его не поймаю.
     - Хункапа тоже может охотиться, - обиженно сказал зверочеловек.
     - Ну да, - насмешливо откликнулся Симна. - Особенно на добычу, которую легко спугнуть. Однако на пути через этот ад нам и впрямь понадобятся зоркий глаз и чуткое ухо.
     И все же, несмотря на опыт Эхомбы, выросшего в засушливом краю, и таланты Алиты, они не смогли добыть ничего. Никакой добычи, ни маленькой, ни большой, им так и не встретилось, а самым подходящим местом, где была надежда отыскать воду, оказалась напоминающая свалку низина. Они долго копали там, но наградой за все их труды был только мокрый песок.
     Зато пастух набрел на колонию медовых муравьев. Раскопав ее, он показал товарищам, как надо есть эти живые бочонки.
     - Берете их за голову, вот так, - говорил он, одновременно демонстрируя порядок действий, - и раскусываете брюшко. Там содержится сладкая жидкость.
     Симна, морщась от отвращения, заставил себя попробовать и был приятно удивлен сладким и освежающим вкусом муравьиного меда.
     Чтобы утолить жажду, конечно, требовалось отыскать не менее дюжины таких колоний, но все равно и такая добавка к тающим запасам была полезна. Сахар придал путникам сил, и дальше они зашагали уже бодрее.
     Однако их оптимизм сразу увял, когда, обогнув столб из обточенного ветром известняка, они нос к носу столкнулись с дьяволом.
     Даже Этиоль в первое мгновение оторопел, но быстро взял себя в руки. Остальные испуганно сбились в кучу за его спиной. Дьявол, надо сказать, тоже смотрел на них с некоторой настороженностью, хотя и без страха. Симна этому не удивился: он знал, что с помощью магии черти способны оградить себя от любых опасностей и любой из них легко справится с обычными смертными. Тут он вспомнил, что Этиоль, наверное, все же колдун, и это его немного утешило.
     Он осторожно выглянул из-за спины друга. Этиоль даже не сделал попытки взяться за меч: видно, понимал, что человеческое оружие бессильно против исчадий ада. Что касается черта - пусть с первого взгляда было ясно, откуда он родом и кто его предки, - то его внешний вид был не так уж ужасен. На голове у него была широкополая шляпа; в примятой тулье были проделаны два отверстия, из которых торчали рога. Симна подумал, что это удобно еще и тем, что никакой ветер эту шляпу не сдует.
     В широких штанах дьявольского отродья тоже имелась специальная дырка - из нее свисал заостренный хвост, который постоянно подергивался. Штаны были заправлены в высокие ботинки. Волосатую грудь черта прикрывала жилетка с множеством карманов; Симна благоразумно полагал, что лучше остаться в неведении относительно их содержимого. На шее у черта был алый платочек с вышитыми сценами адских пыток, а за плечами - высокий, явно тяжелый, рюкзак, перевязанный многочисленными ремешками из хорошо выделанной кожи. К рюкзаку были приторочены кирка, две лопаты, широкая сковородка и скатанная палатка.
     Некоторое время пастух и черт рассматривали друг друга. Затем исчадие ада почесало когтистой лапой раскрасневшуюся грудь и поежилось.
     - Что-то сегодня холодновато, - завел разговор черт.
     - А для нас вполне терпимо, - ответил Эхомба.
     - Еще бы, - съязвил демон и, чтобы согреться, похлопал себя. Потом его руки удлинились в три раза, и он с тем же усердием постукал себя по спине и лодыжкам.
     Эхомба протянул черту руку.
     - Мы странники, - сказал он. - Путешествуем по этой прокаленной земле. Нам хотелось бы получить кое-какие сведения...
     - Сведения? - Демон осклабился; несколько зубов у него было сломано. Он взял протянутую пастухом руку, потряс ее и, не отпуская, добавил: - Помогу, чем смогу. Но должен заметить, что ваше невежество ввергает вас в грех неуместной гордыни. Как, например, теперь...
     Он взглядом показал на сцепленные в рукопожатии руки и вдруг крепко сжал пальцы.
     В следующее мгновение от их рук повалил пар. Симна затаил дыхание, но Эхомба остался по-прежнему невозмутим.
     Желтые глаза черта удивленно расширились, и он неожиданно ослабил хватку.
