Кроме того, из народного слоя, который лежал тогда ниже классического
образования, то есть ниже городских гимназий, не идущих по глубине и
основательности образования ни в какое сравнение с сегодняшними советскими
школами, уже тянулись вверх многочисленные ростки, которые, проходя через
гимназии, уверенно врастали в слой высокообразованной русской
интеллигенции. Я родился в крестьянской семье, но моя старшая сестра уже
училась в губернском городе, притом не в простой, а в образцовой гимназии.
У любимого вами поэта Маяковского есть поэма "Облако в штанах". Там Мария
-- любовь поэта. Оказывается, реально существовавшая женщина.
Очаровательная, изящная красавица, культурная и воспитанная. Ее история
где-то описана, я читал о ней в "Огоньке". Так что же вы думаете? Дочь
крестьянина из Воронежской губернии. Этот пример мне вспомнился потому, что
он литературный и близко лежит. Но можно, наверное, копнув областные и
городские архивы, установить, сколько крестьянских детей и сколько
заводских рабочих уже училось в гимназиях к моменту исторического залпа
"Авроры".
     Конечно, на уровне среднего, а тем более высшего образования, того
охвата широких масс, как теперь, до революции не было. Но ведь тогда все
делалось из интересов дела, а не из пропагандистской шумихи. Агрономов,
инженеров, строителей мостов, кораблей, врачей и педагогов, любых других
специалистов готовилось столько, сколько их требовалось, а не ради
астрономических отчетных цифр, не ради количества людей с дипломами.
     Но если это был агроном, то уж был агроном, ветеринар -- так
ветеринар, а не эти молоденькие девчонки, которые теперь во множестве, в
виде дипломированных агрономов и зоотехников, составляют сводки, а по сути
дела, бездельничают в колхозах, занимая должность по штатному расписанию и
получая свои жалкие девяносто рублей в месяц.
     Директор крупнейшего металлургического завода, у которого сорок девять
тысяч рабочих и семь тысяч инженерно-технического состава, говорил мне,
когда я был еще корреспондентом "Огонька", что если бы ему разрешили, он
вместо каждых десяти, а то и пятнадцати инженеров на своем заводе держал бы
одного, но настоящего делового инженера. Платил бы ему вместо ста десяти
рублей тысячу, даже две тысячи рублей в месяц, ну, так он и работал бы, с
него можно было бы спросить. Но не разрешают директору завода, даже в
интересах производства, распоряжаться инженерами таким образом. Научили их,
надавали дипломов, так надо же их куда-нибудь девать. Вот и напичкали ими
все производства, вот и прозябают они там, получая меньше рабочих, не
пользуясь у рабочих никаким авторитетом и только путаясь у производства под
ногами, фактически паразитируя в организме производства. Чем же занимаются
они, спросите вы? А вот извольте. "Социологи опросили руководителей одного
крупного станкостроительного завода, и выяснилось, что те ежемесячно
проводят 56 совещаний по оперативным вопросам и пятнадцать по специальным".
Значит, более семидесяти совещаний в месяц. Да еще, наверное, преуменьшили
руководители. Если вычесть выходные, получается по три совещания в день.
Каждое совещание, пока соберутся, пока разойдутся, не меньше часа, а то и
два. Вот и уходит время. Это я вычитал в "Крокодиле" в статье "Имитация
деятельности". Октябрь 1975 года.
     Это касается всех отраслей нашего хозяйства, это все полуфабрикаты,
средний и серый уровень, ибо образование наше растеклось вширь, а не
стремится в высоту и в глубину. Общество тоже ведь может быть тонкой и
прочной выделки, а может быть штапельным, на уровне ширпотреба.
     Я ничего не говорю, выходят и у нас хорошие инженеры в каждой области,
и ученые, и профессора, странно было бы, если бы не выходили. Но чем тут
хвастаться? Неужели не выходили бы они и в России, если бы она уцелела и
прошла пятидесятилетний путь развития, если уж они выходили и тогда, причем
лучше нынешних?
