гневно сверкнув на него глазами.
     - Повадки? - озадаченно переспросил Лоуренс.
     Он всегда был уверен, что это слово употребляется, когда говорят о животных, а применительно к людям используется слово "поведение". Он почувствовал, что его легкомысленное, если честно, желание познакомиться с этой девушкой натолкнулось на что-то непонятное. Он внимательно посмотрел на хрупкую фигурку, склонявшую голову перед встречным холодным ветром. Ее черные кудри падали на глаза, и она терпеливо поправляла их, бледные без грима щеки порозовели от свежести морозного утра. Сейчас она казалась ему еще более привлекательной, чем в ночном клубе, более юной и трогательной. Лоуренсу вдруг захотелось извиниться перед ней за свое поведение в клубе, когда он позволил себе проявить к ней неуважение. Однако сама она тоже проявила к нему неуважение.
     - Повадки, значит? Так можно говорить только о представителях животного мира, - нравоучительно заметил он.
     - Именно этих представителей я и имела в виду, - резко ответила Одри, поймав себя на том, что получает удовольствие от этой перебранки.
     Первоначальное потрясение и страх оставили ее, она получала удовольствие, высказывая то, что накопилось в ее душе за время работы в ночном клубе. Конечно, она понимала, что со стороны этого человека ей ничто не угрожает, именно поэтому она могла выговориться и обрушить на него все проклятия в адрес похотливых мужчин совершенно безнаказанно! А заодно и накопившуюся горечь от своей неудавшейся личной жизни.
     - Такие несчастные и одинокие, с такой кучей денег! Вы приходите поглазеть на хорошеньких девочек, чтобы забыть на время о своих нелюбимых женах и несчастных детях! Напиваетесь и воображаете себя героями-любовниками, неотразимыми для любой женщины, на которую вы глаз положили!
     Вот язва, с досадой подумал Лоуренс, с ней же невозможно разговаривать по-человечески.
     Но какое отношение имеют ее слова к нему?
     Он посмотрел на ее очаровательное лицо, выражавшее искреннее презрение, и вдруг начал смеяться. Его смех еще больше разозлил Одри.
     Резко отвернувшись от него, она пошла дальше, уверенная, что он снова догонит ее, и ожидая этого.
     Лоуренс пошел за ней не сразу, провожая взглядом упрямую тонкую фигурку, которая и без каблуков казалась очень высокой. Увидев, куда она направляется, он догнал ее.
     - Надеюсь, вы не собираетесь возвращаться домой на метро? - спросил он, искренне озабоченный этим.
     - Убирайтесь, извращенец!
     Это было уже слишком. Лоуренс загородил ей дорогу.
     - Вы не смеете так со мной разговаривать! - сдерживая гнев, сказал он.
     - Если вы не отстанете, я позову полицейского, - заявила Одри. - Я умею кричать громко, а не только шептать: "Не желаете ли шампанского?".
     Она так точно передразнила сама себя, что гнев Лоуренса испарился.
     - Вы несправедливо обозвали меня извращенцем, - примирительным тоном сказал он. - Я абсолютно нормальный мужчина.
     - Мне безразлично, какой вы, нормальный или ненормальный, - сказала Одри, испытывая чувство вины, что оскорбила его. Но тут же напомнила себе, что за приятной внешностью могут скрываться разные порочные наклонности. С какой целью, например, он последовал за нею?
     Словно прочитав ее мысли, Лоуренс сказал:
     - Значит, по-вашему, любой мужчина, который посещает заведения вроде "Фламинго", извращенец?
     - Я хочу попасть домой. У меня нет желания тратить время на разговоры с вами. Извините меня и дайте пройти.
     - Но почему бы не взять такси, которое быстро доставит вас домой?
     - Потому что, хотя это не ваше дело, я не могу позволить себе такую роскошь! Если бы я имела возможность постоянно раскатывать на такси, то для чего я стала бы надрываться в этом ночном клубе?!
     - Речь идет не о том, чтобы постоянно раскатывать на такси, мы говорим о том, что вам нужно быстрее добраться до дому, что Нью-Йоркская подземка не самое безопасное место в это время суток.
     Лоуренс никогда не ездил на метро, у него была собственная машина с шофером, которая доставляла его на работу. Когда шофер ему был не нужен, он сам водил машину.
