от так-то лучше, - проворчала она. Выкарабкавшись из одежды полностью,
животное уселось на задних лапах,  опираясь  на  хвост.  Выдра  выглядела  в
точности как все те выдры, на которых охотился  Алек,  только  ее  маленькие
круглые глаза были серыми, как у Серегила.
   Выдра разгладила усы перепончатой лапой и сказала:
   - Нужно было сначала  раздеться,  но  ради  эффекта  стоило  пожертвовать
удобством, как ты считаешь?
   - Это на самом деле ты! - восхищенно воскликнул Алек,  проводя  рукой  по
гладкому блестящему меху. - До чего же ты хорош!
   - Пожалуй, мне стоит тебя поблагодарить за похвалу, - хихикнул Серегил.
   - Учитывая твою прежнюю профессию, я,  правда,  не  уверен,  был  ли  это
комплимент или просто оценка моего меха. Смотри!
   Выдра скользнула к берегу и нырнула в воду; через несколько секунд зверек
снова выбрался на берег и положил к ногам Теро трепыхающегося карпа.
   - Холодной рыбе - холодная рыба! - объявил он с хищным  смешком  и  вновь
нырнул в пруд.
   - Где бы  он  ни  оказался,  никак  не  может  удержаться  и  не  украсть
что-нибудь, - скривился Теро и столкнул ногой карпа обратно в воду.
   Нисандер повернулся к Алеку:
   - Готов попробовать?
   - Что я должен сделать? - с азартом воскликнул юноша.
   - Сначала разденься. Как ты видел, одежда может мешать.
   На этот раз возбуждение побороло стеснительность, и Алек быстро разделся.
Тем временем Нисандер возвратил Серегилу его прежний облик; это  превращение
было таким же мгновенным, как и первое.
   - Давненько мы  этим  не  развлекались,  -  с  довольной  улыбкой  сказал
Серегил, натягивая штаны. - Я как-то целую неделю  был  выдрой.  Надо  будет
как-нибудь снова то сделать.
   - Во всем этом нет особой хитрости, - заверил Нисандер юношу,  когда  тот
опустился перед ним на колени. - Просто постарайся очистить свой ум от  всех
мыслей. Думай о чистой воде или безоблачном небе. Но прежде чем мы начнем, я
должен узнать твое полное имя.
   - Кроме как Алеком из Керри меня никогда не называли.
   - Он сын бродячего охотника, а не аристократа, -  напомнил  Серегил.  Эти
люди не употребляют длинных имен в отличие от нас.
   - Понятно. Но все равно мальчику требуется  подходящее  имя,  раз  уж  он
будет твоим учеником. Алек, как звали твоего отца, деда и прадеда?
   - Имя отца было Амаса. Об остальных я ничего не знаю, - сообщил Алек.
   - Значит, на южный манер твое имя будет Алек-иАмаса из  Керри,  -  сказал
Нисандер. - Что ж, это сойдет.
   - Вряд ли он часто будет пользоваться своим настоящим именем, если пойдет
по стопам Серегила, - нетерпеливо бросил Теро.
   - Верно, - согласился Нисандер, кладя руку на лоб Алеку.
   Алек изо всех сил принялся думать о чистой воде  и  смутно  услышал,  как
Нисандер произнес: "Алек-и-Амаса  из  Керри,  да  явится  нам  символ  твоей
внутренней сущности!"
   Алек  пошатнулся,  восстановил  равновесие,  напрягся,  приготовившись  к
бегству.
   Все вокруг было окрашено в различные оттенки серого, но его глаза  ловили
малейшее движение. И запахи - они были такими яркими!  От  пруда  поднимался
сладкий запах воды, где-то поблизости были  лошади  -  среди  них  несколько
кобыл. Бесчисленные растения сада свивали сложный узор ароматов,  аппетитных
и соблазнительных, хотя среди них он различил несколько ядовитых.
