имаю, что ты занят, но...
     Предвидя реакцию матери на то, что он собирался ей сказать, Дэвид решил сразу приступить к делу.
     - Мама, я хочу сделать Джани предложение.
     Впервые в жизни Мэри как будто проглотила язык. Она рухнула на диван и взирала на сына расширенными от ужаса глазами, словно видела вместо него огнедышащее чудовище.
     Дэвид немного растерялся. Немой сцены он не ожидал. Не зная, что делать, он опустился на самый край скрипнувшего под ним кожаного кресла.
     - Ты же не станешь утверждать, что это лишено смысла, правда? Джани получит возможность остаться в Сакраменто и заниматься карьерой. Вдвоем мы создадим для ребенка нормальную семью, и его не придется отдавать в чужие руки.
     Мэри по-прежнему не могла вымолвить ни слова.
     - Мне очень нравится Джани, - продолжал Дэвид осторожно, осознавая, что должен как-то успокоить мать. - Думаю, что и Джани относится ко мне достаточно тепло, чтобы принять мое предложение.
     - Нравится! Достаточно тепло! - Мэри наконец обрела дар речи, и ее прорвало. - Ты что, Дэвид, совсем рехнулся?! Разве это основание для женитьбы? А как насчет любви? - Она вскочила на ноги и теперь возвышалась над сыном, подкрепляя слова бурной жестикуляцией. - Ты имеешь хоть какое-то представление о любви?! Ты можешь сказать, что безумно ее любишь и не можешь без нее жить?!
     - Мама... Я, откровенно говоря, не думаю...
     Это тебя не касается, - пробурчал Дэвид, запинаясь. - Я...
     - Значит, ты ее не любишь? Тебе просто жалко эту бедную девочку. Неужели ты всерьез полагаешь, что сможешь прожить жизнь с женщиной, которую не любишь? Дэвид, ты совершаешь страшную ошибку! Это несправедливо по отношению и к тебе, и к Джанет. Да и к ребенку тоже. Я помню, что просила тебя о ней позаботиться, но ты, по-моему, перегибаешь палку! Я не хочу, чтобы ты принес свою жизнь в жертву из чувства долга перед Джанет.
     Ты сполна вернул долг ее отцу. Не нужно заходить слишком далеко, Дэвид! Я не позволю тебе совершить эту глупую, глупейшую ошибку! Джанет должна вернуться домой, в Холодный Ручей.
     Терпение Дэвида, державшего себя в руках во время всей гневной тирады матери, иссякло.
     - Мама! - Он резко поднялся. - Буду весьма признателен, если ты замолчишь. Ты не понимаешь, что говоришь. Я пришел, чтобы поделиться с тобой своими намерениями, и полагал, что ты порадуешься за меня. Разве не этого ты добивалась? Еще совсем недавно ты сетовала, что у тебя до сих пор нет внуков.
     - Я хочу, чтобы это были твои дети, - простонала Мэри, и из ее глаз брызнули слезы.
     - И ты их получишь! - рявкнул Дэвид. - Но не все сразу. Я взрослый человек, мама! Я понимаю, что ты потрясена, но я лучше тебя знаю, что для меня хорошо и что плохо. Поверь, я все хорошо обдумал. Теперь либо ты примешь Джани в нашу семью и порадуешься за нас или забудешь о внуках. Навсегда!
     Мэри всхлипнула и вытащила из кармана жакета кружевной носовой платочек.
     - Хорошо, Дэвид. Если ты этого так хочешь.., пролепетала она дрожащим голосом.
     - Да, я этого хочу, - твердо сказал Дэвид. Моли Бога, чтобы Джани согласилась. И давай готовиться к свадьбе.
     - Люблю свадьбы, Дэвид, - призналась Мэри и, деликатно высморкавшись, убрала платочек. - Где ты хочешь устроить торжество - в Холодном Ручье или здесь?
     - Я не думал пока на эту тему. - Дэвид направился к двери. - Пусть Джани решает, если согласится за меня выйти. Я позвоню тебе в понедельник вечером и сообщу о ее решении.
     Мы идем с ней в ресторан, где я намерен сделать ей предложение.
     - Конечно, она согласится. - Мэри улыбнулась, хотя слезы в ее глазах еще не высохли. - Разве может она отказать самому красивому и удачливому холостяку в городе?
