заться решающим!..
   Вот только Ян с его учениками... вечно они суются не в свое
дело! Гуминский с досадой вспомнил запланированный эксперимент
над Рикснерами - эксперимент, который после вмешательства
Веренкова пришлось отменить буквально за час до начала. Уж там
контроль за "объектами" был бы полный!
   ...Впрочем, вряд ли: скорее всего, с Рикснерами получилось бы то
же самое - куча новых вопросов в ответ на один старый! Так что и
Сара, и Ян были по-своему правы, не желая впутывать в это дело
посторонних...
   Ну что ж, теперь фазу экспериментов с Сэмом можно считать
законченной. Базу можно распускать хоть завтра - кроме охраны,
разумеется. Вряд ли кто-то пожелает задержаться еще, и тем самым
взвалить на себя ответственность за судьбу "монстра"...
   Гуминский подумал о Сэме с жалостью: бедный парень, ему очень не
повезло с профессией... но тут уж ничего не поделаешь!
   Впрочем, кое-кому, похоже, повезло еще меньше! Гуминский мрачно
усмехнулся, представив, что почувствует Миллер, узнав о закрытии
программы... и об отъезде нежелательных свидетелей!
   ...Вот только сможет ли он справиться с Миллером один на один?
Охранники не в счет, тут не сила нужна, а ум - этот бывший
куратор хитер, как тысяча чертей! Не стоит ли попробовать
оставить хоть кого-то из исследователей, может даже, рассказать
то, что пока известно ему одному? Но кто может стать его
союзником? Раньше он надеялся на Сару, но после того, что она
выкинула сегодня...
   ...А может, она еще не совсем потеряна? Да, она вышла из
подчинения, нарушила прямые приказы, наплевала на должностную
инструкцию - но в конце концов, все "веренковские любимчики" в
той или иной степени страдают заносчивостью и склонностью к
самодеятельности. Но при этом все они весьма талантливы и умны,
и если Сара узнает кое-что сверх того, что ей известно сейчас -
не встанет ли она на его сторону?
   Хотя... А что если она не сможет проникнуться тем чувством
смертельной опасности, исходящей от Евгения, которую чувствует
он? Если она попытается и дальше мешать расследованию? Не лучше
ли сразу удалить ее с базы, тем более, основание для этого она
дала вполне законное?
   Нет, не стоит торопиться. Прежде чем принимать решение, надо как
минимум поговорить с ней, посмотреть, в каком она сейчас
состоянии - а тогда уже решать, что с ней делать.
   Гуминский осмотрелся по сторонам, сориентировался, и, найдя
ближайший пост технического наблюдения, тщательно
замаскированный в кустах, вызвал Майзлиса:
   - Как только появится госпожа Даррин, пусть ее проводят ко мне.
Можно без звонка и в любое время!
   ***
   ...Проводив насмерть перепуганных Рикснеров в аэропорт и
убедившись, что все прошло без накладок, Сара первым делом
позвонила Веренкову. Впрочем, тот уже был в курсе. Он
поблагодарил Сару, заверил, что с самолетом ничего не случится,
и посоветовал как можно скорее возвращаться на базу: конфликта,
конечно, не избежать, но бросать сейчас Гуминского "без
присмотра" никак не годится!
   - Кстати, они все-таки провели эксперимент, - добавил Ян, и
прежде, чем Сара успела испугаться, пояснил: - Не над
Рикснерами, разумеется! Сделали, как планировалось вначале...
   - И... что? - инстинктивно оглядевшись по сторонам и прикрыв
рукой трубку, спросила Сара. - Получилось?
   - А ты разве ничего не слышала? Впрочем, когда тебе было...
   ...Выслушав подробности, Сара облегченно вздохнула. То, чего она
втайне боялась, произошло без ее участия - и закончилось удачно!

   Вот только закончилось ли? Не начнется ли теперь все сначала -
новые данные, новые эксперименты... и новые попытки договориться
с Евгением, черт бы его побрал! А времени остается все меньше...

   - И постарайся вразумить шефа, чтобы не затягивал дело, - словно
угадал ее мысли Ян. - Мне уже докладывали, что народ в институте
возбужден и усиленно "копает". Пару дней я еще могу их
сдерживать, но не больше...