     И вот что я вам скажу: настоящие, редкие специалисты получаются у нас
не благодаря общественной системе, а вопреки ей. Система наша (хотя бы и в
литературе, и в живописи, и в театре, равно как в науке и на производстве,
стремится все свести к среднему уровню. Нивелировать, растворить в
коллективе. И только вопреки ей некоторые талантливые и яркие личности
вырываются из общего серого и среднего уровня.
     Потом это ведь только сперва пошумели: давай, давай, все на рабфаки и
в вузы. А теперь знаете какой лозунг, которым потчуют нашу сельскую
молодежь: "Девушки, на фермы, юноши, на трактора!" Равенство-то равенством,
но кому легче поступить в хороший институт -- сельскому пареньку или
москвичу?
     Да, чуть было не забыл о хваленом всеобщем образовании. Оно, конечно,
всеобщее, но знаете ли вы, что в последние два-три года в каждой области
Российской Федерации закрываются по двести школ. (60) Я был в Туле на
открытии памятника Толстому, и там один обкомовский деятель произносил
речь. Коснулся того, что Толстой открыл в Тульской губернии двадцать школ
для крестьянских ребятишек. А местный писатель, который стоял сзади, мне и
шепнул: "А в этом году в Тульской области сто школ закрыто". Я подивился, а
потом копнул в других областях. Оказывается, всюду одна и та же картина --
катастрофически закрываются школы.
     -- Но почему?
     -- Некого учить, нет детей.
     -- Потому что люди уходят в города?
     -- Тогда в городах прибавлялись бы школы. Вообще нет детей. (61)
Доруководились народом до очевидного вырождения народа. В этом году и у нас
в селе закрылась школа, а существовала с 1880 года. Спрашиваю у бывшей
учительницы Антонины Кузьминичны, почему закрыли?
     -- На четыре класса три ученика.
     -- А когда я учился с 1930 по 1934 год, сколько у нас было в четырех
классах, не помните?
     -- Сто четырнадцать, -- ответила мне Антонина Кузьминична -- Сто
четырнадцать, а теперь три. Вот вам и всеобщее образование.
     И вообще надо сказать, что у страны сейчас тяжелеют окраины и легчает,
истончается середина. Как думаете, что произойдет с большой льдиной, если
ее середина истончится, а окраины утяжелятся? Я думаю, что ее разломает на
части. (62)
     -- Ты имеешь в виду количество населения? -- уже без игры, без
кувальдяги, а с серьезным интересом спросил Кирилл.
     -- Да, и численность населения тоже. "Мы видим итог концентраций".
Принесла все-таки эта концентрация свои плоды. Считается, что нас, русских,
по-прежнему много, а на самом деле никто не знает, сколько нас осталось в
результате этих концентраций и перетасовок. Кроме того, у них у всех
огромная деторождаемость -- в Узбекистане, в Азербайджане, в Киргизии, в
Грузин. Но это лишь половина дела. Окраины тяжелеют и наливаются соком, а
середина истончается и скудеет не только количеством населения, но и
морально, идейно, если хотите, исторической потенцией, историческим
тонусом.
     Они все еще чего-то хотят, у них есть еще какая-то
центростремительная, объединяющая их, движущая, поддерживающая на плаву
истории, сила.
     Да хотя бы отношение к нам их уже объединяет. Хотя бы стремление к
большей самостоятельности, а то и к полной самостоятельности, к отделению.
Сейчас, когда каждая, самая задрипанная бывшая колония с населением в
несколько миллионов человек становится самостоятельным государством и
посылает своего представителя в ООН, какой же соблазн для наших республик.
Чем же мы хуже? -- говорят они. То есть там бурлит проснувшееся
национальное самосознание, оно их объединяет и цементирует. В стремлении к
самостоятельности, хотя бы и неполной пока, грузинские, азербайджанские и
узбекские интеллигенты тотчас находят общий язык с крестьянином и даже,
может быть, с руководством. Все хотят одного и того же. Проснувшееся и
культивируемое национальное самосознание заставляет их активно рыться в
своей истории, переоценивать многие факты в ней, отыскивать новые
подтверждения своей древности, своего бывшего величия, беречь и лелеять
каждый кирпичик прошлого в области архитектуры, музыки, живописи, войн,
государственности, ибо все работает на укрепление национального
самосознания, на их желание быть самостоятельными и независимыми.