   Но самым сильным был тревожный запах человека. Какая-то часть его  подала
сигнал тревоги. Он никак не, мог понять, что за странный шум издают  люди  и
почему они так гримасничают.
   Потом самый маленький из трех  подошел  поближе,  издавая  успокоительные
звуки. Наблюдая с подозрением за людьми, он,  однако,  остался  на  месте  и
позволил человеку подойти близко и погладить его по шее.
   - Какое великолепие! - воскликнул Серегил, оглядывая  молодого  оленя,  в
которого превратился Алек. Ноздри животного тревожно нюхали  ветер,  сильная
шея изогнулась. Откинув назад увенчанную рогами  голову,  олень  смотрел  на
Серегила широко расставленными голубыми глазами.
   - Замечательно, - согласился Теро, делая шаг к оленю.  -  Подведи  его  к
воде, чтобы он мог увидеть...
   - Теро, не надо! Я думаю, он... - прошипел Серегил, но было поздно.
   При неожиданном приближении молодого мага олень  попятился  в  панике,  и
Серегил еле-еле успел отпрыгнуть,  чтобы  не  попасть  под  взметнувшиеся  в
воздух копыта.
   Ухватив Теро за  полу  мантии,  Нисандер  сумел  оттащить  его  с  дороги
испуганного оленя, который ринулся вперед, наклонив рога.
   -  Преврати  его  обратно!  -  вскрикнул  Серегил.  -  Он  слишком  полно
перевоплотился! Преврати его в человека, пока он не ускакал!
   Нисандер выкрикнул слова заклинания, и олень исчез, оставив  вместо  себя
растянувшегося на траве Алека.
   - Получилось? - спросил он, чувствуя головокружение. - Я  на  минуту  так
странно себя почувствовал...
   - Получилось ли? - засмеялся  Серегил,  раскачиваясь  на  пятках.  -  Вот
смотри: сначала ты стал самым красивым оленем, какого я только видел,  потом
попытался забодать Теро. Конечно, Нисандер остановил тебя, а то  можно  было
бы сказать, что успех превзошел все ожидания.
   - Превращение оказалось несколько чересчур полным,  -  недовольно  сказал
Нисандер. - Как ты себя чувствуешь?
   - Немного дрожат коленки, - признался Алек. - Но я  все  равно  хотел  бы
попробовать еще раз.
   - Обязательно, - пообещал Нисандер, -  но  сначала  ты  должен  научиться
управлять своим рассудком.
   Оказавшись предоставленным самому себе. Алек вечером снова вышел в сад.
   Он все еще не совсем пришел в себя; звуки вокруг  казались  приглушенными
после того, как он воспринимал все острыми чувствами животного.
   Дойдя до рощи, где жили кентавры, Алек услышал звуки арфы и  остановился,
потом, поборов застенчивость, вошел под деревья. Хверлу и Фийя стояли  рядом
на прогалине;
   Фийя оперлась на спину супруга, слушая  его  игру.  Эта  сцена  была  так
интимна, что Алек снова остановился, но, прежде  чем  он  успел  уйти,  Фийя
заметила его и расплылась в широкой ласковой улыбке.
   - Привет, маленький Алек, - окликнул его Хверлу, опуская арфу. - Ты  явно
нуждаешься в компании. Иди сюда и спой с нами.
   Алек принял приглашение, обнаружив с удивлением,  что  чувствует  себя  с
этими огромными существами совершенно свободно.  Они  с  Хверлу  по  очереди
пели, потом Фийя попыталась научить его нескольким словам на своем свистящем
языке. С помощью Хверлу ему удалось выучить слова, "вода", "арфа", "песня" и
"дерево". Он как  раз  пытался  просвистеть  слово  "друг",  когда  кентавры
неожиданно подняли головы и насторожились.
