там. Там мои родители. И там моя квартира и,
причем, отдельная.
     - А сюда, добровольно?
     - Нет. - она засмеялась- Я на последнем курсе мединститута.  Меня  сюда
послали.
     Я  с  трудом  втиснулся  в маленькую машинку и мы тронулись по разбитой
войной улице. Мила привезла меня в крохотную квартирку, где я боялся сделать
лишний шаг, чтобы что-нибудь не уронить или не свернуть.  Мила  приняла  мою
куртку и пошла на кухню что- то приготовить, а я, сбросив оружие на столик у
зеркала,  пошел искать ванну, чтобы смыть грязь. Ванна была сидячая. Я в ней
стоял и наслаждался струям теплой воды. Минут через двадцать, раздался  стук
в дверь ванны.
     - Ну скоро ты там. Я уже все приготовила. - раздался голос Милы.
     Я сорвал полотенце с крючка, обмотал им бедра и вышел из ванны.
     - Вот это да. - она с восхищением провела ладонью по моей груди.
     Я протянул руки и положил их ей на плечи.
     - Не  сейчас.  -  Она мотнула головой- Мы поедим, я тоже помоюсь и весь
вечер будет наш.

     Через день я вернулся на фронт. В штабном домике отдал лейтенанту  свою
увольнительную и спросил: "Какие новости?"
     - У тебя в отделении опять потери. Убит Казначей.
     - Как?
     - Снайпер.  Сидит  на  нейтралке.  День  гад  отдыхал,  а ночью поменял
позицию. Сегодня утром, Казначей через орешник пробирался к  окопам,  его  и
прихватил.
     - У  меня  просьба,  лейтенант.  Отпустите меня на его поиск. Мне очень
нужно его взять живым.
     - Хорошо. Скажи когда начнешь. Я всех предупрежу, а  начальство  возьму
на  себя.  Да вот еще, ходят слухи, что нас перебрасывают на другой участок.
Поторопись. Твои ребята там же, в коттедже.
     - Я бы хотел начать сегодня после обеда, лейтенант.
     Он кивнул головой.
     - Я взводным скажу, пушкарям тоже дам наказ. Ну иди. Успеха тебе. - и я
вышел.
     В коттедже мы с  ребятами  устроили  небольшой  "мальчишник",  с  двумя
бутылками бренди, которые я привез из города, но я в этот день не пил.
     Взводный встретил нас с руганью. Он ругал всех: и командиров, и погоду,
и, что  не  вовремя начинаем операцию, и, особенно, снайпера на его участке.
Погода установилась. Появилось солнце и земля немного подсохла. Я  уселся  у
стереотрубы  и  стал  внимательно  изучать  участок.  Противник был в метрах
четыреста, на холмах. Перед нами была низина, где вдоль  фронта  растянулась
груда  камней.  В  ней-  то  и  сидел  снайпер.  Я спросил наблюдателя, где,
примерно, стрелял снайпер.
     - А черт его знает где. - ответил тот - По местности, он должен быть  у
того  разбитого  дерева,  там  чуть- чуть земля повыше и обзор сразу на наши
окопы и что за ними охватывает.
     - А пробовали его на каску поймать?
     - Пробовали. И на каску, и на куклу.  Опытный  черт.  Зря  стрелять  не
будет,  только наверняка. Когда вашего стрелял, листья у камней подпрыгнули,
а вот где дырка, ее никто не видел.
     - Мины кидали?
     - Кидали. Толку то нет. Камни. Нужно точно загнать между  камней,  кабы
знали куда, да каким путем.
     - Сержант.  -  вдруг  раздался  голос  Крафта  -  Я  здесь  все на пузе
исползал, еще до этого случая.  Там  в  низине  канава,  за  грядой  камней.
Тянется она вдоль линии окопов. Канава глубокая. Да вы сами там с нами, один
раз были, помните, офицерика ихнего тащили.
     - Взводный.  - крикнул я ворчуну- Сейчас я пойду туда один. По сигналу,
не пожалей несколько мин в  направлении  вон  того  разбитого  дерева.  Мины
посылай  одну  за  другой  в  интервале,  пока я до камней не доберусь. А вы
ребята, - обратился я к  своим  и  окружающим  солдатам-  прикрывайте  меня.
Завяжите  перестрелку,  да  запомните, я вернусь вечером, когда будет темно.
Крафт, возьми куртку и автомат и дай мне одну твою гранату, только  вынь  из
нее запал. Все. Все по местам. Приготовились. Взводный начинай.
