принято  решение  уничтожить  ее.  Средствами   они
обладают. Речь не идет о вооруженном нападении.
   Вам необходимо немедленно связаться с ни470 ми... Выяснить, что нужно
изменить в нашей деятельности... Пауза.
   - Но как сможем мы связаться с ними?
   Снова  пауза   -   пока   тут,   в   Центральном   посту,   оживленно
перешептываются.
   -  Связаться  с  ними  проще  всего  через   нас.   Поскольку   здесь
присутствует  представитель  наших  оппонентов,  поддерживающий  с  ними
постоянную связь.
   - Ждите. Вам будет продиктовано наше послание... -  И  вот  еще  что,
Администратор Горман. В принципе мы нашли способ вернуться на Землю  без
всякой опасности для планеты и для самих себя. Но нам нужна ваша помощь.
Вернуть корабль не  удастся.  Следовательно,  корабль  Федерации  должен
добраться до нас, чтобы  эвакуировать  людей.  С  этим  нельзя  медлить,
потому что первой жертвой готовящейся акции станем несомненно мы.
   Долгое молчание в ответ. Показалось даже, что связь прервалась:  Мила
спала спокойно, не произнося более  ни  звука.  И  лишь  когда  все  уже
потеряли надежду услышать что-либо, губы ее вновь зашевелились.
   -  Администратор  Карский,  мы  накоротке  обсудили  ваше   последнее
заявление.
   И пришли к выводу: вы должны оставаться там до тех пор, пока инцидент
не будет полностью улажен. Лишь  после  этого  можно  будет  рассмотреть
вопрос о вашей эвакуации.
   - Но ведь нас могут уничтожить раньше, поймите!
   - Поверьте, роль каждого из вас в предотвращении угрозы  Земле  будет
оценена  подобающим  образом.  Земля  не   забудет   вашей   героической
самоотверженности! А сейчас текст нашего  заявления  готов,  пожалуйста,
постарайтесь принять и передать его далее с наибольшей точностью.
   - Да, разумеется, - проговорил Карский, с трудом  сдерживаясь,  чтобы
не заорать, не выругаться самым недостойным образом.
   - Включай запись, штурман, - распорядился капитан Устюг.
   - Итак, нас приносят в  жертву,  -  выразил  общее  мнение  Нарев.  -
Скажите, администратор: а вы на его месте?..
   Карский криво усмехнулся:
   - Наверное, решил  бы  точно  так  же.  Власть  ведь  не  исходит  из
интересов отдельного  человека,  к  сожалению.  И  никогда  и  нигде  не
исходила. А у нас нет никаких контраргументов.  Сами  по  себе  мы  уйти
отсюда не можем... - Почему же? Очень можете.
   Все обернулись: это неожиданно заговорил Проницатель Петров.  До  сих
пор его старались как бы не замечать: Петров давно был мертв,  и  в  его
присутствии здесь ощущалось что-то  противоестественное.  Все  понимали,
конечно, что это не совсем он - или совсем не он; тем  не  менее  видеть
его было тяжело и страшновато, а уж разговаривать с ним - тем более.
   - Вы можете помочь нам? - сделав усилие, спросил Карский.
   - Для этого мне нужно лишь проникнуть в тот  ваш  компьютер,  который
ведает  синтезаторами.  Кое-что  в  нем  изменить,  чтобы   можно   было
синтезировать элементы вашего  главного  накопителя  энергии.  Тогда  вы
сможете передвигаться сами. И это - единственное, что может убедить  нас
оставить вашу планету в покое - и вас, конечно, тоже.
   - Тогда, пожалуйста, сделайте это поскорее!..
   Все слушали этот разговор очень внимательно - и  столь  же  бесшумный
уход  Нарева,  как  и  перед  тем  -  физика  с  Флором,  тоже   остался
незамеченным.