   Сара едва не выругалась вслух: как будто Гуминский сам этого не
понимает! А если с ней и дальше собираются темнить, пусть -
только это будут уже не ее проблемы... Сухо попрощавшись, она
повесила трубку и неожиданно ощутила просто одуряющую слабость -
захотелось бросить все на свете и сбежать, неважно куда! Только
бы избавиться от бесконечной необходимости принимать решения,
забыть об ответственности...
   "Да что со мной такое! - Сара заставила себя встряхнуться. - Все
же нормально... с чего это я так раскисла?"
   Наверное, она просто устала за эти несколько дней! Пожалуй,
стоит немного отдохнуть - хотя бы просто покататься по утреннему
городу, поразмыслить спокойно...
   Сара медленно вырулила со стоянки, выбрав наугад одну боковых
улиц, усмехнулась невесело: сколько ни катайся, все равно рано
или поздно придется возвращаться на базу...
   Впрочем, не исключено, что и не придется: после того, что она
сделала, Гуминский вполне мог выкинуть ее из чрезвычайной
программы! "Ну, и черт с ним, в конце-то концов! - Сара сердито
встряхнула волосами и едва сдержала желание увеличить скорость.
- Пусть сначала сам разберется со своими причудами..."
   ...Однако в глубине души она понимала, что все не так просто.
Поведение шефа было вызывающим, но внутренне логичным - так же,
как и поведение Евгения... И Сара чувствовала, что это одна и та
же логика, только в разном выражении!
   ...Помимо бесконтактного убийства, шеф явно хочет добиться от
Евгения еще какого-то рассказа - а Евгений упорно пытается этого
избежать, постоянно жертвуя самым дорогим... Но о чем же еще,
кроме бесконтактного убийства, может идти речь?!
   Сара чувствовала, что из всего этого хаоса вот-вот вылезет
вопреки известному принципу Оккама какая-то новая сущность - и
свяжет наконец воедино все неясности! Но как вычислить
неизвестно что, если нет никаких фактов?!
   ...Свисток полицейского вывел ее из задумчивости, возвращая к
окружающей действительности. Странно, она вроде бы ничего не
нарушила... Сара остановила машину, опустила стекло. Полицейский
подошел, представился, взял протянутые документы и принялся
внимательно их изучать, время от времени поглядывая на Сару. Все
это было похоже на обычную проверку, но Сара невольно
забеспокоилась - что еще могло произойти?
   Наконец полицейский вернул документы и махнул жезлом -
поезжайте. Сара двинула машину вперед и, отъехав немного,
обернулась - но полицейский уже не смотрел ей вслед. "А ведь
верно почуял, страж порядка! - усмехнулась она. - У всех у нас
теперь совесть не чиста... и это не скоро пройдет!"
   Она вдруг испытала неодолимый приступ ненависти к тому, кто, все
понимая, своим молчанием заставлял своих бывших коллег брать
грех на душу! Если бы Евгений был на их стороне... вот только
мог ли он? Если уже попробовал жутковатую власть бесконтактного
убийства, если она ему понравилась?
   Сара вдруг отчетливо представила, как Евгений проделывает то, от
чего только что отказалась она сама - активизирует способности
своего подопечного... И ему для этого не нужно использовать ни
наркотики, ни внушение! Не здесь ли кроется тайна странной
одновременной гибели Виллерса и Ананича? Странной, случайной...
в последние дни эти слова все чаще звучат с каким-то жутковатым
оттенком!
   ...Догадывался ли Виллерс? А может, даже знал наверняка? Этот
пропавший дневник... Но тогда почему он никому ничего не
рассказал? Не успел? Или как и Евгений - поддался соблазну
страшного открытия? Теперь уже не спросишь...
   ...Повинуясь внезапному порыву, Сара резко развернула машину,
миновала церковь Киры и Марины, объехала стороной вокзал и после
недолгой езды по почти пустому шоссе остановила машину у ворот
Северного кладбища. В этот час она не боялась встретить здесь
кого-то из знакомых, и пройдя несколько аллей, остановилась...
"Максим Иадор Виллерс", - прочитала она.
   Она не стала искать могилу Ананича: Никлас был одинок, и его так
и похоронили в Сент-Меллоне. Казалось, смерть в последний раз
подчеркнула различие двоих приятелей...
   ...Сара присела на край могильной плиты, едва удержавшись, чтобы
не пнуть ее. Кощунство, конечно, но сейчас она была очень зла на
Виллерса: как он посмел погибнуть, ничего не рассказав, не
оставив даже дневника этой предсказательницы?!