     Первая  мина с шорохом ушла вверх. Когда раздался взрыв, я выпрыгнул из
окопа и  понесся  к  груде  камней,  маячивших  передо  мной.  Я  мчался  по
местности,  но  левее,  где-  то  в метрах пятидесяти от разрыва мины. Ожили
пулеметы и автоматы противника. Вой и грохот войны вступил в свои  права.  Я
упал  на землю у камней вовремя. Рой смертельных шмелей загудел над головой.
По всему фронту наступил бедлам. Ужом втискиваю свое громадное тело в камни.
Крошки от камней фонтанчиками сыплются на меня. Но вот камни стали пореже и,
наконец, между камнями  мелькнула  грязная,  ржавая  вода.  Еще  рывок  и  я
плюхаюсь  в  эту  жуткую  воду. Холодная вода проникла под рубашку, а лицо и
руки ощутили вязкий и липкий ил. Ползу по канаве вправо, окунаясь с головой,
чтобы не светится перед противником. Время ползет медленно.  Дерева  еще  не
видно.  Когда вытаскиваешь голову из жижи, то после протирки глаз, замечаешь
мелкий дождь осколков камней и черт знает чего на поверхности воды. Но вот и
дерево. Выволакиваю свое тело из канавы и впихиваю за ближайший камень.
     После того,  как  я  огляделся,  замечаю  груду  вывороченной  земли  у
ближайшего   камня.  Отстегиваю  гранату  Крафта  без  запала  и  бросаю  за
вывороченный вал земли. Вслед за гранатой, прыгаю туда же. У  стены  ямы,  с
ужасом  глядя  на  вертящуюся  у ног гранату сидела женщина. Бью рукой по ее
голове- она валится на дно ямы и  я  обшариваю  одежду.  За  ремнем  заткнут
Стечкин,  на  ремне  две лимонки и финка в чехле. В узкой щели между камнями
лежит снайперская винтовка, здесь же подсумок с патронами  и,  завернутый  в
чехол,  прибор  ночного видения. На стенке ямы лежит теплая куртка и я, чтоб
согреться, набрасываю ее на себя. Хватаю женщину  за  пояс  и  подтягиваю  к
своему лицу.
     - Здравствуй Герда.
     Она  открыла глаза и я вижу ее мутные зрачки, в которых ужас и слезы от
боли. Она еле шевелит губами, но грохот фронта не позволяет мне услышать ее.
Сажусь на корточки напротив и упираюсь своими коленями в ее.  Чувствую,  как
тело  Герды колотит дрожь. Мы молчим. Взгляд ее проясняется и она пристально
изучает меня, потом подымает руку и ощупывает место  удара.  Фронт  начинает
стихать.
     - В первый раз, когда мы встретились- с трудом заговорила она- ты хотел
дать мне  по морде, во второй раз ты двинул по морде моей подруге, хотя, мне
кажется, удар предназначался мне и, вот в третий раз, ты все же добрался  до
моей головы.
     - В  первый  раз,  ты  стреляла,  но  не  убивала, во второй раз, ты не
стреляла, но убивала, а третий раз, ты стреляла и убивала. Это мой ответ  на
твою присказку.
     - Ты  не  прав, я все время убивала. Я не умею жить, стирать, готовить,
воспитывать детей, но убивать умею.
     - Да. - сказал я- С сегодняшнего дня этот кошмар для тебя кончился.
     - Что ты со мной будешь делать?
     - Как стемнеет, пойдем к нашим.
     - Я не пойду, лучше убей.
     - Не пойдешь? Я изуродую тебя и заставлю идти. Ты знаешь, это я могу.
     Мы помолчали и она спросила.
     - Ты бежал?
     - Да.
     Мы опять замолчали. Фронт стих  и  лишь  отдельные  выстрелы,  привычно
хлопали,  разрывая  тишину.  Герда  поежилась. Я же медленно согревался и не
собирался отдавать назад куртку.
     - Эта встреча могла быть и лучше. - вдруг прервала молчание Герда.
     - Нет, ты не готова была к этой встрече. Ты два раза  меня  хоронила  и
знала,  наверняка,  что  из  этого лагеря ни кто еще ни разу не уходил. Даже
сейчас, я для тебя, как призрак.
     - Как ты бежал?
     - Долгая история. Но кратко, благодаря глупости баб, которые и  помогли
мне исчезнуть.
     - Я случайно не причастна к этому делу?
     - Случайно, причастна.
     - Значит я тоже глупая баба?
     - А  ты  обидься.  В  твоем  сейчас положении можно сделать вид, что ты
готова растерзать меня.
     - Дурак. - сказала Герда - Я  тебя  одного  любила,  это  я  поняла  не
сейчас,  а  тогда на полигоне. И если я хоть чуть-чуть, хоть толечку помогла
тебе бежать, то будь я трижды глупая, дура, идиотка - я счастлива.
