ом,  -  все
более  активно.  Поток  эмигрантов,  хлынувший  с  перенаселенной   Земли,
массовое клонирование младенцев, увеличившее прирост населения  в  десятки
раз выше нормального, - все это было обычным делом.
    Вот разве  что  колонии  никак  не  удавалось  сбросить  с  себя  ярмо
промышленного гиганта. Слишком много полезных ископаемых, слишком развитая
инфраструктура.  Планета  задыхалась   в   отходах,   но   алчность   пока
перевешивала. По мнению Алекса, это могло продолжаться еще лет двадцать  -
тридцать.
    Он вышел из "Хилтона", избежав взглядов любопытного портье - тот успел
смениться. На улочке чуть в стороне от отеля  скучали  в  своих  колымагах
несколько таксистов.
    - В порт, - садясь рядом с водителем, сказал Алекс.
    -  Космопорт?  -  зачем-то  уточнил  водитель,  благообразный  натурал
средних лет.
    - А что, есть другие?
    - Аэропорт... к северу - речной порт... - выруливая с  обочины,  начал
перечислять водитель. - Да и космопортов у нас вокруг города три.
    - Центральный гражданский.
    - Угу. -  Водитель  вогнал  машину  в  жиденький  транспортный  поток,
пробежался по сенсорам маршрутизатора и  убрал  руки  с  руля.  На  взгляд
Алекса - слишком самонадеянный  поступок,  старая  система  автоуправления
машины не вызывала ни малейшего доверия. Но он не стал протестовать.
    Несколько минут они ехали молча. Против ожиданий,  машина  шла  ровно,
выдерживая дистанции и не дергаясь попусту.
    - Издалека? - поинтересовался водитель.
    - Да. С Земли.
    - Был там, - с заметной гордостью сообщил водитель. - Хорошая планета,
опять же - прародина... Но у нас лучше.
    - Дома всегда лучше, - дипломатично ответил Алекс.
    Он хорошо знал нравы колоний. Либо полное самоуничижение и преклонение
перед Землей, либо гордо выпяченные подбородки и старательная слепота.
    - Я в армии служил, -  сообщил  водитель.  -  Четыре  года.  Сержантом
вышел... вот. У нас были учения на Земле. Три недели.
    - Правда?
    Алекса абсолютно не занимали ратные  подвиги  водителя,  заключавшиеся
наверняка в паре миротворческих акций. И обстоятельства, при  которых  тот
побывал на Земле, - тоже.
    Но вежливость требовала поддерживать разговор.
    - Ну да. Целых три недели. Мы были в этой... как ее... Америке.
    - В Северной или Южной?
    - А  их  две?  -  Водитель  засмеялся,  чистосердечно  признавая  свое
невежество. - Там холодно  было.  В  Северной,  наверное?  Мы  еще  летали
охотиться на этих... пингвинов. Недалеко, через пролив махнешь на боте - и
оттягивайся. Только не подумайте, все честно, по лицензии.
    - Не люблю охоту.
    - Вот и зря. Самая мужская забава. Война и охота...  но  война  -  это
опасно.
    Алекс с трудом сдержал, улыбку. Очень героический и мужской подход.
    - Кстати... а можно оплату вперед... - Водитель  еще  раз  окинул  его
взглядом и, видимо, усомнился в  кредитоспособности.  Тоже  забавно.  Либо
требуй денег сразу, либо терпи...
    Достав кредитку,  Алекс  активировал  ее.  Глянул  на  мелькнувшие  на
счетчике цифры. Вполне разумная цена.
    - Спасибо, - ничуть  не  смутился  водитель.  -  А  что  в  космопорте
интересует?
    - Я пилот.
    - А... ну... - Водитель  принужденно  рассмеялся.  -  Разве  натуралов
берут в пилоты?
    - Я спец. У нас практически нет внешних отличий.
    - Меняют-то многое?
    - Хватает. Вот если мы сейчас врежемся во встречный грузовик... -  при
этих словах Алекса водитель торопливо глянул на  дорогу  и  даже  коснулся
руля, - то тебя размажет в лепешку. Слишком сильная перегрузка. А я скорее
всего уцелею. И выберусь из машины на собственных ногах.
    - Веселый ты парень... - Водитель все-таки оставил  руки  на  руле.  -
Одежонка у тебя... не пилотская.
    - Так случилось. Ничего, переоденусь.
    - Да еще татуировка твоя... Вот, глянь, как мне в армии накололи!