     - Откуда такая информация? Когда в последний раз вы спускались в метро, мистер? насмешливо спросила Одри.
     Лучше оставить эту женщину в покое, мелькнула в голове Лоуренса первая трезвая мысль за весь вечер.
     - Я как раз направлялся к ближайшей станции, - сказал он вопреки здравому смыслу.
     - Лжец! - фыркнула Одри.
     - Итак, по-вашему, я не только извращенец, но и лжец?! - возмутился Лоуренс.
     Одри окинула его свирепым взглядом, обошла и направилась к освещенному входу в метро. Лоуренс как привязанный двинулся за ней.
     Он сам не мог понять, что с ним происходит.
     Какая ему разница, что думает о нем официантка из ночного клуба? Даже если она очень хорошенькая. Он уже не в том возрасте, чтобы бегать по улицам за молоденькими девушками.
     Так убеждал себя Лоуренс и продолжал идти за той, которая всем своим видом давала ему понять, что его преследование вызывает у нее только бессильный гнев. Одри пошла быстрее, короткая джинсовая курточка плохо защищала от холодного пронизывающего ветра, разогнавшегося на просторах залива Гудзона. Ветер заставлял ее сгибаться, затыкал рот, но идти было нужно, чтобы отделаться от привязавшегося к ней мужчины. И она шла, скрежеща зубами от холода и злости.
     Нырнув в тепло безлюдного в этот час вестибюля станции метро, Одри перевела дух и обернулась к мужчине.
     - Ладно, прощайте.
     В первый раз она увидела его при ярком свете. Красивое лицо, мужественное, отметила она еще в клубе. Сейчас он не казался уже таким смуглым, скорее то были остатки летнего загара, темно-русые волосы, коротко стриженные, с боковым пробором. Глаза темные, похоже карие, а не черные, как ей показалось раньше. В его лице она не увидела ничего порочного. Смотрит серьезно, как ученый на ископаемое животное. Что он пытается разглядеть в ней?
     - До какой станции вы едете? - спросил он.
     - Станции у нас будут разные, - буркнула Одри, отвернулась и опустила монеты в автомат, выдававший билеты.
     Мелочь на метро она всегда держала в кармане, чтобы не копаться в сумке и не рисковать.
     - Почему вы так решили?
     - Потому что у меня есть глаза.
     Засунув руки в боковые карманы курточки, она демонстративно оглядела его кашемировое пальто, пушистый шарф, шикарные ботинки, кожаные перчатки.
     - Я провожу вас домой, - категорическим тоном сказал Лоуренс. Было что-то в облике этой девушки, что заставляло его беспокоиться за нее. - А значит, нам с вами суждено доехать до вашей станции вместе. Меня вам бояться не стоит, - добавил он.
     - Мне не нужны провожатые.
     Строгие глаза невероятной синевы, еле заметные веснушки на носу, нежный пушок на румяных от холода щеках. Он посмотрел на ее губы с капризным или упрямым изгибом. Без помады они показались ему более соблазнительными. Высокий лоб, чуть прикрытый завитками черных волос.
     - А вы не боитесь оказаться в одном вагоне с загулявшей компанией пьяных оболтусов или с грабителем?
     - Я тронута вашей заботой, но этим маршрутом я добираюсь до дому четыре раза в неделю. И пока со мной ничего не случалось. Вероятно, потому, что я могу позаботиться о себе.
     Чего не скажешь о вас.
     - Еще одно оскорбление?
     - Послушайте, уже поздно, - медленно произнесла Одри, встретившись с ним глазами. Если честно, мне необходимо урвать несколько часов для сна, чтобы продержаться весь завтрашний день.
     - У вас для сна завтра, точнее уже сегодня, будет целый день, разве не так?
     Лоуренс прищурился, глядя на нее, и Одри почувствовала, что краснеет под его взглядом, словно девочка-подросток.
     - Мне есть чем заняться днем, - пробормотала она. - А теперь уходите, - сердито добавила она.
     - Ладно. Но завтра я буду ждать вас в клубе.
     - Зачем? - Одри была искренне озадачена его заявлением. С приставаниями разных мужчин ей пришлось столкнуться за время работы официанткой. Среди них были люди немолодые, женатые, опасности они не представляли.
