хрущевцев, третьи  полагали,  что мы порвали с  Советским  Союзом для  того,
чтобы сблизиться с  Китаем,  и т.д. Сегодня  же не только друзья, но и враги
социалистической  Албании уже  поняли  принципиальный  характер  непрерывной
борьбы, которую наша партия вела и ведет против оппортунистов всяких мастей.
     Время полностью подтвердило правоту  Албанской партии Труда, которая не
примкнула к курсу хрущевцев, а развернула борьбу с ними. Именно этой борьбе,
требовавшей и требующей больших жертв, и обязана наша маленькая страна своей
свободой и столь  ценной  независимостью,  своим успешным  развитием по пути
социализма.   Только  благодаря  марксистско-ленинской  линии  нашей  партии
Албания не стала и никогда не станет протекторатом русских или кого бы то ни
было другого.
     С 1961 года наша Партия Труда не поддерживает никаких связей  и никаких
контактов  с  хрущевцами. Она  и  в  будущем  никогда  не вступит с  ними  в
партийные отношения, а с советскими социал-империалистами мы не поддерживаем
и никогда не будем поддерживать  также государственных  отношений.  Как и до
сих   пор,  наша  партия   будет   последовательно  вести  идеологическую  и
политическую борьбу за  разоблачение  этих  врагов марксизма-ленинизма.  Так
поступали мы и когда Хрущев стоял у власти, и  когда он  был ниспровергнут и
сменен группой  Брежнева. Наша партия не питала никаких  иллюзий,  напротив,
была  убеждена и уверена,  что Брежнев,  Косыгин,  Суслов, Микоян и  другие,
которые  были ближайшими сотрудниками Хрущева и вместе с ним организовали  и
совершили  ревизионистскую контрреволюцию  в  Советском Союзе,  должны  были
последовательно проводить свой прежний курс.
     Они устранили Хрущева (Хрущев был снят с занимаемьжх постов  14 октября
1964  года.),  чтобы  оградить хрущевизм от самого  патрона,  который своими
бесконечными  шутовскими  выходками дискредитировал  его, устранили  "ютца",
чтобы ускоренными темпами и более успешно осуществлять полное восстановление
капитализма в Советском Союзе.
     В этом  отношении  Брежнев  и его сообщники показали  себя  "достойными
учениками"  своего  злополучного  учителя.  В  самом   Советском  Союзе  они
установили и  усилили  фашистский  диктаторский  режим,  тогда  как  внешнюю
политику   своего   государства   превратили  в  политику   великодержавного
шовинизма, экспансии и гегемонизма. Под  руководством  брежневских хрущевцев
Советский Союз превратился в мировую империалистическую державу, и,  подобно
Соединенным  Штатам  Америки,  стремится  к  мировому  господству.  Горькими
свидетельствами насквозь реакционной политики советского социал-империализма
являются,  в  частности,  трагические  события   в   Чехословакии,  усиление
господства Кремля над  странами Варшавского Договора  и рост их всесторонней
зависимости  от Москвы, протягивание когтей советского социал-империализма к
Азии, Африке и другим континентам.
     Правильность оценок и предвидений нашей партии относительно реакционной
внутренней   и   внешней   политики  Брежнева   подтвердилась  и  все  время
подтверждается фактами. Самым  свежим примером этого служит  Афганистан, где
брежневские  хрущевцы  совершили  открытую  фашистскую  агрессию,  а  теперь
пытаются огнем и мечом  погасить пламя народной войны, чтобы  продлить жизнь
своей социал-империалистической оккупации.
     Тот  факт,  что  нашу  малую страну  и  наш  малый  народ  не  постигла
трагическая участь  всех тех,  кто ныне томится под гнетом империалистов или
социал-империалистов - наилучшее доказательство правильности принципиальной,
смелой и  последовательной линии, которую проводила  и  проводит наша Партия
Труда.
