Страницы: -
1 -
2 -
3 -
4 -
5 -
6 -
7 -
8 -
9 -
10 -
11 -
12 -
13 -
14 -
15 -
16 -
17 -
18 -
19 -
20 -
21 -
22 -
23 -
24 -
25 -
26 -
27 -
28 -
29 -
30 -
31 -
показать покупателям,
что так и будет в будущем.
Сейчас, как это часто бывало перед стартом, я тихо разговаривал с
Дейтпамом, потому что он, походя на многих других скакунов, всегда
чувствовал себя спокойнее, когда слышал негромкий человеческий голос и
угадывал по его тону, что все было хорошо. Кто его знает, может быть,
лошади различали тихие полутона голоса.
- Ну покажи класс, - говорил я ему, - ведь я не хочу потерять тебя,
дружище. Я хочу, чтобы мы еще выиграли "Большой национальный приз", так
что блесни, малыш. Ослепи. Покажи, на что ты способен.
Я тряхнул поводьями, и мы пустили лошадей вскачь, и Дейтпам
продемонстрировал себя наилучшим образом, оставаясь большую часть пути
вровень со своими спутниками, затем немного отрываясь по моему сигналу,
уходя далеко вперед и мощно и целеустремленно проносясь мимо
Остермайеров, доставляя тем самым острую боль своему наезднику. Однако
игра стоила свеч. Остермайеры купили лошадь еще до того, как мы
остановились, и сделка уже была закреплена рукопожатием.
- Разумеется, необходимо еще ветеринарное свидетельство, - говорил
Харли, когда я подвел к ним Дейтпама. - А так он великолепен!
Майло расплывался в улыбке до ушей. Он держал поводья, в то время как
Марта взволнованно поглаживала свое новое приобретение, и продолжал
держать их до тех пор, пока я не высвободил ноги из стремян и крайне
осторожно слез на землю, проскакав затем пару шагов до лежавших на траве
костылей.
- Что же вы сделали со своей ногой? - беспечно спросила Марта.
- Вывихнул, - ответил я, с некоторым облегчением опираясь руками на
костыли. - Очень неприятно.
Она, улыбнувшись, кивнула и дружески похлопала меня по плечу.
- Майло говорил, ничего страшного. Одарив меня взглядом исподлобья,
Майло пере-, дал Дейтпама Джерри и помог Остермайерам сесть в свой
вездеход, чтобы ехать назад. Пока мы тряслись по рытвинам и ухабам, я,
сняв с себя шлем, приглаживал волосы и думал, что, хотя у меня больше
совершенно нет желания скакать на этой неделе галопом, ради такого
стоящего результата я бы вновь решился на это.
Мы все пошли к Майло на завтрак - своего рода ритуал, существовавший
как в этой, так и в других скаковых конюшнях, - и за кофе с тостами и
омлетом Майло с Остермайерами обсудили планы Дейтпама на будущее,
включая все престижные скачки и, разумеется, очередную победу на
"Золотом кубке".
- А как насчет "Большого национального приза"? - сверкая глазами,
спросила Марта.
- Поживем - увидим, - ответил Майло, однако его мечты легко
угадывались по выражению лица. Вернувшись, он первым делом позвонил
прежней владелице Дейтпама и получил от нее согласие на продажу, чему
очень обрадовался, и потом он словно витал в воздухе, как наполненный
гелием надувной шарик под потолком. Впрочем, и я тоже чувствовал не
меньший подъем. На Дейтпама можно было действительно возлагать надежды.
После еды и многократного обсуждения достоинств скакуна Майло поведал
Остермайерам о том, что я собирался наследовать Дазн Роузез, и об
утверждении завещания, что, казалось, привело их в восторг.
- Так вы говорите, в Йорке? - выпрямившись, воскликнула Марта. Майло
кивнул.
- Вы имеете в виду ближайшую субботу? Харли, разве мы не едем в
субботу на скачки в Йорк, а, Харли?
Харли утвердительно кивнул.
- Наши близкие друзья лорд и леди Найтвуд приглашали нас на обед.
- А почему бы нам не подвезти Дерека, чтобы он тоже взглянул на свою
лошадь? - спросила Марта. - Что ты на это скажешь?
