демии.
     Он поднял капсулу к экрану.
     - Если я не ошибаюсь, это и есть лекарство, но существует только один
путь установить это с абсолютной уверенностью - мы должны доставить это  в
госпиталь Бельвью.
     - Нет! - ответил Чейбл.
     Голос его дрожал.
     - До тех пор, пока вы не покинули корабль, есть  надежда,  что  Совет
Безопасности  откажется  от  этого  последнего   отчаянного   мероприятия.
Оставайтесь там, где вы есть.
     - Я хочу поговорить с Мак-Кеем и объяснить все ему,  рассказать,  что
мы нашли здесь.
     - Это невозможно. Мак-Кей все еще не оправился от  своего  сердечного
приступа. Я ни в коем случае не могу позволить вам говорить с ним...
     Сэм щелкнул маленьким рычажком и оборвал связь. Потом он набрал номер
коммутатора и попросил соединить его с доктором Мак-Кеем.
     - Проклятая старая баба, - сердито сказал Барк. - Истеричная баба! Он
что, думает, что я лгу?
     Прозвучал сигнал вызова, но на экране появился не доктор  Мак-Кей,  а
Эдди Перкинс.
     - ВЫ! - яростно воскликнул он. - Разве вы еще  недостаточно  наделали
всех этих чертовых штучек? Я слышал, что вы  отправились  в  аэропорт.  Вы
что, совсем потеряли разум?
     - Эдди! - сказал Сэм. - Успокойтесь и выслушайте меня.  Я  больше  не
хочу ссориться с вами. Я прошу только об одном единственном шансе, который
может исправить хотя бы немногие ошибки из  тех,  которые  вы  наделали  в
своей жизни. Теперь помогите мне, и между нами больше не будет  вражды.  Я
должен поговорить с доктором Мак-Кеем. Генерал Барк объяснит вам,  почему.
Генерал Барк из армии ООН. Вы знаете его и можете ему верить.
     - Все очень просто, доктор Перкинс. Мы находимся в "ПЕРИКЛЕ" и напали
на след возникновения болезни Рэнда. У доктора  Бертолли  есть  сыворотка,
которой он может вылечить эту болезнь. Мы должны покинуть  корабль  и  как
можно быстрее добраться до госпиталя Бельвью. Нам препятствуют в  этом,  и
доктор Мак-Кей - единственный, кто может нам помочь. Итак, свяжите меня  с
ним.
     Барк говорил рассудительным, деловым тоном, но этот  тон  все  же  не
переходил в тон приказа. Сэм  смотрел  на  Эдди  Перкинса,  который,  тупо
прищурившись, сидел на своем месте, и ему впервые пришло в голову, что тот
по своей природе не был зловредным. Перкинс видел, что занимает место, для
которого он не подходит, и боялся ответа за свои ошибки.
     - Соедините нас, Эдди, - тихо сказал Сэм.
     - Мак-Кей - больной человек.
     - Он умрет, как и все мы, если не остановить болезнь  Рэнда.  Свяжите
нас с ним, Эдди.
     Двигаясь, как марионетка, Перкинс  взялся  за  рычажок,  и  его  лицо
исчезло с экрана.
     Они напряженно ждали, не отваживаясь взглянуть друг  на  друга,  пока
продолжительный сигнал не сообщил им, что с ними хочет связаться кто-то из
руководства.
     Когда на экране появилось лицо Мак-Кея, Сэм выдохнул воздух,  который
он непроизвольно задержал.
     - Что у тебя, Сэм? - спросил Мак-Кей.
     Он вытянулся на своей госпитальной койке. Он  выглядел  похудевшим  и
усталым, но с пристальным вниманием слушал, как Сэм рассказывал ему о том,
что они нашли на корабле  и  что  здесь  произошло.  Мак-Кей,  соглашаясь,
кивнул, когда Сэм закончил.
     - Я уже давно предполагал  это  и  поэтому  никогда  не  рассматривал
болезнь Рэнда в распространенном смысле этого слова. Ее симптомы с  первых
же минут были невозможными. Но все это становится понятным, если речь идет
об искусственно созданной болезни. Итак, что я должен сделать?
     - Мы должны немедленно доставить сыворотку в Бельвью  работающим  там
командам, но мы сидим здесь в западне. Мы не должны покидать корабля.  Это
приказ профессора Чейбла.
     - Чепуха! Я позабочусь о том, чтобы приказ был отменен. Мне  поручено
задание найти лекарство от этой болезни, и, если оно у  вас  в  руках,  вы
должны как можно быстрее доставить его в лабораторию.
     Он кивнул Сэму и отключился.
