Страницы: -
1 -
2 -
3 -
4 -
5 -
6 -
7 -
8 -
9 -
10 -
11 -
12 -
13 -
14 -
15 -
16 -
17 -
18 -
19 -
20 -
21 -
22 -
23 -
ждать... нет, как только вернусь, все выложу газетчикам, издателям...
докажу... слово в слово... плагиат...
- ...вправду сделаете? Не смешите меня... не способны...
- ...плохо меня знаете... мало того, что подчинился, работал на вас не
за страх, а за совесть... ненавижу.
- ...жалкий человечишка... вертим им, как хотим... думала, вы от него
без ума... выбросил вас из головы... плевать хотел, что вас сюда
упрятали..."
(Тут фразы стали совсем неразборчивыми из-за помех и шумов, но чуть
дальше диалог возобновился.)
"- ...мечтала отомстить в минуты отчаяния... я уничтожила все
доказательства его плагиата... (рыдания) все... не знает... правы... всего
лишен... жаль его... предает инстинктивно, не по подлости, а от страха...
(всхлипывания) люблю его еще сильней... помните, вы цитировали греческого
философа: нет злых людей, они просто не ведают, что творят... не могу без
него... снова жить с ним... единственной местью будет прощение..."
Я сразу поняла, кто эти собеседницы. Наверно, я побледнела как смерть,
и мне пришлось лечь, чтобы не потерять сознание. Аида видела, что со мной
неладно. Я отговорилась: мол, голова болит, съела что-то не то. Потом я еще
несколько раз прослушала кассету. И выбросила ее. Аиде о поездке в
"Сухоцвет" и о рассказе Бенжамена я ни словом не обмолвилась.
Теперь я работаю в психиатрической клинике и консультирую в частном
кабинете. Психические расстройства больше не пугают меня, как прежде.
Нехорошо, конечно, но я теперь даже нахожу удовольствие в том, что мои
пациенты не выздоравливают: пусть себе пребывают в неврозах, оно и лучше.
Мне нравится быть им необходимой. Бывает, когда они изливают мне свои
пустячные горести, я засыпаю под их бормотание. Перед каждым приемом
непременно выкраиваю минутку, чтобы послушать Моцарта, Баха или Шуберта:
музыка для меня по-прежнему целительный бальзам от всех, невзгод. В общем,
я ничуть не хуже других, Аида учит арабский, в память о матери. Я тоже
засела за учебники, но она способнее меня. Она зовет меня "мамочка-лукум".
Несколько раз я ездила в Марокко, виделась с отцом. Мужчины меня пока не
колышут: я излечилась, перенесла свою любовь на Аиду, этого мне хватает. И
хочется чего-то более высокого, чем героические подвиги в постели.
Но все это время я жду: вот однажды войдет ко мне пожилая женщина и
скажет тонким девичьим голоском:
- Только не подумайте, что я сумасшедшая; я выгляжу лет на шестьдесят,
правда ? А на самом деле мне двадцать пять. Мне нечем это доказать. Умоляю
вас, просто выслушайте мою историю и не прогоняйте меня, пока я не закончу.
Да, я точно знаю: однажды кто-то постучится ко мне в кабинет и
подтвердит те жуткие откровения.
Скорее всего, это будет Элен.
Я терпеливо жду ее, и я скажу, что верю ей и готова помочь.
Знаю я и то, что они, осквернители, затаились где-то и продолжают
скрытно творить свои варварские дела.
Я часто заглядываю в отделение "Скорой помощи" Отель-Дье. Так, на
всякий случай: вдруг встречу Бенжамена. У меня остались его маска, дырявая
шапочка и план - чернила на нем понемногу выцветают, Я не сомневаюсь, что
мой пациент мог бы еще многое мне сказать.
{1} 15 августа, день Успения Богородицы, - во Франции нерабочий день.
(Здесь и даме примеч. переводчика.)
{2} Старейшая больница в Париже, на острове Сите, рядом с собором
Парижской Богоматери.
{3} Benjamin - любимец, баловень судьбы (фр.).
{4} Жорж Батай (1897-1962) - французский писатель, считающийся
наследником де Сада в современной литературе.
{5} Хрестоматийная для французов цитата из эссе Стендаля "О любви".
{6} Помогите (англ.).