ющий из руки меч и запнулся. А  в  чем  же
еще? - Вы не правы! - закричал я, убеждая скорее себя, чем  фанга.  -  Это
никогда не было...
     Фанг снова улыбнулся:
     - Ибо не было дома, где не было бы мертвеца... Глаз за глаз,  зуб  за
зуб, руку за руку, ногу за ногу. Ты хочешь доказать обратное?
     - Я могу доказать... Послушай...
     - Поздно, - очень спокойно сказал фанг. - Это уже ни к  чему.  Нельзя
взять меч и не дать ничего взамен.
     Он поднес руки к лицу - и плавно повалился на  землю.  Я  подбежал  к
нему, вгляделся в нечеловеческие черты. Мертв. Убил себя или умер от  ран?
Какая разница...
     - Ты не понял, - зло сказал я.
     Хотелось верить, что он действительно не понял меня.


     Я шел вдоль  шаткого  деревянного  забора,  поминутно  оглядываясь  -
где-то позади шумели  двигатели  машин.  Наверняка  боевых.  Наверняка  не
наших.
     - Стой, - окликнули меня из-за забора. Я оглянулся - в дырке от сучка
торчит темный кристалл лазерного излучателя.
     Ну и что дальше?
     - Ты кто? - поинтересовались из-за досок.
     - Человек, - честно ответил я.
     - А что это на  тебе?  -  продолжил  содержательную  беседу  владелец
излучателя.
     - Броня. Кстати, лазером ее не прожжешь.
     Собеседник помолчал и резонно заметил:
     - Так какого хрена ты там стоишь? Перебирайся!
     Забор  был  высотой  метра  под  два,  но  бронекостюм  добавил   мне
прыгучести. Я с места перескочил жалобно  всхлипнувшие  доски  и  оказался
перед увешанной оружием троицей. Тот, кто держал меня  под  прицелом,  был
совсем еще сопляком,  другой,  с  солидной  плазменной  пушкой  наперевес,
перешагнул грань среднего возраста.
     Третий, коренастый, с  настороженным  взглядом  бледно-голубых  глаз,
оказался знакомым.
     - Привет, Дьини, - сказал я, мысленно приказывая броне открыть  лицо.
Прозрачная изнутри пленка недовольно соскользнула с кожи, собравшись тугим
валиком на подбородке.
     - О! Император Тара! - Дьини не выглядел особенно  удивленным.  -  Ты
что здесь делаешь?
     - А ты?
     - У меня дом спалили! - голос  Дьини  взвился.  В  нем  чувствовалась
обида предпринимателя времен кончины  нэпа,  у  которого  экспроприировали
мыловаренный заводик. - Товаров масса!.. Все, что не  успел  продать...  А
сколько потерял, когда перед фанговским вторжением распродавал по дешевке!
Дом сожгли, гады... А ты-то что здесь делаешь?
     - У меня сожгли жизнь, - любезно  сообщил  я.  Огляделся.  Забор,  за
которым скрывались обиженные граждане Ар-На-Тьина, огораживал  неглубокий,
изрядно замусоренный котлован.
     - Что это? - поинтересовался я.
     - Больницу строят, - сообщил молокосос, державший  меня  на  прицеле.
Подумал и добавил: - Бесплатную...
     - Ага, - сказал я. - Лет десять уже строят, верно? И какого черта  вы
здесь делаете?
     Арнатьинец средних лет ожидающе воззрился на Дьини  -  тот  явно  был
главным в этой забавной тройке. Поймал разрешающий кивок и  с  энтузиазмом
начал:
     - Хотим потрепать гадов. У нас атомная мина...
     Я вытаращил глаза. Молокосос подвинулся в сторонку, предоставляя  мне
насладиться видом увесистого конуса из желтого металла.
     - Ну-ну, - протянул я, прозревая. - Вы хоть знаете, как пользоваться?