   Через секунду Алек тоже услышал стук копыт  мчащейся  галопом  лошади.  В
просвет между деревьями они увидели  всадника,  направляющегося  к  главному
входу Дома Орески.  Когда  он  остановил  лошадь  и  спешился,  его  капюшон
соскользнул с головы.
   - Это Микам! - воскликнул Алек, пускаясь бегом к всаднику. - Микам!
   Микам Кавиш!
   Уже дойдя до половины лестницы, Микам остановился и помахал  подбегающему
Алеку.
   - Как же я рад тебя видеть! - пропыхтел парень и тут же заметил,  пожимая
руку Микаму, каким изможденным тот выглядит. - Серегил и Нисандер в этом  не
признаются, но я думаю, они уже начали о  тебе  беспокоиться.  Похоже,  тебе
пришлось несладко.
   - Это так, - ответил великан. - А как вы с Серегилом?
   - У нас были неприятности на пути сюда, но теперь с Серегилом все хорошо.
Думаю, сейчас он у Нисандера.
   - Неприятности? - нахмурившись, переспросил Микам,  поднимаясь  вместе  с
Алеком по лестнице. - Что за неприятности?
   - Злые чары от той деревянной штуки. Серегил  заболел,  но  Нисандер  его
вылечил. Я только не могу нарадоваться, что мы добрались сюда вовремя. Я еще
мало понимаю во всем этом, но Нисандер и Серегил тебе все расскажут.
   - Что ж, давай найдем их. Мне нужно кое-что рассказать вам всем, и  я  не
хотел бы повторять одно и то же много раз.
   Микам почувствовал большое облегчение, когда  Нисандер  открыл  им  дверь
башни. Ему хотелось как можно скорее разделить ту тяжесть, какой являлся его
отчет как наблюдателя.
   - Наконец-то ты прибыл! - воскликнул Нисандер.
   - Уж не Микам ли это? - Серегил оторвался  от  того,  чем  был  занят,  и
поспешил  ему  навстречу.  -  Потроха  Билайри,  до  чего  же  ты  выглядишь
изможденным, дружище!
   - Да и ты тоже. - Микам озабоченно посмотрел на друга, следы  колдовства,
о которых говорил Алек, все еще были заметны, Серегил стал еще более  худым,
чем раньше, и выглядел усталым, несмотря на  свою  обычную  усмешку  -  Твой
парень сказал мне, что по дороге у вас были неприятности?
   - Мне кажется, будет лучше, если мы сначала выслушаем  тебя,  -  вмешался
Нисандер. - Пойдемте-ка в гостиную.
   Это приглашение не распространялось на Теро, заметил  Микам,  глядя,  как
Нисандер закрывает за ними дверь.
   - Серегил, налей всем вина, - сказал Нисандер, усаживаясь у огня.  -  Ну,
Микам, каковы же твои новости?
   Микам устало опустился в другое кресло и с благодарностью взял у Серегила
кружку.
   - Они довольно плохие.
   - Ты нашел то место в топях? - заинтересованно спросил Серегил.
   - Да Из Боерсби я  добрался  до  южного  края  болот.  Из  твоих  слов  я
заключил, что пленимарцы, должно быть, поднялись вверх по  течению  Оска.  Я
скоро напал на их, след: в деревнях их хорошо запомнили. Мардус и его  отряд
прошли там меньше месяца назад.
   - Путешествовать по Черным топям - трудное дело, - покачал головой  Алек.
- Шаг в сторону от твердой земли - и ты по пояс в жидкой грязи.
   - Это верно. Если бы зима не  подморозила  болота,  я  бы  давно  потерял
лошадь и не смог выбраться оттуда быстро, - ответил ему Микам. -  Мардус  же
отправился в самое сердце топей - в жуткие пустынные непроходимые места.
   Деревни остались во многих милях позади, и я  уже  собрался  поворачивать
обратно, когда набрел на небольшое поселение на пригорке.
