Крошка мятный ветер!

                           Крохотные дали
                           Привлекают девочку,
                           Колесо педалят
                           Ножки, словно белочки!..

     "Стоп", - попытался я сказать себе внутренним всплеском воли, но  мои
отчаянные барьеры нравственности и самообладания рушились...
     Сабина была еще несмышлена и не умела контролировать  неосознанно  во
время сновидения свое земное тело.
     Желание пожирало меня! Сгусток моих чувств вибрировал  и  грозил  мне
таким уплотнением, что меня  смогли  бы  тогда  увидеть,  как  призрак  на
физическом плане! Этого допустить никак нельзя. Оставалось выбрать  что-то
одно: либо вернуться в безвременность Астрала, либо войти в тело, в земное
тело моей дочери!
     Наконец, секунды колебания остановились. И я, о Боже, вошел в  земное
тело малютки!
     Теперь это уже был сон, астральный сон, ибо, для того чтобы  обладать
земным телом, надо уснуть в Астрале или хотя бы вздремнуть!
     Желания и чувства - это всегда проявления воли. И вот мои  желания  и
чувства отчетливо улеглись в размеры детского тела.
     Пока  моя  дочь  невинно  обвораживалась  сном,  я,  словно   маньяк,
пошевелил кончиками своей воли  и  силою  поднял  земное  тело  девочки  с
раскладушки и открыл ее глаза!
     Теперь я резко видел, как раньше, физический мир! И меня в первую  же
секунду обдало тоской, страшным чувством потерянности чего-то  самого  что
ни на есть близкого и дорогого.
     В следующее мгновение Сабина, а точнее ее  земное  тело,  руководимое
мною, с одержимо взрослым выражением лица твердо зашагало за ширму!
     "Тело! - ударила меня мысль. - Мое тело! Я так соскучился по нему!" -
вслух сказала крохотная девочка, сказала  без  каких-либо  погрешностей  в
произношении, сказала так, что если бы кто-нибудь  мог  услышать  это,  он
неминуемо бы испугался.
     Тело моей дочери было до такой степени тесным для меня, что казалось,
оно - вот-вот  растрескается!  Я  шагал  слабенькими  ножками,  делая  эти
крохотные шаги, будто играл в карманные, величиной  со  спичечный  коробок
шахматы!
     Я  все  время  боялся  сделать  что-нибудь   не   так,   какую-нибудь
неловкость,  непростительное,  необдуманное  резкое  движение:  ведь   мое
воображение не было так сковано во взмысленности, в такие маленькие рамки.
По своему жизненному опыту я был взрослым человеком, мужчиной, и  все  мои
движения, освоенные за долгую жизнь, никак нельзя было полностью перенести
на неуклюжее тельце дочери.
     Я не знал,  а  это  являлось  особенно  грустным  и  вызывало  особую
настороженность, не знал я самого главного, пределов этого земного тельца,
и, что еще важнее, я и не чувствовал их!  Да!  В  том-то  и  состоял  риск
овладения чужим челом, а тем более телом маленького ребенка,  что  никакой
боли не ощущаешь в нем! И потому шагал я хотя и  уверенно,  но  достаточно
настороженно.
     Достаточно было сделать один неверный шаг, в полном объеме  взрослого
человека, и я незамедлительно бы натворил бед, и, возможно,  непоправимых!
Эти маленькие ножки! Связки, сухожилия могли попросту говоря порваться,  в