     Что  мы  придерживаемся такого правильного  пути, в  этом  заслуга всей
партии  и  в особенности  ее руководства,  Центрального  Комитета,  который,
будучи  воспитанным в  духе марксистско-ленинского  учения  и храня верность
нашей  путеводной  теории, всегда  правильно руководил и руководит партией и
народом.  В  борьбе  за  преодоление  бушующих ураганов  блистало  и  дальше
закалилось единство партии со  своим руководством, единство  народа со своей
партией. Это стальное единство  придавало силы  партии и окрыляло ее также в
трудной, но славной борьбе  с хрущевскими ревизионистами; оно лежало и лежит
в  основе несокрушимости Албании и той уверенности, с которой она шла и идет
вперед, отражая давление и шантаж, улыбки и демагогию всякого рода врагов.
     Мне,  как коммунисту и руководителю партии, также приходилось принимать
деятельное участие и вносить свой вклад во всю эту героическую  борьбу нашей
партии.  По поручению партии и ее руководства я  многократно, сразу же после
освобождения  Албании  и   особенно  в  период  1950-1960  годов  возглавлял
партийно-правительственные делегации на  официальных  встречах с  советскими
руководителями и с главными руководителями других коммунистических и рабочих
партий. То  же  самое, мы  многократно обменивались визитами, я участвовал в
международных совещаниях и встречах коммунистических партий, где я излагал и
отстаивал  правильную линию партии, ее  постановления и указания.  Во  время
этих  встреч  и  визитов   я   непосредственно   познакомился  со  славными,
незабываемыми  руководителями -  Сталиным, Димитровым,  Готвальдом, Берутом,
Пиком  и другими; в  то  же время, мне приходилось  вступать  в  контакты  и
знакомиться с  хрущевскими  предателями,  которые  в  длительном  и  сложном
процессе постепенно узурпировали  власть (соответственно в Советском Союзе и
в бывших народно-демократических странах.
     Отношения, которые  поддерживала наша партия,  и  позиции, которые  она
занимала за этот период, изложены в партийных документах, в моих сочинениях,
публикуемых постановлением Центрального Комитета, как и в других документах,
хранящихся в Центральном партийном архиве. Теперь я сдаю в печать в качестве
моих  воспоминаний  и  впечатлений  от  многочисленных  встреч и  схваток  с
хрущевцами и эти записи, охватывающие период с 1953 года,  т.е, после смерти
Сталина, до конца 1961 года, когда хрущевская группа порвала дипломатические
отношения с Народной Республикой Албанией. Наряду с другими, относящимися  к
этому  периоду  опубликованными документами и материалами,  думаю, что и эти
записи помогут  коммунистам и  трудящимся  массам лучше  ознакомиться как  с
контрреволюционной деятельностью советских ревизионистов  внутри  Советского
Союза и за его пределами, так и с  неизменно справедливой и последовательной
борьбой нашей  партии  в защиту марксизма-ленинизма,  нашего  народа и нашей
социалистической Родины.
     1980 г.
     1 БОРЬБА ЗА ВЫТЕСНЕНИЕ ДРУГ ДРУГА В ВЕРХОВНОМ СОВЕТСКОМ РУКОВОДСТВЕ
     Смерть  Сталина. Верховное советское  руководство  на следующий же день
делит  портфели. Хрущев поднимается по ступеням власти. Разочарование первой
встречей с  основными советскими руководителями в июне 19S3 г  Злонамеренные
замечания Микояна и Булганина. Конец кратковременной власти Берия. Встреча с
Хрущевым в июне 1954 г.:
     "Вы помогли раскрыть Берия".  "Теоретическая"  лекция  Хрущева: О  роли
первого секретаря  партии и премьер  министра.  Ревизионистская  мафия  ткет
паутину в Советском Союзе и за его пределами.
     Из того,  как  было сообщено  о смерти  Сталина и как была организована
церемония его похорон, у нас, албанских коммунистов и албанского народа, как
и  у  других,  подобных  нам,  сложилось  впечатление,  что  его   смерти  с
нетерпением   ждали  многие  из   членов  Президиума  Центрального  Комитета
Коммунистической партии Советского Союза.