   Это оказалась обычная для тех мест деревушка - кучка грязных хижин вокруг
утоптанной площадки.  Ко  входу  в  селение  через  болото  вела  деревянная
мостовая, и я уже наполовину прошел ее, когда почувствовал неладное: не было
видно ни души. Вы ведь знаете, как обычно бывает в таких глухих  деревушках:
стоит показаться чужаку, и собаки поднимают лай, а дети выбегают посмотреть,
кто явился. Только вокруг никого не было, не было дыма от  очагов,  голосов,
шума работы, хотя у дверей лежали корзины собирателей и сети охотников,  как
если бы хозяева только на минуту их отложили. Сначала  я  подумал,  что  они
прячутся, но потом услышал, как где-то поблизости орут вороны.
   Я  огляделся  и  начал  догадываться,  что  за  зрелище  меня  ждет.   На
противоположном склоне холма, на  котором  расположена  деревушка,  я  нашел
останки трех человек; их совсем обглодали животные, а кости вмерзли в грязь.
   Двое были взрослыми. По тому, как они лежали, я понял, что люди  пытались
бежать, но их догнали. Голова мужчины отлетела на двадцать футов в  сторону,
а женщина была разрублена чуть ли не  пополам.  Чуть  дальше,  наполовину  в
воде, лежал мальчик со стрелой в спине.
   Разобраться в следах труда не составило. Десятки отпечатков вели к яме на
склоне холма, а ведущих обратно оказалось совсем мало. По  тому,  как  земля
была разбросана вокруг, я понял, что без колдуна там не обошлось. Я  подошел
поближе, чтобы все разглядеть, и неожиданно провалился в землю выше  чем  по
колено: нога оказалась в пустоте, я еле отполз.
   В склоне холма было прикрытое сверху дерном углубление вроде канавы;  оно
вело к маленькому низкому склепу с укрепленными досками стенами.
   Микам помолчал и отхлебнул вина, прежде чем продолжать.
   - Там и оказались все жители деревни. Они были перебиты и снесены внутрь.
Вонь стояла ужасная - мне даже странно, что вы  не  ощущаете  исходящего  от
меня до сих пор запаха. Когда я просунул внутрь факел, огонь  стал  голубым.
Тела лежали везде вокруг...
   Встретив спокойный взгляд Серегила, Микам покачал головой:
   - Мы с тобой повидали кое-что, но клянусь Сакором, ничего  подобного  нам
не  встречалось.  Кого-то  просто  убили,  у  других  грудная  клетка   была
разрублена и растянута в стороны, у третьих были взрезаны животы.
   Посередине склепа находился большой плоский камень, похожий на стол.
   Должно быть, на нем эти мясники и работали - камень  был  весь  черен  от
крови.
   На камне еще лежали маленькая девочка и старик с позеленевшими лицами.  Я
насчитал там двадцать три трупа, да еще те трое снаружи. Должно  быть,  все,
кто жил в деревне., Микам вздохнул и прикрыл глаза.
   - Но странно еще вот что: под телами  жителей  деревни  я  нашел  другие,
более древние кости.
   Нисандер на протяжении всего рассказа Микама бесстрастно смотрел в огонь.
Не поднимая глаз, он спросил:
   - Ты рассмотрел камень?
   - Да. И нашел вот это. -  Микам  вытащил  из  кошеля  на  поясе  сгнившие
остатки кожаного мешочка. Нисандер взял их у него  и  внимательно  осмотрел,
потом, ни слова не говоря, бросил в огонь.
   Микам был слишком изумлен, чтобы действовать, но Серегил кинулся к  очагу
и начал выуживать кожаный мешочек кочергой.
   - Оставь! - резко приказал Нисандер.
   - Это ведь имеет какое-то отношение к диску,  верно?  -  сердито  спросил
Серегил, все еще сжимая кочергу.
