96 г., на пресс-конференции, проведенной в селе
Рошни-Чу, Д.Дудаев заявил:

----------------------------------------------------------------------------
"Это запланированная акция, чтобы показать, что так не выйдет - чтобы мы
здесь детей купали в крови, а соседи купались бы в молочке. Так
нечестно"21.
----------------------------------------------------------------------------

А.Масхадов, в то время начальник Главного штаба вооруженных сил ЧРИ, скорее
всего, непричастен к организации рейдов Ш.Басаева и С.Радуева. По его
собственным словам22, он "отговаривал" Ш.Басаева от совершения буденновской
акции. На правдивость этих слов указывает и то, что А.Масхадов не
использовал происходящее в Буденновске для давления на А.С.Куликова в ходе
переговоров 16 июня 1995 г.23

В случае же рейда в Кизляр утверждения федеральной стороны24 о причастности
А.Масхадова к планированию террористического акта ничем не были подкреплены
и имели целью дезавуировать его как партнера по переговорам.

Главный штаб вооруженных сил ЧРИ включился в операцию на территории
Дагестана лишь при обеспечении отхода отряда из Первомайского. А.Масхадов
осудил действия С.Радуева и заявил, что тот будет предан суду шариата.
Однако до сих пор никаких санкций не последовало.

Вместе с тем, несмотря на короткий период формального осуждения действий
отряда Ш.Басаева в Буденновске, должностные лица ЧРИ впоследствии
неоднократно заявляли о том, что Басаев является национальным героем, а его
действия нельзя расценивать как террористический акт. Участники нападения
на Буденновск были награждены орденами ЧРИ. Ш.Басаев оставался одним из
руководителей вооруженных сил ЧРИ, а после заключения перемирия стал и
одним из политических лидеров ЧРИ.

Таким образом, можно говорить о политической ответственности и об
официальном одобрении террористических актов политическим руководством ЧРИ.

* * *

28 июня 1996 г. на автовокзале города Нальчик (Кабардино-Балкарская
Республика) в рейсовом автобусе, следующем по маршруту Минеральные Воды -
Владикавказ, была взорвана бомба. В результате взрыва погибли шесть человек
и сорок получили травмы различной степени тяжести.

В июле по подозрению в совершении этого преступления были арестованы
местные жители - братья Исмагил и Ахмед Вороковы, 16 и 15 лет
соответственно. Старший из них воевал в Чечне в отряде, который оборонял
село Бамут. Братья Вороковы на следствии и суде признали свою вину и
сообщили, что именно командир бамутского отряда Руслан Хайхороев (см. также
разделы 4.6 и 4.8) приказал им совершить этот террористический акт с целью
дестабилизации ситуации на Северном Кавказе.

Прокуратура Кабардино-Балкарии объявила Р.Хайхороева во всероссийский
розыск.

При встрече с депутатом Государственной Думы РФ С.А.Ковалевым и
представителем ПЦ "Мемориал" А.В.Черкасовым в Грозном в январе 1997 г.
Р.Хайхороев признал, что братья Вороковы действовали по его приказу, и
заявил, что готов обменять на них несколько пленных российских солдат.

* * *

В период военных действий в Чечне, кроме вышеописанного, за ее пределами
произошел еще ряд взрывов, организацию которых некоторые российские
должностные лица и СМИ приписывали вооруженным формированиям ЧРИ. Однако
этому пока нет никаких убедительных доказательств.

* * *

В Резолюции № 1086 ПАСЕ25 безоговорочно осудила "захват заложников и
жестокие террористические нападения, совершаемые чеченскими бойцами, что
нельзя оправдать никакими причинами".





                  РОССИЯ-ЧЕЧНЯ: цепь ошибок и преступлений

4.4. ЗАХВАТ В ЗАЛОЖНИКИ ГРАЖДАНСКИХ ЛИЦ, НАХОДИВШИХСЯ НА ТЕРРИТОРИИ ЧЕЧНИ


  Захват заложников прямо и абсолютно запрещен Женевскими конвенциями и
Дополнительными протоколами к ним и находится в противоречии с нормами
Международного пакта о гражданских и политических правах и Конвенции против
пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов
обращения и наказания (см. разделы 3.6, 3.7, 4.3).


