ля,    который   нашли   в
бронетранспортере; Татарчук и Маркелов легли на поросших травой откосах.
     Мотоцикл  приближался.  Водитель мотоцикла прибавлял газу  -  темнота
пугала его.
     Офицер,    который   сидел   в   коляске,    почувствовал   состояние
солдата-водителя,   покрепче  прижал  к   себе   сумку  с   документами  и
насторожился.
     Разведчики вскочили одновременно.  Водитель мотоцикла каким-то  чудом
успел  рассмотреть  натянутый  кабель  и   даже   попытался  среагировать,
пригнувшись к  рулю,  но  не успел -  его подхватило и  швырнуло на землю.
Мотоцикл вильнул, скатился на обочину и перевернулся.
     - Зажигание!  -  Маркелов ринулся к офицеру, который успел подняться,
опрокинул на землю и быстро связал ему руки.
     Татарчук тем временем заглушил мотор мотоцикла и поспешил к Пригоде и
Кучмину.
     - Готов,  -  Степан не  без  сожаления пытался рассмотреть "шмайссер"
солдата-водителя,  стараясь определить степень пригодности после  сильного
удара о землю.
     Солдат был мертв.
     - С  дороги!   -   скомандовал  Маркелов,   тревожно  посматривая  на
приближающуюся автоколонну...
     Пленник оказался офицером связи, курьером, и толку от него было мало,
поскольку прибыл  в  группу армий  "Южная Украина" всего  неделю назад  из
госпиталя (правда,  пароль все-таки сообщил),  но бумаги,  которые он вез,
оказались весьма ценными,  что не преминул отметить Маркелов, рассматривая
их  при свете фонарика,  пока бронетранспортер катил в  сторону города.  В
сумке курьера были интендантские разнарядки на  продовольствие,  а  в  них
расчет  недельного  запаса  продуктов  для  группы  армий.  Зная  суточную
потребность в них, довольно просто подсчитать численность войск, поскольку
солдатские и офицерские нормы были хорошо известны в штабе фронта.
     Вплоть до самого города сторожевых постов не оказалось.  Маркелов уже
было  облегченно  вздохнул,  когда  миновали  пустынный  перекресток  - уж
где-где,  а здесь место для поста в самый раз.  Но на спуске  к  знакомому
старому   мосту,   возле   которого   они   позаимствовали  у  гитлеровцев
бронетранспортер,  сердце  у  старшего   лейтенанта   екнуло:   мост   был
перегорожен  шлагбаумом,  возле  которого,  на обочине,  стояла караульная
будка и два мотоцикла.
     - Фельджандармы...  -  при  виде  часовых  у  моста  тяжело  вздохнул
Татарчук. - У этих нюх собачий, без драки вряд ли обойдется.
     Степан Кучмин поправил пулеметную ленту и попробовал турель, довольно
хмыкнул и поймал в прицельную рамку рослого фельдфебеля с бляхой на груди,
который властно вскинул руку, требуя остановиться.
     - Какого черта!  -  заорал Маркелов.  -  Срочный пакет в комендатуру!
Быстрее открывайте!
     - Но,  господин...  -  Фельдфебель  на  мгновение  осветил  карманным
фонариком Маркелова,  и при виде офицерских погон и Железного креста сник.
- Господин капитан, нам приказано...
     - Ты что,  не понял,  дубовая голова!  -  пуще прежнего напустился на
ошарашенного фельдфебеля Маркелов.  - Срочный пакет! Пароль - "Дунай"! Вот
документы!  -  Ткнул под самый нос удостоверение курьера и  тут же сунул в
карман мундира. Я долго буду ждать?! Хайль! Поехали! Черт знает что...
     Бронетранспортер загнали через пролом в  стене на  территорию старого
полуразрушенного монастыря,  давно оставленного хозяевами, и замаскировали
в саду, среди кустов дикого винограда.
     - Со мной идет Кучмин,  -  Маркелов торопился, - Татарчук, останешься
за старшего.  -  В случае чего -  задача вам ясна: любой ценой добраться к
своим.


     Маркелов было  засомневался,  что  это  был  именно  тот  дом,  адрес
которого  дал  ему  полковник  Северилов,  но  в  узкой  горбатой  улочке,
параллельной одной из центральных улиц города, аптека была единственной. И
Алексей нерешительно дернул за конец цепочки, которая висела возле входной
двери.
     Где-то внутри звякнул колокольчик.
     - Иду, иду! - раздался за дверью приглушенный толстыми стенами голос.
Дверь  отворилась,  и  на  пороге появился невысокий круглолицый человек в
старомодном пенсне.