     К изумлению черта и спутников Эхомбы, на руке пастуха не осталось никаких следов жаркого рукопожатия. Этиоль смущенно улыбнулся.
     - У меня на родине солнце, бывает, тоже сильно печет. Мне приходилось ворочать раскаленные камни, и кожа на руках огрубела.
     Демон кивнул и сплюнул на песок жвачку из серы.
     - Мне доводилось слышать, что некоторые смертные переносят жару лучше других. Ты, верно, один из таких. Что привело вас на Выжженные земли?
     Эхомба кивком указал на рюкзак за спиной черта.
     - Я мог бы спросить вас о том же самом.
     - Что ж, справедливо, - хмыкнул черт. Тыльной стороной чешуйчатой ладони он обтер свои толстые красные губы и объяснил:
     - Я - старатель, уже который год занимаюсь этим ремеслом. Трудиться приходится в одиночку, и доход, надо признаться, не очень большой, но я привык.
     Такой образ жизни всегда был по душе Симне, и на мгновение он даже испытал к черту что-то вроде родственного чувства. Он осторожно выбрался из-за спины пастуха и попытался изобразить на лице доброжелательную улыбку.
     - Что же вы ищете в этой пустыне? Хотя могу и сам догадаться... Золото, наверное? Или самоцветы? Или серебро, а то, может, другие драгоценные металлы? Или редкие вещества для приготовления волшебных мазей и снадобий?
     Рогатая голова медленно качнулась.
     - Ничуть. Я ищу потерянные души. - Рука черта вновь удлинилась и залезла в рюкзак. - В последние дни мне не очень везло, но кое-что нарыть удалось. Вот она, добыча, в сумке. Не хотите взглянуть?
     Он показал людям небольшую кожаную сумку, туго завязанную и замысловато расписанную; изнутри доносились слабые стоны.
     - Не надо, - откликнулся Симна и вновь спрятался за спину пастуха.
     Демон пожал плечами.
     - Понимаю. Немногие отважатся взглянуть на них. А посмотреть есть на что - все средних размеров, и цвет ничего... Понятное дело, нечистые, но в противном случае их здесь, - он потряс сумкой, - и не было бы. Я тут уже довольно давно. Все надеюсь напасть на богатую жилу.
     Симна невольно поежился. Несмотря на некоторое знакомство с хорошими манерами, которое проявил выходец из преисподней, он не мог отделаться от чувства, что если бы между ним и чертом не стоял Этиоль Эхомба, то их души уже давно были бы в сумке, а выпотрошенные трупы жарились бы на солнце. С виду Этиоль был так же беззащитен перед нечистой силой, как и остальные, но все равно, Симна готов был поклясться, что им очень повезло, что среди них оказался этот таинственный пастух.
     - Я - Хоароуб! - представился демон. На этот раз он не протянул руки. - Итак, что вы ищете в Выжженных землях? Похоже, ваши души не придется откапывать.
     - Мы ничего здесь не ищем, - спокойно ответил Эхомба и оперся о копье.
     - Вот и хорошо, - заявил черт. - Я, знаете ли, не люблю конкурентов. Богатых потерянными душами участков здесь и так мало, да и разбросаны они далеко друг от друга.
     - Мы ничего здесь не ищем, - повторил Эхомба. - Наш путь лежит на запад и дальше, через горы.
     Пастух копьем указал на далекие сияющие скалы Карридгианских гор.
     Хрюкнув, как поросенок, учуявший отруби, черт взглянул на наконечник.
     - Любопытное у тебя копье, я чувствую запах мертвых веков... - Он зловеще ухмыльнулся. - Может, махнемся? У меня есть пара вполне приличных душ, первый сорт. На адском базаре за них дадут хорошую цену.
     - Спасибо, нет. - Эхомба благожелательно улыбнулся, всем видом показывая, что он совсем не обижен, и добавил: - Оружие мне самому пригодится, а душа у меня и так уже есть.
     Черт сплюнул - плевок был густой, желтый, тягучий - и попал в травинку. Травинка мгновенно вспыхнула.
     - Каждому может пригодиться одна-другая лишняя душонка. На Судный день. Но нет так нет. Я так и понял, что ты не из тех, кто любит меняться.
     Он глянул пастуху за спину и нащупал взглядом Симну.
