и  Милицу,  боясь  ее
найти. И нашел...
     А Милица, встретив восторженный взгляд  Грубина,  поглядела  на  свои
руки и когда поняла, что они молоды и нежны, закрыла ими лицо  и  зарыдала
от счастья.
     - Вылезай, Елена, - сказал Алмаз, помогая Елене выйти  из  машины.  -
Хочу тебя познакомить со старым другом. Помнишь, я тебе  рассказывал,  как
мы из тюрьмы бежали?
     - Очень приятно, - сказал пришелец, который все еще не  мог  пережить
своего поражения. - Я думаю, что вы собираетесь создать семью?
     - Не знаю, - Елена посмотрела на Алмаза, а тот сказал уверенно:
     - В ближайшие дни.
     И тут они услышали возмущенный крик Савича:
     - Что же получается? Все остались молодыми, а я должен стать  старым.
Это несправедливо! Я всю жизнь хотел стать молодым! Я имею такое же  право
на молодость, как и остальные.
     - Пойдем, мой зайчик, пойдем, - повторяла Ванда, стараясь увести  его
прочь. - Это у тебя нервное, это пройдет.
     - Пошли, соседи, - сказал Удалов. - А то дотемна в  город  не  успеем
вернуться.
     - Елена, - рыдал Савич, - все эти годы я тебя безответно любил!
     - Ты мне только попробуй при живой жене! - Ванда сильно  дернула  его
за руку, и Савич был вынужден отойти от машины.
     - Извините, - сказал пришелец. - Я полетел.
     - До встречи, - сказал Алмаз.
     Пришелец превратился в зеленое сияние, потом в луч. И исчез.
     Елена посмотрела вслед уходящим к городу.
     Савич все  оглядывался,  норовил  вернуться.  Удаловы  шли  спокойно,
обнявшись.
     - Ну что ж, - сказал Алмаз, - по местам! А то к поезду не успеем.