     Оплывшая свеча  испуганно затрепетала желтым  неярким язычком пламени
внутри жестяного фонарика с выбитым стеклом.
     - Что угодно господину офицеру? - спросил он на хорошем немецком.
     Маркелов небрежным жестом отстранил его и молча шагнул внутрь аптеки,
Кучмин остался у входа.
     - Зажгите свет! - приказал Маркелов.
     Человек быстро забегал вдоль прилавка, и вскоре три керосиновые лампы
осветили неожиданно уютное и чистое помещение аптеки.
     - Вы провизор? - спросил его Алексей.
     - Да, господин офицер, - угодливо изогнулся тот.
     - Фамилия!
     - Войкулеску, господин офицер.
     - Та-ак...  -  Маркелов прошелся по  аптеке,  рассматривая витрины  с
лекарствами.
     Провизор следил за ним тревожным взглядом.
     - У вас есть хинин в таблетках?  -  четко выговаривая слова,  спросил
Маркелов.
     Провизор  слегка  вздрогнул,  чуть  прищурил глаза  и  так  же  четко
ответил:
     - В таблетках не держим. Есть в порошках.
     - Очень жаль. Тогда дайте камфарного масла.
     - Десять ампул устроит?
     - Давайте пятнадцать.
     - Уф-ф...  -  Провизор широко улыбнулся,  снял пенсне и  сунул его  в
карман пижамы. - Вы меня здорово напугали. Не ожидал.
     - Здравствуйте, - протянул ему руку Маркелов.
     - Доброе утро,  - сильно тряхнул ее провизор. - Прошу сюда, - показал
он на дверь.
     От былой растерянности и  угодливости не осталось и следа;  провизор,
как показалось Маркелову,  стал даже выше ростом.  А когда он переоделся и
появился в гостиной,  Алексей едва не вскочил от неожиданности - перед ним
стоял  совсем  другой  человек:   широкоплечий,   подтянутый,   с  жестким
выражением лица,  и  только черные глаза остались такими же -  с холодными
льдинками внутри.
     - Удивлены?  -  Провизор сел напротив Маркелова.  -  Пришлось сменить
театральные подмостки на аптеку.  Никогда не думал до войны,  что придется
играть роль провизора с таким вдохновением,  -  он рассмеялся. - И знаете,
даже не  обидно,  что  публика не  устраивает оваций.  Так  чем  могу быть
полезен? Как я понял, причина вашего появления здесь явно неординарна?
     - Вам привет от ноль второго...
     - О-о,  это серьезно.  - Провизор кивнул в сторону двери. - Пусть ваш
товарищ не маячит на улице. В случае чего здесь есть два тайных выхода.
     Кучмин зашел внутрь аптеки, входную дверь закрыли на засов.
     - Я вас слушаю.
     - Мне срочно нужен радиопередатчик.
     - Это все?
     - Нет. Еще необходим доктор. Но передатчик - главное.
     - С передатчиком сложно,  но попробую достать.  -  Провизор задумчиво
побарабанил пальцами по столу. - Только когда, вот в чем вопрос.
     - Что-то случилось?
     - Мой радист недавно погиб.  Нелепая смерть.  В нашей профессии никто
не застрахован от ошибок, случайностей...
     - Что с доктором?
     - Ничем  помочь не  смогу.  Надежных нет  (вам  ведь  нужен  человек,
которому можно доверять), а я в этом деле полный профан.
     - Тогда придется просить вас выручить медикаментами.
     - Это пожалуйста.  В любом количестве.  Я человек запасливый.  У меня
есть редкие лекарства. Но возвратимся к передатчику...
     - Передатчик мне нужен как можно скорее. Это очень важно.
     - Попытаюсь связаться с местными подпольщиками.
     - Где мы увидимся и во сколько?
     - Здесь же,  в  пять...  нет,  в шесть вечера -  так вернее.  Кстати,
может, вы останетесь у меня?
     - Нет. Мы уходим. До вечера...
     На улице уже было совсем светло.  Маркелов и  Кучмин шли неторопливо,
прогулочным шагом.
     - Наконец-то... - Татарчук с надеждой смотрел на Маркелова. - Ну как?
     - Пока ничего определенного. Подождем до вечера. Где остальные?
     - Румын  возле  Ласкина,  а  Пригода  осматривает  монастырь  -  свою
квартиру нужно знать досконально, чтобы в нужный момент не запутаться.
     - Через полчаса сменим тебя...
     Ласкину  подыскали светлую  сухую  келью,  сделали  несколько уколов,
рекомендованных провизором.