***

   Карачаров ожесточенно чесал в затылке.
   - Нет, есть еще порох в пороховницах. Схема похожа - но это не она.
   Понимаешь, приятель? Не она. Так что  дело  не  только  в  программе.
Она-то  как   раз   полностью   соответствует...   Конечно,   рассчитать
антипрограмму я смогу, а что толку? Тот, кто составлял  эту  вот,  -  он
звучно хлопнул ладонью по пластинке с нарисованной схемой, - имел полную
возможность выбрать в качестве второго тела - того, которое  при  второй
инверсии  неизбежно  разлетится  в  пыть,  -  любое   естественное   или
естественное небесное  тело.  А  что  в  состоянии  сделать  мы?  У  нас
единственное второе тело - наша планета. Однако она так близко,  что  ее
взрыв неизбежно уничтожит и нас. Чтобы осуществить замысел, нужно сперва
уйти от нее на достаточно большое расстояние. Для этого  нужно  обладать
ходом - а у нас его нет и не  похоже,  что  будет.  Понимаешь,  коллега?
Похоже, это все лишь пустые разговоры. Вот так-то.
   - Теперь Земля наверняка пришлет корабли... - заикнулся Флор.
   - Легко сказать, -  фыркнул  физик.  -  Ты  хоть  понимаешь,  где  мы
находимся?
   - Н-ну, в пространстве, примерно на полдороге из  одной  галактики  в
другую... - Совершенно точно. Только - между какими галактиками?
   - Нашей, а вторая - М-31, та, что в Андромеде... - Мальчик,  -  хмуро
сказал Карачаров. - Если бы так, мальчик... -  Все  так  говорят.  Разве
нет?
   -  Говорят,  да.  Но  ведь  никто  ни  разу  не  попытался   серьезно
разобраться с ними, убедиться в том,  что  это  действительно  те  самые
галактики... - Какие же еще?
   - Хотел бы я знать. Неизвестные. Из миров Федерации мы их никогда  не
наблюдали.
   - Откуда вы знаете?
   - Потому что мне единственному пришло в голову поинтересоваться этим.
Не хочу врать: я не ждал никаких  сюрпризов.  Просто  -  нужно  же  было
чем-то заняться, верно? Вот я и стал  интересоваться  ими.  Как  ты  сам
понимаешь, обсерватории на корабле нет - такой, из которой можно было бы
вести  серьезные  наблюдения:  оптические,  в  радиочастотах  и  прочие.
Единственное,  что  можно  было,  это   установить   их   гравитационные
характеристики. На это корабельной аппаратуры хватало. Я установил. И не
один раз - потому что сперва мне  показалось,  что  или  я  спятил,  или
приборы, или все мы вместе. Нет, все оказалось в порядке -  кроме  самих
характеристик. Каждая из этих галактик - понимаешь, каждая! - в  полтора
раза массивнее тех, за которые мы их  принимали.  Это  уж  вне  пределов
ошибки, не так ли? А ведь эти характеристики не меняются,  как,  скажем,
светимость или температура. Вот так я понял: это не они, и мы - вовсе не
там, где предполагали.
   - А где же?
   - Да черт его знает, где! Предположения, конечно, есть... - Какие?
   Карачаров помолчал, как бы не решаясь.
   - Это - другое пространство, парень. Мне долго в это не верилось.  Но
доказательства есть. Например: я ведь не с  потолка  брал  цифры,  когда
рассчитывал,  как  будет  расти  наша  планета.  Количество  вещества  в
межгалактическом пространстве  в  наших  справочниках  есть,  оно  давно
установлено - и достаточно точно. И все, что касается сил  гравитации  -
тоже. Этим я и оперировал. А на деле, как знаешь, получилось  совсем  не
то. Почему? Да потому, что здесь эти параметры совершенно другие. Меньше
здесь в пространстве пыли, всего - меньше.
   - Как же мы сюда попали?
   - Это надо спросить у корабля: он один знает. У него же все в памяти.
Но только у него. А земные корабли, даже самые  лучшие,  не  знают,  как
сюда попасть - и не узнают. Может, это  произошло,  когда  мы  пролетали
сквозь звезду - есть у меня такая гипотеза. Но какое это имеет значение?
Попытаюсь разобраться на досуге... -  Но  если  путь  отмечен  в  памяти
корабля - разве нельзя передать все эти записи на Землю?
   - Если бы. Но ведь это во сне не передашь! А другой связи у нас  нет.
Да и это ведь, если разобраться, не наша связь,  а  -  тех,  других.  Их
канал. Мы им просто пользуемся - нам повезло, иначе ни Земля до нас,  ни
мы до нее никогда  бы  не  докричались.  Ну,  поговорить  можем.  Что-то
объяснить - на словах. А корабельная память - это ведь не  слова.  Всего
лишь электромагнитная запись.
   Уяснил?
   - Да что ж тут сложного, - сказал Флор уныло. - Значит, мы с ними так
никогда и не свяжемся?
   - Теоретически - можем. Но не здесь. Или там, в  нашем  пространстве,
или, на худой конец, в сопространстве - Бромли говорит, что теперь такая
возможность  есть:  встречаться  в  сопространстве.  Но  тут  мы   снова
возвращаемся к тому же: нужен ход, а хода у нас, как ты  знаешь,  нет...
Да, не было причин для хорошего настроения. Так что несколько минут  оба
молчали. Потом Карачаров вздохнул:
   - Ладно. Тем не менее нужно на Землю сообщить, что они  нас  ввели  в
заблуждение. Это не кухня  Бромли.  Что-то  другое.  Попробуем  передать
разницу - хотя бы на словах. Ничего, разберутся.
   Он неожиданно усмехнулся:
   - Для Бромли это - полный провал. Оказывается, он во всех этих  делах
вовсе ни при чем. Мне его даже жалко. Он ведь вообще-то мужик  способный
- только, как я помню, очень уж амбициозный. Конечно, без этого  нельзя,
но тут дозировка важна: поменьше - стимулятор, побольше - яд. Учти -  на
свое будущее.
   Флор только кивнул.
   - И тем не менее, - сказал Карачаров, - теперь придется сообщить  эти
печальные выводы на Землю. Чтобы они не делали лишних усилий. Все равно,
что бы они ни делали - мы не увидим тут ни одного корабля, кроме  своего
собственного.
   Для них мы находимся - нигде. Просто не существуем. Мы - их иллюзия.
   - И наша - тоже? - поинтересовался Флор. - По-моему,  для  иллюзии  я
слишком реален. И вы тоже. И все остальные.
   Физик не стал открывать дискуссию: что толку?
   - Ладно, - сказал он, - пошли. Надеюсь, они еще не  успели  закончить
сеанс.