   Микам физически ощутил, как  накалилась  атмосфера  в  комнате.  Судя  по
напряженному лицу Алека, юноша тоже это почувствовал. Маг никак не  проявлял
своего гнева, но свет лампы на мгновение  стал  тусклым,  а  огонь  перестал
давать тепло.
   - Я сказал тебе об этом все, что мог. - Хотя Нисандер говорил  тихо,  его
голос прозвучал как раскат грома. - Еще раз повторяю: не пришло время, чтобы
ты узнал остальное.
   Серегил гневно бросил кочергу рядом с очагом.
   - Сколько лет я храню твои секреты? - прошипел он сквозь стиснутые  зубы.
- В скольких интригах участвовал, сколько грязной работы переделал?
   Теперь речь идет о моей жизни - жизни Алека и Микама  тоже,  -  а  ты  не
хочешь сказать и слова. К черту все клятвы, Нисандер! Если я  не  заслуживаю
твоего доверия, мне нечего делать под твоим кровом! Я переселяюсь в  "Петух"
сегодня же! - Бросив на волшебника  разъяренный  взгляд.  Серегил  вышел  из
комнаты, хлопнув дверью.
   - В чем, черт возьми, дело? - спросил Микам; они оба с Алеком  поднялись,
готовые последовать за Серегилом. Нисандер знаком предложил им снова сесть.
   - Дайте ему время успокоиться. Сложившаяся ситуация тяжела для всех  вас,
я понимаю, но особенно для Серегила. Он от любопытства-то сошел бы с ума, но
к этому добавляется еще и чувство оскорбленной гордости.
   - Уж не хочешь ли ты сказать,  -  спросил  Микам,  которому  все  это  не
особенно нравилось, - что тебе известно что-то про случившееся  в  топях,  о
чем ты нам не говоришь?
   - Пожалуйста, Микам!  Мне  сейчас  нужна  твоя  помощь,  чтобы  успокоить
Серегила. Как только возникнет необходимость действовать, уверяю тебя, что я
сразу обращусь к вам двоим... - Его взгляд упал на Алека, прямо и напряженно
сидящего в кресле. - Прости меня,  милый  мальчик,  -  к  вам  троим,  чтобы
справиться с этим. А пока не смогли бы вы  помешать  ему  в  ярости  убежать
отсюда? Есть еще вещи, которые мне необходимо обсудить с  Серегилом,  прежде
чем он покинет Ореску.
   - Хотелось бы мне, чтобы его гнев прошел быстро, - поморщился Микам.  Мне
не особенно хоЧется торчать в Римини, когда я так  близко  от  дома.  Я  уже
четыре месяца не видел жену!
   - Кого? - изумленно повернулся к нему Алек. Микам хитро подмигнул ему:
   - Нам так много пришлось удирать и сражаться,  что  эта  тема  как-то  не
возникла в наших разговорах. Однажды, когда мы только  еще  познакомились  с
Серегилом, мы с ним раскрыли  заговор  против  царицы.  Главаря  казнили,  и
Идрилейн в награду отдала  нам  часть  его  владений.  Серегил  особенно  не
интересовался землями, так что они достались мне. Правда, управляется там  в
основном Кари -  я-то  все  время  в  разъездах.  Вот  она  с  девчонками  и
хозяйничает.
   - Девчонками?
   Микам заметил, как Нисандер игриво подмигнул Алеку:
   - Этот головорез обзавелся тремя дочерьми.
   - А внуки есть? - спросил Алек сухо.
   - Надеюсь, что нет! Старшая, Бека, всего на год или на два  старше  тебя;
она собирается служить в армии. Серегил обещал похлопотать, чтобы ее взяли в
царскую конную гвардию. Две другие, Элсбет  и  Иллия,  еще  слишком  молоды,
чтобы думать о замужестве. - Неожиданно зевнув, Микам так потянулся, что его
камзол затрещал по швам. - Клянусь Пламенем, ну и устал же  я!  После  такой
скачки уснешь посреди Морского рынка и не заметишь! Пойду-ка я  к  Серегилу,
пока еще держусь на ногах. Но только сначала скажи мне одну вещь, Нисандер.