     Во  время  завтрака появился Пригода с  двумя ящиками.  Оставив их  у
входа в  монастырскую трапезную,  где за  длинным столом из отполированных
каменных плит сидели Кучмин и  Маркелов,  он  подошел и  молча сел рядом с
ними.
     - Ты что принес, Петро? - спросил Кучмин.
     - Тол.
     - Тол? - переспросил удивленный Кучмин. - Где ты его откопал?
     - В пидвали був захованый.
     - Много?
     - Ото всэ.
     - Находка ценная,  -  Кучмин подхватил один ящик на руки.  - Помоги в
бронетранспортер снести.
     После  обеда  разразилась сильная  гроза.  Ливень  бушевал в  течение
четырех часов. К вечеру черные грозовые тучи уползли за горизонт, и только
дальние раскаты грома  да  редкие всплески молний над  горами напоминали о
недавнем разгуле природы. Ливень уступил место несильному дождю.
     Провизор  встретил  разведчиков  с  кислым  видом.   Маркелов  только
вздохнул,  услышав  просьбу  повременить  до  завтра,  поскольку  связь  с
подпольщиками установить не  удалось -  отсутствовал человек,  который мог
это  сделать.   Прихватив  лекарства  для  Ласкина,   сигареты  и  немного
продуктов,  припасенных провизором,  и  договорившись о следующей встрече,
Маркелов и Кучмин уже в сумерках направились к монастырю.
     - Командир,  за нами "хвост",  -  догоняя Маркелова, который шел чуть
впереди, тихо обронил Кучмин.
     Маркелов видел,  как по  другую сторону улицы,  чуть сзади,  шли двое
мужчин в  штатском,  еще двух он  заметил,  когда сворачивали в  очередной
переулок -  при  виде  разведчиков они  поторопились укрыться в  ближайшей
подворотне.
     - Нужно отрываться,  командир... - В голосе Кучмина звучали тревожные
нотки.
     - Уводим подальше от монастыря...
     Разведчики   приближались   к   центру   города,    стараясь   ввести
преследователей в  заблуждение относительно конечной цели своего маршрута.
"Что это за люди?  -  тревожно думал Маркелов.  -  Румынская сигуранца? Не
похоже  -  слежка  за  офицером вермахта,  да  еще  в  таких  масштабах...
Полковник  Дитрих?  Возможно.  Тогда  почему  не  предпринимают попыток  к
задержанию?  Тем более что,  судя по всему, они шли за нами почти от самой
аптеки.  Провизор?..  -  Алексей  даже  содрогнулся,  такой  кощунственной
показалась эта мысль -  провизор правильно ответил на пароль,  и внешность
соответствует описанию Северилова. - Не может быть!"
     И  тут же  другая мысль,  от  которой Маркелова бросило в  жар:  "Это
провал! И я в этом виноват! Навел на след... Что теперь делать?"
     - Пора,   командир,   -   Кучмин  напомнил  ему,  что  игра  чересчур
затянулась.
     - Пора!  -  Маркелов прикинул расстояние до преследователей, которые,
чтобы не  упустить разведчиков из  виду в  темноте,  были от  них метрах в
тридцати. - Придержи их.
     Алексей свернул во двор, через пару минут за ним последовал и Кучмин.
     Озадаченные таким  оборотом  преследователи поспешили за  Степаном  и
увидели во  дворе  только  его  одного  -  Кучмин  неторопливо вышагивал в
направлении небольшой арки, где был выход на центральную площадь...
     Алексей выскочил на  площадь и,  свернув за угол,  перешел на быстрый
шаг.  Дождь усилился, и площадь была безлюдна. Только у ресторана, который
угадывался по  звукам  скрипок и  гитар,  урчали моторы машин  и  слышался
людской говор.
     Маркелов решительно подошел к шикарному "майбаху", пассажиры которого
- сутуловатый румынский офицер в  годах  и  юная  особа  с  очаровательным
личиком -  только что  исчезли в  ресторане,  и,  с  силой  рванув дверцу,
забрался на переднее сиденье.
     - Спокойно!  Гестапо!  -  наставил он  пистолет на  перепуганного его
появлением водителя.
     - Я н-ни в-в ч-чем н-не в-виноват...
     - Чья машина?!
     - Г-генерала Штефанеску...
     - Он нам и нужен. Поехали!
     - К-куда?
     - Прямо, затем повернешь направо. И пошевеливайся!
     Степан  стоял  под  сводами  арки  и  неспешно  раскуривал  сигарету.