- Я буду рад, если вы к нам присоединитесь, - искренне сказал мне
Харли. - Только не говорите нет.
- Я вообще-то собирался ехать на поезде, если удастся, - неуверенно
произнес я, глядя на настойчивое выражение их лиц.
- Нет, нет, - заявила Марта. - Поезжайте поездом в Лондон, а дальше
поедем вместе. Ну скажите, что вы согласны.
Майло смотрел на меня с некоторой тревогой: на данный момент
Остермайерам нельзя было отказывать. Я сказал, что с удовольствием приму
их предложение, а Марта, благодаря меня, взволнованно выражала надежду
на то, что наследство не заставит меня отказаться от скачек.
- Нет, - успокоил ее я.
- Весьма убедительно, - довольным тоном сказал Харли. - Ты в нашей
команде, старик. Ты и Дейтпам.
***
Мы с Брэдом поехали в Лондон, и я был очень рад тому, что он был не
против возить меня. - Офис? - спросил он.
- Да, - ответил я, и мы доехали туда в молчаливом согласии.
Накануне вечером он сообщил мне, что машины Гревила не было нигде
вокруг его дома; точнее, он просто вернул мне клочок бумаги, с
записанным на ней номером, со словами: "Не нашел". Решив, что мне лучше
обратиться по этому поводу в полицию и другие соответствующие службы в
Ипсуиче, что мне пора заниматься финансовыми делами компании и Гревила,
и вспомнив, что я еще не проверил две трети содержимого сейфа, я
почувствовал, как меня неумолимо засасывает все глубже.
Взяв с собой две загадочные безделушки, найденные в гостиной Гревила,
я принес их в его офис и показал Джун.
- Это, - тут же сказала она, указывая на цилиндрическую штуковину
размером с большой палец, издававшую слабый звук, - средство от комаров.
Мистер Фрэнклин говорил, что это звук самца и он отпугивает кровососущих
самок. - Она рассмеялась. - Он говорил, такое бы не помешало любому
мужчине.
Взяв в руки другую диковину, Джун нахмурилась, безрезультатно нажимая
на красную кнопочку.
- Там есть антенна, - подсказал я.
- Ах, вот оно что. - С этими словами она вытащила ее на всю длину. -
Мне кажется... - Она помолчала. - Он пользовался каким-то передатчиком,
чтобы на расстоянии заводить машину: можно было разогреть мотор в
холодную погоду еще до выхода из дома. Однако приемник был украден
вместе с "Порше". Потом он купил старый "Ровер" и сказал, что этот
стартер теперь работать не будет, так как он действовал лишь с прямой
передачей или еще с чем-то, чего в этом "Ровере" не было.
- Так это стартер?
- Ну.., нет. У него не так много функций. На стартере были кнопки,
при помощи которых можно включать фары, чтобы легче найти машину, если
вы оставили ее где-то в темноте. - Она убрала антенну. - Кажется, эта
штука только включает свет и звуковой сигнал машины, если я что-то не
путаю. Он был очень рад, когда купил ее, но я давно этой штуки не
видела. Сколько у него этих безделушек! Мистер Фрэнклин не мог все время
носить их в карманах, и, похоже, ему надоело повсюду таскаться с ними.
Он чаще оставлял свои безделушки в этом столе.
- Вы только что вновь подтвердили свое право на двадцатипроцентное
повышение, - сказал я.
- Что?
- Давайте проверим батарейки, - предложил я. Открыв отделение для
батареек, она обнаружила, что там пусто. Привычным движением Джун
выдвинула один из ящиков стола - в нем в большой открытой коробке лежали
упаковки новеньких батареек всевозможных размеров. Достав одну из них,
она открыла ее, вставила батарейки в соответствующие углубления, и, хотя
очередное нажатие красной кнопки не дало никаких видимых результатов, я
был почти уверен, что мы на правильном пути.
Вы собираетесь взять это в Ипсуич, да? - вдруг спросила Джун. - Чтобы
отыскать его машину? Я угадала? Я кивнул.
- Будем надеяться, что получится.
- Должно получиться.
- Это довольно большой город, и машина может оказаться где угодно.
- Да, - согласилась она, - но должна же она где-то быть. Я уверена,
что вам удастся ее найти.
