рт  спрятал  за  пазухой
черного свитера. Паспорт был хорватский. На черном рынке стоил не дороже
двухсот долларов, но если бы Милан или кто-нибудь из ребят увидели его у
Максимова, дело могло кончиться плохо - когда брат  воюет  с  братом,  а
бывшие соседи стреляют друг в друга, самосуд скор и не требует  излишних
доказательств.
   Он передернул затвор автомата, забросил куртку на  плечо  и  бесшумно
вышел на улицу.
   Две недели деревня переходила из рук в руки. Все дома превратились  в
руины, лишь три-четыре стояли с пробитыми, но уцелевшими стенами.  Жизнь
выходила из них судорогами, как из умирающего тела.  Кое-где  в  темноте
еще мерцали  язычки  пламени,  хищно  облизывающие  почерневшие  бревна,
потрескивали камни, скрипели, притираясь друг к другу, куски металла.
   Максимов постоял немного,  прислушиваясь  к  этим  звукам,  и  резким
броском перебежал улицу. - Вот черти! - тихо выругался он  сквозь  зубы.
Если бы на посту не спали, сейчас по улице  должны  были  дать  очередь.
Зацепить его, конечно, не зацепили бы, но шум подняли бы.
   Он тихо приоткрыл калитку. От дома осталась куча  битого  кирпича,  а
забор с калиткой целы и невредимы. К таким парадоксам  войны  привыкаешь
быстро и уже не удивляешься. Когда долго живешь в опрокинутом вверх дном
мире и кроме собственной безопасности тебя уже ничего не волнует, только
нечто из ряда вон выходящее способно  на  мгновение  привлечь  внимание.
Таким событием сегодня днем стал баран, чуть  было  не  повесившийся  на
куске арматуры. Ребята хохотали, наблюдая, как  он  отчаянно  извивается
всем телом, пытаясь освободиться от веревки, стянувшей шею. Потом  вдруг
разом опомнились, налетели и, освободив  бедолагу,  за  несколько  минут
освежевали и выпотрошили.
   Максимов сделал шаг к плите, на которой разделывали барана, и тут  же
из темноты вынырнула мощная  овчарка-полукровка,  вскочила  на  плиту  и
оскалила клыки. С перемазанной кровью  морды  капала  вязкая  слюна,  во
втянутом брюхе, громко урча, бился тугой комок. На войне  собаки  быстро
превращаются в то, чем были тысячи лет назад, -  в  шакалов,  пожирающих
остатки человеческой охоты. - Давай посмотрим, у  кого  больше  прав,  -
сказал, улыбнувшись, Максимов.
   Пес в сомнении перебрал лапами. Перед  ним  стоял  самый  опасный  из
зверей.
   Но вдобавок у него в руках было то, что грохочет и плюется  огнем.  -
Ты прав, пес. - Максимов положил на землю автомат. - Что теперь?
   Больше всего псу хотелось броситься  и  впиться  в  горло  посмевшего
посягнуть на его добычу. Но он чувствовал, что звериного в этом человеке
во сто крат больше, чем в нем,  ошалевшем  от  голода  и  злобы  псе.  И
отступил.
   А человек извалял куртку в застывшей сукровице, потом  бросил  в  нее
оставшуюся баранью требуху, перехватил узлом и наклонился за  автоматом.
И тут пес зарычал и бросился на него.
   Пес не понял, как вместо человеческой спины под ним  вдруг  оказалась
пустота. Он тяжело шлепнулся на  землю,  уткнувшись  мордой  в  пахнущую
кровью куртку.  Боли  он  не  почувствовал,  просто  холодно,  мертвенно
холодно вдруг стало под левой лопаткой...
   Максимов положил мертвого пса  в  двух  метрах  от  палки,  воткнутой
Миланом.
   Как и думал, снаряд оказался обычной миной. Парень  напутал.  Сегодня
артиллерия по деревне не работала. Отступающие за холм хорваты с десяток
раз вяло и неприцельно шарахнули по деревне из минометов.
   Осторожно разгреб землю, нащупал оперение мины. - Порядок! Только  не
дергайся, Макс, - сказал он сам себе. -  А  то  можно  и  в  самом  деле
взлететь на воздух.
   Привязал к палке гранату, осторожно выпрямил усики на чеке и продел в
кольцо  конец  лески.  Высыпал  из  куртки  кровавое  месиво,   стараясь
забрызгать побольше земли вокруг мины. Куртку отбросил туда,  где  лежал
пес. Вытер пальцы о штаны, аккуратно подхватил леску и стал  отходить  к
краю огорода.
   Лески хватило на двадцать  метров.  Максимов  залег  на  холодной  от
ночной сырости земле почти на самом краю оврага.
   "Дело было вечером, делать было нечего. Пошел дурак проверять  посты.
Мимо собачка бежала. Собачка, тварь неразумная, мину разбудила. Взлетела
на воздух.
   И дурак вместе с ней. Вот и вся сказка. Кого нам жалко? А  жалко  нам
автомат,вздохнул Максимов. - Но без  него  не  поверят.  Придется  тебе.
Макс, пилить с одним ножом да пистолетом. А и  хрен  с  ним,  прорвемся.
Быстро, число!" - Семь, - ответил  он  сам  себе  вслух,  назвав  первое
пришедшее в голову. - Пусть будет семь!
   На счете семь он дернул леску. Через три секунды ухнул взрыв. И сразу
же в трех концах деревни в темноту веером пошли трассеры.  У  дома,  где
заночевал отряд, загомонили на разные голоса. Потом  и  оттуда  началась
пальба. Лупили вокруг себя, еще не сообразив, что произошло.  С  холмов,
где засели хорваты, гулко ударил ДШК. -  Разведка  боем,  мать  вашу  за
ногу! - засмеялся Максимов, скатываясь в овраг.
 