     - Слушай, а ты чего прячешься? Вот с тобой мы могли бы договориться.
     - Как-нибудь в другой раз. - Северянин через силу улыбнулся. - Моя душа сейчас крепко привязана, - он кивком указал на пастуха, - к нему.
     - Жаль.
     Черт выпрямился и дружелюбно улыбнулся Эхомбе:
     - Я могу раздробить твою грудную клетку, вырвать сердце и оставить тебя подыхать на песке. Но боюсь, ты начнешь сопротивляться и этим испортишь все удовольствие. Да и утречко сегодня выдалось на редкость холодное.
     - Раз ты не собираешься нас губить, - спокойно произнес Эхомба, - то может быть, скажешь, где здесь можно отыскать родник?
     - Родник?!
     Черт недоверчиво посмотрел на него и расхохотался.
     - В здешних краях нет родников. Только гейзеры, ключи да лужи с кипящей грязью! - Он указал когтистым пальцем на северо-запад. - Я знаю только одно место, где можно отыскать бегущую воду, - это Скопэйн. Там, в Скопэйне, есть все. Через месяц-другой, независимо от того, насколько удачно пойдут дела, я обязательно туда наведаюсь.
     - Что за Скопэйн? - спросил Эхомба. Демон хихикнул, словно вспомнил что-то смешное.
     - Единственное приличное место на Выжженных землях. Есть еще несколько крошечных деревушек, но только Скопэйн можно назвать городом. Ступайте туда, если смелости хватит. Может, и чистую воду найдешь. Гарантировать могу только одно - вы будете там в диковинку. Смертных в Скопэйне немного.
     Черт вежливо приподнял шляпу, повернулся и зашагал прочь. Там, где он ступал, песок спекался. Оставляя за собой стекловидные следы, черт исчез в ближайшей лощине.
     Симна умоляюще улыбнулся Эхомбе:
     - Если сократить дневной рацион воды, может, нам хватит наших запасов?
     Эхомба помолчал, прикидывая что-то в уме, потом ответил:
     - Боюсь, я был слишком оптимистичен и позволил надежде затмить здравый смысл. Хункапе нужно много воды. - Он вздохнул. - Хочешь не хочешь, а придется заглянуть в Скопэйн и долить мешки.
     Но северянин не собирался уступать.
     - Но ты же сам говорил, что в предгорьях должны быть источники?
     Эхомба с осуждением поглядел на него.
     - Тебя больше пугает Скопэйн, чем смерть от жажды?
     Симна ткнул пальцем в ту сторону, куда ушел черт:
     - Если в этом городке все такие, то - да!
     Но его никто не поддержал. Ни Хункапе, ни Алите и в голову не приходило спорить с Эхомбой. Проклиная про себя этих тупых животных, Симна с обреченным вздохом двинулся за товарищами.
     Может, все эти тревоги гроша ломаного не стоят, спросил он себя. Он утешал себя мыслью, что черт, как свойственно его племени, просто решил зло пошутить и этот Скопэйн вполне может оказаться приятным местечком, оазисом в пустыне, где пыльные улицы затенены высокими пальмами, а люди спокойные и разумные. И даже если это не совсем так, думал он, город есть город, и все города в общем-то одинаковы.
     Но когда путешественники добрались до окраин этого поселения, Симна обнаружил, что он лишь отчасти был прав. Скопэйн действительно оказался городом, это верно.
     Только это был не оазис.

XVI

     - И нам надо туда идти?
     Взобравшись на раскаленный валун, Симна оглядывал безжизненную равнину, отделяющую путников от первых домов.
     - А ты хочешь умереть от жажды еще до того, как мы выйдем к предгорьям?
     - Замечательный выбор, - проворчал Симна и, обреченно махнув рукой, спустился с камня. - Может, у них есть холодное пиво?
     Эхомба кинул еще один взгляд на Скопэйн и двинулся следом.
     - Ты это всерьез спросил?
     - Нет, конечно, - признался Симна. - Но в последнее время я стал замечать, что предпочитаю внушающие надежду и необоснованный оптимизм иллюзии ужасам реального мира.