     - Деловой старик,  -  сказал  генерал.  -  Надеюсь,  что  его  сердце
выдержит, и он откроет огонь по задам этих склеротичных политиков! Идемте,
Сэм, к воздушному шлюзу. Нужно посмотреть, не убрались ли осаждающие.
     Лейтенант Хабер и Стенли Ясумура сидели у  стенки  воздушного  шлюза,
предусмотрительно избегая зоны обстрела напротив щели в двери.
     - Оставайтесь там, где вы находитесь, - сказал Барк,  -  когда  Хабер
начал подниматься. Есть у нас что-нибудь новенькое?
     - Ничего сэр. С тех пор, как мы говорили в последний раз,  ничего  не
изменилось.
     - Нам нужно открыть  внешнюю  дверь.  Я  думаю,  мы  скоро  выберемся
отсюда. Находится ли распределительный щит на линии обстрела?
     - Я думаю нет, сэр. Ни в коем случае, если мы прижмемся к полу, а  вы
будете стоять возле пульта.
     - Стенли, объясните, что я должен сделать, - сказал Сэм.
     - Я сам  могу  сделать  это,  -  ответил  Ясумура.  -  На  объяснения
потребуется слишком много времени, и у вас отсутствует  опыт,  позволяющий
быстро управиться с этим делом. Итак, позвольте это сделать мне, и держите
палец на счастье.
     Он, плотно прижавшись к полу, скользнул к внутренней двери, мгновение
поколебался,  потом  проскользнул  мимо  приоткрытой  двери.   Ничего   не
произошло,   когда   он,   плотно   прижавшись   к   полу,    подполз    к
распределительному щитку. Чтобы  соединить  провода  друг  с  другом,  ему
пришлось выпрямиться, но снаружи было тихо. На обратном пути к  внутренней
двери Ясумура даже отважился выглянуть наружу. Пули замолотили о корпус  и
внешнюю дверь, некоторые из них даже попали  в  узкую  щель  и,  как  осы,
зажужжали  в  воздушном  шлюзе.  Гигантским  прыжком  Ясумура  оказался  в
укрытии, где он устало опустился на пол.
     - Хорошая работа, - кивнул генерал.  -  Итак,  мы  открываем  внешнюю
дверь. Мне любопытно, как эти вооруженные полицейские отреагируют на это.
     Когда ему снова  удалось  нормализовать  свое  дыхание,  инженер  уже
присоединял провода к батареям. Автоматический выключатель уже отключился,
и мотор заработал. Он тихо загудел, и внешняя  дверь  медленно  открылась.
Ответом на это был град пуль, но люди укрылись в недосягаемом для обстрела
углу воздушного шлюза.
     - У них чертовски чешутся  пальцы  на  спусковых  крючках,  -  сказал
генерал. - Мне хочется  узнать,  чего  они  хотят  достигнуть  этим  своим
щелканьем.
     Другие, видно, тоже разделяли его мнение, но вдруг огонь прекратился,
и воцарилась почти полная тишина. Прошло  почти  пятнадцать  минут,  потом
голос снаружи спросил:
     - Генерал Барк, вы меня слышите?
     - Конечно, я вас слышу, - проревел Барк в ответ. - Но я вас не  вижу.
Вы не устроите своими  нервными  полицейскими  круговой  обстрел,  если  я
покажусь из шлюза?
     - Нет. Мы получили приказ прекратить огонь.
     Если генерал Барк и не доверял этому примирению, он ничем не  показал
этого.
     Он натянул свой берет, напрасно попытался стряхнуть грязь  со  своего
боевого мундира и направился к люку. Выпрямившись, он неподвижно  встал  у
входа, залитый ярким светом прожектора.
     - Что такое? - крикнул он вниз. - Сначала  выключите  этот  проклятый
прожектор. Или вы хотите, чтобы я ослеп?
     Прозвучал глухой приказ, и оба прожектора погасли.
     - Мы получили приказ позволить вам покинуть корабль.
     Говоривший, седовласый капитан полиции, вышел вперед.
     - Мне нужно транспортное средство - вертолет.
     - У нас здесь есть один.
     - Прогрейте его. А что там произошло с моим сержантом?
     - Если вы говорите о человеке, который стрелял в нас, то он мертв.
     Генерал молча повернулся и отступил от люка.
     - Идемте, пока они не изменили своего мнения.
     На его лице застыло  выражение,  которое  бывает  у  солдат,  которые
потеряли в бою многих из своих друзей.