любой момент  могла  бы  хрустнуть  какая-нибудь,  еще  такая  "молочная",
косточка! Нет! Не дай Бог!
     И потому я хотя  и  шагал  одержимо,  но  какое-то  усилие,  островок
нравственности, так же одержимо помнили об ответственности!..
     Ну вот, я стоял  у  изголовья  своего  земного  тела,  сосредоточенно
всматривался в  свое,  казавшееся  безжизненным,  заостренное  лицо.  Муть
ожесточенности  к  бессилию  своего  положения,   безумное   сожаление   о
происходящем начинало одолевать мой рассудок. Но я еще с  трудом,  но  мог
сдерживать себя.
     Так я простоял у своего изголовья  некоторое  время:  в  молчании,  в
переосмысливании всего на свете.
     Вскоре я почувствовал, как Сабинино сердечко заколотилось, ее дыхание
стало  прерывистым,  спазмы  окольцовывали  горлышко.  Подобные   взрослые
переживания были способны убить малышку! Сердечко могло бы не выдержать, а
детские легкие - просто порваться!
     Насколько у меня хватало сил, я сдержался,  но  слезы,  они  все-таки
покатились, закувыркались по щечкам девочки.
     Маленькой ручкой я прикоснулся к жестким волосам моего земного  тела,
и неожиданно захныкало и громко разрыдалось Сабинино лицо!
     Да, я плакал, отчаянно ревел детским голосом...
     Вбежала в комнату Наташа, о ней-то я совсем забыл! И тут я  обернулся
назад на ее зов  и  взглянул  серьезно  ей  в  глаза  так,  что  Наташа  -
остановилась на мгновение, как завороженная.
     - Наташа! - громко и внятно сказала девочка, но тут  же  я  замолчал,
ибо последствия для моей Сабинушки, если бы  я  продолжал  говорить  в  ее
теле, оказались бы непредсказуемыми...
     - Сабинушка, что с тобой?! - кинулась наконец опомнившаяся Наташа  ко
мне и обняла свою дочь.
     Но как только Наташа обняла мое хрупкое тельце, я  тут  же  пришел  в
себя: немедленно сосредоточился, и покинул тело своей дочери,  и  завис  в
изнемогших чувствах поодаль.
     Остальное произошло по сценарию природы: Сабина проснулась, пришла  в
себя, уже будучи на  руках  у  растерянной  мамы,  целовавшей  и  отчаянно
обнимавшей дочь.
     - Сабинушка, доченька, тебе что-то  приснилось  страшное?  Успокойся,
маленькая, мама с тобой, все хорошо...
     Девочка была абсолютно спокойна после того как проснулась, и подобный
перепад немало насторожил Наташу, и она  даже  недоверчиво  огляделась  по
сторонам.
     - Я плакала? - заинтересованно и неуклюже пролепетала Сабинушка.
     - Да, малышка, да, Сабинушка, - приговаривала Наташа,  и  слезы  едва
сверкнули у нее в глазах. -  Скажи,  ты,  наверное,  плакала  о  папе?  Ты
хочешь, чтобы он встал? Да, маленькая?
     - Мама, мама! -  потеребила  Сабина  свою  разволновавшуюся  маму  за
отворот халата.
     - Что, доченька?
     - Мама, я хочу си-и! - закапризничала девочка.
     - Да ты что! - игриво  удивилась  Наташа,  этот  поворот  ее  немного
успокоил. - Ты же у меня такая взрослая!
     - Хочу си-и! - не унималась Сабина, и действительно,  теперь  уже  по
своей воле, начала хныкать и уже приготовилась разрыдаться.
     - Вот это да! - укоряла ее Наташа. - И  не  стыдно  тебе?  Ведь  сисю
сосут только маленькие детки!