     - Каждый раз, в самое удачное время, мы об®ясняемся в любви, только нам
надо еще выбраться от сюда.
     Мы опять замолчали, удалившись в наши воспоминания.
     - Как ты оказалась у мусульман? - спросил я.
     - Все дурная политика наших вождей. После полигона, мы вернулись  домой
в  Прибалтику,  а  там  набирали  добровольцев  в Югославию. Я записалась, а
закулисная политика правительства против России, привела  к  тому,  что  нас
тайком вывезли к мусульманам.
     - Что у вас и православных, и славян много.
     - Конечно. Где их нет. Деньги дают везде и они делают все.
     - Мне тоже кажется, что воюют здесь, в основном, наемники.
     Солнце начало заходить за холмы и появились первые линии теней.
     - Отпусти меня Вик. - попросила Герда.
     - И ты займешься обычным делом, будешь убивать людей?
     - Меня  же  никто не отпустит от сюда Вик. Я смогу, только, перевестись
на соседний участок. Контракт у меня не скоро кончится. Здесь его  разорвать
нельзя.
     - Нет Герда. Это конец. Больше ты никого не убьешь, ни здесь, ни там.
     - Вик, меня расстреляют ваши.
     - Может быть. - кивнул я - А может быть и нет.
     - А тебе меня не жалко. Неужели ты меня совсем не любишь?
     - Не играй на этом Герда. Ты пойдешь со мной.
     Мы  замолчали.  Язык  тени  от  ближайшего  холма,  накрыл  нас.  Стало
прохладно, я уже согрелся, а Герду трясло.
     - Пора. - сказал я.
     Я скинул куртку и отдал ее Герде. Накинул на нее  подсумок  с  прибором
ПНВ и взяв между камней винтовку и патроны, махнул рукой в нашу сторону.
     - Пошли.
     Герда ползла впереди меня и первая свалилась в окоп, где нас уже ждали.
     - Баба. - ахнули все окружающие.
     Герда  была  как  изваяние.  Она  делала  все  автоматически и когда ее
уводили в тыл, она даже не взглянула на меня. Прощай Герда.

     Нас перебросили на равнину, сменив потрепанные части.
     За поимку снайпера меня  повысили  в  звании  и  назначили  командовать
взводом.  Теперь  я  лейтенант. У меня много людей и больше ответственности.
Уважение среди подчиненных я заимел сразу и, конечно,  благодаря  физической
силе.  Мы  воюем  по  прежнему: ползаем по тылам, убиваем, вредим, взрываем,
собираем информацию, но признаюсь, на горах было легче.  Там  не  было  этой
массы смертоносного оружия, что находилась на равнине.
     Однажды  меня  вызвали  в  штаб корпуса. В небольшой комнате, куда меня
пригласили,  находилось  два  человека:  полковник   югославской   армии   и
гражданский-  небольшой,  коренастый,  лысый,  хорошо одетый мужик с большим
носом пьяницы.
     - Здравствуйте. - они поочередно пожали мне руки.
     - Давайте знакомится. - взял  на  себя  роль  хозяина  полковник.  -  Я
полковник  Коранович, а это, - представил он гражданского- Алексей Иванович,
ваш соотечественник, приехал специально из России, что бы повидать вас.
     - Лейтенант Сидоров. - представился я.
     - Mы,   здесь,   с   Алексей   Ивановичем,   -   продолжал   полковник-
заинтересовались  некоторыми  факторами  вашей  автобиографии.  Вы, наверно,
догадались, что  Алексей  Иванович  представляет  государственные  ведомства
России  и,  в  свое время, оказывается, занимался вашим делом. Считайте, что
беседа наша, пока, дружеская и не  записывается,  не  протоколируется  и  не
является,  в  данный  момент,  решением вашей судьбы. Хотя, выводы, из нашей
беседы, могут иметь для вас решающее значение. Итак начнем.  Ваше  настоящее
имя, отчество, фамилия?
     - Виктор  Николаевич  Воробьев.  Это в России. Он же- Виктор Николаевич
Сидоров, уже здесь. - уточнил я.
     - Вы подтверждаете, что бежали из спецлагеря в/ч..... в Сентябре 1992г.
     - Да.
     - Что вы делали потом?
     - Оказался в  городе  Санкт-Петербурге,  а  потом  перебрался  сюда,  в
Югославию.
     - Остановимся на некоторых моментах вашего пребывания в городе. Алексей
Иванович, прошу вас.
     - Скажите   лейтенант,  как  погибла  Лилия.  Мы  знаем,  что  вы  были
последний, кто присутствовал при ее смерти.
