среди них он узнал некоторых своих давно
исчезнувших врагов, возвращавшихся к нему теперь только в кошмарных снах.
   Другие  скрывали  под  нарядными   мантиями   чудовищные,   искривленные,
вызывающие отвращение формы.
   И все они пожирали мертвецов.  Набрасываясь  на  безжизненные  тела,  они
по-шакальи рвали свои жертвы на части, вцепившись в куски  плоти  клыками  и
когтями, разгрызая кости.
   Из колышущихся теней  появился  высокий  силуэт;  темный  плащ  не  давал
рассмотреть его.
   -  Присоединяйся  к  пиршеству,  -  произнес  призрак  голосом,  подобным
завываниям ветра в трубе покинутого дома. Протянув невероятно длинную  руку,
он выхватил из груды тело и швырнул к ногам Нисандера.
   Это был Серегил.
   Половина его лица оказалась жутко изгрызена, обе  руки  отсутствовали,  с
груди была содрана кожа.
   Стон родился в горле Нисандера от невыносимой скорби.
   - Пожри его, - приказал призрак и снова протянул руку к груде тел.
   Следующим к ногам Нисандера был брошен  Микам  -  с  разорванной  грудью,
обеими сильными руками, вырванными из плеч.
   За ним последовал Алек, лишившийся кистей рук и глаз. Кровь,  как  слезы,
струилась из пустых глазниц, светлые волосы слиплись.
   Призрак кидал к ногам Нисандера все новые и новые тела, быстрее и быстрее
- друзей, знатных воинов, слуг, незнакомцев, - пока вокруг не выросла  стена
из трупов. Еще мгновение, и он окажется замурован в башне из мертвой плоти.
   Борясь со скорбью и ужасом, Нисандер заставил свои светящиеся  шары  ярко
вспыхнуть, швырнул их вперед  и  сам  ринулся  за  ними  сквозь  тела  своих
изувеченных друзей. Гнусный призрак взвился вверх и  исчез,  унеся  с  собой
груду мертвых тел.
   Теперь перед Нисандером стоял обладатель Голоса, и скорбь мага  сменилась
лишающим сил ужасом. Огромная фигура как саваном была скрыта тенями, и  лишь
там, куда падал свет, было видно совершенной формы золотое плечо.
   Нисандер смотрел на него, стараясь разглядеть своего врага,  несмотря  на
невыносимое омерзение. Он чувствовал холодную силу в  устремленных  на  него
глазах; от этого взгляда его тело немело, словно погруженное в ледяную воду.
   Фигура подняла руку, приветствуя Нисандера; при этом золотая кожа плеча и
руки лопнула, как гнилая тряпка, зловонная плоть повисла с костей клочьями.
   -  Добро  пожаловать,  о  Хранитель,  -  сказала  фигура.  -  Ты  проявил
похвальную преданность.
   Разрастаясь на глазах, тварь  ударом  кулака  разрушила  каменную  стену,
словно это была натянутая на рамку бумага, и запустила  руку  в  пустоту  за
ней...
   Нисандер подпрыгнул в кресле, задыхаясь и обливаясь потом. Огонь в камине
почти погас, в комнате сгустились тени.
   - О Иллиор! - простонал волшебник, закрывая лицо руками. - Неужели именно
мне суждено увидеть конец всего?