                           В БИБЛИОТЕКЕ ЧУВСТВ

                 ...Я долго так страницы перелистывал,
                 Осмысливая буквенную вязь,
                 И мне хотелось дня такого чистого!...
                 А на страницах: черной краски грязь.

                 Довольно книгу перепачкал рок, -
                 Лишь белые просветы между строк!...

                 Но все же нет!... Здесь истина права:
                 Чтобы прочесть союз добра и зла -
                 Все в черных красках светлые слова...

     Я  прочитал  это,  свое,   случайно   разлистнутое   по   настроению,
стихотворение, захлопнул книгу  и  поставил  ее  на  одну  из  полок  моей
астральной библиотеки и призадумался...
     Астральная комната, я давно здесь не был, но теперь хорошо владел  ее
законами, и стоило мне чего-либо пожелать,  как  это  желаемое,  возникшее
всего лишь, как я называл, "во взмысленном вдохновении", другими словами -
в осмысленном течении воли,  итак,  желание  являлось  в  том  или  другом
незамедлительно  сформированном  образе,  такое  доступное,   невинное   и
податливое.
     Вот и сейчас я сидел в удивительном астральном кресле,  какое  только
могла  придумать,  вообразить  в  самом  совершенстве,  самая   гениальная
инженерная мысль, там, на Земле.
     Кресло реагировало на мое настроение, изменяло цвет и величину  своих
частей, оно как бы было связано с моим подсознанием,  в  различных  местах
своих могло уплотняться даже растворяться до ощущения свободного парения у
сидящего, также оно принимало  любые  конфигурации:  усаживало,  наклоняло
меня в любые стороны...
     Но абсолютно не этим комфортом  были  сейчас  заняты  мои  осознанные
просветы раздумий. Я перебирал мысленные тропы, чтобы  наконец  добраться,
выбраться  на  необходимую  магистраль  волевой  устремленности,   которая
выведет мою осознанную душу к светоносному решению. Но  пока  только  лишь
мои мыслительные тропы изматывали мое воображение, заставляли  еще  и  еще
раз пробегать по ним.
     Мне часто вспоминались Саша Корщиков, Аня Олейникова. В Астрале я  их
не встречал.
     "Видимо, - рассуждал я, сидя в астральном кресле,  -  Саша  находится
где-то в Ментале, а вот Аня, она, вероятнее всего, не занимается  серьезно
Астралом. Я же помню, как она сказала мне  как-то:  "Хватит,  я  один  раз
получила такой возвратный удар!"
     Уже не в первый раз мне приходилось оживлять  в  своей  памяти  образ
учителя, Ивана. Он тоже не появлялся. И как ни старался я призвать его  на
помощь, усилия мои были тщетны. А отыскать Ивана самому у меня не  хватало
астрального  опыта,  ибо  подобные  похождения  неизвестно  чем   способны
закончиться!  "Странно,  -  рассуждал  я.  -  Не  может  быть!  Ведь  Иван
обязательно пользуется пространствами Астрала, тогда почему же все-таки он
так и не вышел на меня?..."
     Далеко удаляться от своего земного, так сказать, дома, я не  очень-то
часто старался: боялся,  что  если  мои  астральные  враги,  шайка  Остапа
Моисеевича, способны были заблокировать мое возвращение в земное тело,  то
вполне не исключена и вероятность подобного же блока или какого-либо иного
ухищрения, неведомого мне, и тогда не удастся возврат  даже  в  астральное
пространство моего земного тела, как говорится, "пиши пропало": я не сумею
выйти на контакт ни с Юрой  Боживым,  ни  с  кем-то  другим,  близким  мне
человеком, не то чтобы пытаться искать  варианты  овладения  своим  земным
телом!
     Однако мое пребывание в астральном  мире  не  сопрягалось  с  особыми
трудностями. Меня никто, по крайней мере пока, не преследовал и не обижал.
Все протекало плавно и четко: образы выказывали мгновенное  послушание,  а
мысленные островки сохраняли сокровенную свежесть. Словом, чувства - верно
служили мне и не отягощали моей, теперь наработанной, мускулистой воли.
     "И все же, почему Иван до сих пор не поможет мне? - повторял  я  свой
незадачливый вопрос, который исподволь, но одолевал меня. - Он,  не  может
же не знать, что такое летаргический сон! - возмущался я учителем, но  тут
же немедленно  оправдывал  своего  наставника  по  Астралу.  -  А  почему,
собственно  говоря,  он  обязан  мне  помочь?!  Это  мои  трудности,   мое
испытание! Все, что он мог дать мне и успеть пояснить, он дал  и  пояснил,
остальное зависит от меня самого!  Сам  я  должен  найти  выход  и  стать,
наконец, тем самым Победителем из Первой Тайны Священной Книги Тота!
     Ну, хорошо! Придет учитель, поможет мне,  и  что  тогда?  Да  ничего!
Пусть даже поддержит меня Иван, как говорится, "своей ладонью",  поддержит
некоторое время, и все, - не выход это из положения! Надо победить  только
самому, ибо если я не смогу одержать верх надо всем этим  сейчас,  а  лишь
понадеюсь на чужую помощь, воспользуюсь поддержкой учителя, то я неминуемо
проиграю, потерплю крушение в чем-то следующем, в еще  более  серьезном  и
трудном, нежели теперешняя ситуация, мое астральное  заключение.  Нет  уж,
побеждать - так побеждать самому, побеждать основательно, бесповоротно!"
     Я подался немного вперед в обмякшем кресле, и снова  достал  один  из
томиков астральной библиотеки, и разлистнул его:

                                 Всеобъем
                       Какое чудо - одиночество!
                       Оно мне дарит лишь меня...
                       Я становлюсь - Мое Высочество,
                       Себя единственно пленя...
                       Я помещусь в пространстве узеньком,
                       Не я, - пространство будет узником...