     - Это долгая история Алексей Иванович.
     - Ничего, мы подождем.




         * ЧАСТЬ 7 * 

     Декабрь 1992г. Россия. г.Санкт-Петербург.

     Дон оказался  длинным  и  тощим  человеком.  Его  прыгающие  глаза,  на
невыразительном  лице, никогда не задерживались на определенном предмете, от
этого лицо имело всегда виноватое выражение.
     - Это ты меня звал? - спросил  он  простуженным  голосом-  Меня  срочно
погнали  сюда.  Зачем?  -  при  этом он быстро перевел взгляд с меня на окна
домов.
     - Мне нужно открыть одну дверь. - ответил я.
     - Плевое дело. Пошли. Где?
     - Здесь. Мы стоим напротив парадной.
     Мы вошли в парадную и поднялись на третий этаж. Я показал  Дону  дверь.
Дон  вытащил  из  кармана  инструменты,  ключи и начал колдовать. Я отошел в
сторону и стал наблюдать обстановку на лестнице. На наше  счастье,  ни  кого
вокруг не было.
     - Все. - сказал Дон, приоткрывая дверь.
     - Куда.  Назад. - я оттолкнул его от двери- Вот твои бабки и иди. И мой
совет, забудь, что сюда приходил.
     Я протянул ему сверток с деньгами. Дон засопел от обиды, но связываться
со мной не стал, взял сверток и  затопал  ногами  по  лестнице.  Я  вошел  в
квартиру  и,  не  зажигая  света,  обследовал  ее.  Из- за занавески окна, я
увидел, выходящего из дома Дона. Он с остервенением мотал руками и при  этом
шевелил  губами.  Прошло  пол часа. К дому под®ехала машина из которой вышла
мужчина и женщина и  направилась  к  парадной.  Я  подошел  к  двери  ванны,
находящейся  у  входа,  и  вошел в нее, прикрыв дверь. Щелкнул замок двери и
первой в переднюю, ворвалась она. Лилия  включила  свет,  бросила  сумку  на
тумбочку и обернулась к мужчине.
     - Миша, подержи пальто. - она подставила ему свои плечи.
     Он  выполнил  ее  распоряжение, а она прошла в комнаты, на ходу зажигая
свет. Мужчина начал развешивать пальто на вешалке, когда я  приоткрыл  дверь
ванны. Он стоял ко мне спиной. Это позволило мне тихо выйти и ударить его по
голове  кулаком.  Подхватив падающее тело, я затаскиваю его в ванну и бросаю
на пол. В гостиной Лилия уже сняла  платье  и  ходила  по  комнате  в  одной
комбинации.
     - Здравствуй Лилия. - сказал я.
     Женщина   подпрыгнула   и   обернулась.   Ужас   сковал  ее  лицо,  она
задеревенела. Длинные ресницы дотянулись до бровей  и  темные  пятна  страха
выглянули из под челки.
     - Это....Ты.... - спотыкаясь, ответила она.
     - Да это я. Я пришел отдать тебе долг.
     - Я знала, знала, что это все равно так кончится.
     Рот   ее   скривился,  а  ресницы  захлопали.  Она  наконец,  вышла  из
оцепенения.
     - Что ты от меня хочешь?
     - Вот. - я вытащил из кармана бутылку вина и поставил на стол- Я принес
долг.
     - Я не буду пить эту гадость, не буду. - истерически завизжала она.
     - Будешь Лидия, еще как будешь.
     Я подошел к буфету и, отодвинув стекло, вытащил фужер. Лидия  упала  на
диван. Губы ее начали трястись.
     - Вот. - я налил фужер и протянул ей.
     - Нет, нет. - вскрикивала она.
     - Ты  хочешь, что бы я это сделал силой. Я это сделаю и малость попорчу
твое прекрасное личико.
     - Я говорила генералу, что он все равно достанет. А но все  успокаивал.
Дура, уехать надо было. А где Михаил? - вдруг опомнилась она.
     - Отдыхает. - ответил я.
     - Ну и пусть. - она схватила фужер и опрокинула его содержимое в рот. -
Ну и пусть- повторила она.
     Раздвинув ресницы, по щекам потекли слезы. Она откинула голову на валик
и затихла. Я пошел к ней и, в этот момент, задел бедром стол. Фужер, стоящий
на краю  стола,  покачнулся  и упал на пол, с громким грохотом взрыва. Лилия
подпрыгнула на диване.
     - А...А...А... - ее голова неестественно повернулась  и  большие  глаза
застыли над приподнятыми ресницами.
     - Лилия. - позвал я - Лилия.