    Алекс задумчиво посмотрел на  руку  водителя.  Каждый  палец  украшало
изображение обнаженной  девицы.  На  мизинце  -  кокетливая  нимфетка,  на
безымянном - пышная негритянка, на среднем - длинноногая белокурая модель,
на указательном - обвившаяся вокруг  столба  стриптизерка,  на  большом  -
присевшая в странной позе азиатка. На самой ладони возлежал бравый вояка в
силовой броне и при этом почему-то в парадном  берете.  Даже  спина  вояки
выражала пресыщенность и задумчивость.
    - Хорошо накололи, - согласился Алекс.
    - Придется выводить, - вздохнул водитель.  -  Память,  конечно,  но...
Дочка растет... нехорошо. Глянет папке на руку - а у того там не пальцы, а
целый гарем...
    - Обычное армейское дело, - сказал Алекс. - Не пальцы, а целый гарем.
    Водитель настороженно посмотрел на него,  но  лицо  пилота  оставалось
непроницаемым.
    - Шутишь? - уточнил он.
    - Да нет, как можно. А ты сотри только  девиц.  Воина  оставь.  Вот  и
память будет. Лицо водителя просветлело.
    - Слушай... а ведь верно! Голова! Мне как-то и на ум не пришло...
    - Это ничего. Бывает.
    Машина уже проезжала где-то в районе госпиталя,  мимо  редких  столбов
монора. Движение оставалось на удивление редким.
    - Для грузов тут подземная трасса, - угадал удивление Алекса водитель.
- Ну... и  пассажирские  капсулы  там  гоняют.  Охота  кому-то  под  землю
лезть...
    Видимо, это было его больным местом -  подземка,  оттянувшая  на  себя
часть выгодных пассажиров. Несколько минут  водитель  пересказывал  Алексу
историю строительства подземки. По его словам выходило  так,  что  она  не
нужна никому, кроме коррумпированных чиновников из мэрии.
    Алекс прикрыл глаза. Зря  он  все-таки  завязал  разговор.  Надо  было
расплатиться и поспать. Полчаса сна - немало.
    - У тебя тоже татуировочка милая,  -  сделал  комплимент  водитель.  -
Вроде ничего особенного, плюнуть и растереть... А лицо  у  чертика  хорошо
сделано! И усталость видно, и скуку, и...  это...  снисхождение,  что  ли.
Будто плевать он на всех хотел.
    - Это плохо, - пробормотал Алекс. - Я такую не заказывал...
    - Брось, хорошо вышло! - Водитель уже полностью оправился от смущения.
- А ты славный парень,  хоть  и  спец.  Не  подумай...  сам  я  совершенно
нормально к вам отношусь. Но ведь есть у спецов такое...  пренебрежение  к
натуралам, что ли. Да?
    - Встречается.
    - Я даже дочурке хотел  сделать  спецификацию,  как  узнал,  что  жена
понесла. У нас в общем-то недорого. Правительство помогает, можно оплатить
в кредит, на десять лет. И что ты думаешь?
    - Что?
    - Не сошлись мы с женой. Я как думал? Лучше всего дочке  быть  хорошим
техником. Всегда есть потребность, заработки высокие,  опять  же  -  стоит
недорого,  У  нас  в  армии,  на  базе,  была  вольнонаемная  девица-спец,
сантехник. Ты бы видел, как она пальцами приржавелые  гайки  отворачивала!
Утечки на слух с двадцати метров брала! А как она фановые трубы продувала!
При всем том - красавица. Ну, предложил своей... она чуть не в слезы.  "Не
хочу, чтобы у дочки вся жизнь по колодцам и подвалам прошла!" При чем  тут
жизнь? Одно дело - работа, другое - жизнь. Говорю ей, чего же  ты  хочешь?
"Пусть моделью будет..." Нет, ну ты признай, бред?
    - Бред.
    - Такие спецификации государством  не  поддерживаются...  они  столько
стоят... Да и что за работа  -  вилять  задницей  на  подиуме?  Опять  же,
сегодня в моде худые как  щепки,  завтра  все  за  пышными  гоняются.  Как
угадаешь?
    Алекс молчал.
    - Спишь что ли, спец?
    Он не ответил, и водитель замолчал. Кажется, даже немного  обидевшись.
И затормозил на стоянке порта слишком резко,  будто  хотел,  чтобы  Алекса
бросило лицом на стекло.
    - Спасибо, - сказал Алекс, открывая глаза. Он действительно  задремал,
но  тело  отреагировало  само,  перераспределило   нагрузку   и   намертво
зафиксировалось в кресле, едва началось торможение. - Удачи тебе.