   Когти Орла
   Олаф - Норду
   Завербован для участия  в  силовых  акциях  на  территории  Москвы  и
области.
   Отход залегендировал. Маршрут движения: Сплит -  Пескара  -  Турин  -
Франкфурт - Москва. Прошу сообщить вариант связи для Москвы.
 
   Норд - Олафу
   Основной вариант - "Эльза", запасной - "Волна".
 
   Норд - Крыму
   Возьмите на контроль прохождение Олафом участка Турин -  Франкфурт  -
Москва.
   Обеспечьте оперативное прикрытие пребывания Олафа в Москве.
 
 
"Крылья Орла" 
 
   За принадлежность к элите нации, за  право  и  способность  управлять
другими приходится платить собственными детьми. Никто, даже сильные мира
сего, не властны над Природой. Род, давший величайшего мыслителя,  поэта
или полководца, со  временем  превращается  в  сборище  неврастеников  и
дегенератов.  Лишь  скатившись   вниз   по   социальной   лестнице,   по
необходимости  смешавшись  с  "кухаркиными"   детьми,   Элита   способна
сохранить себя, но, увы, уже в другом качестве. И уже никакое Дворянское
собрание, Аглицкий клуб или  ресторан  Союза  писателей  не  сделают  из
балбеса, носящего фамилию великого предка, творца  Истории,  способного,
сжигая себя, вести за собой Других.
   Поэтому тайные, а значит - закрытые элитарные  общества  обречены  на
медленное вымирание. Выживают и действуют лишь те немногие, кто  овладел
"алхимией  крови".  Архивы  ЗАГСов  и  церковные  книги,  родословные  и
исторические  изыскания  -  буквально  отовсюду  черпается  "кровь".   В
обществе идет скрытая охота, порой перерастающая в  незримую  войну,  за
тех, в ком течет хоть малая толика крови, способной  породить  достойных
Посвящения. Об этой войне мало кто знает, и меньше всего  те,  кто  стал
объектом охоты.
   Их ведут с малых лет. Незримое, но всевидящее око контролирует каждый
их шаг. Жизнь ни о чем  не  подозревающего  кандидата  становится  цепью
испытаний. Как ни странно, но случайных  встреч  в  жизни  кандидата  на
Посвящение практически не бывает.  Любой  вошедший  в  его  жизнь  может
оказаться  Учителем,   Контролером   или   Палачом   Ордена.   Последний
появляется, если кандидат не выдержал  испытаний.  Нет,  его  приход  не
означает  конец  жизни  в  буквальном   смысле   этого   слова:   просто
несостоявшемуся неофиту навсегда перекрывается доступ  в  высшие  сферы,
где Посвященные творят Историю. С этой минуты он обречен жить среди тех,
кто заведомо ниже его. А среда либо делает инородца себе подобным,  либо
безжалостно уничтожает. Рано или поздно он сам  наложит  на  себя  руки,
если, конечно, его бренную жизнь не прервет  раньше  срока  удар  пивной
бутылкой по голове в воняющей мочой подворотне.
   Но  мало  найти  достойное  пополнение.  Как  уберечь  от  неизбежной
деградации, не дать превратиться в рафинированных эстетов и  высоколобых
умников,  не  способных  на  поступок?  Орден  Полярного  Орла  выжил  и
действует именно благодаря тому, что он один из немногих владеет "магией
действия".
   "Знание  обязывает  к  действию,  лишь  действие  порождает  истинное