     Я перелистнул страницу, не дочитав стихотворение, и пробежал  глазами
следующее:

                               Скоморох
                      Одинокое безумство
                      Рядом, около меня...
                      Дружбу, вражество и пусто
                      Предлагаю слепкам дня.
                      Я шагаю им навстречу,
                      Плачу или хохочу:
                      Утро, день и снова вечер,
                      С ночью я - плечо к плечу!
                      Засыпают все излишья -
                      Дети ночи... Я - трубя:
                      В размышлении затишья,
                      В одиночестве себя...

     Дочитав  скоро  это  стихотворение,  я  слегка  отклонился  назад   и
отстранился от книги взглядом.
     И тут - свершилось нечто невероятное!
     Можно было ожидать многое, самое сногшибательное и  неповторимое,  но
только  не  это,  как  подумаешь,  -  простенькое,  но  величайшее  и  так
необходимое мне!
     Если ничего не ждешь,  значит,  что-то  ждет  тебя;  если  ничего  не
встречаешь, значит, что-то встречает тебя!
     Так и я по прочтении последнего стихотворения  находился  в  довольно
отрешенной дреме моих помыслов, я выразился  бы  даже  так:  мои  думы  не
покидали меня, но они перестали быть активными, они дрейфовали, а  чувства
плавно переливались по собственному хотению. Вот почему  и  произошло  это
событие!
     И вот в чем оно заключалось: открытие!
     Да,  такое,  стремительно  возникшее,  открытие  сделал  я  в   своей
астральной   библиотеке,   что   отныне   эта    библиотека    становилась
координационным штабом, пунктом моего астрального наблюдения  за  текущими
событиями, начиналась новая эра моего пребывания в астральном мире.
     С великой жадностью и прилежной трогательностью  я  схватил  с  полки
первый том моего астрального дневника. Нет, не то! Здесь  период  освоения
Астрала, когда я еще пребывал в земном теле. Тогда я срочно вернул  первый
том на место и живо выхватил из книжного ряда и разлистнул второй!
     Перебрав добрую половину страниц,  я  радостно  рухнул  в  астральное
кресло, осчастливленный найденным, и начал незамедлительно читать.
     Когда я сделал, будучи в астральном плену,  открытие  -  заглянуть  в
свое будущее через посредство второго тома моего астрального дневника,  то
мне стало ясно, как надо  действовать  дальше,  и  я  уже  полчаса  спустя
приступил к строгому и неукоснительному  выполнению  собственных  описаний
этого выполнения!