- Гм... - Я посмотрел на ее умное сообразительное лицо. - Джун, -
медленно произнес я, - не говорите больше никому про эту штуку.
- А почему?
- Потому что, - попробовал объяснить я, - кто-то вломился в этот офис
в поисках чего-то, и нам неизвестно, нашли ли они то, что искали. Если
нет, то это с таким же успехом может оказаться и в машине. Я не хочу,
чтобы кто-то знал, что машина еще не нашлась. - Я помолчал. - Я
предпочитаю, чтобы вы совсем ничего не говорили.
- Даже Аннет?
- Никому.
- Так, значит, вы думаете.., вы думаете...
- Ничего я пока не думаю. Все это в целях безопасности.
Это было для нее самым приемлемым объяснением. Она сразу показалась
менее встревоженной и согласилась молчать о "машиноискателе", а мне не
понадобилось рассказывать ей о хулигане, который сшиб меня с ног, чтобы
украсть вещи Гревила. Теперь, вспоминая то происшествие, я почти не
сомневался в том, что оно было целенаправленным нападением.
"Должно быть, кому-то было известно о том, что Гревил умирает, -
думал я. - И этот "кто-то" организовал или совершил нападение". Я не
имел ни малейшего представления, кто мог сделать то или другое, но мне
казалось вероятным, что кто-нибудь из сотрудников Гревила мог
простодушно распространяться о чем-то интересном в пределах слышимости
каких-то досужих ушей. Однако что же он мог такого рассказать? Гревил не
сказал никому из них, что собирался покупать алмазы. А почему? Он же был
скрытным и занимался только камнями.
Дурацкие мысли без толку кружились у меня в голове. Самые удручающие
из них были о том, что кто-то ищет машину Гревила с того самого момента,
как рухнули строительные леса, и, даже если мне удастся отыскать колеса
с мотором, заветный ларчик может оказаться пустым.
В офис вошла Аннет с охапкой бумаг, которые, по ее словам, являлись
"утренней почтой" и с которой нужно было разобраться (подразумевалось -
мне).
- В таком случае, садитесь, - сказал я, - и расскажите мне, что к
чему.
Там были письма от страховых агентов, недовольных клиентов,
специалистов по драгоценным камням и телеграмма от поставщика из
Гонконга, в которой он сообщал, что у него не хватает
двенадцатимиллиметрового аметиста класса "АА" круглой формы для
выполнения нашего заказа, и спрашивал, не возьмем ли мы в связи с этим
бразильский аметист.
- Какая между ними разница? - спросил я. - Это очень существенно?
От моего невежества на лице Аннет появилась тень обеспокоенности.
- Лучшие аметисты добывают в Африке, - начала объяснять она. - Потом
их отправляют в Гонконг или на Тайвань, там обрабатывают, шлифуют, и
затем бусины приходят сюда. Цвет бразильских аметистов не такой
насыщенный. Вы хотите, чтобы я заказала бразильские аметисты, или будем
ждать, пока у него не появятся африканские?
- А как вы считаете? - спросил я.
- Мистер Фрэнклин всегда сам принимал решения.
Она с тревогой смотрела на меня. "Безнадежно, - думал я, - без
определенных знаний я не смогу принять даже самого простого решения".
- А клиенты согласятся на бразильский аметист? - поинтересовался я.
- Кто-то - да, кто-то - нет. Он намного дешевле. В общем-то, мы
продаем его в больших количествах и самых разнообразных размеров.
- Ну что ж, - сказал я, - если у нас кончатся африканские бусины,
предложите клиентам бразильские. Или африканские, но другого размера.
Сообщите китайскому поставщику, чтобы он пока прислал только африканские
двенадцатимиллиметровые "АА", все, что у него есть, а остальное - как
только сможет.
Похоже, у нее отлегло от сердца.
- Я бы так и сделала.
"Так в чем же дело?" - думал я, но не было смысла злиться. Если бы
Аннет дала мне плохой совет, я бы, вероятно, потом обвинил ее же. "С ее
точки зрения, - предполагал я, - лучше было не высовываться".
- Кстати, - продолжала она, - я дозвонилась до Просперо Дженкса. Если
вы хотите с ним встретиться, он будет в своем найтсбриджском магазине
сегодня в половине третьего.