знание", - гласит один из законов Ордена. Посвящение в  Орден  открывает
человеку кладезь знаний, недоступный простым смертным. Но в обмен  Орден
требует от него действий  и  поступков,  выходящих  за  рамки  привычных
человеческих возможностей. Его воины живут  там,  где  жить  невозможно.
Сражаются там, где невозможно победить. Знают то,  во  что  отказывается
верить человеческий разум. Очевидно, что найдется  слишком  мало  людей,
способных  выдержать  подобное  испытание,  но  этих  немногих   воинов,
выращенных Орденом, достаточно, чтобы выиграть самую тяжелую битву.
   Действовать и побеждать.  Отступать,  чтобы  напасть.  Ждать,  готовя
удар.
   Жить сквозь смерть. Вот то малое,  что  может,  и  единственное,  что
желает делать истинный воин. Он не солдат - раб приказа и командира.  Он
сражается, потому что не мыслит себе иной жизни. Он не знает и не  хочет
иного пути, кроме Пути Воина.
   Путь - понятие слишком  расплывчатое  и  плохо  переводимое  на  язык
родных осин. Захваченным этой идеей, пришедшей к нам с Востока,  следует
задуматься, что, встав на Путь Воина, рано или поздно окажешься на тропе
войны. Войны всех против всех, войны  с  самим  собой  как  единственным
источником собственных слабостей и недостатков, вечной войны за  знания,
потому что только они даруют победу. И обратного пути уже не  будет.  На
этом Пути вы не найдете следов, ведущих вспять. Дорога  вперед  вымощена
костями тех, кто пал до вас.  Придет  срок,  и  кто-то  пройдет  дальше,
мимоходом взглянув на ваш труп у обочины...
   Много лет назад человеку,  принявшему  после  обряда  Посвящения  имя
Олаф, в память о Князе Севера, своей кровью освятившем договор  у  Белой
Горы, было сказано: "Отныне и навсегда  твоя  жизнь  и  воля  становятся
жизнью и волей Ордена.
   Твои дети, где бы и от кого бы они ни  родились,  отныне  и  навсегда
находятся под опекой Ордена. Наши знания и наша сила отныне  и  навсегда
становятся твоими.
   Пусть твой выбор ведет тебя к победам, которые умножат славу  Ордена.
Твое поражение станет для нас испытанием,  твое  предательство  -  нашим
позором. Помни, Крылья Орла способны поднять тебя к небесам. Когти  Орла
способны вырвать сердце".
   Олаф выбрал самый трудный  путь  -  Путь  Одинокого  Воина.  Он  стал
Странником, человеком, не включенным в боевые  группы  Ордена.  Странник
всегда и везде действует в одиночку, ему поручают самые сложные задания,
где риск превышает все допустимые нормы. Оставаясь один на один со своей
судьбой и врагом, он принимает бремя опасности на  себя,  выводя  из-под
удара тех, кто с ним связан.
   Странник или побеждает и идет своим путем Одинокого Воина  дальше,  к
новым испытаниям, или гибнет, и с его смертью  обрывается  тонкая  нить,
связывающая его с Орденом.
 
Искусство ближнего боя 
 
Москва, август 1994 года 
 
   Сов. секретно т. Подседерцеву
   Объект "Лихой" прибыл в адрес. Наружное наблюдение установлено.
   Подозрительных контактов не зафиксировано. ст. оперуполномоченный СБП
РФ Алехин С.К.
 