     - Знаем-знаем, - отрезал молокосос. - Направленный  взрыв,  вторичная
радиация минимальна. Исключительно для вооруженных сил Земли. Ха!
     Посмотрев на Дьини, я увидел, что тот снисходительно улыбается.
     - Хотите  совет?  -  риторически  сказал  я.  -  Бросьте  эту  затею.
Собираетесь прислонить  мину  к  забору,  чтобы  сработала  на  проходящую
машину? Детекторы уловят мину через эти гнилые  доски,  а  по  вам  влепят
хорошую порцию плазмы.
     Дьини нахмурился, но его соратники дружно покачали головами.  А  юный
террорист убежденно сказал:
     - Не уловят. Мы мину за столб спрячем.
     Метрах в пяти действительно стоял железобетонный столб со  свисающими
с фарфоровых изоляторов порванными проводами. Неплохо, но...
     - Дай свою пушку, - резко сказал я, отбирая у мужчины плазмомет.  Тот
покосился на Дьини - и отдал оружие.  Я  установил  минимальную  мощность,
прицелился в столб и выстрелил.
     Полыхнуло, в лицо ударила  жаркая  волна.  Пленка  защитного  костюма
сделала попытку наползти на лицо - и отхлынула, уловив  мое  недовольство.
Основание столба теперь походило на очиненный карандаш. Из раскрошившегося
бетона торчали кривые железные прутья.
     Земля вокруг почернела и дымилась.
     - Так-то лучше, - пояснил  я,  возвращая  оружие.  -  За  этим  фоном
потеряется излучение мины... надеюсь. Прислоните ее к столбу  -  и  валите
отсюда.
     - Нет, - гордо вскинулся молодой. Дьини глянул на него и  с  усмешкой
заявил:
     - Мы патриоты своей планеты. Мы добьем тех, кто  останется  в  живых.
Шей, ты окопаешься на  двадцать  метров  дальше  столба,  а  ты,  Сьир,  с
противоположной стороны. Я возьму лазер и пойду на ту сторону котлована.
     Я  промолчал.  Возможно,  на  месте  Дьини  я  поступил  бы  так  же.
Вразумление идиотов не входит в мои жизненные планы.
     - А почему с той стороны? -  поинтересовался  молокосос.  Без  всякой
неприязни, просто с любопытством.
     - Хороший пес не стережет посреди  отары,  -  наставительно  произнес
Дьини. - Издалека хороший обзор.
     - Удачи, - искренне сказал я арнатьинцам. Почему-то мне казалось, что
в их компании на пленных охотиться не стоит.
     - Эй! - окликнул меня Дьини. - Может, тебе нужно оружие, император? У
нас лишний бластер есть.
     Я покачал головой и пошел вдоль ограды.  Трем  патриотам  Ар-На-Тьина
пригодится все их оружие, раз уж они устроили засаду на вражеские танки. В
памяти всплыли прочитанные еще в детстве "нескладушки", и  я  пробормотал:
Строгий заяц при дороге, подпоясанный ломом...
     А кому какое дело, может, волка стережет.


     Обойдя котлован, я проломил трухлявый забор и  оказался  на  узкой  и
грязной улочке. Одноэтажные развалюхи вокруг казались необитаемыми.
     Вряд ли фанговские десантники появятся здесь в ближайшие недели...  Я
побрел к центру города, где до сих пор хлопали взрывы и  тянулись  к  небу
струи дыма.


     Шаг, еще шаг. Посреди главной  улицы  Ар-На-Тьина,  на  виду  у  всех
возможных врагов. Только где же  они,  враги?  Лишь  ровный  шум  на  всех
диапазонах, - не доверяя компьютеру, я прослушал радио сам. Глушат - что и
следовало  ожидать.  Из  города  все  вооруженные   части   вышвырнули   -
несомненно.  Но  неужели  фанги  не  оставили  экспедиционных   частей   в
захваченном городе, после того как схватки переместились  к  космодрому  и
прочим укрепленным точкам?
