о и поставила бокал на стол. Она так давно ничего не пила, что первый же глоток ударил ей в голову. Зато избавилась от нервозности.
     - Вспомнила! Я рассказала тебе невеселую историю своей жизни, когда мы виделись в последний раз. А ты обещал рассказать о себе.
     - Да, но потом я вспомнил, что успел рассказать тебе о своих родителях. Тогда я расскажу тебе о своем детстве, которое провел в Италии, и об английской частной школе, куда меня поместили по настоянию деда. Моя итальянская мама была категорически против разлуки со мной. Мои родители тогда чуть не поссорились. Потому что мама наняла людей, которые похитили меня из школы и привезли к ней в Италию.
     Лоуренс так забавно рассказывал историю своего похищения, что заставил Одри смеяться до слез. Тем не менее его снова вернули в частную школу в Англию. Пришлось пойти на компромисс. Его мать поселилась неподалеку от того места, где находилась школа. И его каждый день возили к ней, чтобы она могла убедиться в его целости и сохранности.
     - Я был ее единственным ребенком. Неизвестно, каким бы я вырос, если бы не суровые взгляды деда на воспитание детей. В школе царила строгая дисциплина, малейший проступок наказывался. Но в бытовом отношении там все было на высшем уровне. Кормили нас по науке - не очень вкусно, но правильно.
     Одри вспомнила жалкие завтраки, которые им давали в школе, обшарпанные стены классов, жуткую вонь и грязь в туалетах. На переменах надо было найти безопасный угол, чтобы тебя не выбрали объектом для проявления детской склонности к жестоким издевательствам.
     За разговором они не заметили, как прикончили бутылку коллекционного вина, и Лоуренс заказал вторую. Одри давно не чувствовала себя такой раскованной. От вкусной еды и вина у нее порозовели щеки. Когда по знаку Лоуренса им подали счет, она с грустью подумала, что праздник закончился.
     - Я сама возьму такси до дому, - сказала она, когда он расплатился. - Тебе не обязательно провожать меня.
     Лоуренс посмотрел на нее таким взглядом, от которого у Одри чуть ноги не подкосились.
     - Об этом и речи не может быть, - тихо пробормотал он, вставая из-за столика.
     - Мы не должны... - Одри замолчала, глупо было делать вид, что она не догадывается о его намерениях. Тем более что от его близости кружилась голова и слабели ноги. Несмотря на большое количество выпитого вина, здравый смысл подсказывал ей, что она делает шаг в опасном направлении. Если бы речь шла только о том, чтобы разочек переспать с ним...
     - Чего мы не должны? - тихо спросил Лоуренс, когда они шли через зал ресторана. Он бережно поддерживал ее под локоть, ведя к выходу.
     - Прошло слишком мало времени после того, как мы с Патриком расстались. Я не готова еще к новым отношениям.
     - Почему мы должны противиться своим чувствам? Сейчас я вызову такси.
     - А как же твоя машина?
     - Останется здесь. Я пришлю за ней своего шофера.
     - Вот почему между нами не может быть отношений!
     - Из-за того, что я оставляю здесь свою машину?
     - Ты только делаешь вид, что не понимаешь меня.
     - А ты все время придумываешь пустые отговорки. Почему, Одри? - Лоуренс взял ее за плечи, притянул к себе и заглянул в глаза.
     Под его горящим взглядом Одри потерялась, желание, которое переполняло ее, мешало ей дышать. От него веяло такой силой, что трудно было удержаться от соблазна. Тем не менее она вяло возразила:
     - Мне не нужна любовная связь.
     - О какой любовной связи ты говоришь?
     С мужчиной, который висел бы на твоей шее мертвым грузом? Или с таким, который стал бы твоим диктатором? Такой в твоей жизни уже был, ты не забыла? Поверь мне, я сам не люблю, когда меня связывают по рукам и ногам.
     Рядом остановилось такси.
     Лоуренс нагнулся, чтобы сообщить водителю свой адрес, и снова обернулся к Одри.
     - Решайся, - сказал он.
     Одри забралась на заднее сиденье машины.
     Тело ее пульсировало от предвкушения его близости. Зачем только я спорила с ним? - с досадой подумала Одри.
