плоды. Фрэнсис  молила  об  удовлетворении,
готовая ради этого на все:
   Ну возьми же меня, Мартин! Ради бога! Или я уйду!
   - Теперь пора.
   Я взял ее под ягодицы и приподнял над полом так,  что  ее  ноги  свисали,
раздвинувшись, вдоль моих ног.
   - Обними меня за шею!
   Теперь она как бы сидела в своеобразном кресле и в пред-, вкушении  новых
ощущений непрерывно терлась чувствительными сосками о мою грудь.  Я  же  вел
свою игру и прижимал ее к себе снизу так, что мой член касался ее влагалища,
но не проникал в него. Фрэнсис  уже  была  близка  к  тому,  чтобы  потерять
сознание.
   Щелк!.. Следующий снимок.
   Продолжаю игру. Подвожу Фрэнсис к ощущению близости райского  блаженства,
но в последний момент иду на попятную. Несколько раз я вводил головку  члена
во влагалище, буквально истекающее от желания, и тут же выдергивал.  Фрэнсис
скрежетала зубами, царапала мои плечи, но в этой  позиции,  лишенная  опоры,
ничего поделать не могла.
   В конце концов она совершенно обезумела и закричала:
   - Пожалуйста, ради бога, трахни же  меня!  Делай  со  мной,  что  хочешь,
только трахни! Я схожу с ума! Из меня уже течет! Ну, трахни же!
   Щелк!.. Третий снимок.
   У Фрэнсис уже начинался истерический припадок, если я ее  сейчас  выпущу,
она все разнесет в клочья. Я подразнил ее еще немного, а  затем  -  трах!  -
резко всадил в нее член.
   Из глаз девушки заструились слезы, она издала пронзительный крик.
   Щелк!
   Я вывел из нее член, и - трах! - снова ввел, и снова резко.
   Ее крики становились все громче и громче,  а  потом  перешли  в  сплошной
долгий стон. Я крепко удерживал ее руками  под  ягодицы  и  трахал,  трахал,
трахал. От наслаждения Фрэнсис, полностью утратив контроль  над  собой,  уже
выла. Думаю, она уже не разбирала" то ли достигла оргазма, то ли  бесконечно
приближалась к нему. Внутри ее тела  бушевал  настоящий  шторм,  и  все  это
вызвал я с великим Малышом-Джонни, это мы открыли ей врата в Рай.
   Не в "состоянии больше удерживать Фрэнсис на руках, я обрушился с нею  на
кровать, теперь уже я сам врубался в нее, как в самку  при  течке,  бешеными
ударами, и она принимала их как высшую награду.
   Облегчение к нам обоим пришло синхронно - мы кончили одновременно. Приняв
с последним ударом весь заряд моей спермы, Фрэнсис замерла...
   Щелк... Щелк...
   Она лежала совершенно измученная, ничего не видящая и не слышащая.
   Я оторвался от нее и знаком велел жене уходить. Она исчезла бесшумно.

Глава 10

Глава 1

   Несмотря на довольно  слабое  освещение,  из  сверхчувствительной  пленки
после проявки получился хороший негатив. Моя  жена  оказалась  молодцом.  Из
отснятых кадров три  были  особенно  удачны,  Фрэнсис  на  них  -  абсолютно
узнаваема.
   Да, я владел настоящим динамитом, поэтому негативы следовало  спрятать  в
надежном месте: они стоили больше,  чем  моя  жизнь.  Один  из  моих  друзей
изготовил с каждого негатива по четыре отпечатка. Один комплект  я  отправил
Джону с инструкцией на случай, если со мной что-нибудь  случится.  Еще  один
комплект - моему адвокату с просьбой вскрыть конверт в случае  моей  смерти.
Еще один пакет я послал до востребования на собственное имя.  Теперь  я  был
готов...
   Настал день, когда я сделал первую вылазку.
   Я позвонил в дом отца Фрэнсис на Парк-Лэйн.
   - Я хотел бы переговорить с Фрэнсис, пожалуйста.
   - Сейчас посмотрю, дома ли она. А кто говорит?
   - Просто скажите, что звонит друг.
   Я ждал немыслимо долго. Должно быть, дом на Парк-Лэйн был огромным.
   - Слушаю вас! Кто это?
   Сухой, очень воспитанный голос настоящей леди.
   - Я просил Фрэнсис...
   - У телефона. Но кто это?
   - Не волнуйся,  дорогая.  Это  Мартин.  Мертвая  тишина.  Девочка  просто
онемела. Конечно, для нее это удар, понять, что я знаю, кто она.
   - Тебе что - нечего сказать?
   - Да-да, все в порядке, сэр, благодарю вас.
   - Понял. Кто-то стоит рядом?
   - Конечно, да.
   - Я должен срочно увидеть тебя. В четыре часа в "Эль-Тропико". Ты  должна
быть. Дошло?
   - Благодарю вас, сэр. Примите мои лучшие пожелания.
   Она повесила трубку... А моя еще долго издавала чудесные звуки  -  словно
клацанье падающих монет!