     Дэвид ушел, чувствуя в душе легкое разочарование, о причине которого не догадывался. Мать, похоже, приняла его точку зрения. Зная ее, Дэвид не сомневался, что, взяв малыша на руки, она вмиг забудет, что он не родная кровь ее сыну. Мать, безусловно, любит Джанет и будет рада принять в свою семью дочь лучшей подруги. Ей только требуется время, чтобы привыкнуть к этой мысли.
     Все же слова матери все еще звучали в его голове: "Я помню, что просила тебя о ней позаботиться, но ты, по-моему, перегибаешь палку! Я не хочу, чтобы ты принес свою жизнь в жертву из чувства долга перед Джанет. Ты сполна вернул долг ее отцу".
     Нет, Дэвид действовал не из чувства долга.
     Он хотел жениться на Джанет. Что до любви, то конечно же он любит Джанет. Он понял это, как только она начала называть его Дэвидом вместо ненавистного Дейви, правда, он не помнил, когда именно это случилось.
     Ему нравилось проводить с ней время, нравилось обнимать и целовать ее. Но больше всего ему хотелось заботиться о Джанет. А не это ли и называется любовью?
     Им предстояло обсудить еще много всего: совместимость, общие интересы, жизненные устои, готовность к компромиссу. Разве это не важно для успешной семейной жизни?
     Просмотрев утром гардероб, Джанет пришла к выводу, что должна купить какой-нибудь умопомрачительный наряд. Платье, в котором она ходила с Дэвидом в ресторан и на танцы, стало ей мало в бедрах. К тому же Дэвид его уже видел. Поскольку понедельник обещал стать выдающимся днем в ее жизни, то и одеться следовало подобающе.
     Джанет решила отправиться за покупками, но радости по этому поводу она не испытывала. Вообще-то ей нравилось ходить по магазинам, но в последнее время Джанет сильно тосковала по дому.
     Теперь, когда новизна впечатлений несколько притупилась, она не могла не признаться себе, что городская жизнь ее не прельщает. Автомобильные пробки, толпы людей на улице и в магазинах, где ее никто не знает и не останавливает, чтобы перекинуться словом-другим, постоянная спешка и стремление куда-то успеть - все это представлялось Джанет бессмысленной суетой. Но дело было не только в этом.
     Она скучала по родным и друзьям, с которыми росла. Она предпочитала ходить по магазинам в компании. Если бы здесь была ее мать, то они отправились бы за покупками вместе.
     Мать могла бы дать ей дельный совет, а потом где-нибудь они выпили бы по чашечке кофе и от души поболтали бы.
     От острого приступа ностальгии на глаза Джанет навернулись слезы. Она яростно смахнула их. Беременность сделала ее плаксивой.
     Мысли о семье заставили Джанет задуматься о том, как отреагируют ее близкие на предложение Дэвида, если, конечно, оно последует. Вероятно, тогда и известие о ее беременности будет воспринято иначе. Они, безусловно, за нее порадуются. Дэвид хороший человек и станет достойным мужем. Он будет заботиться о ней и о ее ребенке.
     Джанет подошла к телефонному аппарату и набрала номер.
     - Я с удовольствием составлю тебе компанию, Джани! - оживилась Мэри, выслушав ее просьбу. - Встретимся через час в моле, у ювелирного бутика.
     Джанет улыбнулась. Она не сомневалась, что мать Дэвида с энтузиазмом воспримет его желание обзавестись семьей, хотя не исключала и вероятности того, что, узнав о ребенке, Мэри изменит свое мнение. Джанет решила не думать о плохом.
     Мэри почти не опоздала.
     - На дорогах ужасные пробки, - пожаловалась она, поздоровавшись. - Сакраменто слишком быстро растет, и дороги не справляются с движением. Почему-то все стремятся жить в городе.
     Пока Джанет перебирала на вешалках платья, Мэри не умолкала ни на секунду. Джанет даже пожалела о том, что пригласила мать Дэвида составить ей компанию.
     Перемерив с десяток платьев, большинство из которых Мэри нашла "неподходящими", Джанет наконец остановила выбор на шелковом платье насыщенного персикового цвета.
     С глубоким декольте, юно, тем не менее, не вызвало критических нареканий со стороны Мэри.
     Ручная вышивка по горловине делала платье нарядным.
     Сделав покупку, Джанет пригласила Мэри выпить по чашечке кофе. Поскольку Мэри имя сына не упоминала, Джанет решила не объяснять причину вылазки в магазин.
     - Дэвид сказал, что пригласил тебя в понедельник на ужин, - сказала вдруг Мэри.