     На следующий день  после смерти Сталина, 6 марта 1953 года. Центральный
Комитет партии, Совет Министров и Президиум Верховного  Совета СССР поспешно
провели  совместное  заседание. В случае  больших утрат,  какой была  смерть
Сталина,  подобные срочные  заседания нужны и необходимы.  Однако  большие и
значительные  изменения,  о  которых  было сообщено  в  печати  днем  позже,
говорили  о  том, что это  срочное  заседание состоялось  не  для  чего-либо
другого,  а для...  распределения постов! Сталин только  что  скончался, его
тело  еще не было перенесено  в зал, где  ему  должны  были отдать последний
долг, еще  не была составлена программа  организации  почестей и  похорон, а
советские коммунисты  и  советский народ  проливали слезы по  поводу великой
утраты, и  вот верховное  советское руководство выбрало именно этот день для
деления портфелей!  Премьер-министром  стал  Маленков,  первым  заместителем
премьер-министра  и  министром  внутренних  дел  - Берия, и  так по  порядку
остальные  посты были разделены  между  Булганиным,  Кагановичем,  Микояном,
Молотовым. В  течение этого дня были  произведены важные изменения  во  всех
высших  партийных  и  государственных органах.  Президиум и  Бюро Президиума
Центрального Комитета партии слились в один единственный орган, были избраны
новые  секретари Центрального  Комитета партии, некоторые  министерства были
упразднены, другие объединены, были внесены  изменения  в состав  Президиума
Верховного Совета и др.
     Все  это  не  могло  не  произвести  на  нас глубокое, причем совсем не
хорошее впечатление.  Само собой возникали потрясающие  вопросы: как же  это
возможно, чтобы  столь важные изменения были произведены так неожиданно,  за
день, причем не в какой-либо обыкновенный, а в первый траурный день?! Всякая
логика  наводит на  мысль,  что все было  заранее подготовлено.  Списки этих
изменений были давно составлены тайком и  втихомолку и ожидался лишь случай,
чтобы огласить их с тем, чтобы угодить и тому, и другому ...
     Совершенно невозможно за несколько часов, даже в день вполне нормальной
работы, принять такие весьма важные решения.
     Однако, если  вначале  это  были  только  потрясающими,  поразительными
вопросами, то  ход событий, происшествия и факты,  которые должны были стать
нам известны позднее, еще больше должны были убедить нас в том, что какие-то
скрытые руки уже давно подготовили заговор и ожидали лишь подходящего случая
взять курс на разгром Большевистской партии и социализма в Советском Союзе.
     Даже на похоронах Сталина явно бросалось в  глаза отсутствие единства в
Президиуме Центрального Комитета: каждый его  член пытался опередить других,
выступить  первым.  Вместо  того  чтобы  показать народам Советского  Союза,
коммунистам  всего  мира,   глубоко  потрясенным   и  безмерно   опечаленным
безвременной  кончиной  Сталина,  единство  в  день   несчастья,  "товарищи"
наперебой  пытались  выставить  себя.  Хрущев  открыл   траурную  церемонию.
Маленков, Берия  и Молотов выступили  перед  Мавзолеем Ленина. Хрущев  и его
сообщники по заговору  вели  себя лицемерно перед гробом Сталина  и  спешили
закончить похоронную церемонию, чтобы снова запереться в Кремле и продолжить
процесс раздела и
     передела постов.
     Мы,  да и  многие  другие, думали,  что Первым  Секретарем Центрального
Комитета  Коммунистической  партии Советского  Союза  будет избран  Молотов,
ближайший соратник Сталина, самый  старый, самый зрелый, наиболее опытный  и
наиболее  известный в  Советском Союзе  и за  его  пределами  большевик.  Но
произошло не так. Во главе  стал Маленков, за ним последовал Берия. В те дни
поодаль  как-то  в   тени  стояла  "пантера",   готовившаяся   поглотить   и
ликвидировать двух первых. Это был Никита Хрущев.
     Путь его  выдвижения  был  воистину  странным и  подозрительным: он был
назначен только председателем  центральной  комиссии  по организации похорон
Сталина, и,  когда 7  марта  было  сообщено  о распределении  постов,  он не
получил ни одного нового поста,  а всего лишь  был освобожден от обязанности
первого секретаря московского обкома партии ввиду того, что сбудет переведен
на работу в Центральном  Комитете партии. Прошло  лишь несколько  дней  и 14
марта 1953  года Маленков "по  своей  собственной просьбе" был освобожден от
поста секретаря Центрального Комитета партии(!), и в состав избранного в тот
же день нового секретариата Никита Хрущев фигурировал на первом месте.