***

   Но еще хуже было настроение в туристическом модуле.
   Исчезла Королева. Только что  с  поисков  вернулась  последняя  пара,
Павел и Али. Орланы нигде не нашли. Однако по кораблю уже  прошел  слух,
что она улетела на катере. Хотя лететь здесь было  некуда.  Но  Королева
любила принимать неожиданные решения.
   Собрались в одной каюте - в ее каюте. Сидели молча,  только  Валентин
мычал что-то под нос - громко напевать он никогда не решался по  причине
отсутствия музыкального слуха. Петь же,  как  бывает  с  такими  людьми,
любил. Многие любят заниматься тем, что им противопоказано.
   - Ее хоть вызывают? - поинтересовалась Зоря.
   - Непрерывно. По автомату.
   - Ну и дураки.
   - Почему это?
   - Потому, что она может обидеться, что только и  заслужила,  чтобы  с
нею разговаривал автомат.  А  нужно,  чтобы  человек  говорил  с  нею  и
уговаривал ее вернуться. И не как-нибудь уговаривал, а от всего  сердца.
Душевно. Знаете, кто должен с нею общаться? Гренада, вот кто. Она ведь и
убедить может, даже когда сама не  хочешь...  -  Что  же:  можно  и  так
попробовать, - согласился Валентин без особого воодушевления. - Хотя  ее
уговорить - это, я вам скажу... Сказать он, однако, не успел. Потому что
дверь распахнулась, и вошел человек, которого они меньше  всего  ожидали
здесь увидеть. Вошел Нарев.
   - Сам пришел! -  обрадованно  проговорил  Валентин.  -  Что,  совесть
заела?
   Или, может, деньги принес?
   Хотя тон его был  грубым  и  вызывающим,  Нарев  не  обратил  на  это
никакого внимания.
   - Денег не принес, - отпарировал он. - Хотя вам имело бы смысл с ними
хоть немного попрактиковаться. А то ведь пропадете!
   - Не пропадем. Потому что никаких денег не будет. Без них  жили  -  и
проживем. Нарев ухмыльнулся.
   - Здесь - да. Проживете. А там?
   Молодые насторожились.
   - Где это - там?
   - Да на Земле - где же еще.
   - Ну-ка, объясни подробнее! - потребовал Валентин, сжав кулаки.
   - Объясню. По дороге. А сейчас поднимайтесь, и - пошли. Только сперва
распределимся по группам.
   - По каким еще группам? - подозрительно спросила Валентина. А Гренада
только улыбнулась: похоже, она успела уже угадать -  или  прочитать  то,
что было в мыслях Нарева.
   - На каждый выход синтезатора - одна  группа,  три  человека.  Четыре
выхода - четыре группы. Вас тут семеро, остальные присоединятся.
   - На синтезаторы? Деньги делать?
   - Делать пластины. Для тяговых батарей. Поняли?
   - Зачем?
   - Похоже, мы погостили здесь уже  достаточно.  Пора  возвращаться  на
родные земли. Я, например, просто соскучился по Ливии. Конечно, вы нигде
еще не бывали. Самое время - начать.
   - Вы это... серьезно?
   - Совершенно. Восстанавливаем батареи - и ходу.
   - Интересно, - сказала недоверчивая Валентина, - почему это всем  вам
только теперь пришло в голову? А раньше не могли, что ли?
   - Не могли,  -  подтвердил  Нарев.  -  На  это  наши  синтезаторы  не
рассчитаны.
   - Что изменилось?
   - Явился мастер из дружественной цивилизации. И растолковал,  как  их
перенастроить. Все  очень  просто.  Итак  -  выбирайте  себе  старших  в
группах, распределяйтесь - и за дело. Вы говорили - деньги? Как говорили
там, далеко, время - деньги. Денег нет, да и времени осталось  в  обрез.
Так что - не будем терять то, что еще сохранилось.
   Нет, разумеется, будь здесь  сейчас  Орлана,  молодые  вели  бы  себя
совершенно иначе. Потребовали бы подробных объяснений  и,  даже  получив
их, - устроили бы заседание королевского совета,  на  котором  ее  слово
стало бы, конечно же, решающим. Но ее не было -  и  ощущение  отсутствия
власти оказалось настолько неожиданным, что никто не  решился  взять  на
себя ответственность решения. Потому что дело действительно было  весьма
серьезным.
   Так что все подчинились беспрекословно. Впрочем, может, и потому еще,
что речь шла о противодействии  далекой  земной  власти  -  а  она,  без
сомнения, была еще в большей степени властью взрослых, чем та,  здешняя,
которой они  сопротивлялись.  По  сути,  пойти  за  Наревым  означало  -
продолжить свою политику независимости. Вот почему,  возможно,  никакого
сопротивления среди молодых не возникло.
   - Валя, веди всех  к  главному  выходу  синтезатора,  -  распорядился
Нарев. - Пока остаешься за меня.
   - А ты? - Валентин, казалось, забыл, что совсем недавно они  с  отцом
были если не врагами, то уж противниками точно.
   - Пойду поднимать инженера. Все-таки батареи - его хозяйство,  и  без
специалиста мы мало ли чего наковыряем. Это тебе не  политика,  тут  все
надо делать очень точно.