     А что хотим мы? Что бурлит в нас? Что греет нас, русских (остатки
русских) на этой земле? На какой проблеме найдем мы, интеллигенты, общий,
объединяющий язык с колхозником и рабочим? Строительство коммунизма? Но,
милые, кто же теперь всерьез верит в строительство коммунизма? Кто же
теперь об этом серьезно думает, и знает ли кто-нибудь в целом свете,
начиная с вождей, что такое коммунизм? Что конкретно должны мы построить? И
чем этот коммунизм должен отличаться от того социализма, который,
считается, уже построен?
     Никита объявил, что коммунизм будет построен через двадцать лет.
Мужики начали считать: восемнадцать, остается семнадцать... Вот и двадцать
прошло, но что же изменилось в жизни общества? Хоть что-нибудь изменилось?
     Нет, строительство коммунизма давно уже не движущая сила нашего
общества, а фикция, пустой звук. Выполнение пятилеток. Я спрашиваю, какова
идея нашего существования? Чего мы хотим?
     А они хотят. Они хотят самостоятельности. Поэтому в огромной
территориально стране развиваются и нарастают центробежные силы. Не
центростремительные, ибо нечем нам их всех вокруг себя объединить, коль
скоро мы и сами не знаем, что нам нужно, а центробежные. Каждая нация тянет
в свою сторону, нетрудно догадаться, чем все это может кончиться.
     Я недавно получил злое письмо. Оно крайнее, экстремистское, фашистское
в своем роде. Но ведь не один же он там такой. Он только с большей
резкостью выразил свои идеи, которые там бытуют. Вот оно, это письмецо,
целиком и в точности:

     ГЕОРГИЮ МАРКОВУ
     АЛЕКСАНДРУ ЧАКОВСКОМУ
     ВЛАДИМИРУ СОЛОУХИНУ

     Мы не случайно обращаемся именно к вам. Первый на съезде писателей
кратко охарактеризовал состояние национальных литератур, второй, подкидывая
худосочные кусочки литераторам-нацменам на обширной полосе своей
газеты-дворняжки, говорил о критике, третий в своих статьях и книгах,
считая себя глубоко национальным писателем, спасает древнюю Русь от
"цивилизации".
     Все, что вы пишете и говорите, -- это злая ирония. Вы сами лично такие
же националисты, как и весь русский народ. Вспомните -- "Русские люди",
"Русский лес", "Русская душа", "Русская береза". Послушайте хоть раз
пристально московское радио, вещающее на страну, где живут более сотни
национальностей и народностей. "Ты, Россия моя", "Русский снег", "Мы твои
рядовые, Россия", "Россия родимая", "Русская красавица" и т.д., и т.п. И
это только тот крохотный перечень слов, которые в ином сочетании и не
произносятся. Вы лучше, чем кто-либо, знаете, что в реальном мире никакого
интернационализма нет и быть не может. Вера. Только вера всесильна. А вы,
великорусские шовинисты, забыли о ней. Хотя, по правде говоря, больше
притворяетесь, чем забыли. Об этом очень хорошо знает Солоухин -- любимец
русского духовенства. Так что вы себя считаете скорее христианами, нежели
коммунистами, причастность к которым вам нужна только и только для карьеры.
Вот почему вы должны твердо знать, что мы, мусульмане, никогда не примем
вас. Мы чужды друг другу. Чужды воинственно. И воинственность исходит из
самой сути наших верований, не терпящих друг друга, не имеющих единого
пути.