   Что ж, похоже, новая сущность наконец обрела имя! Тонечка,
Антонина Горвич... Видимо, она связана с бесконтактным убийством
куда сильнее, чем могло показаться раньше! И в замок Евгений
рвался не из простого любопытства...
   Сара сердито одернула себя: не хватало только "впасть в
мистику"! Если что-то существует - его всегда можно обнаружить,
измерить... Ведь даже Веренков не отрицает существования в замке
какого-то неизвестного парапсихического явления!
   Вот только как за него "ухватиться"? Ехать в гости к графу
Горвичу с измерительной аппаратурой? Евгений один раз уже
съездил... еле ноги унес!
   ...И тем не менее он снова собирался в Шатогорию - зачем? И
добивался установки у себя в доме сверхдальней аппаратуры - тоже
зачем? Сара непроизвольно напряглась, почувствовав, что вплотную
приблизилась к ответу - если он вообще существует!
   Евгений несомненно пытался на что-то воздействовать и это что-то
потом измерять - так может быть, "помочь" ему сделать это?
Необязательно же ехать в Шатогорию: достаточно записать
соответствующий альфа-ритм и прокрутить запись с усилением. И
если в ответ действительно будет какой-то отклик...
   Сара стремительно вскочила. Наконец-то появился шанс докопаться
до истины! Не было больше ни усталости, ни сомнений - только
опасение: как бы шеф и в самом деле не отстранил ее от
чрезвычайной программы...
   ...До базы Сара домчалась почти на крыльях - и ничуть не
удивилась, когда дежурный охранник передал ей приказ шефа
"немедленно явиться к нему в кабинет". Она внутренне
подобралась: если Гуминский все еще в бешенстве, с ним трудно
будет спорить!
   Тишина в коридоре озадачила ее - обычно первый этаж был довольно
шумным! Отсыпаются после ночных потрясений? Но тогда не
исключено, что Гуминский тоже отдыхает...
   ...Однако шеф не отдыхал - во всяком случае, он был у себя в
кабинете. И Сара сразу увидела, что он ничуть не рассержен:
напротив, выглядит как-то странно спокойно. И когда он посмотрел
на Сару, в его взгляде явно читалась... просьба? Но о чем
Гуминский мог бы просить? Какая помощь ему понадобилась?..
   - Что случилось? - тихо спросила Сара.
   - Я должен вам сказать, - тихо заговорил Гуминский, не глядя на
нее, - что за время вашего отсутствия вы пропустили кое-что
интересное. А именно: два часа назад чрезвычайная программа
объявлена закрытой. Весь исследовательский корпус распущен по
домам... в основном, во внеочередные отпуска.
   - Как?! - Сара откровенно всполошилась. - А я... Мне что, тоже
уезжать? Но тогда... Нет, я не понимаю!
   - Правильно не понимаете, - вздохнул шеф. - Правильно.
Приготовьтесь: сейчас вам придется услышать нечто достаточно
нетривиальное. И надеюсь, что когда вы будете знать столько же,
сколько я, то согласитесь помочь мне...
   - Помочь? В чем? - подозрительно переспросила Сара.
   Гуминский пожал плечами:
   - В дальнейшем расследовании, разумеется...
   ***
   Опомнившись от наркотического дурмана, Юля повела себя
неожиданно спокойно, даже весело - и Евгений понял, что она
ничего не помнит об отвратительном допросе. Слава богу... теперь
только бы самому не проболтаться ненароком!
   Поначалу Евгений испытывал странный стыд: то, что раньше не
имело никакого значения, теперь воспринималось едва ли
болезненно - и постоянное наблюдение, о котором не забудешь, и
ежеминутная возможность нового допроса, и кошмарное ощущение
своего бессилия перед тюремщиками...
   Несомненно, Юля улавливала его эмоции - но решительно не
собиралась их поддерживать! Непринужденно болтая о каких-то ни к
чему не относящихся пустяках, она аккуратно извлекла из шкафа
поднос с едой, накрыла стол, заставила Евгения "не стоять
посреди комнаты, а пойти в ванну и привести себя в порядок"...