***

   Это напоминало какой-то из древних  ритуалов:  Проницатель  в  облике
Петрова неподвижно стоял перед "Сигмой", словно жрец перед жертвенником,
по обе стороны его - капитан  и  штурман,  как  младшие  жрецы,  готовые
ассистировать; остальные - позади, полукругом, на приличном расстоянии.
   -  Я  надеюсь,  вы  еще  вернетесь  к   нам,   -   проговорил   сзади
администратор. - Без вас ведь мы не  сможем  установить  связь  с  вашим
миром.
   - С ними я смогу связаться и оттуда, - кивнул Проницатель  в  сторону
машины. - Это будет даже легче. Послание Земли я передам.
   - Вы его помните?
   - Оно у меня в памяти. А главное - сообщу, что вы начали действия  по
уходу из зоны канала, и уход этот произойдет в самом скором времени.
   Люди переглянулись: в это не очень-то верилось -  но  ничего  другого
все равно нельзя было придумать.
   - Но на всякий случай,  -  продолжал  Проницатель,  -  сохраните  эту
оболочку.
   Я обычно держал ее в той части большого тела, которую  изолировал  от
вас. Там есть нужные условия для сохранности.
   - В туристическом салоне? - уточнил  капитан.  -  Вот  зачем  он  вам
понадобился! А мы-то... - Это было удобнее, чем каждый раз  переноситься
на планету и обратно.
   - Но мы же не можем попасть туда изнутри!
   - Теперь сможете. Я снял мою блокировку - так вы это называете?
   - Но скажите... Администратор не закончил вопроса.  Потому  что  тело
Петрова вдруг обмякло,  и  если  бы  капитан  со  штурманом  вовремя  не
подхватили его под мышки, грохнулось бы на  пол.  Они  же  опустили  его
медленно, хотя жизнь уже в который раз ушла из смертной оболочки.
   Одновременно "Сигма" вошла в рабочий режим, судя по  пляске  огоньков
на пульте и множеству звуков - режим очень интенсивный.
   - Жаль, что у нас нет такого холодильника, - сказал капитан. -  А  то
нести далеко. Но придется. Ну-ка, гардемарины,  помогайте.  Раз,  два  -
взяли! Нет, штурман, твое место здесь, это твое хозяйство.
   Штурман остался; остальные же невольно  последовали  за  капитаном  и
ребятами, так что возникло что-то вроде похоронной  процессии,  согласно
традициям Земли.