- Превосходно. Она улыбнулась.
- Я не сказала ни слова о лошадях.
- Отлично, - улыбнулся я в ответ.
Аннет унесла письма к себе в комнату, чтобы ответить на них, а я по
пути к сейфу прошелся по отделам. Наблюдая за работой сотрудников, я
видел, что все они могли, стремились и уже начинали послушно
приспосабливаться к смене руководства, оставляя при себе свои мысли и
доводы. Я спросил, не спустится ли кто-нибудь вниз, чтобы передать
Брэду, что он понадобится мне не раньше двух; пошла Джун и, точно
бумеранг, сразу вернулась.
Открыв сейф, я начал с топазов: тысячи блестящих прозрачных гладких
камешков, переливавшихся цветами радуги, одни - чуть больше желудей,
другие - как горошины.
Никаких алмазов.
Я перешел к гранатам всевозможных форм и размеров - они, как
оказалось, могли быть и желтыми, и зелеными, а не только красными, - и к
коробкам с цитринами.
В течение двух с половиной часов я разворачивал и заворачивал белые
пакетики; и никаких следов алмазов.
Раз в комнату влетела Джун с длинным заказом на граненые камни,
который она без комментариев сунула мне, и я вспомнил, что только Гревил
и Аннет занимались заказами на камни из сейфа. Я отправился на поиски
Аннет и поинтересовался у нее, нельзя ли мне посмотреть, как она
работает со списком. Найдя все, что нужно, в двадцати, а то и более
коробках, она выложила это на полку. Действовала Аннет быстро и
уверенно, точно зная, где что искать. Успокаивая меня, она говорила, что
это очень просто и скоро я сам все пойму. "Дай Бог", - думал я.
В два часа, после очередного сандвича, я спустился к машине и дал
Брэду адрес Просперо Дженкса.
- Этот магазин где-то недалеко от "Хэрродз", - сказал я, забираясь на
заднее сиденье.
Он кивнул, мы поехали, вливаясь в поток машин, и вскоре он нашел тот
магазин.
- Отлично, - похвалил я. - На этот раз тебе придется отвечать по
телефону, хочешь или не хочешь, так как здесь нет стоянки.
Брэд потряс головой. Он уже несколько раз отказывался от этого
раньше.
- Да, - сказал я. - Это очень просто. Я сейчас включу его для тебя.
Когда он зазвонит, возьми трубку и нажми эту кнопку, и ты услышишь меня.
Хорошо? Я позвоню перед выходом, ты подъедешь и заберешь меня.
Он посмотрел на телефон так, словно тот таил в себе какую-то заразу.
Телефонный аппарат был обыкновенный, а не встроенный в машину, и он
не принимал сигналы, если не был включен, что я часто забывал сделать, а
иногда не делал намеренно. Я поставил включенный телефон на сиденье
рядом с ним и надеялся, что все будет в порядке.
Витрина магазина Просперо Дженкса ярко сверкала, отчего драгоценности
искрились, однако вывеска с его именем была довольно скромной, словно
здесь показуха была уже ни к чему.
Я посмотрел на витрину с любопытством, которое еще неделю назад вряд
ли бы испытал, и обнаружил, что на ней были выставлены не кольца и часы,
а весьма забавные игрушки: машинки, самолетики, фигурки лыжников, яхты,
фазаны и лошадки - все было золотым с эмалью и сверкало драгоценными
камнями. Я обратил внимание, что почти все, кто проходил мимо,
останавливались посмотреть.
Неловко протиснувшись в тяжелую стеклянную дверь, я оказался в
помещении с пушистым ковром на полу и ожидавшими клиентов стульями возле
каждого прилавка. Если не считать мягкого ворсистого ковра, это был
обыкновенный магазин, не очень большой, скромно оформленный, и все его
великолепие заключалось в изделиях.
Кроме меня, там никого не было, и я направился к одному из прилавков
посмотреть на витрину. Я увидел кольца, но это были не просто маленькие
ободки. Они были большими, часто асимметричными, привлекавшими яркостью
и неповторимостью цветов.
- Чем могу помочь? - раздался чей-то голос.
Неприметный человек средних лет в черном костюме появился из двери,
расположенной в глубине магазина.