* * *

С осени 1995 г. вооруженные структуры ЧРИ (как отдельные отряды, так и ДГБ)
начали задерживать и похищать гражданских лиц. В этих деяниях трудно
отделить чисто криминальные акты от задержания видных, с точки зрения
сторонников ЧРИ, "коллаборационистов" и "сотрудников оккупационной
администрации".

В декабре 1995 г. после возобновления боевых действий похищение гражданских
лиц приобрело массовый характер. Причиной этого стали выборы главы ЧР,
выводившие руководство ЧРИ из политического процесса в республике. Указ
Д.Дудаева, предписывавший всем гражданским лицам, не прописанным в Чечне,
до начала выборов покинуть ее пределы, послужил формальным основанием для
массового захвата заложников из числа гражданских лиц. В первую очередь в
заложники брали специалистов, командированных на работу в Чечню из ряда
регионов России. Так, в декабре 1995 г. были захвачены 33 ставропольских
строителя1 в Ачхой-Мартане, в январе 1996 г. - большие группы энергетиков и
строителей в Грозном. 84 гражданских лиц были уведены из Грозного после его
штурма чеченскими формированиями 6-8 марта 1996 г. В течение лета в Грозном
были похищены еще несколько строителей.

29 января 1996 г. у с.Урус-Мартан были захвачены два православных
священника - настоятель храма архистратига Михаила в Грозном отец Анатолий
(Чистоусов) и сотрудник Отдела внешних церковных сношений Московской
патриархии отец Сергий (Жигулин). Эти священники вели переговоры в
Урус-Мартане с полевым командиром Ахмедом Закаевым об освобождении
российского пленного военнослужащего. Священники были похищены группой
вооруженных лиц под непосредственным руководством известного полевого
командира Доку Махаева, ранее присутствовавшего на переговорах в
Урус-Мартане.

Чеченская сторона объявляла в ряде случаев такие захваты арестом российских
агентов. Так, 6 февраля 1996 г. на пресс-конференции, проведенной в селе
Рошни-Чу, Д.Дудаев заявил, что захваченные в январе в Грозном
заложники-энергетики - военнопленные и в отношении них ведется следствие.

----------------------------------------------------------------------------
"Они для нас, и это подтверждает следствие, наемники из спецслужбы,
выполняющие заказ агрессора на этой территории и принесшие немало бед"2.
Действительно, среди похищенных гражданских лиц (строителей, энергетиков и
т.п.) находились и тайные сотрудники российских секретных служб3. Однако
очевидно, что они составляли абсолютное меньшинство среди захваченных. При
этом большинство похищенных людей, в том числе и те, чья принадлежность к
секретным службам не была доказана, освобождались путем их выкупа. Поэтому
с точки зрения ПЦ "Мемориал" эти случаи безусловно следует квалифицировать
как захват заложников.