     - Да, это так, - подтвердила Джанет с притворным безразличием. - Он надеется заключить выгодную сделку и хочет отметить это событие.
     Едва сказав это, она почувствовала неловкость, не зная, как отнесется Мэри к тому факту, что сын ее не пригласил. Пока Джанет размышляла, стоит ли внести уточнения относительно цели ужина, Мэри возбужденно заговорила:
     - Джанет, дорогая, я очень рада, что Дэвид воспринял это так серьезно. Мне стоило огромного труда его убедить. Как это ни неприятно упоминать, но я почти силком заставила его взять над тобой шефство. По правде говоря, продолжала Мэри, делая вид, что не заметила растерянности Джанет, - ты можешь смело назвать это шантажом. Я сказала Дэвиду, что он обязан помочь тебе обосноваться на новом месте, поскольку мы в долгу перед твоим отцом. В конце концов, Фрэнк Андерсон спас моему мужу жизнь. После этого Дэвид уже не мог отказаться.
     У Джанет сжалось сердце.
     - Вы шантажировали Дэвида, чтобы он проводил со мной время?
     - Боюсь, что да, девочка. Но не принимай это на свой счет. - Мэри похлопала ее по руке. - У Дэвида нет времени на женщин. Работа для него - все. Да ты и сама это знаешь. Но мою просьбу он не смел проигнорировать. Он посчитал это своим долгом. У него, как и у его отца, развито понятие чести. Но проблема состоит в том, что порой он заходит чересчур далеко. Он делает то, что от него ждут, не осознавая, что приносит себя в жертву. У людей зачастую создается в корне неверное впечатление. Но к тебе, надеюсь, это не относится, правда, дорогая?
     Джанет медленно кивнула. Намек был ей более чем понятен.
     - О да, - промолвила она спокойно, - вам не стоит беспокоиться, тетя Мэри. Я понимаю больше, чем вы думаете. Спасибо, что просветили меня.
     Как Джанет и предполагала, Дэвид оказывал ей знаки внимания из чувства долга. Он встречался с ней не из симпатии, а по обязанности. Потому что его попросила об этом мать.
     Он и в детстве вел себя так, словно нес за нее ответственность.
     Вероятно, именно это он и планировал сказать ей в понедельник вечером. Расставить все по местам.
     Джанет, как во сне, вошла в квартиру и, бросив в кресло пакет с платьем, направилась в кухню. Если бы не беременность, она бы напилась, чтобы заглушить печаль, а так пришлось довольствоваться соком.
     Она снова выставила себя идиоткой. После предательства Ральфа ей стоило бы быть осмотрительнее. Она искренне верила, что Ральф ее любит. Она сама безоглядно в него влюбилась, полагая, что впереди их ждет безоблачное счастье. И ошиблась.
     Теперь она безнадежно влюбилась в Дэвида.
     Но он был милым с ней только из чувства долга. Рука Джанет со стаканом сока застыла в воздухе. Святые Небеса! Она снова влюбилась! Когда это случилось?
     Только теперь Джанет осознала, что должна была раньше бить тревогу, когда впервые почувствовала к нему влечение. Дэвид совсем не походил на Ральфа. Дэвид - славный, умный, смешной, добрый, понимающий. Неудивительно, что она влюбилась в него.
     Джанет машинально допила сок, совершенно не чувствуя вкуса.
     Ты опять попалась, Джанет Андерсон. Как ты могла снова оказаться такой дурой? Почему своевременно не заметила, что он к тебе не питает никаких чувств, кроме пресловутого чувства долга?
     В первый день-два Дэвид и вправду проявлял нетерпение, но Джанет могла поклясться, что потом ему нравилось проводить с ней время ничуть не меньше, чем ей. Выходит, что в мужчинах она не разбиралась.
     Теперь Джанет, кажется," поняла, чего ей не хватало. Дэвид утешал ее, обнимал и даже целовал. Временами он целовал ее с такой страстью, что у нее подкашивались ноги, но ни разу он не упомянул слово "любовь".
     Что же ей делать? Как ни в чем не бывало пойти на ужин и притвориться, что ничего не знает о шантаже? Сделать вид, что конец их отношений ее не печалит?