     - Я больше вам не нужен, - сказал Ясумура. - Итак, если вы ничего  не
имеете против, я хотел бы остаться  здесь,  чтобы  найти  бортовой  журнал
корабля и немного поговорить с этим чужаком.
     - Конечно, - сказал генерал. - Большое спасибо вам за помощь.
     - Напротив, генерал, это я должен быть благодарен за то, что вы  дали
мне возможность снова вернуться внутрь корабля.
     К выходу задом подъехал грузовик. Его платформа поднялась и оказалась
на уровне внешней двери шлюза. Ведя под руки раненого лейтенанта,  Барк  и
Сэм вышли наружу.
     Платформа по широкой  дуге  опустилась  вниз  и  легла  на  землю.  В
нескольких метрах от нее стоял готовый к старту  вертолет.  Полицейские  с
суровым видом наблюдали за  ними.  Сэм  в  свободной  руке  крепко  сжимал
капсулу. Они помогли Хаберу забраться в машину и заботливо уложили его  на
заднее сиденье.
     - В госпиталь Бельвью и как можно быстрее!
     Сэм опустился в кресло  возле  пилота-полицейского.  Одетый  в  форму
человек кивнул, дал газ, и вертолет отвесно взмыл в небо.
     Перед ними вырос залитый светом силуэт Манхеттена. Он становился  все
ближе.
     Сэму показалось, что он видит на  его  фоне  изможденное  лицо  Ниты.
Прошло много часов. Он знал, что ее состояние должно было ухудшиться,  что
она, быть может, даже... Нет, он не хотел думать об  этом:  она  не  могла
умереть, только не теперь, когда спасение так близко... Но существовало ли
это спасение на самом деле? Он  глянул  на  восковой  цилиндр  у  себя  на
коленях. Он был легким и поддавался под нажатием его  руки.  Действительно
ли в нем находилось лекарство?
     Воспоминания  о  прошедших  часах  наполнили  его  уверенностью.  Что
выиграл бы юпитерианин, если бы он дал недееспособное лекарство? С  другой
стороны - почему он  должен  быть  заинтересован  в  том,  чтобы  эпидемия
прекратилась? Вопросы, на которые не было ответа, потому что никто не знал
мотивов юпитериан.
     Вертолет  обогнул  госпиталь  и  по  наводящему  лучу   скользнул   к
посадочной площадке. Секундой  позже  его  колеса  коснулись  бетона.  Два
санитара поспешили к машине.
     - Позаботьтесь об этом пациента! - крикнул Сэм.
     Он спрыгнул на площадку и протиснулся  между  двумя  людьми  в  белых
халатах. Потом он  махнул  рукой  и  побежал.  Он  промчался  через  вход,
вплотную преследуемый генералом, и ударил по кнопке лифта, двери  которого
моментально раскрылись.
     - Спокойнее, старина, - сказал генерал, - вы придете к ней вовремя.
     В палате было темно, и он включил верхнее освещение.  С  кровати,  на
которой лежала незнакомая женщина, донесся стон, она  рукой  закрылась  от
слепящего света.
     Сэм  повернулся  к  другой  кровати.  Боже  мой,  как  же  она  плохо
выглядела! Нита...
     - Что вы здесь делаете? Кто вы такой? Сейчас же покиньте палату.
     Врач, которого Сэм никогда до этого не видел, рванул его за руку. Сэм
представил себе, как он должен выглядеть с зачерненным лицом и в  покрытой
грязью одежде.
     - Извините, доктор, но я - доктор Бертолли. Если вы как можно быстрее
дадите мне шприц...
     Он осекся, увидев у противоположной стены шкафчик с инструментами. От
наполненного инструментами стерилизатора поднимался пар. Сэм достал  шприц
и иглу, не обращая внимания, что горячий металл обжег ему пальцы.
     Генерал оттащил врача в сторону и приглушенным голосом  все  объяснил
ему.
     Сэм очистил конец капсулы спиртом и проткнул  его  иглой.  Она  легко
проникла в воскообразную массу.  Было  ли  это  лекарство  против  болезни
Рэнда, или это был яд?
     Как ему это узнать? Он вытягивал поршень  шприца  до  тех  пор,  пока
шприц до половины не заполнился соломенно-желтой жидкостью, вытащил иглу и
вручил капсулу Барку, который оказался возле него.
     - Держите ее вот так, концом вверх.
     Он осторожно вытащил руку Ниты из-под покрывала и обработал сгиб этой
руки спиртом. Ее кожа была сухой и обжигающе горячей, и повсюду были видны
красноватые узелки. Нита! Он должен прекратить думать о ней как о  любимой
женщине. Она была его пациенткой, вот и все.