     Вблизи городок оказался омерзительным: кривые улочки, усыпанные вонючими отбросами, сточные канавы, полные нечистот, низенькие домишки. Основным занятием жителей, судя по всему, была выделка шкур: чуть ли не в каждом доме их раз за разом поливали горячей кровью и соленой водой, доводя до прочности дерева. Невольно возникал вопрос, откуда берутся эти шкуры. Правда, спросить об этом путники не решились.
     Вторая особенность города касалась его архитектуры. В пустыне туго с деревом и камнем, поэтому горожане использовали те строительные материалы, что были доступны. Тротуары были вымощены расщепленными костями, крупные лопаточные кости заменяли собой ставни; сами окна были затянуты беловатой роговицей.
     На крышах виднелись узкие печные трубы, сложенные из позвонков; зачем в этой адской жаре нужны печи, оставалось только гадать. Во дворах порой можно было увидеть корыта с жидкой серой; возле них стояли адские скакуны. Попадались и обычные лошади - такие тощие, что их острые ребра грубо выпирали из боков, а нижние зубы протыкали верхнюю губу подобно бивням бабирусов.
     Возле одной лавки путешественники увидели животных, напоминающих чудовищно огромных волосатых свиней. Они были привязаны к забору, а их морды прикованы к кормушкам. Заметив людей, они начинали рваться в привязи и злобно хрюкать. В пасти у них торчали длинные острые зубы, которые, казалось, никак не могут принадлежать домашним хрюшкам. Они были оседланы; седла были маленькие и узкие, с непропорционально высокими передними луками.
     На самом солнцепеке разлеглись три исполинских слизня. Их клейкие тела плавились на глазах, но, похоже, им это нравилось. Исходящее от слизней зловоние перебивало все остальные запахи. Вместо седел из их спин торчали ручки. Путешественники искренне порадовались, что рядом нет владельцев этих скакунов.
     Все это не значит, что на улицах не было жителей. Скопэйн нельзя было назвать многолюдной столицей, но и городом-призраком он не был - хотя призраков среди его населения тоже хватало. Кроме демонов и духов, здесь можно было встретить всех представителей адского племени - попадались фантомы, например высоченные веретенообразные создания с выпуклыми глазами, прикрытыми толстыми веками. На крышах сидели местные вороны - мерзкие твари с перепончатыми крыльями и зубастыми клювами.
     Украшенное цветами многорукое существо неторопливо ехало по этому бульвару ужаса в кресле из человеческих костей. Компанию ему составляли безглазые чудовища. Неожиданно из того места, откуда у калеки должны были расти ноги, выскочила одноглазая слизистая многоножка. Она вздернула клюв и угрожающе запищала.
     Неудивительно, что путешественники, где бы ни появлялись, сразу привлекали к себе внимание. В полном соответствии с предупреждением старателя, прибытие в город смертных сразу вызвало многочисленные пересуды. Когда бочкообразный желтоватый сгусток, в середине которого выделялась широко раскрытая зубастая пасть, с надменным видом двинулся по тротуару в их сторону с очевидной целью нанести путникам увечья или совершить какую-либо другую пакость, Эхомба и Симна обнажили мечи и порубили его в куски. Как ни странно, никто из горожан не попытался остановить их, предупредить земляка или по крайней мере выразить возмущение. Наоборот, все с нескрываемым интересом наблюдали за этой бойней, причем симпатии их явно были на стороне смертных.
     - Послушайте, - подал голос левгеп, - мне надо остановиться и почиститься.
     Он лизнул переднюю лапу, поднес ее к глазам, затем к носу и добавил:
     - Никогда не встречал более мерзкого запаха!
     Эхомба, с неизменным любопытством изучавший то, что налипло на подошвы его сандалий, добродушно заметил:
     - Тут даже воздух вызывает желание вымыться.
     А зверочеловек заявил с присущей ему прямотой:
     - Хункапе здесь не нравится!
     - На том и порешили, - подвел итог Симна. Он не стал убирать меч в ножны - держал его перед собой, понимая, что в этом городе стоит проявить хотя бы намек на слабость, как тебя тут же разорвут в клочья.
     Что касается Эхомбы, то пастуха не покидало безмятежное расположение духа, а голос оставался таким же раздумчивым и негромким. Симна подумал, что это проистекает от уверенности в своих магических силах, и несколько приободрился.
     - Эй, братец, где же вода, которую ты нам обещал? - спросил он у Этиоля.