    Чаевых сверх того, что было включено в счет, он не оставил.

    Центральный гражданский космопорт  Ртутного  Донца  свое  название  не
оправдывал.
    Когда-то он и впрямь был главной перевалочной точкой между планетой  и
орбитой. Но лет двадцать назад был построен  новый  гражданский  космопорт
более  удаленный  от  столицы,  способный  принимать  большие  современные
корабли. Титула Центрального де-юре он не получил, но де-факто им стал.
    Алекс курил, стоя у стеклянных раздвижных дверей. Конечно, людей  было
много,  но  это  скорее  проистекало  из  малых  размеров  корпусов.  Лишь
периодически из дверей выплескивались похожие, будто клонированные, толпы,
отмечая приход очередного шаттла. Смены на орбитальных  заводах  и  верфях
длились по трое суток, но заводов вокруг Ртутного Донца  вращалось  очень,
очень много.
    Отбросив сигарету, Алекс вошел в здание. Он вдруг  понял,  что  просто
оттягивает, насколько возможно, последние шаги к кораблю.
    Сновали работники портовых служб, толпились  у  регистрационных  стоек
работяги в униформе и гражданские пассажиры. Прохаживались секьюрити,  все
как один спецы, обманчиво невысокие и узкоплечие.
    Алекс прошел к одной из  дверей,  ведущих  в  служебные  ярусы  порта.
Отметил,  что  несколько  секьюрити  остановились   поодаль,   контролируя
ситуацию. Произнес, глядя на пластину телекамеры:
    - Александр Романов, спец, капитан и мастер-пилот  корабля  "Зеркало",
компания "Небо", Земля.
    Под ключицей едва ощутимо запульсировал идентификатор, вживленный  под
кожу  два  десятка  лет  назад.  Проверка  шла  по  полной  программе,   с
экспресс-анализом генотипа.
    Алекс  терпеливо  ждал,  пока   молекулярные   детекторы   отловят   в
капиллярной сети  действительно  молодой,  только  что  попавший  в  кровь
лимфоцит, расщепят  его,  сравнят  с  эталонным  образцом.  Идентификатор,
работающий в режиме максимальной бдительности, обмануть  невозможно.  Даже
если вырезать его  из  тела  и  поместить  в  пробирку  со  свежей  кровью
владельца - это ничего не даст. Проверка могла занять несколько минут,  но
безопасность стоила больше.
    - Идентификация успешна, доступ разрешен, - отозвался терминал.  Голос
был человеческий, похоже, что  его  проверял  оператор,  а  не  программа.
Перегораживающее  проход  поле  сменило  полярность,  позволяя  пройти.  -
Требуется помощь?
    - Расположение стандартное? Паучатник на месте?
    - На месте, - отозвался оператор.  -  Входите.  Ранг  позволял  Алексу
воспользоваться транспортными платформами. Но идти  было  недалеко,  и  он
предпочел  отправиться  в   паучатник   пешком.   В   этом   было   легкое
труднооб®яснимое  наслаждение  -  идти  широкими,  полупустыми  туннелями,
тянущимися под зданиями космопорта, кивать встречным - здесь уже  не  было
пассажиров, торговцев, мелких жуликов, всей той публики, что нарастает  со
временем на транспортных артериях неизбежно, как холестериновые  бляшки  в
сосудах. Здесь оставались только свои. Пусть даже не спецы.
    Паучатником  в  портах  называли  отдел   бухгалтерии   и   оформления
контрактов. Отчасти по внешним признакам, а отчасти из вечного антагонизма
между  техническими  и  бумажными  работниками.  Пауки,  впрочем,  платили
сторицей - порой Алексу казалось, что,  будь  их  воля,  ни  один  корабль
никогда не покинул бы порта.
    - По делу? - полюбопытствовал охранник у входа в  царство  бюрократии.
Вопрос был почти ритуальным, Алекс слышал его в десятках портов.
    - Нет, из мазохизма, - привычно ответил Алекс.
    Охранник ухмыльнулся, тронул сенсор, открывая проход. Пожалуй, он бы с
удовольствием запустил в паучатник террориста,  но  почему-то  никогда  не
находилось террористов, покушающихся на жизнь бухгалтеров.
    Алекс вошел.
    В паучатнике властвовала тишина. Во многих отделах любили работать под
музыку. Здесь - нет. Впрочем, может быть, музыка и играла, но для  каждого
- своя.