                  РОССИЯ-ЧЕЧНЯ: цепь ошибок и преступлений

4.5. УСЛОВИЯ СОДЕРЖАНИЯ ПЛЕННЫХ РОССИЙСКИХ ВОЕННОСЛУЖАЩИХ И НАСИЛЬСТВЕННО
УДЕРЖИВАЕМЫХ ГРАЖДАНСКИХ ЛИЦ1


  Пытки, истязания, жестокое, бесчеловечное или унижающее достоинство
обращение или наказания абсолютно запрещены как Вторым дополнительным
протоколом к Женевским конвенциям, так и Международным пактом о гражданских
и политических правах и Конвенцией против пыток и других жестоких,
бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания
(подробнее см. раздел 3.6).
Cтатья 3, общая для всех четырех Женевских конвенций, запрещает в отношении
сложивших оружие, задержанных, раненых или больных участников конфликта:
"а) посягательства на жизнь и физическую неприкосновенность, в частности
всякие виды убийств, увечья, жестокое обращение, пытки и истязания <...> c)
посягательство на человеческое достоинство, в частности оскорбительное и
унижающее обращение". Международное гуманитарное право, к сожалению, не
предоставляет в немеждународных конфликтах задержанным, захваченным,
арестованным и т.п. участникам антиправительственных (повстанческих,
партизанских, сепаратистских, освободительных и т.п., в зависимости от
точки зрения) вооруженных формирований статус военнопленного. Если силы,
противостоящие международно признанному правительству, поступают с
плененными в таком конфликте правительственными военнослужащими как с
военнопленными - это можно лишь приветствовать, однако нет правовых
оснований, позволяющих требовать этого. Но, безусловно, к этим людям
следует требовать такого же гуманного отношения, что и по отношению к
задержанным бойцам антиправительственных (повстанческих, партизанских,
сепаратистских, освободительных и т.п.) вооруженных формирований.


* * *

За время войны в Чечне общее число российских военнослужащих, когда-либо
числившихся пленными или пропавшими без вести (последние также могли
оказаться в плену), превысило 2000.

Взаимное освобождение сторонами насильственно удерживаемых лиц и поиск без
вести пропавших предусматривались каждым из многочисленных мирных
соглашений - и каждый раз отсутствие прогресса в решении этого вопроса
служило поводом (и одной из причин) для срыва соглашений.

* * *

В первые дни вооруженного конфликта парламент ЧРИ принял нормативный акт,
регламентирующий положение военнопленных:


"ПОЛОЖЕНИЕ Об обращении с военнопленными 1. Пленные. 1. В соответствии с
"Законом об обороне" Чеченской Республики Ичкерия и международными нормами
права, регулирующими правила ведения войны, во время ведения боевых
действий и военных операций в плен могут быть захвачены личный состав
вооруженных сил противной стороны, личный состав ополчения и
добровольческих отрядов, воевавших на стороне противника, наемники, лица из
состава вооруженных сил противника, не принимавшие непосредственного
участия в военных операциях, но находящиеся у них на службе и открыто
носящие оружие и соблюдающие законы и обычаи ведения войны, врачи, юристы,
различный обслуживающий персонал, лица, находящиеся на спецслужбах, в том
числе и журналисты (некомбатанты). 2. Задержания, аресты, лишения свободы,
права передвижения, совершенные не на основании закона, захват в заложники
или другие действия, попирающие личные права и интересы мирных граждан
караются законом. 3. Миссионеры, парламентеры, другие лица противника,
наделенные правом неприкосновенности, не могут быть пленены. 2. Места и
условия содержания военнопленных. 4. Военнопленные должны содержаться в
специальных лагерях, соответствующих международным стандартам. 5.
Военнопленные должны быть обеспечены условиями, приближенными к условиям,
которыми пользуются вооруженные силы противника. 6. Запрещается насильно
использовать военнопленных, за исключением офицеров, в военных действиях.
3. Права военнопленных. 7. Военнопленные пользуются правом переписки с
семьей, получения посылок с продуктами питания и одеждой. 8. Военнопленные
могут обращаться к военным властям содержащей их стороны. 9. Военнопленные
могут из своей среды избрать доверенных лиц, которые представляют их
интересы перед военным руководством содержащей их стороны. 4. Обязанности
военнопленных. 10. Военнопленные подчиняются законам и приказам действующих
в вооруженных силах содержащей их стороны и подчиняются режиму лагеря. 11.
Военнопленные могут быть привлечены к работам, не связанным с военными
действиями. 5. Ответственность военнопленных. 12. За совершенные проступки
военнопленных могут судить только военные трибуналы. Исключается наказание
коллектива за индивидуальные проступки. 13. Военный трибунал и военное
руководство при определении наказания военнопленным за совершенный побег и
другие проступки руководствуются мерами, определенными международными
нормами, а также местными законами. 13. Военнопленные освобождаются и
репатриируются после окончания военных действий. 14. Норма пункта 13 не
распространяется на лиц, которые привлекаются к уголовной ответственности
или осуждены. 15. Для концентрации всех сведений о военнопленных
предусматривается создание центрального справочного бюро"2.
----------------------------------------------------------------------------

Хотя во всей своей полноте этот документ никогда не применялся3, а
нарушался систематически, да и вряд ли был хоть раз внимательно прочитан
(два параграфа 13), он показывает стремление властей ЧРИ в начале конфликта
формально признавать нормы международного права, исходя из статуса ЧРИ как
независимого государства и рассмотрения вооруженного конфликта как
международного.