Глава 2

   Фрэнсис пришла в "Эль-Тропико" в назначенное время. Она  выглядела  очень
беспечной для девушки, ступившей на минное поле.
   Она поцеловала меня и села рядом, - Ты не должен был  звонить  мне,  мать
стояла рядом, и я должна была придумать какое-то объяснение.
   - Ты имеешь в виду мачеху?
   - О! Значит тебе все известно?
   - Я знаю все. Я обладаю двойным зрением. Благодаря ему я знаю,  что  твой
отец заключил очень выгодный брак пять лет назад.
   - Зачем ты просил меня прийти?
   -  Ладно,  скажу  тебе.  Я  нахожусь   в   затруднительном   поло-жжении.
Рассчитывал на деньги, которые, увы, еще не материализовались...  А  у  меня
обязательства... Словом, мне нужен человек, который помог бы выпутаться.
   - Дорогой, если бы только я могла что-нибудь сделать. Я  получаю  немного
денег на тряпки и могла бы...
   Я оборвал ее.
   - Я знаю, крошка. Никогда не сомневался в твоем добром ко мне  отношении.
Но  никогда  не  думал  о  тебе  в  этой  связи.  Но,  возможно,  ты  можешь
посоветовать...
   - Конечно!
   -  У  меня  есть  несколько  фотографий,  полагаю,  очень  ценных,  и   я
рассчитываю продать их. Если предложенная цена,  конечно,  будет  достаточно
высока.  Возможно,  ты  знаешь  людей,  которых  заинтересуют   эти   редкие
произведения искусства. Хочешь взглянуть на них?
   - Я немного спешу...
   - Это не займет много времени. Ты только взгляни... Я достал фотографии и
разложил перед ней. Она оцепенела.
   - Это ты их сделал?
   - Нет, моя жена. Она настоящая тигрица. Поверь, лучше иметь дело со мной,
чем с ней.
   Фрэнсис схватила фотографии и мгновенно разорвала их на мелкие кусочки.
   - Жалко, конечно, но не волнуйся. Я пришлю тебе завтра такую же серию.
   Уронив голову на стол, Фрэнсис стала беззвучно плакать.  Пошло,  конечно,
но такова жизнь...
   - Не  тяни  долго,  потому  что  могут  найтись  другие  люди,  кого  это
заинтересует. Я думаю, сыщется журналист, который возьмет  такую  серию  для
кого-нибудь из друзей твоего отца. Это очень огорчит папочку... Поверь  мне,
только из чистой дружбы я говорю с тобой первой.
   - Что ты хочешь, чтобы я сделала?
   - Это твое дело. Но я полагаю, что твоя  мачеха  прекрасно  все  устроит.
Женщины понимают друг друга. Хочешь, я переговорю с ней?
   - Нет, свинья!
   Она поднялась, холодная и непроницаемая.
   Взгляд, которым она смерила  меня,  заставил  бы  съежиться  саму  Медузу
Горгону. Я понял, что теперь мне следует быть очень осмотрительным.
   - О-о... Почти  забыл.  Я  очень  хорошо  застраховал  свою  жизнь.  Один
комплект снимков  находится  у  моего  адвоката,  еще  один..,  кое  узкого.
Обезопасил себя со всех сторон. А теперь, до свидания, дорогая! У  нас  были
прекрасные мгновения, не правда ли?
   ...Я получил желанный подарок.  Маленький,  аккуратный  пакет,  прямо  из
банка ее мачехи. Очень чувствительная женщина, она посчитала, что  положение
ее мужа оправдает эту маленькую жертву.