   В общем, непонятным образом ей удалось создать иллюзию обычного
воскресного утра - как будто только вчера Евгений пригнал со
стоянки вертолет, Сэм из деликатности ушел на внеочередное
дежурство, и впереди длинный свободный день, какая-нибудь
интересная вылазка вдвоем, и осталось только решить, как одеться
и что взять с собой...
   Ощущение было настолько полным, что Евгений даже не удивился,
услышав за окном шум автомобиля. И только через несколько долгих
секунд вскочил и бросился к окну. За целую неделю пребывания
здесь он не слышал снаружи ничего, кроме шелеста деревьев да
редких голосов! Что случилось?
   Звук двигателя, доносился справа, от главного входа. Угол был
слишком большой, однако прижавшись к стеклу лицом, Евгений все
же разглядел небольшой автобус. Но в поле зрения оказалась
только передняя часть, да и то со стороны водителя, и нельзя
было понять, загружается машина или разгружается, или это вообще
какая-то тренировка охраны...
   Прошло минут десять-пятнадцать. Юля не выдержала и вернулась к
столу. Евгений не решился последовать за ней, боясь пропустить
что-нибудь важное из происходящего на базе.
   Наконец автобус заурчал и тронулся с места. Разворачиваясь, он
показал бок - и Евгений увидел, что в нем полно народу. Ему даже
показалось, что за занавеской одного из окон мелькнуло лицо
Балашова...
   Развернувшись, автобус снова скрылся из виду, на этот раз
окончательно. Удаляющийся гул двигателя быстро растаял в шелесте
листвы.
   Как будто ничего и не было... Но ведь он своими глазами все
видел! Евгений вернулся к столу, пытаясь сообразить, что значит
этот поспешный отъезд. Может, его письма уже вызвали какое-то
шевеление внутри СБ? Хорошо если так... Но что если все обстоит
как раз наоборот, и Гуминский просто удалил с базы лишних
свидетелей, чтобы никто не мог помешать ему задавать странные
вопросы и любыми способами требовать на них ответа...
   Евгений не стал делиться с Юлей своими сомнениями - хватит с нее
уже полученных потрясений! Но всякий раз, когда в коридоре
слышались шаги, сердце его замирало: не сюда ли?..
   Но время шло, а пленников никто не беспокоил. Либо о них забыли,
либо готовили что-то совсем уж непредставимое! Евгений
чувствовал, что еще немного, и он буквально начнет кричать от
нетерпения, и только присутствие Юли заставляло его сдерживаться
и "отгонять" опасные мысли. Несколько раз он едва удержался,
чтобы не включить компьютер и не попытаться снова войти в сеть:
только бы узнать, что происходит на базе!
   ...Но нет, нельзя рисковать: если его поймают, могут найти и
видеозапись! Разве только просто включить компьютер - Юле
поиграть, к примеру...
   Компьютер и в самом деле оживил Юлю - она быстро пробежалась по
каталогам, с удовольствием запустила "Лица" и сразу перешла на
свой любимый седьмой уровень, составленный из "ужасников".
Евгений пристроился сбоку. Глядя, как Юля увлеченно собирает из
фрагментов страшные морды, он старался отвлечься вслед за ней и
ни о чем не думать. Кошмарная все-таки вещь: сдерживаться не
только внешне, но и внутренне... впрочем, кто бы мог подумать,
что такое когда-нибудь понадобится!
   ...Наконец Юле удалось собрать настолько ужасную физиономию, что
она даже вскрикнула от испуга. Евгений невольно усмехнулся - его
всегда веселила ее искренняя непосредственность в общении с
компьютером. Глядя на экран, он вдруг вспомнил, что "Лица" можно
модифицировать, добавляя любые изображения - и поклялся, что как
только выберется отсюда, всунет на седьмой уровень портреты
Гуминского, Сары и Балашова и разошлет новый вариант по
компьютерным сетям...
   Он не заметил, как открылась дверь - и стремительно обернулся,
только услышав сзади чьи-то шаги.
   - Сара?! Но как ты здесь...
   Евгений запнулся на полуслове. Как же так? Он ведь собственными
глазами видел всеобщий отъезд! Выходит, уехали не все? Но
почему? Или Гуминский, избавляясь от лишних свидетелей, Сару
таковой уже не считает? А может, она теперь с ним "в одной
команде"?..
   Усилием воли Евгений взял себя в руки: паника еще никому никогда
не помогала! Он выпрямился, глядя Саре в глаза, потом не спеша
поднялся и пододвинул ей стул.
