящик, - коротко сказала она Клариссе.  -  Мне  нужно
ехать домой, на эти чертовы похороны.
   - Ужасно, - сочувственно  и  робко  поддакнула  Кларисса.  -  Послушай..,
ничего если я оставлю у себя твою книгу, пока ты будешь отсутствовать?
   - О, оставь ее себе, - хмуро разрешила  Софи.  -  Но  не  думай,  что  ты
найдешь ее слишком интересной. Она не лучшая вещь из книг Макса.

Глава 2

   "Макс Тайрон снова вышел победителем", - читала Софи в "Санди  Таймc"  на
следующее  утро,  пока  она  мрачно  что-то  жевала  во  время  завтрака   в
одиночестве. - Великолепная, интересная и  умная  вещь..,  все  факты  четко
выверены.., ожидание развязки почти невыносимо".
   "Это шедевр, - подпевал "Обзервер". - Мистер Тайрон еще  раз  подтвердил,
что  он  является   самым   удачливым   писателем,   специализирующимся   на
романах-триллерах. Он лучший представитель своего поколения. Но мы  все  еще
ждем его лучшего романа!"
   Пышные обзоры, естественно,  не  улучшили  Софи  настроение.  По  пути  в
аэропорт Макс почти не разговаривал с ней. Он вел беседу с  водителем  такси
на отвратительно свободном французском и дремал во время полета. В Хитроу он
посадил ее в такси, сказав, что проведет ночь с другом в городе, а в Беркшир
к ней приедет завтра.
   Софи пообедала в столовой, отделанной темными панелями. Еда была пресной.
Ее обслуживала экономка Джеффри, миссис Доббс, которая рыдала в  фартук  все
время не переставая.
   - Я все время просила его, чтобы он показался врачу,  -  жаловалась  она,
украдкой вытирая слезы. - Я прекрасно знаю все признаки, так же случилось  у
моего Берта. Но он не слушал меня. Он потерял волю к  жизни.  Он  просто  не
хотел больше жить.
   Ясно, что сердце Джеффри просто разорвалось от горя, как раньше говорили.
Софи знала: он обожал ее мать и  ужасно  переживал  после  ее  смерти.  Макс
заявлял, что отец болел, переживая из-за плохого состояния его денежных дел.
Это было просто возмутительно!  Никто  не  отрицает,  Стелла  любила  сорить
деньгами, но Джеффри никогда даже не намекал, что были какие-то проблемы. Ее
мать, конечно, была бы в  шоке,  если  бы  узнала,  что  бездонный  денежный
колодец стал пустым из-за долгов по  ее  милости.  Если  бы  Джеффри  честно
признался в этом матери, думала Софи, она бы начала экономить, и делала  это
с радостью, искала бы выход из создавшегося положения  и  даже,  при  особой
нужде, снова пошла бы работать.  Легко  досталось  -  легко  закончилось!  У
Стеллы, несмотря на ее  внешнюю  вульгарность  и  шумливость,  было  золотое
сердце. Но теперь она ничего не сможет доказать или опровергнуть.  В  глазах
Макса она навсегда останется жадной авантюристкой.  Нет  никакого  сомнения,
что и ее дочь он считает такой же. И  думает,  что  Софи  также  постарается
выжать из него все, что только возможно. Нет, об этом не стоит  думать,  она
лучше умрет с голоду!
   Однако перспективы Софи выглядели весьма грустно. У  нее  почти  не  было
выбора:  некоторое  время  можно  пожить   с   Имоджин   Каррутерс,   бывшей
одноклассницы, в Лондоне, пока она не подыщет себе работу и жилье. Она может
найти себе работу горничной или же продавщицы  или  же  за  небольшую  плату
начать ухаживать за больными...
   Софи всю передернуло, когда она вспомнила дешевые квартиры, в которых  ей
приходилось жить в детстве. Она вспомнила и о том, как туго  приходилось  ее
матери, не хватало на самое необходимое. Ей тоже предстояло есть сухой  хлеб
независимости, и помазать его можно было только своей гордостью!  И  все  же
это гораздо лучше, чем жить, оправдывая предубеждения Макса, что она  просто
жадная хапуга, злая и желающая проехаться за чужой счет. В конце  концов  ей
когда-нибудь должно же повезти! В худшем  случае  она  всегда  сможет  выйти
замуж. Она молода, красива, многим нравится. Разве она не права?
   Софи заколебалась. Она не была честной с собой до конца. В  глубине  души
ей стало противно при мысли, что ей придется продавать себя.
   Макс появился за обедом. Они молча съели плохо приготовленную пищу. После
кофе, который подали в старый кабинет  Джеффри,  Макс  отпустил  экономку  и
вручил Софи конверт.
   "Передать Софи, - было написано на нем  аккуратным  почерком  Джеффри,  -
передать Софи в случае моей смерти".
   Лицо Макса было невозмутимым, в глазах невозможно что-либо прочитать,  но
конверт бы не заклеен. Что бы ни находилось внутри, он прочитал это первым.
   "Дорогая моя Софи! Врач говорит, что  у  меня  плохи  дела.  Я  этому  не
удивляюсь. Самое противное в данном случае, что я даже не смогу застраховать
свою никому не нужную жизнь, и это значит, моя дорогая, что я ничего не могу
оставить тебе, кроме своих долгов.
   Мне некого винить, кроме себя самого. Я плохо  вкладывал  свои  деньги  и
потерпел фиаско. Но я рад, что твоя мать так и не узнала этого.