   Катрин ВЕЛЛМАН
   ПРОКАЗЫ ЛЕДИ МАРГАРЕТ





   ONLINE БИБЛИОТЕКА  http://www.bestlibrary.ru


Глава 1

   Когда леди (В данном контексте - - дворянский титул  жены  (вдовы)  лорда
или баронета) Маргарет Смит-М, потеряла на  войне  своего  мужа,  она  почла
делом чести пойти работать сестрой в военный госпиталь в Л. Именно  тогда  и
начались ее соблазны. Раньше немыслимо было и подумать,  что  леди  Маргарет
имеет пристрастие к любовным утехам. Благородный сэр Губерт Смит-М,  был  на
двадцать лет старше ее и женился из эгоистических побуждений, чтобы  обрести
некоторый покой после бурно проведенной молодости.  Периодическое  утомление
после исполнения супружеских обязанностей переросло у него довольно скоро  в
перманентный отдых, и если бы  Маргарет  не  приобрела  привычку  доставлять
самой себе удовольствие, погружая палец во влагалище, то превратилась  бы  в
женщину, которую можно было бы только жалеть.
   Потому что Маргарет была прекрасна: сероглазая блондинка со ртом,  просто
взывающим к поцелуям. Когда ее что-то раздражало, она мило закусывала  губку
и тем достигала некоторого успокоения.
   В госпитале Маргарет каждый день видела обнаженные молодые  мужские  тела
(она была прикреплена к палате выздоравливающих). Когда она  подставляла  им
судно, то не могла не  восторгаться  их  великолепными  членами  с  крепкими
смуглыми яичками в придачу. Маргарет мысленно представляла, какими они могут
быть, восстав от страсти и выбрасывая любовную жидкость,  а  не  урину.  Эти
воображаемые образы оказывали на нее столь сильное воздействие, что Маргарет
бывала вынуждена уходить и запираться  в  раздевалке  медсестер.  Здесь  она
вынимала из своего шкафчика дилдо (Искусственный мужской член  с  внутренней
полостью и грушей в форме яичек.), который, как все хорошо воспитанные леди,
тщательно  маскировала,  храня  в  кожаном  переплете,  весьма  похожем   на
молитвенник.
   Потом Маргарет поднимала юбки,  смачивала  слюной  указательный  палец  и
раскрывала им губы влагалища.  Затем  она  добиралась  до  клитора  и  нежно
ласкала его, одновременно слюнявя и обсасывая внушительный резиновый орган.
   Когда начинала выделяться  и  стекать  на  бедра  ее  любовная  жидкость,
Маргарет вводила в  себя  длинный  инструмент  и  думала  в  этот  момент  о
каком-нибудь красивом раненом солдате.  Она  воображала  мускулистый  живот,
покрытый шрамами, сходящимися к огромному члену.  Вздувшиеся  вены  обвивали
его ствол до самой набухшей головки, твердой, как сосновая шишка, и  нежной,
как бархат.
   Заканчивалось все стоном наслаждения. Затем Маргарет укладывала  дилдо  в
фальшивый молитвенник и, немного пошатываясь, выходила из раздевалки.  Чтобы
не вызывать  никаких  подозрений,  она  предварительно  дергала  за  цепочку
сливного бачка в туалете.
   Можно,  конечно,  удивляться,  почему,  находясь  постоянно  в  окружении
множества красивых молодых людей, Маргарет не завела любовника. Но она  была
не единственной и  опасалась,  что  в  случае  обнаружения  любовной  связи,
разразится скандал в обществе, которое обрекало вдов довольствоваться дилдо,
пока  не  подоспеет  новое  заключение  в  виде  приличного  и   коммерчески
обоснованного замужества.
   Так продолжалось, довольно долго, до тех пор,  пока  в  госпиталь  Л,  не
поступил раненый сержант-негр. Его поместили в отдельную  палату,  поскольку
сестры, которые обслуживали раненых, отказались ухаживать за ним.
   Нет, говорили они, вовсе не потому, что разделяют  расовые  предрассудки,
но потому, что читали где-то, что  все  черные  -  дикари  и  людоеды.  Они,
сестры, готовы отдать свою кровь за Империю, но не желают быть съеденными.
   Только сестра Франческа, самая старшая из сестер, в конце концов  взялась
ухаживать за негром и заботилась о нем с таким рвением, что вызвала  у  леди
Маргарет подозрение. Она начала следить за этой сестрой. А что,  собственно,
еще можно делать в военном госпитале, как не шпионить за персоналом?
   Ее бдительность вскоре принесла свои плоды. Молодая женщина  после  того,
как ночью, сняв туфли, бесшумно подкралась к отдельной палате и прильнула  к
замочной  скважине,  открыла,  каким  образом  набожная  пожилая   монашенка
улаживала позывы своего темперамента с канонами веры.