    Два  десятка  пауков,  точнее  -  паучих,  синхронно   повернулись   и
посмотрели на Алекса. Почти все пользовалась простейшими нервными шунтами,
и из височных костей тянулись к персоналкам тонкие  пучки  проводов.  Лишь
несколько бухгалтеров-спецов были лишены этого  украшения.  Нейротерминалы
были встроены в подголовники их кресел.
    - Добрый день, - сказал Алекс.
    Он всегда чувствовал себя неуютно, входя в  паучатник.  Не  страх,  не
неприязнь... скорее  томительное  стыдливое  ощущение,  что  он  пришел  с
каким-то мелким,  никому  не  нужным  делом  и  отвлекает  людей,  занятых
действительно важными проблемами.
    Паучихи молчали, занятые своим беззвучным  сетевым  диалогом.  Лишь  у
одной девчонки, самой молоденькой и, кстати, самой симпатичной, шевелились
губы - она еще не избавилась от этой ненужной привычки. Алекс не собирался
пользоваться ее слабостью, но артикуляция была уж слишком  сильной,  и  он
прочитал по губам "...хорошенький... можно я... ну девочки...".
    Только не  это!  Симпатия  девушки  выразится  лишь  в  том,  что  она
провозится с ним в три раза дольше, чем нужно.
    Одна из бухгалтерш-спец сделала жест,  подзывая  Алекса  к  себе.  Это
хорошо. Можно надеяться, что погруженная в виртуальный мир специалистка не
станет слишком тянуть.
    - Имя? -  спросила  паучиха.  Глаза  ее  были  закрыты,  она  даже  не
постаралась соблюсти вежливость и лично посмотреть на пилота.  Ей  хватало
информации от компьютерных детекторов... хорошо еще, что говорит не  через
динамик и синтезированным голосом. Бледное, синеватое лицо,  тонкие  губы,
набухшие веки в красных прожилках, гладко зачесанные короткие волосы.
    - Алекс Романов, спец,  мастер-пилот...  -  начал  он.  Паучиха  опять
взмахнула рукой, показывая, что информации достаточно.
    Алекс замолчал. Стоял, глядя на персоналку перед паучихой.  Экран  был
отключен, и, чем сейчас занята женщина, он не знал.  Может  быть,  готовит
чей-то контракт. Может быть, ищет способы  уклониться  от  налогов.  Может
быть, сортирует товары на складах. А  может  быть,  занимается  любовью  с
партнером на другом конце галактики. Маленькая машина с  гордой  наклейкой
"Gel-Crystal  inside"  позволяет  ей   очень   многое.   Не   важно,   что
гель-кристалл размером со спичечную головку...
    - Корабль "Зеркало", компания "Небо", -  сказала  паучиха.  И  открыла
глаза.
    Это было так неожиданно, что Алекс вздрогнул.
    Словно  могучий  волшебник  прошептал  заклинание,   превращая   живой
придаток машины в человека.
    Паучиха  оказалась  довольно  молодой.   Даже   симпатичной.   Ей   бы
причесаться,  сходить  к  косметологу  и  сменить  рабочий  комбинезон  на
платье...
    - Ваши документы, - сказала она.
    Алекс не понял. Даже потянулся к карману, где лежала копия  контракта.
Но паучиха уже протягивала ему выскочившую  из  принтера  доверенность  на
корабль.
    - Зафиксируйте личность.
    Алекс лизнул палец, коснулся печати.  По  тонкому  пластиковому  листу
пробежали радужные волны.
    - Удачи, - произнесла паучиха.
    - Все? - ничего не понимая, уточнил Алекс.
    - Да. Все. А в чем, собственно, дело?
    - Ну...
    - Корабль к старту готов. Документы вы получили. Я могу чем-то еще вам
помочь?
    Сказать было нечего. Паучихи и впрямь выполнили  свою  работу.  Именно
так, как должны, были выполнить... в идеале. Вот  только  почему  обошлось
без  долгого  копания  в  биографии  Алекса,  вопросов  "Вы  действительно
страдали энурезом в возрасте пяти лет? С чем была  связана  ваша  глубокая
эмоциональная привязанность к парализованной бабушке? А много  вы  выпили,
когда вас избили в баре на Засаде?"
    - Спасибо, - сказал Алекс. - Извините...
    - Да?
    - Нет... ничего.
    Он повернулся и пошел к двери, чувствуя спиной взгляды всех паучих.
    Да в чем же дело?
    У них сегодня день культурного обслуживания?
    Идет проверка, и за происходящим в паучатнике наблюдают инспекторы?
    Лицо Алекса напомнило паучихе ее школьную любовь?
    Слишком хорошо - это тоже плохо.