   Сов. секретно т. Подседерцеву
   По линии Управления кадров МО получена дополнительная  информация  на
объект "Лихой".
   Справка фрагмент Максимов Максим Владимирович, 1965 г.р., русский, из
семьи кадрового военного. Образование: высшее. Окончил Военный  институт
в 1987 году. Проходил v-нсбу  во  2-ом  отделе  (разведка)  штаба  14-ой
армии. Направлен для дальнейшего прохождения службы  в  в/ч  672  (13-ая
бригада  специального  назначения  Московского  военного   округа).   По
окончании курсов при Военно-дипломатической академии получил  назначение
10-е Главное управление (военные советники) Генштаба МО.
   В  1989  -90  гг.  в  составе  специальной  группы  выполнял  задание
Правительства СССР в Эфиопии. Участвовал  в  антипартизанских  операциях
против сил провинции Эритрея. При эвакуации сов. граждан из страны связь
с  группой,  блокированной  в  районе  наступления  сил  Эритреи,   была
потеряна. Максимов М.В.,  единственный  из  оставшихся  в  живых  членов
группы, самостоятельно вышел из окружения.
   Захваченные  группой  и   сохраненные   Максимовым   М.В.   материалы
представляли особый интерес с точки зрения безопасности  СССР.  (В  деле
имеется сноска,  что  ознакомление  с  материалами  по  данному  эпизоду
возможно исключительно с личного разрешения Начальника ГРУ Генштаба).
   По факту гибели группы  было  проведено  расследование  и  возбуждено
уголовное дело. По приговору  Военного  трибунала  полковник  ГРУ  Ляхов
Б.Ц., изобличенный в шпионаже в пользу РУМО США, в результате преступных
действий которого погибла группа в составе семи человек, был расстрелян.
   Признаков преступления в действиях Максимова М.В. обнаружено не было.
   Решением отдела административных  органов  ЦК  КПСС  уголовное  дело,
возбужденное в отношении Максимова М.В., было прекращено. За проявленное
мужество награжден орденом Красной  Звезды.  Приказом  Министра  Обороны
присвоено воинское звание капитан (досрочно).
   В ходе событий  в  Вильнюсе  в  1990  году  Максимов  М.В.  руководил
отдельной группой специального назначения 3-го  отдела  2-го  управления
(разведка) штаба ПрибВО. За неподчинение приказу уволен из  рядов  ВС  с
формулировкой "за дискредитацию офицерского звания".
   Из  материалов  личного  дела  известно,  что  Максимов  М.В.  прошел
диверсионно-разведывателъную подготовку, специалист  по  сколачиванию  и
управлению диверсионными подразделениями, отлично владеет  всеми  видами
холодного  и  огнестрельного  оружия,  обучен  методам   конспирации   и
оперативной работы, осведомлен о формах и  методах  работы  МВД  и  КГБ.
Владеет  восточными  единоборствами,  особый  интерес  проявлял   к   их
философскому  и  эзотерическому   аспектам.   Психологически   устойчив,
целеустремлен, контактен.
   Особенно отмечается  его  способность  к  нестандартным  действиям  в
кризисной ситуации. При командовании группой наиболее рискованную  часть
операции предпочитает  выполнять  лично.  Тестированием  и  последующими
проверками выявлена высокая психическая  установка  на  победу  в  любых
условиях, для чего способен гибко менять  тактику  действий,  вплоть  до
имитации сотрудничества с противником.
   Открытым действиям предпочитает выжидание  и  нанесение  неожиданного
поражающего  удара.  С  учетом  индивидуальных  особенностей,   признано
целесообразным   использовать   в   одиночных   действиях   в   условиях
максимального риска.
 
   Сов.секретно т. Подседерцеву
   Информация об участии объекта "Лихой" в боевых действиях  в  Нагорном
Карабахе, Абхазии и Приднестровье полностью подтвердилась.
   По данным агента "Шершень",  "Лихой"  обладает  обширными  связями  в
среде  т.н.  боевиков,  тесно  контактирующих  с  руководителями  Фронта
национального  спасения  /ФНС/.  "Шершень"  утверждает,  что  во   время
антиправительственных выступлений в октябре 1993 года "Лихой"  находился
в  Москве.  Проверенными   данными   о   его   участии   в   вооруженном
противодействии силам правопорядка Служба не располагает.
   По информации источника "Капеллан", в  Сербии  "Лихой"  использовался
балканским разведцентром  ГРУ  без  расшифровки  оперативного  интереса.
Подобная осторожность объясняется формулировкой увольнения  "Лихого"  из
рядов  ВС  и  его  широкими  контактами  в  среде   антиправительственно
настроенных элементов.
   Собранных  материалов,  с  учетом  повышенной  социальной   опасности
"Лихого",  достаточно  для  заведения  дела  оперативной  разработки   с
окраской "терроризм".
   Предложения  и  план  оперативной  работы  по   данному   делу   мною
подготовлены. п/полковник Жарков
   Резолюция: т. Жаркову
   Прошу  обратить  внимание   и   ориентировать   оперативную   группу,
работающую по объекту "Лихой", что он  осведомлен  о  формах  и  методах
работы специальных служб.
   Любые мероприятия в отношении объекта проводить исключительно по моей
команде.
   Отдельно  обращаю  внимание,  что  при  попытке  задержания   "Лихой"
представляет повышенную опасность.
   Подседерцев
 