* * *


  [Bunker.JPG]     Грозный, площадь "Минутка", подвал кафе "999". 12 января
1995 г. Пленные российские военнослужащие из 503-го мотострелкового полка.
Фотография Олега Никишина


В декабре - начале января 1995 г. чеченской стороной было взято в плен до
200 российских военнослужащих.

Условия содержания пленных российских военнослужащих чеченской стороной на
тот момент были удовлетворительны, федеральная же сторона отказывалась от
ведения каких-либо переговоров об освобождении пленных и вывозе тел
погибших. Этот контраст умело использовался чеченской стороной для
пропагандистского воздействия на российскую общественность и улучшал
положение пленных: их регулярно демонстрировали журналистам, некоторых
освобождали в одностороннем порядке, передавая приехавшим матерям.

При том, что, как правило, условия содержания пленных были
удовлетворительны, известен случай жестокого обращения и пыток офицеров в
ходе допросов в Шалинском райотделе ДГБ ЧРИ. Так, после взятия в плен 7
января группы бойцов 22-й отдельной бригады спецназа ГРУ4

----------------------------------------------------------------------------
"для офицеров начался период <...> с допросами и избиениями. <...> чеченцы
требовали от спецназовцев вызвать вертолеты, как бы на эвакуацию отряда, но
радисты отвечали, что "уничтожили шифры и не помнят на память рабочие
частоты". За подобные "неудачные" ответы пленных били. "Вопрос - нет ответа
- удар", - объяснил мне методику чеченского допроса Андрей Иванов. Кстати,
сам комбат Иванов получил в первые дни плена черепно-мозговую травму с
частичным временным параличом после удара бутылкой по голове5".
----------------------------------------------------------------------------

Во второй половине января 1995 г. начались обмены пленных российских
военнослужащих на содержавшихся в фильтрационных пунктах чеченцев (всего к
началу лета было обменяно около 150 человек). Процесс освобождения не имел
под собой какой-либо правовой базы, шел вне контекста гуманитарного права,
в рамках которого на тот момент старалась действовать чеченская сторона.
Федеральная же сторона постоянно объявляла, что пленных военнослужащих нет,
а есть "захваченные бандитами заложники". Поэтому их стали выкупать - тем
самым искусственно создавался "рынок торговли людьми".

С началом обмена чеченская сторона практически прекратила практику
одностороннего освобождения. Ухудшились условия содержания пленных. 27
января 1995 г., после первого обмена, когда чеченской стороне передали с
фильтрационного пункта подвергавшихся там пыткам и жестокому обращению
чеченцев, российские пленные военнослужащие были избиты в следственном
изоляторе ДГБ ЧРИ в Шали.



                               [Shali.JPG]
  Шали, январь 1995 г. Пленные военнослужащие 22-й отдельной бригады
спецназа ГРУ в следственном изоляторе ДГБ.
 Фотография Натальи Медведевой


Тем не менее Главный штаб вооруженных сил ЧРИ по-прежнему стремился
сосредоточивать пленных под своим контролем и пресекать попытки расправы
над ними, хотя забрать пленных из некоторых отрядов было непросто. В
распоряжении редакции "Московского комсомольца" оказались записи
радиопереговоров командиров чеченских вооруженных формирований за четыре
первых месяца войны. Приведем диалог двух командиров, состоявшийся 26
февраля 1995 г.:
"Курган: - Здесь поймали одного... 110-й: - Давай сюда его скорей. К: -
Здесь его сильно избивают, его оттуда, из середины, вытащить невозможно.
110-й: - Это офицер? К: - Солдат, прямо из окопа вытащили. 110-й: - Привези
его. К: - Не могу, по мне открыли огонь, сказали - если русские не
прекратят стрелять, мы его зарежем. Его поймал Алауди [Хамзатов]. 110-й: -
Мне все равно, кто его поймал, давай-давай, вези его сюда. Что за глупости
вы делаете? Кто-то трупы продает, кто-то обменивает. Он нам на обмен
нужен"6.
----------------------------------------------------------------------------