   Софи, у меня нет  иного  выбора,  как  только  просить  Макса,  чтобы  он
позаботился о тебе. Несмотря на все, что я говорил о нем эти годы;  несмотря
на то, что он так плохо относился к твоей дорогой маме,  я  уверен,  что  он
сделает все, что в его силах, и станет заботиться о тебе, пока ты не выйдешь
замуж. Пожалуйста, я прошу тебя, не отказывайся от предложенной  им  помощи.
Помни, что это я просил его сделать все ради меня. Прости меня, Софи.
   Любящий тебя отчим Джеффри Тайрон".
   Софи дважды перечитала записку. Слова расплывались  и  плясали  перед  ее
глазами, она не могла вымолвить ни единого слова. Когда Макс увидел, что она
закончила читать, он перекинул ей через стол второй конверт. Этот был больше
первого и адресован Максу Тайрону, Компасе Фарм, рядом с Хейлоком, Корнуолл.
На конверте была приписка:
   "От Дж. Тайрона. Открыть после моей смерти".
   - Он отправил это послание мне пару недель назад, - горько сказал Макс. -
Я проклинаю себя за то, что не открыл письмо сразу по получении. Если  бы  я
знал о его долгах, я помог бы ему. Он бы должен был догадаться  об  этом.  -
Макс нервно передернул плечами и сказал:
   - Прочти это письмо.
   "Дорогой Макс, прежде чем ты  прочтешь  мое  письмо,  адресованное  тебе,
сначала прочитай мое письмо к Софи. Я специально не стал заклеивать его.  Из
этого письма тебе все станет ясно. Так  мне  кажется.  Я  знаю,  что  ты  не
откажешь мне.
   Софи стала красивой девушкой, и она, наверное, вскоре выйдет замуж; и мне
кажется, что я перекладываю  на  тебя  не  очень  большую  обузу.  Бог  тому
свидетель, ты можешь себе это позволить. Я прошу тебя  еще  об  одной  вещи:
выкупить драгоценности Стеллы. Я их заложил, квитанции я прилагаю. Я  сдавал
их в  заклад  некоторое  время  назад  на  имя  Софи.  Я  думал,  что  смогу
перехитрить моих кредиторов. Ты знаешь, что драгоценности принадлежали твоей
матери и бабушке, еще до того как они перешли к Стелле. Наша  семья  владела
ими многие поколения. Ты сам решишь, что делать с ними".
   На этом кончалась записка к Максу, Софи еле сдерживала слезы.
   - Я прочитал все раньше тебя, - ровным голосом сказал Макс. - У меня было
время подумать над этим. У тебя такого времени не  было.  Я  предлагаю  тебе
ничего не говорить и выслушать меня. Потом скажешь, что хочешь.
   В  его  голосе  слышалась  почти  незаметная  нотка  предубеждения.  Софи
постаралась сдержать свои чувства. Горе придавило ее, и она  не  могла  ясно
рассуждать. Ей стало жутко при мысли, что  Джеффри  тихо  умирал  в  течение
нескольких месяцев, и она об этом ничего не знала, он просто угасал.  И  вот
теперь его воля заставляла Макса, да  и  саму  Софи,  принимать  условия,  к
несчастью, совершенно для них неприемлемые.
   Если бы он полностью оставил все Максу, но с  условием,  что  тот  станет
заботиться о Софи, это было бы весьма неприятно. Или если  бы  он  умер,  не
оставив завещания, и Макс, будучи его  прямым  наследником,  сам,  по  своей
воле, предложил ей какую-нибудь часть - такой вариант ей тоже было бы трудно
перенести. Но Джеффри умер разоренным; и он умолял своего  сына,  с  которым
так  долго  не  поддерживал  никаких  отношений,  чтобы  тот  из   моральных
побуждений поддерживал Софи, давал ей свои деньги, независимо от того,  была
ли у него такая возможность или нет. Эта мысль была невыносимой для Софи! Он
ласково и мягко умолял Софи принять предложение Макса - в  этом  и  состояло
самое худшее. Он намекал, что иначе его душа не найдет себе покоя. Все  было
просто ужасно...
   Гордость, печаль,  страдание,  ярость,  возмущение  и  какое-то  странное
облегчение - все эти чувства боролись в душе Софи. Все так перепуталось! Но,
бледная и внешне невозмутимая,  Софи  продолжала  спокойно  сидеть  и  ждать
объяснений Макса.  Она  была  счастлива,  что  Макс  предложил  не  начинать
обсуждение писем сразу.  У  нее  не  было  времени,  чтобы  все  внимательно
взвесить.
   Макс специально все вывалил  на  нее  -  у  него  самого  было  в  запасе
несколько  дней  для  размышлений.  Он  нечестно  воспользовался   элементом
неожиданности!
   Ей представлялись самые простые альтернативы.
   Или она со смирением примет любой вариант, который Макс решит  предложить
ей. Наверное, это  будет  определенная  сумма  на  ее  содержание.  Скромные
деньги, на которые она сможет питаться и  где-то  жить,  но  обходиться  без
хороших вещей, ставших уже привычными. Или ей  придется  отказаться  от  его
помощи и попытаться самой зарабатывать себе на хлеб.
   Она не думала, что Макс не откликнется на  просьбу  своего  отца.  Прежде
всего  для  него  не  составит  никакой  трудности  в  финансовом  отношении
выполнить эту просьбу. Макс, наверное, сейчас уже миллионер. Кроме того,  он
слишком высоко ценил себя, чтобы выступить в роли опереточного злодея.  Софи
могла судить об этом, даже совсем мал