     - Обещал? - Эхомба посмотрел на компаньона сверху вниз. - Если бы ты с той же легкостью добывал еду, с какой бросаешься словами, то никогда бы не голодал... Надо порасспросить кого-нибудь.
     - Ты имеешь в виду - что-нибудь?
     В следующее мгновение северянин проворно отскочил в сторону, так как пролетавшая над ним "ворона" именно в эту секунду решила облегчиться. Темно-красный сгусток шлепнулся на костяную мостовую и сразу зашипел.
     - Я вот чего не понимаю, - с детской непосредственностью поделился с товарищами Эхомба. - Почему эти кто-то - или что-то - выбрали для поселения место, хуже которого не найти во всем мире?
     Улица стала шире, и путешественники вышли на открытое место, которое было то ли центральной, то ли рыночной площадью.
     Симна раздраженно возразил:
     - Может, это их курорт, где жители преисподней спасаются от жары. А может, здешний пейзаж кажется им живописным?
     - Прежде всего мы любим эти холмы за трогательное бесплодие и ненавязчивую опустошенность. Для большинства из нас прекраснее страны нет.
     Получив этот неожиданный ответ, путешественники невольно замерли. Создание, которое с такой легкостью вмешалось в их разговор, подошло ближе. Оно было очень похоже на ящерицу, только передвигалось на задних лапах, на голове у него красовался берет военного образца, грудь украшал темно-бордовый жилет с золотыми полосами, а ниже шли длинные рваные коричневые штаны. Роль третьей опоры выполнял коричневато-зеленый хвост, в такт словам размахивающий взад и вперед. Обуви у прохожего не было, зато на вытянутой морде поблескивало пенсне.
     Ящер долго рассматривал их, чуть склонив голову набок, а потом мягко упрекнул:
     - Вынужден заявить, что такой необычной компании я еще не видал. Если вам здесь не нравится, я посоветовал бы вам побыстрее покинуть город.
     - Это именно то, что мы собираемся сделать, - вежливо ответил Эхомба. - Но сначала нам нужно пополнить запас воды.
     - Так вы ищете воду? В Скопэйне? - Ящер покивал, потом задумчиво произнес: - Любопытно. За водой к нам редко заходят. В основном за серой, сурьмой или киноварью. Но вода - боюсь, ваши возможности весьма ограничены. - Ящер глянул вдоль улицы, поморгал и добавил: - Равно как и время.
     - Почему? - Перед лицом опасности северянин всегда начинал грубить. - Туземцы не любят гостей? А ты сам кто такой?
     - Я - городской советник. Что же касается моих друзей и земляков, то они, должен признаться, очень несдержанны. Это в лучшем случае. Никогда нельзя сказать заранее, как они отреагируют на ту или иную ситуацию. Кто-то охотно побеседует с вами, кто-то даже пригласит вас к себе поиграть в карты или кегли, но большинство все же предпочтет разорвать вас на части.
     - Голодные? - поинтересовался Хункапа Аюб. Ящер кивнул:
     - Или просто грубые. Даже коренным жителям приходится быть осторожными. Среди горожан многие не уважают свой город. Что поделаешь, в Скопэйн стекаются проклятые и осужденные на вечные муки.
     - Вроде вас? - с невинным видом спросил Хункапа Аюб.
     - Я из тех, кто страдает от этого. Действительно, положение у нас в последнее время изменилось не в лучшую сторону. Я уже начинаю подумывать, не перебраться ли куда-нибудь на лоно природы. Надоедает, знаете ли, каждую минуту оглядываться...
     Эхомба, опираясь на копье, наблюдал за парочкой голубоватых демонов - четырехногих, с вытянутыми воинственными мордами, - пересекавших улицу неподалеку от путешественников. Их волочили за собой трое на редкость уродливых, но хорошо одетых миниатюрных копий взрослых. К большому удовольствию родителей, юные дьяволята отчаянно и безостановочно дрались между собой.
     - Вы сказали, что наши возможности ограничены, - сказал он. - Это значит, что все же они существуют. И какие же?
     - Набрать воды! - Ящер, клацнув когтями по костяному тротуару, повернулся и показал направление. - В той стороне центральная площадь, на ней расположен принадлежащий муниципалитету Дом Кровавой Резни. На площади есть городской фонтан. Из н