Растерянные шпики не  решались что-либо предпринять.  Они  стояли у  домов
позади Кучмина, и, поскольку он перекрыл им выход на площадь, часть из них
направилась к  площади через близлежащие улицы.  Двое  обшаривали закоулки
проходного двора в поисках исчезнувшего Маркелова.
     "Майбах"  с  выключенными  фарами  резко  притормозил  неподалеку  от
Кучмина.
     - Сюда! Быстрее! - раздался голос Маркелова.
     Степан  с  разбегу нырнул в  открытую дверцу.  "Майбах" взревел и  на
большой скорости вырулил на  широкую центральную улицу.  Сзади послышались
крики, выстрелы.
     - Стоп!   -   приказал  Маркелов.  -  Выходи!  Ну!  -  подтолкнул  он
перепуганного водителя.
     Тот выскочил на брусчатку и,  споткнувшись,  растянулся во весь рост.
Когда он поднялся, "майбах" уже исчез в одном из переулков.
     - Чисто  сработано,  командир,  -  Степан  смотрел в  заднее стекло -
погони не было видно. - Теперь куда?
     - К провизору, - решительно сказал Маркелов.
     Машину оставили во дворе.  Внимательно осмотрели все подходы к аптеке
со  стороны черного хода,  только когда убедились,  что  опасаться нечего,
прошли к двери.  Окованная железными полосами,  она внушительно выделялась
потемневшими от времени дубовыми досками на фоне светло-серой стены. Дверь
была заперта.
     - Ну что?  -  спросил Маркелов Кучмина. - Здесь и граната не поможет.
Придется идти через парадный вход.
     Степан,  прошелся вдоль стены,  поглядывая на узкие окошки, прикрытые
ставнями, затем возвратился к двери и сильно нажал на нее плечом.
     Неожиданно дверь слегка подалась внутрь.
     - Командир! - зашептал Степан. - Сюда, дверь не закрыта на ключ...
     Навалились вдвоем - и едва не загремели по ступенькам, которые вели в
подвал.
     Стараясь не  шуметь,  поднялись по  ступенькам к  другой  двери.  Она
оказалась не заперта. Алексей осторожно приоткрыл ее и заглянул внутрь уже
знакомой ему гостиной провизора Войкулеску.
     Трое мужчин в  штатском сидели за накрытым столом.  В  гостиную вошел
хозяин.
     - Ты скоро там, Гюнтер? - спросил один из мужчин.
     - Пять минут,  не более.  - Провизор быстро выпил рюмку цуйки и снова
скрылся за дверью.
     Гюнтер!  Маркелов молча переглянулся с Кучминым - вот тебе и провизор
Войкулеску!  Похоже,  и  здесь приложил руку  полковник Дитрих -  это  его
агенты,   -  понял  Алексей,  внимательно  прислушиваясь  к  разговорам  в
гостиной.
     Вскоре провизор появился снова.
     - Все... Всех выпроводил. - Он принялся за еду.
     - Гюнтер,  вино  закончилось,  -  один  из  собутыльников постучал по
пустому кувшину.
     - Клаус,  отцепись,  -  отмахнулся провизор. - Сходи сам, если хочешь
пить эту кислятину.
     - Схожу...  -  Клаус,  слегка  пошатываясь,  направился к  двери,  за
которой притаились разведчики.
     ...Любитель  сухого  вина  даже  не   застонал.   Подхватив  на  лету
оброненный кувшин,  Кучмин стащил тело  Клауса к  двери  подвала и  быстро
возвратился к Маркелову.
     - Берем?
     - Берем...  -  Маркелов  раздвинул портьеры,  которыми была  завешена
дверь, и вместе с Кучминым ворвался в гостиную...
     Все было закончено в считанные секунды.  Провизор Войкулеску, который
при виде разведчиков не растерялся и успел выхватить пистолет, ворочался в
углу гостиной, отброшенный туда мощным ударом Степана.
     - Поднимайся, - потянул его за шиворот Кучмин.
     - Товарищи... вы что? - простонал провизор.
     - Вон твои товарищи,  -  кивнул на  неподвижные тела немецких агентов
Кучмин. - Пойдем.
     - Куда? Куда вы меня ведете?! - заупрямился провизор.
     - Закрой  ему  рот,  -  Алексей быстро  собирал оружие  и  провизию в
скатерть. Связав ее концы, он вскинул узел на плечо.
     - Слушаюсь,  командир,  -  Кучмин  резко  запихнул  провизору  в  рот
салфетку, а затем связал руки. - Готово. Иди, - подтолкнул его к выходу. -
И смотри не трепыхайся...