- Моя фамилия Фрэнклин, - сказал я. - Мне нужно встретиться с
Просперо Дженксом.
- Одну минуту.
Удалившись, он вскоре вернулся с неким подобием улыбки на лице и
пригласил меня пройти через дверь куда-то вглубь. За экранированной
перегородкой было более длинное помещение, скрытое от взоров
посетителей, служившее и офисом, и мастерской. Там стоял угрожающего
вида сейф и несколько этажерок с ящиками, очень похожими на те, что я
видел в "Саксони Фрэнклин". На одной стене висела крупная, заключенная в
рамку надпись: "Никогда не отворачивайся от покупателей. Всегда смотри
на их руки". "Наглядный пример недоверия", - изумился я.
На табуретке за верстаком, с ювелирной линзой в глазу сидел
сгорбленный человек в полосатой бело-розовой рубашке и возился с
какой-то маленькой золотой штучкой, зажатой в тисках. В глаза бросалась
ловкость его движений, спокойных и скрупулезных.
Со вздохом вынув из глаза линзу, он поднялся на ноги и повернулся,
оглядывая меня с головы до костылей, а потом до ног с растущим
удивлением. Я оказался совсем не таким, каким он ожидал меня увидеть.
Впрочем, это чувство, как я предполагал, было обоюдным. Ему,
вероятно, было около пятидесяти, но выглядел он моложе и чем-то
напоминал Питера Пена: мальчишеское лицо с проницательными, умными
голубыми глазами и множеством морщин на лбу. Довольно густые волосы, ни
бороды, ни усов, ничего показного. Я ожидал большей оригинальности,
экстравагантности и темперамента.
- Вы - брат Грева? - спросил он. - Ну надо же! А я-то ожидал, что вы
его возраста, такого же роста. - Он прищурил глаза. - Он никогда не
говорил, что у него есть брат. Откуда мне знать, что вы - брат?
- Об этой встрече договорилась Аннет Эдамс, его помощница.
- Да, действительно. Ну что ж, логично. Она сказала мне, Грев умер,
да здравствует король. Сказала, что теперь его брат управляет конторой и
жизнь продолжается. Я скажу вам так: если вы не знаете столько, сколько
Грев, то мне придется туго.
- Я и пришел об этом с вами поговорить.
- И, похоже, не очень-то рады, - сказал он, внимательно глядя на
меня. - Не хотите ли присесть?
Дженкс указал на стул, а сам уселся на табуретку. Его голос не был
похож на граненое стекло. Скорее несколько обтесанный вариант
ист-эндского говора, принадлежащий человеку, вышедшему из ниоткуда, не
имевшему никаких привилегий и прославившемуся лишь благодаря своему
неоспоримому таланту. Длительный успех развил в нем чувство уверенности,
стремление к творчеству сочеталось с деловитостью; он был настоящим
художником без напускной манерности.
- Я только вхожу в курс дела, - осторожно начал я. - Я сделаю все,
что смогу.
- Грев был гением! - с жаром воскликнул он. - Никто не разбирался в
камнях так, как он. Он приносил мне удивительные экземпляры,
неповторимые, а я делал из них... - Он замолчал и раскинул руки. - Все
это украшает дворцы, - продолжал он, - музеи, особняки на Палм-Бич. Да,
я пользуюсь популярностью, продавая это туда, где мне платят. И я
испытываю гордость, гордость за свои произведения. Они хороши, я стою
дорого, и это доставляет мне наслаждение.
- Вы их все делаете сами? - спросил я. Он рассмеялся.
- Нет, не сам лично, конечно. Я бы не смог. Но все это результаты
моей фантазии, не поймите меня не правильно, но у меня есть мастерская,
где все это делается. Я сам занимаюсь лишь чем-то необычным, я бы
сказал, уникальным. А между делом я работаю на общий рынок. Грев
говорил, у него есть хорошие шпинели, они еще остались?
- Э-э-э.., красные? - спросил я.
- Красные, - подтвердил он. - Три, четыре или пять карат. Я возьму
все, что у вас есть.
- Завтра мы пришлем.
- Только с курьером, а не почтой, - предупредил он.
- Хорошо.
- И кусок швейцарского горного хрусталя. Грев показывал мне
фотографию. Я получил заказ, для выполнения которого надо проявить