   - Прошу! - с почти натуральной насмешкой произнес он.
   Сара спокойно приняла любезность, а Евгений украдкой бросил
быстрый взгляд на Юлю: как она? Не слишком ли испуганна? Но по
неподдельному интересу на ее лице понял: она действительно
ничего не помнит - ни допрос, ни Сару.
   Евгений уселся напротив и неожиданно почувствовал какое-то
легкомысленное любопытство: о чем сейчас будет говорить Сара?
Ведь теперь, когда возможности Сэма определены, и чрезвычайная
программа фактически исчерпана, остаются только непростые
вопросы шефа! Но знает ли Сара о них хоть что-нибудь? По ее
поведению этого никак не понять... "Во всяком случае, - подумал
Евгений, - если она что-то и узнала, то по крайней мере, не
впала в панику... А это уже хорошо!"
   - Вот что, Евгений, - заговорила наконец Сара. - То, как ты вел
себя... я потрясена! Вероятно, возможности твоего подопечного
вскружили тебе голову...
   - Вероятно... - осторожно ответил Евгений. Да, похоже она ничего
не знает о Тонечке. Но как же тогда шеф собирается использовать
ее? Сара не из тех, кто может бездумно выполнять приказы, не
понимая их смысла!
   Глядя на напряженное лицо Евгения, Сара неожиданно вздохнула:
   - Я изо всех сил старалась помочь тебе. Честное слово, тебе не
на что жаловаться!
   "Это уже напоминает прощальное слово. Ну, знаете ли..."
   - Я и не жалуюсь!- резко сказал Евгений. - Никто не виноват, что
все сложилось так, а не иначе... Хотя все мы могли вести себя
умнее...
   Во взгляде Сары промелькнуло удивлением, потом - совершенно
отчетливо! - жалость...
   - Я понимаю тебя, - вздохнула она. - С самого начала эта
проклятая способность развивалась как-то не так... Но мне
кажется сложись судьба твоего подопечного чуть более счастливо,
его способности не развились бы таким страшным образом.
   - А каким образом, по-твоему, они развились бы?
   - В управление случайностями, разумеется. В тот самый предельный
случай дара предсказания, о котором столько говорилось...
   Взгляд ее стал мечтательным: еще бы, такое открытие! Евгений
вспомнил, чем расплатилась за свой дар Тонечка, и ему стало
противно видеть довольное лицо Сары. Впрочем, она очень быстро
овладела собой и вернулась к прежнему деловому тону:
   - Я понимаю, как тебе хотелось сохранить все в тайне. Это
действительно слишком для человека!
   - Кто может решать - слишком или нет? - в тон ей откликнулся
Евгений. - Сэм обладает этой способностью, и с этим уже ничего
не поделаешь...
   - Нет, Евгений, - мягко, но непреклонно сказала Сара. - Именно
"поделаешь"...
   Евгений вскочил:
   - Ты что? Что ты хочешь сказать?
   Сара спокойно выдержала его взгляд - не вскочила, не выхватила
инъектор, даже не отшатнулась.
   - А что ты хочешь? - тихо произнесла она. - Если бы ты не
потерял голову, мы могли бы доверить тебе Сэма. Но теперь...
Теперь тебе никто не верит - а твой подопечный не верит никому,
кроме тебя. Увы, эта ситуация неразрешима, так что, - она
опустила взгляд, - так что ты сам подписал ему смертный
приговор. Нельзя жертвовать многими жизнями ради одной...
   - Знакомая песня! - с бессильной злостью закричал Евгений. -
Очень знакомая... Неужели от страха люди способны на любое
преступление?! Я не понимаю...
   Сара молча пережидала взрыв эмоций. Наконец, дождавшись паузы,
сказала отчетливо:
   - Ты мог его спасти. Но не захотел. И теперь, искренне советую:
подумай о себе!
   - О чем именно? - мрачно поинтересовался Евгений. - Какую
молитву читать перед смертью? Я так понимаю, после Сэма - я
следующий на очереди...
   ...Он никогда не думал всерьез о таком исходе - но голос
все-таки сорвался. Кто теперь может сказать, на что еще способны
его тюремщики?..
   - Нет, Евгений, - заметила его испуг Сара, - не беспокойся: ты
останешься жив. Но ты б