Искусство ближнего боя 
 
Москва, 1994 год 
 
   Максимов  присел  на  нагретый  солнцем  парапет  и  откупорил  банку
"Баварии".  С  шипением  выстрелила  белая  пена,  он  тихо   выругался,
отряхивая мокрые пальцы.
   Кругом гомонили сбившиеся в кучки студенты МАДИ. Между ними суетились
бабки, дожидаясь пустых пивных бутылок. Осоловевшие от выпитого за  день
бомжи разлеглись на травке неприхотливо, как цыгане, бабок не гоняли. До
вечернего аврала, когда срочно  потребуется  собирать  на  двойную  дозу
пойла, было еще далеко. Остальные граждане, которым работа или  принципы
не  позволяли  пить   среди   белого   дня,   на   повышенной   скорости
протискивались сквозь вольный люд, запрудивший пятачок перед метро, и не
задерживаясь ныряли в переход. Над всем этим столпотворением  возвышался
гранитный Тельман, вскинув могучий кулак в пролетарском приветствии.
   Его каменный взгляд упирался  в  бывшую  штаб-квартиру  пролетарского
интернационализма - там, через забитый машинами Ленинградский  проспект,
сверкало свежей побелкой здание Института общественных наук при ЦК КПСС.
Заведение  долгие  годы  готовило  лидеров   освободительных   движений,
террористов и потенциальных президентов всех  цветов  и  оттенков  кожи.
После  достопамятного  августа  оно  приютило  свергнутого  Горбачева  с
одноименным фондом. Однако Горбачев, не по рангу осмелев, позволил  себе
вяло покритиковать входившего во вкус власти нового Хозяина, за что  был
лишен половины жилплощади. Тем же указом был  вбит  последний  гвоздь  в
идею пролетарского братства - в помпезное  сталинское  здание  вселилась
Финансовая Академия.  В  аквариуме,  где  откармливали  пираний  мировой
революции, новая Россия решила разводить акулят капитализма.
   Максимов улыбнулся, оглядев напрягшего  гранитные  мускулы  Тельмана.
Тот, кто назначил  встречу  у  "Кулака",  как  называлось  это  место  в
оперативных  планах,  сделал  это  неспроста.  Площадь  у  метро  и  все
творящееся на ней были прекрасной  иллюстрацией  произошедших  в  стране
перемен. - Дорогой товарищ! - Перед Максимовым встал  последний  осколок
интернационализма - негр уже ничем не отличался от отечественных бомжей,
разве что  цветом  кожи.  -  Чуть-чуть  пива.  Очень  мне  плохо.  -  Он
коричнево-розовыми   пальцами   показал,   какая   доза   поправит   его
пошатнувшееся здоровье. - И все? - спросил  Максимов,  мысленно  проведя
линию на заплеванном асфальте, пересекая которую негритос  автоматически
получал по голове.
   Нестерпимый аммиачный дух, смешанный с естественным мускусным запахом
черной кожи, шибал в нос уже метров  с  трех.  -  Я  еще  есть  хочу,  -
добавила жертва международного сотрудничества. - Эти плохие товарищи,  -
он кивнул на растянувшихся в теньке, как стая бродячих собак, бомжей,  -
забрали у меня бананы и яблоки, которые мне дали армянские товарищи.
   Целый пакет. И еще кроссовки. - Один из бомжей, вооруженный  стальной
арматуриной, действительно был обут в  почти  новые  кроссовки,  а  негр
перебирал пальцами, вылезшими из  дырок  темно-синих  носков.  -  Ладно,
получишь пива, - вздохнул Максимов.
   "Вечно у нас сброд  со  всего  мира  сшивается!  Пол-армии  Наполеона
гувернерами  трудоустроили.  Разорившихся  европейских   дворянчиков   в
министры брали. А сейчас неудачники  со  всего  света  наших  баб  замуж
приглашают. И поперли авантюристы и  ворье  в  экономические  советники.
Теперь еще и бомжи будут наполовину иностранцами". - Я тут живу,  потому
что нет виза. - Негр. от нетерпения принялся приплясывать. - Дома у  нас
переворот.  Папа  закончил  Академию  бронетанковых  войск.  Его   сразу
расстреляли, прямо в аэропорту. Я не могу  домой.  А  из  общежития  нас
выгнали.
   "Началось! -  подумал  Максимов.  -  Русские  бомжи  лепят  про  злых
чеченцев, которые их из