***

   Инженер Рудик лежал на койке  медотсека,  а  его  ученица  сидела  на
краешке, наклонившись к лежащему. Они были  заняты:  они  целовались.  И
даже не услышали шагов вошедшего Нарева.
   Его это, однако, ничуть не смутило.
   - Совет да любовь! - провозгласил он громко.
   Влюбленные, впрочем, на его появление никак не отреагировали.
   - Инженер, - сказал Нарев. - Мне жаль нарушать вашу  идиллию.  Но  мы
начинаем  монтировать  батареи.  И  мне  подумалось,  что  вы   захотите
присутствовать.
   Работников у нас хватает, но специалисты мы аховые, как вы понимаете.
Так ждать вас или начинать самим?
   - Какие... батареи?
   - Главные. Ходовые. Те, что сгорели давным-давно.
   -  Бред,  -  сказал  Рудик.  Майя  же  даже  не  обернулась,   только
выпрямилась,  чтобы  больному   было   легче   разговаривать.   -   Бред
сумасшедшего. Монтировать? Из чего? Это просто невозможно.
   - Оказывается, возможно. А впрочем  -  почему  бы  вам  не  убедиться
самому?
   - Май, - сказал Рудик, осторожно отстраняя ее. - Есть тут у меня  что
надеть?
   - Нет, - сказала Майя. - И тебе нельзя вставать. Мама запретила.
   - Май, - сказал Рудик. - Ты пойми: на корабле всего два специалиста -
ты и я. Без нас ничего не выйдет - даже если этот бред реален. Если я не
смогу  пойти  туда  -  придется  это  сделать  тебе.  Ты  уверена,   что
справишься?
   Майя вскочила. Сердито топнула ногой. Хотела, похоже, что-то сказать,
но сдержалась. Лишь в дверях полуобернулась:
   - Сейчас принесу. Не вставай, пока не вернусь. Здесь  прохладно.  Еще
простудишься!
   Нарев поглядел ей вслед.
   - Маленькие размолвки лишь укрепляют семейную  жизнь.  -  сказал  он.
словно утешая. - Поверьте, у меня в таких делах большой опыт. А пока она
будет советоваться с матерью, я постараюсь объяснить вам, что тут у  нас
происходило и происходит, пока вы позволили себе болеть...

Глава 2

ЗЕМЛЯ

   - Как вам нравится линия нашего правительства?  -  спросил  Бромли  у
Комиссара. - Это следует понимать так, что они не  дадут  кораблей  даже
для того, чтобы эвакуировать людей! По-моему, это свинство!
   За Комиссара ответил Функ:
   - Собственно, какое это имеет значение в свете того, что  только  что
сообщил нам коллега Карачаров?  Ни  у  каких  кораблей  практически  нет
никаких шансов пробиться к ним: у нас нет  ни  практического  опыта,  ни
даже  теоретических  предпосылок.  Вот  если  бы  им  удалось  выйти   в
сопространство, тогда можно было бы организовать там встречу;  но  я  не
представляю себе, как они смогут это сделать.
   - Ну, -  сказал  Бромли  уверенно,  -  не  думаю,  что  можно  верить
утверждениям доктора Карачарова. По-моему, он не мыслит здраво,  и  меня
это совершенно не удивляет: столько лет в полной  изоляции  от  научного
сообщества... Он даже не смог разобраться в схемах! Утверждает, что  там
стоят не мои устройства! Простите, а чьи же еще там могут быть аппараты?
Господа Бога? Не верю.
   - Тем не менее что-то в этом есть, - молвил Комиссар. - Как сказано -
в этом безумии есть своя система. И, добавлю, - своя логика.
   - Очень интересно, - сказал Бромли саркастически. - Какую  же  логику
вы усмотрели в его сообщениях?
   - Если инженер Брукнер мог ошибиться, загружая  программу,  -  то  не
исключено и то, что он мог ошибиться  не  в  этом,  а  раньше:  монтируя
аппаратуру.
   И  вместо  вашей  установил  другую  -  ту,  которой  и  принадлежала
программа. Потому что ваши приборы скорее всего  просто  не  приняли  бы
чужой программы.
   - Ну, ну. Чем дальше в лес, тем больше дров. Откуда же  возникла  эта
другая аппаратура? Из ничего?
   - Нет, из чего. Из лаборатории Хинда.
   - Но ведь всем известно, что он не успел воплотить свои конструкции в
металле!
   - В том-то и дело, что это никому не известно. Это - расхожее мнение,
только и всего. Основанное на том, что никто этих  аппаратов  не  видел.
Доктор Бромли, а многие ли видели ваши