    Охранник посмотрел на выходящего Алекса с удивлением. Спросил:
    - Совсем погано?
    - Да... видимо.
    - Рано утром одного спеца... тоже. Едва зашел - выскочил весь красный,
руки трясутся.  У  него  оказались  неполные  данные  о  родственниках  по
материнской линии. Велели собирать. Дня на три беготни, говорит. Никогда и
никого  эти  родственники  не  интересовали,  а  тут  потребовалось.   Для
льготного страхования, представляешь? Для его же пользы. А  корабль,  куда
он нанялся, уходит сегодня вечером.
    Охранник рассмеялся, беззлобно,  даже  с  сочувствием.  Ему  и  самому
приходилось обращаться к паучихам.
    - Страхование - вещь полезная, -  сказал  Алекс.  Кивнул  охраннику  и
пошел к транспортной платформе, оставленной кем-то неподалеку. Может быть,
ее забыл тот самый бедолага-спец, воюющий сейчас с паучихами из  имперских
архивов.

    Судя по документам, корабль ждал не в  ангаре,  а  прямо  на  взлетном
поле. Видимо, недавно на планете. Алекс стоял на платформе,  придерживаясь
за поручни - вбитая специализацией привычка иметь  три  точки  фиксации  в
движущемся об®екте. Платформа выплыла на магистральный туннель  и  поперла
под взлетным полем с полной скоростью.
    Алекс вдруг понял, что насторожило его с самого начала.
    Право на полный подбор экипажа!
    Так не делается. Точнее, делается, но лишь когда корабль  построен  на
этой планете. А "Зеркало" - земной сборки.
    Кто-то должен был управлять кораблем на пути к Ртутному  Донцу.  Пусть
не полный экипаж, пусть минимальная группа - пилот, навигатор и энергетик.
Но нанимать людей на разовый рейс в одну  сторону,  чтобы  начинать  поиск
экипажа на другой планете, -  абсурд.  Земля  предоставляла  куда  больший
выбор специалистов, чем колониальный мир, пусть даже развитый.  Тем  более
существовала полезная традиция оставлять в экипаже хотя бы одного человека
из прежнего состава. У каждого корабля своя неповторимая индивидуальность,
и опытный человек порой может сохранить не только время  и  деньги,  но  и
саму жизнь корабля.
    Странно...
    Платформа затормозила, стабилизировалась под выпускной шахтой и начала
медленно подниматься. Двадцать  метров  вверх,  сквозь  скальный  грунт  и
бетонную подушку взлетного поля... Алекс посмотрел на Беса -  тот  казался
задумчивым и настороженным.
    Все верно. Неправильность есть, но какая... Как в  старом  анекдоте  о
спецах, уже лет сто, наверное, блуждающем среди натуралов, - "чую  подвох,
а вот в чем он?".
    - Но мы ведь не могли позволить девочке умереть? - спросил Алекс Беса.
    Судя по лицу чертенка - очень даже могли. В чем же подвох?
    Экспериментальная модель корабля? Что-то опасное и непроверенное, куда
нужно заманить экипаж и пронаблюдать  за  дальнейшим?  Вряд  ли.  Судя  по
документам, корабль очень хороший, но без  неожиданных  модернизаций.  Все
оборудование типовое. Опасный рейс? Тоже чушь. На опасные рейсы заманивают
деньгами, страховками, льготами. Чем угодно, но не  обманом.  Себе  дороже
выйдет для любой  компании.  Всегда  найдутся  желающие  сунуть  голову  в
львиную пасть, зачем принуждать тех, кто не хочет.
    Работа на грани закона? Те же возражения.
    Дело не в корабле. Дело всегда в людях, а не в железках.
    Алекс покачал головой и постарался выбросить сомнения  из  головы.  Не
насовсем... так, отложить их в дальний уголок памяти.
    Платформа выплыла сквозь разошедшуюся диафрагму люка, качнулась, меняя
плоскость опоры, и поплыла над взлетным полем.  Через  пару  секунд  Алекс
действительно забыл о своих подозрениях.
    Он был дома...
    Космопорт, пусть и утратив былое  значение,  жил  полноценной  жизнью.
Садились одновременно два челнока, с расстояния  Алекс  определил  их  как
старенькие "Манты" не то третьей, не то четвертой модели.  Определил  даже
не по силуэту - по рисунку пилотирования и посадочным скоростям. В  центре
поля  стоял,  растопырив  три  кольца  опор,  тяжелый  грузовой  "Кашалот"
предельного, пожалуй,  для  космодрома  тоннажа.  От  него  ползла