                              ЗАМЕСТИТЕЛЬ МЕНЯ

     Прежде всего я должен был определить сущность астральной шайки Остапа
Моисеевича: представляет ли он организованнную  кем-то  структуру  или  же
действует по иронии судьбы, по своему стихийному усмотрению.
     Вспоминая те недолгие отрывки астральной жизни моих врагов,  отрывки,
которые подсмотрел я когда-то и с которыми столкнулся в своем  сегодняшнем
несчастье, я еще и еще  раз  проанализировал,  ответственно  прочувствовал
каждую мелочь.
     "Ну, хорошо! - рассуждал я, - они заблокировали меня ведь не ради  же
каприза,  не  ради  же  только  лишь  своей  узкой   засекреченности,   ее
сохранения, они поступили со мною столь сурово и даже не  попытались,  как
это водится в подобных случаях, предложить мне, ну,  скажем,  определенное
место в своей компании, дабы подчинить меня, от которого бы  я  все  равно
отказался,  но  все-таки,  мне   кажется,   они   вначале   бы   попугали,
предупредили, соблазнили? Хотя - стоп!... Как же это я забыл? Екатерина же
сообщила  мне  об  опасности  заблаговременно  и  совращала  по  указу,  и
контролер ударил меня неспроста! И все же не все здесь гладко стыкуется!..
     К примеру, Екатерина же,  если  и  предупредила  меня  о  готовящихся
провокациях со стороны шайки, то чисто из  человеческих  побуждений,  сама
предупредила, вразрез установке моих врагов, взяла да и призналась она мне
в намерениях  соблазнить  меня,  и  что  подослана  именно  для  этого;  а
контролер, да он просто хотел - и я мало сомневаюсь в этом, ибо ударил  он
сильно и наверняка, - пытался убить меня!
     Значит, с самого  начала  определялась  платформа  -  убрать  меня  с
физического плана, потому что если бы врагам понадобилось больше, то  они,
не испытывая особенных  трудностей,  продолжали  бы  меня  преследовать  и
здесь, в Астрале, а то ведь словно забыли обо мне, оставили в покое! Итак,
вывод: меня убрали с физического плана, и убрали, как я  предчувствую,  не
шайка сама по себе, а шайка по чьем-то особому, подготовленному заданию!
     И отсюда еще один вывод: следовательно, шайка  занимается  не  просто
кратковременными  развлечениями,  а  тщательной,   выверенной   астральной
деятельностью  и,  видимо,  не  божественного  порядка,  иначе  зачем   же
понадобилось избавляться от меня сразу, без колебания?! Потому что  знали,
что я не того склада, знали, что не соглашусь сотрудничать во зло, но могу
помешать! А знать  могли  только  лишь  с  более  мощным,  нежели  Астрал,
способностями управители!"
     И все-таки Екатерина! Да, да! Именно  она.  Именно  она  как  никогда
подходящая сейчас кандидатура! Мне надо срочно встретиться с  ней,  потому
что она способна понять меня, в конце концов, способна встретиться со мною
в подходящих для меня теперь условиях, появиться  на  уровне  естественном
для  меня,  а  не  в  трансе  все  больше   беспамятливой,   заторможенной
сонливости!
     Да здравствует Екатерина Васильевна!
     Итак, я решил во что бы то ни стало, срочно,  разыскать  подругу  Зои
Карловны, подругу библиотекарши когда-то моего кинотеатра...
     Все было бы легко и хорошо, если бы не имелось у меня  одной,  немало
мешающей мне трудности: из Астрала мне было  не  всегда  так  уж  и  легко
попадать  в  настоящее  время  земли  -  случалось  искать  возврата,  ибо
настоящее время в Астрале вмещало в себя  все  время  земли  и  астральные
действия происходили вокруг меня по мере определенного, сиюминутного, я бы
сказал, своеобразного развертывания  моего  воображения.  Вот  еще  почему
старался я меньше уходить в другое время и  даже  пространство,  а  больше
удерживался  в  развертке  настоящего  времени  земли   так,   чтобы   оно
параллелило мое воображение  со  своими  текущими  действиями,  чтобы  все
метаморфозы  физического  плана,  абсолютно   без   каких-либо   различий,
совпадали бы в обоих планах, начиная отсчет с моего засыпания, и в текущем
с такой скоростью времени, как если бы я и вовсе не засыпал.
     Иными словами, я старался продолжать жить и здесь, в Астрале, и в том
же физическом времени, в котором находилось в летаргическом сне мое земное
тело, спящее на диване за ширмой у меня дома.
     Я  так  боялся  или,  сказать  помягче,   побаивался   потерять   это
гармоничное для меня время обоих планов, и все более, терпеливее находился
я в этом времени, и даже в своей астральной библиотеке установил  огромные
часы, которые показывали не только секунды,  минуты  и  часы,  но  и  дни,
месяцы, годы, эпохи!
     Неожиданно легко мне удалось очутиться в астральном образе  помещения
книгохранилища библиотеки того  самого  кинотеатра,  где  я  провел  время
своего таинственного директорства. Сам не понимаю, почему все же раньше  я
не пытался даже приблизиться к этому злополучному  месту?  Логика,  словно
реверансы, выводила  завитушки,  уродливые  завитушки  ответов  на  вопрос
"Почему?" - но мое сознание, огорченное астральным томлением, отказывалось
воспринимать логические штампы страха!  Видимо,  я  должен  был,  хотя  бы
разок, но рискнуть: "Лучше поздно, чем никогда!"
     Прежде чем сказать о  том,  что  же  я  увидел  здесь,  в  библиотеке
кинотеатра,  я  думаю,  существенно  будет   объяснить   одну   интересную
особенность, я  бы  сказал  даже  -  неуютность  Астрала  для  меня:  весь
физический мир, мир плотных форм полностью по желанию моего  мыслительного
воображения конструировался, отражался в астральном мир