     - Я понимаю, что привычка великая сила. А ты привыкла иметь дело с человеком, которого ты опекала и жалела. В твоем случае привычка сыграла страшную роль. Ты бросила из-за Патрика университет, опустилась до работы в ночном клубе, чтобы содержать его. Понимаешь теперь, что ты подрезала себе крылья?
     - Патрик не был... - начала спорить с ним Одри и сразу осеклась.
     Лоуренс прав. Патрик все время тянул ее вниз, отведя ей неопределенную роль: не то подруги при знаменитости, не то утешительницы при человеке, потерпевшем крах в многообещающей карьере музыканта. Он измучил ее своими терзаниями, позволяя ей добывать средства к существованию. Смеялся над ее усилиями подняться над тем уровнем, куда он вверг ее, а сам только пьянствовал, вместо того чтобы найти себе работу. С самого начала он повел себя как эгоист, хотя его эгоизм был сродни неосознанному эгоизму избалованного ребенка. Наверное, поэтому она все и терпела так долго. Однако Лоуренс тоже...
     Одри искоса взглянула на него, встретила его взгляд и внутренне содрогнулась. Вот уж в ком нет ничего от ребенка!. Инстинкт подсказывал Одри, что трудности, пережитые с Патриком, когда-нибудь покажутся ей сущими пустяками по сравнению с теми страданиями, которые может ей причинить в будущем сидящий рядом стопроцентный мужчина. Но в то же время она чувствовала, что не будет без него счастлива.
     - Хватит копаться в прошлом, Одри. Ты все время ищешь оправдания для Патрика. Напрасно, при всех обстоятельствах ему нет оправдания.
     - А ты слишком холодный и расчетливый, - пробормотала Одри.
     - Я реалист. Мы с тобой взрослые люди, и нас тянет друг к другу. К тому же мы свободны от обязательств матримониального характера.
     Так ведь? Ты хочешь выйти замуж?
     - Определенно нет, - чересчур поспешно произнесла Одри. - Можешь не опасаться с моей стороны посягательств на твою свободу. Тем более что я тебе не пара.
     - Ты так думаешь? - Лоуренс с трудом сдерживался, чтобы не схватить ее в свои объятия и не задушить поцелуями. Ни одна женщина еще не вызывала в нем такого сильного желания. - Почему? Ты не рассчитываешь на мое серьезное отношение к тебе, потому что не окончила университета, как я? , Одри скорчила презрительную мину.
     - Лично мне безразлично, что ты окончил.
     Просто пытаюсь разъяснить ситуацию.
     - Хочешь сказать, что не обидишься, если наши отношения не получат развития?
     - Почему я должна обидеться? - возмутилась Одри. - Я с самого начала говорила, что между нами нет ничего общего. - Она помолчала. - Можешь считать, что я хочу удовлетворить свое любопытство.
     - А мне твои намеки на классовые преграды с самого начала казались чепухой. Возможно, потому, что я наполовину итальянец... Ну, не знаю. Он искоса посмотрел на Одри. - У меня другие причины не желать постоянных отношений.
     - Какие? Неудачная любовь? Она тебе изменила? - насмешливо гадала Одри. - Пыталась разорить тебя?
     Лоуренс засмеялся.
     - Не угадала. Я никому не рассказывал этой истории. Ты услышишь ее первая. Полгода назад я расстался с женщиной по имени Селина Айронс. Мы встречались больше года. Постепенно из приятного партнера она превратилась в ревнивую собственницу, которая следила за каждым моим шагом.
     - Представляю, какой это был удар для твоей свободолюбивой натуры, - сказала Одри сочувственным тоном.
     Лоуренсу показалось, что в ее голосе прозвучал легкий сарказм. Хорошо, что в машине было темно, и она не увидела, как он покраснел. Он надолго замолчал.
     - Так что произошло дальше? - невинным голосом спросила Одри.
     Лоуренс решил, что ему все-таки показалось.
     - Рассказывать в подробностях? - уныло спросил он.
     - А как же? Долг платежом красен. На минуту в голове Лоуренса мелькнула тревожная мысль, что эта женщина с самого начала обрела над ним какую-то непонятную власть, что он сразу подчинился ей и подчиняется до сих пор. Он тряхнул головой, чтобы избавиться от неясной тревоги.