     Джанет сомневалась, что сможет пережить это. Сомневалась, что, чувствуя сердечную боль, сумеет смеяться и шутить, как обычно. Хотя, возможно, к понедельнику ее рана затянется и она соберется с духом, чтобы перешагнуть и через это. Ее взгляд упал на камешек в форме сердца, найденный на пляже в их первую прогулку. Перед мысленным взором Джанет возник смеющийся Дэвид, его волосы трепал ветер... Это был чудный день.
     Из глаз Джанет хлынули слезы, и она сердито вытерла их ладонью. Нет, плакать по Дэвиду она не станет. Она и так пролила много слез из-за Ральфа. Этому больше не бывать. Ее радовало уже то, что Дэвид не подозревает о ее чувствах. Никто никогда не узнает, что она повторно наступила на одни и те же грабли.

12

     На другое утро Джанет проснулась с решительным настроем взять свою жизнь под контроль. Дэвид оказал ей неоценимую услугу. Он сумел заставить ее понять, что своего ребенка она никому не отдаст. Она найдет способ прокормить и себя, и малыша. Вдвоем они пробьются в этом мире. Это было важное открытие. Главное, она и ее ребенок будут вместе, а ее любви хватит, чтобы ребенок не заметил отсутствие отца.
     Пусть ее сердце разрывается от любви к Дэвиду, но, расставшись с ним, взамен она получит большее. Как только ребенок родится, у нее не будет времени страдать из-за мужчины, хотя Джанет чувствовала, что эта рана никогда не зарастет.
     Она позавтракала и убирала со стола, когда зазвонил телефон. Джанет еще не приняла решения относительно понедельника и страшилась услышать голос Дэвида, но, поколебавшись, все же сняла трубку. Дэвид, если бы хотел поговорить с ней, то позвонил бы в дверь.
     - Джанет Андерсон! - Услышав голос матери, Джанет сразу поняла: что-то случилось. - Почему ты не сказала мне, что беременна?! Как ты могла уехать и ничего никому не сказать?!
     Даже собственной матери?! Как ты могла?!
     - Я не могла, мама, - прошептала Джанет. - Мне казалось, что я не оправдала ваших надежд. Мне хотелось убежать и скрыться. Как ты узнала?..
     - Мне сегодня утром позвонила Мэри. Она сказала, что ей сообщил об этом две недели назад Дэвид. Неудивительно, что размолвка с Ральфом выбила тебя из колеи. Неужели о твоей беременности известно всем, кроме меня?
     У Джанет потемнело в глазах. Дэвид рассказал обо всем своей матери. Он предал ее. Мэри не обмолвилась на этот счет ни словом, но предупредила, чтобы Джанет не заблуждалась относительно намерений ее сына. Она боялась, что Джанет липнет к ее бесценному сыночку, чтобы найти отца своему ребенку.
     Тете Мэри больше не о чем волноваться, мрачно подумала Джанет. Я откажусь от приглашения Дэвида на ужин. Я вычеркну Дэвида из своей жизни.
     - Джани? - Дрожащий голос матери вернул Джанет к реальности.
     - Знают только Дэвид и тетя Мэри, - заверила ее Джанет и со страхом спросила:
     - Что говорит папа?
     - Я ему еще не сказала. Мальчикам тоже ничего неизвестно. Иначе они достанут Ральфа из-под земли, чтобы заставить на тебе жениться. Дорогая, что ты собираешься делать с ребенком?
     - Я хотела отдать его на усыновление, - призналась Джанет, - но я не могу пойти на это, мама. Я не могу бросить ребенка и не видеть, как он растет, не знать, счастлив ли он, любим ли. Я не могу обречь себя на вечные муки.
     - Конечно, милая. - Мать вздохнула. - Приезжай домой. Возвращайся к нам, Джани. Позволь нам заботиться о тебе. Все образуется, вот увидишь. Приезжай домой.
     И Джанет вдруг увидела свет в конце туннеля. Как все просто! Она родилась и выросла в Холодном Ручье. Все ее там знают. Джанет не сомневалась, что о ней посудачат некоторое время, но она была готова с этим смириться. В конце концов, быть матерью-одиночкой не преступление.
     - Я должна поставить в известность своего шефа, что увольняюсь, а потом приеду.
     - Нет! - с отчаянием выкрикнула мать. - Не хочу, чтобы что-нибудь повлияло на твое решение! Приезжай! Сегодня же!
     Господи, как Джанет хотелось последовать материнской мольбе - сложить вещи в машину и умчаться. Забыть о Сакраменто и навсегда вернуться в милый ее сердцу Холодный Ручей.
     Джанет хотелось этого больше всего на свете.