     Большим пальцем он прижал ее предплечье, чтобы выступила вена,  потом
ввел иглу.
     Сколько?  Для  начала  пять  кубиков,  потом  еще,  если  это   будет
необходимо.
     Измеритель показывал, что температура ее тела была 41,5. Лихорадка, а
также пульс говорили, что конец ее  близок.  Вдруг  тяжелое  дыхание  Ниты
оборвалось, тело под тонким покрывалом изогнулось. С ее губ слетел хриплый
стон. В паническом страхе Сэм положил ей на лоб свою руку. Что он  сделал?
Он убил ее?
     Но когда его взгляд снова упал на измеритель функций тела, он увидел,
что за прошедшее время температура ее тела снизилась на полградуса.
     Это было неестественно, почти невозможно. Но вся болезнь  Рэнда  была
невозможной.
     Он, сдерживая дыхание, наблюдал за Нитой и видел,  что  болезнь  была
побеждена. В течение пяти минут  температура  ее  тела  стала  нормальной,
четвертью  часами  позже  красные  узелки  сменили  свой  цвет,  сделались
плоскими, а потом исчезли совсем. Дыхание Ниты снова стало спокойным.
     Открыв глаза, она увидела обоих мужчин и улыбнулась.
     - Сэм, любимый, что это - победа?



                                    15

     - Меня послал доктор Мак-Кей, - сказал Эдди Перкинс.
     Сэм обернулся. Он был удивлен, увидев в  помещении  по  крайней  мере
дюжину людей.
     - Вот, - сказал Сэм, отдавая шприц Эдди. - Возьмите  это  и  капсулу,
которую держит генерал. Немедленно отнесите это в лабораторию. Скажите им,
что это лекарство против болезни Рэнда. Будьте  с  этим  осторожны.  Я  не
знаю, что это, и не смогу больше  этого  раздобыть,  по  крайней  мере,  в
настоящий момент. Тем временем я свяжусь с Мак-Кеем  и  расскажу  ему  обо
всем, что произошло.
     - Он получил  сильное  успокоительное  и  спит.  Таким  образом,  вам
придется подождать до утра. Мы уже опасались, что  это  возбуждение  будет
слишком для него сильным, но он все же оказался достаточно крепким,  чтобы
добиться для вас разрешения на оставление "ПЕРИКЛА".
     Перкинс повернулся к двери, осторожно неся в руках шприц и капсулу. У
двери он обернулся еще раз:
     - Послушайте, Сэм, спасибо! - и поспешно вышел из палаты.
     Нита крепко спала, а Сэм уже успел смыть со своего лица краску, когда
генерал появился снова.
     - У вас пять минут времени, - сказал он. -  Доктор  Ясумура  вызывает
нас на корабль. Он хочет, чтобы мы немедленно вернулись туда. На сегодня с
меня  хватит  полиции,  поэтому  я  сам   обеспечил   себя   транспортными
средствами. Они уже в пути. А как насчет вас? Как вам кажется, удалось  ли
нам сделать это?
     - Я не знаю, - ответил Сэм.
     Он рассматривал свою кожу.
     - То, что дал нам юпитерианин, действительно оказалось лекарством. Вы
же видели, как оно подействовало на Ниту. Но сыворотки  в  капсуле  хватит
только для того, чтобы спасти человек  пятьдесят,  а  у  нас  имеется,  по
крайней мере, тысяч пятнадцать больных. Теперь все зависит от лабораторных
команд. Если они смогут проанализировать сыворотку  и  создать  ее  точное
химическое подобие, эпидемия будет побеждена. Будем надеяться, что  они  в
состоянии сделать это.
     - Каковы шансы на успешный анализ?
     - Этого никто не сможет сказать. Может, один на  миллиард.  Мы  можем
только ждать и держать на счастье палец. А также вернуться на "ПЕРИКЛ" и в
беседе с юпитерианином, может быть, постараться выведать у него  побольше.
Стенли сказал, зачем мы ему нужны?
     - Я не говорил с ним. Мне только передали, что  он  хочет  немедленно
видеть нас обоих.
     Когда они вышли на вертолетную площадку,  Сэм,  к  своему  удивлению,
увидел, что уже светло. На западе исчезали последние звезды, и небо  после
дождя было чистым. Грохот мощных моторов ударил им в уши. Он превратился в
оглушительный рев, когда пять тяжелых самолетов стали  кружить  над  ними.
Один из них отвесно опустился на платформу.  На  которой  его  ждали  двое
мужчин.
     - Когда вы сказали о транспортных средствах, я подумал, что это будет
вертолет, - сказал Сэм.