     - Ладно, если тебе это интересно... Она начала звонить мне на работу. Не один, два звонка за день, а в течение всего рабочего дня. Не меньше десяти звонков за день, буквально! Я попросил своего секретаря не соединять меня с ней. Я пытался объяснить Селине, что она мешает мне работать своими звонками. Тогда она начинала плакать. Самое страшное оружие, которое женщины используют против мужчин, когда им это нужно.
     - Извини меня. Ты говоришь о женщинах из своего окружения.
     - Хочешь сказать, что никогда не применяла слезы как средство самозащиты?
     - Считаю, что это своего рода эмоциональный шантаж, - с гримасой отвращения сказала Одри.
     - Дальше пошло еще хуже. Селина сменила слезы на гнев. Она стала устраивать скандалы, которые были невыносимы для меня. Я сказал, что между нами все кончено. Тогда она начала преследовать меня. Это был какой-то кошмар. Куда бы я ни приехал, она непременно там появлялась. Кончилось тем, что я пригрозил ей рассказать о ее поведении ее родителям. А если и это не поможет, обратиться за помощью к полиции. Как видишь, в наших историях гораздо больше совпадений, чем ты думала.

Глава 6

     На этот раз Лоуренс не стал предлагать Одри посидеть в холле, а повел сразу к лифту. До самого последнего момента он не был уверен, что они окажутся вместе в постели. Он искоса посматривал на нее и ловил внимательный взгляд. Может, он тоже удостоился ее жалости после того, что рассказал ей?
     Лоуренс внутренне передернулся. Черт возьми, только не это! Он чувствовал, как тянет к нему Одри. У каждого из них за плечами печальный любовный опыт, оба не хотят связывать себя обязательствами...
     За одного битого двух небитых дают, почему-то пришло в голову Одри. А за двух битых сколько небитых дают? Ей стало смешно. Это нервное, решила она. Потому что на самом деле ей было не смешно, а грустно. Почему они с Патриком расстались? Ведь со всех точек зрения они были идеальной парой. А почему Лоуренса и Седину постигла неудача? Чего ей не хватало рядом с ним? А теперь вот она и Лоуренс поднимаются в лифте к нему в квартиру и стыдятся смотреть друг другу в глаза. Печальный итог, подытожила Одри. Но как она же хочет его!
     - Выпьем для храбрости? - предложил он, когда они вошли в его квартиру.
     Одри стояла посередине гостиной и осматривалась вокруг. На предложение Лоуренса она отрицательно покачала головой. Лоуренс решительно подошел к ней и взял ее лицо в свои большие ладони.
     - Я пришла сюда по собственному желанию, - тихо сказала Одри и положила ладони ему на грудь.
     Она почувствовала, как пульсирует кровь в его теле. Ритм ее совпадал с пульсацией крови в ее теле. Ощущение было потрясающим. Одри стала неторопливо расстегивать рубашку на Лоуренсе, ощущая, как бьется его сердце. Обнажив ему торс, она снова приложила ладони к его телу. Внимание ее привлекли темные кружки вокруг сосков, и она обвела их подушечками пальцев, потом поцеловала. Лоуренс вздрогнул, обнял ее за талию и прижал к себе. Оба дышали тяжело, словно долго бежали.
     - Пойдем в спальню, - прерывающимся хриплым голосом сказал Лоуренс, поднял Одри на руки и понес по коридору.
     Дверь спальни он открыл ударом ноги, занес Одри в комнату и уложил на широкую кровать. Склонившись, он замер над ней. Потом включил настольную лампу и снова склонился над ней. Под его взглядом Одри вдруг захотелось потянуться, как потягивается кошка под теплыми лучами солнца. Когда Лоуренс стал раздеваться, она легла на бок, подперла голову рукой и стала с интересом наблюдать за ним.
     Со стороны можно было подумать, что она впервые видит, как раздевается мужчина.
     - Имей в виду, когда я закончу, наступит твоя очередь раздеваться передо мной, - сказал Лоуренс со смехом.
     - Хоть я и работала в ночном клубе, но в стриптизерши не гожусь, - невозмутимо сказала Одри, хотя в горле пересохло, потому что в этот момент Лоуренс снимал последнее, что оставалось на нем, - трусы.
     То, что они прикрывали, поразило ее воображение и заставило слегка улыбнуться.
     - Ну что ж, придется поработать самому.
     Обнаженный Лоуренс склонился над Одри.