     Были молодые люди, отпрыски богатых семей, с ними было сложнее, но она справлялась. Стоящего же перед ней мужчину она не могла отнести ни к одной из этих категорий. Ему было явно за тридцать. По его внешнему облику можно совершенно точно определить, что ему нет необходимости бегать по улицам в поисках женщины. За такими мужчинами, как он, обычно бегают женщины.
     - Потому что я не привык, чтобы меня оскорбляли без всяких объяснений. - Ответ прозвучал глупо, Лоуренс понимал, но это было единственное, что пришло ему в голову. - Взгляните на это с другой стороны. Как бы вы себя почувствовали, если бы я обозвал вас только потому, что в ночном клубе вы работаете в весьма откровенном наряде и берете за это большие чаевые...
     - Дешевой проституткой? - подсказала Одри, не дав ему договорить. - Или женщиной легкого поведения? Женщиной, лишенной понятий о нравственности? - В ее голосе звучал горький сарказм. - Я хорошо знаю, что именно так думают о нас посетители ночного клуба. - Раз мне безразлично, что обо мне думают все эти прожигатели жизни, так какая разница, что думает обо мне этот мужчина? Всего лишь один из тысячи.
     - Вам бы понравилось? Полагаю, вам захотелось бы опровергнуть такое мнение о себе.
     - Не собираюсь я ничего опровергать. Могу только сказать, что лично я не потаскушка. Последнюю фразу она произнесла категорично.
     За всю свою жизнь она имела одного любовника, да и с тем уже не спала в течение полугода! - Так что, если вы что-то планировали на мой счет, вам лучше забыть об этом. В свою постель вам не затащить меня ни сегодня, ни завтра, ни никогда!
     Ватага веселых молодых людей, среди которых были и девушки, ввалилась с улицы, угрожая смести все и вся на своем пути.
     Лоуренс успел взять Одри за руку и отвести в сторону.
     - Мне будет спокойнее, если я отвезу вас домой на такси, - сказал он и, не выпуская руки Одри, направился к выходу из метро.
     Возбуждение, гнев, желание отомстить за постоянное унижение ее достоинства в ночном клубе - все куда-то улетучилось, и усталость настолько овладела Одри, что она покорно вышла вместе с Лоуренсом на улицу. После теплого вестибюля порывы ветра показались еще более пронизывающими. По сигналу Лоуренса рядом с ними плавно остановилось такси.
     - Садитесь в машину, - скомандовал Лоуренс. - Я заплачу водителю, и он отвезет вас туда, куда вы скажете.
     - Понятно, что, раз я не собираюсь с вами спать, мое общество вас больше не интересует, - пробормотала Одри дрожащими от холода губами, пытаясь изобразить насмешливое разочарование. - Интересно, почему я не рыдаю?
     - Быстро в машину! - повторил Лоуренс, теряя терпение.
     Угораздило же познакомиться со столь острой на язычок особой, как эта официантка! Но каков характер! Свое желание отправить девушку домой на такси он объяснял себе нежеланием, чтобы она оказалась в одном вагоне с пьяной компанией, которая чуть не сшибла их с ног в вестибюле метро.
     - Прощайте, мистер Высокомерие! - сказала Одри перед тем, как захлопнуть заднюю дверцу машины.
     Лоуренс открыл переднюю дверцу, протянул несколько купюр водителю и попросил его доставить девушку к ее дому в целости и сохранности. Водитель кивнул. Лоуренс захлопнул дверцу и отступил, когда машина тронулась с места.
     За всю жизнь он не получил столько оскорблений, сколько за один сегодняшний вечер, подумал Лоуренс. Остановив следующее такси, он сел на заднее сиденье, назвал свой адрес и погрузился в размышления о необычно проведенном вечере.

Глава 2

     Когда в мужчине просыпается желание к определенной женщине, ему свойственно находить себе бесчисленные оправдания, объяснения, которыми он старается завуалировать столь низменное чувство, не подчиняющееся доводам рассудка.