   - Он серьезно посмотрел на волшебника:
   - На данный момент я готов согласиться с  тем,  чтобы  ты  держал  все  в
секрете. Ты ведь знаешь, что  всегда  можешь  на  меня  положиться,  -  как,
впрочем, и на Серегила, несмотря на все его фокусы. Но  если  дело  хотя  бы
наполовину так серьезно, как это следует из твоих  слов,  то  разве  нам  не
грозит опасность? С тех пор, как я побывал в Черных топях, я не нахожу  себе
места. Все время, пока я добирался сюда, я  видел  перед  собой  Серегила  и
Алека, распростертых на том камне. А теперь ты еще сказал, что он  пострадал
от злых чар. Не мог ли Мардус проследить за нами - от Вольда до Римини? И не
отправится ли он по моим следам, когда завтра я  двинусь  к  дому?  Нисандер
глубоко вздохнул.
   - Пока я не вижу признаков такой  погони.  Но  как  ни  хотелось  бы  мне
заверить тебя, что опасности нет, что Серегил и Алек  ускользнули  от  своих
преследователей, я не могу быть в этом уверенным. Но в одном  ты  можешь  на
меня положиться: я никогда - каковы бы там ни были мои  клятвы  -  не  стану
давать вам ложных заверений. Я буду присматривать за вами со всем  доступным
мне вниманием, но и вы сами не должны терять бдительности.
   Микам нахмурился и потеребил усы.
   - Мне это не нравится, Нисандер. Мне это совсем  не  нравится,  однако  я
доверяю тебе. Пойдем, Алек, поищем  Серегила.  Если  он  еще  не  остыл,  ты
поможешь мне окунуть его в конскую поилку.
   Сначала они решили проверить, нет ли Серегила в спальне. Его мешок  лежал
на полу, рядом оказалась неряшливая груда карт и пергаментных свитков.
   На кресло был брошен дорожный плащ, тут же  валялись  несколько  туник  и
скомканная шляпа. Из-под кровати выглядывал, как собачий нос, старый сапог.
   Расчески,  моток  бечевки,  стакан,  кусочки  кремня  были  разложены  на
подоконнике, словно приготовленные для какой-то церемонии.
   - Он еще не отбыл, - заметил Микам, оглядывая беспорядок  в  комнате.  Но
прежде чем мы пойдем его искать, я хотел бы услышать, что случилось с вами в
пути.
   Алек  снова  перечислил  свои  приключения  и  описал  странную   болезнь
Серегила. Когда он закончил, Микам глубоко вздохнул и провел рукой по  рыжей
щетине на подбородке.
   - Это не такая история,  чтобы  человек  спокойно  мог  выбросить  ее  из
головы, согласен. Но все-таки должен же Серегил понимать,  что  Нисандер  не
будет ничего от  него  скрывать  без  очень  веской  причины.  Клянусь,  нет
человека хитрее и смелее Серегила, но он становится  сущим  ребенком,  стоит
ему столкнуться с чем-то, что не удается повернуть  на  свой  лад.  -  Микам
снова широко зевнул. - Ладно, давай кончать с этим делом.
   - Где будем искать? - спросил Алек, следом за Микамом выходя из  комнаты.
- Он может быть где угодно.
   - Ну, я знаю, с чего начать. - Микам повел юношу в сторону конюшни.
   Серегил оказался в одном из стойл: он чистил скребницей измученного  коня
Микама.
   - Ты чуть не загнал несчастное животное. -  Серегил  даже  не  потрудился
взглянуть на вошедших; его сапоги были в навозе, одежда  в  пыли  и  конской
шерсти. С плеча свисала пропитанная конским потом тряпка, а полоса грязи  на
щеке придавала ему ве