     - Стой, человек! - рявкнули сзади. Пришлось обернуться. Фанг.
     - Стою, - как можно спокойнее сказал я.  -  Необходимо  переговорить.
Важно для Земли и Фанга.
     Враг был в боевом комбинезоне - вроде того,  в  котором  был  Нес  на
Клэне, с незнакомым оружием в руках.  Его  шерсть  была  темно-коричневой,
почти черной - если не ошибаюсь, это признак молодости.
     -  Не  двигаться,  не  говорить,  за  неповиновение   -   смерть,   -
протараторил  фанг  и  что-то  зашептал,  склонив  набок  голову.  Явно  в
микрофон. Если наши силы не глушат фанговские частоты связи - значит, дело
совсем уж туго.
     - Нам нужно говорить, - упрямо сказал я. - Это важно.
     У меня вдруг мелькнула сумасшедшая мысль - фанг не знает стандарта, а
лишь вызубрил пару фраз...
     - Молчать! - взвизгнул фанг. - Я предупреждаю! Никаких разговоров!
     Ствол  его  пушки  смотрел  прямо  на  меня.  Не  страшно,  если   уж
молекулярная броня спасла от аннигиляции, значит, ручным оружием  меня  не
уничтожить.
     - Слушай, а ты ведь не уверен в своей правоте! - внезапно  прозревая,
сказал я. - Как тебя звать, враг? Ты знаешь, что мы могли быть друзьями?
     Я сделал шаг к нему. Еще один. По лицу - или морде - фанга  пробежала
непонятная гримаса.
     - Стрелять в безоружного некрасиво, - сказал я.
     Он оцепенел.
     - Война отвратительна, - с воодушевлением продолжил я, приближаясь. -
Твой народ ошибся...
     Зря. Фанг мотнул головой и сказал:
     - Прошлое вернее настоящего. Общая истина важнее личной...
     Я прыгнул - точнее, прыгнул мой бронекостюм.  Огненный  шар  с  ревом
пронесся подо мной, и здание вдали окуталось пламенем.
     Пять метров - какая чушь, если это расстояние преодолевают не  слабые
человеческие мускулы, а  молекулярная  броня...  Мои  руки  сомкнулись  на
оружии фанга, вырывая ствол, отбрасывая в сторону...
     Мы прокатились по бугристой мостовой, фанг сделал  несколько  попыток
вырваться и затих. Я прижал его к земле, прошипел:
     - Нужно поговорить, слышишь, пес?
     Лицо фанга было спокойным, безмятежным. Красивым, черт бы побрал  эту
красоту...
     -  Я  ухожу,  землянин,  -  сказал  фанг.  В  янтарно-желтых   глазах
насмешливость и печаль. - Я ушел красиво, я не хочу меняться. Спасибо.
     Его руки дернулись, словно пытались подняться к лицу.  И  я  вспомнил
жест предыдущего фанга...
     Возможно, умереть в тот миг, когда этого захочешь - природное  умение
фангов. Может быть - следствие тренировок. Какая разница.
     Я встал над мертвым телом. Потянулся к лежащему в метре оружию  -  из
перчатки выстрелила металлическая лента, коснулась  плазмомета  и  вложила
его в ладонь.
     - Спасибо, - устало сказал я.
     Они не будут говорить со мной. Они убьют себя, если  я  попытаюсь  их
переубедить.
     "Я не хочу меняться".
     Мы дали им новый смысл жизни - войну. Дали, сами того не  заметив.  И
обратно уже не заберем - трудно измениться второй раз за  короткую  жизнь,
трудно предать то, во что по-настоящему поверил...
     Тускло-серая тень мелькнула над крышами. Я отпрыгнул в  сторону,  еще
не  осознав,  что  увидел  -  вражеский  катер,  самонаводящийся   снаряд,
научившегося летать фанга...