     Лоуренсу не за что было упрекнуть себя; он поступил вполне достойно, проявив заботу о девушке. Кто бы ни дожидался ее дома, это был наверняка не муж. На ее пальце не было обручального кольца, он заметил бы. Перед глазами продолжал маячить облик девушки: ослепительная синева глаз из-под длинных темных ресниц, трогательные веснушки на носу и соблазнительные нежные губы. Лоуренс поерзал на заднем сиденье. Напрасно она произнесла самое ненавистное для него слово в английском языке: "никогда". Она бросила ему вызов, хотела она этого или нет. Надо же! "В свою постель вам не затащить меня, ни сегодня, ни завтра, ни никогда!" Кто она такая, в конце концов?!
     Всего лишь официантка из ночного клуба! А сколько гонора! Кажется, он сказал, что будет встречать ее завтра? Посмотрим, решил Лоуренс и зевнул. Он не привык ложиться спать на рассвете.
     - Не понимаю, зачем ты тратишь время на такую чепуху, - лениво произнес Патрик, сидя в кресле перед телевизором.
     Одри посмотрела в его сторону, но промолчала и снова уткнулась в свои записи.
     - С твоими мозгами тебе нечего делать в такой сфере, как маркетинг. Твой диплом об окончании курсов не распахнет перед тобой двери солидных фирм. Если бы у тебя было университетское образование, тогда еще куда ни шло. Да и то вряд ли. Не обижайся, дорогая, но не женское это дело.
     Сегодня Патрик был разговорчив, на столике перед ним уже стояло три пустых бутылки из-под пива и одна початая. Редкий случай, что он проводит дома субботний вечер. Одри в душе порадовалась этому обстоятельству, терпеливо снося его бурчание по поводу ее занятий на курсах. Но в этот момент по телевизору начался футбольный матч, и она поняла, почему он остался дома, а не отправился со своим приятелем Робби по любимому маршруту, обходя все подряд облюбованные ими злачные места.
     - Я не обижаюсь. Какое имеет значение, женское это дело или не женское? Я чувствую, что могу заниматься этим делом, - спокойно ответила Одри, - и хочу попытаться применить свои способности и знания на деле.
     - Конечно, ты можешь попытаться. Но, как я тебе уже сказал, в солидной фирме на тебя и смотреть не станут. Нужно быть реалистом, Одри, - произнес Патрик, не отрываясь от экрана телевизора. - Кстати, во сколько тебе надо уходить на работу?
     - Как обычно, а что?
     - Ты не могла бы сходить за пивом? У меня последняя бутылка.
     - И ты весь вечер будешь дома?
     - Нет, мы договорились встретиться с Робби после футбола.
     - Значит, выпьешь там, куда вы с ним пойдете?
     - Только не начинай снова свои проповеди, Одри. Я сыт ими по горло. Из-за них я дома не могу находиться. С тех пор как ты поступила на курсы, ты возомнила о себе черт знает что! - Он помолчал. - Максимум, на что ты можешь рассчитывать после их окончания, это место секретарши в какой-нибудь захудалой фирме.
     Повторяю, без высшего образования ты никому не нужна.
     Это уже слишком! Одри захлопнула тетрадь и холодно посмотрела на Патрика.
     - Но ведь ты знаешь не хуже меня, Патрик, почему я не получила высшего образования! Не так ли?
     Патрик вскочил и с перекошенным лицом вышел из гостиной. Вскоре Одри услышала, как он гремит чем-то на кухне. Да, она коснулась самого больного, но извиняться перед ним не собиралась. Она всего лишь сказала правду. Лучше сказать все, что накипело в душе, человеку, который это заслужил, чем вываливать на голову незнакомцу. Как она поступила ночью, три дня назад. Мистер Икс ни разу больше не появился, хотя она искала его глазами каждый вечер, когда работала в ночном клубе.
     Одри пошла на кухню и встала в дверях С мрачным видом.
     - Ты мне не ответил, Патрик, - твердо сказала она.
     - Мне надоело ссориться с тобой, Одри. Уж лучше бы ты снова уткнулась в свои учебники, теша себя иллюзиями, что можешь прыгнуть выше головы.
     - Нет, Патрик, я хочу выяснить все до конца. Меня тошнит от твоих оскорбительных пассажей, ты импровизируешь на одну и ту же тему.
     Тебя заело, мой друг, как испорченную пластинку. Злишься, что я пытаюсь прыгнуть выше головы? Почему? Потому что сам ты ничего не хочешь? Думаешь, мне очень нравится работать в ночном клубе официанткой? Но я работаю, иначе нам обоим жить будет не на что!