   Сестра  Франческа  сурово  избегла  каких-либо  приготовлений,   которые,
возможно, могли бы придать ее действиям  то  интеллектуальное  качество,  из
которого рождается грех;  поскольку,  как  известно,  грех  больше  в  наших
мыслях, нежели в поступках.
   Она подошла к кровати и, не произнеся ни слова, задрала свои бесчисленные
юбки, накрыв ими голову и стыдливость, ну точь-в-точь как  страус,  прячущий
голову в песок. Таким образом негру было подставлено на обозрение  маленькое
круглое отверстие, до сих пор сохраненное  невинным.  Маргарет  также  могла
видеть ее живот, покрытый внизу густой темной растительностью.
   Негр откинул простыню и медленно встал.  Его  длинный,  угрожающего  вида
орган походил на гигантское корневище спаржи, черной  спаржи  из  Ада.  Негр
держал его обеими руками, словно винтовку, потом он смачно сплюнул на ладони
и смочил член. Закончив на этом подготовку, сержант раздвинул ягодицы святой
сестры и одним ударом бедер врубился  в  отверстие  в  ее  заду.  От  такого
энергичного вторжения сестра  Франческа  возопила,  но  вскоре  восстановила
контроль  над  собой,  и,  в  то  время  как  негр  буравил  ее   движениями
взад-вперед, щекотала пальцем свое намокшее переднее дупло. Так  она  вполне
стоически выжидала наступления  оргазма,  непрерывно  повторяя  приглушенным
юбками голосом:
   - Томас!.. Иисус!.. Мария!.. Иосиф!
   Томас, стало быть, было имя чернокожего.
   Затем сестра Франческа встала, привела себя в порядок и,  в  силу  своего
величайшего смирения и глубокого раскаяния, облизала орудие своего любовника
(любовника в ограниченном и сиюминутном смысле этого слова), покрытое смесью
спермы и говна, которая, кажется, сопровождает все  деяния  в  этом  грешном
мире.
   Под воздействием языка доброй сестры член снова отвердел, и негр возжелал
отведать сестру Франческу тем обыкновенным способом, которому  Змий  в  свое
время обучил Адама и Еву.
   Однако  сестра  Франческа  ему  категорически   отказала,   заявив,   что
поклялась, когда надела на себя монашеское покрывало, что  это  место  будет
принадлежать  только   Господу.   Чтобы   получше   объяснить   негру   свою
щепетильность и унять его страсть, она тихонько толкнула его  на  кровать  и
стала ласково теребить  член.  Маргарет  видела  в  замочную  скважину,  как
вздулись вены под темной бархатной кожей.
   Время от времени сестра Франческа жадно ласкала  член  языком,  но  потом
вспомнила, что жадность это грех  и  что  ее  духовник  запретил  ей  сосать
ячменный сахар. Она, соответственно, немедленно убрала язык и  высунула  его
наружу  только  в  момент  оргазма.  Негр,  видимо,  обладал  неисчерпаемыми
ресурсами, и сестра испугалась, что иначе струи спермы испачкают белоснежные
простыни, которые меняли только раз  в  две  недели,  потому  что  прачечная
обходилась дорого.
   Когда  мужчина   понял,   что   монахиня   действует   подобном   образом
исключительно в целях умерщвления плоти, он согласился на  сотрудничество  в
деле спасения ее души. Уже кончив, сержант держал сестру Франческу  за  уши,
не давая ей освободить рот от его орудия, пока нервные спазмы  не  сошли  на
нет. Глухим голосом, подражая важности и интонациям священника, он Сказал:
   - А теперь, сестра, я буду в тебя писать.
   Говоря, он уже действовал, и сестра  Франческа  вынуждена  была  поспешно
глотать его горячую и горькую урину. Только иссякнув, негр отпустил ее  уши.
Удовлетворенная тем, что достойно исполнила свой долг, монахиня помогла  ему
улечься, взбила подушку, оправила простыни и убедилась,  что  ночной  горшок
под кроватью безукоризненно чист.
   Леди  Маргарет  имела  достаточно  времени,  чтобы  бесшумно   удалиться.
Возбужденная всем увиденным, она  вернулась  в  раздевалку,  чтобы  здесь  в
одиночестве доставить самой  себе  удовольствие.  Когда  Маргарет  уже  была
близка к тому, чтобы кончить, она ввела дилдо в отверстие  между  ягодицами,
одновременно теребя другой рукой клитор. Волна сладострастия прокатилась  по
всему ее телу. Когда резиновые яйца  впрыснули  в  нее  струю  молока,  она,
зажмурив глаза, зримо  представила  невероятный  по  размерам  эрегированный
член, разрывающей ее надвое.