     Метрах в десяти, черным силуэтом на фоне красного пламени полыхающего
дома,  стояла  смутно  знакомая  фигура.  Вот  она  шевельнулась  -  и  на
обтягивающей тело металлической пленке блеснули блики.
     - Ланс? - глупо спросил я. Больше никто не мог  получить  от  корабля
Сеятелей молекулярную броню.
     Вместо ответа одетый в серую пленку поднял оружие. И  в  ту  секунду,
пока я вскидывал трофейный плазмомет,  пока  искал  на  непривычной  форме
прикладе спусковую кнопку, до меня наконец-то дошло: у Земли и Фанга  един
не только технический уровень, но и военная тактика.
     Наверное, лишь на одном из тысяч фангов была молекулярная броня.
     Мы выстрелили одновременно - и улицу затопила огненная  река.  Жар  -
тень того жара, что бушевал вокруг, тяжесть - тень той бури,  что  крушила
сейчас  стены  домов.  Я  старался  не  думать  о  людях,  укрывшихся   за
сомнительной защитой деревянных дверей и задернутых занавесей.
     Не думать...
     Я брел сквозь огонь - к фангу, принесшему смерть на  эту  планету,  к
фангу, спровоцировавшему меня на гибельный выстрел.  Оружие  я  откинул  -
ничто в мире больше не заставит меня стрелять, укрывшись за  непреодолимой
броней.
     ...Стекла, опадающие желтыми каплями; шторы, вспыхивающие под  ударом
огненной волны; двери, слетающие с петель, отвешивающие спрятавшимся людям
смертоносные затрещины...
     Вокруг нас с фангом - смерть. А мы живы.
     - Доволен, Господь? - заорал я,  раздвигая  руками  оранжевое  пламя.
Бронекостюм  что-то  настойчиво  бубнил,  но  я  уже  не  воспринимал  его
мысленный шепоток. - В тебя  влились  новые  сущности,  Бог?  Человеческие
страдания, память, страх? Ты стал еще совершеннее, абсолютный разум?
     Где  же  ты,  фанг...  Я  огляделся  -  но  среди  пламени  не   было
серебристого силуэта. Неужели я ошибся - и мой враг вполне уязвим?
     Из-под  ног  поднялась  серая  тень.  Взмахнула  рукой  -   мгновенно
удлинившейся, превратившейся в клинок. Совершенно машинально я  блокировал
удар - словно в руке моей был меч. И он появился.
     Атомарники скрестились - и прошли друг сквозь друга, как кулак сквозь
дым. Я не успел еще ничего понять, а мечи  исчезли,  втянулись  обратно  в
наши костюмы. Молекулярная броня сама принимала решения в этом поединке.
     Мы стояли,  как  две  оплавленные  статуи  на  закопченной  мостовой.
Секунды передышки, неизбежные мгновения  на  то,  чтобы  принять  решение,
понять, как вести бой против абсолютно равного по силе врага... И я  узнал
противника. Мутно-серая пленка меняла лицо не больше,  чем  солнцезащитные
очки.
     - Рад новой встрече, Нес, - прошептал я.
     - Взаимно, Сергей с Земли, - так же тихо отозвался фанг.
     Я не успел ничего придумать, просто ударил его. Скорее  даже  толкнул
открытой ладонью. И Нес быстрым движением подставил под удар свою руку.
     Наши ладони встретились - как у играющих в "ладушки"  малышей.  Между
сближающимися серыми перчатками полыхнуло бледное пламя. И металл  клацнул
о металл.
     Мне вдруг показалось, что  бронекостюмы  разойдутся,  пропуская  наши
руки, - как тогда, бесконечно длинные часы назад, когда я хлопнул по плечу
Ланса...
     Но броня Земли и броня Фанга не признали друг друга.
     Металл   костюмов   вскипел   грязно-белой   пеной,    едва    ладони
соприкоснулись. Руку обжало, словно тугой резиновой  манжетой.  С  ладоней
струился вниз,  разлетался  в  порывах  ветра  невесомый  порошок  -  прах
неуничтожимой брони.