     Пробирались к монастырю кривыми и грязными улочками предместья. Дождь
по-прежнему лил не переставая.
     - Кто это? - спросил у Маркелова Татарчук при виде провизора.
     - Подарок, - ответил за старшего лейтенанта Кучмин.
     Пока  Степан  рассказывал остальным о  недавних  событиях  в  городе,
Маркелов прилег на охапку травы и задумался.  Пробираться к линии фронта -
последнее,  что осталось в  их положении.  Алексей тяжело вздохнул:  легко
сказать -  пробираться,  полковник Дитрих уже знает,  что они в городе, и,
конечно же, сейчас времени не тратит попусту...
     - Как Ласкин? - спросил он Татарчука.
     - Полегчало,  -  ответил старшина.  -  Уже пытался встать на ноги.  В
госпиталь бы его...
     - Что с этим делать? - подошел Кучмин и показал в сторону провизора.
     - Допросить нужно.
     - Вставай, - Степан тронул провизора за плечо.
     Тот лежал на боку,  не подавая признаков жизни. Кучмин поднес фонарик
к его лицу и увидел сведенный судорогой рот и широко раскрытые глаза.
     - Амба, - Кучмин возвратился к Маркелову. - Подох.
     ...Все  собрались  в  дальнем  углу  монастырской  трапезной,   возле
крохотной коптилки. Решили: нужно уходить немедленно.
     Георге,   который   скромно   пристроился  неподалеку,   с   тревогой
прислушивался к непонятной для него речи разведчиков -  их затруднения ему
уже  были  известны.  Вдруг  он  вскочил,  подбежал к  Маркелову и  горячо
заговорил, размахивая руками;
     - Я знаю, где можно достать рацию! Мой двоюродный брат Михай служит в
военной комендатуре города. Он радист.


                                  * * *

     Недоверчиво  поглядывая  на   "немецких  солдат",   Михай  открыл  по
настоянию Георге дверь сарая.
     - Михай,  у меня к тебе есть дело, - сказал Георге, оставшись наедине
с братом.
     - Если тебе нужно место, где можно спрятаться, рассчитывай на меня.
     - Да нет,  не о том речь. Михай, войне скоро конец. Антонеску крышка,
и ты это знаешь.  Тебя тоже могут загнать в окопы, а там не сладко, поверь
мне. За кого воюем?..
     - Георге, ты меня не агитируй. Что тебе нужно? Говори прямо.
     - Ладно. Нужна твоя рация.
     - Рация? Зачем?
     - Это пусть тебя не волнует. Нужна - и все.
     - Для них? - начал понимать кое-что Михай.
     - Да.
     - Я могу знать, кто они?
     - Русские.
     - Я  так и  думал...  -  Михай разозлился.  -  И  ты не мог мне сразу
сказать?!
     - Что от этого изменилось бы?
     - А  то,  что мы сейчас сидели бы не в  сарае,  а  в  доме,  -  Михай
решительно поднялся. - Зови их!
     - Постой,  -  придержал его Георге.  -  Времени в обрез, Михай. Рация
нужна немедленно. Понимаешь, немедленно!
     - Там часовые...  - Голос Михая звучал неуверенно. - И потом, ночь на
дворе...
     - Ты подскажешь только, как найти рацию.
     - Там сигнализация...
     - Отключить сумеешь?
     - Конечно.
     - Вот и отлично. Тогда пойдем.
     - Хорошо! - решился Михай. - Идем!


     ...Михай  с  тревогой присматривался к  зданию комендатуры.  Затем он
что-то скороговоркой начал объяснять брату.
     - Что случилось? - спросил Маркелов.
     - Михай говорит,  что  увеличилось число часовых.  Это подозрительно.
Теперь к зданию подойти трудно.  А если и удастся проскочить мимо часовых,
то  незаметно забраться на  второй этаж  и  открыть окно  в  комнату связи
практически невозможно.
     - Что  же  делать?!   -  Маркелов  чувствовал,  что  начинает  терять
самообладание. Может, прорваться с боем?! Пока охрана комендатуры придет в
себя,  можно успеть передать сведения.  Но это в том случае,  если удастся
сразу же выйти на связь...
     Георге и Михай перешептывались,  изредка бросая озабоченные взгляды в
сторону здания  комендатуры.  Наконец Георге  решительно тряхнул Михая  за
плечи и подошел к Маркелову.
     - Он пойдет сам.
     - Как... сам?
     - Возвратится в  казарму,  а  оттуда со  стороны двора  проберется на
в