     Надо было отдать ему должное, он раздевал ее неторопливо, со знанием дела, как истинный гурман готовит деликатесное блюдо. Снимая одежку за одежкой, он наслаждался прикосновениями к ее нежной коже. На десерт он оставил кружевной лифчик, как самое вкусное.
     Отбросив две чашечки, еще хранившие тепло ее тела, он глубоко вдохнул аромат, исходивший от нее, и залюбовался. Два тугих полушария, увенчанных крупными розовыми сосками, были совершенны по форме. Как долго в своих мечтах он представлял, как будет их ласкать.
     Одри лежала неподвижно под его взглядом, от которого нарастало желание, и тихо вздыхала.
     Лоуренс накрыл ее тело своим и заглянул в глаза.
     - Хорошо тебе?
     Одри обхватила его затылок ладонями.
     - Хорошо, - выдохнула она и притянула его голову к себе для поцелуя.
     Поцелуй был исполнен истинной страсти.
     Глубокий, зажигательный, он длился и длился, словно время остановило свой стремительный бег.
     - Я чувствую себя влюбленной девчонкой, - тихо засмеялась Одри, когда они прервали поцелуй, чтобы перевести дыхание.
     - Мне следовало встретить тебя тогда, - отозвался Лоуренс.
     - В шестнадцать лет я была без ума от Патрика. - Одри потянулась и покрыла легкими поцелуями лицо Лоуренса.
     - Это потому, что ты тогда не знала меня.
     Он приподнялся, чтобы поцеловать ее прелестную шею и ямочку у ключицы. Наконец он поймал губами ее розовый сосок и тронул его языком. От этой ласки тело Одри выгнулось, она застонала от наслаждения. Держа ее за руки, он стал целовать ее живот, бедра, пока не добрался до самого потаенного места. И Одри закричала, не узнавая своего голоса. Никогда прежде ей не приходилось испытывать подобного восторга. И она требовала еще и еще.
     А Лоуренс наверстывал упущенное, ведь он так давно хотел эту женщину! Возможно, он ждал ее всю жизнь. И теперь он не торопился.
     Всем своим существом он фиксировал каждое движение ее тела, слух его ласкали ее милые стоны. Он отдавался любовной прелюдии с жаром первооткрывателя. Ему доставляло наслаждение доводить ее до экстаза, делать передышку и снова приникать губами к соблазнительному розовому язычку в окружении черных завитков. Он сам не понимал, откуда в нем столько нежности и любви к этой женщине. Он поднимался и смотрел на ее восхитительное тело, проводил рукой по соблазнительным изгибам и округлостям. Скользнув длинным телом рядом с Одри, он приподнял ее бережно, как драгоценность, посадил на себя, и их тела слились в одно.
     Одри застонала от невыразимого блаженства.
     Поймав губами ее сосок, который так и просился ему в рот, они включились в ритм, заданный пульсацией крови в их телах. Вместе пережив оргазм, они содрогнулись и замерли без сил. Голова Одри покоилась на груди Лоуренса.
     Была бы его воля, он мог бы лежать так с ней целую вечность.
     Одри тихонько вздохнула и соскользнула с него, вытянувшись рядом. Потом приподнялась, опираясь на локоть, и устремила свой взгляд на него. Лоуренс лег на бок, и теперь они смотрели друг на друга. Он поправил ее волосы, обвел пальцем припухшие от поцелуев губы, притянул Одри к себе, и она послушно положила ему голову на грудь. Он поцеловал ее в коротко стриженный затылок.
     - Мне пора собираться домой, - сказала Одри, рисуя круги вокруг его сосков.
     - Зачем тебе домой?
     - Потому что я привыкла ночевать дома.
     - Незачем тебе возвращаться туда, - сказал Лоуренс.
     Одри засмеялась.
     - Вообще?
     Он понимал, что она дразнит его, и все-таки смутная тревога заставила его нахмуриться.
     - Я имел в виду...
     - Не беспокойся, Лоуренс, я поняла, что ты хотел сказать. - Голос ее звучал отчужденно.
     Она попыталась сесть, но Лоуренс не выпустил ее из своих объятий.
     - Патрика там нет, тебя ожидает пустой дом.
     Зачем возвращаться туда ночью? Ты можешь остаться здесь, в моей постели, со мной. - Он погладил ее плечо. - Может, я и старый мужчина для тебя, но у меня еще есть чем тебя удивить.