     "Псевдоразумные" молекулы, каждая  из  которых  была  одновременно  и
щитом,  и  мечом,   и   генератором   всевозможных   полей,   распадались.
Бронекостюмы пожирали друг друга.
     Я  засмеялся,  продолжая  удерживать  руку.  Пленка  на   моем   теле
колыхалась, истончаясь и  сползаясь  к  руке.  "Опасность,  опасность",  -
звенел в мозгу слабеющий голос.
     Вначале броня соскользнула с левой руки, и я почувствовал  обжигающий
жар  испепеленной  улицы.  Затем  металлопленка  сползла  с  ног.  Ботинки
зашипели, коснувшись мостовой. Боевой комбинезон не способен противостоять
тому  аду,  в  который  превратилась  улица.   "Радиация",   -   взвизгнул
бронекостюм  и  замолчал.  Серая  пленка  сошла  с  лица,  и  я   невольно
зажмурился.
     Когда я заставил себя открыть глаза, между моей  ладонью  и  мохнатой
ладонью Неса катался серый комок - шипящий,  вздрагивающий,  словно  капля
воды на раскаленной сковородке. Я убрал руку. Серый комок сделал отчаянную
попытку растянуться между нашими руками - и упал, превращаясь в  тончайшую
пыль.
     - Конец броне, - сказал я,  глотая  раскаленный  воздух  и  невидимые
миллирентгены.
     Нес кивнул. Мы смотрели друг другу в глаза.
     - Я хочу поговорить о красоте, Нес.
     - Со мной?
     - Со всеми фангами... - Я усмехнулся. - Чем больше, тем лучше.
     Нес молчал.
     - Я отпустил тебя на Клэне, - тихо сказал я.  Ноги  жгло  как  огнем,
глаза слезились. - И  не  хочу  вновь  выяснять,  кто  из  нас  сильнее  в
рукопашной. Послушай меня, Нес.
     Фанг потянулся к нагрудному  карману  комбинезона.  Затем,  словно  в
раздумье, опустил руку и расстегнул маленький  футляр  на  поясном  ремне.
Достал из него серебристый шнур, встряхнул.
     - И куда нас перебросит? - поинтересовался я, глядя на широкий  обруч
в руках Неса. Воздух в нем дымился, дрожал туманной пленкой.
     - На мой корабль, - безмятежно сказал Нес.  -  На  флагман  атакующей
Ар-На-Тьин эскадры.
     Это меня не удивило. Нес не мог быть простым десантником, раз  уж  он
носил молекулярную броню...
     Не колеблясь  я  шагнул  к  фангу,  держащему  над  головой  обруч  -
гиперкатапульту. Нес изобразил что-то похожее на улыбку.  И  разжал  руки.
Мутное стекло гиперперехода упало на нас.



                               7. ИСПОВЕДЬ

     Серый мрак - не то умерший свет, не то неродившаяся тьма. Легкость  -
почти невесомость, лишь намек на притяжение. Гиперпереход? Нет...  Слишком
реально.
     - Говори, человек с Земли...
     Нес был передо мной. Мягкий силуэт во мраке. Преступник и жертва.
     - Мне  мало  одного  слушателя,  -  прошептал  я.  В  этой  полутьме,
скрывающей каюту инопланетного корабля, в этой тишине, где звуки  казались
противоестественными, можно было говорить лишь шепотом.
     - Тебя слушают  тысячи,  человек.  Говори.  Те,  кто  вел  корабли  к
Ар-На-Тьину, те, кто ведет их сейчас к Земле, - они слушают.
     - Спасибо. - Я посмотрел во тьму. Там - внимательные  глаза,  Нес  не
лжет. Там - смерть Земли и галактики.
     - Мы пришли к вам с добром, - слова возникали словно помимо  воли.  -
Наша вина - мы не поняли разницы между нами. Не поняли  того,  что  глубже
поступков, - не поняли причин...