С переносом боевых действий из Грозного в сельскую местность и в горные
районы начальником Главного штаба вооруженных сил ЧРИ А.Масхадовым был
издан приказ, регламентирующий децентрализованное содержание пленных в
отрядах. В этот период резко сократилось общение с прессой, представителями
российской общественности и солдатскими матерями. Это отрицательно
сказалось на обращении с пленными. В мае-июне 1995 г., в период наиболее
жестоких боев, имели место объявления пленных заложниками и расстрелы (см.
раздел 4.6).

30 июля 1995 г. по итогам переговоров, проходивших под эгидой ОБСЕ, были
подписаны соглашения по блоку военных вопросов. В них предусматривалось
освобождение пленных и насильственно удерживаемых лиц, образование в рамках
Специальной наблюдательной комиссии Рабочей группы по их поиску, что давало
реальную возможность перевести процесс освобождения в русло норм
гуманитарного права, но возможность эта использована не была7.

* * *

В период переговоров летом 1995 г. чеченская сторона пыталась
сконцентрировать пленных в лагере в селе Чири-Юрт. Однако туда к сентябрю
1995 г. удалось собрать менее 30 человек. Условия содержания в этом лагере
были вполне удовлетворительны8.

В этот период обращение с пленными, находящимися в отрядах, в большинстве
случаев было хорошее. Отдельные эксцессы обычно пресекались командирами.

* * *

В январе 1996 г., формально - чтобы исключить торговлю людьми и нелегальные
обмены со стороны отдельных полевых командиров, в соответствии с приказом
президента ЧРИ Д.Дудаева, назначенный начальником Департамента исполнения
наказания ЧРИ полевой командир Усман Фирзаули начал сосредоточивать пленных
и насильственно удерживаемых гражданских лиц в "следственном изоляторе
Департамента государственной безопасности ЧРИ" в селе Старый Ачхой в
Западной Чечне. Там постепенно собрали до 150 пленных и заложников.

Питание в лагере было крайне скудное. Вот рассказ одного из захваченных
энергетиков:

----------------------------------------------------------------------------
"А как приехали, ни воды, ни еды, ничего. Воду нам первый раз дали, мы трое
суток просидели, нам дали немного воды, а из питания нам принесут
кастрюльку, там вода и мука в ней. Переболтана. Там плавают комки такие.
Думаешь - сваренное тесто, а там мука. Ели непросоленное, пресное. А под
конец чувствуем, хоть что-то, но надо, и то хлебали по чуть-чуть. За
неделю, что мы были в Старом Ачхое, воды, наверное, раза три дали, чаю один
раз дали. А потом в Бамут отвезли. Двое умерли от истощения. Кукурузу
организм не принимал. Вот он старается, и надо поесть, а не лезет, тут же
она обратно, и двое умерли от истощения"9.
----------------------------------------------------------------------------

Освобожденный из плена военнослужащий Сидоров:
"Кормили один раз в день, и то - не в одно и то же время, а как сами
захотят. В основном - лепешка, чай. Иногда, как собакам бросают кости, так
и нам бросали кости: "Собаки, ешьте!" Себя же они называли волками. А мы -
йсобакик"10.
----------------------------------------------------------------------------

Один из ставропольских строителей - Анатолий Войтенко11:
"Третья часть ставропольцев в плену скончалась. Не от ранений <...> От
ослабления организма и болезней. <...> Когда мы попали в камеру, <...> нам
сразу сказали: здесь не курорт. Боевики делились с нами своими скудными
запасами муки, круп. Три раза отстреливали для нас диких кабанов. Четвертый
раз нам помогла родная авиация - осколками убило лошадь. В такие мясные дни
мы ели особенно осторожно: желудки слабые. А большую часть пропитания
добывали себе сами. Пойдешь в брошен