     Ваши отцы разрушили церкви (кстати, и мечети разрушали они), а теперь
вы -- их сыновья -- восстанавливаете под видом сохранения шедевров
зодчества священные места. Нет, не шедевры вас волнуют: поняв, что вы
потеряли веру во все, вдруг стали хвататься за соломинку, за старое, за
прошлое. Но поздно. У вас нет ничего святого. Собственно, его и никогда не
было. Вы -- нация алкоголиков -- вот уже более полвека не дали миру ни
одного имени. А такие гордости мировой литературы, как Достоевский,
Толстой, Чехов, были пророчески против вашего режима, так усердно
восхваляемого вами ради собственного благополучия и наживы. И сегодня вы,
русские, и вы лично, к кому мы обращаемся, как настоящие жандармы, глушите
все нерусское, нехристианское. В этой связи больше всего поражает
Чаковский, продавшийся существующему режиму, спекулирующий, пользуясь
благоприятным моментом, своей национальностью. Прочтите заново пресловутую
эпопею "Блокада", где от начала до конца поются дифирамбы русским и ни
одного слова о шести миллионах погибших евреев. И автор этой "книги" --
еврей! Избавьте нас, мусульман, от ваших нравоучений, Чаковский! Вы
представляете Россию -- гигантскую толпу и чернь, но идет процесс бурного
поступательного движения, где все отчетливее вырисовывается разница между
нами: вы, христиане, деградируете, а мы растем и крепнем. Пока, повторяем,
пока сила на вашей стороне, и вы очень хорошо, варварски пользуетесь этим
преимуществом. Вы нас грабите ежедневно. Вы высосали из Азербайджана всю
нефть, не дав нам взамен ничего по ее стоимости и значимости. Вы льстиво
называете нашу нефть, нашу национальную гордость, черным золотом, пуская
пыль в глаза "вечной дружбой", которая, как вам хорошо известно, никогда не
будет вечной между христианами и мусульманами. Вся наша продукция идет на
то, чтобы прокормить и напоить русских алкоголиков. Тех серых, плоских
бездарен, которых не менее серо, плоско, бездарно описывает
административная глава советских литераторов Марков. И этому-то человеку
дано право на так называемом форуме писателей подбрасывать косточки так
называемым национальным литературам. И разве справедливо после этого
писать, утверждая, что мы, мусульмане, погибли бы без вас. Это вранье --
вчера! Это вранье -- сегодня! Это вранье -- тем более завтра! Давайте
заглянем в будущее, которое явно не за вами, не за христианами, не за
коммунистами. Великая Турция, которая всегда вас била и будет бить, уже
сегодня, уже сейчас убивает коммунистов, уничтожала и уничтожает все
христианское у себя. И это прекрасный пример, чему следуют все подлинные
мусульманские современные государства. Надеемся, что вы способны мыслить
социологически. Заметим (по данным демографов), что лет через
двадцать-тридцать на нынешней территории СССР будет около 50 млн. узбеков,
более 25 млн. азербайджанцев, а всех мусульман будет намного больше
вырождающихся русских и деградирующих христиан.
     Учтите это, Солоухин, баловень русских попов. Наступит конец зеленой
улице ваших фальшивых песнопений о русских церквах и размалеванных ложках.
Не только мусульман будет больше христиан, но и мечетей будет больше
церквей. Избавьте нас от вашего влияния, мы не нуждаемся в нем. Не
топчитесь под ногами, вам все равно не остановить могучего потока
мусульманизации, мы солидарны с братьями узбеками: "Лучше живой Мао, чем
мертвый Ленин". Мы не пропагандируем фашизм, мы хотим избавить и непременно
избавим мир от скверны коммунизма, утопии русских алкоголиков.
     Так что, Марков, Чаковский и Солоухин и ваши приспешники, мы не
признаем ваш липовый интернационализм, которым вы оскверняете нашу чистую
мусульманскую веру.
     Без веры жить нельзя. Это алкоголики во все времена обходились без
веры: им все равно умирать, а мы по-вашему не можем. И потуги
коммунистической пропаганды втихую растоптать нашу веру приведут к
обратному -- к усилению мусульманства, укреплению ислама и уничтожению
христианства в коммунистической интерпретации. Мы не фанатики, не
идеалисты, и, ради Аллаха, не считайте нас за сумасшедших, как это у вас
принято в подобных случаях. Мы требуем, чтобы вы оставили нас и нашу веру в
покое. Мы не можем терпеть и видеть, как ежечасно оболванивают наш народ,
вытравливают все живое из наших книг. Избавьте нас от вашей
коммунистической жандармской опеки. И самое нелепое то, что такие
литературные карьеристы и проститутки, как Марков, Чаковский и Солоухин,
делают погоду в нашей жизни, и не только литературной.