     Подобные  действия,  хотя  они  нас  и  не  касались,  совсем  нам   не
понравились. Мы  разочаровались  в наших  мнениях относительно  стабильности
верховного  советского  руководства,  но  объясняли  все  это  тем,  что  мы
совершенно не  в курсе того,  как развертывались  события в Коммунистической
партии и в  руководстве Советского  Союза. На контактах,  которые я  имел со
Сталиным  лично,  с  Маленковым,  Молотовым,   Хрущевым,  Берия,   Микояном,
Сусловым, Ворошиловым, Кагановичем  и другими  главными руководителями, я не
замечал ни малейшей трещины, ни малейшего разногласия между ними.
     Сталин  вел последовательную борьбу за марксистско-ленинское единство в
Коммунистической партии Советского Союза и сам являлся одним из его решающих
факторов. Это партийное единство, за которое боролся Сталин, не было создано
террором,  как  заявили  позднее Хрущев  и  хрущевцы,  вторя  клеветническим
измышлениям империалистов  и мировой Капиталистической буржуазии, боровшихся
за низвержение и разгром диктатуры пролетариата в  Советском Союзе, оно было
основано  на  завоеваниях  социализма,  на  марк-систско-ленинской  линии  и
идеологии Большевистской партии,  на высокой и неоспоримой личности Сталина.
Всеобщее  доверие  к  Сталину было  основано  на его справедливости,  на его
умении  защищать Советский Союз и ленинизм. Сталин  правильно  вел классовую
"борьбу,  он беспощадно разил (и очень хорошо  делал) врагов социализма. Это
полностью   подтверждается   повседневной   конкретной   борьбой    Сталина,
Большевистской партии, всего советского народа, подтверждается политическими
и   идеологическими   выступлениями  Сталина   в   печати,   документами   и
постановлениями Коммунистической  партии  Советского  Союза,  подтверждается
печатью  и массовой  пропагандой  тех времен против троцкистов,  бухаринцев,
зиновьевцев,   Тухачевских  и   всех  других  предателей.  Это  была  острая
политическая   и  идеологическая  классовая   борьба  в  защиту  социализма,
диктатуры  пролетариата, партии  и  принципов  марксизма-ленинизма.  В  этом
Сталину принадлежат огромные заслуги.
     Сталин показал  себя выдающимся  марксистом-ленинцем,  придерживавшимся
ясных  принципов  и отличавшимся большой  смелостью, выдержкой, зрелостью  и
дальнозоркостью  революционера-марксиста. Достаточно  вспомнить о том. какой
силой  обладали  внешние  и  внутренние  враги  Советского  Союза,  к  каким
лукавствам  прибегали  они  и какую разнузданную  пропаганду разводили  они,
какие коварные тактические  приемы  применяли они, чтобы как следует оценить
правильные принципы  и  действия Сталина  во  главе  Коммунистической партии
Советского Союза.  И если  в  процессе  всей этой справедливой  титанической
борьбы имели место и отдельные перегибы, то виновником в них  был не Сталин,
а Хрущев и  Берия с  компанией, которые,  в своих  темных и затаенных целях,
когда они еще  не  обладали особой силой, показывали себя самыми  прилежными
сторонниками  чисток.  Они  поступили  так,  чтобы  вкрасться  в  доверие  и
завоевать славу "пламенных  защитников" диктатуры пролетариата, "беспощадных
с врагами"  и таким  образом  подниматься  по ступеням, ведшим к последующей
узурпации власти.  Факты  показывают, что,  когда Сталин  раскрыл враждебную
деятельность некоего
     Ягоды или  Ежова, революционный суд, не колеблясь, вынес им заслуженный
приговор.  Такие  элементы,  как и  Хрущев,  Микоян, Берия и их  аппаратчики
скрывали Сталину правду. Так или  иначе они надували, обманывали Сталина. Он
не  доверял  им,  поэтому прямо  в  глаза  говорил им:  "...  После  меня вы
продадите Советский  Союз". Это подтверждал сам  Хрущев.  И произошло именно
так, как предвидел Сталин. При его жизни о единстве говорили и эти враги, но
после  его  смерти  они  стали  поощрять  раскол.  Этот  процесс  непрерывно
нарастал. Bо  время неоднократных  поездок, которые  я совершал в  Советский
Союз  после  1953  года  с   целью  консультироваться   о   вопросах  нашего
политического  и   экономического  положения   или  о   какой-либо  проблеме
международной политики, выдвигаемой  советскими,  которые якобы спрашивали и
наше  мнение,  я все  лучше  и лучше подмечал  обострение противоречий среди
членов  Президиума Центрального  Комитета Коммунистической партии Советского
Союза.