     Он почти кричал, чтобы перекрыть рев двигателей.
     - Этот самолет с вертикальным взлетом никогда  бы  не  смог  получить
разрешение на посадку здесь.
     - Я знаю, - улыбнулся Тесак Барк.
     - Иногда полезно  быть  генералом.  Когда  я  думаю  о  недружелюбных
полицейских на аэродроме... Ну, каждый на свой лад  пытается  повлиять  на
других.
     Его последние  слова  почти  потонули  в  грохоте  двигателей,  когда
самолет мягко опустился на свои посадочные опоры. Моторы заглохли,  фонарь
кабины открылся, и пилот высунулся наружу.
     - Мне сказали, что вам  нужно  это,  сэр,  -  произнес  он  и  вручил
генералу портупею с длинноствольным пистолетом.
     - Вот теперь я чувствую себя в своей тарелке, - сказал Барк.
     Прежде чем подняться в самолет, он надел портупею.
     Сэм последовал за ним. Кабина была слишком узка для трех человек,  но
как только фонарь закрылся, машина  отвесно  поднялась  в  воздух.  Другие
самолеты окружили ее, когда она еще все поднималась.
     Потом они перешли на горизонтальный полет и пилот положил  машину  на
западный курс к  аэродрому  Кеннеди.  Они  дважды  облетели  возвышающийся
"ПЕРИКЛ", прежде чем  самолет  коснулся  земли.  На  этот  раз  испытующие
взгляды полицейских были не  такими  угрожающими,  как  тогда,  когда  они
выходили из "ПЕРИКЛА". Из воздушного шлюза корабля был спущен трап.
     -  Кто-нибудь  входил  в  корабль?  -  свирепо  спросил   Барк   двух
полицейских, стоящих у подножия трапа, ведущего в "ПЕРИКЛ".
     - Нет, сэр, у нас есть приказ...
     Генерал промчался между обоих полицейских прежде, чем  успел  узнать,
какой приказ они получили, и по металлической лестнице поднялся вверх. Сэм
последовал за ним. Через воздушный шлюз они прошли к лифту.
     Стенли Ясумура удобно расположился  в  глубоком  кресле  капитана  на
командном мостике и махнул им рукой, когда они вошли в рубку управления.
     - Ответы на все вопросы вот тут, - сказал он. - Записи о происходящем
делались в бортовом журнале  до  последней  минуты  -  надиктовывались  на
пленку.
     - И что же с ними произошло? - спросил Сэм.
     - "ПЕРИКЛ" сразу же после посадки был прикован к поверхности планеты.
В этом было виновато  магнитное  поле,  созданное  юпитерианами.  Я  бегло
просмотрел первую часть бортового журнала. Вы можете  спокойно  прослушать
ее. Потом жители Юпитера вступили в контакт с экипажем, чтобы изучить его.
Они называли это словом "разговор".
     - Это то же слово, которое использует юпитерианин. Что  он  под  этим
подразумевает?
     - Ответ на этот вопрос я и сам бы с удовольствием узнал бы. Я пытался
связаться с нашим другом, но он  и  не  думает  брать  трубку.  Во  всяком
случае,  кажется,  юпитериане  овладели  всеми  фундаментальными  законами
жизни. Они, очевидно,  не  знают  машин  и  никогда  не  создавали  ничего
подобного. Напротив, в их распоряжении  имеются  совершенные  биокультуры.
Живые клетки - их орудия труда. Невероятно,  что  мы  когда-нибудь  сможем
себе это представить. Они вели  себя  как  дети,  которые  получили  новую
игрушку, когда к ним на планету совершил посадку корабль с неизвестными им
формами  жизни.  Конечно,  им  хотелось  знать,  как  функционирует   тело
человека. Они это узнали. Члены экипажа послужили им  наглядным  пособием.
Они силой овладели ими и анатомировали их.
     - Холодный ад, такой, как его описывает Данте, - сказал генерал Барк.
     Его рука нежно погладила по рукоятке тяжелого пистолета.
     - Они дьяволы, существа без души, без всяких чувств. Мы должны  снова
оснастить этот корабль и посетить Юпитер, имея на борту водородную бомбу.
     - Нет, Тесак, вы видите все дело не так, - вмешался в разговор Сэм. -
Они представляют из себя другую форму жизни и думают и чувствуют, если они
вообще на это способны, совсем иначе,  чем  мы.  Они  не  спросили  экипаж
"ПЕРИКЛА", согласен ли он с тем, чтобы  его  анатомировали,  но  разве  мы
спрашиваем наших лабораторных крыс, согласны ли они с