     Да и чему тут, собственно, удивляться, господа хорошие, горе-поборники
интернационализма, у вас на сегодня нет теоретического оружия, защищающего
ваш интернационализм. Ленинское учение, кстати, далеко не совершенное и в
свое время, сейчас безвозвратно устарело. Сталин для вас, христиан, не
подходит по многим причинам, а потуги и старания Суслова, старого,
выжившего из ума идиота, корчащего из себя ультрасовременного партийного
теоретика, обречены на провал. Вот вы и витаете в облаках. Наберитесь
мужества и загляните вперед, в будущее, где нам вместе нечего делать. Мы
намного честнее вас хотя бы и потому, что пишем об этом прямо. И обращаемся
к вам потому, что подобные вещи должны видеть в первую очередь писатели,
обладающие даром предвидения. Если вы действительно обладаете таким даром,
то должны понимать, что настает новая эра, возрождается лозунг:
"Мусульманизация! Мусульманизация! Мусульманизация!"
     Мы хорошо понимаем и сознаем опыт полувековой советской жандармерии
КГБ. И думая о наших детях, на которых вся надежда в будущем, мы не ставим
подписи под этим письмом. Да так ли это важно. С уверенностью можем
сказать, что каждый частный мусульманин приложит руку".

     Видите ли, их угнетают русские! Как будто сами русские угнетаемы
меньше. В чем же вологодский, вятский, рязанский колхозник или рабочий с
Владимирского тракторного завода более привилегирован, нежели колхозник
азербайджанский, узбекский, грузинский или работник с бакинских
нефтепромыслов? Тем, что по радио про березки поют? Не говоря уже о том,
что материально русские, и колхозники и рабочие, живут несравненно хуже,
беднее республиканских, это общеизвестно. И жили хуже их все пятьдесят лет.
     Я слышать не могу, когда на Западе все, от журналистов до
премьер-министров, твердят: "Эти русские! Русские помогают арабам",
"Русские содержат Кубу", "Русские оккупировали Чехословакию". Но при чем же
здесь русские? Будто у русских спрашивают -- помогать арабам, вводить
войска в Чехословакию, давить венгерскую революцию? При чем Россия, которой
и на свете-то давным-давно нет. СССР. Советское. В том числе и
азербайджанское с грузинским.
     Русское и советское -- могут ли быть более несоединимые понятия! Да
русских для того и истребляли десятками миллионов, чтобы подавить в них все
русское, национальное и превратить их лишь в послушное орудие осуществления
своих, отнюдь не русских (и не азербайджанских, кстати говоря), а
интернациональных идей. Идея сдохла, а орудие в руках осталось, и
формально, "по паспорту", орудие это русское. То есть и азербайджанское
тоже, но русских больше пока числом, да и Москва, столица СССР, как-никак
бывший русский город. Вот и создается иллюзия. Вот все и кричат: "русские
наступают!", "русские помогают арабам!". Советские, а не русские, пора бы
не путать.
     -- Вы говорите, Владимир Алексеевич, -- мягко, вкрадчиво начала
Елизавета Сергеевна, -- будто у нас в огромном государстве с пятнадцатью
республиками (да еще сколько автономных) не существует центростремительных
сил, ничто нас не стягивает к центру, не сплачивает, а развиваются,
наоборот, центробежные силы...
     -- Да, это я говорил. Наша страна сейчас похожа на пирамиду билиардных
шаров, уложенных на зеленом сукне стола в деревянном треугольнике. Знаете,
бывают такие треугольники для скорости формирования билиардной пирамиды.
Так вот, эти шары ничто друг к другу, а тем более к центру пирамиды, не
тянет. Их сдерживает только деревянная треугольная форма. Пока она есть,
шары не раскатываются. Но если ее убрать, пирамида раскатится тотчас по
всему столу от первого же толчка. Может быть, некоторое время таким
сдерживающим треугольником была действительно идея строительства
коммунизма. Но эта идея теперь исчезла. Никто, повторяю, коммунизм у нас
серьезно не строит и даже не знает, что это такое. О нем не думают уже и
пропахшие нафталином старые большевики.
     -- Но все же пирамида не рассыпается.
     -- Остались лишь внешние сдерживающие факторы, -- главным образом
Вооруженные Силы. Ну, или там границы, руководящая бюрократическая
верхушка, милиция и так далее. Без них давно бы