     Нет, больше всего она хотела, чтобы Дэвид ответил на ее любовь взаимностью. Но это было из области фантазий.
     - Хорошо, - сказала она, - я уеду завтра утром, как только поговорю с шефом. За квартиру я заплатила до конца месяца, так что у домовладельца претензий не будет, хотя я, вероятно, потеряю залог.
     Мать на другом конце провода смеялась и плакала одновременно.
     - Все образуется, Джани, вот увидишь. Мы с нетерпением ждем твоего возвращения. Мы очень по тебе скучаем. Особенно папа.
     - Надеюсь, он не осудит меня за ребенка.
     - Не волнуйся. Он будет очень рад, что ты возвращаешься, так что согласится на все. В конце концов, ты собираешься подарить нам первого внука. Не переживай, все будет хорошо. До скорой встречи, родная.
     - До скорой встречи, - прошептала Джанет, проглотив комок в горле.
     Она повесила трубку и рухнула на стул. Что она натворила? Как всегда, она сначала делает, а потом думает. Но что ей терять здесь, в Сакраменто? Работу? Но не о такой она мечтала. В любом случае, пока ребенок не подрастет, ей будет пока не до карьеры.
     Терять Джанет и вправду было нечего. У нее не было ни друзей, ни семьи, ни Дэвида. До возвращения домой ей предстояло сделать кучу дел. К счастью, вещей у нее немного, она быстро соберется, останется только перенести чемоданы в машину. Потом она скажет Бену, что квартиру, которую она занимала, можно снова сдавать. После чего она сообщит на работе, что увольняется, - и она свободна.
     Дэвид сидел в одиночестве в конференц-зале в ожидании Ричарда Твейна и барабанил пальцами по полированной поверхности стола. Эта дурная привычка проявлялась всякий раз, когда он нервничал, и он не мог от нее избавиться.
     Чтобы успокоиться и собраться с мыслями перед важной встречей, Дэвид специально пришел пораньше. Слишком многое зависело от ее результатов. Все, к чему он стремился все эти годы, приблизилось на расстояние вытянутой руки. В случае удачи его ждет карьерный взлет.
     Он обретет долгожданную самостоятельность и обоснуется в роскошном офисе. Он сам начнет выбирать клиентов, а не ждать, когда выберут его. Он сможет сколотить приличное состояние, и они с Джанет будут путешествовать, а их малыш учиться в университете.
     Из задумчивости Дэвида вывел звук резко открытой и захлопнувшейся двери. В конференц-зал влетела запыхавшаяся Мэри.
     - Дэвид! Слава Богу, я успела до начала заседания!
     Раз мать явилась к нему на работу, произошло нечто экстраординарное. Побледнев, Дэвид медленно встал.
     - Мама, что случилось? Я с минуты на минуту жду клиента.
     - Джанет пропала!
     Дэвид тупо уставился поверх головы матери на голую стену. Кто-то зачем-то снял картину, и на ее месте выделялось светлое пятно. Наверно, картину скоро повесят на место, подумал Дэвид, словно это было в данную минуту самым главным.
     - Дэвид, ты меня слышишь? Джанет пропала!
     - Что ты имеешь в виду? - выдавил он из себя.
     - Она уехала в Холодный Ручей, Дэвид. Что же еще? Уехала из города.
     - Зачем? - Дэвид никак не мог взять в толк, о чем говорит мать.
     - Потому что я ей сказала, что мне пришлось тебя уламывать, чтобы ты согласился заняться ее досугом. Я не ожидала, что она отнесется к этому так серьезно. Клянусь, Дэвид, не ожидала! Я хотела, чтобы вы оба немного еще подумали. Я...
     - Как давно?
     - Что?
     - Как давно она уехала?! - заорал Дэвид.
     В этот момент дверь открылась, и секретарша доложила:
     - Мистер Уильямс, к вам мистер Твейн.
     В конференц-зал вошел высокий представительного вида мужчина.
     - Да-да, присаживайтесь. - Дэвид нетерпеливо махнул гостю рукой. - Один момент. - Он снова переключил внимание на мать. - Ладно, мама, - произнес он более спокойно, - лучше расскажи подробно все, что тебе известно.
     - Джанет позвонила мне и объявила, что уезжает сегодня домой. Дэвид, я очень сожалею...
     - Никуда я ее не пущу! Я немедленно еду за ней! Моли Бога, чтобы я ее догнал и чтобы она вернулась со мно