     Несколько месяцев  спустя  после  смерти  Сталина, в  июне 1953 года, я
съездил  в  Москву  во  главе  Партийно-правительственной  делегации,  чтобы
запросить кредит экономического и военного характера.
     Это было время, когда казалось, что Маленков был главным руководителем.
Он был Председателем Совета Министров Советского Союза. Хрущев, хотя с марта
1953 года  и фигурировал первым  в списке секретарей  Центрального  Комитета
партии,  по-видимому, еще полностью не прибрал власть к своим рукам, еще  не
подготовил путча.
     Как правило,  свои запросы мы излагали сначала письменно, так что члены
Президиума   Центрального   Комитета   партии  и  Советского   правительства
заблаговременно  были   знакомы  с   ними;   более  того,   как   выяснилось
впоследствии, они уже решили, что будут давать и чего нет. Они приняли нас в
Кремле. Когда мы  вошли в  зал, советские руководители встали,  и мы  пожали
друг другу руку. Обменялись приветствиями.
     Я  знал всех еще со  времени Сталина. Маленков  был тот же -  полный, с
желтоватым лицом безбородого. С ним я познакомился за несколько лет до этого
в  Москве  во  время встреч  со  Сталиным, и  он  произвел  на  меня хорошее
впечатление. Он обожал Сталина и, по всей  видимости, Сталин тоже ценил его.
На XIX съезде он  выступил с докладом от имени Центрального Комитета партии.
Он относился к числу сравнительно  молодых,  пришедших к руководству кадров;
впоследствии  был  ликвидирован  замаскированным  ревизионистом  Хрущевым  и
компанией.  Но  теперь  он  сидел  на главном  месте,  так как занимая  пост
председателя Совета Министров  СССР. Рядом с ним  сидел Берия со сверкавшими
за  очками  глазами и  с  постоянно  движущимися руками.  Возле  Берия сидел
Молотов - спокойный, симпатичный, один из самых серьезных и самых уважаемых,
на наш взгляд, так как он был старым большевиком,  большевиком времен Ленина
и  близким соратником  Сталина.  Таким мы  считали  Молотова  и после смерти
Сталина.
     По соседству с Молотовым  сидел Микоян со смуглым и  нахмуренным лицом.
Этот  купец  держал  в руке полукрасный-полусиний  толстый карандаш (который
можно  было  видеть  во всех  канцеляриях  в  Советском Союзе)  и  занимался
"подсчетами".  Теперь  он  уже был  облечен  более широкими компетенциями. 6
марта,  в  день  распределения  постов,  было   решено  объединить   в  одно
министерство  Министерство  внешней  торговли   и   Министерство  внутренней
торговли, а портфель министра-купца захватил армянин.
     У края стола, в конце, словно растерявшись, сидел белоголовый бородач с
расплывчатыми синими глазами, маршал Булганин.
     -  Мы  вас  слушаем!  - степенно  сказал  Маленков. Это было отнюдь  не
товарищеское начало.  У новых советских руководителей потом вошло в привычку
так начинать переговоры, и, безо всякого  сомнения, такое  поведение  должно
было  напомнить  о великодержавной  гордости. -  "Ну,  выкладывай,  мы  тебя
послушаем, а потом скажем наше окончательное мнением
     Я  хорошо  не  знал  русского  языка,  не  мог  говорить  по-русски, но
понимать-то понимал. Беседа проходила через переводчика.
     Я  начал  говорить  о  заботивших  нас проблемах, особенно о военных  и
хозяйственных  вопросах.  Сначала  я  сделал  вступление  о  занимавшем  нас
внутреннем и внешнем положении страны. Мне  обязательно надо было обосновать
наши нужды и запросы как в экономической, так и в военной области. Их помощь
нашей  армии  мы  высоко  ценили  также   публично