     Она не шевелилась. Я схватил ее за руку, пытаясь нащупать пульс. Пульса
не было.
     - Что же это такое? Что же это. Ведь там ничего не было. - бормотал я.
     На  меня наступила какая- то апатия, мне стало все безразлично. Я вышел
в коридор и заглянул в ванну. В ванне неподвижно лежало тело Мишы. Я  открыл
дверь на лестницу и вышел из дома.




         * ЧАСТЬ 8 * 

     Ноябрь 1993г. Сербия. Белград.

     - А как погиб следователь Костромин?
     - Нелепо.  Чтобы  выехать  за  границу,  мне  сделали документы второго
шофера в Трансагенстве. Мы должны были представить груз в городскую  таможню
перед  отправкой  в  Италию.  И  вот  в  таможне,  на  втором этаже парадной
лестницы, я столкнулся нос к носу со следователем. Он меня узнал сразу.
     - Воробьев вы живы? Как вы здесь оказались? - спросил он.
     - Работаю. Но простите, я спешу.
     - Нет стой. - сказал он, загораживая дорогу.
     Я не рассчитал свою силу и он покатился с лестницы вниз головой.  Когда
подбежал  к  нему, шея его была неестественно вывернута и я понял, он мертв.
Народу на лестнице было немного, никто, судя по всему, ни чего не  понял.  Я
закричал:  "Врача.  Срочно  врача."  -  и  ринулся  на выход. Ни кто даже не
подумал задержать меня.
     Так как штамп в декларации о  досмотре  груза  я  получил,  мы  тут  же
поехали в Италию.
     - Вам знаком снайпер, которого вы захватили?
     - Да.
     - Почему  же вы его не ликвидировали. Вы же знали, что он вас раскроет,
а это значит, вам грозят большие неприятности.
     - Да знал. В спецлагере я висел на волосок от смерти  и,  в  какой-  то
степени,  ее  присутствие  не только продлило мне жизнь, но и спасло ее. Это
была благодарность. И, потом, я все же надеялся на  благополучный  исход.  А
когда  я попал сюда, то понял, что я нужен и это тоже вполне устраивает тех,
кому служу.
     - Хорошо. Пока отойдем от этого вопроса. Ваш шеф, у которого вы служили
раньше, а так же некоторые  лица  других  группировок,  которые  вас  знали,
погибли.  Самое  странное,  мы  не  нашли  ваших  следов в этом деле. Что же
произошло?
     - Я помогал разрабатывать некоторые операции по их уничтожению. Но  сам
не  участвовал.  Мне  удалось  столкнуть  лбами  эти  две группировки. И там
началась кровавая каша.  Были  третьи,  более  молодые  силы,  которые  были
заинтересованы в ослаблении своих противников. Эти силы выделяли своих ребят
и  я, под видом противоположной стороны воюющей группировки, устраивал резню
ее противников. Потом наоборот, я натравливал ребят на другую сторону,  вопя
на всех перекрестках, какие кровожадные то те, то другие.
     - Вы сказали в ослаблении противников, а почему не уничтожении? Было бы
проще, захватить их кормушку и делу конец.
     - Некоторые  кланы  просто  неистребимы  и,  зная систему пополнения их
рядов, это просто, обрести себя на длительную войну. Особенно  это  касается
закавказских кланов.
     - Могли  бы  вы сказать, за что вы уничтожили своих противников? Или по
другому, не могли бы вы об®яснить причины уничтожения людей?
     - Лидия и следователь были случайностью. Лидию  я  хотел  пугнуть,  она
отделалась  бы  разбитой  мордочкой,  а вот следователь, здесь все несколько
запутанно. Дело в том, что этот следователь был из КГБ.  В  ходе  работы  со
мной,  он  применял приемы садиста. Меня он пытал, мучил и еще при нем я еще
высказывался, что если буду жив, его удавлю. О нем я как-  то  не  вспомнил,
когда  вырвался  из  лагеря,  а  когда  увидел в таможне, то подумал, что он
неспроста здесь и я попался, что это облава и  когда  он  встал  поперек,  я
просто отпихнул его и постарался удрать. В отношении моего шефа и остальных-
эти  меня  продали,  причем дважды. Первый раз, когда во время разборок, всю
вину своих провалов свалили на меня и пытались за  это  убить.  Второй  раз,
когда  я был взят, меня ни кто не выкупил. Даже этого паршивого черномазого,
из- за которого разгорелся весь сыр- бор, мафия сумела выкупить и спасла  от
смертной  казни.  Меня же ни мой шеф, ни кто другой, даже, не пытались этого
сделать.
     - Вы г