     - Ты не старый, - возразила Одри. - Кстати, сколько тебе лет?
     - Тридцать три года, - сказал Лоуренс и подумал, что он слишком старый и циничный.
     - На десять лет меня старше, - задумчиво сказала Одри. - Самая... - Она не стала говорить, что разница в возрасте у них самая подходящая. Неизвестно, как Лоуренс истолкует ее замечание. Впрочем, она и сама не понимала, почему ей это пришло в голову. - Большинство мужчин твоего возраста уже давно женаты. Твои родители не пристают к тебе с жалобами, что им пора нянчиться с внуками?
     - Не пристают, но намекают. Поскольку я единственный ребенок, то мой отец время от времени затевает разговор на тему о продолжении рода. Мать мечтает, чтобы я встретил женщину, которая прикует меня к себе обручальным кольцом. Однако, судя по опыту прошлых лет, могу сказать с уверенностью, что нет такой женщины, которая могла бы сотворить со Мной такое.
     Что ж, вполне ясно обрисовал нашу ситуацию, подумала Одри. Во всяком случае, он откровенно предупредил ее и теперь, почувствовав себя в полной безопасности, может расслабиться. Ведь он уверен, что после этих слов мне не придет в голову добиваться недостижимого.
     От этих мыслей на душе стало грустно.
     - Почему ты не вышла замуж за своего Патрика? - спросил Лоуренс. Опустив глаза, он видел только ее темную головку у себя на груди. Ему было спокойно и уютно.
     - Мы никогда над этим не задумывались, - беззаботно ответила Одри. - Постельные отношения у нас давно кончились как-то сами собой, а потом мы начали ссориться из-за его пьянства. О каком замужестве можно было думать в такой ситуации? Мои родители, конечно, не были в восторге от того, что мы живем вместе, но и не давили на нас.
     - Возможно, они понимали, что Патрик тебе не подходит в качестве мужа? И выжидали, когда вы сами до этого дойдете.
     - Может быть. Я об этом не думала раньше, - тихо сказала Одри. Разговор о замужестве вызвал у нее ощущение, что они ступили на зыбкую почву, которая вот-вот уйдет из-под ее ног. - И все-таки я должна уйти. - Она резко оторвалась от него и спрыгнула с постели. Увидев его удивленное лицо, она засмеялась, чем вызвала у него раздражение.
     - Ты так и не объяснила, зачем тебе уезжать.
     - А я и не обязана ничего объяснять, - сказала Одри, оглядываясь вокруг в поисках своей одежды.
     Лоуренс помолчал, наблюдая за ней.
     - Я отвезу тебя, - с раздражением сказал он и откинул смятые простыни. - Только не говори, что ты можешь доехать на такси. Я должен доставить тебя домой в целости и сохранности.
     - Но тебе придется вернуться к себе, - сказала Одри, когда они спускались в лифте, и улыбнулась.
     - Совсем необязательно, - проворчал Лоуренс. На улице он обнял ее за плечи и повел к своей машине. - Какой смысл иметь свободу и не пользоваться ее преимуществами.
     - Хочешь сказать, приспосабливать ее к своим потребностям? - Одри высвободилась из его объятий, чтобы сесть в машину.
     - Почему только к своим? Само собой, я имел в виду нас обоих. - Лоуренс вставил ключ зажигания, но заводить двигатель не стал. Прижавшись виском к боковому стеклу, он смотрел на Одри. Он снова хотел ее, прямо сейчас, здесь, в машине. Она заводила его не только близостью своего тела, но и тем, как смотрела на него, задумчивым, словно оценивающим взглядом.
     Раньше она смотрела на него совсем не так.
     - Неужели? - Одри усмехнулась. - Значит, ты думаешь о нас двоих! Ладно, возможно, в следующий раз. А теперь, пожалуй, нам следует тронуться с места. Завтра у тебя, полагаю, какие-нибудь деловые встречи, тебе нужно выспаться. Такие важные люди, как ты, должны вовремя ложиться спать.
     - Дикая кошка, - пробормотал Лоуренс и включил зажигание.
     Да, он был бы счастлив освободить завтрашний выходной от намеченных встреч и провести весь день в постели с Одри.
     - Какие у тебя планы на завтра? -