     - Скажи еще, что я сам виноват в аварии, когда сломал руку! Можешь проклинать меня за это! - Патрик нервно ходил по кухне, ероша на голове волосы.
     - Я не собираюсь тебя ни за что проклинать, Патрик. Но прошло почти два года! Ты никогда не станешь снова профессиональным пианистом. Но у тебя было время на то, чтобы прийти в себя и подумать о будущем...
     - Знаешь, Одри, я лучше пойду к Робби. Ни к чему мне выслушивать от тебя то, что я уже слышал много раз.
     Слезы выступили на глазах Одри, но она продолжала стоять в дверях, не давая Патрику возможности уйти.
     - Тебе нужно найти работу, Патрик.
     Он со стуком поставил на стол пустую пивную бутылку.
     - О какой работе ты говоришь, Одри? Начинать с младшего клерка в мои годы? Носить костюм и рубашку с галстуком. Просиживать штаны в какой-нибудь захудалой канцелярии?
     И тогда я стану для тебя привлекательнее? А?
     - Ну почему обязательно в канцелярии? У тебя музыкальное образование, ты мог бы преподавать в детской школе...
     - И получать гроши по сравнению с твоим заработком в ночном клубе! Может, мне устроиться туда гардеробщиком?
     - Не знаю, Патрик. Так ведь тоже не может дальше продолжаться. Мне ведь приходится надрываться в официантках, чтобы оплачивать счета, которые ты не намерен оплачивать, потому что тебя никакая работа не устраивает!
     - Знаешь что? Если ты так настроена, то почему бы тебе просто не сменить место жительства, Одри?
     Он увидел ее несчастные глаза и отвернулся.
     - Возможно, я так и поступлю, - холодно сказала Одри и повернулась, чтобы уйти.
     Дальше повторилась та же сцена, которой заканчивались все их разговоры в последнее время. Извинения Патрика, его заверения, что она ему нужна. Потом он ушел, хлопнув дверью. Оба понимали, что их отношения исчерпали себя уже давно. И дело было не только во внешних обстоятельствах. За два года они оба изменились. Но как трудно сказать "прощай" человеку, с которым связаны самые счастливые годы, годы юности и радужных надежд. Вдобавок Одри была привязана к Патрику самым унизительным для мужчины чувством - она жалела его.
     Жалела с того момента, когда случилась та авария, которая положила конец его музыкальной карьере. Патрик до сих пор не нашел в себе сил изжить горечь поражения. Он злился на весь мир, на судьбу, на бывших друзей-музыкантов. Музыка вызывала у него приступы гнева, он не мог слушать ее. В первое время он делился с нею своими переживаниями и, как маленький мальчик, рыдал у нее на плече. Но в последние шесть месяцев его поведение изменилось: он замкнулся в себе, стал больше пить и все чаще в его отношении к ней проскальзывали недоброжелательность и раздражение.
     Одри убрала со стола учебники и тетради, приняла душ и стала собираться на работу. Ночной клуб "Фламинго" хорош уж тем, что там ей некогда думать о своих проблемах с Патриком, не говоря уже о тех фантастических деньгах, которые она зарабатывает там. Ей пришло в голову, что сегодняшний их разговор с Патриком отличается от других подобных. Сегодня каждый из них высказался более определенно о том, что они оба таили в себе долгое время.
     Одри работала уже несколько часов, но слова Патрика о том, что ей пора сменить место жительства, не выходили у нее из головы. Посетителей в зале становилось все больше. Удивительно, как ей удалось заметить своего мистера Икс, ведь он сидел в самой глубине зала, там, где освещения было меньше всего. С этого момента ее мысли сосредоточились только на нем, и ей приходилось следить за каждым своим движением. Не выдержав такого напряжения, Одри подошла к нему, хотя он сидел не за ее столиком.
     - Зачем вы пришли? - тихо, но резко спросила она.
     - Я обещал вернуться, вот и вернулся. - Он смотрел на нее так, что у Одри мороз пробежал по спине. - Скучали без меня? - Он улыбнулся.
     - Разумеется, нет. Я подошла, чтобы напомнить вам: здесь продаются только напитки