   С этой ночи стоячий орган негра стал  преследовать  леди  Маргарет  в  ее
снах, и когда сестра Франческа была сражена сильнейшим приступом ревматизма,
который  помешал  ей  ходить  и  ухаживать  за  Томасом   Кикуюи,   Маргарет
добровольно вызвалась заменить монахиню. Ее друзья не нашли  в  этом  ничего
странного: каждый необычный поступок  воспринимается  нормальным,  если  уже
есть веский прецедент.
   Ночь  накануне  первого  дежурства  Маргарет  провела  без  сна,  пытаясь
представить,  как  она  будет  с  негром  и  как  получит  от  него  ту   же
благосклонность, что и сестра Франческа. Она  успокоилась,  вспомнив  строки
вечной мудрости, что для простого все просто, что для того,  чтобы  поплыть,
нужно броситься в воду, а чтобы приготовить омлет, надо разбить яйца...
   Вечером, явившись в отдельную  палату  и  закрыв  за  собой  дверь,  леди
Маргарет молча подняла юбки, предложив тем самым мужчине  свои  великолепные
ягодицы и, в глубине между ними, восхитительную маленькую  дырочку.  Ее  она
смазала заранее душистым кремом. Она предприняла эту меру  предосторожности,
поскольку немного  опасалась  массивного  инструмента.  И  вот  уже  горячий
округлый  предмет  прикладывается  к  ее  ягодицам,  разводит  их  легко  и,
благодаря крему и мощному толчку бедрами, вонзается в  нее,  словно  горящая
стрела.
   Чтобы иметь лучшую опору, невидимый любовник сильной рукой придавил живот
леди Маргарет, другой же осторожно расправил волосы лобка и глубоко вошел во
влагалище, теребя губы и клитор.  Казалось,  его  пальцы  вот-вот  сомкнутся
сквозь тонкую мембрану, отделяющую анус от влагалища,  с  огромным  орудием,
которым он действовал словно тараном.
   Сок любви,  который  немедленно  омыл  руку  мужчины,  возбудил  его  еще
сильнее. Движения его члена "в" и "из" точно соответствовали манипуляциям во
влагалище.
   Оба партнера достигли одновременно  оргазма  такой  силы,  что  с  воплем
наслаждения рухнули на пол и оставались так, тяжело дыша,  несколько  минут.
Маргарет, стремясь извлечь максимум удовольствия, не  спешила  расстаться  с
гигантским и  горячим  членом.  Томас  тоже  был  Счастлив,  удерживая  свое
пульсирующее орудие в этой узкости, надушенный проход  в  которую  он  нашел
столь приятно отличающимся от  такового  у  сестры  Франчески;  последний  в
смысле гигиены оставлял желать много лучшего.
   Когда наконец они поднялись, негр,  храня  верность  привычкам  монахини,
протянул член Маргарет, чтобы она его обсосала. Не успела  она  приложить  к
нему язычок, как член снова  обрел  боевые  размеры  и  твердость.  Маргарет
больше не могла ждать. Она легла на кровать и привлекла мужчину к себе.  Это
было именно то, чего он хотел с самого начала. Маргарет почувствовала, как в
нее входит его трепещущее копье. Чтобы проникнуть как можно глубже в зовущее
лоно, Томас широко развел ее ноги и возложил их себе на талию.  Одновременно
он распахнул ее форменную  блузку  и  своими  большими  губами  стал  сосать
округлую грудь, радостно выскочившую  из  одежды.  Левой  рукой  он  успевал
щекотать розовую ягодку другой груди, а правой,  обхватив  ягодицы,  помогал
себе обладать ею.
   Никогда раньше молодая женщина не испытывала столь сильных ощущений.  Она
буквально расплавлялась под мощным,  словно  высеченным  из  ствола  черного
дерева, торсом. Наслаждение расходилось концентрическими кругами по всему ее
телу. Груди Маргарет, ее  живот,  ее  лоно,  все  было  слито  в  бескрайнюю
конфедерацию  наслаждения,  которая   стала   опорой   и   крепостью   союза
человеческих рас.
   В момент оргазма Томас оставил в покое грудь и ягодицы Маргарет,  засунул
два пальца в ее анальное отверстие и стал буравить  его,  словно  в  поисках
нефти. Одновременно он выдал ей  долгий  и  сочный  поцелуй,  при  этом  его
длинный язык раздвинул ей зубы и проник почти  до  гортани.  В  эти  секунды
Маргарет была на вершине блаженства, ее тело как бы  испарилось,  оставалось
только одно сладострастное содрогание,  совпадающее  с  сотрясением  яростно
бушующей вселенной.
   Мужчина стонал, и ему отвечали крики женщины.
   Ноги Маргарет, наконец, разжались  и  отпустили  талию  Томаса,  покрытую
крупными каплями терпкого  пота.  Его  пальцы  также  освободи