     Я видел то, о чем говорил. Так, словно был рядом. Так, словно  кричал
сквозь толстое стекло - не в силах докричаться и не  в  силах  промолчать.
Линкор "Миссури". Экспедиция к Фангу. Обмен информацией - будем  честными,
скажем все. История - да, мы были жестокими, да, мы воевали. Ведь и  фанги
не всегда жили в мире? Литература, живопись... Избранно. Мы были  плохими,
мы стали хорошими. Вы тоже прошли через это, верно?
     Внимайте голосу Земли. Учите ее прошлое - мы честны перед братьями по
разуму. Мы обличаем войну - о, как мы ее ненавидим...
     - Однажды, - говорил я внимающей  тьме,  -  каждый  человек  задается
вопросом: в чем смысл жизни. Думаю, у вас то же самое. Вот  только  ответы
мы нашли разные.
     В книге, которую я люблю с детства,  есть  простой  ответ  на  вечный
вопрос - человек живет для счастья. Другое дело, что для человека  счастье
- любовь, покой, богатство, знания. И трудно спорить с аксиомой  -  трудно
даже усомниться в  ней.  Для  вас  целью  жизни  стала  красота.  То,  что
естественно,  -  не  безобразно.  То,  что  отвратительно,  -   недостойно
подражания. Вы жили, навсегда решив, что красиво, а что  безобразно.  Пока
мы не обманули вас.
     Я замолчал, сглотнув застрявший в  горле  комок.  Только  ли  вас  мы
обманули? А себя? Сколько красивых слов заставило меня стрелять  в  людей,
сколько красивой лжи невидимыми нитями тянуло мои руки...
     Ложь...
     - Вы не понимаете, что это - красивая ложь. Для вас это бессмысленнее
холодного пламени и сухой воды...  -  я  запнулся,  вспомнив  Сомат.  Вода
бывает сухой. Чушь! - Но мы умеем лгать красиво  -  чтобы  обмануть  самих
себя, чтобы успокоить совесть. Мы лгали себе - а обманули вас!
     - Сергей...
     Облако света во тьме. Лицо Неса в дрожащем  мерцании  -  словно  лицо
утопленника, опутанное водорослями, в светящемся планктоне.
     - Сергей, народ Фанга всегда знал: смерть - это некрасиво. Убийство -
отвратительно. Какой бы ни была цель. Чем бы ни оправдывалась. Мы  жили  с
этой верой - и убивший погибал от одного сознания отвратительности  своего
поступка. Так было всегда. Пока корабль Земли не принес нам новую  правду,
новую красоту, новую веру. В нашем языке эти слова едины  -  но  я  хорошо
знаю ваш язык. Мы удивились. Мы смотрели ваши картины и читали ваши книги.
Мы поверили. Вы правы.  В  войне  есть  своя  красота.  В  смерти  -  свое
очарование. В жестокости - своя правда.
     - Нет. Нет, ты ошибаешься, фанг...
     - Споришь? - быстро спросил Нес. - Я не беру в свидетели ваши книги -
любой выбор несет на себе печать выбирающего. Этот... прибор... он  ничего
не скажет фангам - но для людей он... отражение... зеркало. Правильно?
     В дрожащем облаке света ко мне плыла нечеловеческая  рука  с  зеленой
книжкой.
     - Правильно, - прошептал я, беря у Неса "Книгу Гор".
     - Читай... Вслух.
     Раскрытые страницы - белый  свет,  который  рождала,  казалось,  сама
бумага. Колющая боль в глазах - пока сознание впадало в транс.
     Можно побороть этот самогипноз. Можно пересилить Книгу -  уверен.  Но
этого делать нельзя. И не потому, что фанги  почувствуют  обман.  Ложь  не
может победить. Никогда...
     - И настал час, - произнес я, глядя на ровные строчки,  -  когда  мне
пришлось выбират